На вопрос, есть ли что нового в литературе, на вас смотрят с изумлением: «La litterature… est-ce que fa existe?»[3]
Париж отказался даже от литературы. Правда – есть газеты. С января даже выходят многие журналы. Но ни в тех, ни в других литературы нет.
Несколько из известных писателей, как Баррес, Поль Адан, Рони-старший, Ришпен, приняли на себя литературно неблагодарную задачу поддерживать бодрое гражданское расположение духа и делают это в передовых статьях, проникнутых обязательным оптимизмом. Но это не литература.
«О войне можно будет писать только тогда, когда она будет кончена», – говорят другие, молчащие сейчас.