Лин Петрова
На перекрёстке трёх миров. Книга 3. Встреча, или Летунец мне в…
Часть 2
Грянул громкий звук. Это гийоны били по натянутой поверхности дерева, подстраиваясь под один ритм.
Этот звук был быстрым, звонким и равномерным. Словно он настраивал присутствующих на нужный лад.
Затем приступили люди. Бууум. Этот стук был мерным, глухим и размеренным. Два звука словно слились, образовывая странную мелодию.
Подчиняясь ритмичному стуку, присутствующие начали закрывать глаза, растворяясь в этом звуке, который подчинял, проникал внутрь и вел за собой, заставляя сердца биться в такт этим звукам.
В дело вступили ливейлы. Ритм увеличился. Тела стали двигаться в такт этому звуку, освобождаясь от сознания, которое еще сопротивлялось. Теперь это был сокрушающий бой, последняя защита разума ломалась, заставляя людей падать на землю, под натиском эмоций.
В дело вступили стражники, со всей силы стуча дубинами по поверхности. Буммм. Этот звук был утробный, грозный, яростный, словно рычание множества злобных животных.
Он выворачивал нутро, оставляя тело девственно чистым, подминая под себя тех, кто еще не подчинился. Он, как невидимый зверь, подходил к каждому, заглядывая в самую сердцевину, и высасывал потаённое, оставляя только тела двигаться под свой ритм.
Звук шел отовсюду сразу, и не было от него спасения. Казалось, что невидимое кольцо чего-то неизбежного сжималось вокруг людей. Бу-уум, бууу-м.
Внезапно грозный зверь замолчал, уступив место мелодичному и равномерному стуку, давая присутствующим передышку. Этот ритм словно поглаживал, приводил в чувство.
А люди продолжали двигаться, все еще находясь в плену ритма. Ливейлы, стоя поодаль тоже поддались изначальному, и покачивались, с закрытыми глазами.
Но «невидимый зверь» снова ворвался, заставляя замолкнуть остальные звуки. Он снова набрасывался, вырывая из души скрытое. От него ничего не скроется, все, что принес сюда с собой, ты оставишь здесь. И казалось, что это никогда не закончится. Не выдерживая, люди падали и отползали, пытаясь спрятаться.
Среди всех присутствующих выделялась девушка, которая двигалась не как остальные. Она словно танцевала, ловко обходя «зверя», мягко отступала и кружилась, подняв руки. Когда было невыносимо, она замирала на миг, а потом словно дразнила, подпуская его ближе, и уворачивалась.
Но в один миг видимо «зверю» удалось проникнуть внутрь, потому что внезапно девушка замерла, а потом резким движением руки сорвала головной убор и выбросила его в сторону. А затем…
Затем она заорала, упав на четвереньки. Она орала, задрав голову к небу. Вены на шее вздулись от крика, словно она отгоняла что-то невидимое. Её длинные седые волосы накрыли ее пеленой, пытаясь защитить свою хозяйку. Руки сжались, сгребая землю и траву, и дрожали от неведомой силы, удерживающей ее на поверхности сознания. Крик был таким отчаянным, и таким громким, что перекрывал ритм, который постепенно стихал.
Девушка встала, вытянувшись в струну, обвела невидящим взглядом присутствующих, задержавшись на ливейлах, а потом просто пошла прочь. Вслед девушке прозвучал короткий выкрик, который она уже не слышала.
Ноги несли ее подальше от этого места, словно она сбегала от чего-то. Когда ноги не выдерживали и подкашивались, она падала, но делала усилие, вставала и шла дальше, словно за ней кто-то гнался, пока на небе не показался первый луч солнца.
Упав в очередной раз, встать уже не смогла, и тогда она поползла. Но прочь отсюда, прочь!
***
Память вернулась внезапно, сбив меня с ног. Я сопротивлялась воспоминаниям, событиям своей жизни, трясла головой, пытаясь избавиться от них, но они зажали меня в свои тиски. Их было так много, что они просто не умещались в моем сознании.
Разум перестал соображать, ведь в голове проносились картины из моего прошлого, все мои прошлые эмоции нахлынули разом, не давая мне возможности хоть на миг прийти в себя. И я пошла. Куда и зачем не знаю, словно убегала от чего-то. Или же тело таким образом сбрасывало стресс, если разум не справлялся. Ноги просто шли. Я не ощущала мышц, словно они были не моими. Падала, желая только одного, свернуться в клубок, чтобы никого и ничего не видеть. Но тело двигалось дальше, она поднимало меня, словно тряпичную игрушку и несло вперед. Когда я упала в последний раз, я поняла, что спасения от моей памяти мне не найти.
Подняла голову. И тут мое сердце быстро застучало. Вдалеке стоял шатер Менялы.
Вот моё спасение, я обменяю свою судьбу. Отдам без сожаления о и приму любую другую. И не важно, что дальше со мной будет. Но тело налилось такой тяжестью от прошедших событий, что встать я не смогла. И только бормотала:
–Меняю, меняю.
Протянула руку вперед, прося помощи. Но ее не последовало. Я собралась с остатками сил, встала на четвереньки, и снова рухнула на землю. Тогда я просто поползла. Руками цеплялась за траву и подтягивала тело, медленно, но ползла, приближаясь к заветной цели.
–Меняю, меняю.
Добравшись до цели, я вцепилась в ветхую ткань, пытаясь поднять на ноги. Но ткань с треском порвалась, и я опять оказалась на земле. Я лежала, пытаясь справиться с отчаянием. Если сейчас не войду, то мне придется жить с этим дальше, если шатер исчезнет. Только те, кто вошел туда, смогут совершить обмен. Поэтому, собрав остатки сил и сжав зубы, я начала подниматься, ухватившись за твердую поверхность шатра.
Когда мне, наконец, удалось встать, я закрыла глаза, решаясь сделать несколько шагов. Откинула ткань, закрывавшую проход, и вошла.
Я стояла в полной темноте, не зная, что именно я должна дальше сделать и только смогла выдохнуть:
–Меняю.
Вспыхнуло слабое свечение. А потом услышала дыхание- тяжелое, хриплое.
За свечением я увидела темную фигуру, облаченную в ветхие ткани. Даже голова была покрыта этой хламидой. Я спокойно смотрела на фигуру, не пытаясь рассмотреть детали. Видимо «это» учуяло меня, потому что дыхание изменилось- теперь оно было частым, свистящим и смрадным.
Мне головой указали на лавку, и я с облегчением села.
–Меняешь? – тихим, скрипучим голосом спросили меня.
–Меняю!
Услышав в ответ тихий смех, во мне что-то всколыхнулось. Я сцепила руки, удерживая сознание на поверхности.
–Закрой глаза. Представь все то, от чего отказываешься.
Я усмехнулась и отрицательно покачала головой.
–Тогда возьми лезвие, лежащее возле тебя. Кровь, мне нужна твоя кровь.
Я спокойно взяла старый ржавый нож и не глядя, просто вспорола кожу на своей ладони. Вспыхнула боль, но она была слабее, чем то, что находилось у меня внутри. Я медленно открыла ладонь, равнодушно смотря, как кровь капает на землю.
Где-то я это уже видела…
Фигура взяла миску и начала подходить ко мне, чтобы подставить ее под рану, и собрать моей крови.
А я мыслями «провалилась» в прошлое. Сердце так быстро застучало. Ведь если я сейчас откажусь от своей судьбы и приму чужую, то больше никогда не буду помнить о тех, кого люблю. Я представила лица, кто жил в сердце до этих пор, о которых я забыла. Но я хочу помнить! Хочу! К горлу подкатила горькая желчь, которую я судорожно сглотнула.
Нет. Если бы можно было обменять лишь часть своей судьбы, то я бы пошла на это не моргнув глазом. Но если у меня заберут и эту светлую часть моей жизни, то я не согласна. Или всё, или ничего. Фигура уже поднесла миску к моей руке, в которую упали первые капли моей крови.
–Отказываюсь от сделки.
–Пооооздно-о-о.
–Нет!
Я выбила миску из его руки. Почему-то в моих глазах начало мутнеть. Я покачнулась и схватилась за край лавки, чтобы удержаться.
–Я сказала, что отказываюсь от сделки.
Встала, чтобы уйти, но в ушах так зашумело, и закружилась голова.
Похоже, что договор начал действовать. Фигура поднесла миску к голове и опрокинула туда мою кровь. Ткань приоткрыла лицо, и я на мгновение замерла. Старая дряхлая кожа кусками свисала с лица, а вместо глаз большие пустые черные глазницы. И этот смрад от его дыхания…
Взяв себя в руки, я четко и громко произнесла:
–Я отказываюсь от сделки! Я принимаю всё то, что было в моей жизни, и то, что еще будет!
Тем временем фигура застыла на месте, уставившись пустыми глазницами в миску.
Дыханием стало хриплым, прерывистым. И фигура отступила от меня.
–Ты-ы-ыыы.
Я направилась к выходу, но обернулась:
–Когда бы ты попробовал крови ливейлов?
И вышла.
Но видимо договор действительно начал действовать, а упускать свою жертву «оно» не хотело, не смотря на новые обстоятельства. Я почувствовала, как меня схватили за шею костлявой рукой.
Я просто, без лишних эмоций, словно ждала этого, схватила его тощие пальцы, выкрутила их, что были силы. Когда хватка ослабла, я крутанулась вокруг своей оси, вырывая руку из плечевого сустава. «Оно» завыло. Я же отступив на несколько шагов, просто взмахнула рукой, и пошла дальше. Вой внезапно прекратился. Обернувшись, увидела, что на том месте, где стоял шатер, теперь было пусто. И только ветхое тряпье напоминало о Меняле. Равнодушно отвернулась и пошла дальше. Но теперь я двигалась, чтобы просто куда-нибудь прийти. Снова погрузилась в свои мысли. И думала, думала. А когда очнулась, обнаружила, что нахожусь возле огненной реки.
Вот и хорошо, что нахожусь на границе этого мира. Здесь мне самое место. Выбрала раскидистое дерево с опущенными ветками. Залезла под них, под укрытие и села.
Теперь я смогу подумать. Но ведь то, что со мной произошло, то что вернулось ко мне в моей памяти- ведь этого просто не может быть. Не может! Я простая человеческая девочка, выросшая в детском доме. Но память вновь и вновь подкидывала мне картинки из моего прошлого. Я отгоняла их, не желая принимать то, что видела, за действительность. Нет, это не мои воспоминания, этого со мной никогда не могло случиться. Может это просто галлюцинации? Или же на этом празднике, ко мне забрались чужие воспоминания? Мне просто нужно вернуться туда, объяснить и мне вернутся мои воспоминания. О моей семье, которую я так искала. Они наверно меня тоже ждут. Ждут!!! Я верю!!!
Но память подбрасывала новые и новые воспоминания, от которых я снова и снова сжималась в клубок.
Картинки были такими яркими, словно это происходило со мной только вчера. И то, что я чувствовала тогда и сейчас, были очень яркими. Внутри меня горело огнём от душевной боли, голова затмилась мыслями и эмоциями. Нет, это не я, это другая девочка, не может этого быть! Не может!!!!
Тогда почему она так похожа на меня? Почему у нее такие же волосы? Почему эти глаза мне знакомы? Почему она также сворачивается в клубок, как я делаю прямо сейчас?
Значит…? Значит..? Нет, ну нет же. Этого не может быть! Не может.
Постепенно жгучая буря внутри меня погасла. Погасла после того, как я поняла, что она и есть я. Теперь я, замерев на месте, «смотрела», как она одна сидит в темноте и вздрагивает от каждого шороха. Как она тянется к матери и просит хоть каплю любви. Маленькую кроху любви, чтобы продолжать жить дальше. Но получала лишь очередную порцию яда из ненависти.
Почему никто не обнял её?! Почему не показали этот прекрасный мир? Её прекрасным миром была миска с расплескавшейся едой на грязном полу. А ведь она верила, что так и нужно. Потому что ничего другого она не видела.
Как ты могла?!!! Ненавижу! Не-на-ви-жу!! От накатившей горечи, обиды и злости, я заорала от бессилия. Стараясь выплеснуть все, что сейчас кипело у меня внутри. Но это выплескивалось и выплескивалось с очередным криком, не принося мне избавления. Я скребла землю и снова орала. Пока совсем не обессилела.
В этой борьбе с самой собой и моими сомнениями, я отключилась от внешнего мира. Теперь я не знала, когда был день, и когда наступит ночь. Лишь то, что находилось внутри меня, имело значение.
Сознание видимо отключилось, чтобы дать мне хоть немного передышки. Совсем немного, прежде чем, снова приду в себя и буду переживать это снова и снова. Пока не закончатся мои силы.
Когда я все же очнулась, долго лежала молча. Пока до конца не осознала, что всё правда. Та маленькая девочка-это я. Я- это та маленькая девочка, в которой долгое время тлела надежда, пока не погасла. И все что я сейчас помню- тоже правда. Мы с этой девочкой прошли долгий путь, а сколько нам еще предстоит пройти..
Я представила её так явно, что видела её грязные растрепанные волосы и потухший взгляд.
–Послушай, я люблю тебя. Слышишь? Я люблю тебя!-прошептала я.
И увидела эти большие зеленые глаза, налитые слезами, которые не верили мне. Внутри меня разлилась такая горечь, за этого маленького покинутого всем миром ребенка, что…
– Я! Люблю! Тебя! Поверь мне! И всегда буду любить, поверь! Ты слышишь меня?– я кричала ей.
Мне так хотелось, чтобы она поверила мне.
–Я никогда не разлюблю тебя! Никогда! Один раз доверься мне– я сглотнула и уже тише добавила:
–Иди ко мне. Здесь много места. Я буду обнимать тебя каждый день, и говорить, как я люблю тебя. Слышишь?
А потом судорожно выдохнула:
–Я так скучала по тебе, моя отважная малышка.
И когда она кинулась в мои объятия, я обняла себя крепко, крепко, судорожно схватившись за свои плечи. Словно она могла ускользнуть из моих объятий. А потом начала покачиваться, будто убаюкивала её. И тихо напевать колыбельную песню, которую она никогда ни от кого не слышала.
Лишь когда почувствовала, что внутри меня стало спокойно, я разжала руки. Видимо от перенесенных потрясений, тело потребовало отдыха. Лишь тогда я смогла спокойно уснуть, полностью отключившись от всяких мыслей.
***
Очнулась от шума драки. Но даже не встревожилась, потому что мне было все равно. Видимо очень много выплеснулось накануне, что сейчас я равнодушно встала и вышла из своего укрытия.
Ррух, в измочаленной одежде, с новыми и старыми ранами на теле, отбивался от стражников. От тех, с кем еще недавно сидел за одним столом, с кем ходил на задания. Лишь добела сжатые кулаки и дрожь от напряжения в мышцах, выдавала его усталость. Я повернула голову, там металась Нуваш, цепляясь за руки стражников, пытаясь докричаться до них.
–Прекратите. Да прекратите же!
И отлетела, отброшенная рукой одного из них. Кое-как встала, и снова кинулась уговаривать.
А когда увидела меня, закричала:
–Спрячься. Убегай.
Так это они меня так отважно пытаются спасти? Я уж было подумала, что хозяйка Рруха бесстрашно спасает. От осознания того, что это они меня так защищают, стало и горько и спокойно одновременно.
–Видишь, это они нас защищают- прошептала я, приложив ладонь к груди.
–Отойдите в сторону.
–Шила, ненормальная девчонка, убегай кому говорю- Нуваш прикрывала меня от стражников, которые уже увидели свою настоящую цель.
–Ррух, Нуваш, просто отойдите.
Да разве меня бы поняли в этой заварушке? Тогда я просто выбрала цель, где не зацепит ни того, ни другого, хорошенько представила, и махнула рукой. Стражники улетели, сметая все на своем пути. Нуваш и Ррух с изумлением отступили, и пока стражники еще делали попытки добраться до одного из нас, я закрыла глаза, свела ладони вместе. А потом просто направила ладони на них, сметая оставшихся. Я не знаю, как я это делала, знания были внутри меня.
Я усмехнулась, то-то мамашка «обрадуется», то, что она выковыривала из меня, оказывается, прочно поселилось внутри. То, от чего нельзя избавиться- от крови ливейлов.
–Давайте разведем огонь и придем в себя. Только не нужно бессмысленных вопросов. Я все расскажу сама.
Нуваш, охая, села прямо на землю. Та ли это Нуваш, которую я раньше знала? Теперь это была истрепанная, со следами грязи на одежде, растерянная, но полная одержимости снова кинуться на защиту.
Мы долгое время сидели молча, прежде чем приступила к рассказу. Я собрала свои длинные седые волосы в пучок и начала разговор:
–Я уже родилась с седыми волосами. Уже там, в утробе, я пропиталась ненавистью своей матери. От меня множество раз пытались избавиться, и я покорно принимала травы через кровь и пуповину, но почему-то продолжала жить, осознавая, что меня люто ненавидят. Уже тогда я научилась сжиматься в клубочек, чтобы меня не заметили, чтобы спрятаться, не давая лишнего повода ненавидеть меня. Вы говорили, что я не похожа на других, что слишком маленькая. Потому я и маленькая, что перестала расти, чтобы стать незаметной для окружающих.
Я замолчала, чтобы собраться с мыслями.
–Не смотря на то, что все же появилась на свет, меня скрывали очень тщательно. Я была позором, изгоем, живущей плотью, которая никогда не должна была увидеть этот свет. Почему же меня не убили сразу после моего появления? Это было бы лучшим решением для всех. В этом мире это бы было еще большим грехом, поэтому от меня избавились по- другому – я усмехнулась.
–Хотя был еще один шанс – это не давать мне еды, чтобы я сдохла. Но произошел один случай, который и определил мою судьбу. В одну из темных ночей ко мне протянулась рука, которая насыпала в мой открытый рот пыльцу. Дело в том, что все ливейлы получают её в первые часы своей жизни, как обряд принятия в лоно природы. Сейчас я точно могу сказать, чья это была рука. Той ливейлы, что накануне «ушла» на празднике, мать матери моей матери. Почему она это сделала, ведь была против моего появления на этот свет?
Я вздохнула, и продолжила в полной тишине:
–Поэтому меня не смогли уничтожить в этом мире, ведь это претит законам природы. В одну из своих бесконечных, чередующихся, одиноких ночей она, мать, пришла ко мне, взяла за руку и повела. Не представляете, как стучало мое сердце, как я смотрела в ее лицо, как ловила каждое движение, каждый вздох. Я смотрела по сторонам и видела этот мир, который видела впервые. Мне казалось, что все плохое позади, что теперь она будет рядом всегда.
Я снова замолчала, собираясь с мыслями.
– Я шла покорно, еще не зная о том, что моя судьба уже решена. Она просто стёрла меня из своего мира, в котором не было места для маленькой девочки, таким чудовищным образом исправив свою ошибку. Она просто переправила меня в другой мир. Одну. В чужой, незнакомый мир. И вот уже там, она попыталась уничтожить меня. Все что я унесла с собой, это зажатый в детской ладони маленький кусочек ткани, который нашла в своей темной комнате. Он был единственной игрушкой в моей жизни.
–А теперь позвольте представиться, моё настоящее имя А-лии-ра, что означает – Тот, кто не должен увидеть свет.
–А имя моей ма… той через кого я все- таки увидела этот свет-
Ли-шу-ана. И моим отцом был человек.
Они одновременно вскочили, с ужасом смотря на меня. Нуваш зажала рот двумя руками и трясла головой. Она металась, не в силах произнести ни звука, а потом простонала:
–Как? Как? Почему?
–Что как? Как я родилась? Естественным для людей путем. Подробности я уже не помню, извини.
–Как она могла так с тобой поступить?! Дитё же совсем маленькое….
Она осела на землю, закрыла лицо руками и стала раскачиваться.
Ррух, до этого времени стоявшего молча и пристально смотревшего на меня, вдруг взял дубинку и, что есть силы, ударил ею об землю. А потом так заорал, что я невольно сжалась от страха. Но потом выпрямилась.
–Я все еще прячусь, когда мне страшно- грустно улыбнулась я.
–А как же ты здесь опять оказалась?– хозяйка опустила руки, которые сейчас безвольно лежали на коленях.
–Не по собственной воле. Меня, видимо, какие-то высшие силы сюда перебросили. По доброй воле, после того, что мне пришлось испытать, я сюда бы никогда не вернулась.
–Как же ты выжила, девонька?
Я вздохнула.
–Там было гораздо лучше, чем здесь, поверьте. Там мой дом.
Голова внезапно закружилась и я закрыла глаза, чтобы немного прийти в себя. Но видимо у меня не получилось, потому что почувствовала большие руки Рруха, укладывающего меня на землю.
–Спасибо- прошептала я – Я сейчас немного полежу и встану.
–Да лежи уж, ненормальная девка. Ой. То есть… -сгоряча выпалила Нуваш.
А я сквозь силу улыбнулась.
–Так и есть. Самая ненормальная в этом мире. Кстати, вы как здесь оказались?
–Как, как. Вообще сначала ничего не поняла. Среди ливейлов волнение поднялось, потом люди заволновались. Слышу Ли-шу-ана кричит, уничтожить, мол. Кого? Зачем? Ррух меня в охапку и бежать. Стражники прямо, мы в сторону. Это уж позже, он мне объяснил, кого нужно уничтожить. Я ничего понять не могу, да и он тоже понять не может зачем. Это сейчас….
Я же ухмыльнулась. То есть даже сейчас, по прошествии стольких лет, она продолжает ненавидеть меня так, что, не раздумывая приказала убить. Или же она волнуется, что потеряет власть, к которой она так стремилась? Вообще-то да, как только остальные ливейлы узнают правду, там начнется большой передел власти.
–Это что же? Она спокойно избавилась от тебя, себе нарожала «правильных» детей и жила все это время спокойно?– хозяйка все никак не могла успокоиться.
– Я получилась совсем неправильная.
И почувствовала, что эмоционально раздавлена после пережитого, и после того, как память вернулась. Хочу побыть одна. Нам с А-лии-рой нужно принять решение. Очень важное решение- что нам делать дальше? Как помочь ей, если не забыть, то продолжать жить дальше. Но жить без этой боли, без этого черного провала в душе, без недоверия. Просто вычеркнуть это время из нашей жизни, к сожалению, не получится. Разве что снова забыть. Но решит ли это нашу проблему? Ведь рано или поздно память вернётся, и накроет нас своим черным крылом. Мне нужно любыми путями сберечь эту маленькую испуганную девочку, чтобы она поверила миру, пусть не этому, но любому другому. Нам так много нужно вместе сделать, а самое главное, это прожить долгую и счастливую жизнь.
Нуваш и Ррух видимо подумали, что я уснула, и тихонько разговаривали.
–В голове не умещается. Разве так бывает, чтобы с дитем так поступали? Тебя твои родители до последнего берегли.
После некоторого молчания, Ррух ответил:
–Отец когда понял, что нас обнаружили ливейлы- он шумно сглотнул- Последними его словами были- «Ты главное спасись. И знай, что я любил тебя до последнего вздоха». А тут…
Он заскрипел зубами.
–Слушай, Ррух, почему раньше на тот свет ее не отправили, как думаешь? Зачем так над дитем издеваться? Можно было людям ее подбросить, в конце концов.
– Отдать меня людям было опасно, ведь сила могла проявиться в любой момент. Ей нужно было раз и наверняка от меня избавиться, словно меня никогда не было. Кстати, знаете, почему раньше от меня не избавились? Там все время крутились ливейлы, день и ночь, рыскали, искали малейшую ошибку правящих. И каждый проступок мог стать решающим. А уж если бы меня обнаружили..– подала я голос.
–Такое ощущение, что я сейчас её оправдываю- усмехнулась я.
–Между прочим, те события с тобой, Ррух, и помогли Ли-шу-ане тогда увезти меня. Каждый из ливейл проявил невиданную готовность истребить зло в этом мире. Ринулись рыскать, а в это время Ли-шу-ана быстренько и подсуетилась. Нет, ты не виноват, Ррух. Ведь тогда решалась твоя судьба. Кстати, знаете, почему его оставили в живых? Что ты тогда сказала, напомни, Нуваш.
–Вспоминать то время даже не хочу. Когда они догадались, что я его укрываю, они ворвались в мой дом. Тогда, от отчаяния, я закричала вот что- Вы же сами, своими руками, создали стражников, тем самым нарушив завет Создателя. Вот что я тогда сказала.
Я покивала головой.
– А ведь правильно сказала! Они и есть первые преступники. Тогда- то правящая ливейла, мать матери моей матери, пощадила его. Да только пощада ли это была? Они оставили его, чтобы каждый видел, как он жил изгоем, и как бы он не старался, он бы никогда не стал своим. Люди в открытую насмехаться не осмеливались, боясь его силы, а вот поколение детей вырастили, тыкая в него пальцем.
Ррух начал сильно тереть голову, избавляясь от того, что сейчас всколыхнулось в нем. А потом зарычал.
–Извини, что говорю это, но думаю, что именно я имею право сейчас говорить об этом. Даже страшно представить, как бы я жила, останься здесь. Предполагаю, что моя участь была бы пострашнее твоей. Тебя хотя бы хоть кто-то любил и защищал. Вон смотрите, целая толпа набежала, чтобы выполнить указание ими любимых ливейл. А что, зачем, почему- их это совершенно не волнует.
Нуваш и Ррух обернулись. Стражники с остервенением били дубинами по невидимой преграде.
Хозяйка встала.
–Если пробьются?
– Еще одну поставлю. Потом еще и еще. Хм, знаете, что самое интересное в этой ситуации? Ведь стражники должны были стать защитой для людей, их для этого и создали.
–Что значит защитой?– хозяйка посмотрела на меня.
–Дело в том, что память ливейл обладает потрясающей возможностью. Они помнят события прошлых жизней, не всех конечно, но последних точно. Мне же досталась способность частично помнить и «знать» о событиях того времени. Так вот, когда нас сюда переселили, для того чтобы спасти от событий другого мира, именно ливейлы должны были сохранить людской род. Много гибло, возни возникало достаточно. Ливейлы «подчистили» мир от очень опасных диких животных и просто отпустили выживать, приспосабливаться. Выжили сильнейшие и те, кто проявил смекалку. Так вот, стражники должны были оберегать людей от животных, выполнять приказы ливейл, да собственно говоря, практически выполнять их работу. А сами оградились, чтобы продолжать жить своей жизнью. Да вот только эта слаженная система начала давать сбои. Ррух, я, пожиратель, уничтожающее все живое, с которым они не смогли справиться, Меняла. Да, Меняла порождение этого мира, происхождение которого не известно. Кстати, гийонов здесь не должно было быть и стали неприятным сюрпризом для ливейл, по их мнению. Они и там, в том мире, относились к ним неприязненно.
И мы снова сидели в тишине, погруженные в свои мысли.
–Шила, ой….Али-и..
–Шила, так и называйте меня.
–Шила, а твой отец… что с ним??
–Его давно нет. Ли-шу-ана позаботилась об этом. Знаете, сейчас, когда я многое помню и могу подумать об этом, мне вот что интересно. Как простой человеческий паренек смог добиться расположения ливейлы? Это же насколько были сильны его чувства, что он смог завоевать ее внимание? Зная о запрете, он не побоялся признаться в своих чувствах. Его любовь была такой большой, что и мне досталась его толика. Во мне осталось что-то светлого от отца, чувствую и знаю, что он с трепетом ждал моего появления на свет. Но это длилось недолго.
Я вздохнула. Есть кое- что, о чем мне нужно сказать, да только решусь ли я?
А пока я продолжила:
–Мать Ли-шу-аны начала догадываться, что что-то происходит. И пришла в ужас, когда применив свою силу, узнала, что на самом деле произошло. Даже в самом страшном сне ей в голову не могло прийти такое. Чтобы наследница верховной ливейлы могла связаться с человеком. Более того, «сделать» грязное отродье. Тогда- то и пришло отрезвление. Думаете, почему она так жестока с людьми, в отличие от ее предшественников? Да потому, что люди постоянно напоминают о ее слабости, о том…. Странно даже, ошибку совершила она, да только расплачиваются за это все, кроме нее.
Я глубоко вздохнула, прежде чем продолжила.
–Нуваш. Твое поселение уничтожила Ли-шу-ана, потому, что там жил мой отец.
Мое сообщение словно парализовало женщину. Она просто сидела на месте, не в силах даже пошевелиться, а потом, закатив глаза, повалилась на землю.
Я с Ррухом метнулись к ней, пытаясь привести ее в чувство. Но видимо её сознание не справилось с тем, что она сейчас узнала.
Конечно, я бы смогла попробовать применить свои силы, но я не стала этого делать. Мы просто сидели возле нее.
–Думаешь, она будет винить меня за это?
Ррух зло посмотрел на меня.
–За то, что сказала об этом? Не смогла промолчать, Ррух. Уж если правда, то правда для всех.
Я кивнула:
– А еще о том, что если бы меня не было на этом свете, этого бы не случилось, и ее семья осталась в живых.
–Дурррра- только и ответил Ррух.
–Дура. Дура, что искала свою мать. Дура, что всю свою жизнь продолжала мечтать, рисовала в уме красивые сценарии. И во всех этих сценариях я постоянно оправдывала её и прощала. Сейчас я словно столкнулась с большой твердой стеной, которую не перепрыгнуть, не обойти. И знаешь- прощать не хочу.
–Шила- простонала Нуваш, протянув руку с закрытыми руками.
–Разве ж это твоя вина, ненормальная ты девчонка. Разве дети просят о появлении на свет? Не смей винить себя, тебе столько пришлось пережить, я такое в самом страшном сне представить боюсь. Теперь вот что делать? Как жить дальше?
Она потихоньку привстала.
–Мы возможно как-нибудь выкрутимся из этой передряги, а ты?
–Я? Уйду.
–Но как?
–Пока не знаю- пожала я плечами.
–Но жить здесь я точно не хочу. Снова и снова окунаться в ненависть матери, в свои воспоминания. Здесь для меня чужая земля, не моя, ноги будто горят. Моё дальнейшее пребывание в этом мире невозможно. Не хочу! Вот теперь, когда решение принято, мне стало немного легче. Давайте сейчас отдохнем, да и поесть бы не мешало, не помню, сколько времени назад в последний раз.
***
Когда Ррух и Нуваш задремали, я пошла к огненной реке, села на берегу и снова погрузилась в раздумья.
Даже если мне удастся уйти отсюда, я прекрасно понимаю, что буду убегать от своих воспоминаний, от того, что чувствую к матери. И даже если поменяю сотни миров, мои чувства останутся во мне. От себя я не смогу сбежать.
Значит, нужно здесь и сейчас оставить это здесь, чтобы не пришлось возвращаться, что мне совершенно не хочется. Но как это сделать? Если не могу изменить ситуацию, а ее при всем моем желании изменить не смогу- значит нужно изменить своё отношение к этой ситуации.
Как?! Внутри меня словно большой булыжник, который мне нести
до конца моей жизни.
Простить её? Смогу ли? Сомневаюсь. Ни мне, ни ей не нужно это прощение. Но вот принять саму ситуацию… Подожди-ка, что я сказала Меняле? Что принимаю свою судьбу.
После чего я приняла такое решение? После того, как вспомнила, как я жила в том, прежнем мире. Что не могу отказаться от людей, которых люблю искренне. Не могу отказаться от той жизни, что прожила там. Вот почему я должна принять всё то, что со мной произошло, а не разрывать ее на отдельные клочки. Или принять всю полностью, или не принимать совсем. Не ради кого-то, ради себя.
Я усмехнулась- ведь не перебрось Ли-шу-ана меня в тот мир, я бы никогда не узнала, как можно жить по-другому. Ведь останься я здесь, моя жизнь продолжалась бы чередою бесконечных черных дней, в этом, ею созданном, аду.
Я буду отвечать только за свои чувства, свои действия и поступки.
А не за то, что совершили другие.
Теперь мне стало действительно легче. Да, разговор с собой, пожалуй, самый сложный. Но я должна это сделать и принять решение, ведь я обещала маленькой девочке, которая продолжает бояться внутри меня, что позабочусь о ней. Ради неё, и ради меня.
Теперь самое главное- как оставить этот камень здесь? Прежде чем я уйду, мне придётся посмотреть в её глаза, как бы мне этого не хотелось. Но справлюсь ли с эмоциями? Я должна это сделать, и сделать спокойно, с высоко поднятой головой. Кто она мне? Чужой человек…ой, ливейла. Мы разные, между нами, кроме коротких неприятных воспоминаний, ничего нет.
