Марк Михайлович Вевиоровский
Концерт Патриции Каас. 10. И завтра будет день
Неплановый визит
– Владимир Владимирович, Свиридов. Здравия желаю!
– Приветствую вас, Анатолий Иванович.
– Прошу принять меня. Суть вопроса – наш сибирский филиал и кое-что около.
– Насколько срочно?
– Это – обороноспособность страны, Владимир Владимирович.
– Я попробую выделить вам время завтра в середине дня. Будьте готовы.
– Благодарю вас, Владимир Владимирович.
А дальше как повелось в рассказе Свиридова Тоне – вечерком, в тишине …
– Президент позвонил мне по нашему телефону, назначил время – через двадцать минут, принял меня в своей «тихой» комнате …
– Я рассказал ему о том, что на заводе № 271 Минсредмаша в Сибири тайком сохранили и законсервировали полный комплекс БЖРК вместе с ракетами, что есть оборудование и даже часть технической документации. Что я нашел разработчиков здесь, в Москве, продолжающих и некоторые работы над совершенствованием боевого железнодорожного комплекса и ракетами нового типа для такого поезда …
– Я высказал ему свое отношение к варварскому уничтожению этого вида вооружения и соображения по восстановлению боевых железнодорожных ракетных комплексов БЖРК с учетом новых разработок и по ракетному вооружению и по системам управления без использования украинского комплекса КБ «Южное», а исключительно на базе российских разработок …
– Не доверяешь хохлам?
– Не то чтобы не доверяю, Уткины там были головастые, только их заставили не заниматься больше ракетами, да и утечки у них намечаются …
– Ракеты порезали, топливо высыпали и утилизировали на американские деньги – ведь они боялись этих поездов, как черт ладана. А у них подобные разработки намечались, только не получились …
– И что сказал Владимир Владимирович?
– Он сказал – чего у нас только нету. И поддержал мое предложение о полном восстановлении этого вида вооружения на новом этапе, хотя не всегда на железнодорожной тяге.
– Это же дорого?
– Это очень дорого! Но я предложил ему на первое время финансировать работы с использованием моих особых возможностей …
– Да, мне известно, сколько денег вы перевели на спецсчет ФСБ в последнее время. Если считать, что это лишь половина … половина конфискованного, как это было установлено, то у вас должно оставаться … весьма приличная сумма!
– Вы очень деликатны, Владимир Владимирович. Это несколько миллиардов в пересчете на наши рубли. И именно эти деньги я предлагаю использовать для финансирования работ на заводе в городе «Солнечный» и работ на фирме, где создают ракеты. Это нужно как-то оформить, узаконить.
– Ну, город «Солнечный» придется поручить полностью вам, а с ракетчиками нужно как-то согласовывать. Вы же захотите контролировать расходование средств!
– Что вполне естественно, согласитесь.
– Прикиньте текст закрытого указа Президента, обсудим на Совете обороны.
– Ты прикинул? И как?
– Я оставил у него подготовленную заранее служебную записку …
Служебна записка
Дорогой Владимир Владимирович!
По результатам командировки на Сибирский ремонтно-механический завод № 271 Минсредмаша мною сформулированы насущные задачи:
За сохранность территории цехов и основное производственное оборудование мною объявлена благодарность полковнику-инженеру Семенову Л.М. и капитану Субботину Д.И.
Считаю целесообразным восстановление на указанном заводе производств боеприпасов калибра 30 мм с утяжеленными боевыми частями по разработке «НИПЦ ГАМ» и с научно-техническим сопровождением сотрудников «НИПЦ».
Считаю целесообразным восстановление на указанном завода производств стрелкового оружия (стволов) под различные боеприпасы с соответствующим изменением технологии упрочнения стволов по вновь разработанной технологии разработки «НИПЦ ГАМ».
Считаю целесообразным организацию на указанном заводе нового производства аккумуляторов типа «ЛЕКСАР» с уточнением номенклатуры и объема выпуска по конкретным маркам аккумуляторов для использования в военном оборудовании и электромобилях (в том числе на экспорт).
Считаю целесообразным восстановление и расширение производства двигателей турбинного типа для наземной и воздушной военной техники, для чего на заводе создать специализированное КБ указанного профиля (по номенклатуре изделий, производимых заводом в г. Харьков).
Считаю целесообразным сохранение на упомянутом заводе цехов по восстановлению и ремонту бронированной боевой техники (наземной) с исключением судовой техники.
Считаю целесообразным широкое развитие и наращивание производств по выпуску специальной запорно-регулирующей арматуры с том числе разработки «НИПЦ ГАМ» для трубопроводов большого диаметра (Ду 1200 и более).
Считаю целесообразным расконсервацию и восстановление производства мобильных пусковых установок для стратегических ракетных систем (типа БЖРК).
Считаю целесообразным переименовать ремонтно-механический завод № 271 в «Опытною производственную базу «НИПЦ ГАМ РМЗ № 271» с непосредственным подчинением руководству «НИПЦ».
Считаю целесообразным территориальное объединение научного центра «НИПЦ ГАМ Солнечный» с указанной Опытной производственной базой «НИПЦ» и прилегающей городской застройкой в единое целое под названием «ЗАТО Солнечное».
Академик Российской АН
Почетный Генеральный директор «НИПЦ»
Генерал-полковник А. Свиридов
На самом деле указ был несколько другой, но смысл …
– Эту записку я написал от руки и снабдил высшим грифом секретности …
– И что было потом?
– Долго рассказывать … Но зато теперь есть секретный Указ Президента о создании в Сибири «ЗАТО НИПЦ ГАМ Солнечное» с производственной программой и полным подчинением мне, есть другой секретный Указ о возобновлении работ по мобильным ракетным комплексам типа БЖРК, есть – тоже секретный – Указ о финансировании всех этих работ за счет спецсредств со спецсчета под контролем генерала Свиридова …
– Мало у тебя забот, так купила порося …
– Мне еще комплектовать руководство завода …
Секретный приказ
Итогом долгого разговора Свиридова с Президентом и служебной записки был приказ с грифом «Совершенно секретно особой важности».
Приказ печатали на ноутбуке в комнате, где беседовали Президент со Свиридовым.
В этом приказе генерал-полковнику Свиридову поручалось создать современное многопрофильное машиностроительное производство на базе завода № 271 Министерства среднего машиностроения, куда должны войти работы по возрождению мобильных ракетных установок типа БЖРК, создание базы по производству и ремонту компонентов военной техники, создание производства стволов оружия калибра 30 миллиметров и боеприпасов к этому оружию, созданию производства новейших аккумуляторов для военной и гражданской техники, и других производств по заказам.
По приказу территория центра и города объединяется в единый объект с условным наименованием «ЗАТО НИПЦ ГАМ Солнечное», и этот объект включается в состав военного округа генерала-лейтенанта Белоглазова Д.К.
Генерал-полковнику Свиридову поручалось курирование всех работ по созданию новых мобильных типов ракетного вооружения («Баргузин» по типу комплекса БЖРК) и обеспечивать финансирование всех работ за счет специальных фондов и средств.
Рассказывая Тоне о принятом Президентом решении Свиридов рассказал и о проблеме финансирования – а именно о том, что на начальном этапе работ финансирование ложится на плечи самого Свиридова.
– А еще мне хочется сказать тебе, что у меня в кладовочке сейчас находится солидный запас средств, нигде не учтенных и никому не известных.
– Почему?
– Ты знаешь, что половину конфиската я передаю на спецсчет ФСБ. А эти средства … чистый экс, они изъяты у различных источников, и я сомневаюсь в полной секретности при передаче их в фонд ФСБ. Поэтому я пока оставил эти средства у себя.
– И много там?
Свиридов на листке бумаги набросал цифру.
– У-у! Да ты миллиардер! И куда ты хочешь их направить?
– На развитие науки и производства …
Аларм
Этим устаревшим термином когда-то трубили чрезвычайный сбор войск, но иногда им пользовались для привлечения внимания к событию или к предстоящей проблеме.
Те, кто бывал на связи со Свиридовым, знали этот сигнал чрезвычайной важности и срочности …
Не терпит
На неожиданный звонок Владимир Владимирович ответил без задержки.
– Свиридов. Не терпит отлагательства.
– Через минуту в комнате.
Президент продолжил разговор, и извинившись, удалился.
Свиридов ждал его.
– Товарищ главнокомандующий! Через некоторое время на стартовой площадке в отрогах Кордильер произойдет авария – ракета взорвется прямо в хранилище. Рядом сработает программа запуска и стартует ракета с ядерным боезарядом.
– Насколько реально достижение этой ракетой нашей территории?
– Теоретически – реально. Я могу уничтожить ракету на любом участке траектории, но не полезнее ли будет использовать нашу систему ПРО? Показать наши возможности.
– Что для этого нужно?
– Думаю, задействовать Шойгу. Можем «навестить» его прямо сейчас.
– Действуйте, я с вами.
У Шойгу
Свиридов и Владимир Владимирович материализовались в комнате отдыха Министра обороны на Фрунзенской набережной.
– Сережа, я звонил тебе. Вот тут произошел аварийный взрыв боеголовки. Ракета стартует вот отсюда …
На столе лежала карта северной Америки, и Свиридов показал две точки.
– Вот так примерно пойдет траектория ракеты. Где, на каком участке наши системы смогут ее уничтожить?
– Запуск засечет наша вот эта наша стация … Сигнал пойдет на главный пункт ПВО. Сбивать такую ракету сможем вот на этом участке траектории.
– Насколько это надежно? По времени полета ракеты?
– Резерв времени невелик … но мы успеем. Объявить тревогу?
– Как вы считаете, Владимир Владимирович, нужно ли? Пусть система работает в реальной ситуации, а я смогу подстраховать … Я эту ракету смогу уничтожить до подлета к нашей территории.
– А точка нацеливания ракеты известна?
– Ленинград.
Реализация
– Анатолий Иванович, доставьте меня обратно в Кремль. Будьте добры. Сергей Кожугетович, держите меня в курсе …
Президент появился в кабинете ровно через пять минут и продолжил заседание.
Шойгу не оповещая свои службы, но тем не менее отслеживал именно это направление и увидел сигнал службы ПВО один из первых.
Свиридов стоял позади Министра, внимательно наблюдая за срабатыванием звеньев системы.
На мониторе-демонстраторе – по программе и точкам замера – вырисовывалась траектория полета ракеты. Свиридов был знаком с программой, по которой создавалась линия траектории, поскольку в создании этой программы принимал участие Владик Медяков …
Высветилась точка пуска противоракеты, пошел отсчет – две колонки цифр, время полета чужой ракеты и время – расчетное – момента от пуска противоракеты.
– Я отлучусь! – и Свиридов исчез.
Приемом, который ему подсказали его неизвестные контактеры, он поднялся на большую высоту и «увидел» ракету, вернее инверсионный след от нее, и помчался на сближение с ней.
Он совершенно не напрягался, изменяя свое положение в пространстве и скорость перемещения – этому его тоже научили неизвестные контактеры.
Кроме инверсионно следа он видел слои раскаленного воздуха, чему подивился – одно дело нагретая оболочка ракеты, а другое – волны воздушного следа с иными показателями коэффициента преломления, но у него пока не было времени для осмысления этого феномена.
Чужая ракеты по заданной программе первоначально летела по пассивной траектории, а затем направилась вниз к заложенной программой цели. Свиридов напрягся и «увидел» координаты цели, заложенные в головке ракеты – он только собрался перевести координаты в сетку карты, как увидел старт противоракеты и переместился, чтобы видеть обе траектории сбоку.
На стойке перед ним в «коконе» бесшумно работала видеокамера, сообщая об этом помигивающим зеленым глазком, под стойкой привычно пристроился барабанный гранатомет – немецкий, с заряженным барабаном и с еще одним снаряженным запасным барабаном.
Свиридов зафиксировал взлет противоракет из сердца Европы, стайкой направившихся на перехват нашей противоракеты, и переместился поближе к ним.
Вот у этих ракет завершился активный участок и погасли выбросы реактивных двигателей,
«Ну, что же, пора!» – подумал Свиридов.
Он мгновенно приблизился на расстояние «активного удара» и мысленно приказал «цель групповая военная, аннигилировать!». Это так бы звучал приказ на человеческом языке в переводе с мысленного, которым он пользовался.
На месте ракет вспухли серые туманные клубки, превратившиеся в уходящие вверх нити.
Свиридов повернулся, чтобы понаблюдать за «встречей» чужой ракеты и противоракеты – они быстро сближались. Противоракета приближалась к цели под углом и не долетая цели взорвалась – вспух разноцветный клубок и вниз посыпались светящиеся обломки.
«Блок управления скорее всего цел!» и Свиридов стремительно рванул за обломками, нацеливаясь на обломок, определенный им как системный блок управления и наведения.
Нагнав этот раскаленный обломок он уравнял скорость «кокона» с обломком и захватил его внутрь.
И материализовался в центральном пункте управления в здании Министерства обороны рядом с Шойгу …
Краткий доклад
Разговор между Шойгу и Путиным занял минуту, после чего Свиридов «телепортировался» в кабинет Шойгу вместе с Президентом, Пресс-секретарем и «черным чемоданчиком» с полковником в черной форме.
Дежурный по Генштабу предложил вниманию собравшихся краткий видеофильм о произошедшем.
На экране возникла карта – немного выпуклая, как на глобусе.
Первая точка обозначала место аварийного взрыва.
Вторая точка обозначила место старта ракеты.
Траектория ракеты была показана довольно реалистично – активный разгонный участок, движение по параболе, выключение двигателей.
В нижней части экрана пошла строка – обнаружение цели нашими станциями ПВО, точки нахождения станций обнаружения …
Картинку дополняли засечки времени – в абсолютном и относительном исчислении, где за начало относительного отсчета была принята точка пуска вражеской ракеты.
– События на экране происходят быстрее натуры примерно в два с половиной – три раза.
– Почему примерно?
– Программисты уточнят.
На карте появилась точка запуска противоракеты, у нее тоже пошел отсчет времени, появилась траектория.
Внизу появилось время расчетного момента сближения ракет до подрыва противоракеты, а на территории Европы вспыхнула точки запуска противоракет противника, их траектории и отсчет времени.
– Успевали они достать нашу ракету?
– Нет. Все четыре ракеты встретились бы одновременно в одной точке …
Чужие противоракеты прошли значительную часть пути, поднялись на большую высоту – по инерции, с выключенными двигателями, и тут они … они просто исчезли.
Наша противоракета через шестьдесят секунд приблизилась к чужой ракете и их совместный взрыв был обозначен пунцовым кружком.
– Было ли предупреждение о случайном запуске ракеты с территории США? Об аварии?
– Таких предупреждений не было ни по одной из горячих линий!
– Ваши предложения о том, каким образом нам следует реагировать?
– Господин Президент, Медведев звонит Шойгу!
– Сообщите Медведеву, что я у Шойгу на его командном пункте. Занят!
– Президенты всех стран получат данные об инциденте через несколько минут!
– Предложения?
– Ноту протеста!
– Обращение в Совет безопасности ООН!
– Прямая линия – по горячей связи с Президентом США.
– Что ему сказать?
– Владимир Владимирович, а я бы предложил следующее. – Свиридов говорил не спеша, задумчиво. – Нам известно об аварии. Известна точка нацеливания их ракеты – программисты уточнят, но это Ленинград. Мы думаем, что раздувать случившееся не следует, а лишь ограничиться предупреждением о том, что мы собьем любую ракету и в следующий раз выложим на всеобщее обозрение блок наведения этой ракеты с адресом. Или если они захотят проверить свою ПРО – мы можем запустить небольшую ракету на Вашингтон … На клумбу перед Белым домом …
– Ты даешь, Толя! То есть генерал Свиридов, ваше предложение очень … очень … очень экстравагантно!
– Но вполне в духе времени. Сергей Кожугетович, тут есть линия горячей связи с президентом США?
– Есть. У меня в кабинете.
– Но делать это нужно срочно – они могут нас опередить.
Президент в сопровождении дежурного офицера перешел в кабинет Министра.
Владимир Владимирович говорил очень спокойно и на английском языке.
Положив трубку Президент помолчал и сказал:
– Через час доклад у меня. Министр обороны, командующий РВСН, командующий ПРО, генерал Свиридов.
– Толя, мои правильно определили тип ракеты?
– Да. Это Minuteman-III с авиабазы Минот штат Северная Дакота с боеголовками W78.
Еще одно заседание
Президент позвонил Свиридову по спецтелефону.
– Анатолий Иванович, есть необходимость прояснить некоторые … некоторые неясности. Как вы считаете, кого следует позвать? Только очень ограниченный круг …
– Шойгу. И больше никого.
Они собрались в комнате для секретных бесед.
– Анатолий Иванович, я думаю, что следует более подробно узнать о ваших особых способностях. Мы с Сергеем Кожугетовичем знаем, что вы неоднократно принимали непосредственное участие в боевых операциях, используя свои неизвестные широкому кругу способности, и помогая нашим подразделениям специальных операций … и в других случаях. Только-что мы были свидетелями вашего вмешательства в уничтожении запущенной на нашу страну ракеты. У нас естественно возникают вопросы …
– Я не могу гарантировать вам полноту ответов, товарищ главнокомандующий. Но постараюсь!
– Итак, начнем с внезапного уничтожения ракет.
– Были случаи мгновенного уничтожения массивов саранчи … – негромко сказал Шойгу.
– Вы можете объяснить эти явления?
– Не полностью. Я могу мысленным посылом аннигилировать некоторые объекты. Например, живую органику – саранчу, хотя тогда я не был уверен в таком всеобъемлющем результате. Со временем я научился избирательно аннигилировать различные объекты – органику живую и неживую, металлы, взрывчатые вещества и объекты вооружения. Ракету я смог уничтожить с расстояния нескольких десятков километров …
Свиридов несколько лукавил – он мог аннигилировать объекты в прямой видимости, но экспериментально это подробно не проверялось.
– Аннигиляции можно подвергнуть конкретный объект, несколько объектов – как было с ракетами в этот раз, или произвести такое воздействие по площади.
– А в объеме?
– Не проверено.
– А к примеру одиночного человека можно аннигилировать?
– Возможно.
– Можно ли аннигилировать металлическое изделие, содержащее взрывчатые вещества?
– Можно. Но можно взорвать взрывчатку внутри изделия.
– Вид взрывчатого вещества и корпуса имеет значение?
– Материал корпуса не сказывается на взрыве. Взрывчатые вещества полностью не проверялись, но пока недоступные ВВ не установлены …
– Какие-либо ограничения по аннигиляции для вас существуют?
– Возможно, но я их не знаю.
– Анатолий Иванович, не считайте наше любопытство праздным – мы интересуемся этим в плане использования ваших способностей в целях обороны страны!
Беседа в виде вопросов и ответов продолжалась больше часа, после чего был устроен небольшой перерыв с чаем и бутербродами.
За этот час Президент и Министр обороны выяснили многое из интересующих их проблем, но услышанное порождало и множество новых вопросов.
Оставалось неясным происхождение особых способностей Свиридова, и объяснить это он сам не смог.
Но некоторые вопросы, относящиеся к обороноспособности страны и возможности некоторых видов диверсионных актов собеседники Свиридова все же выяснили …
Ночью
Все подробности о происшествии – и даже те подробности, о которых кроме него никто не знал – Свиридов ночью рассказывал Тоне.
– Президент немного задержался. Все присутствующие были давно знакомы – подчиненных Сережи я знал, а еще с нами сидел Дмитрий Сергеевич …
– Это Песков?
– Да, это пресс-секретарь Президента. Помощник Сергея подготовил демонстрационный экран, подключил ноутбук.
– Владимир Владимирович извинился за опоздание, мы расселись, и он предложил мне доложить об аварии с ракетой на американской базе, которая предшествовала запуску ракеты.
– Я рассказал. Авария произошла случайно, из-за нарушения температурного режима хранения изделия – ядерная реакция началась в боевой головной части без срабатывания устройства инициации заряда. Поскольку ракета была не на стартовой позиции, а в хранилище, то взрыв разрушил само хранилище внутри горного массива, и от взрыва пострадали все ракеты в этом отсеке – их там было восемь. Взрыв был зафиксирован не по выбросу радиоактивных газов, а по сейсмическому сигналу – как подземный ядерный взрыв …
– И еще я добавил, что протокол об этом инциденте я доставлю позже, когда этот документ доберется до их президента.
– Так и сказал? Нужно ли это?
– Сказал – и ладно. А потом докладывал Сергей, а его помощник демонстрировал все это на экране. Вопрос возник после непонятного исчезновения противоракет, запущенных на перехват нашей противоракеты. Вопросов было два: успевали ли они уничтожить нашу противоракету и куда они подевались?
– Ну, и!?
– Расчет времени показывал, что все летящие ракеты должны были встретиться в одной точке на расстоянии друг от друга 150 метров плюс-минус 10 метров. Таким образом с большой долей вероятности все противоракеты уничтожали американскую ракету.
– Это означает, что твое вмешательство было излишним?
– Я же не мог так быстро оценить временные параметры орбит! И я просто их аннигилировал. А сказал, что уничтожил – и все.
– И еще я успел подобрать падающий кусок американской ракеты с остатками блока управления и координатами точки наведения …
– Вопросов … не было вопросов. А Владимир Владимирович рассказал о своем разговоре с их президентом, и сказал, что эту идею подсказал ему я. И тут же пояснил, что с этого момента я являюсь Советником Президента и его личным Представителем по целому ряду вопросов …
– И за что тебе это ярмо, милый?
