Мария Озерецковская
Камеристка
Глава 14. Глаз за глаз
Сирша оказалась права: королева была готова пойти на многое, чтобы обеспечить успех своему войску. Она нарочно прислала подруге ожерелье, зная, что Эйнар сразу заподозрит появление поклонника.
В итоге всё сложилось даже лучше, чем Альва могла предположить – простота и привлекательность Лорана сыграли ей на руку.
Слухи распространялись по замку с невероятной скоростью, так что утром она знала все подробности разговора, состоявшегося между рыцарем и камеристкой. Отправить же де Бону отдельное приглашение, где было указано более раннее время, не составило труда.
Оставалось самое главное – выяснить соотношение сил противника.
Её шпионка, которая уже пятый год работала в королевских банях Ансгара, доложила, что готовится два корабля. По примерным подсчётам, выходило чуть больше двухсот человек… Силы явно неравны.
Гарантировать шансы на победу могла только информация о точном стратегическом плане противника. И заполучить его можно было единственным способом.
Оставив дворец под присмотром верного Баля, королева запрягла коня и тайком выехала из города. Она скакала во весь опор, торопясь узнать правду.
Кары, как назло, не оказалось дома. Отпустив коня пожевать травы, Альва поманила ворона, невозмутимо сидевшего на лавке.
«Оставила за старшего», фыркнула она про себя.
Уставившись прямо в жёлтые бусинки глаз, королева приказала птице:
– Приведи хозяйку.
Ворон никак не отреагировал.
Королева вздохнула и, подумав, добавила:
– Будь любезен.
Птица потопталась на лавке, словно раздумывая, и со скрипучим криком полетела к лесу.
Альва заняла её место, закинув ногу на ногу, и принялась вглядываться в темноту деревьев.
Спустя некоторое время – может, с четверть часа, может, и больше – ворон вернулся, предварительно обозначив своё появление очередным карканьем. Он летел, почти стелясь по земле, лениво взмахивая крыльями. Следом опиралась на клюку Кара, державшая в руках внушительных размеров корзину каких-то поганок.
Альва невольно улыбнулась воспоминаниям. В детстве они с бабкой часто ходили за грибами. Ей попадались одни сморчки, и бабушка учила девочку, как определять грибное место по влажности подлеска.
Доковыляв до внучки, Кара недовольно кашлянула.
– Что-то ты зачастила.
– Я по делу.
– А как же иначе, – пробурчала ведьма себе под нос, отворяя дверь в хату. – Заходи, коль пришла, – бросила через плечо.
Королева постаралась сохранить невозмутимое выражение лица. Кара всегда ворчала и делала вид, что внучка ужас как мешает ей своими визитами. Но в глубине души – она была уверена – бабка радовалась её появлению.
Старая ведьма уже зажгла камин и, усевшись на табурет, принялась чистить грибы кривым, видимо, самодельным, ножом.
– Ну, чего надо? – не глядя на Альву бросила она.
– Помоги, бабушка. Враги идут на моё королевство…
Кара нахмурила седые брови.
– Чтой-то многовато на твою голову напастей, ягодка.
– А кто же мне поможет, ежели не ты? – грустным голосом протянула королева, давя на жалость. Каждый раз они вели эту игру, и каждый раз старуха поддавалась на её уловки.
– Что правда, то правда, – не без гордости закивала ведьма. – Ну-с, план-то у тебя есть какой?
Альва вкратце описала задуманное: заглянуть в будущее, и увидеть течение сражения. Кара недовольно поджала губы.
– Как не придешь, все сложное колдовство от меня требуешь. Сама-то небось не полезла в эти дебри, – она кинула нож в миску с очистками и, кряхтя, встала. Скрылась за рваной шторой:
– Где эта чёртова книга?
Королева переглянулась с вороном. Ей показалось, что он вздохнул.
– Если хочешь видеть, – ведьма показалась из-за гардины, неся огромный фолиант, но, зацепившись ногой за дыру в ткани, выронила его из рук и принялась браниться.
Альва терпеливо ждала продолжения фразы. Она наклонилась было за книгой, но старуха тут же прикрикнула:
– Не трожь, – она наконец «наказала» штору, оторвав помешавшийся кусок, и водрузила фолиант на стол.
Взмахом руки призвала свечи с полки и зажгла их.
– Коли хочешь видеть, – повторила с нажимом на последнем слове. – Понадобятся глаза.
Альва почувствовала, как у неё зашевелились волосы на голове. Женщина сглотнула.
– Что… оба?
Ведьма махнула рукой:
– Одного вполне предостаточно.
Кара переворачивала страницы в поисках нужного заклинания, периодически слюнявя пальцы. Ворон залез на каминный выступ и уставился в маленькое окошко у самого потолка, делая вид, что происходящее его совершенно не интересует.
– Где же оно было… – бормотала ведьма, листая книгу по второму кругу, на этот раз с конца. – Давненько я им не пользовалась, все позабыла.
Альва глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Оставалось надеяться, что бабка нигде не ошибётся, и она не зря проделала путь сюда.
Вдруг старуха вскинула палец в предупреждающем жесте, словно услышав её мысли:
– Вот, нашла!
Она принялась читать, бормоча себе под нос.
Потом взяла с одной из полок мутную склянку и сунула Альве в руки.
– Пей.
Жидкость оказалась горькой и сперва неприятно покалывала на языке, пока он не онемел. Затем чувствительность стала терять и правая сторона лица.
– Это чтобы ты не потеряла сознание от боли, – пояснила Кара.
Схватив королеву за руку, ведьма подтащила её к столу и водрузила ладонь на раскрытую страницу.
– Читай со мной, – приказала глухим голосом.
Альва не понимала ни слова из написанного, поэтому покорно повторяла непонятный текст вслед за бабкой. Произнесённые дважды, буквы загорались красным.
Ворон обеспокоенно захлопал крыльями и принялся кричать, беспорядочно кружа по комнате. Королеву словно парализовало: она не могла оторвать взгляда от книги. В пальцах ощущалось неприятное покалывание. Глаза словно застила пленка, сморгнуть которую не получалось.
Огонь в комнате потух, и книга осталась единственным предметом, излучавшим свет. Каждое следующее слово давалось всё с большим трудом. Язык не слушался. Казалось, они никогда не дочитают заклинание.
Наконец они добрались до конца страницы. Старая ведьма устало осела на пол. Ничего не произошло. Буквы погасли. В полной темноте зажглись жёлтые радужки. Ворон замолк и уселся Альве на плечо. Она непонимающе уставилась на Кару, собираясь спросить, что делать дальше, как вдруг её глаза пронзила острая боль.
Королева закричала, схватившись за лицо руками. Щеки были мокрыми. «Слёзы? Или кровь?», подумала Альва в панике.
Внезапно яркая вспышка света ослепила её. И тут она увидела.
Две узкие галеры с красно-жёлтыми парусами.
Она, словно с капитанского мостика, чётко видит берег Крэннеста. Рассветные лучи отражаются от волн.
Чужим голосом она приказывает отдать якорь.
Ее рыцари стоят в поле, в нежилой части города, выстроившись в две шеренги. За спиной – Кай. Почти все пешие, всего с десяток человек верхом. Она видит себя рядом с рыцарем с единственным опущенным забралом.
Впереди, плечом к плечу, – Эйнар и Дваин. Оба с обнажёнными мечами. Они смотрят на приближающиеся корабли.
Картинки начинают быстро сменять друг друга.
Мир беззвучен. Она видит, как кричат люди, их открытые рты, решительные лица. Рыцарь с опущенным забралом натягивает стрелу.
Кровь. Много раненных. Непонятно, свои или чужие. Она сама с мечом. Лезвие красное. Она идёт, безразлично переступая через лежащие тела. Она не видит их лиц, не хочет видеть. Перед глазами – только он, её настоящая цель. У него глаза покойного мужа. Чёрные, как Преисподняя. Чёрные, как его сердце.
Он улыбается. Холодной улыбкой победителя. Какая-то женщина исступлённо кричит. Кричит от боли. Она оглядывается, ища глазами Сиршу. Наконец понимает, что кричит она сама. На руках – кровь. Её собственная. Пытается устоять на ногах, но заваливается на бок. Острая боль в животе. Образ Ансгара и Гваэда сливается воедино. Последнее, что она видит, – как покойный муж с бронзовыми кудрями заносит над ней меч.
Альва плакала. Сотрясалась в рыданиях, лежа на коленях старой ведьмы.
– Ну-ну, – та участливо гладила внучку по голове.
Королева рвано хватала ртом воздух, пытаясь успокоиться.
– Кто умер, ягодка?
Спустя несколько долгих минут осознания, Альва наконец нашла в себе силы ответить:
– Я.
С трудом встала и подошла к стоящему на камине кривому осколку зеркала. Вгляделась в свое лицо.
Из глаз продолжали течь слезы. Один из них стал белым.
– Аккуратно пользуйся видением, – предупреждающе раздалось с пола. – Помни, мы сами обычно не можем кардинально изменить свое будущее.
Альва села рядом с бабкой, прислонившись к её боку.
– Обещай, что навестишь меня через месяц. Чтобы я знала, жива ли ты.
Королеве показалось, что голос старухи дрогнул.
Глава 15. Фатум
До Юханнуса оставалось три недели.
Поведение принца приводило Сиршу в бешенство, хотя она считала себя обладательницей железного терпения. Однако, в тот день, когда девушка решила поговорить об этом с госпожой, выяснилось, что та уже второй день как куда-то пропала, и даже Баль понятия не имеет, где она может быть.
– Ну это уже ни в какие ворота, – злобно бубнила камеристка по дороге в королевские покои. – И что только возомнили о себе эти царские особы?
Она решила во что бы то ни стало дождаться Альву и не придумала стратегии лучше, чем засесть в её комнате.
Заняв место у окна за чайным столиком, Сирша заметила на нём какие-то бумаги. Конечно, копаться в чужих документах было дурным тоном. Некоторое время девушка смотрела в окно на подъездную дорожку перед главными дверьми. В конце концов она принялась гипнотизировать злополучные листы.
«Вряд ли она оставила бы здесь что-то секретное», убеждала себя камеристка, потянувшись к бумагам. Страницы оказались пронумерованы. Найдя первую, Сирша с удивлением увидела странные круги с картинками, явно вычерченными королевской рукой.
Она принялась читать подписи, выведенные кудрявым почерком. «Ярость». «Зависть». «Ревность». «Боль».
Какие-то из них были подчёркнуты по нескольку раз.
Следующей страницей оказалась выписка из какой-то книги. Тут тоже были выделены важные моменты. Обведенные слова. «Женщина». «Ненависть». «Месть». «Разрыв». Последнее повторялось не один раз.
Сирша нахмурилась. Снова перевела взгляд на предыдущий лист. В кругах нарисованы медведь и человек. Теперь она разглядела даты над перечисленными эмоциями. «Ревность» была подписана днём последнего собрания с рыцарями.
У девушки уже давно закрались подозрения насчет королевских экспериментов, и вот у неё на руках вещественные подтверждения.
– Ну, твоё величество, – Сирша злобно отбросила записи.
Ножки кресла неприятно скрипнули по каменному полу. Надо было найти Баля и расспросить подробности королевского исчезновения.
Выйдя за дверь, она успела заметить серый плащ, поворачивающий за угол.
Камеристка бросилась следом и едва не сбила с ног свою госпожу.
– Альва! Мы тебя обыскались!
Она схватила королеву за руку в длинной перчатке, наплевав на этикет. Сирша была слишком зла, чтобы церемониться.
Женщина медленно обернулась.
Её лицо имело нечитаемое выражение.
– Ты… – камеристка ахнула. – Что с твоими глазами?
– Тише.
Альва потащила её в противоположную от спальни сторону, в подземелья.
Шли молча. Сирша ничего не спрашивала, зная, что вряд ли получит ответы. Добравшись до своей лаборатории, королева зажгла огненный шар на ладони и принялась шарить по шкафам со склянками.
– Что ты ищешь?
– Обезболивающее.
Камеристка опустилась на стул, с тревогой наблюдая за госпожой. Руки у той мелко подрагивали. Огонь дрожал вместе с ними.
– Слуги скоро прознают, что я здесь… Надо привести себя в подобающий вид.
Она сняла с полки мутный пузырек и залпом осушила его, вздрогнув от отвращения.
Сирша терпеливо ждала, пока королева перестанет метаться. Злоба испарилась, сменившись острым беспокойством.
– Ты расскажешь, что случилось?
Альва пододвинула табурет к стене и сев облокотилась на неё спиной. Глубоко вздохнула.
– Была у бабки, – последовала долгая пауза. – Хотела узнать что-то о возможном исходе битвы… А, ты знаешь, у всего есть цена.
Сирша подскочила, поражённая страшной догадкой.
– Ты отдала ей глаза?!
– Да не ей, – отмахнулась Альва от подруги, словно от назойливой мухи. – Магии. И то всего один.
– Ну да, всего-то… – та фыркнула, снова опускаясь на стул.
Они помолчали. Камеристке казалось неэтичным доставать сейчас Альву расспросами. Королева начала первой:
– Я хотела тебя попросить, – она подняла измученный взгляд. Сирша почувствовала боль в груди. – Постарайся в ближайшее время не пересекаться с принцем. Он чересчур подвержен твоему влиянию…
– Только не говори, что я разбила парню сердце.
Альва слабо улыбнулась.
– Мы обе, – увидев, что девушка собирается возразить, она поспешила добавить: – Пока что это необходимо. Позже я всё вам объясню. А сейчас, – королева встала, тяжело опираясь о край стола. – Можешь проводить меня наверх?
Путь оказался долгим. Альва явно была не в себе: шла, едва переставляя ноги, навалившись на подругу. Та почти тащила её. Наконец, добравшись до покоев, Сирша помогла госпоже стащить сапоги и верхнюю одежду и уложила её на кровать.
Уходя, уловила едва слышный шёпот женщины:
– От судьбы не убежишь…
Камеристка бесшумно закрыла дверь и отправилась на поиски Баля. Тот руководил снятием штор в большом холле для летней стирки.
Внимательно выслушав отчёт о состоянии королевы (без подробностей, где она умудрилась потерять зрение), дворецкий немедля послал за лекарем и отправился на кухню, раздавать распоряжения.
Сирша не почувствовала успокоения. Госпоже придется потратить немало времени, чтобы оправиться от случившегося. Судя по всему, исход сражения будет столь ужасен, что знание о нём подкосило даже такую сильную женщину.
Постояв некоторое время в холле, наблюдая за работой слуг, камеристка отправилась за луком, чтобы приступить к собственным тренировкам.
***
Шли дни. Как и было велено, Сирша избегала Эйнара, тренируясь от рассвета до заката. Наконец доставили её доспехи, так что нужно было наловчиться не просто в них двигаться, но и не промахиваться. О мече девушка даже не задумывалась – кинжалов и лука будет достаточно.
Она чувствовала, как меняется настроение во дворце. На всех давило предчувствие надвигающейся беды.
Трижды в день она посещала королеву, неизменно находя Альву, сидящей у окна. Женщина смотрела в сад невидящими глазами. Иногда она листала книгу заклинаний, несвязно бормоча. Баля это очень беспокоило, но дворецкий молчал, выполняя свою работу.
В один из дней, застав его, с прискорбным видом разливающего чай в королевский покоях, Сирша позвала парня из комнаты.
Стоило молодому дворецкому оторваться от окаменевшей госпожи и выйти за дверь, как камеристка схватила его за рукав.
– Слухи подобны чуме. Она хандрит, но мы не можем позволить панике захватить людьми.
Баль посмотрел на неё с каким-то особым пониманием в светлых глазах.
– Нам нужен план.
Предварительно посоветовавшись с Гваэдом, камеристка объявила сбор добровольцев на помощь предприятиям в изготовлении снаряжения. Десятки женщин и стариков, не допущенных до службы, вызвались шить одежду и ковать оружие.
Сама Сирша организовала тренировки по стрельбе из лука для всех желающих, найдя способ приносить пользу.
Каково было её удивление, когда на первое занятие во главе с Балем пришли почти все слуги мужского пола.
Объяснив основы стойки и хвата, девушка пошла вдоль шеренги учеников, проверяя и поправляя.
Раздался свист стрелы.
Сирша обернулась, чтобы увидеть, как дворецкий с абсолютно непроницаемым лицом выдергивает свою стрелу из сердцевины мишени.
Спустя пару часов они, стоя параллельно друг другу, по очереди стреляли по мишени под наблюдением двух десятка глаз.
Оказалось, в детстве Баль был большим фанатом историй о Робине Гуде и в десять лет сделал свой первый лук. Когда мальчик вырос, то быстро понял, что в правление Гваэда справедливости ему не видать.
Знакомство с королевой изменило взгляд парня на многие вещи, и он решил, что служение ей – уже благородное дело.
Сиршу впечатлило то, с каким жаром Баль говорил о доброте Альвы, вспоминая боль в его глазах при виде раздавленного состояния их госпожи. В её голову закралась мысль, что чувства дворецкого к королеве гораздо сложнее и глубже, чем просто восхищение подданного своей правительницей.
Шли дни, и Альва наконец начала проявлять признаки жизни. Впервые она вышла из дворца как раз во время одной из их тренировок, не найдя в замке никого из слуг. Мужчины практиковались в стрельбе под руководством Баля и Сирши, а женщины сидели поодаль на траве, комментируя и подбадривая.
Завидев королеву, собравшиеся разом подскочили и склонились в приветствии. Все были немного смущены, чувствуя вину за отсутствие на рабочем месте. Девушки засобирались обратно во дворец, что-то бормоча про обед и стирку. Лучники замерли в ожидании указаний, робко косясь на Баля. Тот не сводил глаз со своей госпожи.
Её шаги были не уверены, волосы – собраны в узел на затылке, челка свисала на правый глаз. Закутанная в шаль, она опиралась на трость. Сирша похолодела, подумав о сходстве подруги со старой ведьмой.
Дворецкий отмер и, шагнув Альве навстречу, подал ей руку. Та что-то спросила, и он, как ни в чем не бывало, принялся рассказывать, как Сирше пришла идея организовать тренировки и какие наблюдаются результаты. Особо отличившихся парень называл поимённо.
Королева сосредоточенно кивала, переводя взгляд с одного приосанившегося лучника на другого. Камеристка прятала улыбку.
После этого случая, Альва всё чаще начала выходить в сад именно во время уроков. Специально для неё Баль выносил из библиотеки плетённое кресло-качалку и чайный столик.
Слуги знали, что прошедшая неделя у королевы выдалась тяжелой, видя это по её глазам. И, хотя Альва усиленно скрывала слепоту какими-то каплями, один все равно был, пусть и не белым, но на несколько тонов светлее другого.
Эйнар несколько дней как пропал из виду. Баль уверял, что принц ночует во дворце, однако Сирша уже давно не встречала его ни на завтраке, ни на ужине. Камеристка старалась выкинуть парня из головы, помня о просьбе Альвы. И всё же сдавливающая грудь тревога с каждым днём становилась всё сильнее. Она думала о тех листах, что нашла на столе у госпожи, и подчёркнутых словах вокруг криво нарисованной медвежьей фигурки.
Устав от неизвестности, она дождалась вечера и отправилась на полигон.
Июнь уже вступил в силу, так что солнце садилось поздно, а светало рано, и поэтому рыцари могли тренироваться по двенадцать, а то и по четырнадцать часов.
Добравшись до поля, Сирша увидела нечто совершенно неожиданное: побросав оружие и собравшись в кружок, рыцари наперебой кричали, кого-то подбадривая.
– Давай-давай! Ещё немного!
– Поднажми, капитан!
– Ставлю меч на Лорана!
Услышав знакомое имя, девушка попробовала протиснуться сквозь толпу, и несколько мужчин посторонились, пропуская её в центр.
Там, на импровизированном столе из кучи валунов, накрытых досками, держались за руки Эйнар с де Боном.
Раскрасневшиеся, оба по пояс голые, они явно пытались одолеть друг друга уже с десяток минут.
Сирша была уверена – увлечённые боем, её вряд ли заметят.
Вдруг Эйнар, словно почувствовав её присутствие, повернул голову. Лоран скопировал движение, пытаясь понять, что могло отвлечь столь сосредоточенного соперника. Это стало его ошибкой: принц, не отрывая глаз от девушки, сделал резкий рывок, и ладонь де Бона с глухим звуком ударило об стол.
Все вокруг взорвалось криками. Рыцари поздравляли капитана, кто-то сочувственно похлопал Лорана по плечу, на что тот лишь смущённо улыбнулся.
Эйнар неторопливо поднялся, откинув волосы со лба. Его взгляд опалял её лицо, словно этой победой он пытался что-то доказать. Она неосознанно шагнула назад, чувствуя, как заливается краской. Рыцари посторонились, уступая дорогу. Теперь все взгляды были обращены на них.
Секунда – и он стоит напротив, заправляя волосы ей за ухо, словно они одни.
Сглотнув, Сирша подняла голову. Ртутные глаза плавили внутренности.
– Привет…
Вместо ответа принц наклонился и поцеловал её прямо в губы на глазах нескольких десятков рыцарей.
Голова закружилась, и Сирше пришлось ухватиться за его плечи. Почувствовав на губах улыбку парня, она отстранилась.
– На сегодня мы закончили, – сказал, ни на кого не глядя, и взяв её за руку, пошёл к выходу с полигона.
Уткнувшись взглядом в носки своих туфель, камеристка смущённо следовала за ним.
– Зачем ты поцеловал меня при всех? – прошептала, не поднимая головы.
Но он услышал.
– Потому что я люблю тебя. Пусть знают.
Слов не нашлось.
– Альва совсем плоха, – начала она после долгой паузы. – Боюсь, вам с бароном придётся взять на себя всю ответственность… Ты давно с ней разговаривал?
Эйнар покачал головой.
– Свою часть уговора она выполнила. Сейчас я себя полностью контролирую.
Сирша удивилась этой новости.
– Я знаю, вы ходили к ведьме, – она настороженно всмотрелась в его лицо. – Надеюсь, обошлось без побочных эффектов.
– Ну, – впереди показалось озеро, и парень замедлил шаг, всё ещё крепко сжимая её ладонь. – Не считая периодического желания прибить Лорана, когда он на тебя смотрит, всё в норме.
– Ты ревнуешь меня к де Бону?
Принц фыркнул.
– Так спрашиваешь, будто это что-то неожиданное. Мерзавец дарит тебе подарки и водит в сад гулять под луной…
– Я тебе сказала, – Сирша попыталась выдернуть руку, но не тут-то было. – Колье подарила королева. Баль принес его с четким указанием надеть на встречу.
Эйнар, казалось, даже не слушал, но она упрямо продолжила:
– Альва всё продумала. Она хотела, чтобы ты придумал себе соперника, и мы переругались. Видимо, в тебе должно было что-то сломаться…
Он резко остановился и развернул девушку себе, чтобы видеть её глаза.
– Госпожа ведет какую-то свою игру, но меня это не колышет, – принц скрипнул зубами. – Моя единственная забота – не дать отцу разрушить жизнь ещё одного народа.
Сирша нахмурилась и скрестила руки на груди.
– Неужели ты не собираешься хоть как-то отблагодарить её за помощь? Мне казалось, между вами подразумевался взаимовыгодный договор.
– Альве нужен был воин, и она его получила. Я готовлю солдат и поведу их в бой, – принц бросил взгляд в сторону дворца. – И умру в этом бою, если придется. Я держу слово.
Её лицо стало непроницаемым.
– Ничего не скажешь?
Сирша пожала плечами.
– А что тут сказать? Вы с ней уже давно все решили, ни с кем не посоветовавшись. Зачем же теперь спрашивать моего мнения?
– Не пытайся делать вид, что тебе всё равно на меня. Я достаточно хорошо тебя знаю.
– Не думала, что ты столь тщеславен, – камеристка вскинула подбородок. – Я не залепила тебе пощечину за этот… поцелуй, только потому что не хотела ронять твою честь в глазах подчинённых.
Эйнар усмехнулся.
– Такие реакции не взвешивают. Если не ударила, значит, не хотела, – он взглянул на неё сверху вниз с каким-то странным выражением. – Ты можешь сколько угодно притворяться, но себя не обманешь. Ты уже знаешь правду. Осталось только её принять.
Парень отпустил её руку и пошёл прочь, в сторону сада.
– Не забывай, через пару недель мы все можем оказаться в могиле. Так есть ли смысл оттягивать неизбежное?