Константин Николаевич Леонтьев
Сквозь нашу призму
Нет, пермский мужик в бараньей шкуре, довольный тем, что его еще и побили, гораздо лучше, глубокомысленнее, национальнее русских цивилизаторов! Этим бы под стать только какой-нибудь изнуренный уврие, с козлиной бородкой и злыми от зависти глазами, который кричит: «Monsieur! Tous les hommes sont égaux!..»
XVI
Волки в овечьих шкурах
Русский добрый человек в бараньей шкуре – это ничего; а вот «волки в овечьей» – это худо!..
В газете «Восток» есть нечто об этих радикальных европейцах в славянской шкуре.
«Константинопольские газеты в образовании в Болгарии нового министерства из радикальной или, как они называют, «красной» партии не предвидят ничего хорошего как для Болгарии, так и для спокойствия Балканского полуострова. По их словам, нынешние полоумные болгарские министры, как Цанков и Каравелов, будут следовать следующей программе: 1) посредством печати вводить в обман общественное мнение Европы относительно положения дел в Македонии и Фракии; 2) будут жаловаться на притеснения со стороны турок и обвинять в этом же все прочие христианские народности полуострова, как греков, сербов и румын; 3) будут печатать жалобы от мнимых болгар – преимущественно из тех местностей, в которых их нет; 4) примут всевозможные меры к притеснению неболгарских народностей в Болгарии и Восточной Румелии и будут стараться вызвать между ними возмущение; 5) будут агитировать в России, посредством печати, в пользу необходимого соединения Восточной Румелии с Болгарией и проч. Главная же цель, преследуемая вожаками великоболгарской партии, та, что столицею ее должен быть Константинополь. Говоря это, газеты справедливо замечают, что подобные мечты только и могли народиться в головах тупоумных болгар».
Все это отчасти, может быть, и так; но мы не согласны с цареградскими газетами ни в том, что Каравелов и Цанков полоумны, ни в том, что болгары вообще тупоумны.
Они, положим, не остроумны; но зато они хитроумны, как древний Улисс.
Они знают, чего хотят и добиваются… Они очень ловки и лукавы!
Они хотели во что бы то ни стало схизмы – и добились ее; они хотели независимости – и русской кровью приобрели ее; они желали поссорить и нас с Вселенской Патриархией, которая так долго и во многих случаях предпочитала монархическую Россию афинской демагогии, – они желали нас поссорить – и разномыслие едва-едва не дошло до разрыва!.. Болгарская «интеллигенция» была всегда не настоящего славянофильского духа; она его не постигла вовсе; она и под турком жила западными идеалами. Она мечтала о конституции – и получила ее. Теперь, если верить грекам, болгарская интеллигенция ждет от нас чуть-чуть не Царьграда в дар любви! Конечно, греки, вероятно, клевещут, упоминая о подобных болгарских претензиях даже и на Царьград… Это уж слишком!.. Но все-таки, даже и отвергая подобное преувеличение, нельзя не сказать и здесь еще раз, что болгарская «интеллигенция» очень вредна и очень опасна и для России, и для своего собственного народа. Но она не полоумна и не опрометчива… О, нет! Она очень расчетлива и очень смела. Болгары – народ ничем до сих пор особенным, конечно, не замечательный, если прилагать к ним мерило национальной самобытности в идеях, вкусах и бытовых формах, мерило культурной обособленной выразительности; их «интеллигенция» – самая обыкновенная, западная, либеральная в этом смысле. Но болгары – в отношении исторических судеб своих – народ роковой и опасный.
«Во дни оны» они были главным поводом к разделению Церквей Восточной и Западной. И теперь они гак искусны, так тверды и так решительны в политических «оборотах» своих, что заставляют и самое Россию вот уже около двадцати лет идти за собою в делах международной политики.
Ни греки, ни черногорцы, ни сербы не могли заставить нас воевать, а беззащитные болгары, при этой самой беззащитности своей, взбунтовавшись так решительно, принудили и нас обнажить против Турции привычный нам меч!
Одно время любимой мечтой их было, втеревшись посредством экзархата в Царь-град, окрестить султана и других турок власти и влияния и стать самим во главе великой и новой православной империи, которая могла бы постепенно отбросить «стареющую» Россию далеко на север.
