Лана Эскр
Однажды в гареме
Глава 12.
Принц Джафар до того, как их представили друг другу, ничего о Керкмале не знал. Его ему сосватал дядя Борад, родной брат короля Радияра III. Принц всецело доверял своему родственнику, от которого зависело его благосостояние и свобода – при всей относительности, она гарантировала широкие возможности. В распоряжении принца был дворец и не один, солидная доля в гостиничном бизнесе, который курировал Борад и множество других привилегий, положенных члену королевской семьи. Свобода передвижения ограничивалась здравым смыслом и отсутствием помыслов у принца Джафара – отказаться от договоренностей, которые были достигнуты после многолетней борьбы за сферы влияния в государстве, где правила королевская династия. Отказ принца Джафара от престолонаследия позволил стабилизировать обстановку, снизить накал борьбы и выстроить систему противовесов, которая оказалась на редкость устойчивой.
Борад давно подыскивал подходящую кандидатуру личного секретаря принца Джафара. Керкмаль подвернулся очень кстати. Став частью «государства в государстве», он быстро сообразил, что такая удача выпадает не каждому и старался изо всех сил, чтобы не разочаровать принца Джафара и его высокородного дядю, который несмотря на невзрачную внешность был самым настоящим «серым кардиналом» при короле
Переживания и риски, с которыми Керкмаль сталкивался, по его мнению, были адекватной платой за комфорт и материальный достаток. Надо сказать, что и принц Джафар за все время ни разу не пожалел о том, что взял Керкмаля на службу, да еще приблизил к себе. О тайнах принца, которые неизменно сопровождали его семейную жизнь и дела гарема, больше Керкмаля, не знал никто. Джафар, прежде чем довериться Керкмалю окончательно, организовал несколько проверок, которые Муста прошел, не запятнав себя ни малейшими подозрениями.
– Его проще убить, чем выведать что-то обо мне, – отозвался о Керкмале принц Джафар, когда Борад поинтересовался мнением о своем протеже.
– Смотрю, ты очарован им. К людям быстро привыкаешь.
Борад был опытным интриганом. Пристраивая Керкмаля, он рассчитывал прежде всего на то, что обретет в его лице глаза и уши, который будут присматривать за племянником день и ночь. Преданность, которая так восхитила Джафара, могла помешать его планам.
– «Надо бы побеседовать с Керкмалем, напомнить, благодаря кому он получил такое теплое место», – решил Борад, а сам потрепал племянника за плечо и сказал, что рад за него: – В наше время люди, которым можно доверять, бесценны. Но не стоит забывать, что у каждого есть своя цена. Это мудрость, Джафар, не дай себя обмануть, держи свое сердце и душу на замке. Имей ввиду, если ты захочешь, я найду тебе другого секретаря, только скажи.
– Нет, дядя, пусть будет он, мне этот парень нравится. Если бы я был обычным человеком, то хотел бы иметь такого друга.
– Это хорошо, Джафар, что ты осознаешь – быть членом королевской семьи – это прежде всего ответственность. Как бы тебе Керкмаль не нравился, никогда не доверяй ему полностью. Особенно, если речь о женщинах.
Джафар недоверчиво посмотрел на Борада:
– Женщинах..? Хочешь сказать, что этот парень может быть настолько глуп, что рискнет своей головой ради «…»? – принц использовал слово, которое обозначало орган, определяющий принадлежность к женскому полу, тем самым дав понять свое отношение к проблеме вообще. Борад замахал руками и усмехнулся.
– О, нет! Что ты такое говоришь, племянник? Ты еще слишком молод, если рассуждаешь подобным образом. Одна из этих, как ты выразился «…», однажды сведет тебя с ума. Я бы не хотел, чтобы и Керкмалю понравилась та же. Вот о чем я сказал. Давай пока на этом остановимся. Если будет случай, когда тебе поведение Керкмаля покажется странным, скажи мне об этом, не стесняйся, я вмешаюсь и ты не лишишься хорошего помощника, а Керкмаль – головы. Он достойный слуга и свои деньги отрабатывает сполна, особенно, если дело касается деликатных поручений. А тебе как раз нужен именно такой, насколько я понял, – Борад заговорщицки подмигнул и Джафар понял, что дядя прекрасно осведомлен о делах гарема, одна надежда, что информацию он все же получал не от Керкмаля. Но как узнать? Оставалось довериться интуиции, которая подсказывала, что Керкмаль предан ему и несмотря на то, что его рекомендовал Борад, пачкать свою совесть, чтобы сохранить место, не будет.
***
С наложницей, которую принц Джафар перепродал Керкмалю, его помощник прошел по лезвию бритвы и уцелел только потому, что дяде удалось переключить внимание вспыльчивого племянника на другую тему и напомнить о дефиците доверенных и проверенных людей.
Чувствуя себя уязвленным, Джафар попросил у дяди аудиенции и рассказал о том, что случилось в гареме и как повел себя Керкмаль.
– Дорогой племянник, задам тебе вопрос – что именно рассердило тебя в поведении твоего верного, как ты сам утверждал, секретаря? Что изменилось? Ты перестал ему доверять?
– Нет! – Джафар уже жалел, что пришел сюда. Дядя задает неудобные вопросы, на которые он не хочет отвечать потому, что знает ответы – все дело в задетом мужском самолюбии. Керкмаль повел себя достойно, даже благородно в том время как он, Джафар позволил себе накинуться на несчастную наложницу так, будто она государственная преступница.
В тот день Джафар заявился к ней в несколько утомленном состоянии – весь день накануне он провел в другой постели, для разнообразия, как делал уже не раз и хотел сохранить это в тайне даже от Керкмаля. Ему надо было отказаться от встречи с наложницей, но он себя переоценил – девушка ему нравилась. Она только пыталась быть вежливой…И вот, что их этого вышло. Непростительная ошибка, недостойное поведение. Джафар злился сам на себя, а страдать должен быть другой…
Борад все эти нюансы ситуации понял не сразу – наводящие вопросы и собственная информация помогли разобраться.
– Будь мудрым, Джафар, – сказал он. – Сохрани свое лицо и дай Керкмалю возможность реабилитироваться перед тобой. Я знаю ту девушку. Вспомни, когда ты отобрал ее фото в качестве кандидатуры для гарема, я твое решение не одобрил. Помнишь – почему.
– Ты сказал, что, судя по ее досье, она не всегда адекватно воспринимает ситуацию и никогда не читает контракты. Я помню. Именно поэтому она не ломалась, а согласилась сразу. Все было превосходно, пока она не открыла рот.
– Не будем вдаваться в подробности, что она там вовремя не открыла, дорогой племянник, это гарем, всякое может быть, интриги – это сущность гарема, без них он был бы лишен специй и стал тебе скучен! Надо было сдержать свой гнев, проучить девушку как-то иначе. Но дело сделано. Зато ты теперь знаешь, что Керкмаль способен на сострадание. Может это и неплохо. Мы часто переступаем через чью-то жизнь, судьбу и не замечаем этого. Аллах все видит. И ничего не забывает.
– Я не хочу больше вспоминать эту историю. Но знаю точно – этот урок мне на пользу. Иначе мне придется отказаться от гарема и объявить себя приверженцем европейской культуры. Оставлю себе одну жену и буду ее воспитывать.
– Или она тебя, – Борад не хотел заканчивать разговор на такой грустной ноте. Гарем для мужчины – это его статус. – Дорогой племянник, ты витаешь в облаках. Спустись поближе к земле. Это нисколько не умалит твоего достоинства, наоборот, ты почувствуешь себя увереннее. Про метод кнута и пряника помнишь? Универсальный способ управлять людьми – и мужчинами и женщинами. Используй, не ленись проявлять великодушие там, где можешь произвести впечатление на своих подданых. Они берут с тебя пример. Но и ты можешь поучиться у них тому, что сделает тебя более человечным. А с женщинами будь великодушным, щедрым и суровым, когда почувствуешь, что они садятся тебе на шею.
Джафар, которому уже надоело слушать эти отвлеченные нравоучения, вспомнил об Эстель.
– «Как бы я уже хотел сделать то, о чем вы говорите, дорогой дядя… Но этот нежный цветок ждет моих прикосновений, как и я – ее. Можно я уже пойду… производить впечатление на своих подданых и начну с нее?»
– Я вижу, ты меня не слушаешь, – дядя обнял племянника, и они расстались, каждый думая о своем.
Глава 13.
– Можно мне посмотреть эти бумаги? – Джиллиан вывела Керкмаля из задумчивого ожидания, в которое он погрузился, предоставив все судьбе – как будет, так и будет, уговаривать дальше эту девушку смысла не видел и так сделал больше, чем для других.
– Конечно, вот они, – Керкмаль протянул Джиллиан папку, которая лежала все это время рядом на столе – прикрывая портативную видеокамеру – он положил папку сверху, когда увидел, что Джиллиан направляется к нему.
Джиллиан взяла в руки бумаги, начала читать. Керкмаль пододвинул камеру ближе к себе, развернув в сторону Джиллиан.
–«Пусть Джафар видит, сколько мне пришлось с ней возиться»
Джиллиан читала, закусив нижнюю губу. Было видно, что она старается вникнуть в текст. Керкмаль был спокоен – все составлено так, что «наиболее тонкие места» закамуфлированы определениями – «обстоятельства», «новые факторы», «обоюдное желание» и т.д. Складывалось впечатление, что девушка подписывала вполне лояльный и взвешенный контракт, который не упоминал никаких неустоек, штрафов, наказаний. Все это было замаскировано под фразами «устав гарема», «внутренний этикет», «традиционный уклад» и т.п.
Как и что можно трактовать, разумеется, пояснений не было – иначе контракт превратился бы в многотомный фолиант, который не стала бы читать ни одна девушка. Передавать контракт третьим лицам по условиям договора, было нельзя. На вопрос – почему, ответ был простой:
– Это NDA. Конфиденциальность превыше всего. В отношениях между принцем и вами не должно быть третьих лиц.
Последнее имело самое двусмысленное содержание и могло трактоваться в соответствии с «уставом гарема», «традициями», «обоюдным желанием», «обстоятельствами» и «факторами», как угодно.
– Вам все понятно? – спросил на всякий случай Керкмаль.
– Нет, непонятно, не понимаю абсолютно ничего. Что такое «устав гарема», можно на него взглянуть?
Керкмаль приуныл.
– «Началось…», – надо было импровизировать.
– Устава гарема, как такого, не существует. Имею ввиду, на бумажном носителе. Это свод негласных правил, которым все следуют, чтобы жизнь в гареме была приятной и безопасной.
– Я вам не верю, Муста. К тому же весь мир посмотрел «Великолепный век», знаете ли, это такая «школа коммунизма», которую все женское население планеты прошло заочно. Вы так не считаете?
Керкмаль покосился на камеру, представил лицо принца и рассмеялся.
– Почему вы смеетесь? Разве я не права?
– Нет, конечно! «Великолепный век» – превосходная иллюстрация того, что было в Османской империи несколько сотен лет назад. Мы с вами современные люди. Вас смутили термины, ну что ж, вычеркивайте их, если они вас пугают.
Готовность внести коррективы в текст контракта произвело нужное впечатление. Расчет оказался верным:
– Нет, исправлять ничего не будут. Вот здесь, – Джиллиан показала на предпоследний пункт, – сказано, что контракт действителен на срок, определенный сторонами. Я могу своей рукой вписать цифру или как вы себе это видите? Когда и кто будет вписывать цифры? Здесь сказано о взаимном согласии…
– Сколько времени вы сами бы согласились погостить во дворце принца Джафара?
– Вообще-то гостят пару дней.
– Нет, это просто визит. Для этого заключать контракт не стоит.
– Так может с него и начнем?
– С визита? – Керкмаль переспросил потому, что не ожидал такого поворота. – Я не могу такое решение взять на себя. – проговорил он, расстроенный и раздосадованный до предела.
Керкмаль увидел, что к их столу направляется метрдотель. Одетый в черный фрак, торжественный и неприступный, он поклонился и вручил Керкмалю листок бумаги. Муста его развернул, увидел размашистый почерк Джафара, который находился поблизости и все слышал.
«Соглашайся. Начнем с визита».
– «Тем лучше, – подумал Керкмаль, – не придется стоять перед принцем с повинным видом и говорить о том, что девушка выставила свои условия, а он не смог настоять на своих».
Джиллиан вопросительно смотрела то на Керкмаля, то на на записку.
– Что-то важное? Вам надо уходить?
– О, нет, пустяки. Мисс Джиллиан, такой красавице, как вы, невозможно отказать. Ваше условие принимается.
– Я не ставила никаких условий! Просто предложила, если вам мое предложение кажется некорректным…
– Нет, так даже лучше. Чтобы вы не думали, что вас заманивают в ловушку, – улыбнулся Керкмаль.
– В ловушку девушки попадают сами, – ответила на улыбку Джиллиан, – особенно, когда сами хотят в нее попасть.
– Вы, судя по всему, предпочитаете быть осторожной?
– Меня жизнь научила, что лучше так. А если как-то иначе, могут быть неприятности. Не забывайте, откуда я и с чего началась моя карьера в модельном бизнесе.
– Я помню. И понимаю вас. Что мы решим?
– Знаете, – Джиллиан посмотрела на Керкмаля, – Я передумала. Если бы вы хотели мне зла, то повели бы себя как-то иначе. У вас есть, чем подписать?
Керкмаль опешил. Он не ожидал такого резкого поворота и был не рад, что Джиллиан передумала. Чем больше ему нравилась девушка, тем меньше он хотел, чтобы она подписала предлагаемый ей контакт. Записка Джафара означала, что девушка тоже ему очень понравилась и ответственность за ее будущее в этом случае Джафар разделял с Керкмалем в той степени, в какой вмешался в процесс «уговора». Если что, всегда можно было сказать, что все шло по плану и Джафар напрасно побеспокоился, а так придется составлять новый контракт или участвовать в объяснениях, в частности, что такое «устав гарема» и все остальное. Раньше Джафар никогда так не делал, отдавая Керкмалю на откуп все дело от и до.
– Что-то опять не так? – Джиллиан смотрела на Керкмаля, не понимая, почему он принял вдруг такой озабоченный вид. Керкмаль вздохнул, улыбнулся и протянул Джиллиан ручку, которую вытащил из внутреннего кармана жилета, надетого поверх шелковой рубашки.
– «В конце концов, Джафар – хозяин, а я его слуга. Кто я такой, чтобы быть чем-то недовольным? Ко мне претензий в данном случае никаких. Девушка сама согласилась подписать контракт, в котором не проставлена цифра, впрочем, она еще закончила…"
Джиллиан в графе "количество дней", в течение которых действует контракт, нерешительно вывела цифру – 13.
– Мисс Джиллиан, я хотел бы сказать два слова насчет того, что такое NDA.
– Не стоит, я в курсе. Я умею хранить чужие секреты, надеюсь, что и принц, как благородный человек, ответит мне взаимностью.
– Мисс Джиллиан! – у Керкмаля чуть было не сорвалось с языка – «Как вы можете подписывать договор, который сделает вас наложницей постороннего для вас человека? Не важно, на какой срок!» – Керкмаль впервые озадачился таким вопросом, хотя он всегда был краеугольным. Он не задумывался над тем, что двигало другими девушками, предпочитая не вникать в сложности женской психологии. «Раз соглашаются, значит им это надо».
Но спросить об этом Джиллиан ему захотелось. Однако, помня о том, что Джафар все слышит, благоразумно промолчал. Но если бы и спросил, ответ Джиллиан его озадачил бы еще больше, чем ее согласие.
Джиллиан подкупил именно Керкмаль – тем, как с ней говорил, как на нее смотрел. Он ни к чему не принуждал. Но в нем чувствовалась внутренняя сила и преданность человеку, для которого он старался.
– «Если у этого принца такой помощник, он не может быть негодяем. С параиба он показал себя не только щедрым», – решила для себя Джиллиан.
Особенности пресловутого восточного менталитета, традиции – иметь гарем, если позволяло материальное состояние и статус, не было для нее чем-то особенным. Нет, наверное, ни одной женщины, которая однажды не представила бы себя в качестве наложницы в гареме султана. Джиллиан ничем не отличалась от остальных. Возможность окунуться в восточную сказку, «поиграть» в «наложницу» ее по своему волновала. Свою роль сыграл, конечно и великолепный параиба, о котором она вспомнила.
Джиллиан повернулась к своему столику, где лежала коробочка с драгоценностью.
– Я бы хотела поблагодарить того, от чьего имени мне сделали такой подарок. Не понимаю, как он угадал, что мне это нравится?
Керкмаль опустил глаза, чтобы не выдать себя.
– Я рад, что вы приняли подарок.
– Если подписала контракт, то да, камень возьму тоже, – непосредственность, с какой Джиллиан говорила о подобных вещах, Керкмаля очаровывала. Она прямо сказала о том, о чем думала, не оставляя места для домыслов о ее «алчности», жадности и т.п.
– Но чек не возьму, если только его нельзя отдать этому парню в качестве подарка на свадьбу, как и предлагала. Я, право, не знаю, могу ли я так поступить.
Глава 14.
Керкмаль надеялся, что Джафар все слышит и поймет, что ответить по-другому было бы уже глупо.
– Как вы сами решите, мисс Джиллиан.
– Тогда вы поможете мне. Позовите его, пожалуйста, а то я не знаю, как все сделать так, чтобы он не обиделся.
– Джиллиан, вы просто чудо, – воскликнул Керкмаль. – Где вы видели человека, который бы обиделся на чек в сто тысяч долларов?
– Такой человек перед вами.
Улыбка сползла с лица Керкмаля. Он взял руку Джиллиан и прикоснулся к ее пальцам губами.
– Вы очаровательны. А я … болван. Простите мне мою бестактность, мисс Джиллиан. Вот чек, вручите его сами, почувствуйте, как это приятно – делать такие подарки тому, кто был бы счастлив тем, что имел и никогда ни о чем не просил. Уверен, эти двое будут благословлять вас всю свою жизнь.
Метрдотель позвал официанта, который приносил Джиллиан цветы, коробочку с камнем и уговаривал ее открыть ее, хотя она и не собиралась это делать. Джиллиан с серьезным лицом протянула растерянному парню чек:
– Это подарок от меня и еще от одного очень щедрого и очень благородного человека, пусть его имя останется для вас в тайне, а красота его поступка – будет подарком на вашу свадьбу. И цветы заберите! Отнесите их своей невесте.
Парень взял чек, но не посмотрел в него. Он стоял и растеряно переводил взгляд с Джиллиан на Керкмаля. Тот улыбнулся и развел руками – раз она так говорит, значит так и есть, бери! Парень оглянулся на метрдотеля. Тот царственно кивнул головой – разрешаю. Прижав чек в груди, парень хотел поблагодарить, но слова путались и он не смог произнести ничего внятного. Джиллиан засмеялась.
– Ладно, я принимаю вашу благодарность. Не смущайтесь. Чудеса в жизни бывают, я в это верю. Теперь и вы верьте.
Керкмаль подал Джиллиан руку и они направились к выходу. За спиной послышался шум. Они обернулись и увидели, что официант лежит возле стола – ему стало плохо, когда он увидел сумму в чеке. Джиллиан ахнула, но Керкмаль не дал ей вернуться, настойчиво повел дальше к выходу.
– Не беспокойтесь, о нем позаботятся, а нас ждут во дворце. Хочу поскорее обрадовать принца, что вы оказались столь любезны, что приняли его предложение. Кстати, почему именно 13? Это же несчастливое число, вы не суеверны?
– Я бы не сказала, но у нас в России многое наоборот, совмещается то, чего нельзя совместить. Суеверие и вера в бога из этой серии. Когда я увижу принца Джафара?
Джиллиан посмотрела на Керкмаля вопросительно, но он ничего не ответил, только сделал неопределенный жест рукой – Керкмаль заметил за стеной в виде огромного аквариума, который разделял общий зал на отдельные уютные залы, принца Джафара. Увидев, что Керкмаль его обнаружил, Джафар показал большим палец вверх, давая понять, что доволен всем и особенно тем, что лично стал свидетелем волнующего марафона по «приручению этой прекрасной русской кобылицы». Он и не представлял, что у Керкмаля такая трудная работа, но он справился и Джафар уже изнывал от предвкушения ощущений, которые должны были заглушить неприятные воспоминания от истории , которая едва его не рассорила с Керкмалем.
***
На следующий день на модном показе в Милане все только и говорили, что о Джиллиан Кистель. Не столько о ней, сколько о ее подарке на свадьбу какому-то официанту.
– Вы точно знаете? 100 тысяч долларов?
– И десяти было бы достаточно, чтобы о тебе трещали везде, где знают толк в подобных историях и обожают такие сказки. Пиар! Хотя довольно оригинальный. А кто об этом рассказал? Сами вы откуда об этом узнали?
Вопрос повисал в воздухе, поскольку ответ предполагал близкое знакомство с известной моделью русского происхождения, а таких было немного. Однако, новость распространялась, как капля марганца – сначала частицы вещества погрузилась на дно, потом невидимая «заботливая» рука слегка встряхнула «среду» и вскоре все было окрашено в густой малиново-фиолетовый цвет неординарной новости.
Сначала уточняли – правда ли это, потом пытались узнать, верна ли сумма и наконец, с какой стати она это сделала. Официант и его невеста давали одно интервью за другим, но сказать толком ничего не могли, кроме того, что:
– Она такая.. красивая, она как фея! Не знаем, чем мы заслужили такой подарок.
– Она была одна? С ней кто-нибудь был? – журналисты знали, за какие нити следует тянуть, чтобы распутать клубок тайны, которая их волновала. Но в данном случае все нити обрывались сразу:
– Мисс была одна. Сначала сидела вон за тем столиком, потом подозвала меня. Дальше вы знаете.
– Нет, рассказывай!
– Протянула мне чек. Я взял.
– Ты за кого нас держишь? – негодовали «акулы пера и повара сенсаций», но официант только улыбался, по-доброму и с надеждой, что допрос скоро закончится и он сможет насладиться с невестой и всей семьей подарками. Временами натыкался на взгляд мужчины, который был среди журналистов – ни о чем не спрашивал, только смотрел на него и от этого взгляда официанта прошибал холодный пот.
***
Во время выхода Джиллиан, в зал набивалось такое количество желающих на «фею» посмотреть, что организаторы переживали – не снесут ли подиум и можно ли будет продолжать программу в соответствии со сценарием.
Финальный выход стал триумфом Джиллиан.
За сутки до этого между ней и Керкмалем, который взялся ее опекать, пока они не покинут Милан, состоялся разговор:
– Мисс Джиллиан, у меня будет необычная просьба.
– Муста, давайте уже без «мисс». Когда рядом посторонние, ладно, но, когда мы одни, можно обойтись без этого.
– Ваше желание для меня закон, м.., Джиллин. Мне нужно время, чтобы привыкнуть. Я постараюсь, чтобы не огорчать вас. Обещаю.
Джиллиан прищурилась с улыбкой:
– Ох, смотрите, наобещаете мне в три короба, половину забудете!
Керкмаль опустил глаза, пытаясь скрыть свою растерянность.
– Нет, нет, только не обижайтесь!
– Мисс Джиллиан, простите, Джиллиан, что вы хотите от меня получить в трех коробках? Что в них должно быть? Это ваше условие нашего сотрудничества? Я правильно понял?
– Боже мой, какая нелепость! Как можно было так вывернуть простую шутку! Вы уникум, Муста! Ваш господин такой же?
Муста окончательно растерялся.
– Принц Джафар единственный в своем роде. Я его слуга и я счастлив, что могу служить ему.
– Муста! Прекратите же! Или я передумаю и разорву наш контракт. Так нельзя! У меня такое впечатление, что мы с вами с разных планет!
Керкмаль посмотрел на Джиллиан:
– Так и есть.
Джиллиан больше не улыбалась. Время вдруг остановилось. Оба смотрели друг на друга настороженно, будто видели впервые.
– Вы хотели меня о чем-то попросить.., – напомнила Джиллиан, не желая снова оказаться за стеклянной стеной, которую придется прошибать лбом – без глубоких порезов такое не обходится. К счастью и Керкмаль с радостью ухватился за возможность вернуть общение в прежнее русло:
– Да! Простите, отвлекся на свои нелепые предположения.
– Не знаю, не знаю, – с сомнением проговорила Джиллиан. – Мне ваши предположения показались обоснованными. Вы не поняли моей шутки. Да и мне не стоило так шутить. Прошу меня извинить.
– Джиллиан, мы с вами знакомы всего несколько часов в общей сложности, а уже успели извиниться друг перед другом по несколько раз. Со мной такого прежде не было.
– Не привыкли просить прощение?
– Не привык к ситуациям, когда самоконтроля оказывается недостаточно в общении с красивой, умной и тонко чувствующей женщиной, такой, как вы. Ловлю себя на мысли, что вы мне не понятны. Делаю вид или думаю, что понял вас, а на самом деле в итоге ничего не остается, как снова извиниться за своё тугодумие. Я вижу ваши эмоции, слушаю вас, а вместе ничего не могу сложить! Но…
– Но..?
– Но мне с вами интересно и, как ни странно, легко! Вы уникальны, Джиллиан! Вы знаете об этом?
Джиллиан густо покраснела. Похвала была настолько прямолинейна, что не могла завуалировать явное преувеличение. И все равно, слышать такое из уст загадочного, определенно незаурядного и симпатичного молодого мужчины было приятно. Однако и на этот раз Джиллиан отреагировала в своем духе:
– Моя уникальность, надо полагать, заключается в том, что я представляю некоторый интерес для вашего хозяина. Муста, я уже дала вам понять, что со мной лучше играть в открытую. Ваши эти «восточные штучки» для меня, как гадание цыганки на базаре.
– Цыганки..? На базаре..? – Керкмаль снова уставился на Джиллиан.
– Всё! Забудьте! – Джиллиан поняла, если она попытается объяснить аналогию между тактикой по ее «охмурению» и манипуляциями цыган, которые в России обычно промышляют возле вокзалов или рынков, история примет форму гангстерского соглашения о совместной афере с ее участием. С одной стороны все так и было. С другой – всегда есть элемент неожиданности, когда человеческий фактор сводит прагматизм и расчет на нет, когда стороны заговорят на языке эмоций. – Мне из вас приходится вытягивать клещами.., ой, простите, заставлять вас договорить наконец – что за просьба ко мне? Или это была преамбула к тому, что я должна буду принять, как данность, а вы хотите все обставить как можно вежливее?
Керкмаль захохотал в голос, поднял обе руки вверх.
– Сдаюсь. Эта женщина все видит насквозь и знает все наперед. Вы ведьма?
– Все женщины ведьмы, – поддержала шутку Джиллиан, – Но не все этим пользуются. Стесняются.
– Вы – нет.
– Я? – Джиллиан пожала плечами. – Знали бы вы, сколько раз меня облапошивали в этой жизни, вы бы так не говорили. Но я не научилась видеть во всех и каждом потенциального афериста, обманщика, лжеца.
С каждым словом Керкмаль становился все более серьезным. Но, взяв себя в руки, сказал:
– Мне незачем вас обманывать. Вы сами сказали о том, что мы с разных планет, в том плане, что многое понимаем по-разному. Может быть и обман не так однозначен? А хотел сказать вот о чем: вы могли бы показать мне комплект украшений, в которых выйдете на подиум?
– Зачем? В них нет ничего особенного, это штрихи к образу, не более того. Бывают, конечно, эксклюзивные вещи. Но не в этот раз. Бижутерия.
– Можно взглянуть?
– Да.
Керкмаль посмотрел всего один раз на россыпь сверкающих стразов. На его лице не отразилось ничего.
– Я же говорила, ничего особенного.
– Вы не будете против, если я это сфотографирую?
– После показа я вам их подарю!
– Вы неправильно меня поняли, Джиллиан, – улыбнулся Муста, – Я не ценитель бижутерии, не понимаю для чего она. Если нет возможности купить настоящие украшения, не стоит их подделывать. Женская красота ценна сама по себе. Бижутерия подчеркнет стесненность в средствах.
– Не согласна! – Джиллиан собралась спорить, но передумала. – А знаете, в чем-то вы правы, а в чем-то ошибаетесь. Есть произведения искусства, сделанные из недорогих материалов. Это как живопись. Стоимость набора красок и готового полотна – вот вам пример того, о чем я хотела сказать. Не знаю, насколько вы меня поймете. Пусть каждый останется при своем мнении. На вашей планете все настоящее, на моей ценится то, что нравится! А нравится может все, что угодно и цена в данном случае не так важна, как цвет, форма, эмоции и т.д.
Керкмаль внимательно слушал, не забывая поправлять пишущее устройство, чтобы Джафар тоже мог все слышать. Пересказать то, о чем говорила Джиллиан, было невозможно, считал Муста, и Джафар, после первой встречи с Джиллиан, которую наблюдал из-за кулис, с ним согласился. Более того, всякий раз, едва Керкмаль возвращался к себе в гостиницу, Джафар уже был там и просил прокомментировать тот или иной фрагмент беседы.
– «Что такое «гадание цыган на базаре»? К чему она это сказала? Про обещания и сундуки – я посмотрел, как это можно трактовать – она говорила о том, что ты слишком много обещаешь, сомневается, запомнишь ли.
Керкмаль хотел ответить, но принц его жестом остановил:
– Не оправдывайся, я сам в таком же положении. Благодаря тебе, имею возможность подготовиться к встрече с нашей «русской кобылкой».
Сравнение Керкмаля покоробило, но он не подал виду, хотя и не улыбнулся, как прежде. Джафар не заметил необычной реакции своего слуги – он был весь во внимании, прослушивая состоявшийся диалог с участием Джиллиан.
– Вот нахалка, попробовала бы мне сказать такое! Высек бы ее за такую дерзость! – Муста не стал уточнять, что вызвало такую реакцию Джафара, но при этом снова постарался не смотреть собеседнику в глаза.
