Марат Байпаков
Танаис

– Мы друзья? – вождь озерных принял серьезный вид.

– Друзья, Скилур. Одна семья. – Танаис подняла брови. Скилур хлопнул ладонью себя там, где сердце:

– Танаис, оставь ребят у нас гостить. Не обидим. Пусть покрепче задружатся. Возьмем молодь, и к вам. За свадебным обрядом? За семь-то дней обернемся? Тем временем наши добровольцы с дальних поселений в сборный отряд съедутся?

– Ох, и мастер ты, Скилур, речи говорить. – Верховная жрица усмехнулась.

– А что не так в моих речах? Танаис? – вождь озерных повел плечами.

– Все в них ладно. Как камнем кидаешь. Тяжелым таким. – Тайгета на этих словах подруги засмеялась.

– Не серчай. Уж как могу. – Скилур не обиделся ни на замечание, ни на смех двух жриц. – В прямоте живем. Разделим трапезу? Круг умных соберем? Ведь есть что обсудить?

Посреди пристани жестом радушного, хлебосольного хозяина вождь озерных приглашал к невидимому столу с невидимыми яствами, с невидимыми собеседниками.

Глава 12. Свадьбы

Мало кто из золотых ожидал снова увидеть обожаемую верховную жрицу. Удивлению, восторгам и песнопениям не было конца. Верховная жрица и жрица Тайгета вернулись в пределы племени, да не одни! В окружении молодых людей из озерного края. Рядом, на равной линии со жрицами, восседал на белом коне, нет, не известный зануда Гнур-старик, а кто-то из знати озерных. Одет в парадные одежды вождя? Почему? Стяг озерных развевался над ним. Позади незнакомого вождя выстроились цепью гости, числом под тысячу с небольшим, все из озерных: «добрые» и «худые», женщины и мужчины в открытых повозках, запряженных быками, быки же с венками полевых цветов на рогах. Шумные озерные нарядились так лихо, словно бы на праздник явились.

– Отец, принимай гостинцы.

Вождь не слушал слов. Обнимал дочь. Времени прошло совсем немного. Мотив той щемящей радости – прощались как навсегда.

– Не ждал увидеть? – Танаис ладонями сжимала щеки отца.

– Нет, каюсь, нет. Так рад. Так рад. Душа моя. – Скопасис ловит родной запах. Долгим взглядом всматривается в каждую черточку лица дочери. Что видит отец в ней? Привычные черты? Время, прожитое вместе? Воспоминания детства на двоих? Отражение своего лица – в женском? Понимание, присущее только людям, что каждый день встречают вместе? Для Скопасиса пополнили бесконечный список черт единства с Танаис – и обдуманные мечты, и даже сродство умов. Отеческая любовь связалась практичным тугим узлом с дружбой верного помощника в делах серьезных племени.

– Не одна – со мной сваты и женихи…

– Сваты и женихи, говоришь?! Да где они? – Скопасис от дочери перешел к гостям. Обнял, скорее даже обжал, медвежьей хваткой Скилура, известного ему по давности ушедшей молодости.

– Ох и крепко жмешь объятия, Скопасис! – что-то хрустнуло у гостя.

– Какие гости, так и привечаем!

По одному к вождям подходила молодежь соседнего племени. Громко называл каждый муж имя свое, имя известных предков, вынимал начищенное в блеске оружие, обеими руками держа, – в уважении демонстрировал родовую гордость вождям, отходил в сторону. Его место занимал следующий соискатель семейного очага.

– Выкуп за невест привезли, – подвел итог проходу женихов Скилур. Скопасис в шутку недоверчиво переспросил:

– Выкуп? Позволь, но чем?

Скилур в ответ сделал знак рукой. Из толпы сопровождающих вынесли с два десятка добрых по весу мешков.

– Солью, – громко отвечал вождь озерных. Скопасис хлопнул ладонью по бедру. Подарок отличный. Чистая соль из ближнего моря выделки озерного племени дорого ценилась не только у соседних племен, но и далеко за пределами этих мест. Довольно защелкал языком хозяин.

– Можем ответить? – Вождь золотых повернул голову к двум девушкам.

Тайгета горделиво с улыбкой подняла голову. Оценивающе осмотрела ряды женихов, сватов и сопровождающих. Танаис с напускной строгостью держала ответ:

– Выкуп добрый. Имена женихов узнали. Их род проследили. Оружие оценили. Но вот… – Установилась положенная пауза. Несколько сотен глаз, не мигая, смотрели на жрицу золотых рек. – …Удаль еще не видели!

– А-а-а! Ну это мы завсегда… – Скилур перенял напускную строгость хозяев. Поддержал торжественное и волнующее настроение праздника. Пожалуй, главного праздника в степной жизни. Как положено установленным свадебным обрядом, женихи должны показать удаль. Девушки – пройти испытания невест. Потом состоится выбор пар. Общий совместный брачный танец для радости Матери-Богини. Очистительные бани перед началом новой жизни. Жертвы Богам. Клятва верности молодых – уже для племени. Финалом – сытный пир для духов предков. Каноны празднества знакомы до деталей многим, но вот в каждом знатном сватовстве полагалась своя «чудинка-ягодка». «Ягодку» предложил вождь соискателей.

– К середине празднеств, как и положено, удивим, – Скилур не стал уточнять, что имел в виду под «удивим», но жрицы с пониманием переглянулись.

Праздник откупорили, как новый мех с вином.

Несмотря на жаркий полдень суматоха приготовлений дымом очагов накрыла всю без исключения женскую долю племени золотых рек. У женщин – и молодых, и в седине – вдруг объявились насущные безотлагательные дела. Торжественная одежда в важной спешке чистилась, штопалась, стиралась, сушилась. На реке не протолкнуться. Гомон, шутки, смех, стук кадок. Между срубами в поселении летучими тенями с набитыми добром мешками тоже сновало, и не в праздности, степное бабье. Шел бойкий обмен красками, париками, гребнями, ленточками, головными уборами, поясами и оружием. К портнихе, известной мастерице племени с двумя запыхавшимися ученицами, выстроилась шушукающаяся очередь с неотложными заказами. На острове собственная история – чинно знатные готовились к обрядам. Жрицы доставали ритуальные украшения и наряды, оленьи маски в золоте для лошадей. Чистили упряжь золотую, расшитые попоны, бронзовые жертвенники, священные ножи. Резали папоротник. Взвешивали и фасовали коноплю.

Мужская доля племени без лишней суеты занята размещением гостей. На поле, за плавильнями, разбили гостевые шатры. Ставили без давки, с широкими разрывами, так, чтобы три всадника могли разъехаться. Шатры расставили вытянутым прямоугольником. В центре – лобное место, площадь для пира. За шатрами, с западной стороны, – повозки озерных. Волов пустили пастись в предгорных лугах, чтобы не мешались на празднике. Втаскивали на поле тяжелые еловые столы, огромные котлы для готовки свадебной пищи. Ряды столов образовали семь длинных линий, сходящихся к двум главным столам для знати, вождей и жриц. Сложили костры. Уже с гостями разделывали мясо для ужина. Покончив с мясом, назначенные повара из двух племен готовят баранье рагу. Угощения подбирались сообразно общим вкусам. Обменялись домашними секретами доведения мяса до нежной готовности. Сошлись в соли и специях. За обсуждениями прогнозов на урожай скатали из просяной муки клецки.

К вечеру приготовления закончились. Несмотря на подступавший яркими красками закат взялись за свадьбы. Уставшие с дороги гости, уставшие в приготовлениях хозяева, перемешавшись семьями, обнявшись, заняли места на поле. Две группы: невесты, числом, равным женихам, и сами счастливые женихи – вознесли молитву Богам и Предкам. Два хора обращались к заходящему светилу. Невесты воззвали к Богам, дабы те обратили взоры на торжество молодых людей. Женихи благодарили в ответной песне племена за честь вершить новый переход в жизненном пути. После заката закончили песнопения.

Два племени в теплых весенних сумерках сели за столы. В первых коротких разговорах, среди изучающих перекрестных взглядов, нашлось место и для осторожных шуток про скот да про погоду, и для смелых планов объединения. Семьи привыкали друг к другу. Легко заучивали имена. Под полной луной неохотно, подолгу прощаясь с возможно будущими близкими родственниками, гости разошлись по шатрам. Хозяева же при свете частых факелов продолжили подготовку. Распределяли скот для пира, приготовляли лошадей для состязаний. Женщины выделяли имущество будущим семьям. Многие золотые лишь под самое утро сомкнули красные глаза.

Гвоздем программы нового дня должна была стать игра в мячи.

Правила известной игры слегка изменили – на свадебный манер. Вместо двух хорошо сбитых в тренировках команд, теперь выпускали на поле две команды смешанного состава – из представителей двух племен. В каждой команде оставили по двенадцать наездников и одного вожака – зрелого мужа из знати. Вожаки не играли – в руках держали стяги команды. Синий или красный. В каждой «свадебной» команде по шесть невест и по шесть женихов. Две лавины всадников неслись навстречу друг другу, перекидывая на полном скаку свой крашенный в цвет команды шерстяной мяч с камешком внутри, для веса. Две лавины – два мяча, перебрасываемых от всадника к всаднику. Не уронить! Не дать перехватить мяч команды. Перехватить мяч соперников. Ни на мгновение мяч не должен останавливать полет от игрока к игроку. Команды неслись навстречу, перемешивались. Замирали в борьбе. Продолжали перебрасывать свой мяч и стремились перехватить чужой. Разъезжались, разворачивались и снова сходились на полном скаку. Так продолжалось до тех пор, пока одной из команд не удавалось перехватить мяч соперников или пока не выбывала команда, уронившая в мяч в траву. Борьба шла за нешуточные призы. На кону – полновесные золотые шкуры.

Со стороны казалось, что сталкиваются два опасных конных отряда и идет жаркое сражение. Возможно, в том истинный смысл игры. Но в свадьбах женихи и невесты не оттачивали военное мастерство – знакомились – в шутку, играя, глазами, чувствами выбирали будущего партнера. Трудно собрать команду из незнакомых людей. Трудно сразу, без подготовки, сев на чужого коня, пуститься в игру. Запомнить команду по именам. А как быть с секретными знаками для подачи команд? Приглашенным игрокам пришлось особенно трудно: надо сохранить гордость – не ударить в грязь лицом под взглядами наблюдательных соседей, не стать посмешищем для сотоварищей, а ведь еще надо понравиться вон той красивой девушке! В первых же раундах игры скованность отброшена. Верх взял азарт. Приятное открытие! Гости из озерного края не только умели рыбачить. Хорошо держались и на лошадях. Уверенно ловили мяч, выполняли длинные передачи за спинами, отводили внимание противников хитрыми обманками. А какие умели строить веселые рожицы, хитря в игре!

– Без поддавков!

– Судить будем строго! – напутствовали вожди первую партию игроков. Как водится, в играх не обошлось без смешных моментов. То посреди уверенной атаки дивчины начнут старой привычкой сбиваться в стаю, то женихи норовят подольше – для пущей уверенности – подержать мяч в передачах среди своих. Больше всех рассмешил симпатичный гость с копной непослушных соломенных волос. Он умудрился не только удержать мяч и свободной рукой перехватить в полете чужой, но и тут же, завидев друга, примкнуть, по забывчивости, к чужой команде. Отъехав в рядах противника, юноша под общий дружный смех вернулся к товарищам по команде. Все так же с двумя мячами.

Играли азартно, меж тем бережно. Никого не свалили, драк и ругани тоже не примечено. Настроение счастья сливалось с настроением весны, щекотало щеки, развевало волосы на ветру. Какие же могут быть ссоры? Самое время любови. Так прошел первый день свадеб. Золотые призовые шкуры обрели новых хозяев.

Глава 13. Испытания невест

– Достопочтимый, а ты не расскажешь про дела прошлогодние? – Скилур крепко взял за плечо вождя золотых. Твердый взгляд и интонация под стать.

– Расскажу. Как не сказать тебе, мил человек. – Вождь золотых усмехнулся, провел ладонью по усам и бороде.

– Вот прямо сейчас и выкладывай, – настаивал Скилур.

Ясными словами Скопасис описал поход, не упустил возвращение со счастливым спасением. Луна висела круглой серебряной чашей. Возле очага вместительного гостевого шатра – десятка два мужей в годах. Большей частью из озерного края. Повествование завладело всеобщим вниманием. Взгляды – на главе золотых. Мужи потеснее сдвинулись к огню. Затаив дыхание слушали, ловя каждую деталь похода и сражения с персами.

– Что делать дальше? Обдумал? – Вождь озерных в задумчивости смотрел на говорившего.

– Враги пришли из страны хурритов. – Скопасис встал. – Хваризам поддержал персов. Предполагаю, скоро начнется вторжение. Тем обиднее, что хурриты, родственные степные племена, предали нас.

Мужи молчали. Война расправляла крылья. В том не было сомнений ни у кого из сидевших.

– Отправляем отряды на далекую сторону, а у самих под боком пожар горит. Так, что ли? – Скилур в свойственной ему манере прямо тянул нить разговора. Скопасис обвел глазами участников беседы.

– Одна дума не дает покоя. Хочу разделить ее с вами всеми.

Мужи в согласии закивали головами. Войны никто из них, как видно, не страшился. Однако по глазам читалось жгучее желание добиться в той войне решительной победы.

– Перетянем часть племен хурритов на нашу сторону? – Скопасис направился к выходу. Выглянул из шатра. Кликнул стражу из хозяев. Тихим голосом отдал указание. Закрыл пологом вход. Скилур продолжил недоговоренную фразу хозяина встречи:

– Хочешь сказать, вождь, заселим союзные племена на нашей земле? Так их перетянем? Да, достопочтимый?

В ответ хозяин шатра широко улыбнулся.

– Прям под корень жнешь. Да. Такая вот дума имеется. По прошлому лету трофеями нам досталось комплектов амуниции на десять тысяч бойцов.

Мужи подняли удивленно брови. План вождя прояснялся до деталей.

– Стало быть, хурритов вооружим? Отправим назад на царя Хваризама? – Скилур уважительно посмотрел на Скопасиса. Ему все больше нравился друг детства.

– И опять прав ты. – Скопасис обнял Скилура. Мужи обнялись во взаимности. Дружба единым пониманием судьбы усиливалась.

– Вот так и говорить скоро ничего не придется. По глазам сокрытую думку видишь…

Старейшины племен в голос засмеялись.

– В честности поступать с хурритами мое к вам предложение. Соберем у нас единый круг. «Добрые» из наших племен…

Скилур позволил себе жестом дополнить слова хозяина шатра:

– Ты хотел сказать, нашего племени? Так, слегка ошибся во множестве?

Скопасис встретился взглядом с каждым из присутствующих. Получив подтверждение – где кивком, где взмахом правой руки, продолжил:

– Нашего племени, ты прав, Скилур, и вожди родственных хурритов здесь выскажутся. Примем единое решение. Тем из них, кто против рабства под царьками, назначенными персами, – милости просим к нам. Согласные на переселение принесут клятву пред Богами на верность новому племени. Вольются в нас. И вот тогда…

– …Возьмемся за войну с предателями степи? Рабами персов? – Скилур сел полным весом на сундук с чьим-то приданым. Скопасис энергично кивнул.

– Предлагаю дать обделенным хурритам землю у нас. В честности объединиться. Породниться. Собрать единую армию. Снарядить трофеями. Вернуть Хваризам, наш степной Хваризам. Держать обещание, без подлости. Что думаете, почтенные?

Мужи закивали. Молчанием поддержали план вождя племен. Скилур встал с сундука – хранилища сокровищ для новой семьи. Заботливо предложил нагретое сиденье вождю объединенных племен:

– Скопасис, ты присядь. В уважении выслушай – теперь моя думка полетит к тебе. Мы в озерном краю получше-то вашего знакомство ведем с хурритами. Иное лето считай что каждый день по делам речами перекидываемся… – Скилур тщательно подбирал слова и интонацию. Почтением правил речь: – А предложение, вождь наш, к тебе такое: отпразднуем свадьбы, и те, кто здесь… – Скилур обвел правой рукой мужей озерного края, – …отправятся тайной дорогой к знакомым, на тот берег великой реки. Деньков через двадцать, никак не позднее, возвращаемся к этим же шатрам. Просьба: ты, дорогой наш вождь, шатры свадебные не разбирай. Сгодятся для постоя хурритов.

Скопасис кивнул:

– Добро, Скилур. Место радостью освятили. Удачу внесли. Говори дальше.

Мужи заулыбались. Вспомнились веселые, озорные дневные соревнования.

– Так вот, мы, значит, озерные, проведем вождей хурритов тропами, ведомыми только нам. Здесь, в свадебных шатрах, убедим родню дальнюю. Отряды при оружии покажем им. Да особо-то и убеждать не придется! Хурриты задиристый народ. – Скилур особым жестом провел рукой, словно по шерсти любимого пса. – Только вот когда огонь запалим? Вождь?

Скопасис громко огласил давно обдуманное решение:

– Думаю, мужи, тянуть никак нельзя. Летом пойдем войной за Хваризам. К урожаю проса и закончим бранные дела. Как мыслите, «добрые»?

Двадцать правых рук поднялись сжатыми кулаками к потолку шатра. Луна серебряной поддержкой сияла через круглое отверстие в куполе шатра. План двух вождей принят знатными племен. Сроки названы.

– Еще одна просьба наметилась к тебе, уважаемый вождь. Позволь от всех нас оглашу? – Скилур впервые за обсуждение позволил себе улыбнуться. Улыбнулся открыто, бесхитростно.

– Попридержи-ка жрицу. Верховную. Танаис, дочь твою. В походе божественная помощь нам ой как сгодится.

Скопасис, непривычно для мужа, облеченного властью, опустил в глубоких сомнениях голову. Горькие тона окрасили его слова:

– Ага, попридержишь ее! Тут племенем просили. В слезах стояли перед ней. Не получилось. В цепи пытались обрядить! Волосы отрезала и ушла за вами!

– Что… как… мы ее, Танаис, то есть, верховную жрицу Матери-Богини, командующим армией изберем? – предложил Скилур деловым тоном. – А как! Вождь, откажется тогда она? Колебаний лично для меня нет – дочь твоя не человек…

Мужи удивленно воззрились на стоящего перед очагом Скилура.

– …Дочь твоя и есть наша Богиня-Мать. В миру. В облике человеческом. Как увидел первый-то раз Танаис, в ее беседе с грешным Гнуром, так и дошло до меня, кто она, а кто мы. После чудес с призраками и тем сбежавшим озером, о которых ты сказывал, вождь, так и последние сомнения разрешились сами собой…

Вздох изумления прошелся по кругу совета объединенного племени. Скилур, оседлав внимание мужей, продолжал необычную речь:

– Только с Богиней и сможем победить.

Скопасис поднял глаза. Ясный взгляд. Закивал головой. Вскинул правую руку, шум удивленных голосов стих.

– Верно молвил ты, почтенный Скилур. – Скопасис, словно взвешивая мерой дальнейшие слова, предварил их паузой. – Именно так и считаем племенем. Духом живет среди нас Богиня-Мать. В дочери моей – Танаис – очередное рождение Богини Вечной. Не сочтите за поругание вас, вот вам еще одно тому доказательство. Помнишь, друг мой, тот страшный мор, что случился у вас?

Печальный гул среди озерных стал ответом на вопрос вождя.

– Так вот, мужи почтенные, с рождения Танаис в племени нет хвори. Нет, и все тут! Никто не помер от хвори – ни от той, что с вами приключилось, ни от тех, что ранее у соседей прошли…

Единодушно поднялись правые руки, сжатые в крепкие кулаки. Командующий армией степных племен избран. За помощью в бранных делах люди обратились к Богам милосердным. Сойдясь же в главном, без споров распределяли между собой: племена, знакомых вождей, методы увещеваний, скрытые тропы. В размышлениях, обменах думами и встретили рассвет. Нарушая очевидный приказ вождя племени, кто-то дерзнул отодвинуть полог шатра. В свадебный бивуак вошла верховная жрица племени.

– Достопочтенные мужи, без вас нам не начать испытание невест…

В шатре установилось заговорщицкое молчание. Скилур решительно встал. Приблизился к вошедшей. Преклонил правое колено. Его примеру последовали, без исключений, все присутствующие. Последним к присягающим на верность в старинном ритуале назначения командующего армией присоединился вождь племени.

– Идем походом на Хваризам? Так уложили ночью? – Жрица подняла голову к отверстию в куполе шатра.

– Идем! Идем! Идем! Богиня-Мать с нами! – россыпью загрубевших голосов грянуло собрание «добрых» двух племен.

После бессонной ночи достопочтенные мужи клевали носами на испытаниях невест. Осоловелыми красными глазами следили за участницами. По началу соревнований гости еще скрывали неодолимую тягу ко сну. Ближе к полудню вповалку уже откровенно спали на лугу в душистой молодой весенней траве. Лица от яркого солнца прикрыли островерхими нарядными шапками. Шапки те на спящих то приглушенно рычали, то устрашающим громом кому-то грозились.

Вождь в торжественных одеждах судил испытания. К вящему сожалению спящих, конкурсы второго дня не уступали по накалу эмоций вчерашним играм с мячами.

Девушки меж собой состязались в стрельбе из лука на скаку. Соль конных стрельб – в меткости. Стрела, покинув лук, должна пройти через бронзовое кольцо размером не больше двух кулаков. Разогнавшись в галопе, всадница оборачивалась в седле и пускала стрелу. То знаменитая степная стрельба из лука «задом наперед». Первые и самые легкие выстрелы – на короткой дистанции в четверть полета. Вторые – уже сложнее, с половины полета стрелы. И наконец – в три четверти полета бронзовой стрелы. Особо меткие выстрелы женихи сопровождали частыми хлопками в ладоши. Положа руку на сердце, немногие из озерных решились бы повторить девичью стрельбу на дальность. Призы ценностью были под стать вчерашним. На кону четверти мешков соли.

Дорогая сердцу картина! Красавицы, юные девушки, тонкие, подпоясанные бечевой, в расшитых цветными узорами нарядных белых рубашках без рукавов, в кожаных штанах, в коротких сапожках – седлали лошадей. Цепочкой на лошадях занимали оговоренную жребием очередность. Горделиво доставали наборные луки. Закладывали за ровные зубы три ровных стрелы. По звуку трубы пускались в галоп. Серьезные, сосредоточенные взгляды карих, зеленых, черных, серых, голубых и таких бездонных глаз! Появились, однако, и новые мотивы в лицах девушек. Заметно добавились на щеках румяна, брови углем подведены.

Испытания невест продолжились Хождением с водой. Переменив наряд на длинные платья с двойным подолом, каждая девушка водружала на голову небольшую с пол-локтя кадку с водой. Теперь, в танце, под звуки дудочек и семиструнных «певучих» о двух рогах, надо пронести кадку в разложенных узором камнях, не уронив ее и не расплескав воду. И на камни нельзя наступить, и ритм танца надо выдержать, стать удержать. Юноши оценили сложность конкурса. Да что и говорить – зачарованными взглядами следили за участницами! С видимой легкостью невесты исполняли весьма замысловатые танцы. Ни одна из ста не уронила кадку, может, только пару раз самую малость намочили длинные косы. Вождь слегка растерялся, определяя победительницу в конкурсе. Обсудив со жрицами аллюр Хождений, вынес весьма непростое решение – одарил всех участниц бусами самоцветными.

– Сдается, вождь, что это мы с тобой сегодня прошли испытания невест.

Любящая дочь, стоя позади отца, обняла его. Рядом сидящий Скилур добродушно, в полноте не растерянных зубов, улыбнулся обоим. Извиняясь, зевнул. Хорошее настроение сопровождало долгий день. Если день вчерашний играми подарил женихам и невестам дружбу, то итогом нынешнего, похоже, стали уже другие чувства. С песнопениями щедрым Богам-покровителям гости, хозяева, женихи и усталые невесты перешли к праздничному столу. Второй день свадеб близился к завершению.