Леа Ри
Танго под звуки пианино
XVII
Качок Лолы как-то грубо обнимал ее за талию, будто это была не женщина, а мягкий матрас.
Аня пошла спать. Точнее, она так сказала Алику, а сама лежала в кровати с открытыми глазами и, смотря в потолок, слушала шум компании, который доносился с улицы.
Одноэтажный домик, где легла Аня, находился в нескольких шагах от главного дома с уютными верандой и кухней.
Где-то раздавался шумный голос подвыпивших мужчин, где-то в их шутки вливался низкий голос Лолы с вкраплениями хихиканий остальных девушек.
Голоса Алика слышно не было.
Это было очевидно. Аня не видела, но представляла то, что было на самом деле. Алик весь вечер просидел, смотря на Лолу и ее нового друга. Он молчал и усердно думал, как сделать вид, что ему все равно. Что сказать? Как удачно пошутить? Но ничего не приходило в голову. Только Лола. Только она стояла перед глазами, даже если они были закрыты.
Аня?
Алик вздохнул и опустил голову. Коньяк в бокале еще остался, и он опрокинул его в рот.
Лола перевела взгляд на Алика и поежилась. Наверное, от неловкости.
Она пыталась не обращать внимания после длительного пристального изучения друг друга, но ей все равно было неудобно. Она ерзала на месте, а один раз даже убрала руку приятеля со своего бедра. В конце концов, она предложила потанцевать, вскочив с потрепанного желтого дивана. Ее приятель тут же согласился и пополз рукой по направлению к Лолиной талии.
Алик встал, включил музыку и удалился. На улице стало прохладно, поэтому он пошел в домик, где спала Аня.
Она слышала, как он прошелестел шагами куда-то вправо, позади ее кровати. Аня не хотела подавать вида, что не спит. Алик со вздохом сел на вторую кровать и замолчал.
Через несколько секунд в комнату осторожно вошла Лола. Так осторожно, что дверь немного заскрипела. Ни слова, ни звука ни от одного, ни от другого.
– Что ты хочешь от меня? – спросила Лола с усталостью.
– Ничего, – с той же интонацией ответил Алик.
– Ты настолько невыносим, что Аня уже не может дольше получаса находиться в твоем обществе и просто уезжает подальше, чтобы не видеть твою несчастную физиономию.
– Тише, – попросил Алик, но Лола махнула на него рукой, не желая ничего слушать.
– Что с тобой случилось? Пора было бы уже забыть про мои детские выходки, а ты живешь прошлым! Хватит им жить! Это глупо!
Алик пристально смотрел на Лолу.
– Но я не могу забыть, – спокойно произнес он.
Аня еле сдерживалась. Она хотела, чтобы они замолчали. Или хотя бы выясняли отношения не там, где она будет их слышать.
– А ты постарайся! – резко выпалила Лола и уже повернулась к двери.
– Но я…
– Черт тебя подери, Алик! Я же тебя люблю! – воскликнула в сердцах Лола, и Алик застыл.
Для него эти слова означали всё. Весь смысл, который они в себе заключали, сейчас вылился на него холодной струей, обжегшей все внутренности. Лола бы не произнесла этого, если бы действительно не чувствовала. Из ее уст эти слова звучали, как что-то очень трудное, что безумно нелегко отпустить от себя. Но на секунду все-таки емкость, где хранились эти слова, вдруг открылась, и Лола не смогла их удержать.
Алик в оцепенении смотрел на Лолу и ничего не мог сказать. В его голове все спуталось. И Аня, лежащая сзади него за перегородкой, и Лола, которая сказала сейчас что-то совсем невероятное, и весь мир, который теперь поплыл и раскрасился в разные цвета. Другие цвета, которых раньше не было.
– Мы не можем быть вместе, как у всех принято, Ал. Ты же знаешь. Мы не уживемся. Так и будем постоянно выяснять отношения с нашими дурацкими характерами. Ты же знаешь, я не сахар, а ты и вовсе, каждый гнет свою линию. Перестань мучить и себя, и меня. Ведь все нормально и так?
– Вы не могли бы выяснять отношения не тогда, когда я сплю?
Аня все-таки не выдержала и постаралась придать голосу оттенок недовольного разбуженного человека.
Лола округлила глаза и положила руку в кольцах на грудь:
– Боже мой! Ты не уехала?
– Нет, – выглянула Аня из-за Алика. – Я пошла спать.
– Почему ты не сказал мне?
– Я пытался, но ты не захотела слушать. А потом это стало не важно.
– Пора было бы уже привыкнуть, что я не умею слушать, а только говорю, – сказала Лола с неуместной игрой в голосе.
– Ничего страшного, можете продолжить, но только не здесь, – как ни в чем не бывало заявила Аня.
– Ань, я сказала, что люблю его… Но мы с ним как кошка с собакой, я не собираюсь вам мешать, – мягко говорила Лола, пытаясь исправить положение.
– Не нужно. Я же сказала, все в порядке, – и Аня дружелюбно улыбнулась.
Алик усмехнулся.
– Ты все-таки что-то там поняла, – указал он на свою голову. – Даже мне это иногда не удается.
– Я еще не видела в своей жизни, чтобы люди так долго любили друг друга и так долго никак не могли соединить эту любовь. Вот это глупо, – вспомнила она фразу Лолы. – А всего-то нужно было просто поговорить. Не умеют люди общаться, – снисходительно произнесла Аня и снова скрылась за Аликом, положив голову на подушку. – А теперь, пожалуйста, дайте мне поспать.
Алик подошел к двери, но тут почувствовал нежное прикосновение рук Лолы, которые опустились ему на плечи. Он чуть повернул к ней голову, и они вдвоем вышли из домика.
Аня посмотрела им вслед, снова опустила голову на подушку, вздохнула и закрыла глаза.
Эпилог
Аня так и осталась в новой квартире, большую часть которой занимали картины Алика. Они добавляли живость, оставляя возможность не исключать Алика из жизни. Он был прав, когда говорил, что иметь творческого человека в друзьях – интересно.
Настойчивые приглашения Лолы и Алика позволяли Ане изредка посещать их творческие вечеринки.
Пианино теперь играло чаще. Раньше Аня не понимала, в чём дело, ощущение разлаженности не покидало её. То играл незнакомец, а Лола танцевала, то Алик танцевал с Аней, а Лолы рядом и вовсе не было. Но теперь, когда Лола с Аликом снова соединились, всё встало на свои места. Мозаика сложилась. Они снова танцевали жизненное танго под звуки пианино, которое теперь могло играть само по себе, поддавшись чувству в лучах долгожданной гармонии.
2007-2011
