Ксения Александровна Хадунова
Цунами. В море чувств
**
То, что произошло между нами тем вечером, до сих пор не укладывается у меня в голове. Я не помню, да и не знаю себя такой – открытой, свободной, бесконечно нежной и любящей. Казалось, что мы остались один на один не в тесной однокомнатной квартирке в спальном районе города, а на берегу океана. Я буквально чувствовала, как ноги утопают в шелковистом, бархатном песке, небо загораживают тропические пальмовые листья, а слух ласкает осторожный шелест волн. Если бы кто-то в этот момент предложил мне убежать от привычной жизни в такой райский уголок, я бы сразу ответила согласием.
– Насть… О чем ты думаешь?
Мы лежали вдвоем на полу, на широком надувном матрасе, заменяющем Димке привычную кровать. Руки переплетены, дыхание только-только начало выравниваться. Я закрыла глаза, пытаясь сохранить в памяти все – каждый взгляд, каждый прикосновение, каждое слово. А вдруг то, что произошло между нами, больше никогда не повторится?
–Мысленно повторяю теорему Ферма, – хихикнула я, уткнувшись головой Димке в плечо.
– А еще упрекала меня в том, что я никогда не бываю серьезным, – покачал головой он.
– Да ни о чем таком не думаю, Дим. Мне просто хорошо. Здесь и сейчас. Я до конца не верю и не понимаю, что все всерьез.
– И я.
– И не хочу, чтобы все заканчивалось.
– И я…
– Сейчас ты будешь ставить мне ультиматумы и требовать, чтобы я ушла от мужа? – приподнялась на локте я, глядя на Димку.
– Ну, предположим, не я это сказал. А что, ты уже готова?
– Не все так просто, – вздохнула я. – Нас слишком много связывает. У нас Дашка, квартира в ипотеке. Обязательства друг перед другом, как никак.
– Ну, предположим, Дашка уже взрослая. Квартира в ипотеке – заработаем и отдадим ему его долю. А что там с обязательствами?
– Дим, пока я замужем, я ни дня не работала. Я занимаюсь Дашкой и не представляла, как совмещать ее школу и кружки с чем-то еще. Виталик обеспечивал нас все это время. Он инженер…
– Ну я тоже не последний кусок хлеба доедаю. Все, что ты говоришь – просто условности. Мне нужен от тебя честный ответ, от сердца.
– Я не слышала от тебя вопроса.
– Здрасьте, ты же сама и озвучила его мне. Уходи от мужа, Насть, и переезжайте с Дашкой ко мне. Не сюда, – проследил он за моим взглядом, окидывающим его однокомнатные «хоромы». – Я сниму квартиру побольше. И сделаю вас обеих счастливыми.
– Я не знаю…
– Подумай. Я никуда не спешу и не тороплю тебя с ответами. Посоветуйся с родными, подружками, не знаю, с кем еще. С Дашкой поговори, только осторожно. Я буду ждать. И еще, хочу, чтобы ты знала. Все, что происходит сейчас между нами – не фикция, не картинка из любовного романа или мелодрамы, которые вы, девчонки, все время смотрите. Это – настоящее. Я люблю тебя, Насть, так, как никого еще не любил. В 17 лет я был идиотом, но сейчас повзрослел и поумнел. И меньше всего на свете хочу тебя потерять. Мы… Ну ладно, не мы, я… Я упустил слишком много времени. Но теперь все по-другому. Сейчас мы – в самом начале. Я уверен, что впереди у нас длинная и красивая история. Но для того, чтобы она начала сбываться, мне важно услышать твой ответ.
– Ты говоришь совсем как герой сопливой мелодрамы, – расхохоталась в ответ я, умело скрывая за улыбкой трепет в сердце и дрожь по телу.
– Иногда жизнь бывает круче сопливых мелодрам.
– Где-то я что-то подобное уже слышала…
**
Еще две недели после этого мы с Димкой встречались урывками. Дашка с ее школой и танцами действительно отнимала много времени, да и домашние дела тоже никто не отменял. Заканчивался апрель и в воздухе уже явно чувствовалась моя любимая весна. Не зря говорят, что это время перемен. Я и правда стала другой, даже чувствовала себя не так, как обычно. Я легче улыбалась, чаще смеялась, много болтала с Дашкой и совсем не ругалась с ней. Да и дочка стала меня больше радовать – уроки делались без капризов, на танцах никто не рыдал даже после изнурительной двухчасовой растяжки, а время, проводимое ею с телефоном, стало стремительно сокращаться после того, как, наконец, установилась хорошая погода. Теперь все свободное время Дашка пропадала с друзьями на улице, катаясь на велике и играя в твистер.
А я, несмотря на то, что внешне постоянно излучала радость, носила тяжкий груз в душе. С каждым днем понимала, что все больше влюбляюсь в Димку и сильнее обманываю Виталика. Умом я понимала, что должна поговорить с мужем и расставить все на свои места, тем более, что он, как я неоднократно замечала, продолжал сидеть на сайтах знакомств. Но, конечно, в душе я боялась этого разговора и не понимала, как его начать и чем закончить. Мне было страшно. Но в итоге Гордиев узел разрубился сам…
В тот день мы с Дашкой вернулись домой с танцевальной тренировки в начале девятого. Сказать, что я устала за день – ничего не сказать. Близился день рождения классной руководительницы и все то время, пока дочка была в школе, я не вылезала из-за руля, мотаясь по городу в поисках необыкновенного принтера, которую училка пожелала получить от класса в качестве презента. Потом готовила обед и делала с Дашкой уроки. Затем отвезла ее на танцы, и, пока она разучивала новые связки под зорким взглядом хореографа, помчалась в магазин за продуктами. Приехав, наконец, домой, стала разбирать пакеты и вдруг услышала за спиной тяжелые шаги Виталика.
Я оглянулась. В руках он сжимал мой телефон, который мигал, как новогодняя елка, ежесекундно подавая сигнал о новом сообщении. Блин, а ведь точно, я включила авиарежим, когда оказалась в магазине. В школьный чат постоянно приходили новые сообщения и, чтобы не забивать себе голову всякой ерундой, а спокойно выбирать продукты, я ткнула на кнопочку «В самолете» и продолжила изучать ассортимент йогуртов и творожков. А, уже поднимаясь в лифте домой, наконец вспомнила об этом и вернулась на связь.
– Кто такой Дима? – спокойно поинтересовался муж. Я уцепилась взглядом в экран своего телефона и увидела на нем кучу непрочитанных сообщений от Димки. Яркая аватарка, которую я установила для его контакта, сразу бросалась в глаза.
– Просто друг.
– Друг, который пишет, как он любит, скучает и хочет встретиться? – хмыкнул Виталик. Он покрутил в руках мой телефон и начал читать вслух:
«Зай, когда ты будешь свободна? Хочу тебя увидеть!», «Я соскучился!», «Эй, ты чего молчишь? Не хочешь снова ко мне приехать? Сегодня заканчиваю пораньше».
Блин! Черт бы побрал этого Димку и его сумасшедшую настойчивость!
– Виталик, только не надо… – поморщилась я, закрывая холодильник и поворачиваясь, наконец, к мужу.
– Чего не надо? Чего не надо, Насть? Ты крутишь с другим прямо под моим носом, а я должен вести себя, как будто все так и должно быть?
– Не ори, пожалуйста.
– Я еще и не начинал орать.
– А сам то! – я гневно сверкнула глазами. – Я видела твою страницу на сайте знакомств. Видела, как ты торчишь там целыми днями напролет. Я, как дура, думала, что ты просто много работаешь! Жалела тебя! А ты сам наставлял мне рога!
– Насть, я не буду отрицать. – он шумно вздохнул. – Это и правда было. Но я ни с кем не встречался и уж тем более не наставлял тебе рога. Клянусь всем, чем хочешь.
– Не верю, – топнула ногой я.
– Это твое право. А я теперь не верю тебе, – жестко ответил муж.
– И? Что ты предлагаешь?
– Я? Ты издеваешься, Настя? Блин! О чем мы тут говорим вообще! Ты мне изменяешь. Сколько уже? Год, два, четыре?
– Я не желаю перед тобой отчитываться. – Мой голос обрел металлические нотки.
– Да пошла ты… – Он вышел их кухни, хлопнув дверью, но потом снова открыл ее и посмотрел на меня.
– Даже не думай, что я отдам тебе Дашку. Улепетывай к своему любовнику сама, без ребенка. Она останется со мной.
– Чтоооо? – дьявольски расхохоталась я. – Да мне кажется, ты даже не знаешь, в каком классе она учится! Какие уроки ей задали на завтра! В чем она занимается на танцах!
– Лучше она будет со мной, чем с такой матерью, – жестко ответил Виталик и вновь закрыл за собой дверь. Я сидела на кухне и слушала, как он ходит туда-сюда по квартире. Звякнули ключи, открылась, а потом резко захлопнулась входная дверь. Вот и все, игра окончена, а мосты сожжены. И, несмотря на то, что пожар устроила не я, гасить спичку, судя по всему, придется именно мне…
– Мам, что такое? – на кухню вошла встревоженная Дашка. – Вы поссорились с папой?
– Послушай, малыш… – я обняла дочку за плечи и усадила на стул рядом с собой. – Мы не поссорились, просто… Мне, наверное, придется уехать.
За годы брака я прекрасно знала Виталика. Он был действительно серьезно настроенным, ответственным человеком. В том, что я не смогу забрать Дашку сейчас, я даже не сомневалась. И решила, что причин откладывать беседу с дочкой просто нет…
– Как уехать? Куда? Почему? – Дашка тут же засыпала меня вопросами. А потом нахмурила бровки и вмиг стала серьезной.
– Вы с папой решили развестись?
– Малыш, это не совсем так…
– Нет, я понимаю, все так! – большие голубые глаза Дашки вмиг наполнились слезами. – Я так боялась этого! У Юльки родители тоже развелись, папа уехал, и она больше никогда его не видела! А сейчас хочешь уехать тыыыыыыы…
– Дашенька, доченька… Я люблю тебя больше всей жизни, – всхлипнула я, чувствуя, как сердце испуганно ухнуло куда-то вниз. – Но… Все просто слишком сложно. Я должна уехать, чтобы разобраться в себе. Ты большая и умная девочка, я знаю. Прости меня, пожалуйста, но мне сейчас действительно это надо, – уже в голос рыдала я.
Не знаю, сколько мы просидели на кухне вот так, в обнимку, умываясь слезами и говоря друг другу слова любви. Прошло, наверное, не меньше получаса, прежде чем я взяла свой телефон в руки. А там – новое непрочитанное сообщение. От Виталика.
«Я вернусь домой в 11 – и чтобы духу твоего там уже не было», – разъяренно написал он.
Отшвырнув телефон, как ядовитого паука, я еще раз поцеловала заплаканную дочку и пошла в спальню – собираться. Кинула в чемодан белье, джинсы, несколько футболок, кроссовки, ветровку. Вышла в коридор, влезла в свои кеды.
– Даш, я уже ухожу, – срывающимся голосом проговорила я.
– Я не выйду. Я не хочу с тобой прощаться, – глухо ответила из своей комнаты дочка.
Внутри все заледенело. Но, движимая невиданной силой, я все же накинула куртку и по привычке напоследок брызнулась духами. Взяла с тумбочки брелок с ключами от машины, потом подумала и решительно вернула его назад. Черт с ним, не буду брать «Мазду», это его подарок.
– Доченька, я позвоню…
Уже вызывая такси в лифте и спешно набирая сообщение Димке, я вытирала слезы и надеясь, что поступаю правильно. В душе было гадко. Да нет, какое гадко – там сияла огромная черная дыра. Кровоточащая рана, которая, я была уверена, не затянется быстро. Уже сидя в тонированной иномарке такси и отъезжая от дома, я увидела, что рядом с подъездом припарковалась машина Виталика. Он посмотрел вслед мигающего напоследок фарами автомобиля и еле заметно покачал головой, а потом шаркающей походкой старика направился к дому. Я отвернулась и откинулась на сиденье.
Ну что, привет новая жизнь. Я так ждала тебя и так боялась. Надеюсь, ты будешь лучше предыдущей. Во всяком случае, я сделаю все, от себя зависящее, чтобы все было именно так…
Часть вторая
Глава 1
– Я не верю… – бормотал Димка, обнимая меня в прихожей. – Не верю, что ты здесь. С чемоданом. Не верю, что ты приняла это решение.
– Я сама не верю, – всхлипнула я, уткнувшись лицом ему в рубашку. Дааа, слез сегодня было выплакано достаточно. Представляю, какой опухшей я проснулась завтра с утра.
– А где Дашка? – вдруг, отстранив меня, обеспокоенно спросил он.
– Осталась дома. С отцом. Он… Он поставил мне условие, что она останется жить с ним. Я… Я не могла по-другому. Виталик… Он жесткий и строгий человек. Он не отдал бы мне ее сразу…
– Я понял, понял, милая, не плачь, – он снова притянул меня к себе и, как маленькую, начал гладить по голове. – Мы обязательно заберем ее, только разберемся, как будем жить дальше. У нас будет большая счастливая семья. Веришь мне, Настюша?
– Верю, – глухо ответила я, продолжая размывать слезы по щекам.
Верю… А что мне остается? Я оставила мужа, дочь, свою привычную, налаженную жизнь. Оставила ради Димки Колесникова, которого не раз вспоминала и так сильно ненавидела все эти годы. В моей душе – полный хаос, дикое комбо чувств – любовь и жалость, радость и горе, восхищение и ощущение себя предательницей. Я не знаю, что делаю со своей жизнью, не знаю, куда она приведет меня дальше. И единственное, что остается – только верить в лучшее. И верить Димке, потому что лучшее для меня – это он…
**
Мы сидели на кухне и допивали бутылку вина, за которой Димка сгонял в магазин почти сразу же после того, как я, бледная и зареванная, появилась на пороге его квартиры. Ели разогретую в микроволновке пиццу, но я совсем не чувствовала вкуса. В душе было пусто и тихо. Только слабо, словно только что родившаяся бабочка, трепыхалось крылышками сердце.
– Ты уже думала, как мы будем жить с тобой, Настюш? – мягко спросил Димка, подливая в мой бокал ароматный бордовый напиток. Я только покачала головой. Подумала и ответила:
– Я хочу уехать из этого города.
– Ты знаешь… Я, наверное, тоже. Несмотря на то, что здесь я снова встретил тебя. Мой контракт в баскетбольном клубе как раз заканчивается на следующей неделе и знаешь… Я не буду его продлевать.
Я молчала.
– А куда бы ты хотела уехать? Есть варианты? Может, к нам… на родину? Домой?
– Нет, туда точно не хочу, – покачала головой я. – Я так хотела уехать из этого города… Тогда, много лет назад. И совсем не хочу возвращаться в него снова. Тем более, теперь…
Я не договорила, но в мыслях все же прокрутила фразу, которая вертелась у меня на языке. Как я вернусь туда такой? Безработной, неуспешной, бросившей мужа и ребенка и свильнувшей к любовнику? Да соседи выльют на меня ведро помоев, когда узнают, почему я нарисовалась дома.
–Я понял, – спокойно отметил Димка, рассматривая, как блестит при свете настольной кухонной лампы вино. – Тогда… Есть другие предложения?
– Есть.
Идея вспыхнула в моей голове, как яркий фонарик в кромешной темноте. Дом бабушки в тот самом курортном городке на берегу моря, где я так любила отдыхать летом. Бабушки не стало больше десяти лет назад, а дом, который по наследству перешел моей маме, с тех пор пустовал. Родители не решались продать его, не хотели и пускать квартирантов. Дом словно ждал свою настоящую хозяйку. И я, кажется, могла бы попробовать ею стать…
– Летом я часто проводила каникулы у бабушки, на море. Она жила в небольшом курортном городке в Крыму. Бабуля умерла и с тех пор пустует… Уже лет 10 или даже больше.
– А где это? – заинтересованно посмотрел на меня Димка.
– Щелкино. Под Керчью.
– Круто! Всегда хотел пожить на юге, – обнял он меня.
– Значит, едем?
– Едем, Ершова, едем.
**
Крым встретил нас неповторимым, каким-то нереальным малиновым закатом. Мы приехали в Щелкино поздним вечером, практически ночью, хотя планировали оказаться здесь еще днем. Несмотря на то, что стрелки моих наручных часов уже перепрыгнули отметку в девять часов, на улице было еще не слишком темно.
Димка остановил машину на краю дивного песчаного пляжа и выскочил из авто, разминая затекшие ноги. Я вышла следом. Открыла дверь – и почувствовала невероятный, просто фантастический аромат. Здесь пахло какими-то сладковатыми цветами, морем, влажным песком и еще немного шашлыком – из кафе, раскинувшегося неподалеку. Димка щелкнул брелком сигнализации, закрыв машину, и мы, мельком глянув друг на друга, наперегонки понеслись к воде. Длинноногий Дима добежал первым, сунул руку в море и обиженно посмотрел на меня, как маленький ребенок, у которого прямо перед носом забрали любимую лопатку.
– Холодная, – расстроенно произнес он.
– Конечно, холодная, сейчас ведь только май, – расхохоталась я, добежав, наконец, до пляжа. – Тут же тебе не Дубай, где вода всегда – парное молоко. Потерпи. Через пару недель уже можно будет купаться. Если, конечно, дождей не будет.
– Правда? – возликовал Димка и, подхватив меня на руки, закружился по пляжу. – Блин, как тут круто! А запахи какие! Чувствуешь, Ершова, чувствуешь?
– Чувствую, – засмеялась я и вцепившись ему в шею, чтобы удержаться. – Пахнет шашлыком, а я голодная. Поехали найдем какой-то еды. Хочу ужинать!
– Погоди, дай надышаться, – попросил он, опуская меня на песок и полной грудью вдыхая соленый воздух. – Знаешь, Ершова, я никогда не видел моря, вот правда. Озеро – да, в речке тоже купался, а до моря мы с матерью ни разу не доезжали. Всегда хотел увидеть, какое оно – большое, бескрайнее, могучее.
– Не разочарован? – ласково спросила я, встав у него за спиной и обнимая за талию.
– Да ты что! Вживую еще лучше, чем на картинках в интернете. С нетерпением жду, когда искупаюсь. А пока… – он обернулся, посмотрел на меня и лукаво улыбнулся. – Поехали ужинать, смотреть твой дом и отмечать переезд. Я слышал, в Крыму делают какое-то совершенно невероятное вино. Давно мечтаю его продегустировать.
**
Бабушкин домик, пустовавший больше 10 лет, встретил нас темнотой и небольшим слоем пыли. Что удивительно, в нем не пахло брошенным жильем и затхлостью, все выглядело чисто и опрятно – куда лучше, чем я могла себе представлять. Домик был хоть и небольшой, но двухэтажный и при этом очень уютный. Деревянная мебель, яркие половички на дощатом полу, овальный обеденный стол с ажурными салфетками. Когда-то их вязала бабуля… В шкафу – стопки книг. Я пробежалась пальцами по корешкам – кажется, бабушка собрала у себя почти всю классику.
Пока я предавалась ностальгии, Димка оббежал дом и открыл окна, чтобы проветрить комнаты. Где-то рядом громко запели цикады. Свет, газ и вода были – еще перед отъездом я позвонила мамуле, чтобы рассказать обо всем, что произошло со мной, и она, хоть и скрепя сердце, потому что Дашка осталась с папой, рассказала, где найти ключи от калитки и дома, и добавила, что все эти годы регулярно оплачивала коммуналку. Взяв с меня обещание звонить ей не реже раза в неделю, мама подозрительно быстро отключилась. Я чувствовала, что ей было очень тяжело принять такое мое решение. Да и мне, честно говоря, оно далось совсем непросто.
Вечер мы провели, сидя вдвоем в одном кресле – глубоком и невероятно удобном. Много смеялись, вспоминали школу и восхищались красотами, которые увидели по пути в Щелкино. Мечтали, что когда-нибудь обязательно поставим в бабушкином доме камин – и долгими зимними вечерами будем валяться перед ним на пушистом ковре, любуясь игрой пламени и потягивая местное вино. А потом еле доползли до широкой кровати и провалились в сон, даже не умывшись. Позади была долгая дорога, которая, признаюсь, порядком нас утомила. Я никогда не ездила столько времени на машине – к бабушке родители всегда отправляли меня на поезде, а с Виталиком мы летали в отпуск на самолете. Здесь же почти сутки пришлось провести на пассажирском месте, потому что за руль своей ласточки Димка меня так ни разу и не пустил.
Утром я проснулась, когда на часах еще не было семи. Приподнялась на локте на кровати, подтянула сползающую с плеча тонкую бретельку ночной рубашки и с нежностью посмотрела на лежащего рядом Димку. Он улыбался даже во сне – такой детской и бесхитростной мальчишеской улыбкой. Я не смогла сдержать свой порыв и легонько погладила его по коротко остриженным волосам. Пробормотав что-то, Димка, не открывая глаз, поймал мою руку, поцеловал в ладошку и отвернулся, поплотнее укутавшись в одеяло.
А я не могла больше спать. В душе громил все вокруг сумасшедший ураган эмоций. Мне было невыносимо горько от того, что мы разругались с Виталиком – кажется, впервые в жизни так сильно. Было больно от того, что рядом со мной не было Дашки – я искренне любила дочку и была сильно привязана к ней. Мне было жаль оставлять город, в котором я прожила столько времени, друзей, частые прогулки в парке и привычную жизнь. Но рядом со мной был Димка и теперь я ни чуточки не сомневалась, что он – та самая вторая половинка.
Как жаль, что мы потеряли столько времени! Но ничего, все наверстаем. Главное – что мы встретились и вновь обрели друг друга. Черт, как пафосно это звучит! Особенно в 7 утра. И в старом деревенском домике. С милым рай и в шалаше – вот уж точно…
Из задумчивых мыслей меня вывел сонный голос Димки.
– О чем мечтаешь, Ершова?
– О тебе, Колесников, – усмехнулась я. Он подошел и крепко обнял меня со спины.
– Так вот он я, совсем рядом, ближе не придумаешь.
– Знаю и очень этому рада.
– А я как рад!
Резким движением, так, что я даже вскрикнуть не успела, Димка подхватил меня на руки и слегка подбросил в воздух. Потом бережно отпустил, повернул лицом к себе и мягко провел рукой по щеке.
– Мы живем вместе две недели, а мне до сих пор кажется, что это сон. Что я проснусь утром совершенно один, а тебя рядом не будет, – прошептал Димка.
– И что тебе придется самому искать чистые носки и идти заваривать «Доширак», – не удержалась от насмешки я.
– Эх, Ершова-Ершова… Он снова притянул меня к себе и потрепал по голове. – Такую романтическую минуту испортила. А вдруг я как раз сейчас хотел сделать тебе предложение?
– Я вообще-то замужем, – хмыкнула я.
– Ну, это пока…
– Ладно, Колесников, хватит болтовни. Садись, буду кормить тебя завтраком. Какие у нас планы?
На самом деле я осознанно начала нести всю эту чушь. Боялась, что Димка и в самом деле сморозит какую-то вселенскую ерунду, начнет клясться в вечной любви и бить себя кулаком в грудь, обещая удочерить Дашку. А я пока и так слишком запуталась в себе, своих мыслях и чувствах. И мне сейчас совсем не до кардинальных решений. Разобраться бы сначала в себе…
Сразу после простого, но такого вкусного деревенского завтрака – яичница, сосиски, вареные яйца и тосты с ароматным клубничным джемом – Димка заявил, что пойдет искать работу. Я мысленно рассмеялась – ну да, конечно, сейчас мистер крутой тренер очень быстро обломается. Вряд ли в Щелкино есть баскетбольная команда. Да и футбольная, в принципе, тоже. И придется Колесникову идти подметать улицы. Ну или продавать горячую кукурузу на пляже – тоже такое себе удовольствие…
Димка вернулся через пару часов с горящими глазами и букетом роскошных пионов. Я только ахнула – давно не видела такой красоты. И сразу же поставила цветы в большую хрустальную вазу, которую нашла в бабулином серванте. В ней пионы были чудо, как хороши! Я поставила их на подоконник и залюбовалась. Красота! А какой аромат!
– Ну что, можешь поздравлять! Я нашел работу! – потер руки Димон.
– Да ладно, – не поверила я.
– Ага! На лодочной станции. Скоро сезон, Михалыч, хозяин, сказал, что нужно готовить лодки. Давно искал себе помощника, а тут нарисовался я. Красивый, умный, непьющий – не работник, а сокровище.
– Сомневаюсь, что лодки, да и Михалыч тоже, оценят твой ум и красоту.
– Будь спокойна, Ершова, уже оценили. А потом, когда сезон начнется, буду постепенно выходить в море. У меня еще есть месяц или даже чуть больше – было бы круто за это время отучиться на капитана маломерного судна. Как думаешь, тут это реально?
– В Щелкино? Вряд ли. Может быть, в Керчи или Феодосии…
– Ну, узнаем.
Димка был счастлив. Он беспрестанно улыбался, а его уже такие родные ореховые глаза горели сумасшедшим огнем. Подумать только, человек уехал в такую глушь, нашел работу у какого-то Михалыча на лодочной станции – и его все устраивает! Никаких душевных терзаний и мысленных передряг.
«Ну да, он же не кинул своего мужа и ребенка», – ехидно сказал мне внутренний голос. Но я только отмахнулась от него, как от назойливой, постоянно жужжащей мухи. Отмахнулась, но прислушалась к себе – на душе противно скребли кошки.
