Константин Бояндин
Туманные тёмные тропы
Шамтеран, Федерация Никкамо, г. Менаокко (столица Никкамо), начало Вассео, 1370 В.Д.
– Теариан Майер, – спокойно осведомилась Мерона, аспирант кафедры экзобиологии. – Скажите, у вас есть запасные пальцы?
И посмотрела ему в глаза, улыбаясь. Вот все говорят, что Мерона некрасивая. Ну да, для южан все северяне кажутся некрасивыми. Кроме разве что коренных никкамцев, что родом с гор. «Ну что такого в Мероне, скажите? – рассматривал её Майер. – Вытянутое, слишком длинное, на взгляд многих, лицо, глубоко посаженные глаза, темные волосы и кожа – видно, что помесь жёлтой и красной расы. А такие помеси или красавцы, глаз не отвести, или… Или такие, как Мерона. Но какой голос! Низкий, бархатный, слушал бы да слушал».
А вот Майер уже тогда считался красавцем. Через неделю защита докторской, нет сомнений, что пройдёт без она единого чёрного шара, далее езжай куда хочешь, хоть в спокойные заводи типа Тессерона, хоть на целину Стемрана, а то и в дальний космос. Майеру везде рады, всюду приглашают.
– Запасные? – улыбнулся Майер. – Нет, мне и этих хватает.
– Поберегите их. – Мерона перестала улыбаться. – Могу и сломать. Скажите честно, что вы от меня хотите? Вы вертитесь возле меня вторую неделю.
Он и сам не знал. Вообще-то выражаясь вульгарно, девушки к нему сами липнут, а руководство в приватных беседах уже намекало: «О вас ходят странные разговоры, коллега Майер, примите к сведению». На защите это могут и вспомнить.
Мерона смотрела ему в глаза и неожиданно увидела, что Майер растерялся.
– Вы мне нравитесь. – Майер сам не ожидал, что сможет сказать такое. – Вы мне очень нравитесь, Мерона.
Она улыбнулась, погладила его по щеке.
– Я сейчас, – шепнула она и быстрым шагом покинула лабораторию. А Майер сидел, глупо улыбаясь, и не очень понимал, зачем только что сказал то, что сказал.
Мерона вернулась минут через десять со сложенным листом бумаги.
– Это вам, – положила она на стол перед почти доктором, отодвинулась на стуле, и не отрываясь смотрела в его лицо. – Смотрите, смотрите!
Он открыл. Имена и даты. И… его бросило в жар, ему стало ужасно неловко. Что случалось с ним нечасто. Всё настолько легко даётся, и в научном смысле тоже, что будущий доктор привык не прилагать особых усилий для достижения своих целей. Во всех смыслах. В смысле романов тоже. Мерона усмехнулась.
– Знаете, я давно слежу. Мне уже стало любопытно, когда моя очередь. Но я не висну у вас на шее, и вы решили начать первым. Я права?
Её взгляд было трудно выдержать.
– Нет, Мерона. Я сказал правду.
– Знаете, Майер, вы мне нравитесь. Кроме шуток. В вашем возрасте все озабоченные, как вы говорите, химия организма, да? Но вы и в самом деле интересный. И не полный мерзавец. Вот только сюда, – помахала она листком бумаги, – я не согласна. Даже первым номером.
– Мерона… – запнулся Майер, не зная, что сказать. Может, в этот раз он действительно ощутил чувство. Настоящее.
Она вздохнула.
– Если бы знать, что вы отстанете, я бы прямо сейчас отдалась. Но ведь не отстанете!
Майера словно холодной водой окатили. Он побледнел, поднялся, вежливо поклонился и ушёл. Не оборачиваясь. Мерона проводила его взглядом, потом стиснула зубы и попыталась удержать слёзы. Это ей почти удалось.
– Сукин кот! – она метнула небьющуюся пробирку в поглотитель, и тот весело сжевал добычу. Два дня работы псу под хвост, Мерона, так держать!
* * *
Она постучала в его дверь последним вечером перед защитой. Майер остаток той недели ходил мрачный, зато успел сделать (в смысле исследований и текущей работы) чуть не втрое больше, чем за последние полгода. На улице шёл дождь, весенние дожди в Менаокко всегда неприятные для пришельцев. А Майер здесь был именно пришелец. У них в горах всё по-другому.
Мерона стояла по ту сторону. Промокшая насквозь.
– Впустите? – поинтересовалась она. – Мне холодно, Майер.
Она не собиралась промокать до нитки, но по пути уронила зонтик в сточную канаву… пусть там и валяется. А потом как назло начался ливень!
– Входите. – Он проводил её на женскую половину (накануне убрался там, был такой импульс), указал, где можно вымыться. Вот только с запасной одеждой плохо. Но есть халаты.
Он быстро приготовил кофе и вспомнил, что с утра занялся приготовлением небольшого праздничного ужина. На всякий случай. Вряд ли кто-то придёт, настоящих друзей у него мало, а девушки… удивительно, но всю эту неделю к ним не тянуло. А вот стоило войти Мероне…
– Хотите ужинать? – поинтересовался он.
– Хочу. – Мерона не любила лишних церемоний. Это потом всегда помогало. – О, да вы хорошо готовите! Повар?
– Нет, просто хобби. Правда, у меня узкая специализация.
– Прелесть какая. – Мерона похвалила вполне искренне, а ела с таким аппетитом, что у сытого Майера потекли слюнки. Он сидел и чувствовал, что голова начинает кружиться, что Мерона прочно занимает все мысли и чувства и не только в смысле близости. – Вы всех так угощаете? Удивительно, что они уходят!
– Предлагаю всем. – Майер сумел сдержаться. – Почему вас интересуют другие девушки?
– Потому, – понизила Мерона голос, перестала улыбаться, – что я люблю вас, Майер. Будьте вы прокляты! – воскликнула она неожиданно, Майер чуть со стула не упал от неожиданности. Мерона глубоко вздохнула и продолжила, спокойно. – Ну вот, я сказала. Можно идти, да?
– П-п-простите? – Майер редко заикался.
– Можно идти? Или только через постель? Вам ведь все это говорили, да? Что любят вас? До или после, Майер? – слёзы появились на её глазах. – Почему молчите?
– Я сказал вам правду, Мерона. Простите, если расстроил.
– Я сама к вам пришла. И я тоже сказала правду. Я останусь, если вы захотите, и я увижу, что не врёте. Говорите! – потребовала она.
Сказать три слова было очень трудно. А раньше говорилось так легко и обыденно. И в ответ слышал то же, и ощущал восхищённый, подёрнутый дымкой взгляд… Мерона держала его за руку и, не отрываясь, смотрела в глаза.
– Верю, – произнесла она, наконец. – Но слушайте вот что. Вы всё равно будете клеиться к другим. Поэтому знайте, что после третьего такого раза я уйду. Только вы и я, Майер. Согласны?
– Согласен. – Всё случилось так внезапно, что он не успел прийти в себя. А завтра защита. Вот же…
Она наклонилась и поцеловала его.
– Не сегодня, – улыбнулась она. – У вас завтра защита. Не бойтесь, будете в форме.
Вагон, Техаон 7, 163 г., 9:25
– Мама рассказывала совсем немного, – улыбнулась Тевейра. – Мне и правда, было очень интересно. Она сидела с вами всю ночь, помогала готовиться. А утром пришла туда, на защиту, а потом вы узнали, что у вас почти двадцать самых настоящих друзей, которые устроили вам вечеринку. И вам было ужасно стыдно, да?
– Да. – Майер улыбнулся. – Я думал, это Рони устроила, но это была не она. Хотя она была очень рада. Она тоже не знала, что будет такой интересный вечер.
– Я не буду. – Тевейра сжала его ладонь. – Я не буду расспрашивать про ночи. Это только вас и её касается. Только скажите, честно, я маме не скажу. Тот третий раз, после которого она ушла, кто был виноват? Честно!
– Никто не виноват. Девушке-стажёрке стало плохо, она слишком мало спала и много возилась с синтезом. Она была на третьем месяце, и, на её счастье в лаборатории был я. Я один тогда не растерялся. Утром, когда она вернулась из больницы, она нашла меня и поцеловала при всех. Рони увидела это и уехала домой в тот же вечер. А у неё через пять дней должна была быть защита. Я не мог найти её два с лишним года.
– А когда нашли, она вас не пустила на порог.
– Да, и чуть не застрелила. А через две недели снова пришла ко мне, называла последними словами и снова осталась. И снова пригрозила про третий раз. Я не знал тогда, что она потеряла ребёнка. Нашего с ней ребёнка. И я не знал, что ей тогда запретили заводить детей, пока не восстановится печень. А синтетику она не хотела. Я её теперь понимаю.
– Она не рассказывала об этом. – Тевейра уселась. – Если вам тяжело, вы не говорите. Мама не любит эту тему. Я спрашивала, почему у неё не было своих детей, она говорит только одно, «не сложилось».
– У них там было ЧП. Кто-то разбил контейнер с эфирными маслами, а тяга не справилась. Это была «Королева ночи», единственный ядовитый для человека вид орхидей Стемрана. Растёт не так далеко от города, кстати. Рони почти сутки провела в реанимации, а потом ей сказали, что ей теперь долго лечить печень и почки, а ребёнок не выжил.
Они долго молчали.
– Вы оба сильные. – Тевейра сжала его ладонь между своими двумя. Встала и пошла «на кухню». – А потом вы снова расстались надолго, а потом была ваша «Шайка», – заключила Тевейра. – Да? Расскажете? Слушайте, чай кончился! На кого они тут запасаются, на птичку, что ли? Но есть кофе, хотите?
Тевейра любит пить только тот кофе, который готовит она сама или мама, или… теперь ещё и Умник.
– Может, я сварю?
– Давайте! Только я привередливая! Будете готовить, пока мне не понравится!
Минуты три они молчали; Майер следил за кофе, ведь тот так любит убегать.
– Айри. – Тевейра закрыла глаза, откинувшись в кресле. – Я никого не буду осуждать. Правда-правда. Главное, что мы сейчас вместе и нужны друг другу. Но мне хотелось знать о вас больше. Расскажете ещё про вас с мамой? Мне это очень нужно. А я расскажу про нас с ней.
Майер улыбнулся и по привычке пригладил уже несуществующие усы.
– Помогите ей. – Тевейра прикрыла глаза. – Помогите нам. Я теперь знаю, почему вы приехали. Лес позвал вас.
– Почему вы так думаете?
– Я видела, как мама устаёт. Столько грязи, очень трудно от неё быстро избавляться. Она часто смотрела на вашу фотографию, улыбалась или плакала, когда думала, что я не вижу. А потом стала ходить в Лес. Она просила его, чтобы он позвал вас. Я знаю.
– Кофе готов, – позвал доктор. – Главное, что я приехал, а кто позвал…
– Нет! Помните людей, которые встречали нас с великаном? Вы для них теперь свой, Майер. Лес слушается только своих. Не тех, кто родился и вырос в Лесу, а тех, кто свой, понимаете?
– Думаю, да. Вам без сахара?
– Без! Ну-ка… – Тевейра отпила. – Вкусно! Спасибо! – она шагнула к Майеру. – Ой!
Вагон тряхнуло, и Тевейра только чудом не вылила содержимое чашки на доктора.
– Мы остановились, – удивилась она. – Уже приехали? Как время пролетело!
– Что-то никто не торопится нас открывать. – Доктор посмотрел на часы. – Подождём минут пять, и откроем сами?
– Только я сначала умоюсь!
21.
Неизвестное место, возле вагона, Техаон 7, 163 г., 11:10
– Ничего не понимаю, – призналась Тевейра. – Где мы? Смотрите, туман кругом! И пахнет странно.
Майер выглянул наружу.
– Это не Тессерон, – отметил он. – Странный воздух. Смотрите, сцепка оборвана!
Оборвана, точно. Точнее словно срезана бритвой. Вот вагон и остановился. Осталось понять, где. Майер вышел сам и помог выбраться Тевейре. Вагон стоял в каменном жёлобе, а за невысокими бортиками начиналась каменистая земля. И туман, кругом туман.
– Телефон не работает, – отметил доктор. – Нет ни одной станции. И воздух какой-то неживой, правда?
– Да, как на складе, – согласилась Тевейра. – Мне страшно! Может, вернуться в вагон, отсидеться там? Подождать?
Вагон сорвался с места так, словно невидимый великан пнул его как мальчишка картонную коробку. Сверхпрочный и сверхнадёжный вагон взлетел и унёсся куда-то вперёд, а их толкнуло порывом ветра. Майер успел заметить, как их вагон смялся в гармошку.
– Великий Лес! – Тевейра побледнела. – Что же это такое?!
– Хорошо, что вышли, – заметил Майер. Он присел. – Камень, – заключил он. – Каменная крошка. Смотрите, ни травинки, ничего. Даже лишайников нет. И эхо странное. Это не Тессерон и не Стемран, я ручаюсь.
– Смотрите, тропа! – Тевейра разогнала рукой туман у самой поверхности. – Как там, помните? Пойдёмте?
– Ждать тут некого, – согласился Майер. – Только давайте тихо пойдём, ладно? – он вспомнил про телефон и на всякий случай выключил звук, оставив только вибровызов.
Стемран, г. Стемран, Площадь Свободы, дом 8, Штаб-квартира Консервативной Партии, Техаон 7, 163 г., 11:15
– Что? – Мерона, казалось, ничуть не расстроилась. – Повторите ещё раз.
– Рони, – послышался голос Умника. – Положи трубку.
Мерона энергично махнула ему, не глядя: «Сгинь». Выслушала сообщение, прижала ладони к лицу и откинулась на спинку кресла. Нельзя, нельзя было посылать их через Тессерон, столько людей могло узнать об этом!
– Рони, я видел вагон, – сообщил Умник. – Я подслушал разговор военных. В вагоне никого нет. Он всмятку, ты сама видела, но там пусто. Их там не было, понимаешь? Когда вагон раздавило, их там не было!
Мерона выпрямилась, посмотрела в сторону фантома. Умник улыбнулся. Доброй улыбкой.
– Успокоилась? Твои ребята у меня так работают, что любо-дорого посмотреть. Спасибо!
– Им спасибо. – Мерона вздохнула: «Только без паники. Если их там не было, они живы. А раз живы, то их можно найти». – А Тессерон молчит. Пока от них никаких комментариев об аварии».
– Значит, от них всё ушло штатно, раз молчат. Давай немного подождём. Если бы их схватили, как думаешь, когда стали бы предъявлять требования?
– После выборов. Когда у меня кончились бы нервы, и я знала бы, что мы победили.
– Я тоже так думаю. Я вот что сделаю. Я схожу на Тропу, да выпущу эфемеров. Пусть полетают, посмотрят. На Тропу частенько попадали сувениры из Тессерона.
– Ты хоть понимаешь, какой это риск?
– Понимаю. – Умник оглянулся. – Прости, твои детишки нашли что-то интересное. Звони по закрытой линии, если что. Рони, я всё понимаю. Когда я рисковал сверх меры?
– Да всегда, провалиться тебе!
– Но я вытащил тебя из огня. А если бы не рискнул…
– Всё, умолкни. Два ужина при свечах обещать не буду.
– Держись, Рони! – Умник перестал придуриваться. – Ты держись, тогда и мы сумеем. – И он исчез.
Мерона усмехнулась, провела ладонью по столу. Селекторы, умные телефоны, которые читают мысли… Надоело. Хочется чего-то вещественного, твёрдого, осязаемого. Кнопки, которые нажимаются пусть малым, но усилием. Телефоны, которые в первую очередь телефоны, а не кинотеатр, проигрыватель и библиотека.
– Мне нужно к великану, – сказала она в селектор. – Да, к первому. Он ещё там? Вот и замечательно. Да, пусть будут, они не помешают.
22.
Тропа, Техаон 7, 163 г., 11:25
– Вы это видите?! – прошептала Тевейра, в голосе её звучали одновременно ужас и восхищение.
Он видел. И не мог поверить, что видит эту картину снова. И много бы дал, чтобы не видеть, а ещё лучше – чтобы убраться подальше и поскорее.
Там были роботы. Автоматическая база. Руины такой же они нашли в самом сердце Леса, и именно оттуда полезла вся эта механическая пакость. И вот Майер своими глазами видел и отряды терминаторов, которые издалека кажутся забавными, грубо слепленными из пластилина фигурками; и гигантских амёб-пожирателей, одна из которых чуть не поглотила его самого, и множество летательных аппаратов. Они что-то там грузили или монтировали, а один из аппаратов взлетел и унёсся ввысь на их глазах.
Они стояли на тропе, и туман тёк за их спинами, а впереди располагалась долина, безжизненный камень, и там шла невероятная, механическая жизнь.
Прямо перед ними на расстоянии пары шагов воздух вдруг задрожал, и возникло тёмное, металлически блестящее облако. Терминатор. И снова сработали рефлексы: надо только пожелать, всего одна простая мысленная команда – и пистолет сам ложится в руку, уже настроенный на объёмное поражение. Потом отшвырнуть основную массу облака, переключая пистолет на термическое поражение, а другой рукой включить костюм в режим зеркала, потому что отдельные «мушки» терминатора уже облепили тебя, и пытаются проесть себе дорогу сквозь защитные слои к твоей плоти…
Тевейра прижалась к нему, и сейчас Майер ощущал их беззащитность и уязвимость. Ничего нет под рукой. Терминатор перед ними жужжал и выл, у Майера ломило в висках: видимо, робот ощупывал радаром окрестности, но ничего не заметил. И вот он стёк, уплыл вниз, убрался прочь.
– Какой ужас, – шепнула Тевейра. – Они не видят нас, да? Потому что мы на тропе?
– Похоже на то, – согласился Майер. Он видел, как пара терминаторов за десять минут перебила почти две тысячи человек рабочих, а место, где предполагалась тогда столица планеты, теперь памятник, курган над их братской могилой. «Кто же вас придумал таких, и зачем? – мысленно возмутился Майер. – И откуда вы здесь, мы же перебили вас, уничтожили и вас, и то, что вас порождало!». – Нам лучше вернуться. Их там сотни.
– Они куда-то улетают! Скажите, Майер, зачем вы придумываете всё это?
– Я?! – Майер остолбенел.
– Ну, вы, мужчины. Мы такого не сумели бы придумать. Вы думали хоть раз, зачем?
«А за спиной у нас тысячи таких, – подумал доктор, – и если только почуют нас, через пять секунд от нас не останется даже мокрого места».
– Не думали. – Тевейра обняла его. – Я знаю, о чём вы думали. Да, давайте уйдём. Я сделала снимки, на всякий случай.
Они сделали едва ли десяток шагов, как перед ними из тумана возник небольшой предмет – висящий в воздухе серо-серебристый эллипсоид.
Тевейра прижалась к доктору и закрыла глаза.
– Это эфемер! – удивился Майер и тихонько рассмеялся. – Вейри, всё в порядке. Это наша машина, своя. Наверное, заблудилась здесь. Она не опасна.
«Но я и в этом до конца не уверен», – подумал Майер и помахал рукой. Эфемер беззвучно отплыл подальше и секунду спустя перед ними возник фантом. Умник! Откуда??
– Здравствуйте. – Фантом улыбнулся. – Если вы видите и слышите меня, вы в запретной зоне. Мы называем её Тропой. Пожалуйста, следуйте за мной или спутником, в зависимости от того, кого из нас лучше видно.
И направился назад, в гущу тумана.
– Ничего себе! – Тевейра не отпускала руку Майера. – Это же… Маэр, да? Откуда он тут?
– Это его проекция. Запись. Идёмте, он сказал следовать за ним.
– Как вам не страшно! – уважительно посмотрела Тевейра.
– Страшно, но мне приходилось бояться. Идёмте, а то потеряем их.
* * *
Фантом дошёл до того места, где они соскочили с вагона, и повернул направо – тропа разветвлялась. Минуты через три фантом остановился.
– Перед вами опасная область – «давилка», выход внутри неё. Каждые несколько минут тут проходит мощный гравитационный импульс. Если пройти прямо и повернуть направо, вы увидите коридор. Моя программа на этом окончена. Эфемер будет сообщать вам интервалы до следующего импульса. Вам нужно примерно три минуты, чтобы добраться до коридора. У конца давилки вы найдёте боковые проходы, там можно спрятаться от импульса, если вы не успели войти в коридор. Если вы вынуждены отступить в проход, старайтесь держать рот открытым и не зажимайте уши. Удачи.
И рассеялся.
– Полторы минуты до импульса, – сообщил висящий рядом с ними эфемер голосом Умника.
Время текло мучительно медленно.
Они ощутили импульс. Как будто прямо перед их лицами пронёсся скоростной поезд. Их обоих толкнуло вперёд, и только чудом они удержали равновесие.
– Двадцать пять секунд до импульса. – Эфемер не знает эмоций.
И спрятаться негде, с тропы не сойдёшь! Пришлось отойти чуть-чуть в сторону, там можно было присесть и взяться за крупные камни под ногами.
Импульс. Им снова удалось удержаться.
– Импульс через неопределённое время, – поведал эфемер.
Они ждали двенадцать минут. Как спутник узнаёт периодичность?
– Восемь минут до импульса, – предупредил спутник.
– Идёмте! – Тевейра вскочила. – Уходим, мне уже страшно тут!
Они добежали до конца… ничего. Каменная или похожая на каменную стена уходила вверх куда хватает взгляда; бурлящие тучи над головой и мёртвый камень под ногами. И всё. Но коридоры есть, хоть тут их не обманули.
– Он сказал, держать рот открытым! – вспомнила Тевейра. – Откройте! Сейчас же откройте! Вот сюда, направо!
Удар. Им показалось, что их приподняло, ударило огромными ладонями и отпустило. «Ударная волна, – понял Майер. – Ну да, если закрыть уши и рот, останешься без слуха. Если мозг через уши не вытечет».
– Там! – указала Тевейра. – Смотрите, там кто-то лежит! В том коридоре напротив!
Эфемер подлетел и повис над их головами.
– Двенадцать секунд до импульса, – голос Умника.
– Давайте туда! – Тевейра взяла его за руки. – Может, ему нужна помощь! Мы…
Удар. Тевейра схватилась за сердце, хватая ртом воздух и оседая наземь. Майер ощутил, что его пронзает насквозь раскалённым прутом. Тевейра почти сразу же поднялась и помогла встать доктору.
– Мы долго не выдержим! – крикнула она. – Давайте туда!
– Минута двадцать секунд до импульса.
Они перебежали. Да, в дальнем углу лежало тело. Но помощь уже не нужна. Не очень так скажем, свежее тело, и Майер обрадовался, что покойник лежит лицом вниз. Рядом с ним небольшая походная сумка. Покойник был одет в военную форму. Задержав дыхание, Майер поднял сумку, ему удалось снять её, не испачкав. Какая мерзость… Он тут лежит минимум три недели!
– Великий Лес. – Тевейра, бледная как снег. – Что тут было? Кто всё это построил?! Зачем??
Удар. Всё внутри переворачивается и рвётся, медленно и болезненно.
– Восемнадцать секунд до импульса.
И тут он открылся. Коридор. Они оба заметили камшеры и летний пейзаж по ту сторону и побежали, взявшись за руки. Уже по ту сторону у Майера возникла мысль, что надо бы свернуть…
Не было удара, но была волна тёплого воздуха. Их обоих приподняло, незримые горячие ладони отнесли их прочь, усадили наземь.
– С прибытием! – Умник протянул руку Тевейре. Когда та поднялась, покачиваясь, и ещё не веря тому, что осталась жива, Умник уже помогал подняться Майеру.
– Шикарно нарядились! – покачал головой Умник. – Обожаю тегарцев, разбираются в прикидах. Да! Вы, наверно, домой торопитесь? Позвоните ей, – протянул Тевейре телефон. – Мама беспокоится! – Тевейра схватила телефон и отбежала подальше.
– Что это было? – поинтересовался Майер. – Кто это всё построил?
– Тропа. Долго объяснять. Потом расскажу, как в гости приедешь. Что за сумка? И чем это от неё…
– Там был покойник. В военной форме, в такой форме мы ходили тут при заварушке. Это было рядом с ним.
Умник присвистнул.
– Дашь посмотреть?
– Сделай одолжение, – Майер был рад избавиться от зловонного трофея. Умник добыл из кармана пластиковый пакет и тщательно завернул добычу.
– Майер, – он обнял его за плечи. Тевейра убежала шагов за сто, говорила по телефону и что-то явно доказывала невидимой Мероне. – Мой совет – поехали ко мне. Рони сейчас и так несладко, а после давилки обычно крыша едет. Ненадолго, но крепко. Ты ей сейчас не поможешь.
– Нет, я сначала к ней.
– Ну, тебе виднее. – Умник вручил ему брелок. – Это пульт к «Соколу». Эта кнопка – автопилот ко мне домой, а эта снимает с сигнализации. В бардачке инструкция, сам прочтёшь остальное. А мне пора.
– Эри, – окликнул его Майер. – Мы там видели, на этой вашей тропе, базу роботов. Там одних терминаторов было тысячи две. И корабли какие-то. Тевейра сделала несколько снимков.
Умник присвистнул.
– Вот зараза. Дождались. Ладно, они по тропе пройти не смогут. Но дело дрянь, нужно подумать. Ты только не вздумай об этом рассказать кому-то! Ладно, не пыли. Вас дома ждут, вы уж не задерживайтесь.
И побрёл себе дальше. А затем исчез, незаметно и неожиданно. Как и не было. «Фокусник, – подумал Майер, – всё бы ему эффекты».
Тевейра подбежала к нему.
– Умник? Умни-и-ик! Куда он делся? – удивилась она. – Обиделся? Как я ему телефон отдам?
– Сам не пойму, – признался Майер. – Нас к себе зовёт. Машину нам оставил где-то рядом. Так куда мы?
– Я – куда вы, доктор Майер!
– Тогда к Рони. Как там дела?
– Замечательно! Перестаньте скрещивать пальцы, что вы такой суеверный! Мама ждёт нас, поехали!
