bannerbannerbanner
Хроники Ехо (сборник)

Макс Фрай
Хроники Ехо (сборник)

Полная версия

Сэр Шурф вернулся всего через пару минут.

– Ну наконец-то, не прошло и года, – проворчал я.

Он и бровью не повел, хотя мой упрек был, мягко говоря, не совсем справедлив. Ему, знаю, даже нравится, когда я начинаю изображать строгого, придирчивого начальника. Он понимает, что это своего рода ритуал, необходимый вовсе не для поднятия моего авторитета, не для укрепления служебной дисциплины даже, а для того, чтобы поддерживать гармонию мира – всего лишь. А сэр Шурф как никто умеет ценить такие вещи.

В итоге у Зогги мы с Лонли-Локли оказались даже раньше, чем я рассчитывал. Абилата еще не было. Надо думать, он как раз обрабатывал продавца кожаных плащей. Начальник полиции, по словам Зогги, клятвенно обещал быть через четверть часа. Зато леди Длинная Тинна уже сидела на табурете в дальнем углу кухни и во все глаза глядела на нас с Шурфом. Все-таки искусство Темного Пути мало кому легко дается, так что внезапное появление незнакомцев в центре только что пустовавшего помещения – зрелище редкое даже для столичного жителя, а уж с гажинцев-то что взять.

Она была та еще дамочка, эта самая Тинна. Действительно очень высокая, ростом примерно с меня. Тощая, как кошка с разоренной фермы, с роскошной копной пепельных волос и разноцветными глазами: один синий, другой янтарно-желтый. Отчаянно некрасивая и при этом невероятно обаятельная – настолько, что стоило ей улыбнуться, и становилось ясно, что именно о таких женщинах писали поэты древности: «Страшна, как смерть, желанна, как жизнь, Темная Сторона прелести», а современные красотки могут отправляться восвояси. Пока Тинна улыбается, о них и не вспомнит никто.

К этому сокрушительному обаянию следует добавить королевскую осанку, изумительно вылепленные кисти рук, драное лоохи явно с чужого плеча по-мужски застегнутое драгоценной старинной булавкой, продав которую Тинна наверняка могла бы выкупить у Зогги его трактир, да еще пару соседних домишек в придачу. Но вряд ли она захотела бы возиться с покупкой недвижимости, знаю я эту породу.

Такова была Длинная Тинна, старшина гажинских нищих. Я видел ее прежде, пару раз, мельком, но тогда она не произвела на меня особого впечатления, поскольку не заметила, что я ее разглядываю, и не потрудилась обаять. Зато теперь расстаралась. И не потому, что я был важной персоной или мужчиной ее мечты. Я был человеком, который пришел Темным Путем, и это сразило Тинну наповал. Впрочем, Лонли-Локли досталось еще пуще: он-то еще и в Мантии Смерти в ту пору расхаживал, а на некоторых эксцентричных дам это действует похлеще, чем рыжие волосы и пухлые губы.

Чтобы вам стало ясно, кем была леди Длинная Тинна, следует объяснить, что представляют собой старшины наших нищих. Многие – не только чужестранцы, но и жители Соединенного Королевства – наивно полагают, будто ничтожней и печальней такой судьбы мало что может быть. Ага, как же.

Достаточно трезво смотреть на вещи, чтобы понять: держать в абсолютном подчинении несколько сотен шалых пьянчуг, которым давным-давно нечего терять (среди них попадаются и неудачливые авантюристы, и беглые преступники, и просто люди, не сумевшие справиться или не захотевшие смириться с жизнью), может только очень незаурядный человек. Немного поразмыслив, несложно прийти к выводу, что без некоторых магических навыков во главе такого войска долго не продержишься. А если я добавлю, что старшины нищих не только преуспевали в Смутные Времена, но и ни разу не привлекались за нарушения после принятия Кодекса Хрембера, можно догадаться, что с ними все далеко не так просто.

Я не зря долго приятельствовал с Кобой, старшиной портовых нищих Ехо. На откровенность такого не особо вызовешь, но я, хвала Магистрам, узнаю все, что мне требуется, не из задушевных разговоров. С тех пор я в курсе, что старшины нищих – совершенно особый цех, объединяющий одиночек, посвященных в некоторые тайны древней магии Хонхоны и с тем или иным успехом применяющих свои знания на практике. Очевидная магия им ни к чему, а ничтожный статус только на руку. Можно, не особо скрываясь, творить все, что заблагорассудится, если уж окружающие болваны легкомысленно брезгуют обращать на тебя внимание. Все старшины нищих очень богатые люди; при этом, насколько мне известно, желающих оставить нелегкое ремесло, приобрести особняк с садом и зажить припеваючи, среди них нет.

В свое время я и сам узнал немало любопытного, покрутившись рядом с Кобой и еще несколькими его коллегами из других городов. Не то чтобы краденые секреты перевернули мою жизнь, все же я не мальчишкой к ним пришел, но недооценивать этих господ я с тех пор зарекся.

Поэтому личное знакомство с Длинной Тинной представлялось мне – ну не самым выдающимся событием дня, конечно, но вполне интересным эпизодом. И не мне одному. Сэр Шурф, человек не только безукоризненно вежливый, но и сведущий в такого рода делах, произнося привычную формулу: «Вижу вас как наяву», отвесил ей глубочайший поклон. Так и с равными-то нечасто знакомятся.

После столь блистательного начала успех переговоров был нам обеспечен. Не сомневаюсь, что мы с Шурфом могли получить ее согласие на любое предложение. Думаю, леди Тинна сейчас легко подписалась бы на убийство Великого Магистра Нуфлина Мони Маха или, скажем, ограбление знаменитой Невидимой Флотилии[8]. Да что там, она, пожалуй, даже замуж за нас вышла бы, причем за обоих сразу, если бы вдруг выяснилось, что вежливые столичные джентльмены, в совершенстве владеющие искусством Темного Пути, нуждаются именно в этом.

Но мои запросы были куда скромнее.

Не вдаваясь в подробности, я быстро и четко объяснил Длинной Тинне, что от нее требуется и сколько на этом можно заработать. Выслушав меня, она обольстительно улыбнулась, кивнула, попросила назначить место и время следующей встречи, попрощалась и стремительно вышла через заднюю дверь.

Зогги глядел на меня круглыми от изумления глазами, зато Лонли-Локли, которому я пока вовсе ничего не рассказывал ни о гажинских событиях, ни о своих планах на ближайшую ночь, не выказал ни малейшего желания узнать, с какой стати его начальник вдруг возжелал окружить себя свитой из нескольких сотен портовых нищих.

Одно удовольствие иметь с ним дело, все бы так.

– От тебя, сэр Шурф, мне сегодня понадобится плохая погода, – сказал я ему. – Не прямо сейчас, а сразу после полуночи. Очень низкие грозовые тучи, желательно с громом и молниями, но без дождя. И в дополнение – огненная надпись в небесах, да такая, чтобы ее из любой точки города видно было. Ненадолго, самое большее – до утра. Ритуал, как ты сам знаешь, отнимает кучу времени, а его у меня и так мало. Но ты, насколько я помню, в совершенстве освоил этот фокус. Очень кстати.

– Да, – ответил он. – Есть только одна проблема.

Я укоризненно покачал головой. Сейчас небось начнет рассказывать, будто провернуть такое великое дело невозможно, не осушив предварительно несколько дырявых лоханок какого-нибудь древнего вина, последняя бутылка которого еще двести лет назад была зарыта в алый песок Великой Пустыни Хмиро, что в Уандуке. И ведь сам понимает, что уже давным-давно может обходиться без чего угодно, но занудствует по привычке. Или просто выгоду упускать не желает? А что ж, очень может быть, сэр Шурф та еще штучка.

Но я недооценил своего лучшего ученика.

– Для того чтобы выполнить ваше распоряжение, мне придется нарушить Кодекс Хрембера, – объяснил он. – Поэтому мне требуется ваш письменный приказ. Без него я не могу действовать.

– Будет тебе письменный приказ, – я протянул ему самопишущую табличку. – Сам и составь, ни в чем себе не отказывай. А я подпишу.

– В таком случае все в порядке, – согласился Лонли-Локли и занялся табличкой. На какое-то время можно было считать, что его здесь нет.

Зато мой друг Белый Клок к этому моменту был готов взорваться от переполнивших его вопросов. Он пока молчал, но воздух в кухне звенел от его нетерпения.

– Зогги, у тебя сейчас пирог сгорит и суп выкипит, – проворчал я, принимая из его рук очередную кружку скверной камры. – Поверь на слово, ничего особенно интересного не происходит, по крайней мере, пока. Когда начнется интересное, я честно тебе скажу, что пора удивляться.

– Возьмешь меня с собой? – спросил он. – Ну, я так понимаю, ты же не прямо на моей кухне будешь всех спасать, на улицу выйдешь, так?

– Выйду, – согласился я.

– Ты знаешь, Джуффин, толку от меня немного, зато и под ногами путаться не буду. Возьмешь поглядеть?

– Возьму, – легко согласился я. – У меня нынче каждый человек на счету. И толку от тебя будет побольше, чем от некоторых. Когда это я отказывался на чужом горбу прокатиться?

Друг мой хмыкнул, недоверчиво покачал головой и вернулся к плите. А я накрыл кружку ладонью и заставил камру исчезнуть. Достойный компромисс: и Зогги будет доволен, и я избавлен от необходимости поглощать сей несовершенный напиток. Хватит с меня на сегодня.

Рассиживаться без дела мне, хвала Магистрам, не дали. Сперва Абилат привел торговца, счастливого обладателя двух с лишним сотен длинных кожаных плащей, залежавшихся на складе с тех пор, как в моду вошли более короткие капитанские лоохи, до колена. Разумное нововведение: в таком даже спьяну не запутаешься, не грохнешься на палубу на радость всей команде. Для моряков это довольно важное обстоятельство.

 

Пока подписывали контракт, я быстро и незаметно заручился молчанием продавца, выбрав самое простое и безопасное из заклятий: пытать-то этого красавца явно никто не будет. Мне только и надо, чтобы сам сдуру раньше времени не проболтался о сделке. А чтобы подсластить пилюлю, я увеличил заранее оговоренную сумму еще на дюжину корон. Мне не жалко, а человеку радость и польза.

Ошалевший от такой удачи торговец получил задаток, мне достался ключ от сарая, где был сложен товар, на том и распрощались.

Потом явился генерал Аброха Глык. Вид у главы гажинской полиции после нашего совместного визита в Мормору был малость пришибленный, а настроение – самое что ни на есть возвышенное, но, хвала Магистрам, соображать он не перестал, скорее наоборот. К тому же, сэр Глык испытывал страстное желание оказать мне любую посильную помощь, чтобы хоть как-то отблагодарить за оказанную услугу. Это, надо сказать, вызывало уважение. По моим наблюдениям, только сильные люди способны на искреннюю, деятельную благодарность. Прочие (часто втайне от себя) потихоньку ненавидят своих спасителей, приписывают им корыстные мотивы и низменные помыслы. Да все что угодно, лишь бы иметь возможность поскорей отделаться от неприятных воспоминаний о собственной слабости и чужом великодушии.

Так вот, генерал Аброха Глык был не таков. Он твердо обещал, что сегодня за час до полуночи две сотни его подчиненных поступит в мое полное распоряжение. А в заключение очень искренне добавил, что с радостью пожертвует жизнью, благосостоянием и даже добрым именем, если это может хоть как-то помочь делу.

Мне не хотелось вот так сразу обрубать генеральские крылья, поэтому я не стал говорить, что при всем желании не смогу в ближайшее время придумать для него задание, связанное хоть с каким-нибудь риском. Поблагодарил, пообещал иметь в виду его самоотверженную готовность, да и отпустил с миром, до вечера.

– А что теперь? – с энтузиазмом спросил Абилат, когда за начальником гажинского порядка закрылась дверь.

– Будешь смеяться, сущие пустяки, – ответил я. – Зогги, у тебя есть бумага? Или в лавку надо посылать?

– Чего-чего, а бумаги полно, – проворчал мой друг, извлекая из нижнего ящика буфета целую кипу разноцветных листов. – Ильса любит рисовать, а еще больше – комкать и рвать рисунки с воплями: «Опять не получилось!»

– Стремление к совершенству – прекрасное и редкое качество, – вмешался Лонли-Локли. – Отрадно слышать, что хоть кому-то оно свойственно с детства.

– Глядите на меня внимательно, – велел я. – И запоминайте.

Взял лист бумаги, сложил, загнул уголки, еще раз сложил, развернул и продемонстрировал своим помощникам изящную бумажную птичку. Они-то, бедняги, думали, я сейчас колдовать буду, да так, что Мир рухнет в одночасье, поэтому были совершенно шокированы. Даже сэр Шурф поглядел на меня с заметным интересом. Ишь ты, и его проняло.

– Поняли, как это делается? – невозмутимо спросил я. – Если не поняли, покажу еще раз. К ночи мне нужно несколько сотен таких птичек. У Зогги на кухне дел по горло, не будем его отвлекать, зато можно позвать на помощь его питомцев. Думаю, тут они обставят вас в два счета, господа чародеи.

– Мы должны делать бумажных птичек? И все?! – изумился Абилат.

Сэр Шурф к этому моменту уже восстановил душевное равновесие, у него это, хвала Магистрам, быстро получается, а Зогги благоразумно отправился в сад за детьми. Понял уже, что сверлить меня вопрошающим взором без толку. Все же не первый день знал.

– И еще одно ответственное задание имеется, – закончил я. – Как следует поесть и расслабиться. Ночка предстоит та еще, а вы нужны мне свежими и бодрыми. А ты, сэр Шурф, порасспроси на досуге этого молодого человека, тебе должно быть интересно. Он учился Истинной магии по книжкам и, можешь себе представить, добился некоторых успехов.

– Ну а зачем еще нужны книги, если по ним не учиться? – флегматично спросил Лонли-Локли.

Увы, ему не хватало теоретической подготовки. Вот если бы парень несколько столетий кряду слышал от великого множества достойных уважения чародеев, что основы Истинной магии передаются только от учителя к ученику, он бы, пожалуй, оценил мою новость по достоинству и потрудился бы удивиться. А так – что с него взять.

Юный Абилат, неожиданно обретя единомышленника, оживился и жизнерадостно закивал. Я снисходительно подумал, что нет невежд более упертых, чем заядлые книжники, но вслух ничего говорить не стал. Посмеиваться над учениками – святое дело, но перегибать палку тут не стоит. Уверенность в себе в сочетании с неуверенностью во всем остальном – краеугольный камень настоящего могущества. Поэтому мой любимый метод – хвалить новичка за всякую малость, не забывая регулярно ужасать. Подталкивать к краю пропасти, преувеличенно восторгаясь мощью и размахом едва наметившихся крыльев, заставлять делать ошибки, а потом с должной искренностью восхищаться умением их исправлять, и так далее. Присутствующий здесь сэр Макс все это, надо думать, прекрасно помнит, иначе с чего бы он сейчас глядел на меня с такой укоризной… Однако даже он вряд ли станет возражать, если я скажу, что результат обычно выходит отменный. А я ведь, пожалуй, скажу.

Оставив эту троицу развлекаться изготовлением бумажных птиц и построением остроумных гипотез насчет моих ближайших планов, я отправился наверх, в спальню Зогги, и с превеликим удовольствием проспал целых три часа. В смысле, именно проспал. Без всяких дополнительных фокусов. Изредка это совершенно необходимо.

Проснувшись – практически родившись заново – я вернулся в кухню, где застал совершенно умилительную картину. Леди Длинная Тинна вернулась и теперь вовсю строила глазки сэру Лонли-Локли. Ничего удивительного: женщины и другие заинтересованные лица всегда прохода ему не давали, их даже смертоносные руки, Мантия Смерти и маска безупречнейшего из живых существ, которую сэр Шурф вынужден был носить до самого последнего времени, не очень-то останавливали.

Старшина гажинских нищих, конечно, была дама серьезная, но тут и ее проняло.

Сэр Шурф сохранял обычную сдержанность, но я видел, что внимание Тинны было ему, мягко говоря, не слишком неприятно. Зогги по-прежнему хозяйничал у плиты и косился на эту парочку с почти суеверным ужасом, а на меня – с немым упреком. Вот интересно, а я-то тут при чем?.. И только юный Абилат сохранял полную безмятежность. Сидел за столом, аккуратно пристроив тарелку среди разноцветных бумажных птиц, и за обе щеки уписывал мясной танг. Выполнял, надо понимать, мое последнее ответственное поручение. Дисциплинированный какой, молодец.

– Мои люди уже понемногу собираются под мостом Королевы Вельдхут, – отрапортовала Тинна в ответ на мой укоризненный взгляд. – Я, собственно, потому и зашла, что мне пока делать нечего: они сами распрекрасно туда доберутся к назначенному сроку. Дюжина корон на брата без отчисления в общую казну – это достаточно серьезное обещание, никто своего не упустит, верьте мне. Ну и получить Щелчок Траппа за опоздание вряд ли кто-то захочет.

Щелчок Траппа – да, ничего себе способ держать людей в подчинении. Простой и действенный. Для такого наказания не нужно лично встречаться с виновным. Достаточно сконцентрироваться, почти как для Безмолвной речи, и представить себе, что вы особым образом щелкаете провинившегося по лбу – при условии, что вас в свое время обучили этому почти забытому древнему искусству, конечно. После этого бедняга несколько часов будет кататься по земле, завывая от непереносимой боли, но ни умереть, ни даже потерять сознание ему, увы, не удастся. Конечно, хороший знахарь может быстро поправить дело, поэтому шантажировать Щелчком Траппа богачей, властьимущих и просто мало-мальски умелых колдунов – занятие вполне бессмысленное. Зато для того, кто хочет держать в узде целую армию беспутных балбесов, вроде Тинниных орлов, такое умение – неоценимое сокровище.

– Ладно, – согласился я. – Если так, молодец, леди Тинна. Советую тебе поужинать. Потом не до того будет.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила она. – Но я ем только один раз в день, без свидетелей, и всегда сама готовлю себе еду. Я не могу отступать от этого правила даже ради счастья и чести разделить с вами трапезу. Впрочем, мне будет приятно получить стоимость предназначенного мне ужина деньгами…

Мне чрезвычайно понравилось такая запредельная наглость, поэтому я без разговоров вынул из кармана корону и вручил леди Тинне. Хотя на корону, конечно, мы бы у Зогги и вчетвером не нажрали, даже если бы очень постарались. Но она молодец, заслужила.

– О, да вы соблюдаете один из главных пунктов устава древнего Ордена Белой Пекарни, – заинтересовался Лонли-Локли. – А свою посуду всегда носите с собой?

– С детства, – гордо ответствовала она, доставая откуда-то из складок лоохи маленькую деревянную миску, столовый нож с раздвоенным концом и ложку из драгоценного синего металла. – Эти вещи мне подарил отец, когда я прожила на свете первую дюжину лет. С тех пор они всегда при мне.

– Скажите, леди Тинна, вы где-то прочитали о существовании устава Белых Пекарей или он был частью ваших семейных традиций? Или вы самостоятельно пришли к мысли о необходимости таких ограничений? – продолжал расспрашивать сэр Шурф.

Старшина гажинских нищих загадочно улыбалась, всем своим видом давая понять, что некоторые вещи о себе можно рассказывать только очень близким людям. Но это вовсе не означает, что она наотрез отказывается удовлетворить его любопытство. Напротив, от всего сердца надеется, что сможет сделать это в ближайшее время. По крайней мере, я именно так расшифровал ее ужимки. И сэр Шурф, будьте покойны, тоже расшифровывал их как надо. И, похоже, прикидывал про себя, хватит ли ему времени выяснить подробности про леди Тинну и Белых Пекарей – любой ценой.

Я всегда знал, что путь к его сердцу отыскать не так сложно, как кажется. Сэр Лонли-Локли вполне мог бы приторговывать своим телом за всякие бесполезные, но мудреные секреты, как куманские красотки за деньги и пряности. Просто до сих пор у него не было возможности как следует развернуться: никто не предлагал такого обмена. А Тинна молодец, сразу его раскусила.

Все это было просто замечательно, но, наскоро поев, я разлучил эту парочку. Велел Шурфу как следует приготовиться к предстоящей работе с гажинскими небесами, а сам взял возбужденную леди Тинну под локоток и повел под мост Королевы Вельдхут, где, согласно моему приказу, нас ждали ее товарищи. Отличное место для того, кто хочет собрать большую толпу в самом центре города, да так, чтобы никто не заметил. Ну и от «Белого Клока» туда всего пять минут идти – это если не спешить.

А я спешил.

Выслушав мои указания, гажинские портовые нищие чуть не рехнулись на радостях. Думали, за дюжину корон на рыло им придется как следует потрудиться, а мне требовались сущие пустяки. Ласково пообещав лично прикончить каждого, кто вздумает выйти за рамки своей скромной роли, я оставил Тинну командовать их дальнейшими перемещениями по городу и вернулся в трактир. Поглядел на дешевые ташерские ходики, согласно которым полночь должна была наступить всего через полтора часа, удостоверился, что сэр Шурф уже выдул из своей дырявой чашки полбутылки пряного укумбийского бомборокки из погребов Зогги, связал в огромный невесомый узел скатерть с бумажными птицами, уложил это сокровище в служебный амобилер Абилата, усадил туда своих помощников, и мы укатили.

Первым делом я доставил Лонли-Локли на Ветреную Набережную. Гажинская резиденция Ордена Семилистника – одно из самых высоких зданий в городе, это обстоятельство было для предстоящего дела довольно важно. А хозяин дома еще днем смиренно сообщил мне, что почтет за величайшую честь пустить на свою крышу одного из моих коллег. Впрочем, я не сомневался, что благодарность Магистра Свидри Ваплы могла бы открыть мне доступ и в куда более потаенные уголки резиденции, да только вот большой нужды в том не было. Какая досада.

Пожелав сэру Шурфу удачи, мы отправились в Управление Порядка. Генерал Аброха Глык не подкачал, на выбранных им для предстоящей операции полицейских глядеть было одно удовольствие. Все как на подбор высоченные, широкоплечие, красивые ребята. Я от души надеялся, что они еще и смышленые. Вообще заставить тупицу ненадолго поумнеть – фокус несложный, но муторное это дело. А уж сотню человек так точно проще убить, чем вразумить. Гораздо проще, я уж сколько раз проверял.

Но этот вариант сейчас явно не годился. Поэтому я спешно нацепил изобретенную специально для таких ситуаций маску очень строгого, но терпеливого начальника и принялся рассказывать бравым служакам, что от них потребуется.

К счастью, полицейские слушали внимательно, помалкивали, только пару вопросов задали, да и то по существу. Захочешь не придерешься.

Зато Абилат и Зогги пялились на меня с таким изумлением, что чуть лоохи мне не спалили. По крайней мере, запах дыма я в какой-то момент уловил. Поэтому я поставил их во главе небольшого каравана служебных амобилеров Городской Полиции и отправил на склад за плащами, от греха подальше. Ну и время уже поджимало.

 

Пока они ездили, заявились обещанные музыканты. Я потребовал выделить нам для репетиции комнату с хорошей звукоизоляцией. Генерал Глык немного помялся и отвел нас в морг. Смущенно объяснил, что ничего более подходящего, чем этот подвал, в Управлении Порядка нет, а мертвец в дальнем углу – ничего, смирный, не помешает.

Музыканты дико озирались по сторонам, но помалкивали. Решили, вероятно, что им предстоит участие в какой-то чудовищной совместной оргии полицейских, преступников и покойников. Страшно перепугались, бедняги, только об одном мечтали – сбежать отсюда немедленно. Но я спешно принял обличье всеобщего доброго дядюшки и всех успокоил. Объяснил, что они будут озвучивать своего рода уличный спектакль, а покойник – ну что покойник? Он, хвала Магистрам, смирный и безобидный, генерал Глык правду сказал, не помешает. Можно не обращать внимания. Зато я аванс заранее приготовил, получите, распишитесь, и за дело, господа!

Пересчитав деньги, музыканты немного расслабились. Можно было приступать к репетиции. Я объяснил, что мне требуется золотая середина между бравурным маршем и полной какофонией. Надо отдать должное Зогги, он подыскал действительно толковых ребят. После нескольких попыток у них начало получаться нечто вполне подходящее.

Я вздохнул с облегчением, велел музыкантам продолжать в том же духе, но силы расходовать экономно, и помчался наверх проследить за переодеванием полицейских. Убедившись, что черные кожаные лоохи с капюшонами превратили этих симпатичных ребят в сущих монстров, я выглянул в окно, увидел, что небо уже изрядно потемнело, и удовлетворенно хлопнул ладонью по колену. Еще немного, и можно начинать. То-то повеселимся.

Несколько минут спустя Длинная Тинна прислала мне зов и сообщила, что все фонари в городе благополучно погашены, без особого шума, как я и просил. Я поблагодарил нищих за проворство и велел им приступать ко второй части задания: привести себя в максимально жалкое и отвратительное состояние, полить мостовые заранее припасенными помоями, зажечь факелы, занять выгодные места и трудолюбиво страдать, не обращая внимания ни на какие внешние обстоятельства, пока не поступят новые распоряжения.

Надеюсь, вы уже поняли, что за карнавал я затеял; возможно, кое-кто из присутствующих даже догадывается зачем. Но самое интересное было еще впереди.

Перво-наперво я вынес во двор узел с бумажными птицами. Исполнил должный обряд, прочитал поочередно несколько заклинаний, и драконы всех мыслимых размеров и мастей взмыли в ночное небо. По правде сказать, в таком деле вполне можно обойтись и без бумажных заготовок, но создать достоверную иллюзию из ничего, на пустом месте – куда более долгая и трудоемкая процедура, чем превращение одних вещей в другие. Да и Кодекс Хрембера благодаря моей уловке почти не пострадал. Все же двадцать вторая ступень Черной магии, не сто восемнадцатая. Есть разница.

Надо отдать должное моим драконам, они вышли не только красивыми, но и куда более устрашающими тварями, чем пузатые монстры Лаздея. Некоторые, самые отборные экземпляры вполне сгодились бы даже для запугивания Младших Магистров все того же Ордена Семилистника. Рев, визг и клекот тоже были недурны. Словом, отменная вышла иллюзия, даже не ожидал, стряпая их на скорую руку.

Я заставил своих красавцев ненадолго умолкнуть, разбил их на несколько стай и отослал кружить над городом. Полчаса спустя они должны были спуститься пониже, орать погромче, драться, кувыркаться, биться в окна жилых домов и пикировать на прохожих.

Нет ничего проще, чем управлять собственноручно состряпанной иллюзией, поэтому возня с драконами отняла у меня всего пару минут. Я еще и вслед им поглядел умиленно, никак не мог налюбоваться. Подумал, что неплохо бы завести парочку таких красавцев дома: никакого ухода им не требуется, а удовольствия не меньше, чем от собаки. А уж соседям-то счастье…

Проводив драконов, я собрал во дворе полицейских, облаченных в устрашающие кожаные лоохи. Надо было еще раз проинструктировать их, напоследок.

– Сейчас, как я предупреждал с самого начала, возле каждого из вас появится несколько двойников. Еще раз прошу вас не бояться: эта иллюзия совершенно безобидна. Двойники не причинят никакого вреда ни вам, ни окружающим. Они способны лишь копировать ваши движения, и нужны, чтобы создать иллюзию огромной толпы там, где появятся всего полдюжины человек. Лучше всего просто не обращать на них внимания. Каждый помнит состав своей группы и маршрут?

Некоторые громко крикнули: «Да», другие просто покивали. По крайней мере, общее настроение мне понравилось. Бодрость, энтузиазм и веселое любопытство – именно то, что требуется активным участникам большого карнавала.

– Как только появятся двойники, все группы расходятся на заранее определенные места. Скрываться особо не надо, но и шуметь пока не стоит. Шуметь начинаем через полчаса, медленно двигаясь по намеченным маршрутам. Все ясно? Можно приступать?

На этот раз «да» у них вышло погромче и позвонче. Вот и молодцы.

Создать по несколько иллюзорных копий для каждого из присутствующих было не намного труднее, чем превратить бумажных птиц в драконов. Лет двести назад этот фокус знала всякая смышленая девица, желающая поводить за нос своих кавалеров – не только в столице, но и у нас, в Кеттари. Да и на городские карнавалы, которых в ту пору устраивали великое множество, мало кто являлся в одиночестве. Считалось, что с двойниками веселей плясать: они так забавно с небольшим опозданием повторяют всякое движение оригинала!

А теперь, выходит, даже такой пустяк кроме меня некому провернуть, вон как золотая молодежь в лице сэра Абилата на этакое диво таращится. О полицейских уже и речи нет, какой с них спрос. Впрочем, ничего удивительного, и даже не в Кодексе Хрембера дело, с момента его принятия прошло всего-то двенадцать лет. Просто в Смутные Времена так много колдовали, чтобы убивать врагов, или спасти собственную шкуру, что мирные обыватели почти перестали ворожить для собственного развлечения. Притихли, затаились, лишь бы под горячую руку какому-нибудь подозрительному Магистру, или Королевскому наемнику не подвернуться. А то ведь и объяснить не успеешь, что детишек хотел позабавить. Станешь горсткой пепла, и привет.

Ну вот, а теперь эти самые детишки выросли и на всякий простенький фокус пялятся, как на величайшее чудо всех времен. Бедняги.

Но, надо отдать должное гажинским служителям порядка, к появлению двойников ребята отнеслись вполне хладнокровно. Их это скорее забавляло, чем пугало. Поглазели друг на друга, посмеялись, разбились на группы и живо отправились по местам. Все же генерал Аброха Глык неплохо их вымуштровал, молодец. Хоть столичных полицейских к нему на стажировку отправляй.

С музыкантами, которых я оставил напоследок, было немного труднее. Перспектива появления двойников их, мягко говоря, не обрадовала. К счастью, ссориться со мной им хотелось еще меньше, а когда я пообещал утроить заранее оговоренную плату за концерт, господа артисты справедливо рассудили, что толпа безобидных копий – не самое страшное, что может случиться с человеком. Так что они безропотно нарядились в устрашающие кожаные плащи и позволили мне творить все, что вздумается.

Генерал Аброха Глык, Зогги и Абилат разделили участь музыкантов. Я изготовил для каждого по целых две дюжины двойников, рассудив, что чем больше будет моя свита, тем лучше.

– И последнее испытание для ваших нервов, господа, – ласково сказал я своим помощникам. – Сейчас я стану вдвое выше ростом, и несколько переменюсь в лице. Пожалуйста, помните, что внешний облик – просто условность. Сущая ерунда, от которой ничего не меняется. То есть, если вам вдруг покажется, что монстр, в которого я превратился, желает сожрать вас живьем, помните: я сегодня довольно плотно поужинал. И вообще не большой любитель сырого мяса. Готовы?

Мои друзья храбро пожали плечами, готовые ко всему. Генерал Глык даже поглядел на меня с укоризной: дескать, за кого вы меня принимаете, всякой чепухи пугаться?

И то верно.

Собственно, моя речь по большей части предназначалась музыкантам. Впрочем, они были так потрясены появлением двойников, что теперь приготовились ко всему. Ну, то есть я надеялся, что действительно ко всему. Нянчиться с упавшими в обморок мне было недосуг.

8Невидимая Флотилия была создана специально для межконтинентальных перевозок особо ценных грузов. В ее составе служат уроженцы островов Укумбийского Моря, посвященные в древние обряды Морской Охоты, т. е., потомственные пираты. Это, собственно говоря, надежная гарантия, что суда Невидимой Флотилии никогда не будут ограблены. По крайней мере, за всю многовековую историю ее существования прецедентов не было.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51  52  53  54  55  56  57  58  59  60  61  62  63  64  65  66  67  68  69  70  71  72  73  74  75  76  77  78  79  80  81  82  83  84  85  86  87  88  89  90  91  92  93  94  95  96  97  98  99  100  101  102  103  104  105  106  107  108  109  110  111  112  113  114  115  116  117  118  119  120  121  122  123  124  125  126  127  128  129  130  131 
Рейтинг@Mail.ru