Людмила Анатольевна Нестер
Дарьяна. О той войне
Керт
Три Мстита.
– Землекопы! – кричу, чтобы помочь своим, замечая, как небольшую группу заводят враги в тупик.
А кто бы мне помог…
Сплюнув горькую слюну, ставлю щит и одновременно атакую тех своим светом. Ничего, и не с такими справлялся…
Бой начинается.
В меня летит три шара тьмы. Три! Моя защита не выдерживает. Я отлетаю, и тут же один из них заносит надо мной кинжал – перекатываюсь в сторону. Оружие противника застревает в земле. Пользуюсь этим, хватаю свой нож и режу со всей силы по ноге Мстита.
«Убивать нельзя. Нельзя», – напоминаю себе и возвращаясь к остальным.
Их двое.
Сжимаю кулаки, надвигаясь на тех.
Их дружочек орет от боли и поскуливает. Так вам и надо, варвары.
Женщина атакует целой девяткой. Где ж вы берете столько сил? Мой щит лопается, как воздушный шарик. Мне удается удержаться на ватных на ногах с большим трудом. Вот только для чего? Чтобы гордо встретить собственную смерть?
Поднимаю свой взгляд, глядя как Мстита целится в меня. И в какой-то момент стремительная тень сносит ее с ног. Кровавая голова той отлетает в сторону, а черная пантера начинает двигаться со всей своей присущей грацией в сторону другой Мститы.
Откуда здесь черная пантера!? И почему она меня защитила?
Не понимаю ничего, и мне остается только наблюдать за тем, как с последней Мститой кровожадно расправляются мощные лапы с убийственными когтями.
Завершив мое спасение, животное поворачивается ко мне. И я думаю: «Все, вот и конец», – но понимаю, что оно сейчас упадет. И в последний момент в моих руках оказывается полностью обнаженная Дарьяна, потерявшая сознание.
Жжение на собственном бедре заставляет взглянуть на девушку, чтобы убедиться в том, что у нас распустились друг на друга цветы альстромерии, в Мститском народе значившие страсть и смелость души.
«Только не это!»
– Дара, очнись, – прошу я.
Оказаться голой посреди боя. Да, о таком не слышал. И даже врагу не пожелаешь.
Из последних сил мне пришлось выдавить из себя щит, чтобы защитить нас.
– Постарайся перевоплотиться, – шепчу, слегка пришедшей в себя девушке.
– Как?
Да я откуда знаю! Ты Мстита! Ты зачем-то неслась ко мне!
Может, она обо всем знала и решила так надо мной пошутить? Спасла ведь. Еле удержался от того, чтобы брезгливо сбросить ношу со своих рук. Она была Мстита, есть Мстита и всегда останется ей. Цветы ничего не меняют. Хитрая тварь. Змея, которая пригрелась у меня на руках.
– Как-нибудь, не заставляй меня оставить тебя в таком виде здесь одну, – я все-таки положил ее на землю, поднимаясь.
«Там же острые камни, кровь…» – кольнула неприятная мысль, но я себя тут же отдернул. Вон как отрывала бошки врагам, переживет.
Через минуту на меня злобно смотрел черный зверь. Она мне этого не простит. Ну и прекрасно. Цветы не значат ничего. Она как принадлежала роду тварей. Так и останется. А я не желаю связывать свою судьбу с подобными ей.
Дарьяна
Очнулась я в руках Керта, совершенно не помня ничего. Причем очнулась я полностью без одежды.
Что произошло?!
– Постарайся перевоплотиться, – сказали мне.
«В кого?» – не поняла я сначала.
А затем я вспомнила ощущение мягких лап. Я ведь только что обрела зверя…
Зажмурилась. Пытаясь ощутить нечто новое внутри себя. Холодные камни подо мной мешали сосредоточиться – Керт все-таки опустил меня на землю. Какая он все же сволочь…
Вдох. Выдох. В груди что-то словно шевельнулось. Я потянулась за этой неизвестностью. Попыталась в ней поглотиться, и совсем скоро из меня донесся звериный рык, а сама я поднялась на своих четырех конечностях. Неудобно. Особенно, когда это пытаешься сделать осознанно.
Встряхнув головой, уставилась на полковника. Цветы. Он теперь моя пара?. Или нет? Обжигающий ненавистью взгляд в ответ не принес мне никаких эмоций – я привыкла к нему.
Что произошло у него в прошлом, что он не может подпустить к себе даже собственную пару?
Но сейчас не время думать об этом.
Снова зарычав, я помчалась к своим, пытаясь привыкнуть к новому телу.
Как можно не только сражаться, но еще и колдовать в этом обличии? Просто как?!
Наверняка, с далека я была больше похожа на пьяного суслика, чем на устрашающего зверя, но это не помешало мне рычать и нападать на Мстит, что встречались у меня на пути. В какой-то момент в мое поле зрения попала подруга, которая яро отбивалась от врагов, спасая одного из солдат. Сосредоточившись именно на ней, я понеслась, сбивая просто все на своем пути.
А скорость – это круто.
Мстит ошалело уставился на меня, не догоняя: своя я или нет? Я же бросилась на бедного парнишку и повалила его на землю, не давая времени сообразить, а тем временем Лена уже связала его путами.
Но желающие нас убить не кончились. Тут же в сторону подруги прыгнул огромный бурый медведь. Лекарь успела поставить защиту на всех и встала в стойку, готовая к сражению. Я зарычала, выступая вперед, и, когда уже готова была биться на смерть за жизнь подруги, животное напротив заскулило и наклонило передо мной смиренно голову.
Что происходит? Почему я не в курсе?
Снова зарычав, рискнула сделать шаг вперед, предупреждая, чтоб шел куда подальше. И он реально убежал! Просто взял и убежал!
Замерла, не веря собственным глазам. Об этом думать буду потом. Сейчас Лена.
– Так, киса, тише…– подруга осторожно двинулась назад, подняв руки в примирительном жесте, когда я обернулась к ней.
Усмехнувшись, я рыкнула и повалилась на спину, высунув язык.
– Дара? Почему я все узнаю самая последняя!
Я снова подскочила и рьяно закивала.
– Как? И когда?
Зарычав, я осторожно подкралась к раненому, показывая, чтоб девушка положила его на меня.
Нет, воевать в этом обличии я точно не буду. Слишком много крови. Мне проще сражаться магией, а не зубами. Поэтому лучше пока побуду с подругой.
Лена послушно слевитировала раненого на меня, и мы двинулись в сторону защитников.
К звериному обличию привыкнуть сложно, особенно в таких условиях, в которых оказалась я. Обострившийся слух и нюх раздражали до предела. Крики, неприятный запах крови, пота, страха, ужаса – все это меня сводило с ума. Я просто не могла понять: как Мститы сражаются, когда это все отвлекает? Но теперь зато понятно, почему они не проводят зверьми много времени, а вот мне пришлось терпеть и не перевоплощаться, времени на поиск одежды мы не имели, а солдаты ждали.
Всех больных делили на две категории: те, кто способен перенести перемещение в город; и те, кто не может.
Лена, естественно, лечила вторую категорию, а первую перемещали в городские больницы без замедления: в защите всегда находилась пара телепортатовщиков, что открывали экстренные порталы.
Особого дара лечения, в принципе, не существовало. Самыми лучшими целителями считались именно Светлиды, к коим относилась моя любезная подруга, потому что те хорошо чувствовали нити жизни, в то время, как Темниды хорошо чувствовали саму смерть.
Алесы, обладающие природными силами, тоже неплохо лечили, но этому обучали в медицинских колледжах, так как само ощущение нитей жизни необходимо Светлым и Темным развивать.
– Возьми халат, будешь нам помогать, – произнесла Лена, бегая от одного мага к другому.
Клерк ушел на поле боя, подменяя Лену.
Вздохнув, я вернулась в человеческое обличие и быстро натянула на себя белый халат, чтобы затем осторожно подойти к подруге, внимательно наблюдая за тем, как девушка, положив руки мужчине на грудь, что-то шепчет, прикрыв глаза.
– Лена, а ты уверена, что оно того стоит? – произнесла я настороженно.
– Мне Клерк сказал, что для лечения совершенно неважно ощущать именно жизнь, достаточно настроиться на самого мага или даже обычного человека! – девушка подскочила к своей грязной потрепанной сумке, которую та носила, перекинув через плечо. – Это заговоры, иди к третьему, пятому и шестому. Когда прикоснешься к ним, но лучше именно к сердцу, попробуй почувствовать саму ауру, ты уже подобное делала, когда нас прикрывала, и начинай шептать слова, вливая немного собственных сил. А вот эти слова против отравления, примени их седьмому. Давай, Даруша.
Я кивнула. Прочитав слова на несколько раз (их там было не много и запоминались они очень легко), прошла к раненым. На удивление, ауру я ощутила сразу, причем я почувствовала не только на целебных основаниях, но и своих веденческих. В подсознании возникло четкое понимание того, что я могу спокойно пересмотреть всю его жизнь наперед. Вот только мне это незачем. Настроившись окончательно, я зашептала и очень удивилась, когда поняла, что моя энергия потихоньку перетекает и наверняка преобразовывается во что-то иное – мужчина задышал ровнее, цвет кожи у него перестал быть таким белым, а губы порозовели, вся синь спала.
– Как? – выдохнула я, не веря, что только что вернула кого-то к жизни.
– Это очень сильное заклинание на самом деле. Дара! Не тяни!
Я уже, словно подруга, подскочила и помчалась к следующим.
Потом они с Клерком поменялись. Я лечила с ним. За разговором с Темнидом совершенно потерялась во времени и, конечно, теперь смогла понять Лену и ее слова о том, что он совсем не скучный.
Лекарь с другой Империи оказался очень образованным мужчиной. Я узнала, что он много практиковался именно на Земле с нейтральной энергией. И меня просто шокировало то, что оказывается, мы можем взаимодействовать с ней, именно, когда лечим.
– Победили! – крик Лены мы услышали еще до того, как та со слезами на глазах забежала к нам. – Мы победили!
***
Победа вовсе не значила – отдых. По окончанию боя нам, троим, пришлось остаться, чтобы перенести раненых в специальные аэромобили (к тому моменту к нам они уже подъехали). Особо тяжелобольных мы оставили и принялись поддерживать их жизнь. И впервые за все время я почувствовала такую огромную ответственность за магов, что тряслись руки, а по спине бегал неприятный холодок.
Без смертей, конечно, не обошлось. Многие погибли, и я очень старалась успокоить себя, что виновата вовсе не я, просто им не повезло, просто поздно, просто так нужно.
Бедная Лена. Теперь я ее понимала очень хорошо.
А сама я еле сдерживала слезы, когда на глазах умирал соратник, тот, кто на протяжении долгого месяца бился с тобой спиной к спине. Бился, чтобы ты жил. Больно. Тяжело. Трудно.
Когда это закончится?
Итак, после победы, естественно ни о каком отдыхе речи быть и не могло. Как только раненые были готовы к перевозке, мы отправились к деревне Гуд.
Мы прибыли глубокой ночью, нас разместили в свободных уютных домиках. И как только моя голова коснулась подушки впервые за трое суток, я провалилась в беспамятный, но, увы, недолгий сон.
Утро началось без каких-либо поблажек, как обычно, в шесть утра. Проспав всего четыре часа, я разлепила глаза с таким трудом, что казалось, я пройду пару шагов и упаду. Но нет. Не упала.
Выйдя на улицу, я более-менее взбодрилась. А лагерь тем временем жил своей жизнью: солдаты ходили туда обратно, кто-то уже с утра пораньше тренировался, кто-то готовил оружие, а кто-то плескался недалеко в речке (я же предпочла сходить в душ в домике).
Кима, Лену и Клерка я увидела у костра, к ним сразу и направилась.
– Доброе утро, – выдавила я, упав на бревно рядом с другом.
– Доброе, – ответила подруга; парни же просто кивнули.
Оглядевшись, я подметила, что Керта нигде не было – это меня обрадовало, я ведь совершенно не знала, как теперь быть и что делать с цветами, которые у нас распустились.
– Керт сказал, что следующим вечером выдвигаемся, – пробурчал Ким и протянул мне сосиску на веточке.
Мотнула головой, а вот чай, протянутый Леной, взяла и благодарно кивнула.
– Как ты умудрилась превратиться в зверя?
Сказать про цветы? Печально взглянула на Кима: при нем не смогу. Поэтому отделалась от слишком личного вопроса, пожав плечами.
– У тебя очень красивый зверь, – произнес Клерк.
Интересный и сомнительный комплимент: ну вот как реагировать на слова похвалы, сказанные ровной интонацией и без единой эмоции на лице? Но не ответить не могла, а потому выдавила из себя сухое «спасибо», и только потом вспомнила, что он чувствует мои эмоции и наверняка уже знает о том, что творится у одной недоМститы на душе…
А ведь еще как не вовремя вспомнился мне тот эпизод, где медведь передо мной склонился. Что это такое было? Надо обязательно спросить у Анны. Кстати, когда она прибудет?
– Что расселись? – а вот и дорогой полковник; я нити не увидела, а он появился.
Посмотрела на Керта смело: все такой же устрашающий, разве только с синяками под глазами, мятый, усталый и побитый. Он курил, встав широко расставив ноги, и прожигал нас своим серым взглядом. За его спиной лагерь окончательно проснулся, и все началось делаться быстрее и качественнее.
А я теперь его не боялась: он не сможет и пальцем меня тронуть. Теперь…но лучше бы этого слова все-таки не было.
– Раненые спят, мы вышли немного передохнуть за завтраком, – произнесла подруга.
Полковник задумчиво кивнул.
– Если что подтягивайтесь на тренировку, а вы подъем! – Керт развернулся и зашагал на нашу тренировочную площадку.
Переглянувшись с Кимом, мы устремились к остальным. Парень по привычке подкинул мне мой меч и встал в стойку, я готовая с ним больше играться, чем биться по-настоящему, ловко схватила рукоять оружия, и приготовилась отражать атаки.
– Дара сегодня в связке со мной, а Лерина с Кимом, – полковник снова появился неожиданно.
– В смысле я с тобой? – вырвалось у меня, прежде, чем я подумала.
Наши взгляды пересеклись. Керт хмурился, но отчего-то молчал. Я же, поджав губы, послушно устремилась к мужчине. Нельзя перечить при всех. Нельзя, кем бы он ни был.
Тренировка началась.
Керт красивыми и ловкими движениями взял меч и встал в стойку. Я не смогла сдержать улыбки от мысли о том, как мы выглядим сейчас со стороны: я, маленькая, худенькая, ростиком ему до груди; и он, огромный, широкий, мускулистый. Мышцы рук напряжены, опасно двигается грудь в дыхании, перекатывается пресс, а на лице пустое хищное выражение. Будь он темным я бы очень сильно опасалась за свою жизнь. А сейчас всего лишь опасаюсь за здоровье…и, наверное, больше за психическое.
Выпад. Я извернулась. В нем ведь слишком много силы, и я очень сомневаюсь, что он ее когда-то сдерживает. Одним ударом тот легко вывернет мне руку вместе с мечом. А значит, встречать его удары не стоит.
Так я и бегала от ударов полковника, изредка нападая на него. В какой-то момент его напор стал больше, и я поняла, что не справлюсь без дара. Включив тот, я заметно стала ловчее и уже не единожды попадала своим острым мечом по Керту.
Но, несмотря на видения, один важный момент я все-таки упустила. В голове проносились картинки того, где мужчина замахивается, и я с испугу пытаюсь отразить его удар. Острый режущий звук гремит в ушах, в то время как металл ломается, а моя рука неестественно выкручивается с характерным хрустом костей.
Второе видение, где я не решаюсь отражать удар, и где острое лезвие проходит мне по бедру, ужаснуло меня еще больше. Кровь. Крик. Я падаю. И снова торчащая сломанная кость…
И в тот момент, когда Керт уже замахнулся наяву, я создала темную волну, отбрасывая его назад. Нет. Ни к сломанной ноге, ни к сломанной руке я точно не готова.
Правда нехороший осадочек все-таки остался. Он мог причинить мне боль. Мог сотворить то ужасное, что я видела. И именно это осознавание меня привело в легкий шок. Истинные пары не должны так поступать. Истинные пары должны доверять, любить, беречь и ценить.
Встретив очередной полный ненависти взгляд полковника. На этот раз я ответила тем же, проведя последнюю черту между нами, разрушив тот последний мост, что одиноко стоял над пропастью между нами.
Керт ушел. А я вернулась к Киму, который встретил меня обеспокоенным взглядом.
Керт
Еще одна бессонная ночь пролетела слишком быстро и, к сожалению, время не играло нам на руку. Мститы пропали с радаров, и я очень надеялся, что ненадолго, ведь еще одного неожиданного нападения мы могли опять не сдержать. Устремившись к месту сбора, я больно сдавил пальцами глаза, пытаясь заставить их не закрываться против моей воли. Необходимо взбодриться и ничего не подойдет для этого лучше тренировки.
Где же моя сестра?
Оглядевшись, я тут же натолкнулся на ее уже давно сформировавшуюся компанию и, конечно сразу, мое внимание привлекла далеко не Лена…
Дарьяна. Мстита, ставшая мне парой буквально этой ночью.
Заметив, как тесно она жмется к одному из сержантов, я невольно сжал кулаки и почувствовал очень сильный прилив злости. Желание покурить стало отчего-то невыносимым, потому прежде чем к ним подойти, я закурил.
– Что расселись? – спросил я, прерывая этот балаган.
Дара вздрогнула и насторожено подняла на меня свои темные глаза, в которых я не встретил ни грамма страха. Девушка за это короткое время очень сильно изменилась. Куда делась дрожь от одного только моего появления? И откуда взялся этот безумный блеск в ее глазах, кричащий о том, что она готова биться за свою жизнь до самого конца?
– Полковник, – поприветствовал меня Ким, вскакивая со своего места.
– Раненые спят, мы вышли немного передохнуть за завтраком, – произнесла сестра устало.
Кивнув в ответ, я искренне посочувствовал девушке, Лена пыталась сотворить невозможное, отвоевывая солдат из плена смерти. И чаще проигрывала в этой схватке, теряя с каждым разом все больше человечности.
Этот путь я хорошо знал, от того всегда был против ее нахождения здесь. Моя сестра не должна стать копией меня; у нее должны быть другие ориентиры в этой жизни; я хотел, чтобы у моей сестры осталось желание жить, но все приводило лишь к обратному.
Взглянув на остальных, я очень захотел отыграться. Почему у моей сестры глаза меркнут, в то время как глаза нашего общего врага светятся этим тошнотворным желанием жизни?
Почему мне настолько невыносимо стало смотреть на Дарьяну?
– Если что подтягивайтесь на тренировку, – произнес я Лене. – А вы подъем!
Дара тут же встала в пару с Кимом, отчего у меня нервно задергалась бровь. Эту парочку необходимо разлучить и чем скорее это произойдет, тем лучше.
– Дара сегодня в связке со мной, а Ларина с Кимом, – приказал я, наслаждаясь негативной реакцией девушки.
Удивление, непонимание, злость, испуг – все эти эмоции проявились на ее милом личике буквально за миг, и все они были адресованы только мне.
– В смысле я с тобой?
«Что за панибратство?» – хотел спросить я, но промолчал.
На мое молчание она разозлиться больше. Чем больше ненависти ко мне, тем лучше.
Поняв, что время как-то слишком затянулось, я подал знак рукой, и тренировка началась.
Однако резкий выпад мне сделать не дала Дара, внезапно улыбнувшись.
«Что я сделал такого смешного?» – холодная ярость очень хотела разогнать кровь в жилах и вывалить всю скопившуюся боль на Мститу. Но я не смог и двинуться с места, завороженный этой странной улыбкой, озарившей красивое лицо измотанной в край девушки.
Перехватив поудобнее рукоять меча, я все же напал. Дарьяна предусмотрительно начала бегать от меня, избегая прямых ударов.
Ей не выдержать удара моей руки, потому необходимо быть более предусмотрительным и постараться не навредить девушке. Вот только и позволять ей слишком много вольностей тоже нельзя, я поднажал, пытаясь заставить ту совершать на меня больше выпадов и просто быть смелее по отношению ко мне.
Злость куда-то пропала, и на душе тут же стало легче. Я лишь пытался показать Даре, что не опасен и не наврежу ей.
Для чего? Я сам этого не знал…
Девушка, поняв, что деваться ей некуда, наконец-то начала совершать нападения, которые мне, к большому сожалению, отражать было слишком легко. Но такая схватка длилась недолго, в какой-то момент мне стало скучно, и я отвлекся, обратив все внимание на другие сражающиеся пары. И какое же было мое безумное удивление, когда я увидел, что Ким вовсе не тренируется. Он стоял на страже и был в любой момент готов броситься Дарьяне на помощь!
Это настолько повергло меня в шок, что вызвало небывалую волну злости в сторону этого обнаглевшего сержанта.
Подметив боковым зрением нападение Дарьяны, я приготовился отбить удар, но не успел и сделать шагу, как меня снесло волной темной энергии…
Да что она себе позволяет! Вот только выяснить я этого не успел, так как встретился с ее полным ненависти взглядом. Весь запал тут же пропал.
Она меня ненавидит. И никакая помощь или уж тем более мои попытки поддаться Мстите не помогут. Но ведь я хотел именно этого. Я боялся сблизиться с убийцей, боялся сдаться под напором этой воинственной девчонки. Я хотел этой ненависти всем сердцем. Но отчего тогда на душе настолько паршиво?
Дара кинулась в объятия этого сопляка. Я же, сплюнув горькую слюну, направился к себе в домик заливать свое горе противным пойлом и топиться в жалости к собственной персоне.
Дарьяна
Я ждала Анну. У меня имелась парочка важных вопросов, которые предстояло выяснить незамедлительно, но как назло женщина все никак не появлялась, и я переживала, что та так и придет ко мне.
Не выдержав, в конце дня я смело направилась в домик Керта, чтобы спросить появятся ли наши начальники, или их уже не ждать. Ну, или вдруг они уже там? Не зря же он уже весь день оттуда не высовывается…
Ночь уже как несколько часов накрыла все пространство вокруг. Шагая по темно-освещенным деревенским улочкам, я с грустью вспоминала те деньки, когда каждый день вот так же возвращалась домой с работы, где ждала мама, где никто не умирал, не страдал, где всегда было тепло, уютно и никогда не существовало проблем. Для этой женщины я никогда не была Мститой, меня любили, лелеяли, а я в ответ билась за жизнь любимой и самой родной мамули.
Солдаты все попрятались, очень редко случались редкие прохожие, хотя времени было немного – одиннадцать часов. В дни победы никто не ложился спать рано, но, видимо, сегодня исключение.
Я очень удивилась, увидев вдалеке Лену и Клерка. Они очень близко друг к другу шли и о чем-то увлеченно беседовали. Улыбнувшись счастью подруги, я искренне пожелала, чтобы у них все сложилось. Их симпатия чувствовалась, правда, я не думала, что ребята решаться сближаться: для меня они казались очень и очень разными. Но любовь творит чудеса…
Подойдя к домику начальника, я остановилась, переводя дыхание.
Надеюсь, он там вместе со всеми…
В отличие от самой роты, Керт жил в отдельном доме один. Мы же селились в маленьких комнатках по двадцать человек, а некоторые предпочитали ночевать в палатках на улице.
Деревянное небольших размеров строение встретило меня абсолютной тишиной, и если бы не тусклый свет, что горел из окошка у крыльца, то я бы ушла, решив, что там никого нет.
Осторожно открыв дверь, я зашла. Меня встретила пустая и одинокая прихожая. Не разуваясь, я прошла к приоткрытой двери, из которой тянулся мелкий луч света.
Постучалась, но, не услышав ни звука, решилась зайти.
Керт сидел у стола, держа в руках стеклянную бутылку (помимо нее, у его ног валялось еще несколько похожих).
«Коньяк», – подметила я печально, отшвыривая бутылку носком своего ботинка.
Свет падал только на его лицо – грустное, вдумчивое, полное тоски и боли, – которое он подпирал одной рукой. А на поверхности стола я заметила несколько фотографий – ближе подойти не решилась, остановилась на полпути и уставилась на пьяного полковника.
– Пришла смеяться? – проблеял тот, откидывая бедную голову назад, и морщась от этого простого действия. – А ты смейся! А еще лучше – убей!
Мужчина подскочил, словно сумасшедший, и в следующую секунду мне начал пихать в руки загнутый резной кинжал.
– Давай! Заверши свою миссию, дрянь!
Я метнулась к двери, которую тут же он заблокировал светом. Отдернув руку, подметила яркий красный след от ожога.
Зачем я приперлась? Дура!
Керт приблизился вплотную – в нос тут же ударил запах сигарет и алкоголя. Встретив его свихнувшийся взгляд, вжалась в стенку. Я просто не знала, на что способен этот маг в таком состоянии, а потому не хотела лишний раз провоцировать.
Свободной рукой он прочертил четкую линию по мой щеке, затем спустился ниже – к шее, сжал. Сделав нервный глоток воздуха, испуганно взглянула на полковника.
– За что ты меня так ненавидишь? – прошептали мои губы сами.
– Вы убили ее, их…– ответил он, следом стену в миллиметре от меня сотряс сильный удар кулаком, оставляя четкую устрашающую вмятину.
Сколько в нем силы!?
Но, несмотря на то, что я вздрогнула, с места не сдвинулась, наблюдая за этим мужчиной.
Керт схватил фотографии и бросил их на пол.
– Им было всего лишь пять лет! Пять гребанных лет! Твари!
Теперь на полу лежали картинки, где, смеясь, находилось четыре лица: одно женское, сам Керт и двое похожих детей…
Мститы убили семью Керта. Жену и близняшек. Это открытие меня поразило. Я почему-то никогда не задумывалась, что у столь холодного человека может быть семья. А его просто сломало горе…
– Вы ответите за это! – мужчина упал на стол, закрывшись руками ото всех. – И знаешь, что самое ужасное? – прошептал тот, отрешенно подняв свой помутненный взгляд на меня.
– Что? – выдавила я, ужасаясь тому огню в глазах полковника.
– У меня нет сил ненавидеть тебя настолько, насколько ты ненавидишь меня, Мстита…
Сделав шаг назад, я поняла, что больше не в силах находиться рядом с ним. Активировав оглушающее заклинание, я пустила его в Керта и попыталась выбежать на улицу, просто выломив дверь, но мне не дали сильные мужские руки, резко перехватившие меня.
Он прижал меня к себе…я же зажмурилась.
– Ты пьян, отпусти…пожалуйста…Керт, – мой голос предательски дрожал вместе с ногами, что так и норовили подкоситься от ужаса.
– Я не…не нужно бояться, – прохрипел мужчина, притягивая меня к себе слишком близко.
Его рука тем временем сжала мое плечо, но не больно, скорее ласково…но добило меня не это. Меня добил поцелуй. Керт осторожно склонился и дотронулся своими холодными губами до моего лба. Чувствуя невыносимую дрожь и озноб, сковавший все тело, я нервно схватилась руками за его предплечья и попыталась оттолкнуть мужчину.
– Я очень хочу тебя пожалеть, слышишь? – сказала слишком тихо, но он услышал. – Но не стану. Ты в этом справляешься настолько хорошо, что уже запутался в том, кого же тебе винить…– Керт в ответ сделал шаг назад и улыбнулся.
А я, не сказав больше ни слова, покинула домик полковника, надеясь, больше в нем никогда не оказаться.
***
Меня выворачивало наизнанку. В груди невыносимо щемило от боли и обиды, от несправедливости. Почему он? Почему? Руки тряслись, и я сама бы рада напиться до помутнения рассудка, вот только понимаю, что этим я не решу и доли проблем. А у меня их слишком много. А ведь и отношение к Керту запуталось окончательно: ненависть смешалась с жалостью, обида с пониманием. Я встряхнула головой, прогоняя навязчивые мысли сбежать отсюда подальше.
А пройдя несколько шагов к своему домику, вдруг остановилась, обернувшись. А в голове тем временем крутился вопрос: «Найдет ли он силы простить мой народ? Сможет ли уступить ненависть здравому смыслу и наступить на горло своим принципам?» – понимая, что очень скоро узнаю ответы на эти вопросы, я побрела устало дальше, уже думая о встречи с мамой. Как же давно я ее не видела…
***
