Марина Колесова
Хозяйка Сумрака
– А потом?
– А потом вновь потребую повторений и подтверждений. Я ж женщина… к тому же красивая. Мне по статусу положено быть недоверчивой и капризной.
– Алекто, ты прелесть, – рассмеялся Магистр. – Я не только люблю, я обожаю тебя, моя дорогая. Удовлетворена?
– На ближайшие дни даже более чем, но учти, после бала тебе это опять повторить придется.
– Хорошо, что ты заранее предупредила, я морально подготовлюсь, и может быть, даже во время бала тебе их ещё пару разочков повторю. Вдруг это тебя ещё больше порадует.
– Несомненно порадует.
Глава 11
Бал был в самом разгаре, гости были в приподнятом настроении, музыка гремела не умолкая. К Алекто, сидевшей на возвышении под балдахином, подошел Магистр и сел в соседнее кресло.
– Ты довольна? – улыбнулся он и, взяв её руку, стал нежно целовать каждый из унизанных массивными кольцами пальчиков.
– По большому счету – да. Всё неплохо. Но мне не хватает жертвы…
– Ты получишь её… Но может, вначале подаришь мне танец?
– Люциус, я с удовольствием потанцую с тобой, но с условием, что позволишь мне прямо здесь и сейчас устроить лотерею, чтобы волею случая выбрать себе жертву.
– Ты удивляешь меня, дорогая. Зачем тебе это?
– Несказанно хочу посмотреть на реакцию гостей и ощутить их страх, когда каждый будет чувствовать, что может оказаться моей потенциальной жертвой… Понимаешь, мне с каждым днем всё тяжелее обуздывать тварь, твой верификатор лишает меня сил противостоять ей, а это дополнительно подпитает её, к тому же мне самой подобное нравится… Это будет очень забавно. Ну разреши…
– Только на условии, что в твоей лотерее выбор падет на того, кого укажу тебе я. Как ты наверняка знаешь, любая случайность в жизни это проявление необходимости и никак иначе. А на моей территории необходимость определяется исключительно мной. Поэтому твоя «случайность» ни в коей мере не должна противоречить моей воле. Уразумела?
– Вот за что люблю тебя, Люциус, так это за прописные истины, которые ты без устали талдычишь мне уже сколько времени. Не утомился ещё? – презрительно хмыкнув, Алекто отвернулась от супруга и стала поправлять полу своего длинного жемчужно-серого с чёрной отделкой платья.
– Ты девочка, конечно, у меня умная и всё схватываешь на лету, – Магистр Тьмы нежно коснулся её щеки, – но я знаю твоё ослиное упрямство и предупреждаю: не сделаешь, как сказал, и посмеешь начать самостоятельную игру, больше вообще ни одной жертвы не получишь.
– Люциус, – обернулась она к нему, сердито сверкнув глазами, – ведь знаешь, что подобные высказывания у меня приступ злости вызывают, и я начинаю плохо контролировать ситуацию. Тебе нравится меня злить?
– Очень, – честно признался он, пожирая её взглядом, – обожаю, когда ты злишься… Ты сказочно хороша в эти моменты, а предвкушение видеть, что ты сделаешь с тем, кому посчастливиться сейчас попасть тебе под горячую руку, так вообще заставляет меня испытывать давно забытое чувство волнения. Иди, дорогая, развлекись, а потом потанцуем.
– Может, наоборот?
– И наоборот не откажусь. Прижимать к себе твоё тело, когда ты в таком возбуждении несказанно приятно.
Он поднялся и, обернувшись к музыкантам, гаркнул:
– Танго для хозяйки бала!
В зале мгновенно наступила звенящая тишина, а потом все танцующие быстро отступили к краям залы, освободив весь её центр, и музыканты заиграли бравурное, огненное танго.
Магистр Тьмы тут же протянул ей руку:
– Прошу, моя дорогая.
Алекто медленно поднялась и, положив ладонь на подставленную руку супруга, последовала за ним в центр залы.
Повинуясь ритму танго, он притянул её к себе и увлек в страстном танце вдоль рядов своих подданных, замерших в почтительной недвижности.
Отдавшись полностью музыке и ритму, Алекто танцевала, ведомая супругом, и предвкушала, как всё вывернет… Эти мысли будоражили воображение и подпитывали тварь, которая в ожидании скорого развлечения ослабила хватку и не мешала Алекто получать удовольствие от танца.
– Уже придумала, как объявишь о своём намерении? – склоняясь в очередном па, и не отрывая от неё напряженного взгляда, поинтересовался Магистр.
– Это будет экспромт…
– Хочешь, помогу?
– Сама справлюсь. Хотя если подыграешь, буду благодарна.
– Достойный ответ моей супруги. Ты очаровательна, моя дорогая. Какое же ты чудо всё-таки… И почему я раньше не заставил тебя постоянно быть при мне? Ведь сколько времени потерял, – с явным сожалением проговорил он и пылко прижал к себе в новом пируете.
– Всё что угодно в больших количествах быстро приедается. То, что наши отношения были лишь эпизодичны, до сих пор позволяет тебе чувствовать их свежесть и остроту, – в ответ выдохнула она ему в ухо.
– Может быть, может быть… – пробормотал он, продолжив кружить её по зале.
Когда музыка стихла, и они остановились, все гости зааплодировали и стали выкрикивать комплименты и здравицы.
Магистр поцеловал ей руку и отошел. С улыбкой кивнув ему, она повернулась к Герману и Лизе, стоящим неподалеку, и подозвав жестом, холодно проронила:
– Подай вина, Герман.
– Сию минуту, миледи, – тот повернулся и, не выпуская из левой руки ладонь Лизы, остановил снующего меж гостей слугу с подносом. После чего, наполнив до краев вишнево-рубиновой жидкостью большой фужер тонкого стекла, подал Алекто: – Прошу, миледи.
Она взяла бокал и, пригубив вино, двинулась вдоль залы. Герман вместе с Лизой, повинуясь её знаку, последовали за ней. Гости почтительно расступались, низко кланяясь и заискивающе улыбаясь. При их приближении все разговоры смолкали, в её присутствии разговаривать не смели, боясь вызвать недовольство.
Она медленно шла по ковровой дорожке, едва заметными кивками отвечая на подобострастные приветствия, когда неожиданно зацепив край дорожки каблуком, потеряла равновесие и, сильно пошатнувшись, на глазах изумленных гостей, осела на пол, расплескивая на платье вино из выскользнувшего у неё из рук бокала. Все, наблюдающие за ней, ахнув от изумления, тут же в замешательстве непроизвольно попятились, боясь даже представить, как она может отреагировать на данный инцидент.
К Алекто метнулся лишь Герман, пытаясь помочь подняться, но она злобно оттолкнула его и, оставшись сидеть на полу, гневным взором обвела притихших гостей, яростно выдохнув при этом:
– Это кто же из вас столь не дорожит собственной головой, что колдовать здесь в нарушении всех правил надумал?
Звенящая тишина была ей ответом. Все подавленно молчали, понимая, что вряд ли кто рискнет отрицать наличие колдовского посыла, сбившего её с ног, ибо это будет свидетельствовать исключительно о собственной её неловкости.
Испуганное и напряженное молчание прервал Магистр, неспешной походкой приблизившийся к Алекто и подавший ей руку, чтобы она поднялась.
– Вы не пострадали, моя дорогая? – учтиво осведомился он.
– Если считать собственный имидж пустяком, нестоящим внимания, то не пострадала, – кривя губы в недовольной усмешке, проронила она и, опираясь на его руку, медленно встала с пола.
– Имидж дело наживное, дорогая. Развлекитесь с тем, кто посмел на него покуситься, и думаю, он будет не только восстановлен, но и поднимется на столь недосягаемую высоту, что больше желающих на него посягнуть не найдется.
– Всё дело осложняется тем, что это было не направленное воздействие, которое я бы без сомнения почувствовала и без труда отразила, а опосредованное заклятье. И это сделал кто-то из Ваших гостей, мой дорогой!
– Допросите всех, или устройте испытание, чтобы найти этого наглеца. Я не стану возражать.
– Что ж, я не премину воспользоваться Вашим любезным предложением, мой дорогой, – она вновь обвела недобрым взглядом в страхе замерших гостей. – Сейчас все по очереди будут подходить ко мне, и показывать руки. Тех, у кого от волнения будут дрожать пальцы, я допрошу с особым пристрастием и, надеюсь, сумею вычислить того, кто дерзнул сыграть со мной такую шутку.
– Я с удовольствием понаблюдаю за дознанием, – улыбнулся Магистр. – Удачи, дорогая. Хотя не сомневаюсь, что даже её отсутствие не позволит тому, кто отважился на такое, избежать справедливого возмездия.
– Я тоже в этом не сомневаюсь, – высокомерно кивнула Алекто и повернулась к Герману: – Пока я допрашивать гостей буду, позови сюда начальника стражи, его я тоже допросить хочу. Он должен был здесь всё осматривать до прихода гостей, пусть подтвердит, что возмущенности поля в зале не было.
– Да наверняка не было, дорогая. Зачем его вызывать? – Магистр раздраженно нахмурился.
– Пусть подтвердит. Или ты боишься, что всплывёт, что он даже зал перед началом бала не осматривал и не проверял? Вновь его разгильдяйство покрывать намерен?
– О чём ты?
– О том, что ты, похоже, настолько благоволишь ему, что намерен спустить не только хамское отношение ко мне, но и наплевательское отношение к своим должностным обязанностям.
– С чего взяла, что он так к ним относится?
– Если не так, то пусть придет сюда и доложит тебе об этом. Приведи его сюда, Герман! – Алекто обернулась к своему даймону и незаметно подмигнула.
Герман с сомнением посмотрел на Магистра: – Я могу выполнить приказ миледи?
– Ты не можешь его не выполнить, скотина! – злобно гаркнула Алекто и, шагнув к нему, с размаха ударила по лицу. – А ну марш его выполнять!
– Миледи, – пошатнувшийся от удара Герман покорно склонил голову, – Вы вправе приказать мне, что угодно, но без разрешения Магистра я не вправе принуждать его подданных ни к чему. Так что пока он не подтвердит Ваш приказ, я не смогу его исполнить.
– Ах вот даже как… мило… что ж, спросим его позволения, – яростно скрипнув зубами с окаменевшим лицом она повернулась к Магистру: – Мой невольник жаждет услышать твоё разрешение, дорогой… Ты его даешь?
– Не вижу в том смысла.
– Прекрасно… – процедила Алекто с нескрываемой злостью, и в глазах её полыхнула неприкрытая ярость. – Тогда я сама прогуляюсь и лично спрошу его. А ты, если желаешь, попробуй остановить!
– Хорошо, хорошо, – примирительно поднял руку Магистр, – пусть приведет. Только допрашивать его буду я, дорогая.
Алекто нервно облизнула губы, грудь её судорожно вздымалась: – Зачем ты злишь меня на пустом месте? Решил показать перед гостями, что меня даже собственный невольник ни в грош не ставит? Зачем? Тебе нравится, когда я контроль теряю? Хочешь, чтобы я, впав в ярость, передушила здесь всех без разбора?
– Успокойся. Идёт он уже, идёт выполнять твой приказ… Герман, – Магистр обернулся к нему, – не стой как истукан, иди зови начальника стражи.
– Магистр, – напряженно глядя на него, тихо осведомился тот, – если Шульц вдруг не поверит, что это ваш приказ, мне силу применять?
– Ты достал меня, скотина! Сейчас силу применю я! – к нему повернулась разгневанная Алекто.
– Не надо, дорогая. Твой мальчик не сделал ничего предосудительного, он всего лишь задал вопрос. Вот, Герман, – Магистр обернулся к нему и протянул своё кольцо, – отдай его Шульцу, и он не посмеет перечить.
– Благодарю, Магистр, – взяв кольцо, склонился перед ним Герман.
– Это чем же, позволь узнать, тебе так мой невольник угодил, что ты столь ревностно его выгораживать передо мной вздумал? – к Магистру шагнула Алекто и, вцепившись в плечо, уперлась пристальным взглядом глаза в глаза.
– Я не выгораживаю его. Я стараюсь быть объективным, – поморщился тот, с трудом разжимая сомкнутые на его плече пальцы Алекто.
Воспользовавшись тем, что Магистр отвлекся, Герман тут же увлек к выходу из залы Лизу, старающуюся всё это время держаться с ним рядом.
Они быстро прошли по коридорам к выходу с уровня, где Герман приказал охранникам немедленно вызвать начальника.
Увидев Шульца, он протянул ему кольцо:
– Магистр приказал мне вместе с ней, – он кивком указал на Лизу, – покинуть сферу.
– Не смею задерживать, – Шульц отсалютовал им.
– Счастливо оставаться, – в ответ кивнул ему Герман, а потом, приблизившись, выдохнул в самое ухо: – Добрый совет: отлучись по неотложным делам на некоторое время, а то уж больно моя хозяйка жаждет пообщаться с тобой по поводу наведенного колдовства в зале для приёмов. Споткнулась она там перед гостями и платье вином облила. Теперь виноватых ищет. Так что постарайся на глаза ей не попадаться, да и Магистру тоже. А то чует моя печёнка, не кончится это для тебя ничем хорошим… она ещё с прошлого раза зла на тебя и жаждет получить повод, чтобы довести начатое тогда до конца. Да, и ещё: дежурную смену лучше замени, чтобы не доложили Магистру сразу, что ты именно после разговора со мной отлучился, иначе сомнения у него возникнуть могут.
– Понял, – моментально севшим голосом еле слышно выдавил из себя в ответ тот. – Спасибо за предупреждение. Второй уж раз беду от меня отводишь.
– Надеюсь, твоя благодарность мне тоже как-нибудь службу сослужит, – лукаво подмигнул ему Герман и, подхватив Лизу на руки, шагнул с ней к переходу.
Как только двери перехода замкнулись за ними, Лиза облегченно выдохнула, пытаясь унять нервную дрожь и колотящееся от волнения где-то в горле сердце:
– Какое счастье, что всё наконец закончилось благополучно.
– Не говори «гоп», малышка, пока не перепрыгнули, – опуская её на землю, усмехнулся Герман, – мне ещё надо успеть тебя из сумрака вывести, пока тут свара не началась.
– А ты думаешь, она скоро начнется?
– Тут нет понятия времени, поэтому может начаться в любой момент.
– Это как?
– Время протекает по-разному в разных слоях, и зависит от того в каком слое сумрака находиться…
– А мы в каком?
– Не важно в каком, главное относительно кого.
– Не поняла…
– Это сложно объяснить… но если примитивно, то любое находящееся в сумраке существо с более высоким, чем у меня уровнем, может в любой момент изменить наше положение так, что к ближайшему стационарному переходу мы будем идти всю оставшуюся жизнь…
– Ты хочешь сказать, что мы можем никогда-никогда не выбраться из сумрака? – Лиза испуганно сжала руку Германа и заглянула ему в глаза.
– Не дрейфь, малышка! Во-первых, у меня не самый низкий уровень, а во-вторых, раз ты принесла миледи светлый верификатор, то Виктор тоже наверняка ошивается где-то поблизости и поможет тебя к выходу побыстрее доставить, пока здесь вся эта мясорубка не закрутилась… А вот, кстати и он, – Герман указал на выныривающую из тумана фигуру светлого даймона и, повернувшись к нему иронично усмехнулся: – Привет, агент света. Никак на два фронта одновременно сыграть решил?
– Да как хочешь называй, – раздраженно поморщился тот, – главное скажи: она намерена сохранить Договор или надо к битве готовиться?
– Она не хочет битвы, но всё без сомнения идет к ней, и похоже, при любом раскладе её не миновать.
– На чьей стороне она будет?
– На своей, конечно… Или ты надеешься, что на сторону Авенира перейдет?
– Нет, я боюсь, как бы Люциусу её полностью подмять под себя не удалось…
– Не удалось, не удалось… она сумела сохранить независимость воли, хотя и не особо демонстрирует это.
– Ну и какая расстановка сил в связи с этим, и что она от нас хочет?
– Хочет, чтобы Лизу в мир вывели, а потом готовились к тому, что она создаст тут обратноинверсионное пространство, чтобы навек запечатать всех, кто дерзнет сюда сунуться… Так что нам с тобой развлекаловка на ближайшую сотню лет обеспечена…
– Она сказала, что тебе и Виктору надо вместе со мной убраться до этого отсюда, – нервно сглотнув, вступила в разговор Лиза.
– Остаться в миру, когда здесь будет так весело? – рассмеялся в ответ Герман. – Ну уж нет, Виктор может и убираться отсюда, а я её не оставлю… Что мне делать в миру, если она заблокирует переходы? На ромашках гадать? Я воин и сбегать от битвы не по мне…
– Ты же сам говорил, что здесь получится тартар местного значения…
– И что с того? В любом случае лучше или погибнуть или быть правой рукой хозяина местного тартара, чем бесправным наблюдателем среди смертных.
– А чего это правой? Может левой? – иронично ткнул его в бок стоящий рядом Виктор.
– Намекаешь, что на титул «правой руки» претендуешь сам? – обернулся к нему Герман.
– А то… – улыбнулся тот.
– Да пожалуйста, она обеими руками владеет наравне так что разницы не вижу. Ладно, пошли к переходу, а то не ровен час Люциус обратное возмущение введет, и вывести её не успеем, – Герман кивнул на Лизу и, плотно взяв за плечо, быстро повел сквозь туманную дымку, обволакивающую их молочным маревом, а Виктор пристроился рядом.
Они шли достаточно долго, и обеспокоенная Лиза не сдержалась и, нервно подергав Германа за рукав, едва слышно прошептала:
– Мы что-то очень долго идем, ты не заблудился? Может, Виктора спросить, куда идти надо? Мы в прошлый раз намного быстрее дошли.
– Малышка, не мешай, – раздраженно одернул её Герман. – Я знаю, куда идти, и идем мы правильно. Просто нам надо найти один из личных переходов миледи, про который ещё не разнюхали тёмные стражи. А таких, похоже, осталось немного.
– А тот, через зеркало в её комнате?
– Он односторонний, в обратную сторону его лишь миледи активировать может.
– А чем нам может помешать тёмная охрана? Думаешь, их уже успели предупредить?
– Если Магистр, как опасалась миледи, действительно ввел военное положение, то все переходы, о которых им стало известно, давно блокированы, и через них мало того, что не пройти, так ещё охрана тут же сообщит Магистру о нашей попытке, а нам это не с руки.
– Понятно, – тяжело вздохнула Лиза и немного крепче сжала его руку.
Они прошли ещё некоторое время, и тут Герман резко остановился и повернулся к Виктору:
– По-моему, здесь их нет.
– Я тоже не чувствую, и переход не заблокирован, по крайней мере поток возмущенности поля присутствуют. Похоже, нам повезло, – улыбнулся тот и, пройдя чуть вперед, резко вскинул руку.
В нескольких шагах от них из марева проступила тёмная арка с более тёмным клубящимся туманов внутри.
– Точно, повезло, – лицо Германа тоже осветила довольная улыбка, и он подтолкнул Лизу ближе к арке: – Давай, малышка, ступай скорее домой.
– Постой, а как же мой брат? – сделав шаг вперед, Лиза остановилась и в замешательстве оглянулась на Виктора: – Ты помнишь, я тебе рассказывала, что у Ядвиги мой брат остался. С ним теперь что будет?
– Иди! Иди скорее, не стой, – замахал на неё руками Виктор. – Переход нельзя долго открытым держать, а то сейчас вся нечисть тут сразу соберется. Потом с твоим братом разберемся. А в общем-то и разбираться нечего. Придешь к Ядвиге и скажешь, что миледи велела его отпустить. Вот. Иди!
Не успел он это произнести, как прямо перед Лизой из туманного сумрака вынырнул большой крылатый человек с головой ящера и, схватив её в охапку, встал перед аркой, расправив крылья и грозно шипя.
В руке Виктора моментально появился сверкающий голубоватый меч и, взмахнув им, он бросился на неожиданно появившегося противника:
– А ну отпусти невольницу госпожи Алекто и проваливай отсюда, тварь!
Рванув когтистой рукой ворот Лизиной кофты и разглядев ошейник на её шее, монстр с силой отбросил её в сторону от прохода так, что не амортизируй молочное марево все движения, Лиза наверняка бы расшиблась, а так лишь шумно плюхнулась в стороне от арки. А монстр тем временем хрипло рассмеялся:
– Невольницу её отпустил, а вот проваливать не собираюсь. Сейчас вы сами у меня отсюда свалите, шмакодявки её недоделанные.
– Это её территория! Проваливай!
Меч Виктора просвистел в том месте, где секунду назад была голова тёмного монстра, увернувшегося от удара и в свою очередь взмахнувшего когтистой лапой, с который посыпался фейерверк сверкающих искр. Большинство из искр Виктор сумел отразить ещё одним быстрым взмахом меча, но некоторые все же коснулись его тела и заставили с легким стоном немного отступить.
– Территория может и её, но проходы Магистр велел перекрыть и пока приказ он не отменит, ни через один из проходов здесь даже мышь не проскочит! Так что быстро валите отсюда или очень пожалеете! – гневно выдохнул монстр, злобно скаля свой огромный во всю морду рот.
Тем временем к лежащей Лизе, судорожно пытающейся, несмотря на навалившуюся тяжесть сумрака, восстановить сбившееся дыхание и подняться, метнулся Герман и подхватил на руки. Дышать Лизе сразу стало легче, и она, со страхом прижавшись к плечу тёмного даймона, испуганно выдохнула:
– Кто это?
– Один из тёмных стражей. Патрулировал тут поблизости границу, видимо.
– Виктор сможет его убить?
– Убить вряд ли… Убить мы его даже вдвоем нескоро и с большим трудом могли бы, а так как тебя без поддержки тут нельзя оставлять, то Виктору одному придется его от перехода оттеснять, чтобы я улучил момент и сумел тебя туда запихнуть, – напряженно наблюдая как тот в это время ловким движением руки метнул в монстра штук пять крутящихся в воздухе серебристых звездочек.
Монстр резко отклонился, но две звездочки из пяти все же врезались в его плечо и руку. Взвыв, он прижал другую руку к плечу и, выдернув звездочки из шкуры, уже сам метнул их в Виктора. Тот ловко увернулся и, выхватив из-за пазухи аркан, раскрутил и швырнул, намереваясь накинуть на шею. Но монстр, подставив когтистую лапу, перехватил петлю и сам дернул аркан с такой силой, что Виктор, едва не упал, устояв на ногах лишь из-за того, что выпустил его из рук.
А монстр, не теряя времени, стал хлестать рукоятью аркана, пытаясь ударить уворачивающегося противника. В азарте он сместился чуть в сторону от прохода, чем не преминул воспользоваться Герман, стремглав метнувшийся к арке. Однако его уловка не удалась. Тёмный монстр тут же отбросил аркан в сторону и, издав резкий гортанный вой, бросился на них, подминая под себя. Герман перегруппировался, постарался обхватить Лизу со всех сторон, чтобы её не ранил монстр. А Виктор, подхватив валяющийся аркан, навалился на того со спины и обмотав аркан вокруг шеи, начал тянуть назад, вынуждая отпустить Германа с Лизой.
Через некоторое время задыхающийся монстр все же разжал лапы, и Герман сумел выбраться из-под него и, поставив Лизу на землю, хотел уже было подтолкнуть её к проходу, но тут откуда-то сбоку к проходу метнулись несколько лохматых чёрных существ, в которых Лиза узнала виденных ею раньше тёмных тварей, от которых её спасла Алекто.
– Проклятье. Тут только ловцов ещё не хватало, – раздраженно скривился Герман. – Надо же как быстро на зов хозяина прискакали, чисто собаки… Ну ничего, держитесь, твари, сейчас я Вам покажу, кто тут истинный хозяин. Малышка, тебе придется чуточку потерпеть, пока я с ними не разберусь. Ты не бойся, я постараюсь быстро, – он повернулся к Лизе и, переставив чуть в сторону, ободряюще потрепал по плечу.
– Ага, – только и смогла выдохнуть Лиза, и тут же обессилено осела на землю под тяжестью навалившегося сумрака.
А у Германа тем временем, откуда ни возьмись в руке появился меч. Несколько рубящих взмахов и один из монстров лишился передней лапы и с визгом отскочил, а второй сначала уха, а потом и головы, третьего он вообще разрубил пополам. Двое других отпрыгнули в стороны и, скалясь, кружили вокруг прохода, всем видом показывая, что не намерены приближаться на расстояние удара, но и не уйдут, выжидая более удобный момент нападения. А потом из сумрака стали появляться одна за другой ещё и ещё подобные твари.
– Так, – возбужденно выдохнул Герман, приближаясь к Лизе и хватая её свободный рукой за шиворот, – похоже дальше будет только хуже, так что потерпи, малышка, мне не до изысканности в манерах.
После чего, протащив её за собой пару шагов и отбиваясь мечом от вновь набрасывающихся на них тёмных тварей, рывком вбросил Лизу в арку перехода.
В глазах у Лизы разом потемнело, а затем неожиданно вспыхнул яркий свет, и она шлепнулась на четвереньки и по инерции проехалась вперед на коленях и ладонях, обдирая их в кровь. От боли на глаза сразу навернулись слезы, но Лиза сумела себя взять в руки и не расплакаться. Медленно поднявшись и осмотрев коленки и ладони, она лишь досадливо поморщилась, проворчав под нос:
– Ладно, ничего страшного, не смертельно, могло быть и хуже.
После чего внимательно осмотрелась.
Она стояла посередине большой и явно нежилой комнаты. Стены с потрескавшейся штукатуркой, давно немытые, почти непрозрачные стекла окна, никакой мебели, лишь на потолке узкая и длинная лампа дневного света, озаряющая всю комнату достаточно ярким, но каким-то мертвенным голубоватым светом.
– Оригинально, – усмехнулась она и, толкнув дверь, вышла в обшарпанный подъезд и, спустившись по лестнице, оказалась на улице.
Дул неприятный пронизывающий ветер и моросил мелкий дождь. Лиза зябко поежилась, пытаясь на взгляд определить в какой части города оказалась. Тихий переулок с трехэтажным ничем непримечательным домом за спиной, из которого она только что вышла, был ей абсолютно незнаком. Она начала перебирать в уме, как без денег добраться до дома, где она оставила брата, и тут её осенила идея, показавшая ей гениальной.
Не медля, Лиза поспешила выйти из переулка на более оживленную дорогу и вскинула руку, останавливая первую же машину, оказавшуюся старенькой, но достаточно чистенькой и ухоженной иномаркой. Водитель, плотный пожилой мужчина с усами тронутыми обильной проседью, наклонившись к пассажирскому сиденью, приоткрыл дверку и окинул её удивленным взглядом:
– Это куда это ты одна собралась? Где твои родители? – бдительно поинтересовался он.
– Помогите мне, пожалуйста! Меня папа привез на урок к репетитору, я звонила, звонила, а она не открывает. Потом вышла её соседка и сказала, что Ольга Алексеевна заболела, и её в больницу забрали, и мне надо домой возвращаться. А у папы совещание, и телефон отключен. Довезите меня до дома, пожалуйста, а там бабушка спустится и расплатиться с Вами, или Вы со мной к ней подниметесь, – выпалила Лиза заранее заготовленную версию, и расстроено хлюпнув носом, добавила: – А то холодно, и я почти совсем промокла…
– Давай, садись, – седоусый водитель шире распахнул дверь и выпрямился.
– Спасибо, – юркнув в машину, Лиза благодарно улыбнулась.
– А что это у тебя с коленками? – водитель кивнул на кровоточащие ссадины.
– Поскользнулась, и вот тоже, – Лиза показала разодранные ладони, – обидно так… вроде на ровном месте и так навернулась. Хорошо ещё, что юбку не разодрала.
– Мама что ли за юбку ругать бы стала?
– Моя мама умерла, – Лиза насупилась, – так что у меня теперь только папа… – и вспомнив свою версию поездки, поспешно добавила: – ну и бабушка ещё.
– А бабушка строгая что ли?
– Не то слово… – принялась тут же для достоверности сочинять Лиза, – за юбку бы обязательно отругала… хотя по-своему она любит меня, и деньги за поездку Вам отдаст, поругается, конечно, немного, что я такая растяпа, но обязательно отдаст.
– Да, ладно с ними с деньгами, пристегивайся давай и адрес говори.
Пристегнувшись, Лиза скороговоркой выпалила адрес и замерла, ожидая реакции водителя.
– Не близко, конечно, – качнул головой тот, – но что делать, не бросать же тут тебя под дождем, – и тронул машину.
Всю дорогу Лиза напряженно молчала, а когда они подъехали к знакомому подъезду, возле которого так и стоял припаркованный Сашкин мотоцикл, показала на него рукой:
– Вот мой подъезд. Вы поднимитесь вместе со мной или здесь меня подождете? Кстати, сколько я Вам должна, сколько денег у бабушки просить?
– Да нисколько не надо, – водитель улыбнулся, – иди с Богом, попрыгунья, и в следующий раз, перед тем как к репетитору ехать, договаривайся с ней по телефону, что ждет она тебя, ну и коленки береги.
– Спасибо Вам большое… думаю, теперь бабушка меня совсем ругать не будет… – облегченно вздохнув, улыбнулась Лиза. Перспектива вынуждать Ядвигу расплачиваться с водителем была не из приятных. – Вы очень добры… я даже не ожидала.
– Внучка у меня это, примерно твоего возраста, вот и захотелось помочь, – не переставая улыбаться, пояснил он.
– Спасибо ещё раз, – отстегнув ремень безопасности, Лиза вылезла из машины и, захлопнув дверку и кивнув на прощание водителю, вошла в подъезд.
Поднимаясь по лестнице, она испытывала сильное волнение. Вдруг Ядвига ей сейчас не поверит и не отпустит Сашку…
Однако её опасения оказались напрасными. Малопривлекательная старушка встретила её благожелательно и, услышав, что «госпожа Алекто» передумала и велела отпустить Сашку, лишь кивнула:
– Что ж бывает, передумала, так передумала. Идите с миром.
А потом, заметив ободранные Лизины коленки, заволновалась и сказала, что не отпустит, пока Лиза не даст обработать все царапины и ссадины зеленкой, и Лизе не осталось ничего как согласиться.
Через некоторое время Лиза в сопровождении Сашки спустилась вниз.
– Ну и вид у меня, – она сокрушенно осмотрела свои ярко-зеленые, замазанные зеленкой колени и ладони.
– Да ладно тебе, очень неплохой вид. Мне вот, как художнику, очень даже нравится. Такие яркие необычные акценты… вполне в модернистском стиле, – брат ласково потрепал её по плечу. – Не вешай нос. Главное, чтобы всё побыстрее зажило и не болело. Кстати, ты хоть сейчас сказать можешь, как там всё у тебя сложилось? А то по твоим глазам я понял, что при Ядвиге говорить ничего не будешь.
– Давай домой доберемся, а потом в подробностях всё расскажу. Это слишком длинный рассказ.
– Дома, так дома, главное, что ты жива и более-менее невредима, – усмехнулся Сашка и протянул ей шлем. – Давай надевай и поехали домой.
– А ты тут без меня кстати как?
– Да нормально. Посидели с Ядвигой, чайку попили и тут ты возвращаешься с разбитыми коленками… Я даже поволноваться особо не успел.
– Я рада, что не успел, – надевая шлем, с усмешкой проговорила Лиза, отметив про себя, что либо время в сферах и в миру идет по разному, либо Ядвига заколдовала брата, и он просто не заметил течения времени.
Сашка завел мотоцикл, и они поехали. Но не успели проехать и сотни метров, как брат заглушил мотор и чертыхнулся.
– Ты чего? – удивленно спросила Лиза.
– Да телефон свой у Ядвиги на столе забыл. Надо сходить. Покараулишь мотоцикл?
– Ну уж нет! Лучше я к ней за телефоном схожу, а ты тут постой. Я быстро.
Лиза соскочила с мотоцикла и, даже не снимая шлема, рванула обратно в подъезд. Торопливо поднялась на пятый этаж и только протянула руку к звонку, как вдруг пространство вокруг неё сначала как будто изогнулось, а потом с треском разорвалось. Лизу отбросило вбок, и она сильно стукнулась головой в шлеме о стену лестничной клетки, и ошарашено замерла, испуганно вжимаясь в неё спиной и не смея поверить собственным глазам. А в двух шагах перед ней зияла бездонная пропасть, в которую постепенно оседала взвесь пыли и каменного крошева.
В замешательстве Лиза стащила с головы шлем и вытерла со лба выступившую испарину, потом начала оглядываться, ища способ спуститься, но половина лестничных пролетов отсутствовала. Она уже хотела начать кричать, но тут увидела, что в десятке метров от неё на обломке стены стоит Алекто, и слова застряли в горле. В серо-черном шелковом длинном платье с распущенными волосами, мачеха напряженно всматривалась в тёмную бездну у неё под ногами, а потом повернулась и, подобрав полы, ловко прошла по краю и подошла к ней.
