Марс Чернышевский – Бускунчак
Город, который построил Я. Сборник. Том 2
Так вот, Татьяна Николаевна (возможно и не так ее звали) была преподавателем исключительной чистоты и музыкальной искренности. Ее проницательный дар предслышания и предощущения музыкальной интонации не поддавался никаким разумным предопределениям. Перед тем, как нажать клавишу, она мягко, лебедеподобным движением вскидывала правую руку вверх и та, подобно лепестку одуванчика, медленно опускалась на белоснежные покровы клавиатуры, издавая кристально – чистый "ми бемоль", полный лирических томлений и глубоких предвосхищений чего-то прозрачного и далекого. Так она сидела, затаив дыхание и закрыв глаза, до полного исчезновения звучания клавиши. Один раз я засек время, это продолжалось ровно восемь минут. Никто не удивлялся, почему так долго она не двигалась после нажатия клавиши, устремив свой мудрый взор в точку пересечения потолка и стены, все уже давно привыкли к ее романтическим экстазам.
Вела уроки она также проникновенно, страстно и долго. Иногда она засиживалась со своими учениками до утра, забывая о еде и сне. Студенты, правда, помнили об этих вещах и поэтому старались под разными предлогами не приходить к ней на уроки. У Татьяны Николаевны (по-моему, ее точно не так звали) был еще один природный дар, эстетически явно не увязывающийся с предыдущим ее гением, а именно – отменная физическая сила. И если она выходила из своего класса (а делала она это крайне редко) и натыкалась в фойе на своего неожиданно заболевшего ученика, то тотчас, не задавая лишних вопросов, она брала его за шкирку и вторгала в класс, часа на три, для разучивания особо ей полюбившихся романсов. Разброс по репертуару у нее был небольшой, она брала не количеством, но качеством, исполняемых ее студентами, произведений для голоса и фортепиано. Стиль ее работы был уникален. Студенты должны были по двадцать-тридцать минут играть одну ноту и учиться ее дослушивать до конца. В результате, за три-четыре часа занятий по концертмейстерскому классу ученик успевал сыграть десять-двенадцать нот, но качество их исполнения поистине было выдающимся.
