Леонид Ильич Михелев
СМЕРТЬ КОРОЛЯ АРТУРА Исторический роман в стихах по мотивам одноименного романа-эпопеи сэра Томаса Мэлори. Том третий (Книги 6-8))
Глава 2-6
Так убивался рыцарь ночь и утро.
Но пенье птиц услышал Ланселот.
Сквозь кроны солнце ласково и мудро
В лесную чащу свет небесный льёт.
Утешился немного храбрый рыцарь.
Оставшись без меча и без коня,
Он понял: «Подвиг сей не для меня!
Осталось только Господу молиться».
И в лес густой на гору он взошёл
Там хижину отшельника стояла.
К смирению всем видом призывала.
К святому рыцарь тихо подошёл.
Готовился святой служить обедню.
И на колени Ланселот упал.
Припомнил всё, что было с ним намедни.
И о прощении грехов воззвал.
Он Господа просил о милосердье,
Шептал, что искупить готов грехи,
Молил избавить душу от тоски,
Что хуже поражения и смерти.
А после службы старца попросил,
Чтоб тот ему вниманье уделил,
И выслушал рассказ его: «Поверьте,
О жизни я хочу вам рассказать!
Важна мне очень толика вниманья!
Быть может, мне поможете понять,
Всё то, что вне земного пониманья»!
«С охотою, – отшельник отвечал,–
А вы не рыцарь короля Артура»?
«О, да, – сэр Ланселот ответил хмуро.
И о себе немного рассказал.–
Сэр Ланселот Озёрный перед вами,
Известный в прошлом, знаете вы сами,
Делами, что в избытке совершал.
И прежде обо мне всегда и всюду
Все говорили добрые слова.
О подвигах моих, известных люду,
Неслась по свету добрая молва.
А ныне я несчастней всех на свете.
Удача ныне изменила мне.
И самый жалкий я во всей стране,
И должен за грехи свои ответить»!
Отшельник подивился и спросил:
«С чего бы белый свет вам стал не мил?
Ведь, как никто другой, хочу заметить,
Вы Господа должны благодарить!
Вам славы дал Господь намного больше,
Чем очень многим рыцарям земли
Но вы хотели быть святей и тоньше:
И вы Его осмелились взыскать, 1
Когда на вас грех смертный непрощённый!
И вы, в чужую женщину влюблённый,
Надеялись на Божью благодать?!
О, нет! Вам не дано Его увидеть.
Ваш смертный взор Его не может видеть.
Лишь перед тем, как смерти вас предать!
Но мир не знает рыцаря второго,
Который должен Господа хвалить,
Который благодарственное слово
И днём и ночью должен возносить,
Как вы, который получил от Бога
Красу и мощь, и благородный нрав,
И полноту всех королевских прав,
Прямую к ратным подвигам дорогу!
И потому, из смертных больше всех
Благодарить за жизненный успех
Должны вы Господа! За ту подмогу,
Что вам Господь во всех делах давал.
Никто вы без Его благоволенья!
Когда б благоволить вам перестал,
Исчезла б ваша доблесть без сомненья»
Сэр Ланселот заплакал и сказал:
«Да, истинно всё то, что вы сказали».
«Сэр, я хочу, чтоб вы мне рассказали
Про все свои грехи. Чтоб все их знал,–
Промолвил старец с грустною улыбкой,–
Тогда и я не сделаю ошибки».
Сэр Ланселот немного помолчал,
Потом промолвил: «Очень неприятно
Мне прошлое сейчас припоминать.
Что сделано, ушло уж безвозвратно.
Но, главное, о чём должны вы знать –
Моя любовь, без края и без меры,
Которая в душе оставив след,
Живёт во мне четырнадцать уж лет
К прекрасной королеве Гвиневере!
Ей посвящал я подвиги мои,
Я для неё выигрывал бои,
Где в правоте был вовсе не уверен!
Во имя Господа я никогда
С врагом не бился. Сам в себе уверен,
Я посвящал бои свои всегда
Любимой королеве Гвиневере!
За славу Бога не благодарил,
Но славы заслужить себе желая,
Лишь на любовь прекрасной уповая,
Своих врагов без промаха разил»!
Затем сказал, не поднимая глаз:
«Сэр, наставления прошу у вас.
Как сделать так, чтоб Бог меня простил»?
«Я дам вам наставленье, добрый рыцарь,–
Сказал отшельник,– Только, если вы
Тотчас мне поклянётесь распроститься
С прекрасной королевою. Увы,
Мне рыцарскою честью поручитесь
Общенье с королевой сократить,
Насколько можно, встречи прекратить.
Как можно от неё вы отдалитесь».
Ему поклялся в этом Ланселот.
«Глядите, сэр, чтобы за годом год
Всё было так, как ныне говорите!
Чтоб были ваши сердце и язык
В согласии. И я тогда ручаюсь,
Что слава ваша, к коей мир привык,
Удвоится. Я это обещаю»!
«Святой отец, – сэр Ланселот сказал, –
А что за голос в полусне я слышал?
И те слова, что чудесами дышат?
Он говорил, но я не понимал».
«Не удивляйтесь,– старец отвечает–
Бог любит вас и с вами говорит.
Слова свои Он вам познать велит.
Я объясню, что это означает.
Известно: камень по природе твёрд,
Хотя бывают и помягче камни.
Ты должен это помнить, Ланселот,
Как должен это помнить рыцарь каждый.
К тебе был очень милостив Господь –
Ты ж от грехов своих не отступался,
Как прежде им охотно предавался,
Греховную ты ими тешил плоть.
Ты потому, любого камня твёрже!
И размягчить огнём, водой, похоже,
Тебя за много лет не удалось!
Вот потому-то жар Святого Духа
Сквозь каменную душу не проник!
Душа, что камень! К зову Духа глуха
Источник светлый не пробил гранит!
Но погляди, во всём подлунном мире
Не сыщешь рыцаря, которому Господь
Дал вежество и царственную плоть,
Отвагу в битве и раздолье в пире,
Способность различать добро и зло!
Так никому на свете не везло
В смертельной схватке, в дружеском турнире!
Но вот теперь Господь не пожелал
Тебя прощать, покуда не познаешь
Ты Господа, Который пострадал
За всех и за тебя. Теперь узнаешь,
Что горьким деревом тебя назвал
Тот вещий голос по простой причине:
Где грех, там нету сладости в помине.
И Он тебе предметно показал,
Что ты гнилому дереву подобен,
Хотя понять был это не способен,
Пока грешил, но всюду побеждал.
Сказал я почему ты твёрд, как камень
И горек, как древесная труха.
Теперь тебе открою на прощанье,
Как говорилось о твоих грехах,
Что гол и наг ты словно лист блестящий
Смоковницы, стоящей на ветру.
Случилось так, что как-то поутру
Господь наш говорил о предстоящем.
Град Иерусалим Ему внимал,
Но ни один пристанища не дал.
И вышел Иисус под зной палящий.
В пути Он на смоковницу набрёл
С густой листвой, но без плодов на ветках.
Совсем никчемной Он её нашёл,
И проклял дерево, бесплодное на редкость.
Смоковница та – Иерусалим.
С листвой, но без плодов! Тебя, мой рыцарь,
Когда Святой Грааль туда явился,
Господь узрел, лежащим рядом с ним,
Без добрых мыслей и благих стремлений,
Лишь в похоти тревожных побужденьях,
Наполненным сомнением твоим».
«Воистину, всё то, что вы сказали,
Святая правда, – молвил Ланселот.–
Вы правую дорогу указали.
Тот побеждает, кто по ней идёт!
И, милостию Божьей я отныне
От всех своих пороков откажусь.
Лишь к рыцарству и подвигам вернусь,
Пороки и грехи свои отринув»!
И сэру Ланселоту покаянье
Святой тогда назначил в наказанье,
Чтоб рыцарства, исполнив, не покинул.
И отпустил грехи он Ланселоту,
И пригласил остаться в этот день.
«О, я останусь с доброю охотой!
На лес ведь вскоре ляжет ночи тень.
И, что спешить? Ведь у меня украли
Коня и шлем, и верный добрый меч.
Хоть щит не утащили из-под плеч!
Куда идти мне в горе и печали?–
Сказал сэр Ланселот. «Что до того,
Не отступись от слова своего,–
Сказал святой, – Печали за плечами!
Я завтра помогу тебе достать
Коня и шлем, и острый меч могучий.
Ты должен здесь до завтра отдыхать.
Пусть свежий ветер разгоняет тучи»!
Раскаялся в грехах сэр Ланселот.
В своих молитвах обратился к Богу.
Душа полна волнений и тревоги
Он в хижине отшельника живёт…
Здесь сэра Ланселота мы оставим
И к сэру Персивалю взор направим.
Повествованье славное не ждёт!
______________________________
1. Взыскать Господа – это осознание своей острой нужды в личном Спасителе, затем построение отношений с Ним каждый день. Человек вступает в завет с Господом и готов на любую жертву. Если этого нет, то слова о том, что я или кто-то «взыскал Господа» являются только словами и не более того.
Глава 3-1
Как выше было сказано, когда
Сэр Ланселот погнал за Галахадом,
Сэр Персиваль к затворнице тогда
Вернулся перед солнечным закатом.
Он на колени стал перед окном.
Затворница окно своё открыла.
И рыцаря с улыбкою спросила,
Что хочет разузнать, откуда он.
«Я скромный рыцарь короля Артура,
Зовусь сэр Персиваль Уэльский,– хмуро
Сказал сэр Персиваль. «Пожалуй, в дом,–
Затворница приветливо сказала.
Обрадовалась юноше она.
Как только имя рыцаря узнала,
Ей вспомнилась далёкая страна,
Та память сердце старое тревожит.
Как прежде в нём и радость и печаль.
А этот рыцарь, юный Персиваль,
Всех рыцарей на свете ей дороже!
Она ведь тётка рыцарю сему!
Открыть ворота велено ему,
Приём достойный приготовить тоже.
Наутро Персиваль явился к ней.
Спросил её, как будто между делом,
Знаком ли тот, вчерашний рыцарь ей,
Что бился со щитом на редкость белым.
«Что за причина спрашивать вам, сэр?–
Отшельница у рыцаря спросила.
«Он, видно, рыцарь небывалой силы!
Он доблести и мужества пример»!
Я встретиться с ним должен и сразиться!
Победы нужно мне над ним добиться!
Его уменье, верю, не предел»!
«Ах, Персиваль, – отшельница вздохнула,–
Зачем сраженья ищите вы с ним?
Лишь только потому, что ускользнула
От вас победа с другом дорогим?
Я вижу, что погибнуть вы хотите,
Как ваш отец погиб в расцвете сил,
Он по ошибке в сети угодил.
Как мотылёк вы на огонь летите»!
«Я, госпожа, как вижу, вам знаком!
Всё знаете вы об отце моём!
И чем ещё меня вы удивите»?
«Конечно, почему б мне вас не знать?
Ведь я, мой сэр, вам тётушка родная!
Знавала я богатства благодать,
Но в бедности я ныне пребываю.
Ведь Королевой Западных Земель
Меня когда-то люди называли.
Но, нет! Богатство прежнее едва ли
Так радовало душу, как теперь
Её нужда и бедность вдохновляют!
Её Господне слово согревает,
К провиденью ей отворяет дверь»!
Заплакал Персиваль и загрустил он,
Когда о жизни тётушки узнал.
«Племянник мой,– она его спросила,–
От матушки ты вести получал»?
«Сказать по правде, я о ней не знаю
И ничего сказать вам не могу.
Но сны о ней я в сердце берегу.
И годы детства часто вспоминаю».
«Тогда узнай: твоя скончалась мать
В тот день, когда пришлось ей провожать
Тебя из дома. Жить она устала».
Прегорестно мне слышать эту весть!
Да обретёт покой в Господнем царстве!
Но смертны на земле мы все, кто есть
И в нищете безмерной, и в богатстве.
Однако, тётушка, прошу, открой,
Кто был тот рыцарь? Что-то мне сдаётся,
Тот рыцарь в красном, что отлично бьётся,
На Троицу в турнире был герой»?
«Всё верно. То был он в доспехах красных,
Могучий рыцарь, юный и прекрасный!
С ним биться, что с железною горой!
Себе он равных в мире не имеет,
И смертному его не одолеть!
Кто руку на него поднять посмеет,
Тому один удел – позор и смерть.
Теперь должна открыть тебе с волненьем
Всю суть и славу Круглого Стола.
В нём Мерлином показана была
Округлость мира, суть и притяженье.
Весь мир стремится к Круглому Столу!
Никто за ним не сядет на углу.
За ним нет места распрям и сомненью.
И каждый рыцарь Круглого Стола
Особой милостью своё считает званье!
Оно важней, чем, если бы была
Ему дана корона и признанье
Больших земель великим королём!
Ты видел сам, как рыцари лишались
Своих родных, но в братстве оставались.
Да ты и сам оставил отчий дом,
И матушку любимую оставил,
И братству Круглого Стола представил
Всю жизнь свою, за место за Столом
Когда задумка Мерлина была
Создать сей Стол, не ведал он печали.
Он говорил, что рыцари Стола
Познают суть Священного Грааля.
«Но, как нам отличить наверняка
Тех, кто Святой Грааль постичь сумеет»!
Он отвечал, что три быка содеют
Священный подвиг. Белых три быка.
Два непорочны будут совершенно,
А третий чистым будет, несомненно.
Все три белы, как в небе облака!
Один из этих трёх отца родного
И силой, и бесстрашьем превзойдёт,
Как леопарда лев»! На это слово
Волшебнику вопрос задал народ:
«Раз должен появиться этот рыцарь,
Особое сидение устрой,
Чтоб мог сидеть на нём один герой,
И, чтоб никто другой не смел садиться»!
И Мерлин всё исполнить обещал.
И всё устроил точно, как сказал:
Погибельным Сиденьем он гордится!
Круглый стол
Тем самым, на котором Галахад
Сидел на эту Троицу на пире»!
«Я вашему рассказу очень рад!–
Промолвил Персиваль, – полней и шире
Теперь я знаю о больших делах.
Теперь при встрече с сэром Галахадом
Учтивым буду. Я б хотел с ним рядом
Быть и в пути, и в битвах, и в мечтах!
Меня вы научите, ради Бога,
Как отыскать, найти к нему дорогу,
Чтоб ехать с ним за совесть, не за страх»!
«Племянник мой,– затворница сказала,–
Немедля отправляйся в замок Гот.
В том замке, как недавно я узнала,
Ближайший родич рыцаря живёт.
И в замке на ночёвку оставайся.
Там сможешь ты прекрасно отдохнуть,
А утром он укажет верный путь.
А коль не сможет, ты не огорчайтся.
Направься в древний замок Корбеник
Король Увечный там живёт, старик.
Уж он укажет, ты не сомневайся,
Где рыцарь Галахад, в каком краю.
И все, что нужно вести там получишь»!
На том оставил тётушку свою
Сэр Персиваль. Светлей и лучше
На сердце стало рыцаря сейчас:
Ведь тётушка родная есть на свете.
Всегда утешит и всегда приветит.
Её он встретил, видно, в добрый час.
И он пустился в путь лесной дорогой.
Припоминал рассказы тётки строгой.
А светлый день тем временем угас.
Стемнело. Вдруг, поблизости он слышит
Негромкий, очень ясный, бой часов.
А после наступившего затишья,
И звуки человечьих голосов.
Он видит дом за крепкими стенами,
И перед ним глубокий ров с водой.
А у ворот привратник молодой
Его впускает с добрыми словами.
И в доме лучший ждал его приём.
Там славно позаботились о нём.
Покой был убран свежими цветами.
Наутро он к обедне поспешил.
Там, в монастырском храме всё готово:
Священник в облачении застыл
Пред алтарём, готовя Божье слово.
За алтарём увидел Персиваль
На ложе с драгоценным покрывалом
Под золотом расшитым одеялом
Лежит король. Взгляд, устремлённый вдаль,
Смирение и муку выражает,
Как будто наперёд судьбу он знает.
И рыцарю больного очень жаль.
Сэр Персиваль в молитву погрузился.
Но вот и освящение Даров.
И тут лежавший во весь рост явился
В короне золотой. С него покров
Упал на ложе. Он нагой по пояс.
Глубокий старец, язвами покрыт,
Он весь изранен – жалкий, страшный вид!
И к Телу Господа воззвал он стоя:
«О, Господи, Иисусе, не оставь!
О Милостивый, Благий, предоставь
Мне счастье долгожданного покоя»!
На вид ему за триста было лет,
Но он без устали творил молитвы.
И времени и боли страшный след
На нём былые отложили битвы.
Окончилась обедня, и поднёс
Господне Тело хворому священник.
И тот вкусил Его, страданий пленник,
Корону снял и к алтарю принёс.
Сэр Персиваль спросил тогда монаха,
Кто этот старец, что восстал из праха,
На коего смотреть нельзя без слёз.
«Сэр,– отвечал монах,– вы по-житейски
Не раз слыхали, как давным-давно
Иосиф послан был Аримофейский,
Чтоб проповедовать у нас одно –
Святое христианство для народов!
Как много мук принял он и познал,
Как много от врагов своих страдал,
Но веру по земле он нёс свободно!
Он в городе Саррасе обратил
Владыку, что правленье там вершил.
То Эвелак – король был благородный.
И Эвелак последовал за ним.
Он за Иосифом вослед к нам прибыл.
Он был объят стремлением одним,
В душе его оно нависло глыбой:
Он должен быть там, где Святой Грааль! –
И к Чаше он приблизился вплотную,
Разгневался Господь, но тот вслепую
К ней продолжал тянуться. Как не жаль,
Бог слепотою поразил нахала.
И света дня, как будто не бывало.
Накрыла солнце чёрная вуаль!
Король вскричал: «Прости за прегрешенья!
Помилуй, Господи! Оставь в живых!
Пока правнук в девятом поколенье
Из рода моего, из молодых
Не явится на свет, как добрый рыцарь,
Сподобится достичь Святой Грааль,
Всю искупив моих веков печаль.
И пусть мгновенье встреча будет длиться,
Чтоб мог его узреть, поцеловать
Смог руку богатырскую пожать
И с жизнью грешной навсегда проститься»!
Глава 3-2
Когда король взмолился о прощенье,
Услышал голос он, который произнёс:
«Услышан ты и принято решенье:
Пока не поцелуешь, не умрёшь!
Объявится тот рыцарь долгожданный.
Его ты поцелуешь, и тогда
Прозреешь. Словно яркая звезда,
Что в небесах выходит из тумана,
Поднимешься, и раны заживут.
До той поры мученья не пройдут –
Ни язвы не закроются, ни раны»!
Всё это было с Эвелаком. Он
Четыреста уж лет святою жизнью
Живёт на свете. Словно страшный сон
В мучениях то ожиданье длится.
Но рыцарь, тот, что должен исцелить,
У нас в краю, как слышно, объявился.
Неведомо, когда он появился.
Но муки Эвелака прекратить
Ему дано Всевышним. Есть надежда,
Что станет Эвелак таким, как прежде
И будет с нами, сколь возможно, жить.
Скажите, сэр, – монах спросил смущённо,–
Не Рыцарь ли вы Круглого Стола»?
«Я Рыцарь Круглого Стола законный, –
Сказал сэр Персиваль Его дела
Моими стали пусть совсем недавно.
Сэр Персиваль Уэльский я зовусь.
Однако час пришёл пуститься в путь.
Пора мне этот дом оставить славный»!
С монахом распростился Персиваль
И поскакал на Юг, в лесную даль.
Он долго ехал по дороге главной.
И всадников в пути он повстречал.
Их было двадцать рыцарей суровых.
И прямо на него они летят.
Хотел сказать приветственное слово
Сэр Персиваль. Но первый вопросил
Кто он такой, куда свой путь направил.
Он против рыцарских привычных правил,
Его довольно грубо перебил.
«Я верный рыцарь короля Артура,–
Ответил Персиваль проезжим хмуро.
Ах, лучше б он того не говорил!
«Убить его!– все двадцать закричали.
Сэр Персиваль сшиб первого с конём.
Но семеро на щит его напали,
И каждый поразил его копьём.
Другие же коня под ним убили,
И рыцарь оказался на земле
С сознанием, блуждающим во мгле.
И в плен они его бы захватили,
И для убийства не было преград,
Когда бы красный рыцарь Галахад
Не оказался близко, в полумиле.
«Он должен быть спасён,– подумал рыцарь,
Увидев, сколько тех на одного.
Копьё наставив, он, как буря, мчится.
Нет силы, что сдержала бы его.
Переднего он сокрушил с налёта
И о второго обломал копьё.
В груди того застряло остриё.
И стал разить налево и направо
Мечом своим в бою за честь и право,
Врагам являя мужество своё!
Один удар – и падает противник!
Ещё удар – и вслед за тем, другой!
Сносил врагов из сёдел рыцарь дивный.
И побежали все, кто был живой!
За ними рыцарь кинулся в погоню.
И понял Персиваль: «То Галахад»!
За ним вослед помчаться он бы рад,
Но пеший не товарищ в скачке конной.
И горько убивался Персиваль.
Коня ему погибшего так жаль!
Он Галахаду вслед кричал со стоном:
«Постой, любезный рыцарь! Погоди!
Позволь сказать спасибо за спасенье!
За всё, что сделал для меня в пути,
За рыцарского сердца устремленье»!
Сэр Галахад не слышал этих слов.
Он гнал коня и вскоре скрылся в чаще.
Сэр Персиваль ему вослед всё дальше
Шагал пешком, нагнать его готов.
Он иомена встречает на дороге.
Тот на лошадке тащится убогой,
Но в поводу ведёт коня из снов!
Красавец вороной черней черники,
Могучий, рослый богатырский конь!
Зеркальные на гладком крупе блики,
В глазах бездонных яростный огонь!
«Любезный друг!– сэр Персиваль промолвил,–
Готов, что хочешь сделать для тебя!
Тебе защита верная моя,
Когда б о ней ты слово не замолвил,
Но ты ссуди мне этого коня!
Не то мой друг ускачет от меня.
Ссуди коня – и я твой рыцарь, помни»!
«И рад бы, сэр, я вам ссудить коня,
Но у него владелец есть суровый!–
Ответил иомен, – Он убьёт меня
Едва об этом вымолвлю я слово»!
«Увы!– сказал, грустя сэр Персиваль,–
Мне рыцаря того догнать так нужно!
Мечтаю я о рыцарской с ним дружбе»!
Ответил иомен: «Сэр, мне очень жаль,
Отвечу за сего коня могилой.
Отдать сам не смогу. Возьмите силой»!
«Любезный! Велика моя печаль,
Но сам суди: я рыцарь, не грабитель!–
Ответил Персиваль,– своим путём
Езжай себе спокойно, мирный житель.
А я уж позабочусь о своём».
Уселся он под деревом печально.
Вдруг видит: скачет рыцарь на коне:
Копьё и щит, в сверкающей броне,
А конь под ним красы необычайной!
Тот самый, чёрной масти вороной,
Которого он видел пред собой
В недавней встрече с иоменом случайной.
А вскоре иомен показался здесь.
Он спрашивает сэра Персиваля
Не видел ли утратившего честь
Грабителя с мечом и в блеске стали,
Верхом на вороном его коне:
«Он силой отобрал коня в дороге.
Грозил убить. Едва унёс я ноги!
Как быть? Теперь не жить на свете мне»!
«Чего ж ты от меня теперь желаешь?–
Спросил сэр Персиваль,– ты ж верно знаешь:
Я ныне пеш, грабитель на коне.
Когда бы добрый конь мой был со мною,
Я быстро возвратил бы скакуна».
«Мой сэр, моя лошадка под рукою,–
Промолвил иомен,– резвая она!
Её возьмите, сэр, и постарайтесь,
Что можно сделать, чтоб коня вернуть!
Он близко здесь. Ещё недлинный путь
Проделал вор. Прошу вас, отправляйтесь!
А я за вами следом побегу,
Увижу, как достанется врагу!
Я верю в вас, и вы не сомневайтесь»!
Сэр Персиваль на лошади верхом
Поехал вслед за рыцарем бесчестным.
Его увидел вскоре за холмом,
И крикнул очень громко, на всю местность:
«Эй, рыцарь! Поворачивай назад»!
Тот повернул коня, копьё наставил
И в шею бедной лошади направил.
Фонтаном кровь, остекленевший взгляд…
Одним ударом он её убил.
Сэр Персиваль на землю соскочил:
«Одни лишь подлецы коней разят!–
Воскликнул он,– Постой трусливый рыцарь!
Достань свой меч и выходи на бой!
В строю мы пешем ныне будем биться.
Надеюсь, рассчитаюсь я с тобой»!
Но тот в ответ ни слова. Развернулся
И молча ускакал оттуда прочь.
«Ну вот, иомену я не смог помочь!–
Воскликнул Персиваль,– Вор увернулся!
О, рыцаря, как я, на свете нет –
Вместилище проклятий всех и бед!
Лишь выехал, как тут же и споткнулся»!
И он провёл в печали целый день.
И обессилев, лёг, проспал полночи.
Неслышно подошла к нему, как тень
Седая женщина. Стоит над ним бормочет:
«Сэр Персиваль, что делаешь ты здесь»?
«Да, ничего. Лежу себе без дела.
Ни пользы, ни вреда. Ты, что б хотела»?
«А у меня ведь предложенье есть!
Пообещай мою исполнить волю,
В тот час, когда пришлю я за тобою,
И на коня немедля сможешь сесть!
Я своего коня ссужу тотчас же.
Тебя, куда захочешь, понесёт!
«О, для меня всё это очень важно!–
Воскликнул Персиваль, – Веди. Вперёд!
Я выполню, что только пожелаешь»!
«Что ж, подожди. Я приведу коня.
Надеюсь, не обманешь ты меня»!
Она пришла: «Вот конь. Его ты знаешь»!
И вот он конь. Весь, как чернила чёрный.
В богатой сбруе, статный и проворный.–
Большую радость с ним в пути узнаешь»!
Сэр Персиваль, нимало не боясь,
Вскочил в седло, беды не опасаясь.
Коня он тотчас в шпоры взял, смеясь,
И полетел по лесу, улыбаясь.
Над ним висела полная луна.
Она дороги, тропы освещала
И свет на землю щедро проливала.
И не скрывалась в облаке она.
Всего за час, сияя чёрной гривой,
Четыре дня осилил конь ретивый.
Четыре дня пути покрыл сполна.
И всадник наконец-то очутился
Над бурным морем, где шумит волна.
А конь, без остановки устремился
В пучину, где таится глубина…
