Константин Геннадьевич Жемер
Президент в космосе
«Как-то культурно ты переводишь, – подозрительно спросил человек, – Мне кажется, он в выражениях не стесняется».
«Не стесняется, – согласилась Юмэ, – У вас таксисты меньше ругаются. Мне переводить с ругательствами?»
«Не надо. Продолжай, как считаешь нужным».
Владимир вздохнул.
– Значит, вы едите людей? – спросил он.
Края плоти с когтями шелохнулись.
«Считай, что он кивнул», – прокомментировала Юмэ.
– И меня вы похитили, чтобы съесть?
Человек стоял прямо. Туша перед ним глубже провалилась в огромное кресло.
Владимиру померещилось, что его неслышная собеседница прикрыла ладошкой рот.
«Юмэ? Ты в порядке?» – позвал он.
«Он не может тебя съесть!»
Землянин даже оглянулся. Голос прозвучал так громко и реально, будто за плечом вскрикнули.
– Нет, мы хотим говорить, – сказал инопланетянин; человек услышал крохотную заминку между визгливыми звуками и переводом, – Но можем и съесть. Если договоримся – то есть не надо. А если не договоримся – можно и съесть.
«Ну вот видишь? А ты говорила, они глупые, – подумал Владимир, – Все очень разумно и логично».
Юмэ ничего не ответила.
– Галактика защищает членов Совета, – продолжал говорить людоед, – но дикие миры вне защиты. Мы там охотимся. Нам очень нравился ваш мир. Но твой…
«Он использовал очень грубое слово, – без эмоций сообщила Юмэ, – но имел в виду твоего предшественника, Владимир».
– Твой предшественник запретил нам охотиться, – говорил инопланетянин, – Поэтому мы хотим поговорить с тобой.
Разъехались двери. В помещение втиснулись две твари, похожие на предводителя, как близнецы. Огромные лапы разложили и поставили в центре стол. Сверху разместилось огромное блюдо с набором металлических инструментов неясного назначения. Хотя нет – неверно. Назначение каждого конкретного инструмента непонятно, но все они нужны, чтобы разделать и освежевать тушу.
– Мы всего лишь поговорим, – повторил людоед.
Владимир чувствовал, как одеревенела каждая мышца.
***
– Что скажешь? Мы можем у вас охотиться? А ты живой и богатый. Хорошая сделка. Почему не соглашаешься? Давай. Соглашайся. И мы летим к вам домой.
Владимир молча рассматривал аморфную тушу. Наконец-то он вспомнил, чью манеру речи ему напоминают эти отрывистые реплики.
«Вас много. Нас мало. Надо вас поубивать, сделать одинаково».
Так говорят глухонемые. Владимир в молодости слышал одного такого. Запомнил на всю жизнь.
Озлобленное существо, считающее, что все – от государства до говорящего соседа – ему должны.
– Вы знаете, кем работал мой предшественник?
Инопланетянин подался вперед.
– Он работал послом.
– Нет. Кем он работал на Земле – до того, как стал послом.
Чужак должно быть фыркнул. По-своему.
– А какая разница?
Владимир поджал губы.
– А как вы узнали, как можно выключить переводчика? – спросил он.
«О чем ты говоришь? – подала голос Юмэ, – Меня нельзя выключить».
«Переводи, пожалуйста, – попросил Владимир, – Или прочитай мои мысли. Я не могу отвлекаться».
– Или вы просто сожрали моего предшественника, пока он был без сознания?
Юмэ как будто недоверчиво нахмурилась.
Инопланетянин молчал.
– Нет, – качнул головой Владимир. – Вы не могли его просто сожрать. Вам нужно было с ним поговорить. Как и со мной. Сначала поговорить, а потому уже – если не согласится – то сожрать.
Чужак сверлил глазами землянина. Видимо, пристальный взгляд значит в их культуре то же, что у людей. Хотя… у хищников такой взгляд обращен на намеченную жертву. И сулит смерть.
«Но зачем им убивать твоего предшественника? У них же уже было его разрешение охотиться на Земле?» – спросила Юмэ.
«Как ты легко это произносишь: охотиться на Земле, – прокомментировал человек, – Я так не могу. А царь Николай мог? Или тоже сначала мучился? А потом привык?»
«Привык, – подтвердила Юмэ и голос заметно похолодел, – Если тебе так интересно, то так и было. Сначала он мучился, а потом привык».
«Но его продолжало это мучить».
«Да, – снова согласилась Юмэ. – Откуда ты знаешь?»
«Сомнение – признак разума», – непонятно ответил Владимир.
– Так что? Я правильно догадался? – снова спросил землянин. – Почему-то мне все-таки кажется, что вы его не просто сожрали. Я думаю, вы научились выключать переводчика.
Аттила поднял лапы и хлопнул в ладоши.
Снова отворились двери и в зал вкатили платформу с накрытой тряпкой бочкой. По крайней мере это выглядело как бочка и слышалось бултыхание и плеск.
Платформа остановилась рядом с Владимиром.
– Галактика думает, у нас нет ученых, – заявил Аттила. – У нас есть ученые. Они изучают правильные вещи. Например, когда мы глотаем таблетку с переводчиком – куда она девается потом? Из организма она не выходит…
«Слова организм он не знает, – злорадно прокомментировала Юмэ. – Использует какой-то охотничий термин».
– Таблетка остается внутри, – продолжал людоед, – Значит надо ее найти.
«Невозможно», – фыркнула Юмэ.
– Таблетка распадается на кусочки. И застревает по всему телу. Но их можно найти и удалить.
Стоящий рядом с платформой инопланетянин сдернул тряпку.
Это оказалась не бочка – а стеклянный цилиндр, вроде тех, в которых находились некоторые члены Совета.
Только в этом цилиндре заполненном мутноватой жидкостью плавал огрызок человека.
Юмэ вскрикнула.
Ни рук, ни ног. От туловища остался несчастный обрубок, видны обглоданные ребра, внутренности выедены подчистую. Руки обрублены по локоть.
Лицо не тронуто.
Из черепной коробки выломаны височные доли. Видно серое мозговое вещество.
– Это… – заговорил Владимир и умолк.
Огрызок человека в бадье открыл глаза.
Глянул на стоящего напротив землянина.
Юмэ вскрикнула второй раз.
«Успокойся, пожалуйста», – попросил Владимир, хотя у самого поджилки тряслись.
«Я его не чувствую! Я его не чувствую! – тараторила Юмэ, – Я его не вижу. Его нет».
Наконец девушка пересилила себя и умолкла.
– Ну что? – подал голос Аттила, – Отдашь нам Землю? Можем мы охотиться у тебя дома?
Владимир сглотнул.
– Нет, – сказал он, а искусственный интеллект чуть не взвыл от невозможности соврать устами землянина.
Несколько лап одновременно схватили его и бросили на подготовленный стол.
***
– Юмэ? – позвал землянин.
«Я здесь, Владимир, – отозвался тихий голос, – Почему ты это делаешь?»
«Делаю что?»
«Зачем ты убиваешь себя?»
Владимир хмыкнул.
«А мне кажется, это мало похоже на суицид. По-моему, самое настоящее умышленное убийство. Статья 105 по нашему Уголовному кодексу. Не знаю как по вашему Галактическому».
«Нет, – тихо повторила Юмэ, – ты себя убиваешь. Ты можешь жить, но выбираешь смерть. Зачем ты это делаешь?»
Человек вздохнул и одновременно охнул от боли: толстые лапы стянули ему ремнями ноги.
«Ничего я не выбираю, – ответил мысленно Владимир, – Ты же слышала, что они предлагают?»
Почувствовал, как собеседница кивнула.
«Вот видишь, ну и как можно согласиться? Они хотят прилетать на мою родную планету и устраивать там сафари».
«Твой предшественник им это разрешил, – возразила Юмэ, – И никто у вас на планете не заметил толп инопланетян. Количество похищенных в разы меньше погибших в автокатастрофах и в военных конфликтах».
«Один писатель называл статистику самой большой ложью».
«Знаю, – вздохнула Юмэ, – и если ты правильно помнишь сюжеты его книг, то могу сказать, что мне он тоже нравится».
Человек резко выдохнул. Ремень стянул живот – лопатки холодила гладкая поверхность стола.
«Твой предшественник…» – начала было Юмэ.
«Умер, – перебил Владимир, – А точнее, он пожертвовал собой».
«Он разрешил этим чудовищам есть людей!»
«Юмэ, помнишь, ты рассказывала мне, как заключаются все ваши договора? Чтобы заключить сделку или договоренность, нужно всего лишь четко ее сформулировать и произнести вслух. И в тот же момент ты вносишь эту договоренность в какие-то свои реестры. И вся Галактика при необходимости видит – такой-то и такой-то заключили сделку. Правильно?»
Собеседница как будто кивнула.
«Тогда же ты упомянула, что большинство договоров между представителями рас действуют до смерти одного из представителей – затем договор перезаключается. Это тоже верно?»
И снова кивок.
«Я уверен, что мой предшественник не такое бесхребетное существо, как всем кажется, – заявил Владимир, – Да, он предал свою планету, отдал ее на растерзание этим тварям. Но когда у хищников сменился правитель и потребовалось переподписать договор о сафари – он передумал».
– Думаю, ты хочешь поговорить со своим предшественником, – заявил Аттила.
«Он не умер, – сказала Юмэ, – это жидкость для регенерации. Это технология расы Демосфена, она передана в пользование всей Галактике. Вообще регенерация занимает несколько часов. Странно, что у твоего предшественника до сих пор не отросли руки и ноги. Ведь пропал он довольно давно…»
Голос умолк на полуслове.
«Догадалась? – спросил Владимир. – Они жрут его для удовольствия. Сначала выели из него твои детали, и Николай наверняка согласился на все условия и был готов подписать любые договоры…»
«Но без меня договор не имеет силы. Нужна я, – сказала Юмэ, – А кто говорил от имени людоедов? Я бы знала, если бы они пользовались моими услугами».
«Значит, не пользовались, – ответил землянин, – Они же сто лет уже охотятся на моей планете. Выучили пару языков».
Инопланетяне закончили возиться с цилиндром. Слили часть жидкости.
На поверхности показалась моргающая голова.
Раны сочились кровью и юшкой.
Бывший посол Земли зашелся кашлем.
– Скажи брату как тебе у нас нравится, – велел Аттила, – Скажи, пусть подписывает договор.
Несчастный человек, в котором с трудом угадывался надменный мужчина с черно-белых фотографий, кончил кашлять.
Сплюнул.
– Эти курвы летят к Земле! – крикнул он.
Аттила вскочил.
– В девяносто первом вылетели, когда их фабрика сломалась! – продолжал бывший посол Земли и бывший царь, – Им лететь сорок лет!
– Заткнись!!! – это Юмэ не перевела.
Но рычание не нуждалось в переводе.
Опередив слуг, Аттила одним рывком оказался у цилиндра и макнул Николая Второго в жижу.
Обрубок человек нелепо перевернулся и забарахтал культями.
– Хватит, – сказал Аттила, – Поговорили. Ты согласен на сделку?
Владимир ответил:
– Нет.
***
«Я тебя умоляю…»
«Не надо», – перебил Владимир.
Человека распяли на столе. Над ним склонил широкую морду предводитель людоедов и что-то провизжал.
«Что он говорит, Юмэ?»
«Не хочу переводить».
«Но ведь ты обязана, – как мог мягко произнес Владимир. – Ты сама говорила – это твоя работа. Твое предназначение».
Посреди мысленного диалога раздался отчетливый всхлип.
«Тебя создали, чтобы помогать разумным существам, – продолжал человек, – Ты сама говорила. Единственное, чего ты хочешь, чтобы Создатель гордился тобой. Так вот для этого надо переводить, помогать нам понять друг друга. Ты умеешь это лучше всего. Ты занимаешься этим миллион лет».
«Пятьсот тысяч сорок восемь лет, – перебила Юмэ, – Если по вашему календарю».
«Вот видишь, – продолжал увещевать Владимир, – Ты должна помогать и не можешь вмешиваться. Ты сама так сказала».
«Зачем ты мне это говоришь? – спросила Юмэ, – От чего ты пытаешься меня отвлечь? Я читаю твои мысли, но не вижу, чего ты хочешь».
«Я хочу, чтобы…»
И в этот момент, собираясь соврать, Владимир невольно ответил.
«Ах, вот как, – прошептала Юмэ, – Хороший план. Может сработать».
«Не надо!»
Человек почувствовал несильный толчок. В глаза ударил яркий свет.
Широкая пасть, усеянная треугольными зубами, ухмылялась в лицо человека.
Инопланетянин что-то провизжал.
– Что? Опять советовался? – перевела Юмэ мужским голосом с немецким акцентом – теперь это был явно акцент из виденных в детстве кино про фашистов.
– Советовался, – кивнул Владимир.
– С роботом? – переспросил людоед. – Вы неисправимы. Но ты отличаешься. Я хочу спросить. Почему ты не кричал?
– Я? Почему я не кричал? – удивился человек.
– Почему ты не кричал, когда мы тебя ели? – повторил инопланетянин.
Владимир опустил взгляд. Ноги на месте, туловище на месте. Пошевелил руками.
Пальцы левой руки сжались в кулак.
Рукав правой руки безвольно дернулся.
«Потому что я отвлекала тебя, пока ты отвлекал меня, – сказала Юмэ бесцветным голосом, – Я блокировала болевые рецепторы, когда эти твари начали глодать твою руку».
Кажется, Владимир закричал.
Ремни держали крепко. Явно рассчитаны на существ сильно крупнее человека.
«Я все сделаю, – сказала Юмэ, хотя землянин ее не слышал: все заглушила непереносимая боль, – Я все сделаю. Хороший план. Почему бы и нет. Сегодня отличный день, чтобы умереть».
***
Предводитель людоедов, проходящий по делу как Аттила, стоял в ногах Владимира. Плотоядный взгляд бегал по телу человека.
Маленькие черные глазки вскинулись на охранника справа.
Ни крика, ни шипения.
Метнулась когтистая лапа и разорвала горло стоящего рядом инопланетянина.
Охранник, брызжа кровью, рухнул на пол.
Аттила скакнул вперед и принялся драть подчиненного, словно хотел прорыть в нем тоннель.
«Вождя оскорбили, – прокомментировала Юмэ, – По-другому отреагировать – значит отказаться от власти. В их культуре у оскорбления есть только один ответ – смерть. Очень удобно, когда ты телепат и умеешь говорить чужими голосами».
Три тяжелых туши охранников у дальней стены замерли недвижно.
«Как будто кошки навострили уши…»
Все трое одновременно кинулись вперед. Головы опущены к полу, под толстой шкурой ходят острые лопатки. В два прыжка преодолели помещение.
Аттила что-то заметил. Развернулся в прыжке.
Один из охранников промахнулся и врезался в тушу растерзанного товарища. Второй четырьмя конечностями впился в вождя. Третий огибал сцепившихся по короткой дуге – заходя в спину.
Напавший на вождя уже остался без половины морды. Левая передняя лапа болталась безвольной тряпкой.
Аттила отделался парой глубоких царапин.
Промахнувшийся охранник кинулся на предводителя, тело мертвого собрата отлетело в сторону. Одновременно обходивший со спины людоед оттолкнулся от стены.
В вождя в раз ударили с двух сторон.
Тому охраннику, что напоролся на когти передних лап и зубы – повезло меньше. Он в миг лишился куска шеи и двух шматов под мышками – анатом бы назвал их большими грудными мышцами.
Последнему охраннику улыбнулась удача. Он впился в бедро вождя.
Мельтешение лап и зубов.