Маргарита Гришаева
Высшая правовая магическая академия. Оперативные будни
– Почти, – тяжко вздохнув, признала я свое поражение, – пришла к тебе за помощью. Можешь взглянуть, что я уже начеркала, и подобрать дополнительные материалы?
– Мне кажется, ты перебарщиваешь, – заметил он, скептически глянув на меня. – Учебной литературы вам должно хватать для выполнения заданий. Как, по-твоему, остальные справляются? А если тебе кажется, что ты нашла не все, значит, так и задумано – остальное вам расскажет преподаватель.
– Тебе жалко, что ли? Преподаватели тоже не все могут знать. У них-то нет доступа к твоей чудесной библиотеке, – попыталась подлизаться к хранителю.
Кошак прищурился, глубоко задумавшись.
– Ладно, давай так – сейчас мы с займемся тренировкой. Причем до упора, пока не усвоишь хотя бы основные ловушки или паутинки. Учитывая, что сбегать нам с тобой приходится часто, они точно пригодятся. А если придумаешь, как готовое заклинание закрепить на материальном носителе, то вообще отлично. Все же скорости плетения тебе пока не хватает, чтобы быстро ответить на атаку, – тяжко вздохнул он и продолжил: – В общем, сегодня весь день мы тренируемся, а ночью, пока будешь спать, я посмотрю, что ты там написала, добавлю или исправлю.
Настала моя очередь недовольно щуриться.
– Хран, я уже триста тридцать раз говорила и повторю в триста тридцать первый: мухлевать в учебе я не хочу. Мне нужны знания, а не красивая оценка в дипломе. Хотя второе тоже, конечно, но все же первое важнее. Вдруг когда-нибудь именно эти знания помогут спасти чью-то жизнь. Поэтому давай лучше сейчас ты посмотришь мои записи, укажешь, на что стоит обратить внимание и исправить, а пока я буду править, поищешь для меня еще книг. И после мы займемся тренировками, – предложила я коту.
– Ты просто маньяк до знаний, даже меня иногда пугаешь, – пробурчал он. – И вообще, чего это мы такие правильные стали? Как принять искреннюю помощь, так непозволительно, а по закрытым архивам по ночам шариться, это нам совесть позволяет.
– Ты же понимаешь, что это вынужденные меры, а не пустое любопытство, – заметила ему с легким упреком.
Хран лишь вздохнул, утвердительно кивнул мне и углубился в мои записи. Через десять минут все листы перекочевали обратно ко мне.
– В принципе правильно. Только два места отметил, где ты побочные эффекты не все указала. Сейчас принесу справочник, полистай и найдешь, что нужно. И смотри, на все про все тебе полчаса.
Хран махнул хвостом по носу, отчего я чихнула, спрыгнул и пошел доставать мне книгу.
Получив необходимый материал, я быстро закончила работу и со вздохом приступила к моим самым нелюбимым, но, к сожалению, самым полезным занятиям.
– Вставай, – потянул меня за запястье прочно вцепившийся гибкий хвост. – Знаю, тяжело, но потом ты мне еще спасибо скажешь и в ножки будешь кланяться, – бурчал кот, утягивая в дальний угол книгохранилища.
Там, за самым последним стеллажом, струился ядовито-зелеными лентами природный источник магии алхимии. На нем Хран тренировал меня плести заклинания. Свои потоки тянуть запрещал – так недолго и магическое истощение заполучить, учитывая интенсивность наших тренировок. Да и родная магия более привычна, потому работать с ней легче, никакие способности хранителя не нужны – стоит лишь детально представить нужное плетение и мысленно наполнить его достаточным количеством магии. Правда, нужно еще правильно распределять ее по всем узлам, но это уже в более сложных заклинаниях.
Но мой котомучитель учил управлять чужой энергией, которая в руки давалась неохотно. У каждой стихии свой нрав, потому каждая требовала разного подхода. С огненной нужно было работать как можно быстрее – стихия резкая, иногда жестокая. Промедлишь – и можно руки спалить. Вода, наоборот, требовала спокойного и медленного подхода. Она по своей природе тягучая и плавная. Поторопишься – и все рассыплется каплями воды. Земля монументальная и уверенная – не терпит дрожащих рук и каких-то исправлений. Алхимия изворотливая и гибкая – держать плетение нужно крепко и внимательно. Задумаешься – и весь окажешься оплетен.
Этому и обучал меня Хран все два года нашего знакомства. Правда, начиналось все с основ. Целый год он потратил на то, чтобы научить меня ощущать потоки магии как физические предметы, заимствовать их из природных источников, чужих заклинаний или у людей. А вот дальше начались сложности – плетение заклинаний. Здесь уже одним воображением и хорошей памятью, как с родной магией, обойтись было нельзя – заклинания приходилось выплетать буквально ручками. Вот с плетениями у меня и были большие проблемы. В приюте нас, конечно, учили всему, что положено уметь бедной девушке, чтобы обслуживать себя. Но с вязанием, вышиванием и плетением у меня никогда особо дела не ладились.
И вот уже в который раз я страдала на тренировке. Я вся вспотела от напряжения, голова гудела от мельтешения магий перед глазами и недовольного ворчания хранителя над ухом, а руки и вовсе тряслись.
– Крепче держи, – рассыпался в указаниях кошак. – Еще крепче, кому говорю! Нижний левый угол уже распустился и запястье оплел. Выдергивай скорее, если не хочешь ожог получить! Так, завязала? Показываю последний штрих, – он повернулся к своему идеальному узору. – Смотри, у нас осталось два свободных конца – у нижнего правого угла и верхнего левого. Ты должна провести каждый из них к центру. Здесь никаких сложностей – под плетением, над плетением. Доходишь до центра и сплетаешь их. Клади одну ленту поверх другой и загибай. Та-ак, – он внимательно следил за моими движениями, – теперь вторую поверх первой. Вот, и так три раза. Сделала? – присмотрелся к тому, что наворотила я. – Сойдет. Можешь выдохнуть, ты закрепила заклинание, – усмехнулся он, глядя, как я укладываю на стол свою кривульку рядом с его идеальным изделием. На мой взгляд, вышло не так уж плохо. Правда, у меня петли везде разных размеров, поэтому выглядит неаккуратно, но работать должно правильно.
– Налюбовалась? – усмехнулся кот. – Дальше слушай. Вот эта связка в центре – катализатор. Стоит кому-то задеть ее, и заклинание разворачивается, захватывая все, что находится рядом, и не дает двигаться. Отличная вещь для незаметных ловушек.
Я еще раз вгляделась в свое плетение со спиральным рисунком в центре. Получается, если появляется давление на ее центр, то она резко раскручивается, как пружина, и опутывает задевшего. И правда, пригодилось бы, если опять придется от кого-то сбегать. Вот только, пока я это сплету, все преследователи уснут от скуки, ожидая. А Храновы ловушки размером не дотягивают, чтобы кого-то крупнее мышей или других котов ловить. Хранитель с интересом следил за сменой выражений на моем лице, явно догадываясь, о чем я так напряженно размышляю.
– Заклинание отличное, – горько вздохнула я в ответ, – но толку мне от него. Я при всем желании не сплету его достаточно быстро. Тем более, если за нами будет кто-то гнаться.
– Не расстраивайся, Дия, – приободрил меня кот, махнув хвостом по руке. – Просто тебе пока не хватает опыта. Со временем, если будешь хорошо тренироваться, сможешь выплетать такие заклинания так же легко, как из родной магии, – одной лишь мыслью.
– Вот только нужны-то они мне сейчас.
– Именно поэтому теперь тебе придется подключить к этому делу воображение. Придумай, как зацепить готовое заклинание на предмете, – кивнул он в сторону наших заготовок на столе. – Так, чтобы не повредить плетение и его можно было использовать быстро, как артефакт.
Я задумалась. Идея звучала крайне привлекательно – можно будет просто наделать много таких амулетов и в случае опасности кидать под ноги противнику. Только проблема не столько в том, чтобы закрепить заклинание, сколько в том, чтобы его потом быстро расправить и активировать. Причем в нужный момент, а не случайно где-то в кармане. И сделать все это надо, не нарушив основного плетения. Ну и задачку подкинул.
– Хран, не напомнишь мне, какое у нас наказание за изготовление артефактов без лицензии? – спросила я, задумчиво вертя в руках его плетение.
– Штраф и три года заключения, – бодро отозвался кот. – Но это же не совсем артефакт, скорее что-то вроде амулета с непостоянными свойствами.
– Ну да, мы-то знаем, что главное – это правильная формулировка, – согласно покивала головой. – Уверен, что три? Мне казалось, около двух.
– Недавно ужесточили наказание. Слишком много шарлатанов развелось, торгующих фальшивками.
– Какой кошмар, – печально покачала я головой, примеряя, как накрутить заклинание на небольшой камешек, найденный тут же под столом. – Как только рука поднимается продавать людям непроверенные средства.
– Согласен, – хмыкнул рядом кот. – Совести у них нет, у экспериментаторов демоновых.
Но я уже не слушала, захваченная возникшей идеей и ее возможной реализацией. Мысль в целом простейшая во всех отношениях. Вопрос: будет ли она действенна и не возникнет ли каких неожиданных последствий?
– Найдешь какой-нибудь круглый плоский предмет? Примерно раза в четыре меньше твоего плетения, – попросила я, тем временем вытягивая из руки ленту магии необходимой длины.
– Уже придумала? – поразился Хран, протягивая мне хвостом неизвестно откуда добытую монету старого образца.
– Может быть, – пробормотала я, рассматривая прекрасный коллекционный экземпляр в своих руках. – Нам с тобой нужно учиться мыслить проще, – улыбнулась ему и положила монету прямо в центр плетения. Сложив тоненький поток собственной магии пополам, я начала аккуратно пропускать его через крайние петли заклинания по кругу. Пара движений, продеваем свободные концы ленты в петлю на другом конце и медленно стягиваем все на монете.
– А вот и наш пропуск на проживание в маленькой каменной комнате с видом на решетки, – довольно улыбнулась я, беря в руки монетку, сейчас сияющую зеленым от окружающего ее заклинания. – Чтобы задействовать заклинание, надо всего лишь взяться за петлю и бросить монетку. Моя магия, которая скрепляет плетение, вытянется, и заклинание развернется. Правда, я опасалась, что целительская магия вступит в конфликт с алхимической, но вроде нормально, – пробормотала я, вертя новый амулет в руках.
– Все гениальное просто, – одобрительно заметил кошак. – На неделе попробуем провести полевые испытания, а сейчас иди, пей зелье, и спать, – сказал он, протягивая мне фиолетовый отвар в небольшой колбе.
Обреченно вздохнув, я помолилась про себя всем Богам Безмирья, чтобы после принятия данного препарата я сама не приобрела такой же оттенок, и, зажмурившись, выпила. Пару минут постояла с закрытыми глазами. Приоткрыв один, взглянула на руки. Кожа не приобрела насыщенно-фиолетовый оттенок – уже неплохо. Словно желтые вены, сквозь кожу проглядывает родная целительская магия – почти незаметно. Посмотрела на Храна, внимательно наблюдающего за моей реакцией, – тот лишь слегка переливался разными цветами. Но стоило оглядеться вокруг, и я разочарованно вздохнула.
– Что? – забеспокоился кот.
– Вдалеке все равно все расплывается, – я устало потерла глаза. – Найдешь потом мои очки? Я их где-то в лаборатории оставила. До комнаты так дойду.
– Не расстраивайся, я обязательно придумаю, как восстановить тебе зрение, – попытался приободрить он меня. – Зато, по моим расчетам, действия этого должно хватить надольше.
– Я не расстраиваюсь, просто устала, – улыбнулась я своему хранителю и, пожелав спокойной ночи, ушла.
В спальне, сидя перед зеркалом и расчесываясь, я в очередной раз пыталась разглядеть отражение в зеркале. Нет, я видела себя достаточно, чтобы не путать глаз с носом, но все же… без очков черты лица расплывались, а краски после принятия нейтрализующего зелья всегда блекли.
«Может, пора смириться? Сколько еще Хран будет биться над очередным рецептом, пытаясь исправить то, что считал своей ошибкой».
Следующий день начался под лозунгом «А вы видели нового преподавателя?» и, откровенно говоря, под ним же и продолжился. С самого утра прибежала искрящаяся энтузиазмом Рина и, подчеркнуто не вспоминая о ссоре, принялась делиться добытыми сведениями. Выяснить ей удалось не так уж и много, что странно, ведь эта девушка обладала потрясающей способностью разговорить любого и получить нужные сведения, пользуясь исключительно обворожительной улыбкой и природным очарованием. И то, что ей удалось добыть лишь общие сведения, заставляло задуматься о том, кем же в действительности является наш будущий преподаватель. Вся полученная информация помещалась буквально в пару строк.
Имя: Дамиан Бриар.
Возраст: неизвестен.
Должность: магистр с кафедры следственного дела (в какой конкретно области магии он имеет степень, при этом осталось тайной, покрытой мраком).
Основная профессия: старший дознаватель.
Вот и все, что вытянула подруга из своего ухажера-старшекурсника, подрабатывающего на кафедре в архиве. Почти ничего.
Правда, еще удалось узнать, что подобные практические занятия оказались нововведением для целителей и на нашем факультете магистр преподавал впервые. До этого такие выезды были нормой исключительно для следователей, иногда для боевых магов. Нашему курсу «повезло» попасть под волну экспериментов в академии.
Чего ожидать от занятия в целом и преподавателя в частности, никто не представлял, поэтому в зал стационарных переходов группа спускалась с крайней настороженностью и предвкушением проблем. Зал оказался пуст, но крайняя арка портала была активирована, переливаясь серебристым светом.
– Поторопитесь, господа адепты! – громко позвал из-за сверкающей завесы мужской голос. – Время занятий ограниченно. Не хотите заниматься сами, не лишайте остальную часть группы удовольствия получить новые знания.
Настрой преподавателя уже настораживал – кем-кем, а лентяями и неучами нас еще не называли. Недовольно нахмурившись, мы поспешили исполнить указания. Глубоко вздохнув и мысленно приготовившись к возможным проблемам с новым преподавателем, я переглянулась с погрустневшей Риной и смело шагнула в портал.
– Не задерживайтесь на входе, подходите ближе, – холодно заметил голос где-то впереди. – Я магистр Дамиан Бриар, и я буду вести у вас практические занятия, – коротко представился он. – На этом закончим со знакомствами, прошу всех взглянуть на мизансцену.
Группа быстро собралась в центре большой кухни, куда нас привел переход. Нас с Риной, как самых маленьких и единственных представительниц прекрасного пола в группе, вытолкнули прямо в первые ряды. Вот ведь… добрые люди! Почему, когда не просят, в них резко просыпается благородство? Хотя им тут как раз и не пахнет. Явно решили спрятаться за девичьими спинами от преподавательского гнева и причуд. Впрочем, вид на место убийства нам и правда достался отличный. Как и на преподавателя.
Высокий, на голову выше меня, на вид лет тридцати с лишним, но он маг, так что может быть и все сто тридцать. Крепкая фигура, затянутая в плотную черную форму дознавателя, уверенный разворот широких плеч, темные волосы, собранные в низкий хвост на затылке, – пожалуй, я могла понять, почему новый преподаватель вызвал ажиотаж среди женской части академии. Хотя, на мой взгляд, выглядел он мрачновато, если не пугающе. А уж стоило поймать его взгляд… Внимательный, острый, чуть ли не препарирующий, четко выхватывающий каждую деталь и жест, без тени насмешки, присутствующей в его словах и легкой полуулыбке.
С таким взглядом только в морге работать. Посмотрел и уже примерился, что отрезать и в каком порядке. Хотя в образ дознавателя тоже отлично вписывается. Посмотрел один раз на подозреваемого – и он сразу во всем признался. А если еще и вглядеться чуть пристальней, то и в том, чего не совершал, преступник тоже сознается, просто на всякий случай.
Магистр тем временем закончил осмотр нашей небольшой компании будущих криминалистов и увиденным, кажется, остался не слишком доволен. В оценивающем взгляде промелькнула тень разочарования. А мы с Риной в длинных ученических платьях в пол и с длинными косами, к тому же нервно теребящие тетради для записей в руках, и вовсе вызывали чуть ли не обреченность.
Не отставали от преподавателя и стоящие по другую сторону от тела девушки из группы боевиков. Стройные, затянутые в плотные кожаные костюмы, коротко стриженные, как было нынче модно среди боевых магичек, – на нас с подругой они смотрели, не скрывая превосходства. Все, как я вчера предполагала. А вот взгляды мужской половины наших новых сокурсников даже настораживали. Мы явно были определены в трепетные, нежные создания, и сезон охоты был уже открыт.
Магистр, похоже, тоже заранее поставил на нас крест. Но всех их ожидало глубокое разочарование, а не обмороки и рыдания испуганных девиц. В конце концов, мы же не с цветами все годы учебы возились. Нас готовили к совершенно определенному виду работы, и наш внешний вид никак не мог определять наши способности.
Например, Рина – очаровательная, улыбчивая брюнетка, на первый взгляд ничего тяжелее серебряной ложечки в руках не державшая, и правда не любит занятия по анатомии (конечно, ведь такие тонкие натуры вообще не переносят насилия). Что не мешает ей быть одной из лучших по этому предмету. У нее прекрасные оценки и почти стальные нервы. Вид Рины, с абсолютно безразличным и даже слегка меланхоличным выражением лица вскрывающей труп и метр за метром вынимающей кишечник, у некоторых из ее парней вызывал настоящий ужас. Собственно, после такого они зачастую и становились бывшими.
Впрочем, борьба со стереотипами нашей задачей не является. Пусть думают что хотят. На практике потом будет видно, кто чего стоит. А пока стоило успеть хоть немного оглядеться, прежде чем мы приступим к разбору задания. Все же на месте преступления мне доводилось быть впервые, и что-то подсказывало – важной может оказаться любая мелочь.
Сценой для убийства оказалась большая добротная кухня-гостиная в каком-то среднезажиточном доме. У одной стены – длинная рабочая стойка и множество шкафчиков для посуды. На соседней стенке стройными рядами висели связки трав и приправ на сушку. Кое-где на стенах были развешаны охотничьи трофеи в виде рогов, а на одной стене разместилась целая медвежья шкура. Но нас, конечно, больше интересовало то, что располагалось по центру комнаты, – обеденный стол, накрытый на две персоны, чуть тронутые тарелки с едой, початая бутылка вина, ну и труп крупного мужчины рядом на полу. Видимо, это и есть причина нашего здесь пребывания и сегодняшнее задание.
– Все осмотрелись? – уточнил магистр Бриар, отметив, что все взгляды снова обратились к нему. – Тогда начнем. Погибший – Каниас Вирне, глава гильдии охотников. В два часа дня прибыл домой вместе со своим заместителем, Андиром Пасторне, чтобы пообедать. Гость принес с собой в подарок хозяину бутылку вина. Госпожа Вирне накрыла на стол и удалилась в гостиную. Через несколько минут, услышав звон стекла и грохот, она прибежала в столовую и увидела, что муж лежит на полу в припадке, а гость мечется рядом. Буквально тут же господин Вирне скончался. Это была присказка, – холодно улыбнулся он. – А вот сказку мне расскажете вы. И от того, насколько хорошо сработает фантазия рассказчика, будет зависеть ваша оценка за занятие. Задание следующее, – посерьезнел магистр и сначала обернулся к боевикам, – разбиться на пары и опросить присутствующих – родственников жертвы, зама и близких друзей. После – осмотреть место преступления, но без излишнего рвения. Надо же оставить хоть какую-нибудь работу вашим коллегам, – небольшой кивок в нашу сторону. – После мы выслушаем ваши предположения. У вас есть час. Свободны.
Боевики быстро подобрались и ушли допрашивать свидетелей, оставив нас наедине с преподавателем. Строгий взгляд магистра обратился к нам.
– Итак, адепты, – скептично осмотрел нашу компанию, – место преступления и тело в вашем распоряжении. Удивите меня. Времени столько же, работаете тоже в парах. Вперед, – дал он нам отмашку рукой и стремительным шагом покинул помещение. Почти тут же в комнату скользнул худощавый мужчина в форме, явно из стражи, и, прислонившись к стене, остался наблюдать за нами.
Мы с Риной, переглянувшись, кивнули друг другу и быстро разошлись в разные стороны. Парами нас ставили работать часто, поэтому схема была отработана. Рина отправилась изучать тело – как бы ни не любила подруга это дело, но явный талант к анатомии никуда не денешь. Правда, за право поколдовать над трупом ей еще придется побороться с Курсо и Далином, двумя наиболее дотошными и занудными представителями нашего курса. Я же была более внимательна к деталям и больше тяготела к криминалистике, поэтому взялась за осмотр комнаты. Заодно и поразмышляю немного над ситуацией в целом.
Основная версия очевидна – заместитель отравил Вирне вином. Впрочем, мое дело искать не подтверждения или опровержения, а просто изложить все факты. С личностью убийцы будут разбираться следователи или в данном случае – боевики.
Первым на очереди у меня был, конечно, стол. Осмотрела стакан с вином, оставшийся целым, чей собрат осколками лежал в красноватой лужице рядом с телом. Выглядел он совершенно нетронутым – плюс к теории, что убийца Пасторне. Запах вина показался странным. Оглядевшись, я убедилась, что все заняты и не обращают на меня внимания, быстро обмакнула палец в вино и лизнула – немного рискованно, но мне, как целителю, вряд ли что-то грозит. Горчит и немного пощипывает язык. Странно, для широко распространенного цианида это не характерно. Скорее для… Сделав себе заметку, я с возросшим интересом обратила свой взгляд к мясу на тарелках. И чем дольше присматривалась, тем меньше мне это нравилось. Не знаю, решил ли так нас проверить новый преподаватель, но что-то тут нечисто. И это я уже не столько про убийство.
Через несколько минут, закончив повторный осмотр заинтересовавших меня деталей, я, притаившись в уголке, пыталась тщательно осмыслить все найденное. Довольно скоро ко мне присоединилась Рина и рассказала, что удалось узнать ей. И пока все факты лишь подтверждали основную версию. Я тоже поделилась найденными уликами, но все же далеко не всеми. Немного стыдно, что пришлось утаить от подруги информацию, но втягивать в проблемы ее не хотелось. А я подозревала, что именно этим моя излишняя осведомленность и закончится. Оставалось надеяться, что боевики окажутся более удачливыми. Иначе мне придется выкладывать собственные суждения магистру, причем наедине, и такая перспектива не радовала.
– Кто готов первым поделиться информацией? – заставил меня вздрогнуть от неожиданности голос преподавателя. Задумавшись над этой непростой ситуацией, я не заметила его возвращения, как и остальной группы, снова собравшейся в центре у тела. Но я предпочла остаться в углу, голос магистра был прекрасно слышен и здесь, зато можно избежать его пристального взгляда.
– Позвольте? – донесся женский голос со стороны боевиков.
– Прошу, – в голосе преподавателя мне почудилась насмешка, намекающая на то, что от боевиков Бриар тоже много не ожидал. – Адептка?
– Флора Вегерос. По показаниям представителей гильдии, в последнее время убитый и подозреваемый часто ругались. По предположениям охотников, господин Вирне собирался покинуть пост главы гильдии и выбирал себе преемника. На это место претендовали двое: господин Пасторне и сын убитого. Госпожа Вирне подтверждает, что муж планировал передать управление гильдией сыну. Господин Пасторне, по-видимому, был с этим не согласен. Очевидцы утверждают, что сегодня Пасторне и Вирне имели продолжительный разговор в кабинете последнего, после чего вместе направились к главе домой. Госпожа Вирне рассказала, что мужчины явились в хорошем расположении духа. Пасторне прямо на пороге презентовал хозяйке бутылку и хотел сразу уйти. Но хозяева настояли, чтобы он присоединился к ним за обедом. От вина Пасторне отказался под предлогом плохого самочувствия, – бодро отрапортовала невидимая мне за спинами однокурсников девушка. – Версия убийства кем-то из родственников была рассмотрена, но отброшена за отсутствием мотива – соседи утверждают, что чета Вирне была счастливой парой. Никто ни разу не видел, чтобы они ругались. Отношения с сыном тоже были прекрасными.
– Ваш окончательный вердикт? – спросил магистр Бриар.
– Убийца – заместитель главы гильдии охотников, господин Пасторне, – твердо ответила она.
– У кого-то есть дополнения или, возможно, другие версии? – уточнил преподаватель.
В душе еще теплилась надежда, что кто-то тщательно отработал другие версии и мне не придется влезать в это дело. Не в моих интересах привлекать к себе внимание. Лучше тихонько пересидеть в сторонке, если могут разобраться без меня. Но мне опять не повезло. Боевики дружно проголосовали за виновность заместителя – все более чем очевидно. Для них сегодняшнее занятие лишь отработка навыков допроса – убийство даже не магическое, выяснять специфику воздействия и вид заклинания не надо.
Не дождавшись от боевиков никаких дополнений, магистр обратил строгий взгляд на нашу группу:
– Каково заключение криминалистов?
Вперед тут же вылез Курсо.
– По результатам осмотра тела можно заявить, что смерть произошла от остановки сердца, возникшей из-за поражения центральной нервной системы ядом. Предположительно аконитом. Он был обнаружен в вине. Цветки аконита распространяются торговой и лекарственной гильдиями только по специальной лицензии, которую представителю гильдии охотников выдать не могли. Но данное растение произрастает в лесах вокруг столицы, хоть его и довольно трудно найти. Думаю, что для охотника, хорошо знакомого с местными лесами, обнаружить его представляется возможным, – крайне нудным голосом зачитал свои записи адепт. Таким же голосом старая метресса читала нам лекции по истории.
– Значит, вы подтверждаете, что наиболее вероятным подозреваемым является господин Пасторне? – в голосе магистра послышались такие интонации, что мне даже захотелось выползти из своего уголка и рассмотреть выражение его лица.
Все-таки я права – это проверка. Или нет? Боги Безмирья, и как понять? Стоит ли вмешаться, рискнуть и привлечь к себе внимание или и без меня разберутся? Кто я такая, в конце концов, чтобы считать, что опытные дознаватели не раскроют без меня такое пустяковое дело? Вдруг я вообще ошиблась? И тут же себя одернула – может, я не права в выводах, но факты не опровергнуть. Не зря же я столько занималась, как бы ни ругался на меня Хран. Да и книги, что побывали в моих руках, простыми не назовешь, как и полученные из них знания.
– Да, – немного помявшись, все же согласился с выводами боевиков Курсо.
– Кому-то есть чем дополнить? – вновь поинтересовался преподаватель. Никто из однокурсников не откликнулся на мой мысленный призыв выразить хоть какие-то сомнения. И мне оставалось лишь, горько вздохнув, покачать головой. Неужели придется после окончания занятия идти к магистру и признаваться?
– Вы с чем-то не согласны? – раздался неожиданный вопрос, а я резко огляделась, обрадовавшись и одновременно пытаясь понять, к кому он обращается.
Кажется, ко мне. Вот ведь, как разглядел-то!
– Да, я к вам обращаюсь, адептка, – сухо кивнул он, поймав мой взгляд.
Как же не хочется выставляться. Но совесть не давала покоя, так что я не могла не уточнить.
– Можно узнать, окончательное решение по делу будет выноситься по итогам заключения специалистов управления, а не на основании наших выводов, ведь так?
Конечно, такое вряд ли случится. Но все же управление внутренних дел не внушало мне доверия. С них станется записать результаты поверхностного осмотра группы недоучек и посадить невиновного, ведь это слишком мелкое и простое дело, чтобы привлекать дополнительных специалистов.
– Выйдите вперед и представьтесь, – потребовал преподаватель, а мне тут же захотелось сжаться и спрятаться.
Не успела, добрые сокурсники тут же вытолкнули меня на передний план. Оторвав взгляд от собственных, нервно сцепленных рук, я попала в стальную хватку внимательных и оценивающих глаз магистра Бриара.
– Кастодия Серас, третий курс, факультет алхимии и целительства, – сглотнув, выдавила я из себя.
– Итак, адептка Серас, что же вам не понравилось в полученных вашими коллегами выводах? Сомневаетесь в собственной компетенции или способностях остальных учеников? – вопросительно приподнял он бровь.
– Во всем, – призналась я, отводя взгляд и надеясь, что сокурсники меня поймут. Вряд ли им самим хочется стать причиной чужого несправедливого заключения. А мы все же только учимся, и не стоит полагаться лишь на наше мнение.
– Неправильный ответ, адептка, – заставил меня вздрогнуть жесткий ответ. – Вы не следователь, вы криминалист. Задача следователя сомневаться в полученной информации и собственных домыслах, а также рассматривать все возможные варианты. В конце концов, большинство сведений он получает при допросах людей, которые могут ошибиться, забыть что-то или просто соврать. Вы криминалист. Вы должны представить точные факты и сведения, основанные на научных данных, а не выстраивать версии. Это понятно?
– Да, – пробормотала я, буквально кожей чувствуя ехидные взгляды боевичек. Они даже не скрывали презрительные смешки.
– Не вам тут улыбаться, адептка Вегерос, – внезапно одернул он одну из девушек, рыжую, единственную обладательницу такой же длинной косы, как у меня. – Вы только что вынесли приговор человеку, опросив лишь нескольких приближенных к убитому людей, и даже не задумались о возможности предварительного сговора свидетелей. Страшно представить, что творилось бы в нашей стране, если бы все расследования проводились столь же «тщательно», – заметил магистр поджавшей губы адептке и снова обратился ко мне: – Так что нет, адептка Серас, казнить никого из-за ваших решений не будут. Наши специалисты уже все осмотрели и взяли пробы на анализы, а свидетели были опрошены опытным следователем, причем куда более тщательно, чем это проделали ваши коллеги, – скептически посмотрел он на насупившихся боевиков. – Вы здесь, чтобы научиться работать на следствии, а обвинения будут выносить профессионалы на основе данных опытных специалистов, а не недоучившихся адептов. Но все же поделитесь, что заставило вас усомниться в основной версии убийства?
А ведь я так надеялась отмолчаться после прилюдной отповеди. Но нет, догадался же, что интересовалась я не просто из опаски взять ответственность за судьбу невиновного.
– Господин Вирне, как представитель гильдии охотников, не мог отравиться аконитом. Точнее, почти никто в столице не может отравиться аконитом. Во всяком случае, не той малой дозой, что присутствовала в вине, – заявила я, все же подняв взгляд и твердо посмотрев преподавателю в глаза. Раз уж взялась рассказывать, придется отвечать за свои слова.
