Лана Эскр
Однажды в гареме
Глава 60.
Джафар хорошо знал своего дядю – увидев на его губах улыбку, приготовился к смерти, паники не было, стоял спокойно, с достоинством и смотрел Бораду в глаза.
– Что с твоим пистолетом, племянничек, или ты еще не научился своим … пули метать? А то попробуй, самое время, другого случая не представится, обещаю, – Борад и его подручные расхохотались, намекая на то, что Джафар блефовал с тем, что оружие у него в кармане.
Принц пренебрежительно хмыкнув в ответ на пошлую шутку – что сказать, фокус с «пистолетом в кармане» удался, но настало время для «разоблачения» или надо было уже показывать, что там, а там кроме пальца или того самого, о чем они говорили, как раз и не было.
Вот и Алим уже смотрел на принца уже, как на покойника, в его выразительных и печальных по этому случаю глазах выступили слезы. Джафар был благодарен за искреннее сострадание и за преданность – Алим хорошо сыграл свою роль, помог выиграть время, но надо было предъявлять что-то серьезное, а от Лекаба никаких вестей. Джафар улыбнулся ему:
– Не надо, не доставляй удовольствие этим гнусным шакалам.
Алим улыбнулся сквозь слезы ему в ответ. Борад, увидев такое, злорадно усмехнулся:
– Не храбрись, племянник, – и кивком головы отдал приказ – рука вооруженного пистолетом подельника стала медленно подниматься и на уровне головы Джафара замерла. Палец на спусковом крючке начал сгибаться.
Верный Алим смотрел на эту руку, как на змею. Он их смертельно боялся. Никто не узнает, что творилось в его душе, когда он решился на поступок, который стоил ему жизни: за мгновение до выстрела он рванулся вперед и пуля, предназначенная Джафару, вошла в него. Джафар остался невредим – мгновения хватило и ему, чтобы инстинктивно отклониться в сторону – пуля прошла на вылет. Алим покачнулся и схватился за шею. Кровь из обширной раны брызнула во все стороны. Он упал. Через минуту Борад уже стоял в луже крови и смотрел на лежащее тело, потом с раздражением пнул его и прорычал:
– За что они все так тебя любят? Что бабы, что эти псы, – Борад резко повернулся к стрелявшему. – А ты куда смотрел? Надо было его пристрелить раньше, чтоб не мешался!
– Но господин, вы приказали…
– Что я приказал? Убить Джафара! И что? Ты выполнил приказ? Ах, да, тебе помешали! Ничего сделать толком не можете! За что я вам плачу? Дай сюда оружие, я покажу тебе, как с ним обращаться!
– Не стоит, Борад, – раздался голос. Джафар с облегчением узнал Лекаба. Он стоял в дверном проеме и, как ни в чем не бывало, жевал зубами спичку. Привычка, он так делал в моменты исключительной опасности, когда и сам не надеялся выйти из передряги живым.
Джафар нахмурился – неужели Лекаб один? Где подмога? Какой смысл в этом эффектном появлении, если он отправится на тот свет вслед за ним и несчастным Алимом?
– А вот и ты, – Борад развернулся, и поигрывая пистолетом, внимательно рассматривал гостя: – С чем, вернее, с кем пожаловал, еще один преданный пес, только этот очень старый, зубы свои позабыл дома на полке, да, Лекаб? Кроме спички, ничего?
Лекаб, перекинув изжеванную спичку с одного уголка рта в другой, ему ответил:
– Ты так уверен в себе, в своей безнаказанности, что разучился думать. Я давно тебя подозревал, но не было доказательств, что именно ты стоишь за смутьянами, что нашептывали Его Величеству про Джафара, которого надо устранить. Мне не верили. А когда пролилась первая кровь и ты пожертвовал несчастной Набу, чтобы отвлечь внимание, я понял, что развязка близка.
– Зачем тревожить мертвых, Лекаб? Ты ошибаешься. Набу всего лишь служанка, которая разозлила свою госпожу. И та ее прикончила. А то, что изображала из себя «дикого зверя», так ее можно понять – пока ты ломал голову со своими криминалистами, она продолжала охотиться. Причем тут я? Джафар подтвердит – я предупреждал его насчет этой сумасшедшей, он меня не послушал. Чем ты докажешь, что и сейчас я его не спасаю? Что мне еще делать, если ты не справляешь.
– Не смеши, Борад, ты спасаешь принца Джафара? Позволь узнать, от кого? От неуравновешенной наложницы? И ты готов зайти так далеко? Она так опасна?
Борад поцокал языком, выражая удивление «недогадливостью» Лекаба:
– Притворяешься? Или в самом деле не знаешь, что женская ревность страшна и непредсказуема своими последствиями?
– Ревность? Кого к кому? – Лекабу удалось вывести Борада на откровенный разговор, но даже Джафар слушал внимательно потому, что события открывались ему в новом свете. Роль каждого становилась понятна, хотя последствия все еще были мрачными – впереди маячила только смерть – иначе Борад не стал бы так откровенничать.
– О, это совсем просто, ты меня опять удивляешь. Принц Джафар обзавелся русской наложницей и кажется влюбился в нее. Никто не ожидал такого от нашего царственного «повесы». Попасть между двумя любовными огнями и погибнуть – вполне объяснимая смерть, хотя и не такая почетная, как в схватке с врагом. Я не такой дурак, чтобы выполнять черновую работу – обагрить свои руки кровью члена королевской семьи – как ты мог такое про меня подумать?
– Борад, ты лицемеришь. Я вижу у тебя в руках оружие, мне кажется, оно настоящее. Не ты ли хотел сейчас убить принца Джафара своей рукой?
Борад посмотрел на пистолет, который сжимал в руке:
– Ты прав, а я устал от твоей болтовни. Хочешь убедиться, что пистолет настоящий? Может начну с тебя?
– И опять ты торопишься, Борад, – Лекаб выплюнул изжеванную спичку Бораду под ноги. – Ты кое-чего не заметил, а мог бы. Но для этого надо было сначала меня обыскать, а не болтать языком, – Лекаб вытащил из кармана передающее устройство – Борад узнал его, поскольку сам неоднократно пользовался точно таким же.
– Еще одна пустышка? – спросил Борад, но голос звучал напряженно. – Не проще ли было захватить пистолет? Толку было бы больше.
– Проще, но гораздо эффективнее дать тебе высказаться. Все члены правительственного кабинета сейчас внимательно слушают вашу задушевную беседу. Признаюсь, изображения нет, не успел подключиться к вашей системе, но и того, что есть – достаточно, чтобы арестовать тебя и судить, как государственного преступника.
– Я так и знал, что все подстроено! Всюду измена! – вдруг закричал Борад и заметался по комнате в поисках выхода. Выглянув в окно, увидел вооруженного человека без отличительных знаков на одежде, присмотрелся, надеясь, что это кто-то из своих, но тот направил в его сторону короткоствольный автомат, который был на вооружении спецподразделений, подчинявшихся напрямую Его Величеству. Ясно, это по его душу, значит, через окно не выбраться. Единственный, оставшийся выход блокировал собой Лекаб. Борад шагнул в его сторону, но в последний момент сделал резкий выпад к Джафару, схватил его за шею, приставив к голове пистолет.
– Машину и самолет, – резко скомандовал Борад, наслаждаясь тем, как менялось выражение лица Лекаба.
– Не усугубляй. Тебе далеко не уйти.
– Посмотрим. Что, старый пес, недоволен тем, как повернулось дело? Недооценка противника чревата, забыл?
– Себе это скажи, – огрызнулся Лекаб. – Куда собрался лететь? – Борад был прав – такого поворота он не ожидал.
– Есть места, где меня примут с радостью, поверь.
– Не поверю. За тобой такой хвост, что ты становишься токсичным, как сейчас говорят про всяких м… Убери пистолет. Если причинишь вред принцу, тебе не жить.
– Мне и так не жить, вижу вы подготовились, но я поборюсь за себя. Его жизнь – гарантия моей безопасности. Прочь с дороги! Нет, стой! Я передумал, иди вперед, будешь нас прикрывать. Хоть на что-то сгодишься, Лекаб, старый, шелудивый пес, давно надо было тебя списать, не знал, что ты окажешься таким прытким, да еще с друзьями из России. Кто такие? Не ЧВК Вагнер? Говорят, они временно без работы, нашли у тебя теплое местечко? Хотя, нет, не думаю, тот, за окном не похож на русского. Так, где же твое секретное оружие? Или парень сбежал, увидев, что тут у нас?
Лекаб не двигался с места, думал, что делать, но Борад времени на это уже не оставил – придвинулся к нему с Джафаром почти вплотную.
– Убей его, Лекаб, я буду твоим свидетелем, – проговорил Джафар, но Лекаб покачал головой. Шансы на то, что принц останется жив, минимальны. С учетом всех обстоятельств, в которых Лекаб оказался замешан, жизнь Борада была не менее важна, чем принца. В создавшейся ситуации одна запись его не спасет.
Лекаб не успел сказать Бораду, что с ним связался Керкмаль и сообщил потрясающие новости об Эстель. Это деморализовало бы Борада, но момент упущен – если сказать сейчас, когда он вооружен, реакция может быть непредсказуемой, еще всех перестреляет. Захват в заложники принца Джафара гарантировал тюремное заключение на долгие годы, показания Эстель грозили смертью. К тому же Борад не мог не знать, что и в случае удачного побега, кара его настигнет. Такую казнь называли отложенной. В свое время он сам организовывал подобные акции. Принц Джафар, действительно, служил ему надежным щитом. Но как долго это могло продолжаться, предсказать было невозможно.
– Хорошо, – проговорил, наконец Лекаб. – Сбудет сделано, как ты просишь. Но нужно время.
– Иди вперед, – снова приказал Борад и ткнул Джафара в висок. Он знал, какими возможностями располагает Лекаб и методы ускорения тоже были ему известны – угроза здоровью заложника – один из них. Убить не убьет, но помучает вдоволь и покалечит.
Лекаб поднял правую руку, давая знак тем, кто находился за его спиной. Вооруженный до зубов отряд расступился, пропуская Лекаба, принца Джафара и Борада. Пока странная процессия двигалась по коридору, никто не проронил ни слова.
Глава 61.
С тех пор, как Керкмаль растворился в черной, сырой дыре, куда предположительно Цербер уволок Джиллиан, прошло минут семь. Купер понимал, что этого недостаточно, чтобы выбраться наверх и приготовился ждать. Чтобы скоротать время, решил еще раз осмотреть раненую девушку. Первым делом поправил ей на голове повязку. Для этого пришлось снова прикасаться к трусиками Джиллиан. Купер непроизвольно отдернул руку и заметил, что карий глаз открылся и посмотрел на него насмешливо и с интересом.
– Жива? – то ли спросил, то ли констатировал он, лишь бы что-то сказать потому, что не знал, как следует истолковать взгляд женщины, которая балансировала между жизнью и смертью, но видимо, не забывала и подсматривать. Ему не приходило в голову, что даже в такой момент Эстель оставалась собой и, открывшаяся ей интрига интересовала её больше, чем перспектива уцелеть после всего, что случилось – она на это не надеялась.
Глаз медленно закрылся и открылся снова. Купер мог поклясться, что девушка улыбнулась.
– «Красивая, – невольно подумал он и тут же мысленно добавил: – …была».
Потрескавшиеся губы девушки дрогнули. Запекшаяся кровь не давала возможности их разомкнуть. Купер наклонился к ее лицу вплотную, прислушался – вроде молчит и осторожно убрал прядь волос, которая упала на лицо и могла присохнуть на белой коже черным волнистым шрамом. Губы опять шевельнулись, Купер еле разобрал:
– Пить…
Обругав себя за то, что сам не догадался напоить, Купер осмотрелся. Поиски воды заняли немного времени. Он вернулся с бутылкой минералки, которую нашел в холодильнике и салфеткой, которую пропитал и аккуратно, держа влажную ткань над губами, отжал несколько капель. Девушка с жадностью слизнула их и прошептала:
– Еще…
Купер поднес к губам горлышко запотевшей бутылки, другой рукой поддержал ей голову. Сделав несколько хороших глотков, Эстель отстранилась и осторожно провела языком по губам, освобождая их от запекшейся крови. Она поморщилась. Купер понял, что ей больно и должен был признать, что, несмотря на бедственное положение и ужасное состояние, жест получился на удивление изысканным, если не сказать, эротичным.
– «Придурок, нашел, о чем думать», – обругал он сам себя и списал неуместные мысли и эмоции на счет Джиллиан, (самооправдался), ведь это прошлое привело его сюда – он уже давно отпустил Дину.
– Вы знакомы? – тихий голос привлек его внимание, и он с радостью переключился на более важное, во всяком случае, на данный момент – в своих чувствах к Дине разберется после, если будет нужда.
– С кем? – он не сразу сообразил, о ком речь, решил, что о Керкмале. – Нет, мы напарники всего несколько часов, а что?
– Не с ним. С Джиллиан.
– С Джиллиан? – Купер переспросил, применив вечный прием, когда нужно выиграть время.
Глаз закрылся и снова открылся.
–«Понятно. Чем вызван вопрос, детка? Тебе не все равно? Лучше бы о своей душе подумала. Ты понятия не имеешь кто я такой и что нас связывает. На шпионку не похожа, иначе я бы знал, что меня здесь ждет подобный сюрприз».
Купер решил не игнорировать вопрос, чтобы не вызывать подозрение и как можно более нейтрально ответил, слегка скривив губы:
– Ничего особенного, мы оба из России, были знакомы, в прошлой жизни. Лучше скажи, что вы не поделили? Неужели такое мочилово из-за мужика?
Глаз закрылся и снова открылся.
– Из-за этого принца? – уточнил на всякий случай Купер. И снова глаз дал утвердительный ответ. Купер покачал головой: – Дикость.
То, что мужчины могли подраться, не поделив женщину, Купер считал нормальным. Но, чтобы женщины так себя вели, всегда казалось ему перебором. Такое экспрессивное поведение приписывал разве что особенностям воспитания, спецификой среды, где девочка с детства впитывала правила игры и борьбу за мужчину могла считать чем-то необходимым.
– «Динка из интеллигентной семьи, с чего такие метаморфозы? – Купер посмотрел на израненную девушку: – Если Динка ее так отделала, значит она победила. Принц принадлежит ей? Трофей, можно сказать. Что я тут делаю? Притащился за тысячи километров, чтобы поздравить?»
На Купера вдруг накатило горькое чувство недолюбленности и разочарования. Он не ожидал от себя такой «слабости» – знал, что Дина тут «трудоустроилась» в качестве наложницы и, если верить Керкмалю, по своей воле, даже контракт какой-то заключила. Купер не сомневался в правдивости сведений Керкмаля – пережитое накладывало отпечаток, считай, как в разведку сходили.
– "Ладно, добро, помогу Динке выпутаться из этой передряги и вернусь назад, мне здесь делать нечего, это ее жизнь и ее выбор».
– Любите её?
Купер не сразу перевел задумчивый взгляд на Эстель, давая ей понять, что она его своими расспросами «достала». Он не ответил потому, что сам не знал – любит ее или свои воспоминания. Слишком много времени прошло с тех пор, как между ними вспыхнула искра. Этих бесконечных дней без нее, месяцев и лет было вполне достаточно, чтобы искра угасла. Он здесь потому, что обещал Дине быть рядом, если случится беда. То, с чем он столкнулся в этой незапланированной «командировке», превосходило все ожидания, но не являлось поводом для отказа от данного слова.
Здесь не криминальные разборки группировок, которые курировали сферу фэшн-индустрии, намного сложнее, тут замешаны чувства и еще не пойми что – всякая чертовщина. Купер вспомнил о существе, которое прыгнуло ему на капот, о Цербере и о сказочном принце, из-за которого красивые девушки в споре лишаются кистей рук.
– «Хорошо бы все это сложить в единое целое и иметь хоть малейшее представление о том, чем все закончится. Пока сплошная импровизация…»
– Значит, любите.
Услышал он и выругался про себя.
– Заладила. Давай договоримся – тебя подлечат и мы с тобой об этом поговорим. Лады?
Губы Эстель снова дрогнули – она улыбнулась и едва заметно покачала головой.
– Нет. Я останусь здесь. Идите. Она там…он ее выведет…
Купер был уверен, что Эстель говорила о Керкмале.
– Вот ты упертая, я сказал, что вытащу тебя отсюда, значит так и будет. Или вместе останемся. Ты, правда, активировала взрыватели или придумала?
Глаз закрылся.
– Плохо. Я надеялся, что наврала.
– Думаю, еще есть время… идите. Поищите там часы. Они были на руке. Там таймер…
Куперу не надо было объяснять дважды значение сказанных слов, они тут же занялся поисками часов, о которых сказала Эстель. Они остались незамеченными в ворсе ковра, пропитавшегося кровью из раны. Подцепив часы пальцем, Купер обтер их. 00: 47.
– Ставила на час?
Глаз закрылся.
– Чем собиралась заниматься все это время? С Динкой биться за мужика? Но что-то пошло не так? – получив ясность хотя бы во времени, Купер мгновенно переключился на поиски вариантов спасения. В конце концов отсюда на поверхность было несколько выходов. Их недостаток в том, что все слишком узкие для широкоплечего Купера, он едва протиснулся в тот, через который они с Керкмалем пришли сюда. Соваться в тот, которым воспользовался Керкмаль, не имело смысла – лаз был еще уже, чем первый. Ждать возвращения Керкмаля было уже опасно – он мог не успеть или погибнуть вместе с ними, если попытается их вытащить через лифтовую шахту, если лифт не заработает. Купер хлопнул себя по коленям, поднялся во весь рост, уперев руки в боки.
– Слушай меня внимательно, детка, никого ждать не будем. Времени слишком мало. Попытаемся выбраться. Знаю, что ты об этом думаешь, но свое слово сдержу – если и отдашь богу душу, то не здесь, уж извини.
Купер расстегнул пуговицу на джинсах, вскрыл потайной кармашек, вшитый в ремень, вытащил оттуда достал миниатюрный шприц и капсулу, которую тут же проглотил сам. Присев возле Эстель, резким движением воткнул ей иглу шприца в ногу.
– Обычно, этими штучками пользуюсь я, на этот раз пришлось поделиться. У тебя минута, потом буду тебя поднимать. Эй, ты что, нашла время плакать! Когда рану такую получила, не плакала, а сейчас что на тебя нашло? – Купер попытался отвлечь девушку, дожидаясь, когда подействует обезболивающий препарат.
– Зачем вы меня спасаете, я чудовище.
– Да брось ты, я тоже не пай-мальчик, время косячить и время исправлять. Если выберемся, постарайся оправдать потраченные на тебя усилия, хорошо? А то я не такой добрый дядя, если поймаю за нехорошим или снова будешь пакостить Динке, пристрелю. Веришь мне?
Глаз закрылся и ресницы утонули в слезах.
– Молодец. А теперь подъем и шагом марш.
Глава 62.
Обратный путь оказался не из легких. Легкие разрывало от недостатка воздуха, но Купер упорно шел вперед, отсчитывая про себя оставшиеся секунды их жизни. Теперь с этой женщиной она была одна на двоих – если случился чудо, они выберутся. Но он уже не был так в этом уверен потому, что теперь на его спине висело в буквальном смысле ее тело, а ноги волочились по земле.
Под действием препарата несколько метров Эстель прошла самостоятельно с недоумением поглядывая на замотанную руку. Память временно отключила воспоминание о том, что случилось. Рука казалась короче, но выяснять, что с ней, не было времени, надо было спешить. То, что скоро произойдет взрыв, Эстель осознавала, но никак не могла взять в толк – зачем активировала взрывное устройство. Хорошо еще, что сообразила выставить таймер на час. Вспомнить бы еще, для чего ей нужно было это время. Однако, ее память работала избирательно.
Эстель видела перед собой широкую спину незнакомца, который перевязал ее раны и теперь спасал, в этом сомнения не было. Ее смущало странное чувство: с одной стороны она ему доверяла, с другой – боялась разоблачения, когда он узнает о ней нечто такое, с чем не сможет смириться. Впрочем, надо ли полагаться на эмоции в такой момент? Не лучше ли побыстрее передвигать ногами? Она и так еле поспевала и не хотела оказаться во мраке еще раз – свет его фонаря внезапно исчез. Лабиринт делал резкий поворот, огибая твердую скальную породу.
Купер завернул и Эстель оказалась в кромешной темноте. Она закричала, побежала вперед и едва не сшибла с ног Купера, который пятился спиной, догадавшись, что она отстала и могла подумать невесть что.
– Чего орешь? Береги силы, – грубо оборвал ее Купер. Потом посмотрел в ее расширенный до предела глаз… слипшиеся волосы, нелепая повязка на голове, окровавленная культя, которую она прижимала к себе.
– Испугалась? Думала, тебя бросил? Не дождесся, куколка. Верь мне, Купер девушек не обманывает. Ты как? Можешь идти?
Эстель кивнула головой и всхипнула. Путешествие по бесконечному подземелью продолжилось. Надежда на то, что она сможет и дальше идти самостоятельно, не оправдались. Энергетический заряд кончился и Эстель ожидаемо «сдулась», как воздушный шарик: ноги в коленях подкосились, единственный видящий глаз заволокло туманом, она повалилась вперед. Купер вовремя замешкался. Оказавшись на очередном перепутье, пытался вспомнить хоть какой-нибудь знак, чтобы понять, в каком направлении двигать дальше. Эстель ткнулась ему в спину.
– Детка, не время обниматься, – Купер не видел, что делается позади него, тем не менее подставил спину, чтобы спутнице было удобнее за него держаться.
– Сейчас, минутку, у меня закружилась голова, – он услышал голос и с облегчением вздохнул, пристыдив себя за резкость.
– Идти можешь?
– Не знаю, не уверена, мне надо передохнуть.
– Плохая идея. Делаем так: просунь обе руки мне под мышки, вот так, теперь согни их в локтях, так, хорошо. Теперь слушай – я буду тебя держать, и мы пойдем, шаг в шаг. Старайся идти в ногу. Если станет плохо, не останавливайся. Я не дам тебе упасть. Идешь, пока можешь. Поняла?
Купер осознавал, что кровопотеря сказывается на Эстель с каждым шагом все сильнее. Препарат снял болевые ощущения, но восполнить кровь не мог никоим образом, нужна была медицинская помощь и скорее, пока в организме, который сейчас искусственно подстегивался, не начались необратимые процессы.
Повернув снова влево потому, что Куперу казалось, что по пути сюда они поворачивали все время вправо – они прошли не так много, когда он ощутил, что тело девушки обмякло и повисло на нем всем своим весом. В ней было не больше пятидесяти пяти килограмм, но в этих условиях шансы на успех выбраться резко падали. Купер не было уверен – не столько в себе, сколько в правильности выбранного в очередной раз поворота.
– «Куда я ее тащу? Может не мучать ее и оставить тут? Какая разница, где умирать – здесь или по пути в больницу? – рассуждал Купер, настойчиво пробираясь вперед. – А тебе есть разница? Вот и ей есть, наверное. Сам вызвался, наобещал в три короба, теперь тащи. Да пошевеливайся, время тикает», – привычка беседовать с собой у Купера выработалась давно, помогало отвлечься и не дать панике разогнаться и убить желание бороться.
В свете налобного фонаря впереди что-то мелькнуло. Купер замер на месте.
***
Керкмаль нашел Джиллиан наверху, как и предполагал, в компании с Цербером.
– Муста! – взвизгнула Джиллиан и кинулась на шею. Обхватив его руками, она разрыдалась, а он стоял и боялся пошевелиться. Потом осторожно тронул Джиллиан за плечо.
– Мисс Кистель, вы в порядке?
– Да, да, меня спас он, – Джиллиан показала на Цербера, который лежал в компании с маленьким котенком.
– Это Купи! Узнаете? Вы пришли за нами? Принц с вами? Где он?
– Вы и его спасли? – Керкмаль проигнорировал вопросы, особенно, он не был расположен рассказывать о Джафаре – сам толком ничего не знал.
– Конечно! – с возмущением воскликнула Джиллиан.
К своему великому стыду, Керкмаль совершенно забыл о котенке и был удивлен, увидев столько живности. К счастью, Джиллиан, похоже, не поверила – как можно забыть о котенке? За последнее время он узнал о себе много такого, о чем не подозревал и сейчас лишний раз убедился, что Джиллиан удивительная женщина и ее красота – далеко не главное. Подумалось:
– «Рядом с такой женщиной надо быть всегда начеку, чтобы не сплоховать. Решит, что я бесчувственный чурбан. Но ведь я не такой. Или такой?»
Керкмаль был смущен и наверное впервые за все время с облегчением подумал о том, что не влюбился в Джиллиан. Правильная самооценка помогает защитить себя от незаживающих ран – мудрость, которая приходит не ко всем.
– Мисс Кистель, скоро тут все превратится в огненный ад.
–О, боже! – воскликнула Джиллиан и с тревогой посмотрела на Купи.
– «Даже сейчас она больше боится за него, чем за себя!» Мисс Джиллиан, вам надо уходить как можно дальше. Вот телефон. Свяжитесь с принцем Джафаром, когда будете в безопасности.
– Хотите сказать, что его здесь нет? Где же он? А вы куда? Оставите меня здесь одну? Я не понимаю…
– Мне надо вернуться. Мы обнаружили госпожу Эстель в ужасном состоянии.
– Да, да, Эстель, она там… Муста, вы опять сказали «мы»? Кто мы? Где Бадави? Я не могла его дозваться. Он исчез или намеренно бросил меня тут на съедение этой психопатке! – воскликнула Джиллиан с надеждой, что услышит имя Джафара.
– Бадави мертв. Мисс, все вопросы потом. Мне надо идти. Но прежде хочу убедиться, что вы сделает так, как я вас прошу.
– Ну уж нет, не раньше, чем вы мне скажете, о ком вы говорили. К кому вы идете? Кто там с Эстель?
– Какое это имеет значение? – вырвалось у Керкмаля. Это было довольно невеждиов, но он ничего не мог с собой поделать, упрямство девушки ему сейчас не нравилось и раздражало. Из-за этого могли погибнуть люди. Не много ли она требует внимания к себе?
– Почему вы не можете просто сказать? Кто там?
Джиллиан была почти уверена, что это Джафар примчался ее спасать, но увидел Эстель и остался с ней. Что ж, это надо принять, как должное. Возможно, когда он узнает подробности, его отношение к Эстель изменится. Пока она пользуется тем, что он ее пожалел, предпочел остаться с ней, а спасать Джиллиан послал своего помощника.
Увидев сжатые в полоску губы Джиллиан, Купер сдался.
– Мы – это я и Купер. Вы довольны?
Взгляд Джиллиан остановился, затем ее глаза расширились и она посмотрела на Керкмаля так, словно он вдруг решил похвастаться перед ней своим нижним бельем.
– Что вы сказали? Откуда вам известно это имя?
– Мисс Джиллиан, если вы и дальше будете выспрашивать у меня все по порядку, он и Эстель, которую этот человек пытается спасти, оба погибнут. Вы сможете с этим жить?
Джиллиан замотала головой – дар речи она утратила напрочь, в голове царил полнейший хаос. Она лишь смотрела, как Керкмаль пытается реанимировать лифт. Несколько раз переключив кнопки управления, понял, что разбираться более детально нет времени и решительно направился к лазу, по которому Цербер провел Джиллиан.
– Стойте!
Керкмаль обернулся, грубые слова уже готовы были сорваться с его губ.
– Стойте же, у меня есть другой план. Выслушайте! Если Цербер вывел меня, да еще смог за меня постоять, то может быть он сможет вывести и тех, кто остался внизу?
–«Жизнью чужой собаки она дорожит все же не так, если готова им рискнуть. Подумала обо мне?»
– Но я не знаю команды, – растеряно продолжила Джиллиан. – Возможно у вас получится? Попробуйте поговорить с ним на арабском! – последняя идея Джиллиан самой показалась слегка бредовой, но в такой ситуации все идеи выглядят примерно одинаково и никто не знает, какая окажется здравой.
Керкмаль подозвал к себе Цербера на языке, который пес слышал, когда еще был щенком. На этом языке с ним общался Бадави. Принц Джафар самые ласковые слова произносит теми же певучими звуками.
Цербер поднял уши, прислушался. Керкмаль снова его подозвал и подкрепил команду приглашающим жестом рукой. Пес встал и направился к нему. Джиллиан воскликнула:
– Ну, вот же! Скажите, что там люди, которых надо спасти! Может, он поймет!
– Если и поймет, то как он отреагирует на незнакомого человека? Эстель ранена, полагаю, не без участия Цербера, – сомнения Керкмаля были вполне обоснованными.
– Он умный, без причины бросаться не станет, я уверена в нем. Мне жаль Эстель, но Цербер защищал меня .. и Купи. Я сама готова была ее загрызть, было бы чем! Попробуйте объясниться с ним, сказать что-то вроде – «хорошие», «друг». И вот это! – Джиллиан сняла с себя платок, завязанный на шее и подала Церберу. – Скажите – отнеси платок тем людям.
Джиллиан избегала произносить имя Купера, она до конца не верила, что это он. Возможно, невероятное совпадение или мистификация.
Керкмаль произнес на арабском еще несколько фраз и показал рукой в черноту лаза. Цербер еще раз понюхал платок, свесил язык и издал утробное рычание. Керкмаль и Джиллиан переглянулись – не сработало?
Они отвлеклись всего на секунду – Цербер исчез. Только из темноты лаза доносилось удаляющееся усердное сопение и шорохи. Наконец, все затихло. Керкмаль и Джиллиан направились к выходу.
