Лин Петрова
На перекрёстке трёх миров. Книга 3. Встреча, или Летунец мне в…
Хозяйка тихо рассмеялась и покачала головой.
–Еще он сказал, что проклятие на нем и нужно сходить к провидице.
Ясива подозрительно пискнула, закрыла рот рукой и отвернулась, а Ятол откровенно заржал.
–Провидица эта, я вот что сразу тогда подумала, может она поможет мне? Если она действительно видит, подскажет хотя бы, что со мной случилось и где мой дом. Так ведь? А где ее найти? А она много камней берет? А еще вот что- почему зелень покупаем? Земля есть, солнце и воздух бесплатные, так разве нельзя зелень здесь выращивать, вместо того чтобы далеко ходить за ней и камни платить? А что это вы смеётесь?
Я недоуменно смотрела на смеющихся работников. А хозяйка странно рассматривала потолок, морща лоб. Я тут серьезные вещи говорю, а они ржут. Махнула рукой и вышла в зал.
***
На следующий день хозяйка объявила, что стражников несколько дней не будет, что они ушли к дальней границе, и сунула в мои руки сверток, который я развернула и обнаружила семена. Значит, хозяйка прислушалась к моим словам. Радостно помахала Ижиану рукой и вышла на задний двор, выбирая участок.
А когда определила место, принялась за дело. Не знаю, делала ли я это раньше, но копание в земле, приносило мне удовольствие, будто она растворяла и впитывала мои тревоги, оставляя в моей душе ощущение спокойствия и умиротворения.
Когда закончила посев, я встала и подставила солнышку и ветру лицо. А потом под влияние секундного порыва, ощутив внутри себя абсолютное счастье, раскинула руки в стороны и закружилась на месте, словно я частичка этого огромного мира. Но одна единственная фраза, всплывшая в голове, пригвоздила меня на месте.
–Завтра на дальнюю границу идем.
Именно ее я услышала в зале, а потом Нуваш сказала, что стражников не будет, ведь они ушли на дальнюю границу. А это означает, что вчера я действительно поняла, о чем говорят стражники. Ой, что-то мне поплохело. Я буквально рухнула на землю. Спокойно! Ничего ведь страшного не произошло, вот только говорить об этом никому не следует, а то меня и так странной считают.
–Шила-а-а.
Нуваш задумчиво смотрела на зал.
–Как ты говоришь нужно сделать?
И я снова пустилась в объяснения.
–А еще бы уголок для детей выделить. Ой, вот не надо так на меня смотреть. Что же им бедолагам теперь, по стойке смирно сидеть? А так и родители спокойно поедят, и детишки поиграют. Ну тут два варианта- либо прямо здесь организовать, либо на улице, но так чтобы их родители видели, но тогда придется в стене проем вырезать. Что скажете? Ой, я опять что-то не то сказала, да? А давайте так, я вам сейчас все сразу скажу, а вы уже сами думайте, хорошо? Стол для стражников развернуть к другой стене, а на улице я видела большое отгороженное пространство, но ни разу не видела, чтобы им воспользовались. Так вот, если после выпитого у кого-то появится желание помахать кулаками или дубинками- пусть там машут, а не причиняют мебели вред. Вот теперь я медленно ухожу, дабы оставить вас с вашими мыслями.
И ускользнула на кухню, где облегченно выдохнула. Немного сложно видеть на себе эти недоуменные взгляды, ну разве же я виновата, что в моей головушке постоянно всплывает что-то новое, а промолчать я, видимо, не научена или не умею. С другой стороны мои мысли вред ведь никому не наносят?
Этим же вечером я с ложкой в руках ходила за хозяйкой по всему дому, пытаясь напоить ее отваром. Но моя дорогая хозяйка, видимо почувствовав облегчение от боли, хотела переделать все дела разом, и отмахивалась от меня.
–Ну, раз так, то прощайте хозяйка Нуваш, не поминайте меня плохим словом. И я запомню вас как единственного человека, пришедшего тогда мне на помощь. Надеюсь, я успела за это время отплатить за вашу доброту.
В голос я вкладывала как можно больше трагизма, поэтому мой голос прерывался от всхлипываний. Больше того, я настолько поверила самой себе, что на моих глазах действительно навернулись слезы.
Сама Нуваш замерла на месте с поднятой рукой и теперь смотрела на меня с искренним недоумением.
–Да мне Ррух сразу башку оторвет, если узнает, что я не выполнила его указаний. А он, между прочим, ради вас искал этот корень, а потом следил, чтобы я правильно приготовила его. Волнуется, значит. За вас волнуется, между прочим. И мне строго наказал, тебе, говорит, вверяю свою дорогую тетушку Нуваш, пока я границы охраняю. И вы думаете, он мне простит, когда узнает, что я не напоила вас отваром?
Я смахнула несуществующую слезу и снова набрала воздуха в легкие, чтобы продолжить свою пламенную речь. Но хозяйка, прошипев что-то, быстро подошла ко мне, выдернула миску и ложку, быстрыми движениями глотнула три ложки и сунула мне обратно и ушла.
А я облегченно выдохнула, что не пришлось придумывать новую жалостливую историю, поэтому с чувством выполненного долга пошла в свою комнату.
А потом я задумалась- неужели я всегда такой была? Немного наглой, совсем чуть-чуть, безрассудной, иногда беспечной.
Или простое желание что-то улучшить в повседневной жизни и окружающем меня мире?
И я вот что поняла- когда теряешь память, то забываешь, кто ты есть на самом деле. Ведь характер формируется на протяжении жизни, то, что уже испытывал ранее.
Я же начинаю познавать эту жизнь лишь сейчас, и мой характер начинает меняться со временем.
Я затеяла стирку, а там еще какая-нибудь мыслишка в голову придет, даже если не придет, я не расстроюсь.
На следующий день меня встретил хмурый Ижиан.
–Шилка, глянь что творится- он кивнул в сторону зала.
В зале хозяйка разговаривала с группой людей, а когда увидела меня, подозвала к себе.
–Мастера. Расскажи, что конкретно ты придумала и поподробнее, а у меня на кухне полно дел.
Я улыбнулась мастерам и подробненько рассказала о своей задумке. Спустя некоторое время, в зале начались работы. Я с удовольствием вдыхала запах свежей стружки и щурила глаза от удовольствия, уже представляя как красиво здесь будет.
Нуваш как обычно кричала на работников, а мне эти звуки из кухни приносили только удовлетворение от того, что отвар действительно помогает.
В моей душе играла музыка, я с удовольствием прислушивалась к ней, но уже вечером радостная песнь моей души оборвалась от сдавленного крика Нуваш. Я метнулась к ней, подхватывая её возле пола. Крикнула на помощь ребят, и мы донесли бездыханную хозяйку в её комнату. Работники растеряно столпились возле двери.
–Что теперь будет? Наверно завтра можно не приходить, если теперь смысла нет готовить? Она скоро зачахнет, значит, это место опустеет. Или ..-Урик растеряно смотрел на меня.
–Ничего не меняется, никто ничего не должен знать. Выходим и работаем. А время покажет, опустеет это место или нет. А, ребят?– я умоляюще смотрела на них.
А когда они ушли я села рядом с Нуваш. Дыхание было прерывистым и поверхностным, словно она не могла вдохнуть полной грудью. Черты лица заострились, под глазами проявились черные круги, кожа стала серой. Нуваш застонала и от боли прикусила губу, от чего тонкая кожица лопнула и потекла тоненькая струйка крови. Видимо когда боль немного утихла, она что-то прошептала и открыла глаза. Сначала взгляд был бессмысленным, словно она смотрела, но не видела, потом она перевела взгляд на меня и несколько раз моргнула. Ее губы разлепились и она прошептала:
–Нари, детка.
И протянула к моему лицу руку. С какой нежностью она провела по моей щеке, а я замерла и смотрела в её светящиеся любовью глаза. Но следующая волна боли стерла любовь с ее глаз. А я не двигалась, а только молча наблюдала за ее борьбой за жизнь. Нуваш снова посмотрела на меня и прошептала:
– Шила, я уже не спею попрощаться с Ррухом, поэтому передай ему- вдох…..
–Что люблю его как..
Её глаза закатились, и она потеряла сознание.
И тут на меня обрушилась горькая действительность, что она действительно умирает, и я в полной мере ощутила свою беспомощность. Нет, так не может случиться именно сейчас. Я провела рукой по лицу и обнаружила на ней слезы, оказывается, они просто текли по щекам, прокладывая мокрые дорожки.
Ведь мне удавалось увидеть и почувствовать то, что сидит внутри её. Может попробовать забрать часть ее боли себе, уж если ей суждено сегодня покинуть нас, то пусть это будет спокойно.
Я закрыла глаза, успокаиваясь, и готовясь принять боль, а затем посмотрела на Нуваш и едва не ахнула от потрясения. Теперь пятно занимало практически весь живот, а мне удалось лучше его рассмотреть. Оно держалось множествами острых коготков, впиваясь в органы, и высасывало соки из своей жертвы.
Несмотря на его отвратительный вид, который на некоторое время поселил сомнение в моей душе, ведь прикасаться к нему совершенно не хотелось. Но я собралась и решительно протянула руку. Сначала ничего не происходило, и пятно не отозвалось, занятое своим делом. Тогда я глубоко вдохнула, сконцентрировала энергию на руке, почувствовав тепло в ладони, а потом будто дотронулась до пятна. Оно замерло и немного всколыхнулось и тогда мне показалось, что оно смотрит на меня, но не глазами, а всем свои существом.
А что дальше делать? Попробовать его убрать, но как?
Нуваш снова мучительно застонала и я поняла, что времени становится все меньше, поэтому я закрыла глаза и просто представила, что забираю пятно. А когда я открыла глаза, то обнаружила, что ничего не происходит, а это означает, что у меня не получилось. Но ведь в тот раз я почувствовала боль, значит, я в панике не правильно действую. Успокойся, Шила, и подумай. Пятно ведь словно высасывает энергию из тела, а если попробовать действовать таким же методом?
Я несколько раз вдохнула, снова закрыла глаза и протянула две руки, накрывая контуры пятна. Мне нужно просто включить воображение и больше ничего. И сразу увидела маленькое светящееся пятнышко, которое пульсировало. Я приблизилась к нему и всмотрелась. Мне показалось, что вижу маленькую нить, и мысленно ухватилась за него, потянула и почувствовала мощное сопротивление, словно держу в руках не ниточку, а мощный толстый канат. Я дала светящемуся пятну возможность успокоиться и принять тот факт, что уже держусь за него, а потом осторожно потянула. И у меня получилось, словно я действительно разматывала клубок, но делать это нужно было очень осторожно, поэтому я не торопилась. Как только нить достаточно приблизилась ко мне, я представила, что впитываю его энергию, которая показалась мне горькой, от которой к горлу подступила тошнота, но я сглотнула и продолжила.
Не знаю, как долго это продолжалось, но в один момент я почувствовала, что больше не выдержу. Тогда я мысленно обрезала нить и буквально рухнула на пол. И такая дикая боль охватила тело, которая скручивала все жилы в канат, словно внутри меня зажгли пламя, которое горело, выжигая и тело и душу.
От этой боли я совершенно не соображала, что делать дальше, хотелось лишь на секунду избавиться от нее, поэтому я начала кататься по полу, сжимая зубы, чтобы не заорать. А когда сил не осталось, я почему-то поползла прочь отсюда. Ползла медленно, собирая в кулак остатки сил, иногда замирая, но снова собирала силы и снова ползла, словно тело само знало, куда ему нужно. На улицу я уже выползла на локтях, но продолжала двигаться, цепляясь пальцами за землю, пока не добралась до ближайшего дерева. Последнее что я помнила, это как обхватила руками его шершавый ствол, уткнулась в него лбом и потеряла сознание.
Когда пришла в себя, начинало светать. Сначала я растеряно оглядывалась по сторонам, припоминая, как я здесь вообще оказалась, а когда вспомнила, замерла, испытывая жуткую слабость и тошноту. Попыталась встать, но сил хватило только на то, чтобы прислониться спиной о дерево, борясь с головокружением, сглатывая горькую слюну. Когда немного отдышалась, снова попыталась встать, но сжалась от болезненного спазма в животе. Желудок вытолкнул густое тянущееся содержимое. В предрассветной тьме, мне казалось, что эта масса черного цветы, и я от страха закрыла глаза. Когда полегчало, я, пошатываясь, поднялась к Нуваш в комнату, не решаясь заглянуть к ней, боясь обнаружить её мертвое тело, но так как сил совершенно не было на долгое стояние, я просто шагнула через порог. К моей великой радости она была жива и даже дышала спокойно. Значит, у меня все-таки получилось! Я прислонилась спиной к стене и улыбнулась от счастья. Было бы хорошо посмотреть это пятно, но не решилась. Да и сил у меня пока нет. Медленно вышла из ее комнаты, но пойти в свою кровать я себе не позволила. Нужно, как и все работники приниматься за дела и делать вид, что все хорошо. Но как это сделать? Я медленно перевела взгляд на ведро, и решение пришло. Набрала холодной воды и просто вылила ее на себя, не забыв раздеться, конечно.
На кухне было все по-прежнему, и лишь хмурые лица напоминали о вчерашнем. Я кивнула.
–Нормально, ребят. Она спит. Ррух же достал очень ценный и полезный корень, наверно это он так действует, вы же видели, как эти дни она с делами управлялась. Хозяйка отдохнет немного и снова примется нас гонять. Поэтому принимаемся за дела- сквозь силу улыбнулась я.
В зале вовсю шла работа, и я присоединилась к рабочим, активно помогая в уборке. Ну как активно, насколько позволили силы, но уже некоторое время спустя я провалилась в сон, едва присев в уголочке.
Спасибо ребятам, они позволили мне отдохнуть и разбудили только тогда, когда шла уборка в зале.
Вечером, наскоро перекусив, чтобы получить дополнительные силы, снова пошла к хозяйке, которая до сих пор не пришла в себя. Я, удобно устроившись на стульчике, собралась с духом и присмотрелась. Очень хотелось увидеть положительный результат моих действий, и боялась огорчиться, если не увижу положительных сдвигов.
А когда всмотрелась, чуть не вскрикнула от радости. Пятно заметно уменьшилось, но все еще продолжало колыхаться, продолжая питаться. Собственно говоря, что делать дальше я знала, и была готова к боли, поэтому закрыла глаза и протянула руки. Снова увидела светящийся клубочек и попыталась ухватиться за его конец, но он все время ускользал. Такое ощущение, что эта падлюка разумная. И увертывалась, помня о вчерашней ночи. Еще некоторое время я безуспешно продолжала, а потом от злости просто сжала кулаки. Пятно скукожилось и замерло на месте, а я быстро ухватилась за кончик нитки и осторожно потянула. Вначале светящаяся ниточка шла легко, а потом оказало некоторое сопротивление. А я тянула и впитывала его, пока снова не ощутила, что больше не выдерживаю.
И я снова ползла и отключилась, обняв ствол дерева.
Открыла глаза, когда уже рассвело, от легкого толчка по спине. Открыла глаза, снова ощущая неимоверную слабость, медленно повернула голову и увидела летунца, любопытно заглядывающего мне в лицо. Меховой комочек замер, смотря на меня, а потом издал такой протяжный звук, от которого на меня накатила волна жалости к нему. Летунец осторожно приблизился к моему лицу, тихо стуча клювом, и легонько провел лапкой по щеке. Да так осторожно, будто ветер подул мне в лицо, а потом летунец взметнулся вверх по стволу дерева, цепляясь острыми коготками.
Я медленно села и прислонилась к дереву, пытаясь определить, хватит ли у меня сил, чтобы встать. И неожиданно почувствовала такой голод, от которого затряслись руки, а потом и все тело. Я направилась на кухню, где уже начали работу ребята, и на глазах изумленных поваров, начала есть все, что попадало под руку. Пихала куски в рот и, едва успевая их прожевать, глотала, пока один кусок не застрял в пищеводе. Я сморщилась, вытянула шею, и попыталась протолкнуть его глотательным движением, пока кто-то из ребят не сунул мне в руки стакан с водой. Облегченно выдохнула, когда пища попала в желудок и снова принялась запихивать еду в рот, заставляя желудок заткнуться на некоторое время. Но разве овощами можно нормально наесться? Я морщилась от вкуса сырых овощей и поняла, что они мне порядком надоели, разве можно питаться только ими? Вареными, пареными, жареными, сырыми… И тут я поняла, что именно я хочу съесть-это здоровенный кусок мяса. Прямо здоровущий, с прожилками жира между волокон, чтобы мясо легко рвалось, чтобы хрустящая корочка легко крошилась под натиском зубов, чтобы жирок стекал по подбородку, чтобы свежий обмакнуть хлеб в миску, куда натек бульончик, чтобы…
Шила, спокойно, вдох-выдох, вдох-выдох. А когда немного усмирила свои фантазии и открыла глаза, наткнулась на удивленные взгляды ребят, которые молча наблюдали за мной.
Наверно нужно что-то объяснить? Но не найдя нужных слов, я молча направилась к выходу, а возле двери обернулась.
–Ясива, свари хозяйке бульон, пожалуйста, да понаваристей.
А сама пошла в комнату. Сегодня у меня не было сил притворяться, поэтому я просто бухнулась в кровать и уснула.
Вечером я снова была у Нуваш, чтобы закончить начатое. Сегодня я с ним не церемонилась, а мысленно просто отрывала куски, и опустила руки только тогда, пока не убедилась, что от пятна ничегошеньки не осталось. Ведь если останется хоть капелька, то оно снова примется откачивать силу у хозяйки и расти. Сегодня я чувствовала сильную слабость и какое-то опустошение, а когда добрела на ощупь до дерева, то ухватилась за ствол и сползла на землю, снова борясь с подступившей тошнотой. Я легла, но один спазм в желудке и меня вырвало, но встать и переползти в другое место, у меня не было сил, и наверно я так и погрузилась в беспамятство, сквозь которое почувствовала, как меня подняли и понесли. Затем почувствовала приятную прохладную влагу на своем лице, и снова отключилась от всех чувств, едва почувствовала подушку под головой.
***
Утро встретило меня слабостью и привычным чувством голода. Я вышла на кухню, как ни в чем не бывало, поздоровалась с ребятами и принялась за готовку. Когда внесли огромные две туши животных, я замерла с поднятой рукой.
Ребята принялись разделывать их, уверенными движениями отделяя шкуру от тела. Ятол ловко отрезал жилистые куски мяса возле самых копыт и скинул их в миску, стоявшую на полу.
Я с любопытством спросила.
–А ты зачем их туда положил?
Ятол пожал плечами.
–Выбросил, Шила. Там очень жесткое мясо, его не возможно ни откусить, ни прожевать.
–Слушай, а можно я его заберу, а?
–Да пожалуйста, только не совсем понимаю, для чего оно тебе нужно- спокойно ответил Ятол, не прерывая своего занятия.
А я уже доставала куски, мечтая, что наконец-то претворю свои фантазии в реальность. Так, Ятол сказал, что мясо очень жесткое, и мне, почему то на ум пришла одна мыслишка. Поэтому я прошлась взглядом по полкам, выискивая подходящий предмет, и наткнулась на небольшой камень, с неровной поверхностью, для разбивания крупных мозговых костей. Я взяла его в руку, подошла к кускам мяса и принялась стучать по ним, прикладывая свою силу, и погрузилась в свои мысли. Даже если не получится улучшить их мягкость, я сегодня в любом случае поем долгожданного мяса. Конечно, если сегодняшняя гулянка не затянется до утра, то обязательно поем. Но судя по объему приготовляемого мяса…стоп, неужели стражники вернулись? Значит Ррух сейчас здесь? Наверно у Нуваш сидит. Кстати, интересно как она? А может сходить и поинтересоваться? И между прочим, я только сейчас поняла, что не хочу, чтобы она знала о моей помощи.
И замерла от этой мысли. Ведь она обязательно захочет отплатить, но ведь я делала это от искреннего желания помочь ей. Стало быть, обязательно возникнет неловкость и сомнения. Нет, не хочу и точка! Корень помог, который Ррух достал и всё!
Я продолжала «бить» куски мяса, пока не поняла, что не слышу ничего, кроме своего стука, и подняла глаза. Ой, со стороны я наверно кажусь безумной девкой, которая лупасит куски мяса.
–Это способ приготовления такой.
Я смотрела на них по очереди.
–Не могу сказать точно, ведь ничего не помню, но почему-то в голове всплыла именно эта идея.
–Хм- только и произнесла Ясива.
–А если не получится, вы его все равно выбросили, значит, теперь уже я выброшу- пожала я плечами и спокойно продолжила свое занятие.
Затем натерла куски специями, солью и налила масла, закрыла миску крышкой, поставила на верхнюю полку и пошла в зал. И под одурманивающие запахи жарящегося на вертела тушек, взялась за обслуживание зала.
–Я что-то не поняла, Ижиан, уже вечер, а стражников все нет.
Тот улыбнулся.
–А ты мечтаешь увидеть их этим вечером?
–Так мясо же готовится. Разве не для них?
–Неа. Это на заказ, Шила. Праздник в соседнем поселении, и чтобы не возится, у нас иногда заказывают.
Клааасссно. Ведь это значит, что моя мечта поесть мяса все ближе.
–Ижиан, ты огонь не гаси, ладно? Я как все закончу, сама приберусь.
Я едва дождалась, пока все разойдутся, и наступила тишина. Подбросила дров в огонь, быстренько нарубила овощей, нарезала хлеба, поставила большой плоский камень, дождалась, когда поверхность нагреется, двумя руками взяла огромный кусок мяса и со священным трепетом положила его на камень. Мясо сразу зашкворчало, и я невольно сглотнула. Когда до меня донесся одурманивающий запах, я перевернула мясо и удовлетворенно кивнула. Ох, как мне хотелось сразу накинуться на первый приготовленный кусок. Неееет, я терпеливо ждала, когда все куски будут готовы, сложенные на плоской тарелке, затем осторожно взяла горячую сковородку и налила сверху кипящего масла, которое забурлило, встретившись с едой. Затем уложила на горячую поверхность овощи, перемешала, отметив, что овощи начали давать свой сок и только тогда я села, отрезала ножом большой кусок и сунула его в рот. Вселееееееееенная!!!! Как вкусно, то! Мясо действительно получилось мягким, сочным за счет жира, и хрустящим. Я перевела дух, едва утолила первобытный голод, и решила дальнейший ужин провести неспешно, с салатом. Я уже дожевывала мясо и протянула руку к хлебу, когда заметила движение в стороне, повернула голову и замерла с набитым ртом. В проеме двери стояли Нуваш и Ррух, которые пристально смотрели на меня. Затем они посмотрели друг на друга, и одновременно сказали.
–Ну нееет.
А потом рванули ко мне.
–А что это у тебя вкусно пахнет? Я очень голодная- хозяйка прямо руками взяла горячее мясо и зубами оторвала большой кусок.
–Я тоже- Ррух не обращая на меня внимания, заграбастал два куска и начал есть.
–Вкусно- простонал он и снова протянул руку к моему, между прочим, мясу.
–Шовесть имей, а- возмутилась я, все еще с набитым ртом.
–Ага, ошень вкушно- подтвердила Нуваш, макая хлебушек горячий жир.
Это вот хорошо, что куски были большими, и очень плохо, что у животных всего четыре конечности, было бы их штук восемь, а еще лучше десять, то мы бы просто наелись до отвала, а так вроде я и утолила голод, а в голове еще блуждали «голодные фантазии». Посмотрела на Рруха, он довольно щурился и облизывал пальцы. Первым порывом было сделать резкое замечание, потому как была разражена их внезапным появлением.. Нет, не так, я была раздражена их внезапным пожирание еды моей мечты, но я вовремя вспомнила, что собственно говоря, я тут нахлебница с проживанием, и я только проглотила слюну и отвела взгляд.
Мы некоторое время сидели в полной тишине, затем Нуваш просто сказала:
– Спать.
Встала и молча вышла. Я мысленно пожала плечами, ведь после сытной еды навалилась сонливость и все мысли были только о том, как добраться до кровати.
А ночью меня снова скрутила боль в животе, я наощупь вышла на улицу. Сегодня боль была длительной и мучительной, словно, то, что осталось внутри, не желало покидать мое тело, всеми силами удерживаясь внутри меня. Я сдерживала стон от боли, раскачивалась из стороны в сторону, убаюкивая эту боль, а потом поняла, что мне нужно избавиться от нее. Поэтому я дошла, согнувшись, до ведра, опустила лицо в воду, через силу выпила прохладную воду, а затем сунула два пальца в рот. И только после пятой попытки я смогла вызвать рвоту, и делала это до тех пор, пока не упала на землю. Я была обессилена и опустошена, но только теперь я смогла свободно вдохнуть полной грудью, ибо была уверена, что «это» покинула моё тело.
Я улыбнулась, собрала остатки сил и побрела в дом, ведь до рассвета оставалось мало времени и мне нужно хоть немного поспать. Завтра новый день, завтра новые мечты.
***
Жизнь потекла своим чередом, зал уже привели в порядок, как я и задумала. Теперь народу стало гораздо больше, ведь родителям больше не нужно было опасаться за жизни своих детей. У гийонов был свой зал, и стычек со стражниками можно было не бояться, разве что на улице, но то уже была не наша проблема.
Мои стражники, когда напивались, шли в свой «загон» и там выплескивали свою дурную силушку.
Фурруха я теперь высматривала в дверях, начинала улыбаться ему как очумевшая влюбленная, и чуть ли не бросалась на него от радости с распростертыми объятиями. Короче говоря, я портила ему жизнь, как только могла, и естественно все его блюда я приправляла особой приправой.
Нуваш и Ррух, хммм, мне показалось или они действительно стали ко мне немного теплее относится? Совсем капельку. Нет, Нуваш как и прежде гоняла работников, и меня в том числе, за каждую, по ее мнению, провинность. А я совершенно не обижалась, улыбалась, кивала и бежала выполнять свою работу. Ведь это означало, что она совершенно здорова, у меня получилось избавить ее от боли, при всем при этом и самой избавится от этой дряни. И у меня по-прежнему есть работа и крыша над головой.
В один из дней Нуваш распорядилась:
–Идем в поселение Большой Долины. Будет большая торговля. Заодно едой пополним запасы.
Ничего не понятно, но очень интересно, что же в действительности будет происходить. Нуваш выстроила работников в ряд и раздала заработанные камушки.
Ясива с радостью шепнула мне, что если и пойдет, то только с нами, ведь с Ррухом будет гораздо безопаснее.
Утром следующего дня я вышла на улицу, и, не успев как следует насладиться утренней прохладой, была огорчена одним малюсеньким обстоятельством. Я- то думала, что Ррух будет один, а оказалось, что целая толпа громил тоже идет с нами. Или это мы с ними идем, а?
Толпа людей, текла в одном направлении, следуя в Большую Долину. Матери держали за руки радостно скачущих детей, громко здоровались, желая друг другу благостного ухода. Я внимательно слушала разговоры, иногда подталкивая Ясиву к себе, чтобы толпа не отделила ее от нас. Нуваш шла молча, лишь иногда кивая головой на приветствия. Так, следуя за Ррухом и командой, мы к вечеру добрались до долины. Солнце начало клониться к закату и народ начал занимать свободное место на земле, чтобы переночевать ночь. Мы вчетвером ушли далеко от толпы, туда, где начинался лесной массив. Я не совсем понимала происходящее, но молча делала то же самое. Нуваш была сегодня молчалива, складка меж бровей и сжатые губы, говорили о том, что ее что-то беспокоит. Уж не боль ли вернулась? Присмотреться бы, да щебет Ясивы сильно отвлекал от процесса, тогда я решила воспользоваться ее болтливостью. Я придвинулась к ней ближе:
–Слушай, торговец овощами обмолвился, что пойдет к провидице, я вот что узнать хочу, мне ведь тоже можно к ней сходить, да? Может она руками помашет и скажет где моя семья. Что думаешь?
Ясива всплеснула руками.
–Конечно. Только дорого это тебе обойдется- она покачала головой.
–Ну и пусть! Не солить же мне эти камни, в самом деле.
Ясива глянула на меня.
–Так ты никогда не накопишь, так и останешься здесь навсегда.
– Расскажи поподробнее.
Она сначала отряхнула мою руку, а затем внимательно посмотрела на меня.
–Камни нужны чтобы уйти отсюда. И вернуться туда, откуда мы пришли.
Теперь вообще ничего не понятно!
–Очень понятно рассказала, особенно тому, кто ничего не помнит- подала голос Нуваш.
Хозяйка глубоко вдохнула и продолжила:
– Раньше мы все жили в большом, прекрасном мире, пока нас не переселили сюда. Камни нужны, чтобы вернуться обратно.
За-ши-бись! Тысячи вопросов вспыхнули у меня в голове, да только с какого именно начать не знала.
Хозяйка посмотрела на меня и продолжила:
–Создатель спас нас, переселив сюда. Мы знаем, что там что-то произошло, и Создатель, чтобы спасти нас, на скорую руку сделал этот маленький мир и доверил ливейлам нас – людей. Мы сможем вернуться обратно, если накопим достаточно света.
Нужно только не повторить судьбу прежнего мира, сохранить свой вид в первоначальном его замысле.
–Что это значит?
–Только одно, гийоны должны продолжиться как гийоны, люди как люди.
–Хозяйка, вопросов стало еще больше. Что случилось с прежним миром? Как камни могут помочь вернуться обратно? Существует он до сих пор- тот мир? А….
–Пора спать- оборвала мою речь Нуваш и закрыла глаза.
Ясива быстренько улеглась и отвернулась.
Разве теперь уснешь? Я сидела, смотрела невидящим взглядом в долину, видя, как народ укладывался на ночевку, пока не настала тишина, а мои мысли продолжали крутиться в голове. В ночной тиши я услышала шорох, повернула голову и в свете луны увидела, что Ррух наклонился к Нуваш. Та бесшумно встала, взяла с собой кусок большой ткани. И они так же молча начали уходить. Эй, а я как же? Я, почему-то, толкнула Ясиву, встала и пошла за ними. Проходя через лес, я услышала треск ломающихся веток, рык неизвестного зверя. От страха пошла быстрее, догоняя хозяйку, которая совершенно не обращала на меня внимания и шла дальше, опустив голову. Ррух зарычал и рванул в темноту. Я сглотнула и чуть не заорала, когда почувствовала, что кто-то схватил меня за руку. Оказалось, это Ясива, шедшая за мной, со страху тоже побежала.
Послышался шуб борьбы, глухие удары, рык, треск веток, а через некоторое время к нам вышел Ррух.
Мы шли безмолвно, проходя лесок, пока не вышли на большую поляну. Нуваш взяла тряпку и молча прошла на ее середину. Я попыталась пойти за ней, но была остановлена рукой Рруха.
Ясива подозвала меня тихим шипением, притянула за руку к краю поляны. Мы сели. Я не отводила глаз от хозяйки. В свете тусклого лунного света, я видела, как Нуваш села на землю, покрыв себя куском ткани.
–Здесь было ее поселение, которое за одну ночь исчезло вместе с ее жителями- прошептала мне на ухо Ясива.
–Всю семью потеряла за одну ночь- мать, отца, братьев и сестер, мужа, дочь.
Я от ужаса закрыла ладошкой рот, не отрывая взгляда от фигуры хозяйки. Она будто закрылась этой тряпкой от всего мира, чтобы в своих мыслях встретиться с ними, воскресить их в своей памяти, поговорить. Она же в бреду звала кого-то, наверно дочь. Ведь я ничего не знала об этом, никто ни разу не обмолвился при мне об этом.
–Она запретила говорить. Сама понимаешь, что она перенесла, а ведь должна была исчезнуть вместе с семьёй. Все собирались, как и сейчас, в Большой Долине, муж с дочкой вышли раньше, хозяйке пришлось задержаться, там как раз работники кухню доделывали, Ррух с ней остался, чтобы сопроводить, а когда пришли, здесь уже ничего не было.
