Мари Александер
По-взрослому
Глава 19
А именно: мой чемодан лежал на кровати открытый, а Вадим в своём гардеробе собирал сумку. И на мой немой вопрос я получила чёткий ответ:
– Лина, нужно перебрать вещи, то, что тебе не понадобится в Испании, выложи, пожалуйста. Если чего-то не хватает, купишь там.
– Там?
– Да, Ника надеется, что ты пройдёшься с ней по магазинам.
– Вадим, мы это не обсуждали.
– Да, Ангелина, я заметил твоё явное нежелание обсуждать эту тему, – говоря это, он уже шёл ко мне, улыбаясь во все 32 зуба.
Но его остановил стук в дверь. Я стояла рядом с кроватью в одном полотенце и не знала, что делать. Вадим же просто подошёл к двери, немного приоткрыл её, тихо ответил на вопрос и снова закрыл дверь. По голосу мне показалось, это была горничная Татьяна.
– Что? – спросила я.
– Екатерина Ивановна уточняла, будем ли мы завтракать. Но я сказал, что мы не успеем.
– Почему не успеем? – на автомате спросила я.
Вадим подошёл ко мне, заключил в объятия и тихим голосом сказал:
– Потому что мы немного задержались с приёмом душа и теперь не успеем позавтракать. А у нас вылет, – посмотрел на часы и добавил: – Скоро. У тебя полчаса на сборы.
Его намёки на причину нашего опоздания были чётко обозначены, так как, говоря это, Вадим нагло лапал мои вторые "не 90". После чего мне был подарен властный, долгий поцелуй. И я через полотенце и его одежду чувствовала "эту причину опоздания". Но Вадим всё-таки прервался, отстранился и покинул спальню, оставив меня возбуждённой и растерянной.
Осознав, что через 30 минут мы должны будем уехать в аэропорт, решила отложить все мысли на потом и чисто на автомате собраться.
Что могу сказать, полчаса – это мало, я не успела даже толком высушить волосы, но хотя бы сложила вещи в чемодан и оделась, всё в те же джинсы и рубашку. От укладки волос меня отвлёк настойчивый стук в дверь. Я из ванной крикнула громко: «Можно!». Но стук продолжился и стал более настойчивым. Я выключила фен и пошла открывать дверь. На пороге стояла горничная Татьяна и улыбаясь спросила:
– Я могу отнести ваш чемодан вниз, Ангелина Андреевна? Ой, простите, забыла сказать доброе утро.
Я не знала, как реагировать, по сути, я такой же наёмный работник, как и она, но ночевала в спальне хозяина дома. Впору со стыда сгореть. Но ни сарказма, ни недовольства в её поведении я не уловила. Даже наоборот – какую-то радость.
Она стояла и ждала моего ответа.
– Доброе утро, Татьяна, я и сама могу.
– Не стоит, Ангелина Андреевна, я пока заберу чемодан, а вам ещё надо за сумкой зайти в вашу бывшую спальню, – так же буднично сказала она. – Все уже собрались внизу, в большой гостиной, как и велел Вадим Александрович. Только вас ждут.
Её слова привели меня в недоумение. Зачем все собраны и почему меня ждут? А ещё "вашу бывшую спальню". В голове остались одни вопросы. Что ж, пойдём получать на них ответы. Я зашла за сумкой и спустилась вниз. Мелькнула трусливая мысль не ходить в большую гостиную, но, напомнив себе, что я уже не маленькая, направилась на место встречи.
Вадима встретила как раз на входе, он шёл со стороны кабинета и разговаривал с кем-то по телефону. По-хозяйски положив свободную руку мне на талию, притянул к себе, завершил разговор и вместе со мной вошёл в гостиную. А там нас ждали все работники дома, водители, охрана, включая двух начальников Сан Санычей. Екатерина Ивановна, конечно же, тоже была здесь. Я не знала, куда смотреть, желание провалиться сквозь землю, прямо там, где стояла, было очень велико. И первые слова Вадима это желание возвели в энную степень.
– Всем доброе утро. Я собрал всех, чтобы сообщить, что Ангелина Андреевна с прошлого понедельника более не работает в этом доме в качестве няни.
Всё молчали, в том числе и я. Хотя попытки безмолвного бегства я предприняла. Вадим их проигнорировал. Притянул меня ещё ближе к себе и в гробовой тишине добавил:
– Ангелина Андреевна как моя будущая жена – теперь хозяйка этого дома. Сегодня мы улетаем к детям, а по возвращении домой будет назначена дата регистрации.
Вот тут все ожили, кроме меня. Я была не в шоке, а в бешенстве. И Вадим, чувствуя это, всё так же крепко держал меня в объятиях. К нам начали подходить и поздравлять. Екатерина Ивановна, казалось, была рада больше всех и не скрывала это. Вадим всех поблагодарил за поздравления и, сообщив, что мы опаздываем, избавился от всеобщего внимания. Надо ли говорить, что я молчала всю дорогу, и до аэропорта, и на паспортном контроле, и пока нас усаживали в частный самолёт, до которого нас проводил сам начальник СБ Вадима (по прилёту на место нас уже должны были встретить телохранители, которых Вадим оставил с детьми). Молчала и пока милая девушка бортпроводница наливала мне шампанское (моё любимое розовое), она поздравила нас со столь значимым поводом, как помолвка, и наконец-то оставила нас вдвоём.
Вот тогда, залпом опустошив бокал, я высказала всё, что думаю.
– Замуж!? Ты! Ты самодур! Мы это не обсуждали! Я не давала своего согласия! С чего ты решил, что я согласна?
– Ангелина, ты просто не захотела это обсуждать. У нас дети, ты сама не приемлешь статус любовницы. А я сразу сказал, что не собираюсь в детские игры играть.
– Я не играла в игры, – парировала я, для храбрости наполнила бокал и так же осушила его.
– Да ты просто доводила до того, что было не до разговоров. Впрочем, я не жалуюсь. Поверь, мне всё понравилось.
И при этих словах он уже пересаживает меня к себе на колени и начинает целовать.
– Вадим, прекрати! Мы сейчас разговариваем, – пытаюсь я сопротивляться. – Секс – это не способ сменить тему и не решение всех проблем.
– И это ты говоришь, – шепчет он мне на ушко и ласкает его языком, чуть-чуть прикусывая мочку уха.
Одной рукой он держит меня за талию, а второй уже расстёгивает мои джинсы.
– Лина, я ведь тоже уже попробовал тебя на вкус и помню, насколько ты вкусная и как тебе нравятся такие ласки.
От одних только воспоминаний о том, что Вадим творил со мной, лаская языком и губами, я не смогла сдержать стон и инстинктивно прогнулась под его рукой. А мозг ещё пытался работать.
– Вадим, мы же взрослые, – уже не говорю, а шепчу я.
– Да, Лина, и у нас всё по-взрослому, – продолжает Вадим.
Но уже через мгновение он не пытается продолжить более откровенные ласки, а наоборот, убирает руку и, прижимая меня к своей груди, пытается справиться со своим возбуждением, которое я отчётливо ощущаю попой.
– Чёрт! Лина, я же говорил, что камеры тебя любят. Вот и сейчас.
– Что? Почему ты остановился? – спросила я, не понимая его поведение.
И самое ужасное, что в моём голосе отчётливо слышно разочарование.
Чувствую усмешку Вадима и в следующих его словах слышу отражение своих чувств.
– Ты так меня заводишь, моя Лина, что я чуть было не забыл, что здесь тоже камеры видеонаблюдения.
Осознавала то, что он только что сказал, постепенно, и сначала я расплылась в довольной улыбке, а потом попыталась отстраниться. Конечно же, безуспешно.
– Маленькая, не надо.
– Вадим? – всё, что и могла я сказать.
– Да, продолжить нашу дискуссию по-взрослому мы не сможем. Но мне и так приятно. А ты почти всю ночь не спала.
– И кто в этом виноват?
– Каюсь, грешен, – отвечает Вадим, только раскаянья в его голосе ни на грамм, – вот и поспи. Согласен быть твоей большой грелкой.
– Здесь не холодно.
– Сейчас попрошу, и сделают холодно, – говорит и откидывает своё кресло.
Я побурчала немного, но два бокала шампанского на пустой желудок и почти бессонная ночь заставили меня согласиться, и, поудобнее устроившись в его объятиях, я благополучно уснула.
Да, я проспала весь полёт. И да, мы так и не смогли поговорить, пока не остались вдвоём уже поздно вечером того же дня.
Глава 20
День пролетел, как в калейдоскопе. Сначала нас встретили дети. А я так соскучилась по ним, что просто не могла с ними расстаться, даже на чуть-чуть.
Бри сразу же высказала свое мнение о тех взрослых, которые не смогли вовремя сделать мои документы. На её утверждение, что именно из-за них я не смогла прилететь в пятницу и пропустила день рождения Софии, я растерялась и не знала, что и сказать. Но мне на помощь пришли Ника и Саша, которые начали наперебой рассказывать, что даже папе из-за этих неумех пришлось утром в субботу лететь домой. Но у папы всё получилось, и вот я тут. При этом взгляд Ники был вопросительным. Я не стала разочаровывать её. Да, у нас с её папой ещё много нерешённых вопросов, но то, что я не могу без него и он меня никуда не отпустит, – это ясно как дважды два.
Потом знакомство с Софией прошло, на удивление, гладко, Вадим представил меня просто – Ангелина, а также сообщил, что я его будущая жена. В отношении меня мать покойной жены Вадима вела себя дружелюбно и даже с надеждой смотрела на меня. Когда дети услышали новость о скорой свадьбе, их радости не было конца и края. Вот тут Вадим и сказал, что официально он мне ещё предложение не успел сделать, и кольцо не подарил, но вопрос уже решён, а все формальности не столь важны.
Я, конечно, с ним поспорила на эту тему, когда мы остались одни. Но, как мне и было обещано в самолёте, все мои протесты и аргументы против его решения потонули в моих же стонах удовольствия и моей же настойчивой мольбе не останавливаться. Вадим уже знал, как я реагирую на его ласки, что сносит весь налёт воспитания и делает меня полностью ему подвластной, и без зазрения совести пользовался этим.
Я не осталась в долгу и утром немного пошалила. Разбудив его очень откровенными ласками ниже пояса, остановилась и со словами, что меня ждёт завтрак, сбежала, оставив его в очень возбуждённом состоянии. Поймать и остановить меня он не успел, я заранее оделась и испарилась в самый для него неподходящий момент. Какая сила воли мне потребовалась, чтобы не продолжить начатое и остановиться, никогда не сознаюсь ему. Пришлось бороться с собственным желанием, его реакция на мои ласки так возбуждала. Но я напомнила себе, что это месть в целях воспитания, и смогла уйти вовремя.
Да, месть, хоть и маленькая, а приятная. Когда Вадим всё же спустился к завтраку, не сказать что выглядел злым, но был задумчив. Я не стала уточнять причину его задумчивости, за меня это сделала София. И получила ответ.
– Да вот думаю привлечь к ответственности за несоблюдение правил одного партнёра. Но пока не придумал, какие применить санкции.
– Папа, а ты лиши его сладкого, – посоветовала младшая дочь.
– Бри, со взрослыми это не работает, – сказал Саша.
Вадим же в этот момент смотрел на меня. На следующей фразе малышки я поперхнулась.
– А тогда нужно наказать! Вот раньше непослушных детей пороли такой штукой, я в мультике видела!
– Так ты предлагаешь выпороть, Бри? – вопрос Вадима.
– Это непедагогично, Бри, – прочистив горло глотком воды, сказала я.
– А в мультике… – начала оправдываться малышка.
– Мультик показывал, как было раньше, сейчас ни детей, ни взрослых не порют, – вмешалась в разговор Ника.
– Мы с тобой потом ещё раз посмотрим этот мультик вместе, и я тебе всё объясню. Хорошо, Бри?
На этом мы закончили обсуждение, и я вместе с Бри, быстро закончив завтрак, удалилась. День снова прошёл в делах и заботах о детях. Мы гуляли, играли, общались. Всей толпой ходили по магазинам, мы вчетвером: я, девочки и София – получили от этого большое удовольствие. Вадим же с сыном сопровождали нас, деваться им было некуда. Я жила полной жизнью, Вадим был с нами. Он постоянно прикасался ко мне невзначай, то просто обнимал, то дарил мимолётные поцелуи. И когда я совсем расслабилась, шепнул на ушко:
– За утренний фортель будешь наказана. Привяжу к кровати, и не сможешь убежать.
Ответить я не успела, сначала не нашлась, что на это сказать, а потом отвлекли дети.
Ночью я была "наказана", но привязывать меня для этого не пришлось. Вадим проделал со мной то же, что и я утром, то есть довёл до той же кондиции желания и остановился, а потом снова и снова. До тех пор, пока я не просто просила его не останавливаться и дать мне кончить, а уже молила о пощаде и клялась, что больше так не буду. И когда он позволил мне всё-таки кончить, я реально потеряла сознание от оргазма, впервые в жизни. Но, как показала дальнейшая практика, не последний.
А на следующий день мы отправились на морскую прогулку именно на той яхте, что была на фото в интернете, где красовалась худющая блондинка, я напомнила себе, что фото было сделано до моего знакомства с Вадимом, но тут же вспомнила про Белоснежку. И это напоминание испортило мне настроение, что не осталось незамеченным моим мужчиной. Я сторонилась его до тех пор, пока не была поймана и отведена в каюту. Где Вадим и вывел меня на откровенный разговор. Я сразу решила, что не сознаюсь в своей ревности ни при каких обстоятельствах. И практически смогла это сделать, но способы Вадима вести "диалог-допрос" можно запатентовать и продавать, точно стану миллионером. Я пыталась напомнить ему, что на палубе дети и за ними нужен контроль, но он ответил, что там ещё трое взрослых, которым он полностью доверяет, и не остановился до тех пор, пока я не призналась, что стало виной моего плохого настроения. (Про Белоснежку всё же умолчала, хватило и блонди).
В этот раз он не стал показывать свою радость от испытываемых мною чувств. Да, я глупо ревновала его к прошлому. Надо отдать должное Вадиму: он не вспомнил мне мой загул после развода, а он о нём узнал ещё в начале нашего знакомства. Вадим пришёл к какому-то своему выводу, не стал оправдываться или разводить сопли о великой любви до гроба. А просто довёл меня до такого состояния, что я просто не могла вспомнить причину моего плохого настроения.
Дальше день прошёл замечательно. И уже по дороге в дом Софии, обратив внимание на то, что Ника залипла в своём телефоне, я вспомнила, что мой так и лежит в сумке, наверное, уже давно умерший без зарядки. А ведь меня должны были потерять как минимум Мариша, к которой я так и не приехала в гости, и Гроссманн, которой я провалила собеседование. Поэтому первым делом, попав наконец-то в нашу с Вадимом спальню, я начала поиски сумки, с которой прилетела, а точнее, телефона с зарядкой. Раньше я о ней (о сумке) не вспоминала просто потому, что на второй день купила себе новую и, по правилам Марго, в новую сумку положила только новые вещи, но о телефоне в тот момент я не вспомнила.
Вадим сначала спокойно наблюдал за тем, как я, подключив мобильник к дополнительной батарее, разместилась посередине нашей кровати и ожидала, когда телефон включится. Но, заметив мою нервозность, Вадим сделал, наверное, неверные выводы, так как попытался забрать у меня мобильник.
– Лина, мы кажется, мы всё решили в каюте. Наше прошлое осталось в прошлом.
– Вадим, ты не понял, у меня есть определённые обязательства, – успела я увернуться от его рук.
И соскользнула с кровати с другой стороны.
– Ангелина, – прорычал он, обходя кровать.
– Вадим, мне нужно уладить два вопроса, – сказала я, заскочив на кровать, и попыталась от него сбежать.
Не получилось, там же, на кровати, меня поймали, подмяли под себя и попытались забрать телефон. Я стойко пыталась его сохранить, вытянув руки вверх.
– Свободу попугаям! – выкрикнула я и чмокнула его, попала в нос.
– Ангелина! – снова прорычал Вадим, но попытки вырвать телефон оставил.
– Вадим, ты меня задавишь сейчас, – уже не шутя прошептала я.
Вадим отреагировал сразу, давление на меня стало меньше, он перенёс тяжесть тела, облокотившись на одну руку.
– Лина, ты же не собираешься снова копаться в интернете и портить себе настроение? – спросил он, глядя мне в глаза.
Я сначала чуть не засмеялась, но потом откинула телефон в сторону и, обняв его за шею, поцеловала. Поцелуй, который преследовал цель только успокоить его беспочвенные подозрения, очень быстро перерос в страстный. Вадим вновь доказывал свою власть надо мной, а я с удовольствием принимала его главенство.
Уже после, когда я обнажённая лежала на нём и не могла не то что думать и шевелиться, а, наверное, и дышала чисто по инерции, в тишине нашей комнаты раздался звук пришедшей смс-ки.
– Надо прочитать, – сказала я, но даже не шевельнулась.
– Это так важно? – спросил Вадим, сильнее обнимая меня.
– Меня, наверное, потеряли девочки и Гроссманн, – так же безучастно прошептала я, не пытаясь предпринять какие-либо попытки сдвинуться с места, мне было так хорошо здесь и сейчас.
– Так тебе для этого понадобился телефон? – нотки удивления, скользнувшие в его голосе, пробудили мой интерес.
Я, переборов себя, приподнялась и посмотрела ему в глаза.
– Ну да. У меня была назначена встреча с новой семьёй, а потом ждали в гости у Марины.
Вадим расплылся в улыбке, как Чеширский кот.
– Что? – спросила я, уже ожидая подвоха.
– Ничего. Но в этом случае тебе не нужен телефон. Они все оповещены, где ты и с кем.
Сказал и начал ласкать сначала спину, потом перешёл на мои вторые "не 90". А я пребывала в ступоре. И когда попыталась отстраниться, меня аккуратно перевернули, уложив на спину, и теперь уже начали ласкать грудь.
Зная, что эти ласки я не смогу проигнорировать, и, не получив ответы на свои вопросы, вновь попыталась вырваться, уже словесно придавая себе уверенности.
– Вадим, прекрати! Мы же уже обсуждали, что секс – это не способ решения проблем! И то, что случилось в каюте на яхте, – это только исключение из правил.
– Линна, – снова шёпот, и губы Вадима скользят по шее ниже.
– Вадиммм, – всё ещё пытаясь придать своему голосу твёрдость, говорю я.
Но уже вытягиваю шею и откидываю голову назад, чтобы дать ему больший доступ.
И снова звук пришедшей смс-ки меня вырывает из дурмана. Вадим как будто не слышит и продолжает ласки. Я, начав сопротивление, всё-таки оказываюсь сверху, но прекрасно понимаю, что это он так захотел. Вид снизу на мою грудь ему очень нравится, о чём он уже многократно сообщал.
– Вадим, что значит они знают? – пытаюсь говорить я серьёзно, отводя его руки от моей груди.
Опять же мне это удаётся только потому, что он согласился на временную капитуляцию.
Соизволил поговорить, чёрт! От понимания этого возникло желание встать и уйти ночевать в спальню Бри. Но любопытство сейчас превозмогло упрямство.
– Вадим, объясни.
– Я им сообщил, что всё в порядке.
– Когда?
– Ещё в субботу, когда в самолёте получил от службы безопасности дома информацию, что ты всё-таки приехала.
– Что значит всё-таки?
– Марго сказала, что ты точно не решила, поедешь ли за вещами или нет.
– То есть ты с Марго об этом разговаривал? Когда?
– И с Мариной, и с Вероникой, и, конечно же, с вездесущей Марго. И многократно. Я уже говорил тебе это.
– Ты говорил, что знал про дачу, но не приехал.
– Да, и в клубе в пятницу я был, но дал раньше обещание Марине, что дождусь субботы.
– Ты не мог быть в клубе, в субботу утром ты был здесь, – подловила я его (думала, что подловила).
– Мог и был, один раз мы даже встретились взглядами, но тебя отвлекла Марго, потом я держался в тени, – говоря это, он убрал мою длинную чёлку в сторону, чтобы не разрывать взгляд. – И только проводив тебя домой, убедившись, что ты спишь в своей кровати, я снова улетел сюда.
– Но потом вернулся? – уточнила я. – Но если бы я передумала и не приехала за вещами?
– На этот случай было ещё два варианта, – сказал Вадим и передвинулся так, чтобы опереться на спинку кровати.
При этом меня он переместил вместе с собой. Я всё так же сидела сверху, но теперь наши глаза были почти на одном уровне.
– Как два? Про Маришку я уже догадалась. Я ещё на даче пообещала приехать к ней в субботу в гости.
– Всё верно.
– А второй вариант?
– Твоя любимая Виолетта Исааковна! – торжественно произнёс Вадим.
– Гроссманн?!
– Она самая! И, как оказалось, моя просьба уговорить тебя на это псевдособеседование не вызвала у неё большого удивления.
– Но Виолетта Исааковна, она не могла, она же… – я банально не могла найти подходящих слов.
– Да, эта еврейка с немецкой фамилией не перестаёт меня удивлять. Сначала настаивает, что ты лучший вариант для меня.
– Ты хотел сказать, для твоих детей, – перебила его я.
– Сначала я тоже так думал, но её реакция на мой звонок после твоего побега точно дала понять, что она именно для меня тебя выбрала, или меня для вас, Ангелина Андреевна Белых.
– Вадим Александрович Чернов, что вы имеете в виду?
– А то, что она тоже считает, тебе надо в кратчайшие сроки сменить фамилию!
– Она не могла тебе такого сказать.
– Так и сказала в прошлый понедельник: " Вадим Александрович, я была в вас уверена, а вы? Вам не хватило трёх месяцев сделать ей предложение?"
– Неправда! – в знак протеста его словам я даже стукнула его кулачком в плечо.
– Правда, потом сама у неё спросишь, – смеясь сказал Вадим.
И я спросила.
Глава 21
Потом уже, на нашей свадьбе, я спросила Виолетту Исааковну, правда ли то, что сказал мне Вадим. На что эта еврейка ответила: "Неисповедимы пути господни, много лет назад, приняв тебя на работу бухгалтером, сразу поняла, что всё надо менять: и профессию, и мужа".
В итоге я это и сделала. И счастлива.
Да, от свадьбы мне не удалось отвертеться. И тот контракт, о котором говорил Вадим тогда в кабинете, мы всё-таки подписали, я настояла. Считайте меня перестраховщицей, но я ждала подвоха. Наверное, боялась, что в одно утро Вадим проснётся и решит, что он меня уже не любит и не хочет жить со мной. Как я смогу это пережить, даже не представляла, но знала, что приму его решение и уйду. Но вот расставаться с детьми я уже была не согласна. Именно это и было прописано в нашем контракте, а не условия раздела имущества.
Предложение Вадим сделал в первый вечер после возвращения домой. Перед ужином я с детьми была, как обычно, в большой гостиной. Дети были чем-то возбуждены. И если старшие могли это скрывать, то Бри постоянно отвлекалась и всё бросала взгляд в сторону коридора, ведущего в кабинет Вадима.
И как только папа появился, она сорвалась с места. Вадим поймал её на лету и поднял на руки. Я с умилением смотрела на этих заговорщиков. Малышка, прикрываясь ладошкой, что-то нашёптывала отцу на ухо, а он серьёзно ей отвечал. Ника на молчаливый вопрос получила такой же молчаливый ответ, Вадим кивнул ей. Реакцию Саши не видела, сидела к нему спиной. Но, думаю, он тоже был участником заговора.
Вадим отправил Бри узнать, что там с нашим ужином, а меня пригласил пройтись с ним. Мне было интересно, и я согласилась. Но когда Вадим повёл меня на второй этаж и свернул в сторону нашей спальни, я решила, что он просто хотел уединиться, и я зря себе нафантазировала всякое. Впрочем, я была не против, я сама по нему уже успела соскучиться. Как только мы прилетели, он сразу занялся работой, даже успел куда-то съездить по делам, из-за чего не обедал с нами. Поэтому я с радостью шла за ним. Но мы прошли дверь нашей спальни, Вадим попросил меня закрыть глаза и повёл меня в смежную комнату, ту, где летом был балкон-беседка. После моего первого появления там и встречи с полуголым Вадимом я туда больше ни ногой.
Когда, по моим ощущениям, мы вышли из комнаты на балкон, я ожидала почувствовать прохладу. На дворе уже вторая половина октября, и за время нашего отдыха бабье лето закончилось, пришла настоящая осень. Но было всё так же тепло.
Вадим остановился, обнял меня и поцеловал.
В этот раз поцелуй был безумно чувственный, не страстный, не всепоглощающий, а другой, нежный, и даже не знаю, как выразить. Нежным Вадим бывал и раньше, но в тот момент я поняла, а точнее, созналась сама себе, что бы я ни говорила раньше и как бы ни не верила в любовь, она со мной случилась. Да, я люблю этого мужчину, и он любит меня. И когда Вадим спросил:
– Лина, ты выйдешь за меня замуж?
– Да. Я… Это глупо, но, кажется, я люблю тебя, – сквозь слёзы счастья сказала я.
– Кажется? – Вадим, улыбаясь, одел мне кольцо на палец и добавил: – Я знаю, что любишь, тебе некуда было деваться, раз я тебя люблю.
Всё это время я не замечала ничего вокруг. Были только мы – я и он, а всё остальное не важно. Когда Вадим отстранился и пошёл к двери, я, пребывая в счастливом безумии от его признания, пошатнулась и чуть не упала. Вадим успел среагировать и помог мне присесть в плетёное кресло. Вот тут я и осмотрелась. За время нашего отсутствия балкон застеклили, и теперь здесь было что-то типа зимнего сада. Всё было так же зелено, цвело и благоухало.
– Нравится? – спросил Вадим, присаживаясь на кресло рядом со мной и протягивая мне бокал шампанского.
– Да, очень красиво.
– Хотел сначала окольцевать тебя ещё в Испании, но решил, что дома будет лучше.
Формулировка окольцевать, а не сделать предложение, полностью выражала сущность моего мужчины.
– А если бы я отказалась? – не удержалась я.
– Так рядом спальня, – сказал он, пересаживая меня к себе на колени, – так что мы бы начали здесь, а потом я бы отнёс тебя туда и привёл бы веские аргументы.
– Аргументы?
– Могу прямо сейчас начать аргументировать, – сказал и начал развязывать пояс моего любимого платья с запахом.
– Я уже дала согласие, – шутя стукнула его по рукам.
– Точно! – в его голосе послышалось разочарование. – А я такие аргументы бы привёл…
Я уже смеялась, не скрывая веселья.
– Так это только помолвка, я же могу передумать ещё много раз. До свадьбы-то ещё далеко.
– Размечталась! Сейчас спустимся вниз и за ужином решим, когда свадьба, – сказал он, поднимаясь и ведя меня к двери.
– Вадим, зачем спешить? И зачем за ужином? Потом вдвоём решим.
– Вдвоём? – переспросил Вадим.
– Ну да, детей зачем впутывать?
– Впутывать? Да они все хотели присутствовать, когда я буду кольцо дарить.
– Зачем?
– Наверное, боялись, что ты откажешься, не знаю. Но я сказал, что в этом мне помощники не нужны.
– И?
– Пришлось согласиться на то, что организация свадьбы будет с их участием.
У меня не было слов. Да Вадим и не ждал от меня каких-либо комментариев.
Вот так и была поставлена точка в моей свободной жизни. Хотя Вадим часто шутит, что моя судьба была решена ещё в тот момент, когда я согласилась с предложением на работу, а он принял решение положиться на выбор Гроссманн, но дал задание СБ собрать на меня инфу.
В итоге со свадьбой никто тянуть не собирался, и через месяц мы поженились. Оформление свадьбы легло большей частью на плечи Марины, Марго и Ники, только не старшей, то есть моей подруги, а дочери Вадима, уже нашей старшей дочери. Её душа художника получила такое раздолье для воплощения всех задумок, что иногда Маришке даже приходилось притормаживать её.
Всё вышло грандиозно. Сначала договорились, что гостей будет немного. Но только нас было человек 20, это если считать семейства Черновых, Курчатовых, Марго-Масик, Веронику и её Славу (правда, там что-то были у них нелады какие-то), супругов Гроссманн, Екатерину Ивановну и Серова. И это только, как оказалось, начало. Были ещё друзья Вадима. Например, я узнала, что Ставров Сергей Владимирович – один из немногочисленных друзей Вадима, нужно было пригласить и его с семьёй. Плюс ещё пару его друзей и родственников.
Таким образом, список начал увеличиваться в геометрической прогрессии. Но потом смогли сократить его до минимума, и вышло чуть больше 40 персон.
Когда список был утверждён, я удивилась, что Вадим всё-таки хотел вычеркнуть из него Ставрова. В один из вечеров я спросила об этом Вадима, когда мы остались вдвоём и готовились ко сну. На что получила странный ответ.
– После его предложения нанять тебя няней, когда закончится твой контакт со мной, мне хотелось морду ему набить, а не на свадьбу приглашать.
– Он тебе позвонил, ты поэтому так злился?
– Да. Возможно. Тогда и решил, что надо заканчивать этот детский сад, что мы с тобой развели.
– И решил всё сделать по-взрослому, и чуть не… А если бы Ника зашла позже, когда уже…? – укоризненно спросила я.
– Этого мы уже не узнаем. Но теперь она точно знает, что не стоит входить без разрешения, – парировал он и притянул меня к себе, чтобы заняться именно тем, чем занимаются взрослые за закрытыми дверями.
– Вадим, подожди, так я не поняла, а что такого плохого было в предложении Сергея Владимировича? Если не считать тебя, я работала ещё в четырёх домах, и только ты такой неправильный оказался, повёлся на няню, и меня сбил с пути праведного. Может, ему действительно был нужен работник, а ты напридумывал себе? – попыталась оправдать я друга Вадима.
– Ага, няня, у него есть только один сын, – ухмыляясь сказал Вадим.
– Вот видишь, сын есть. Поэтому, возможно, ты ошибся?
– Да, только его сыну уже 20, и он учится за границей, – ответил он и внимательно следил за моей реакцией.
Я попыталась вырваться из объятий Вадима и встать с кровати, на которую он меня уже уложил.
– Куда? – спросил Вадим, не давая мне подняться.
– Вычёркивать одного шибко резвого жеребца из списка гостей, – зло ответила я.
Вадим засмеялся во весь голос. Но не отпустил, а начал целовать и избавлять меня от остатков одежды, а именно ночной сорочки.
В итоге про Ставрова я забыла, и он остался в списке гостей. Что, в свою очередь, привело к его знакомству с моими подругами. Одной из которых потом пришлось перевоспитывать его. Но это уже не моя история.
Глава 22
А со списком гостей вышла ещё одна интересная история. Сама того не ведая, я оставила в нём Белоснежку.
Представляете моё удивление и взрыв ревности, когда за пару дней до свадьбы я, вернувшись домой, увидела её в нашей гостиной. Мы вернулись с последней примерки платья, девочки, Ника и Бри, настояли именно на свадебном платье, а не костюме, как я первоначально хотела.
Настроение было великолепное, и тут картина маслом. Вадим сидит в кресле, а рядом на подлокотнике сидит она, и её рука лежит на плече МОЕГО будущего супруга! Конечно, помимо них в гостиной было ещё человек 10, но в первый момент я увидела только эту парочку.
Вся компания нас дружно поприветствовала, и мне пришлось поздороваться и познакомиться с теми, с кем я ещё не была знакома, и с Белоснежкой в том числе. Мы обменялись с ней не очень милыми взглядами, как оказалось, она вдова одного из дядей Вадима. Если бы я знала, кто она такая, то никогда бы не согласилась на её проживание в нашем доме. По факту она и ещё несколько родственников Вадима по отцовской линии были приглашены в гости и остановились не в доме, а в бунгало для гостей рядом с бассейном. Но для меня это было равносильно, что в нашем доме. Она весь остаток вечера находилась рядом с МОИМ Вадимом. Надо ли говорить, что меня это бесило донельзя? А Вадим как будто не видел этого или не обращал внимания.
Но, как я заметила, эта ситуация раздражала не только меня. Наша Ника, как только увидела её рядом со своим отцом, сразу попыталась отодвинуть её на второй план. Она специально не ушла с Бри, а, наоборот, задержалась в компании взрослых, до последнего переключая внимание всех на младшую сестру. А Бри, ничего не понимая, купалась в лучах всеобщего внимания.
