Марина Васильевна Струкова
Терновый венок Босильки из Пасьяне
Босилька поискала глазами свою обувь – лёгкие кожаные опанки, но увидела вместо них туфли из малинового сафьяна, украшенные золотистыми цветочками, в середине каждого цветочка было по жемчужинке. Туфли на высоком каблуке, с загнутыми носами и без задника – в таких не суетятся по хозяйству, а лениво бродят по коврам или вымощенным дорожкам.
Девушка только в нижней рубашке, вышитой по вороту, рукавам и подолу красной ниткой. Рубашка прикрывает колени, но Босилька застыдилась открытых ног. Где её юбка? Кофта? Овчинный жилет и шерстяной платок?
В дверь стукнули, она скрипнула и на пороге показалась женщина. Босилька встала.
– Не бойся! – Лицо посетительницы утопало в замысловато накрученном красном платке, большом, с кистями. Но Босилька заметила её тусклые глаза, хищный нос. Кожа морщинистая, смуглая.
– Я не боюсь. – Спокойно ответила девушка. – Скажите, где моя одежда?
– Вот! – Старуха торжественно положила на край кровати стопку свёрнутых вещей.
– Это не моё. – Ровным голосом заметила девушка.
– Твоё, твоё, милая. Не стесняйся, посмотри.
Старуха беззубо улыбнулась, подняла на вытянутых руках длинное бордовое платье. На груди изумрудный шёлк листьев, красный шёлк роз, полураскрытых и в бутонах. По подолу кайма из таких же цветов.
– Вот кублек. – Старуха встряхнула длинный приталенный жакет с множеством пуговичек. – Вот покрывало на голову. Или хочешь платок? А туфли померила? Впору пришлись? Одевайся, будешь не хуже знатной турчанки. Так сейчас наряжаются в Стамбуле!
– Мне не нужны чужие наряды. Верните мою сербскую одежду. – Попросила Босилька.
– Зачем тебе овчина и холстина? Подумай! Посмотри, какие роскошные ткани, какие узоры. – Старуха подносила к лицу Босильки вещи, водила по ним коричневыми пальцами. На каждом пальце вспыхивали кольца и перстни. Босилька отстранила её подношения и отчеканила:
– Верните мне мою сербскую одежду!
– Твои лохмотья под кроватью! – Сдалась старуха, в её голосе прорезался гнев.
Отвоевав одежду, Босилька продолжила наступление:
– Где я нахожусь?
– Ты в гостях у доброго человека, у славного молодого человека. – Голос старухи снова стал мягким. – Он полюбил тебя всем сердцем. Так тосковал без тебя, что не удержался и забрал в свой дом. Такова судьба. Над судьбой властен только Аллах.
– Человек украл меня своей волей. А чего хочет Бог, мы ещё узнаем. – Босилька решила не давать надежды своим тюремщикам.
– Ты остра на язык. Но девушке не к лицу дерзость. Подумай о моих словах. Я ухожу, надо распорядиться о завтраке для господ. И тебе скоро принесут поесть. – Мерве с недовольным лицом оставила комнату. Босилька бросилась на колени и стала молиться, чтобы Бог освободил её из басурманских уз.
Глава пятая. В поисках правды
– Мы пойдём к наместнику. Арнауты не смеют притеснять нашу семью. Я исправно плачу налоги. Я не обидел ни одного мусульманина. Я ни одного сына не отпустил в гайдуки. – Быстро говорил Данило под звон монет, которые перекладывал из сундучка в маленький мешочек из бархата. Будет что поднести наместнику – седоусому турку. Тот слыл милостивым правителем.
– Разве овцы угодят волку? – Его жена яростно месила тесто в деревянной кадушке. Накрыла крышкой, поставила подходить.
Братья Босильки были дома с женами. Только Стоян пропадал неизвестно где. Данило думал, что сын учится стрелять из лука. Словно сможет перебить врагов стрелами, когда у них есть ружья.
К дому наместника Мария и Данило направились пешком, чтобы не показывать на глаза молодого быка, которого обычно запрягали в арбу. Едва захватчики заметят достаток, найдут, чем поживиться. У ворот сидели два арнаута и играли в кости. На просьбу Данило пропустить его к наместнику они ответили, что тот уехал в Стамбул.
– Когда он вернётся? Мне очень надо знать! – Данило протянул им две монеты.
– Не знаем. Но Хамид знает, я позову его, – сказал один солдат.
Вскоре из ворот вышел чернокожий мужчина в длинных одеждах из дорогой материи. Евнух Хамид, домоправитель наместника, знал Данилу.
– Эфенди, – Данило заискивающе улыбнулся и низко поклонился евнуху, – дай совет. Мы можем поговорить наедине?
Хамид кивнул, и они зашли во двор, где бил маленький фонтан и разгуливали три павлина, иногда издавая скрипучие крики, так не вязавшиеся с их красивым оперением.
Хамид выслушал сбивчивый рассказ Данилы и его жены.
– Украли. Это плохо. Особенно если не женится. Бывало такое. Ступайте к Амиру-ходже. Он обязан принять вас и выслушать. А поможет ли, Аллах ведает. Амир-ходжа представитель христиан в местном меджлисе, но он турок.
И снова побрели родители Босильки по улицам, а небо стали затягивать тучи, налетел холодный ветер и стал переносить по улице вороха опавших листьев.
– Ночью будут заморозки. – Произнёс Данило. – Надо занести новорождённых ягнят из овчарни в сени, там теплей.
– Ягнят мы сбережём, а вот дочь… – Глаза Марии налились слезами, но она быстро вытерла их уголком платка.
Дом Амира-ходжи никто не охранял. Местные жители считали его своей надеждой и вряд ли кто покусился бы на его имение. Человек преклонного возраста, благочестивый, он умел говорить сочувственно, успокаивал, давал надежду, за одно это его считали другом многие. Нельзя сказать, что Амир-ходжи не брал приношений, но говорили, что не меньше жертвует на мечеть.
Данило постучал в ворота и Амир-ходжи сам открыл их. Шустрый старичок с жидкой, но длинной белой бородой, кутался в халат из дорогой плотной ткани.
– Заходите. Погрейтесь чаем. – Добродушно предложил он.
– Бакшиш. – застенчиво сказал Данило, протягивая монеты. – Помоги, эфенди. И я принесу вдвое больше, соберу всё, что смогу.
Али расплылся в улыбке, демонстрируя крупные желтоватые зубы. Его сухая цепкая рука мелькнула и монеты исчезли в складках халата.
– Достаточно. Что привело вас ко мне? – Спросил он, наклоняя голову на бок, приготовился внимательно слушать.
– Нашу дочь украл молодой арнаут. Спаси от позора, помоги вернуть домой.
– Это дело не для меджлиса. Понимаю вашу тревогу, но что скажут там: «Украли девушку? Эка невидаль, пусть родители разбираются между собой». В совете решают важные споры – если кто-то увёл у кого-то стадо, украл породистого жеребца или прибрал к рукам земельный надел, или случилась распря с оружием.
– Неужто стадо или клочок земли важней человека? – Возмутился Данило.
– Я всё понимаю. Но что могу сделать? – Амир развёл руками. – О вашей беде и слушать не станут. Тут нужно решать в частном порядке. Ступайте к Рустем-бею, он из сербов села Пасьяне, но принял ислам. Важный человек, знает местных жителей, ваши обычаи.
– У Рустема крутой нрав. – Вздохнул Данило. – И он потуреченец, лучше бы был турком. Всё перемешано в голове у потуреченца, он отстал от своего племени, пристал к чужому, да не совсем и чаще из выгоды.
– Так вот какого ты мнения о них? – Хмыкнул Амир-ходжа. – Выгода – хорошее дело, миром правит выгода, честный серб. Отрекись от Христа и на тебя в совете посмотрят иначе, заступятся за твою дочь.
– Что ты, что ты! – Воскликнул Данило.
Старый чиновник развёл руками:
– Негибкое дерево легче сломать.
И снова несчастные родители побрели по улицам осеннего Гнилане. Уже опускались сумерки.
У дома Рустем-бея стояла карета, блестя от дождя, словно лаковая шкатулка. Мария и Данило сразу узнали хозяина – широкоплечий приземистый, он кланялся гостю, который покидал дом. Гость, в огромной чалме, сел в карету, та тронулась. Рустем выпрямился и оглядел улицу. – Приветствуем тебя, почтеннейший! – Воскликнул Данило.
Мария молча поклонилась. Подобострастие давалось ей из последних сил.
– Чедо, рады видеть тебя. – Продолжал Данило. – Как высоко ты поднялся! Что за дом у тебя, земляк!
– Я не Чедо, я теперь Рустем. – Бывший односельчанин радости не проявил.
– Рустем-бей, ведь ты родом из Пасьяне, знаешь меня и моих детей. Сжалься, помоги.
– Что случилось? – Неохотно спросил Рустем.
– Мы выяснили, нашу дочь Босильку украл арнаут Санжар, сын покойного дефтердара Мухаммада.
– Я знал дефтердара. Это почтенная семья. И парня видел, умён и ловок.
– Но он не нашей веры. – Негромко уточнил Данило.
– Значит, если бы вашу дочь украл единоверец, вы бы радовались? – Ядовито поинтересовался Рустем.
– Нет, Рустем-бей. Мы сами нашли бы жениха для дочери и спросили её, по сердцу ли пришёлся. – Вмешалась Мария.
– Спрашивать дочь? Что может понимать девушка? – Усмехнулся Рустем.
– Мы своих детей не неволим. – Пробормотал Данило.
– Если ваши дети своевольны, возможно, девушка сама сбежала с арнаутом. Он богат, молод и в чести у турков. – Отмахнулся Рустем.
– Босилька – православная христианка. – Мария не хотела недомолвок.
– И что? Стоит ей дать согласие, как вместо христианки появится мусульманка. – Не уступал Рустем.
– Наша дочь не предаст веру предков! – Вырвалось у Марии.
– Так я для вас предатель! – Закричал Рустем. – Пошли вон!
– Рустем-бей, моя жена не хотела оскорбить тебя. Рустем-бей, смилуйся! – Данило то воздевал руки к небу, то простирал к хозяину.
– Идите прочь, нет мне дела до вашей девчонки! – Рустем оттолкнул Данилу.
– Вот уж точно в Гнилане всё прогнило! – Закричала Мария. – На сербской земле не осталось сербства.
– Тише, тише, жена. – Нахмурился Данило.
– Только мне и можешь указывать, ведь у меня за поясом нет сабли. – Мария отвернулась от мужа.
