Малика Саидхакимовна Икрамова
Кафка-лайт
Берта. А сколько просителей пропустила канцелярия к госпоже фее?
Хозяин гостиницы (испуганно). Этого никто не знает. Все, что делает канцелярия – опутано тайной. Но все, что она делает – делается на благо госпожи феи. (Внезапно оборачивается и злобно кричит на пытающуюся войти в гостиницу нищенку). Пошла! Пошла прочь! Здесь для тебя ничего нет! (Старуха поспешно ретируется).
Берта (с состраданием). Кто эта бедная женщина? И почему вы прогнали ее?
Хозяин гостиницы (кипя от гнева). Старуха Ханна. Вот от кого бы вам следовало держаться подальше. Очень, очень неблагонадежная особа.
Берта. Неблагонадежная? В чем же это проявляется?
Хозяин. Никто не знает, откуда она здесь взялась, никто не знает, зачем она сюда явилась. Мутная, очень мутная старуха…
Берта. Но почему никто ее не спросит об этом?
Хозяин. Как же ее спросишь, если она – немая?
Берта. Тогда как вы узнали ее имя?
Хозяин. Надо же было ее как-то называть? Имя Ханна ничем не хуже других. Мое дело, фройляйн, предупредить вас. Если не хотите неприятностей – держитесь от старой Ханны подальше. (Будничным тоном). Ну что ж, раз мы обо всем договорились – пойдемте, покажу вам комнату для прислуги.
Хозяин гостиницы и Берта уходят. Чиновники провожают Берту незаметными, но очень внимательными взглядами.
Картина шестая
Парк в районе Штеглица. Кафка за руку с Евой идут по аллеям парка. Оба устали. Поравнявшись со скамейкой, Кафка останавливается.
Кафка. Ты не устала? Давай-ка присядем. (Садится на лавочку).
Ева (присаживаясь рядом с ним). Мы уже весь парк обыскали, а Берту так нигде и не нашли…
Кафка. Наверное, потому, что цель Берты находится за пределами парка.
Ева (удивленно). Цель? У Берты?!
Кафка. Что тебя так удивляет? У каждого из нас есть своя цель.
Ева. Но ведь Берта – кукла!
Кафка. Необычная кукла! Ты ведь сама говорила, что Берта все понимает. Радуется, когда ты счастлива, и грустит, когда ты в печали.
Ева. Но какая у нее могла быть цель? Зачем ей понадобилось куда-то идти?
Кафка. Кто знает это, кроме самой Берты? Кстати, не та ли эта скамейка, где мы встретились с тобой вчера?
Ева (осматриваясь). Ну, конечно. Это – она.
Кафка (незаметно для Евы достает из кармана пиджака и кладет позади нее конверт). Ну-ка, погляди – что это?
Ева (обернувшись). Ой! Здесь письмо!
Кафка. В самом деле? И кому же оно адресовано?
Ева (берет конверт, читает). Фройляйн Еве Вальтер. (Изумленно глядит на Кафку). Это письмо мне! Но от кого?
Кафка. Я полагаю, мы узнаем это, если вскроем конверт.
Ева (затаив дыхание открывает конверт, достает тоненький листочек, взволнованно читает). «Дорогая Ева! Не печалься обо мне. Я отправилась на поиски феи Эрситы и обязательно найду ее. Я хочу попросить госпожу фею исполнить одно мое желание. Не скучай без меня! Я буду писать тебе обо всем, что увижу в своем путешествии. Твоя Берта». (Ева опускает письмо на колени и начинает плакать).
Кафка (успокаивающе похлопывая ее по плечу).Ну же, Ева! О чем же здесь плакать? Ведь теперь мы знаем, что Берта не пропала, а отправилась в волшебное путешествие.
Ева (всхлипывая). Берта отправилась в него из-за меня. Это я во всем виновата!
Кафка. Ты? Но почему?
Ева. Вчера здесь была девочка с прекрасной куклой. Я так восхищалась ее платьицем, туфельками и кудряшками, что, наверное, Берта обиделась. Ведь у нее платье старое и рваное, а туфелек и вовсе никогда не было. Наверное, она решила, что я разлюбила ее, потому что она не такая красивая, как кукла этой девочки. Но это неправда! Я бы не променяла Берту ни на одну куклу на свете!
Кафка. А зачем ей понадобилась фея?
Ева. Я думаю, она хочет попросить у нее нарядное платье и туфельки, как у той куклы. Глупая Берта! Неужели она думает, что в новом платье я стану любить ее сильнее?
Кафка. Даже взрослые и умные люди часто заблуждаются на счет того, чем и как можно заслужить любовь. Стоит ли удивляться, что не смогла понять этого Берта?
Ева. Но что же мне делать?
Кафка. Ждать. Я думаю, ты скоро получишь новое письмо от Берты. И тогда мы узнаем, что произошло с ней там, в большом мире.
Картина седьмая
Комната Кафки. Из прихожей слышатся голоса Брода и Кафки и вскоре они входят в комнату, оживленно переговариваясь.
Брод. Так значит, ты написал Еве письмо от имени куклы? Но, послушай, давать девочке надежду на возвращение куклы – не слишком ли это самонадеянно?
Кафка. Жестоко было бы лишить ее надежды. Ведь это ее единственная память о матери.
Брод. Но ведь Берта никогда не вернется…
Кафка. Кто знает? Такие ли чудеса случались?
Брод. Ну, хорошо. Если тебя это забавляет – пожалуйста. Я умываю руки. Лучше скажи мне – что твой господин К.? Нашел он способ получить должность землемера в Замке?
Кафка. Он делает все возможное. Представь, он даже отважился перехватить на выходе из гостиницы высокого чиновника, могущего повлиять на его судьбу.
Брод. Вот как? И что, успешно?
Кафка. Разумеется, нет. Но он все еще полон надежд и задора. (Падает на диван, трет руками виски).
Брод (озабоченно). У тебя снова головные боли?
Кафка. Пустяки. Все, как обычно.
Брод (садится в кресло напротив Кафки, доверительно). Послушай, Франц, я давно хотел поговорить с тобой об этом… Эти головные боли, лихорадки и прочее – они же совершенно изматывают тебя. Не дают работать и жить. Тебе нужен хороший уход, лечение. Я наводил справки. В Вене есть очень неплохое заведение. Их результаты впечатляют…
Кафка (обрывая его). Ты хочешь отправить меня туда?
Брод (смешавшись). Я всего лишь предлагаю. Решать, конечно же, тебе. Но, принимая во внимание все рекомендации…
Кафка (снова обрывая его). Спасибо, Макс. Ты – преданный друг. Но я не хочу умирать на больничной койке пусть даже самого респектабельного санатория в Вене. Что ты думаешь о моем переезде в Палестину?
Брод (изумленно). Ты всерьез думаешь о переезде?
Кафка. Да. Тебя это удивляет?
Брод. Нет, но дорога… Она довольна утомительна. Не следует ли тебе сначала все же пройти курс в венском санатории?
Кафка. Давай поговорим об этом как-нибудь в другой раз. Сейчас я очень устал и хочу спать.
Брод (вставая). Конечно. Доброй ночи!
Кафка. Доброй ночи. И спасибо за прекрасный ужин.
Брод, махнув на прощание рукой, уходит. Кафка в изнеможении откидывается на спинку дивана, закрывает глаза. Сумрак заливает комнату.
Картина восьмая
Гостиница. Хозяин за стойкой протирает стаканы. Берта подметает зал. За столиками – каждый за своим – положив голову и руки на стол, спят три одетых в черное чиновника. Перед ними кружки с остатками пива и остатки ужина в тарелках.
Хозяин (поглядывая на окна). Того гляди дождь пойдет. Надо бы закрыть окна. (Идет к окну, закрывает его. В этот момент дождь начинает барабанить по крыше и подоконнику). Ну, так и есть. (Переходит к следующему окну. Слышится шум подъезжающего экипажа). Кого это принесло на ночь глядя? (Всматривается сквозь стекло, всплескивает руками). Батюшки! Сам господин Советник! Берта, тотчас же приготовь лучшую бутылку рейнского вина и свиную вырезку.
Берта (оставив метлу). Накрыть господину Советнику здесь?
Хозяин. Нет, поставь на поднос. Я отнесу ужин господину Советнику в его комнату. И поживее! А я пойду провожу господина Советника наверх.
Собирается идти, но тут в дверь гостиницы входит старая Ханна с кружкой для милостыни в руках.
Хозяин (всплеснув руками). И ради Бога, прогони отсюда эту старую ведьму! Не хватало только, чтоб господин Советник застал ее тут. Чего доброго, потом обвинит меня в неуважении к Замку! (Скрывается за дверью за стойкой).
Берта с опаской оглянувшись на спящих чиновников, подходит к Ханне. Чиновники все так же спят. Но, как только Берта отворачивается к ним спиной, они одновременно открывают один глаз и настороженно прислушиваются.
Берта (тихонько). Вы совсем промокли… Вам некуда идти? (Ханна кивает). Я бы пустила вас погреться к очагу, но хозяин… Если он увидит… Послушайте, пойдемте со мной. Я отведу вас в свою каморку. Туда никто не заглядывает, и вы сможете отдохнуть там и просушить одежду. А когда хозяин ляжет спать, я принесу вам чего-нибудь поужинать.
Берта берет Ханну за руку и вместе с ней выходит в незаметную дверь в углу комнаты. Тут же, как по команде, чиновники выхватывают из-за пазухи перья и бумагу и начинают строчить. Услышав шаги возвращающейся Берты, они прячут свои перья и бумагу за пазуху и принимают тот же вид, что и раньше. Берта входит, бросив внимательный взгляд на чиновников и успокоившись на их счет, проходит за стойку и начитает готовить поднос для господина Советника. Едва она закончила с сервировкой подноса, появляется хозяин.
