Мари Александер
По-взрослому
Серов (почему-то начальника охраны дома все называли по фамилии, может, потому, что он тоже был Александр Александрович, как и глава всей СБ господина Чернова) уже ушёл вперёд вместе с Екатериной Ивановной, подозреваю, что у них шуры-муры.
А я в сопровождении старших Черновых пошла в дом.
После того как все улеглись спать, я, как порядочный работник, помня данное обещание, набрала Вадима, подождала ровно три гудка и положила трубку. Я звонила? Ответ – да. Он не поднял трубку, ну не успел, что же поделать. Перезвонит, поговорит с автоответчиком. Я, довольная, с чувством выполненного долга, пошла спать.
Глава 13
Могу «похвалиться», что и следующие два вечера я точно так же перезванивала господину Чернову. И, к счастью для меня, он так же не успевал поднять трубку, а наутро было сухое сообщение на автоответчике.
Не знаю, что изменилось, но после вечера в беседке я стала ближе к старшим детям. Но при этом смогла дистанцироваться от своих чувств к их отцу. У него уже была любовь всей его жизни, после такой потери никто не пойдёт на риск и не захочет больше никаких серьёзных отношений. А на несерьёзные отношения с ним уже я была не готова. Его можно понять, он сейчас просто берет то, что ему предлагают женщины. И выбор у него не просто большой, а огромный. Даже я после развода не могла и не хотела каких-либо серьёзных отношений, брала то, что хотела, а потом выбрасывала это из своей жизни, ни слез, ни чувств, ни сожалений. Если он когда и решится на что-то серьёзное, это только с такой же женщиной, как его первая жена, она, надо отметить, была очень талантливой художницей, так что размениваться на собственный наёмный персонал – это моветон. А его интерес сейчас ко мне – так, блажь, но она скоро пройдёт.
Надо только подумать, как правильно себя с ним вести. Говорить, что у меня другой, глупо, он всё проверит. Может, в следующие выходные устроить встречу с моим бывшим постоянным любовником? Черт, это может только масла подлить в его интерес ко мне. Из принципа, что он лучше, будет доказывать мне, что я его хочу. И для него это беспроигрышный вариант, разложи он меня на своём рабочем столе в кабинете, я и слова протеста не скажу. Для меня это безвыигрышный вариант, я просто не смогу отказать ни ему ни себе.
Подождите-ка, он же сказал, что собирается дождаться окончания моего испытательного срока, а уж потом…
Точно, решено, не буду ничего предпринимать, главное – не спровоцировать его на какие-либо действия. Ведь если бы не разговор за столом про конюшни и жеребцов, он бы не позвал меня тогда в кабинет. Вспоминаю, что я профессионал, работаю, как положено, запираю вредину внутри себя на все замки и просто работаю.
Решила – сделала! Утром 11-го дня отсутствия главы семейства я, прослушав автоответчик, сразу перезвонила господину Чернову, извинилась за то, что не дождалась вчера его повторного звонка, представила отчёт о детях. Он сказал, когда возвращается, но предупредил, что хочет сделать детям сюрприз, и велел не говорить им. Я, как лучший работник, всё поняла и сделала так, как велено.
Где-то то ли слышала, то ли читала, что правильно выбранные стратегия и тактика – это залог победы, даже в самой безнадёжной войне. Так вот мне нужно было идти в генералы! Я стала лучшим работником, предоставляемым агентством госпожи Гроссманн. Всё сделано, всё вовремя, никаких пререканий, тонкие незаметные корректировки. С посторонними – отстранённая и холодная, сама доброта и нежность – с детьми, в меру, конечно.
Вот так мы пережили возвращение блудного папочки. Потом 1 сентября. Всё прошло хорошо. Бри начала заниматься в пони-клубе. Теперь мы все вместе ездили на конюшню. Я отказывалась от всех предложений сесть в седло. Забыла сказать, на конюшню с нами тоже ездили два охранника. Так что и там мы были под чутким присмотром вездесущей СБ господина В.А.Чернова. Мне не очень-то хотелось в седло, так что даже если не было бы соглядатаев, меня на лошадь ни за какие коврижки не посадить.
Дома же всё шло своим чередом. Я не шугалась Вадима Александровича, а вела себя с ним так, как и требовалось согласно условиям: босс – подчинённая. Я выполняю работу, за которую он мне платит. Иногда становилось сложно сдерживать себя, он порой пытался вывести меня на какую-нибудь колкость, просто нагло меня провоцировал. Я представляла себе, что вот сейчас в двери комнаты войдёт его любимая жена. Она подойдёт к нему, положит руки на его плечи и с улыбкой скажет: «Любимый, ну зачем ты цепляешься к Лине? Она хорошая, нашим детям она нравится». А он посмотрит на неё, улыбнётся ей в ответ и скажет: «Натали, тебя так давно нет рядом со мной, чем мне ещё заниматься?». И после этой картины все его придирки теряли всю свою колкость. Я была спокойная и чуть отстранённая. Больше всех это расстраивало почему-то Екатерину Ивановну. Мне порой казалась, что она готова подойти и стукнуть меня половником по лбу, да так, чтобы отлетела метра на 3-4. Но и это я пережить смогла.
Так потихоньку завершился и второй месяц моей работы в доме господина Чернова. На мой счет в банке снова упала ощутимая сумма.
С девчонками в группе «Банда ВАММ» снова начала общаться, но к теме моего ББ мы больше не возвращались. Хотя каждая в личку написала мне извинение и обещание больше не лезть в мою личную жизнь.
Марго, конечно же, была в своём репертуаре, дописав потом, что я буду дурой, если упущу свой шанс.
Ника, наконец, призналась, что встречается со Славой с того самого вечера у Маришки, но никак не может всем признаться. Вроде как увела у меня кавалера. Я сказала, что только рада за неё, ну и за него, конечно, такое счастье отхватил, да ещё с приданым (причём двойным, с лапами и хвостами в количестве 8+2).
Мариша уже готовилась ехать в роддом в любой момент, ждали девочку, по последнему УЗИ никаких признаков мальчика не выявили.
Потом ещё две недели с половиной пролетели незаметно, и вот тут я, наверное, расслабилась. Всё было слишком хорошо. В семействе Курчатовых было пополнение, долгожданная Лиза порадовала всех своим появлением на свет. Именно у них я и провела свои два законных выходных. Мамочка и дочь чувствовали себя замечательно, Марина старше меня на 3 года, и роды могли быть с осложнениями, но всё прошло даже лучше, чем можно было мечтать. Счастливые родители сообщили мне, что почётную роль крестной своей малышки отдают мне. На сыновей было слишком много претендентов на эту должность из родственников, поэтому я не огорчалась, когда очередного их ребёнка крестил кто-то другой. Мне не мешало это любить их. Но вот с Лизой вопрос, как они сказали, был решён заранее.
По возвращении с выходных я была в чудесном настроении, а счастье ослабляет защитные барьеры.
Первый мой промах был на очередном осмотре доктора Бри. Все предыдущие посещения, кромке первого, с меня снимали обязанность присутствовать на осмотрах. Но в этот раз Вадим Александрович отсутствовал (улетел куда-то на пару дней), и мне было велено отвезти Бри на приём к доктору в больницу. Должна заметить, за всё время моей работы девочка практически не болела, но иногда она хандрила без причины, и два раза поднималась температура, но мы с Екатериной Ивановной с этим легко справлялись. Так вот, в четверг мы поехали в город в сопровождении водителя и охранника. Шибко слухастый оказался охранник, но об этом я узнала в субботу вечером, по возвращении Вадима Александровича, когда была вызвана на суд святой инквизиции в его кабинет. Знала бы я о слишком хорошем слухе охранника и его обязанности докладывать всё работодателю, ни за что бы не пошла тогда в кабинет.
А так, не чуя опасности, я спокойно пришла в кабинет, захватила с собой ежедневник, предполагая, что вызвали меня для уточнения каких-то нюансов по расписанию детей. По мне, так ничто не предвещало беды. Настроение на подъёме, визит к доктору прошёл хорошо. Бри прекрасно себя чувствовала, у неё взяли кровь на анализы, нужно было дождаться результатов. В остальном всё было замечательно.
Ну а то, что Вадим Александрович был не в духе, меня (была уверена я) не касалось. Причиной тому точно была не я. Да мало ли причин у него могло быть. Может, это Белоснежка (так я прозвала ту красотку с фотки в viber) чего учудила, или другая какая-нибудь новая, не знаю. Больше я по интернету не лазила и не хотела знать, кто ещё там мог у него появиться.
Так что я буднично зашла в кабинет, села на стул напротив его стола, открыла ежедневник, сняла колпачок с ручки и посмотрела на босса глазами самого преданного работника.
– Слушаю вас, Вадим Александрович.
– Нет, Ангелина Андреевна, это я вас слушаю! – сказал и прожёг меня взглядом.
Опять этот взгляд инквизитора. Да что такое? Не виноватая Я!
– А что именно вы хотите от меня услышать?
– Начнём, пожалуй, с визита к врачу.
– Так там всё замечательно, нужно, правда, дождаться результатов анализа крови, а в остальном Эдуард Львович сказал, что мы молодцы.
– И это всё?
– А ещё доктор дал советы и рекомендации, – пространно ответила я.
– И какие же рекомендации вам давал доктор наедине, что даже усадил вас в своё кресло?
Вот тут у меня чуть челюсть не отвалилась. Мы действительно некоторое время оставались с доктором наедине. Но только потому, что у Бри брали кровь на анализ и пойти с ней мог только один взрослый. И охранник сказал, что он не может отпустить нас вдвоём, его приоритет – это именно Бри. Я, конечно, могла бы попытаться возразить, но Бри не боялась уколов, для неё это была привычная процедура, а доктор как раз намекнул мне, что сможет показать мне её медкарту без посторонних. Поэтому я согласилась и спокойно пролистала карту, задавая Эдуарду Львовичу вопросы по мере их возникновения. Он с удовольствием мне отвечал. Но, увы, не вся информация сейчас хранится на бумаге, последние данные доктор регистрировал электронно, и, чтобы их просмотреть, он предложил мне сесть за его компьютер, а сам встал за моей спиной и объяснял, как просматривать электронную медкарту. Так прикольно прикидываться блондинкой, мужики стелиться начинают (многие термины я и так знала, благодаря второму диплому, который сама получила, а не купила, а как пользоваться мышкой, даже Бри знала). Права была Виолетта Исааковна: «беспомощность женщины – её самое сильное оружие против любого мужчины». Вот я и позволила себе немного пошалить. Всё ведь во благо моей подопечной, я должна была знать, чего бояться и чего опасаться.
Оказалось, что Бри и вправду подхватила после рождения тяжёлую бронхиальную инфекцию, которая дала осложнение на сердце и лёгкие. Её долго лечили, но ввиду слабого иммунитета болезнь прогрессировала, и пришлось делать сложную операцию. Поэтому девочка и сейчас не отличалась крепким здоровьем, и, к сожалению, оставалась вероятность рецидива. Я попросила записать мне точный диагноз, и доктор, недолго думая, исполнил мою просьбу. Но для записи использовал оборотную сторону своей визитки, которую отдал мне при расставании, но уже в присутствии Бри и охранника.
И зря я не придала значения, как мы с доктором могли выглядеть со стороны: я сижу за его столом, в его кресле, он стоит рядом, наклонившись, чтобы дотянуться до мышки на столе. ДА! Интересно, какие выводы сделал Юра, охранник, и как он это преподнёс Вадиму? А ещё если он слышал последние слова доктора, то мне, походу, несдобровать. Почему-то глядя сейчас на господина Чернова, понимаю, Юра очень чётко всё расслышал, и меня сейчас ждёт расплата просто за то, что я немного расслабилась и пофлиртовала с другим мужчиной на глазах у охранника. Вадим был очень зол и не скрывал этого.
– Но времени, наверное, не хватило, и поэтому вы назначили ему свидание!
– А вот это уже наглая ложь! Это он предложил продолжить наше общение (дословно) вне стен больницы, – резко перебила его я, он собирался ещё что-то сказать, но я добавила: – Но это предложение я отклонила.
– Да, но взяли его визитку!
Я молчала, ну не признаваться же мне, что на ней написано. Она и сейчас лежала у меня в кармашке ежедневника. Если сознаюсь, что в обход запрета Вадима доктор дал мне доступ к медданным Бри, то подставлю его по полной. Нехорошо получится. Как там, «благими намерениями выстлана дорога в ад»?
Что же будет, если он узнает о Громе и Сергее Владимировиче?! Напрягла память, тогда сопровождал нас не Юра, может, пронесёт, мелькнула надежда, но судя по взгляду моего босса, она (то есть надежда) могла идти копать себе могилу, сегодня она умрет первой, прихватив с собой и веру в то, что всё будет хорошо для меня. И в подтверждение моих мыслей последовал вопрос Вадима:
– Так как, на заданный вопрос вы не спешите ответить? Или не хотите, Ангелина Андреевна?
В ответ тишина.
– Больше, чем доктор, меня интересует… – он встал, обошёл стол и направился к двери.
Вот тут хорошо, что он не видел сейчас моего лица, потому что оно сияло триумфом. Ключа-то нет, он, конечно, в кабинете, я его не унесла, но и в двери не оставила. Эту махинацию я провернула сразу после возвращения Вадима. А так как он практически никогда не закрывал кабинет (в доме по всем коридором и общим комнатам велось видеонаблюдение все 24 часа, и по периметру всей территории, надо заметить, это я узнала позже), вышло так, что на отсутствие ключа в замке никто не обратил внимания. Это было мною сделано из благих намерений, нечего было портить мне нервную систему. А так я спокойно могла приходить сюда на отчёты, не переживая, что у меня нет путей отхода.
Вадим не прокомментировал отсутствие ключа, а просто плотнее закрыл дверь. Вернулся назад, но встал у меня за спиной, положив руки на мои плечи, наклонился и сказал:
– Так вот, Лина, скажи мне, что было непонятно в запрете не подходить к Грому и не общаться с его хозяином?
– Я не знала, что это Гром, – прошептала я.
Это была правда.
Глава 14
Это была чистая правда.
Утром субботы, то есть практически несколько часов назад, мы – я и дети (в сопровождении охранников, куда же без них) – были, как и обычно по субботам с утра, на конюшне. И я совершенно случайно познакомилась Громом и его хозяином, и именно в этой последовательности.
В принципе рассказать-то было нечего.
Территория конного клуба огромная, и манеж пони-клуба находился в одной его стороне, а занятия старших проходили на выгоне в противоположной. Обычно я остаюсь с Бри, но сегодня у Ники был отборочный выезд, и я, конечно же, хотела присутствовать. Веронику хотелось поддержать, и хотя она была уверена в себе, я знаю, что ей было приятно видеть меня в vip-зоне зрителей. Она выступала одной из последних. Поэтому я сначала, как обычно, пошла с Бри, а потом, оставив её под присмотром охранника, ушла. Чтобы сократить путь, я пошла напрямую, через частные конюшни. Тут везде были камеры наблюдения, а вход на саму территорию конного клуба строго охранялся, поэтому внутри можно было ходить, где хочешь.
Вот так, просто пробегая по проходу одной из конюшен, я увидела его. Это был не конь, а воплощение мечты. Причём он сам заставил меня на него посмотреть. Я очень быстро шла, не глядя по сторонам, а он, когда я практически пролетела мимо него, встал на дыбы и громко заржал. Вот это красавец. Я остановилась и не удержалась, подошла к его стойлу. Внутрь, конечно, не пошла, но он и сам подошёл к выходу и дал погладить его. Я гладила его по голове и нахваливала:
– Красавец, – говорила я, раскатывая букву р.
И за спиной расслышала:
– Что, Гром, сразил ещё одну красотку?
– Что вы сказали? Гром?– удивилась я и, обернувшись, увидела ещё одного красавца, но уже из породы хомо сапиенс.
– Да, его зовут Гром.
– А вы?
– Его хозяин, меня зовут Сергей.
И вопросительно поднятая бровь этого эталона мужской красоты дала понять, что он ждёт, когда я представлюсь.
– Ангелина Андреевна.
Дальше тишина. Гром ткнулся мордой мне в ладонь, требуя продолжения ласки. И я снова повернулась к нему.
– Ну конечно, про тебя забыли. Прости, – сказала я жеребцу и, уже обращаясь к его хозяину, добавила: – Вы не против, Сергей Владимирович?
– Для вас просто Сергей, Гром любит внимание красивых женщин, Ангелина, – он сделал паузу, дождался моего внимания, я повернулась к нему, и он продолжил: – Андреевна, конечно, можно.
– Спасибо.
Поблагодарила я и за разрешение, и за понимание. Я снова приласкала коня и с сожалением отошла со словами:
– Прости, дорогой, но мне надо бежать.
Жеребец в знак протеста вскинул холку и заржал.
– Меня Ника ждёт. Прощай, Гром, – оправдывалась я и уже его хозяину сказала: – У вас замечательный конь, было очень приятно познакомиться.
Да, последняя фраза прозвучала двояко, но пусть сам разбирается, как её правильно понимать. Сергей Владимирович улыбнулся, уловив подвох, но не стал уточнять, с кем из них двоих мне было приятно познакомиться – с ним или Громом. Только с ухмылкой добавил:
– Да, жеребец что надо! Не хотите как-нибудь прокатиться?
Я чуть не поперхнулась воздухом, которым дышала. Он как будто завтракал с нами в то утро.
– Нет, спасибо, – ответила я, справившись с дыханием, – я не настолько хорошая наездница. Извините, спешу.
И, не дав ему возможности и дальше задерживать меня, просто сбежала.
Представляете моё удивление, когда он сел рядом со мной в vip-зоне. Я уже и забыть успела о нём. Да, красавцы оба, что хозяин, что жеребец, но для меня это чисто эстетический интерес. С Вадимом Александровичем Сергею Владимировичу не тягаться, для меня у них разные весовые категории. Мой "не идеал" был вне конкуренции. Так что я спокойно сидела и ждала выступления Ники, Сашка не захотел сидеть рядом со мной, ему было интереснее там, рядом с лошадьми. Вот на его место и сел Сергей Владимирович.
Сказать, что я удивилась, – это значит ничего не сказать. Я постаралась не обращать на него внимания, кивнула в знак приветствия, но разговор не начала. Зато его первая фраза заставила меня обернуться к нему.
– Так, значит, вы – Ангелина Андреевна, новая няня Вадима Чернова, – он не задавал вопрос, а говорил утвердительно.
– Я няня его детей, Вадиму Александровичу, слава богу, няня уже не требуется, – сказала я и сосредоточилась на арене.
Ведущий объявил выезд Вероники Черновой.
Я вся была на иголках, знала, как Ника готовилась и как хочет победить. Сергей Владимирович, видя мой интерес, начал комментировать выступление девушки. Несмотря на то что я уже полтора месяца сопровождала детей на занятия, многие термины мне были незнакомы. И тут я не играла блондинку, я ею была, Сергею Владимировичу пришлось мне многое объяснять. Должна сказать, что как собеседник и как наставник он был хорош, он не кичился своими знаниями, и я легко задавала ему вопросы, когда что-то не понимала.
К сожалению, в выступлении Ники были небольшие недочёты. Меня удивил вердикт, данный моим новым знакомым.
– Странно, почему Вадим не купил дочке новую лошадь. Видно же, что жокей уже перерос кобылу.
– В смысле? – не поняла я.
– Ника уже выкатала свою любимицу, пора уже пересаживаться на новую.
– Но Ника очень любит свою Милашку.
– Конечно, но Ника выросла, а лошадь постарела, насколько я помню, она получила ее на 8-й или 9-й день рождения. И Милашка уже тогда была не жеребёнком.
У меня возник вопрос, откуда он это знает, но я не успела его задать, началось объявление балов Ники. Результат оказался хуже, чем мы надеялись, но и он давал Нике возможность продолжить соревнования в следующем туре. Я быстро простилась с Сергеем Владимировичем и пошла к Нике.
Ну вот и всё. И должна заметить, рядом охранников не было, докладывать об этом было некому и нечего. Я с ним не флиртовала, не строила ему глазки. Просто вела себя культурно.
И посему вины за собой сейчас не признаю. А Вадим, он просто бесится. Самодур!
– Вадим Александрович, – я сделала попытку сбросить его руки с плеч и встать, говорить с ним, сидя к нему спиной, было неудобно.
Мои попытки проигнорировали, пришлось говорить в никуда.
– Я совершенно случайно, проходя мимо, увидела в стойле, – руки на моих плечах передвинулись к горлу, я сглотнула и продолжила: – Коня.
Нет, Вадим не душить меня собирался (хотя у меня мелькнула такая мысль), наоборот, его движения стали ласкающими, большими пальцами он массировал шейные позвонки. Я начала залипать.
– А дальше? – вернул он меня к действительности.
– А дальше подошёл мужчина, и я узнала, что конь – это и есть Гром, а он представился его хозяином.
– И..? – спрашивает Вадим, продолжая массировать шею, пробегаясь пальцами по ключицам и выше, по шее к подбородку, запрокидывает мою голову назад, теперь смотря мне в глаза, продолжает: – Так что же было непонятного в запрете общения с ним?
Это меня взбесило, я смогла вырваться и, встав, повернулась к нему лицом, сделала шаг назад, и мои вторые «не 90» уперлись в стол.
– А что мне было делать, когда он представился? Убегать как от чумы?– спросила я и в своё оправдание добавила: – Я просто проходила через конюшню, ни о чем таком мы не разговаривали. А потом он сам сел рядом.
– А всё, оказывается, было намного интереснее, получается, в vip-зоне вы уже не случайно встретились, – сказал он, подойдя ко мне вплотную.
– Там я просто смотрела выступление Ники, а он сам сел рядом и комментировал её выезд. И ВСЁ! – последнюю фразу практически прорычала ему в лицо.
Сама не понимаю, как я оказалась в ловушке. Да, дверь была не заперта, но между мной и ней была стена по имени Вадим Александрович. Его руки уже обнимали меня, а я тщетно пыталась оттолкнуть его, упираясь руками ему в грудь.
– И что из ваших двух встреч и разговоров «ни о чём таком» дало ему повод решить, что ты не моя?
И прежде чем я смогла возразить, что я не его, он повторил то, что уже делал в прошлый раз, и доказал, что я принадлежу ему. После возвращения он дал мне призрачную свободу и надежду на то, что я принадлежу сама себе. Полтора месяца я просто обманывала саму себя.
Но вот сейчас уже не убежать. Одна рука скользнула вверх по спине, зарываясь в моих волосах, распуская мою аккуратную причёску. В это время второй он крепко обнял меня за талию, легко приподняв, посадил на стол. И всё это одновременно с тем, как его губы уже завладели моими. Поцелуй был жёсткий, утверждающий его главенство, он как будто наказывал меня. Но это было столь желаемое наказание, что никаких протестов с моей стороны не последовало. Наоборот, мои руки уже обнимали его за шею, тело прогибалось, стремясь к максимальной близости. Поцелуй он прервал только для того, чтобы сделать вдох, скользнул губами по скуле и в ухо прошептал:
– Лина, я ведь предупреждал.
А я, что я? Я пыталась восстановить дыхание, но тщетно. Когда почувствовала его руку у меня под подолом платья, и дальше, и в моих трусиках, вообще забыла, как дышать. На мне было свободное платье с запахом, и Вадим легко получил доступ к запретному. Его пальцы заскользили по уже влажным складочкам. И это только подтвердило его правоту, о чём он не преминул сказать вслух:
–Лина, скажи, что я не прав, – сказал и скользнул пальцами вверх-вниз, задевая клитор.
Все мои почти трёхмесячные фантазии обрушились на меня одновременно. В голове мелькнула картина, как я лежу на этом столе, а Вадим стоит между моих ног и…
В этот момент он прекратил дразниться и скользнул одним пальцем внутрь влажной киски, а большим начал ласкать клитор.
– Моя Лина, страстная девочка! – всё тот же шёпот в такт движений его пальцев.
Его руки и губы воплощали мои мечты, и я уже не могла оставаться безучастной, просто пассивно получая удовольствие. Забыв про стыд, я уже сама хотела большего. Вадим целует шею, плечи и, переходя к груди, дал мне чуть больше свободы действий. Я не растерялась и убедилась, что его желание сейчас не меньше моего, когда через слои его одежды я начала ласкать ладонью его член. Мне даже послышался его стон, что придало мне уверенности не останавливаться.
Мы забыли, где находимся сейчас, мы хотели одного и того же, и неважно, что было не то время и не то место. Я лежала на столе, кажется, Вадим смахнул что-то на пол, укладывая меня на него. Нам обоим уже не хватало прикосновений и поцелуев. Крышу сносило до такой степени, что его одежда мне уже мешала, и я смогла, не расстёгивая ремня, справиться с ширинкой и, миновав бельё, скользнула пальчиками по гладкому стволу. Вадим застонал так громко, так протяжно.
– Линннна, – он поднимает голову и, смотря мне в глаза, говорит: – Ты же понимаешь, сейчас мы уже не остановимся.
И резко вводит уже два пальца, срывая очередной мой стон, я же в ответ сжимаю ладошкой его член, и снова его движение рукой, от которого я практически срываюсь на крик, ощущая, что ещё чуть-чуть.
– Лина, расстегни ремень, – хриплый голос Вадима.
И я подчиняюсь, двумя руками начинаю расстёгивать ремень, смотря ему прямо в глаза.
Глава 15
И тут как гром среди ясного неба.
– Пап, как ты думаешь… – голос Ники срывается на шёпот. – Я стучала.
ТИШИНА. Я держу одной рукой пояс брюк Вадима, чтобы не упали, а второй одёргиваю подол платья и поправляю лиф. Глаза зажмурила, сказать, что мне жутко стыдно перед Вероникой, – это ничего не сказать, и следующая фраза «ребёнка» меня добивает.
– Взрослые люди, а сами?! Могли бы додуматься и закрыть дверь.
– Вероника, а она и была закрыта, – говорит Вадим безапелляционным тоном.
Он уже успел привести себя в порядок (причём без моей помощи, так ещё и мне помог встать со стола) и развернулся к ней.
А я пряталась за его широкой спиной, встретиться взглядом с Никой я ещё не была готова, в отличие от её отца.
– А замки для чего? – срывается она на крик. – Ключами пользоваться вы, взрослые, не умеете?
– Ника, – набравшись смелости, я пытаюсь оправдаться перед ней, выходя из-за спины Вадима.
Но он меня прервал.
– Ты тоже не маленькая, и в следующий раз, не получив разрешения, не входи. Это понятно, Вероника?
– В следующий раз? – этот вопрос мы произнесли с Никой в унисон, только интонации были немного разные: у неё возмущённая, у меня обречённая.
Он что, только что дал понять своей дочери, что то, что сейчас было, – это не единичный случай и будут повторения? Да как я после этого буду смотреть ей в глаза и говорить о каких-либо моральных устоях?
Вадим же обошёл стол, сел в своё кресло и сказал:
– Если твой вопрос не жизни и смерти, то давай его обсудим после того, как вы вернётесь от Софии.
– А мы едем к Софии? – Ника была удивлена. – Когда?
– Завтра.
– Хорошо, я пойду собирать вещи, а надолго?
– На неделю.
– Целую неделю, папа, а лицей?
– Я всё уже решил, Ника, – спокойно отвечает Вадим. – Можешь пойти обрадовать брата и сестру.
Ника уже была в дверях, когда отец ее спросил:
– Так о чем ты хотела поговорить?
– Да так, тренер предложила мне сменить лошадь, я люблю Милашку, но… – девушка замялась.
– Да, знаю, Ставров звонил и хвалил тебя, сообщил, что у него есть на примете подходящий для тебя конь.
– Сергей Владимирович предложил тебе купить Грома? – пошутила она.
– Размечталась, – улыбнулся отец и добавил: – Обсудим это по возвращении.
– Спасибо, пап, – и практически закрыла за собой дверь, но вернулась и тихо спросила: – А Милашка, её же не…
– Не переживай, она останется в конюшне, и с ней всё будет хорошо, – успокоил её отец.
Она улыбнулась и закрыла за собой дверь, но снова её открыла и, не входя в кабинет, окинула нас задумчивым взглядом.
– Взрослые, ключ найдите, – сказала с улыбкой, подмигнула мне и испарилась.
Я, пребывая в лёгком шоке, подняла свой ежедневник с пола, не помню, как он упал, упустила этот момент. Ручку искать не стала, шут с ней. Пошла к двери, в уме уже определяя, что положить в чемодан.
– А вы далеко собрались, Ангелина Андреевна?
– Вещи собирать, – честно сказала я.
Кто такая София, я знала, это бабушка его детей, то есть мать покойной жены Вадима, Натали. В следующую субботу у неё день рождения, и её ждали в гости. Но, как видно, планы поменялись.
– А вы не летите завтра, – спокойно сказал Вадим и попытался включить ноутбук, который поднял с пола.
Я постаралась не думать, что ноут делал на полу, а Вадим продолжил.
– Если только у вас нет открытого Шенгена, но, насколько я знаю, он уже не действует. А новый будет готов к пятнице.
– Не поняла, почему будет к пятнице?
– Это не у меня надо спрашивать, но раз Ирина Борисовна сказала, что к пятнице будет, значит будет.
Я попыталась вспомнить Ирину Борисовну. Ну конечно, очень бойкая девушка, работает секретарем Вадима. Екатерина Ивановна очень хорошо о ней отзывалась. Я даже, было дело, приревновала к ней вначале, но, как оказалось, беспочвенно. Девушка была помолвлена, готовилась к свадьбе и с боссом, в отличие от меня, имела чисто деловые отношения.
Во время моих копаний в памяти Вадим, убедившись, что ноут погиб смертью храбрых, закрыл его и набрал на мобильном кого-то, как обычно, просто дал указание.
– Нужен новый ноут, мой сломан, – сказал и положил трубку.
И опять «ни здрасти ни до свидания». Он и со мной так разговаривал. "Всё правильно, ты, как и другие, для него наёмный работник, и нечего в облаках летать", – осадила я себя.
– Тогда… – я задумалась. А чем я буду заниматься пять дней одна в доме?
– Тогда вы завтра проводите детей, отдохнёте. Я вернусь в понедельник, и мы с вами вместе обсудим условия вашего нового статуса вне рамок нашего контракта. А в пятницу полетим в Испанию на день рождения Софии.
– Вне контракта?
– Если ты, конечно, хочешь, заключим новый контракт. Мне не важно.
Я стояла посередине его кабинета и смотрела на стол, за которым он сейчас сидел и на котором он чуть не трахнул меня всего каких-то 5 минут назад. И именно трахнул, мы не любовью с ним занимались, для этого должны быть чувства у двоих, а у нас контракт. Причём мы оба его нарушили.
– Мы с понедельника до пятницы одни…
– Да, Лина, да, будем обсуждать… – он не договорил.
Его прервал звонивший телефон. Вадим посмотрел на экран мобильника, но не счёл нужным ответить, сбросил вызов.
– Мой контракт… испытательный срок… – задумалась я.
Вадим встал и подошёл ко мне, я попыталась отойти, но если он что-то решил, кто ж ему запретит. Меня заключили в объятия.
– Да, Ангелина, испытательный срок заканчивается через неделю, и ты же прекрасно понимаешь, что продлевать твой контракт мы не будем.
Я старалась не реагировать на его близость. Он же продолжал.
– Я решил не ждать ещё неделю, и так я слишком много времени дал тебе поиграть. Не наигралась? – спросил он, заставляя меня посмотреть на него, приподнял рукой мой подбородок.
– Я наигралась? Ты ничего не попутал? – переспросила я.
– Да, Ангелина Андреевна, звание лучшего работника года получили вы! – сказал и провел пальцем по моим губам. – А теперь я хочу получить свою награду за выдержку и силу воли.
