Клим Кирус
Записки колдуна
– Что ж, я сделал все, что в моих силах: главное оружие – знание, но как им пользоваться решать лишь вам,– заключил я и мурон исчез так же, как и появился – просто растворился под землей.
Жаль, что он не поверил, может, удалось бы хоть кому-нибудь спастись тогда. Может быть, если они объединены телепатией, то, когда он наводил справки, хоть кто-нибудь принял это серьезно и сбежит из города.
– Что он сказал?– спросила Маэль.
– Он посчитал меня сумасшедшим и сказал убираться нам из его города,– ответил я.
– Очень жаль,– огорчилась она,– Надо попробовать рассказать хотя бы еще кому-нибудь.
В некоторых окнах домов виднелись силуэты живых Разумных. Мы подлетели к одному из окон и постучались. Мурон взглянул на нас через стекло, покачал головой и задернул шторы. В следующем окне нас жестом послали убираться восвояси. По улице бежал какой-то житель, мы снизились и поравнялись с бегущим.
– Доброго вам дня, милейший друг,– сказал я, как можно более вежливо.
– Будете мне рассказывать детские сказки,– со смехом ответил местный.
– Что вы, это вовсе не сказки, вы и правда в опасности!– Довольно резко крикнул я. Мурон удивился и посмотрел на меня с пренебрежением и высокомерием.
– Полетели отсюда, раз нам больше не рады,– довольно хладнокровно произнесла Маэль, презрительно глянув на странного прохожего.
– Кажется, все о нас знают.
– Тем более, мы сделали все возможное.
– На самом деле Кадус сказал больше, например, что один из жителей связался с эльфом, и тот не знает ничего о разрушении города.
– Что?– вскрикнула она,– но что это за бред? Откуда этот эльф?
– Мурон не сказал, очевидно, что он из какой-нибудь глуши, где понятия не имеют о случившемся. Или… твоя сестра не могла тебя обмануть?
– Она не… вообще-то могла, конечно; я говорила, что она ради того, чтобы подняться еще выше готова на многое, но… ее телепатия была такая… такая искренняя и… умоляющая что ли. Она бы не смогла меня так обыграть: сильнее желания быть успешной у нее только любовь ко мне… была,– она опустила голову.
– Учитывая, что мы видели в Градоке, твоя сестра вряд ли тебя обманула,– я обнял ее в знак утешения от моих жестоких слов.
– Боюсь, что так и есть,– еле слышно выговорила она.
Я стал поднимать флатку вверх и направил ее прочь от города.
– Во всяком случае, мы знаем, что не все города уничтожены и нам есть что спасать,– проговорил я
– Только мысль, что не все они доживут до спасения, меня угнетает, сколько еще городов будет разрушено до того, как мы найдем способ остановить Ферона?
Я промолчал, потому что мне нечего было сказать на это – она полностью права. Так в молчании мы вылетели за пределы города, и каждый раздумывал о своем: скорое приближение к границе сторон мира несколько тревожило меня, а возможно, и Маэль – у нас не было представления о дальнейших действиях. Что делать дальше? Куда идти? Ведь нельзя же просто перейти на темную сторону, тем более Маэль там, скорее всего, не выживет, и я не уверен, что смогу там выжить. Эти вопросы, которые таились прежде в уголках моего сознания, не проявлялись, пока конечная цель была далеко за горизонтом, теперь стали причиной сомнений о целесообразности всего путешествия. Само путешествие мне понравилось, конечно, но Ферон омрачал его, и надежды, которые возлагает Маэль на меня, тоже давят: я боюсь ее подвести.
– Маэль, как далеко нам лететь еще до темной стороны?– спросил я.
– Мы пролетели меньше половины. Еще очень долго.– Ее заявление навеяло новую волну мрачных мыслей.
В скором времени закончился и лес, в котором стоял город Акло’к, я заметил, что солнце переместилось на небосклоне, по сравнению с тем, как оно расположено над землями Мунди. Это хорошее мерило результата нашего путешествия: мы движемся, и солнце движется вместе с нами. В конце моего пути солнца не будет видно совсем, а придет ли этим озарение – вопрос, который надо отгонять до последнего. Сомнений допустить нельзя. Другой цели у меня нет, придется верить в эту идею, она, по крайней мере, наполняет смыслом мою жизнь. Темная сторона будет покорена!
– Конечно, будет! ОНА БУДЕТ НАША!– Вслух выкрикнула эльфийка. И еще раз, громче. Она ловила удовольствие от этой свободы, заполнявшей легкие, и меня тоже окрылил ее дух.
– БУДЕТ ПОКОРЕНА!!!– Заорал я во всю глотку, пролетая над цветущем ковром полевых цветов, в бескрайнем небе неизвестного мира. Маэль подхватила. Она кричала, теряясь и растворяясь в собственном крике, как я в своем. Это наполняло нас эйфорией, какой никогда я бы не испытал даже от фрукта мара’аха. Когда крик испарился, то в остатке остались очищенные души, которым хотелось быть. Очищенная душа Маэль, завернутая в оболочку своего эльфийского тела, скользнула бархатистой нежной рукой по моей руке. Она больше, чем просто коснулось меня своим телом, Маэль дотянулась «собой» до «меня», и мы оба это чувствовали. Она подалась вперед, и я ее поцеловал. Оголенные нервы были способны принимать сигналы с такой яркостью и насыщенностью, что мое сознание захлебнулось бы в океане этого счастья, если бы не Она. Я забыл обо всем, наслаждаясь этим прекрасным чувством. Забылся не я один. Флатку встряхнуло, но на это не обратило внимания ни одно живое существо. Мои губы чувствовали влажные губы эльфийки. Мои руки чувствовали спадающие по ее спине и лицу каштановые волосы. Моя спина чувствовала на себе руки самого дорого мне существа. Все эмоции и переживания сливались воедино, образуя ветер, гонящий воды океана под названием «безграничное счастье».
Флатку без управления болтало из стороны в сторону, что, все-таки, заметило наше чувствительное восприятие, и вовремя, чтобы выровняться у самой земли. Лететь дальше было не безопасно. В ее желтых глазах горело бесконечное пламя, обжигающее мой бездонный океан, которого не хватало, чтобы потушить этот огонь. На лице не отражалось эмоций, они отражались лишь в глазах, но это говорило красноречивее и громче, чем любая гримаса, даже самая искренняя.
Незаметным движением руки, из хранилища она достала дверь от палатки и активировала ее. На последних ступеньках спуска я ее подхватил подмышки, стоя снизу, и пронес над собой, чтобы ее глаза оказались над моими на расстоянии вытянутых рук, а затем стали вровень на расстоянии одного поцелуя.
Дверь я вытолкнул, даже не заметив. Ее руки бегали по моему телу, в лихорадочном раздражении из-за мешавшей одежды, которую она начала с меня стягивать. С нее упало красное платье. Мои пальцы ощущали короткую жилетку с завязками на груди и короткие, заканчивающиеся еще у основания бедер, штаны, обтягивающие ее стройные ноги и талию, которые держались лишь на шнурке. Веревки с нижних одежд ускользнули незаметно. Она сняла жилет, обнажив свою белую, словно мрамор грудь, без единого изъяна: гладкую, упругую и мягкую с аккуратным розовым бутоном, венчающим эти прекрасные небольшие планеты. По гладким бедрам с талии Маэль, к самым лодыжкам, скользнули шорты, не удержавшиеся более без завязок, окончательно обнажая забывшуюся в поцелуе эльфийку, которая избавила и меня от оставшихся одеяний. Под нами оказалась мягкая кровать, принимающая в свои морфийные объятия спину Маэль.
Моя рука скользила по ее телу, от нежнейшего бутона ее груди до гладкой ноги, скользя в опасной близости к другой ноге, уменьшая радиус проводимого круга до уютного местечка, где можно насладиться дождиком в самый солнечный день, получая невероятной красы радугу.
Когда мои пальцы коснулись цветка, Маэль легонько вздрогнула. Если достаточно времени дразнить, подготавливая благодатную почву, то каждое легкое касание превращается в цветущий сад с плодами из желания, которые сами падают тебе в объятия.
Ее руки смыкались и размыкались на моей спине, давая сигналы для ускорения или замедления. Ее спина изгибалась дугой, каждый выдох ощущался на шее, вызывая приятное щекотание, усиленное во сто крат океаном чувств. Ногти Маэль царапали мою спину, а слабый стон порождал в глубине ее глаз звонкий крик: «Смотри, радуга!».
Кругом темнота и крики, яркие вспышки освещают пространство вокруг меня, но ничего нельзя разобрать, только голоса, что-то кричащие, можно выделить из всеобщего хаоса. Кажется, я услышал свое имя, но выделить среди какофонии звуков, голосов, выкриков конкретные слова невероятно трудно. Кто-то толкнул меня, но во тьме не разобрать никого, а вспышки вовсе не освещают, как оказалось, ничего. «Эрик!» Кто-то точно позвал меня и даже почувствовал, как будто куда-то тащат. «Ключ, скорее!» кажется это не мне, но я все равно ничего не понимаю, не могу ничего разобрать в этой кромешной темноте, в творящемся кругом хаосе. У меня из рук вырвали какой-то предмет, не знаю, как он оказался у меня в кулаке, но дальше был скрип двери и тишина. Голос врезался сквозь оглушение тишиной: «Скорее, Эрик, читай!»
Я проснулся в холодном поту, остатки сна ускользали из воспоминаний, и лишь далекое ощущение осталось в памяти – мне приснилось мое прошлое, в этом не было никаких сомнений. Из-за того, что я дернулся во сне и вскочил, просыпаясь, Маэль также резко поднялась и тревожно глядела на меня. Воспоминание о произошедшем вызвало тепло в груди, которое дрожью растеклось по всему телу приятной рекой.
– Прости меня, я тебя разбудил,– проговорил я успокаивающим тоном, стараясь придать себе безмятежный вид.
– Что с тобой? Кошмар?– участливо спросила она мягким голосом, нежно глядя мне в глаза.
– Не смогу сказать, что именно это было, все какими-то обрывками.
– Память с тобой играет?
– Как сказать,– отвел глаза я, пытаясь нащупать нужную нить,– мне что-то приснилось, но что именно я не могу вспомнить совершенно, точнее сказать, осталось лишь одно стойкое ощущение – это было воспоминание, вот только о чем, я не знаю.
– Может, попробуем сферу воспоминаний?– предложила Маэль, я усмехнулся:
– Я не могу выбрать воспоминание, чтобы сфера его записала, но попробовать можно, вдруг произойдет так же, как в тот раз с темнотой,– ответил я.
Маэль встала с кровати вся такая грациозная и притягательная, без всего лишнего наслоения одежд, и пошла к полке со сферой.
– В любом случае надо попробовать, вдруг это поможет.– Она подошла ко мне и протянула сферу, потом отдернула руку, когда я потянулся за ней,– не из рук, я положу ее тут, а ты коснешься, как только сосредоточишься и будешь готов.
Она опустила сферу воспоминаний на пол и села рядом со мной, наблюдая любопытным взглядом за моим лицом, как будто хотела прочитать мои мысли. Я постарался сконцентрироваться на том ощущении, которое оставил этот сон и коснулся сферы, записав что-то на ее информационном поле.
– Я надеюсь, что все получилось,– сказал я.
Маэль только с нежностью посмотрела на меня и взяла мою ладонь.
– Я дам тебе минуту, а после вытащу, если этого не хватит, то ты точно сможешь вернуться к тому воспоминанию, которое получишь в случае успеха.
– Хорошо,– сказал я и поцеловал ее.
– Не смей прощаться.– Я поцеловал ее еще раз.
– Вот тебе и привет.
Я медленно потянулся к сфере и практически коснулся, оставалось не больше длины ногтя до него, но я колебался, возможно, всего несколько мгновений, но моя спутница это заметила и обхватила другую руку обеими своими ладонями. Это дало мне, то спокойствие, которого не хватало для завершающего действия, и моя рука проделала оставшееся расстояние.
Я вскочил в холодном поту с кровати с ощущением того, что мне снилось мое прошлое. От моего резкого движения проснулась Маэль, она тревожно глядела на мое лицо:
– Прости меня, я тебя разбудил,– слышал я собственный голос, хотя не говорил ни слова. Легко уловил в тоне притворное равнодушие.
– Что с тобой? Кошмар?– участливо спросила она мягким голосом, нежно глядя мне в глаза.
– Не смогу сказать, что именно это было, все какими-то обрывками.– Также звучал мой собственный голос, но я не прилагал никаких усилий для этих слов. Тут я вспомнил, что попал в сферу воспоминаний, и последующие реплики звучали уже где-то далеко, я огляделся: не сработало – сфера считала то воспоминание, которое оказалось ближе всего к тому, что я пытался вложить в нее, а именно – ощущение нужного события.
Я лежал на полу, над моим лицом была голова Маэль, а ее каштановые волосы спадали к моему лицу, создавая аллею каштановых волос. Сейчас мы были одни в этом мире, и связывал нас воедино тоннель из прекрасных густых волос. Может быть, она почувствовала то же самое, а может, не хотела меня торопить, но она не прерывала молчание, а лишь с долей беспокойства глядела в мои глаза. В основном излучала нежность всем своим существом. Сложно сказать, сколько мы так пролежали, хотя когда я решил встать, то увидел, что она сидела на кровати; почему мне показалось это важным в данный момент? Она все еще хранила молчание и глядела на меня; стало очевидно, что она не прервет молчания и ждет от меня слов, как только я оправлюсь.
– Нет,– помотал я головой с сожалением в голосе,– не получилось – я попал в воспоминание о пробуждении, уже после сна.
Маэль в разочаровании слегка опустила голову, но ее слова успокоили меня:
– Ничего, это была лишь попытка, ты сразу сказал, что тебе не за что зацепиться, поэтому надежды было лишь чуть–чуть.
– Я, правда, постарался максимально близко ко сну записать воспоминание, чтобы хотя бы по ощущению сфера его считала… не удалось,– сокрушался я.
– Все хорошо, раз тебе один раз приснилось какое-то событие из прошлого, то, может быть, снова приснится. В следующий раз запомнишь,– улыбнулась Маэль.
Увидев эту улыбку, я решил, что ни к чему винить себя в неудаче – это не имеет смысла.
– Давай двигаться дальше, время нам дорого вплоть до каждого часа.– Неожиданно нахлынуло на меня нетерпение.
– Да, разумеется, я готова, только давай все же перекусим на дорогу.
– Пожалуй, здравая идея.
Она протянула мне из запасов сушеное мясо и подала чашку до краев наполненную тавой. В глубине ящиков с провизией торчал знакомый фрукт. Из моего тела словно слили всю теплую, благоухающую воду с пышной пеной и растворенными солями, а вместо нее мгновенно залили холодной воды.
– Ты сказала, что мара’аха больше не осталось,– ледяным тоном произнес я эти слова. Лицо эльфийки вытянулось, а глаза широко распахнулись, светившись двумя холодными звездами на ночном небе ее лица. Она сглотнула и попыталась взять себя в руки, начала придумывать оправдания.
– Это… он последний, наверное, не заметила…
– Не ври мне,– жестко я ее оборвал. Слабый огонек в глубине ледяной пещеры моего сознания старался отогнать холод, пытался достучаться до меня. Сжимался при резких словах, но продолжал отогревать мою душу. Тщетно. Лишь чудом поддерживалось его пламя, которое в тот момент не имело власти над моими действиями. Все мое существо управлялось чем-то чуждым, враждебным.
Мои руки потянулись за заветным фруктом, а я предвкушал уже неземное удовольствие после его съедения. Но вдруг они наткнулись на препятствие в виде Маэль, которая отодвинула ящики провизии и встала между мной и неземным блаженством.
– Отойди,– звенящим, пронизанным льдом голосом сказал я. Эльфийка еле заметно сжалась.
– Нет,– также твердо ответила она. Ярость, ненависть наполнили меня до самого края.
– Отойди,– процедил я сквозь зубы и оттолкнул ее в сторону, приближаясь к познанию прелести удовольствия. Огонек внутри меня бился в бессильном отчаянии, стараясь отвадить от смертельного удовольствия, но ему не было топлива, чтобы разгореться с достаточной силой.
– Хватит!– крикнула Маэль и оттолкнула меня, затем взяла фрукт и съела его сама. Чаша терпения переполнилась, в безумном отчаянии я рылся в ящиках с провизией, чтобы найти еще мара’аха. Я рвал и метал, Маэль жалась в сторонке, наблюдая за моими действиями с нескрываемым страхом. Я развернулся в ее сторону. Уверен, в этот момент она увидела в моих глазах звериное безумие. Я замахнулся на нее рукой, надеясь припугнуть, но она не дернулась, даже не попыталась обороняться, тогда я со всего размаха ударил ее по щеке и тут же вся чаша ярости, ненависти и безумия опустела, а огонек здравомыслия получил нужное топливо, прогнав холод из ледяной пещеры. Остались лишь воспоминания, которые наполнили чашу эмоций сожалением, стыдом и чувством вины.
Трясущимися руками я коснулся эльфийки, которая лежала на полу, прикрывая рукой рассеченную губу. На пол капала ее кровь. Я пытался подобрать слова, но мысли дрожали еще сильнее, чем руки. От моего касания она сжалась, готовясь принять еще удар, закрыв лицо и голову.
– Пр-ос-с-сти меня, Маэль,– дрожащим, не слушающимся голосом попытался я успокоить любимую эльфийку. В глазах застыли слезы. Маэль подняла голову и посмотрела мне в лицо. В ее глазах отражалось презрение. Моя Маэль презирала меня. Дорожки слез на ее щеках полнились влагой. Молчание густым сиропом витало в воздухе. Тоска и боль мелькнули на лице самого дорого мне существа… вспышка на секунду отвлекла меня… Я лежу на траве в бескрайнем поле из желтых цветов. Кругом ни флатки, ни палатки, ни Маэль…
Глава 19
Я бесцельно брел среди невероятной красы тусклых цветов, образующих желтый океан, уходящий далеко за горизонт. В воздухе витал божественный аромат этого океана, от которого болела голова. Тысячи насекомых летали с цветка на цветок, надоедая своим жужжанием, кружились в замысловатых танцах, проносились мимо меня стремительными молниями.
В душе моей было опустошение. Не могли обрадовать ни красоты луга, ни благоухание воздуха – ничего. Полностью не приходило осознание, что я потерял Маэль, возможно, навсегда. Казалось, она всего лишь прошла вперед, осмотреться, или скрылась в палатке отдохнуть после очередного долгого дня. Я должен ее найти, поговорить с ней, все объяснить. Хотя бы попытаться.
«Маэль, прошу, вернись»– телепатировал я свое первое сообщение.– «Я был не в себе, не мог контролировать свои действия. Прости меня».
Она не отвечала. Я посылал и посылал ей телепатические сигналы, но даже не мог быть уверен, что она их слышала. Щемящая боль сковала сердце невидимой хваткой. Силы были лишь на пустые шаги в пустом мире пустого человека. Сцена моей руки, опускающейся на лицо Маэль, повторялась в голове по кругу снова и снова, а я, будто наблюдал из окна, кричал, чтобы образумился, но… не был в состоянии контролировать свои же действия… у руля стоял кто-то другой. Ее последний взгляд перед этим. Он выражал… надежду. Она верила до последнего, что я возьму себя в руки и смогу одолеть жажду, поэтому стояла и не защищалась до самого последнего мгновения.
Под ногами возникла куча мара’аха. Точнее она не возникла, но заметил ее я только подойдя вплотную. Столь желанный фрукт еще несколько часов назад сейчас вызывал одно лишь отвращение. Вложив всю злость на этот несчастный фрукт в удар, я пнул всю кучу, запачкав сандалии и ступни его соком. Мне показалось этого мало, и продолжил прыгать на нем, превращая в пюре.
Что, если это все-таки иллюзия… Тогда ничего не было, я все еще сижу на том стуле в казематах, а мой тюремщик, Кальер, наблюдает за моими действиями… Значит Маэль не оставила меня, она где-то там, нуждается в помощи. Мне нужно выбраться из западни, я должен покончить с этой иллюзией. Я зажег в ладони шар огня. Пламя текло и переливалось в идеальной сфере, размером с голову. Реки пламени отражались в моих глазах, устраивая там пляску. Одно движение и враг повержен. Я сам себе враг.
– Я бы на твоем месте этого не делал,– прозвучал голос Маэль рядом со мной. Волной смыло всю хандру из моего тела, бодрость и силы вновь вернулись, а сердце затрепетало от радости. Легкий аромат в воздухе щекотал каждый нерв, даруя наслаждение запаха, ветерок гладил по коже, нежно поглаживая волосы. Все радовало, и все было незначительным, неважным, ведь Маэль здесь, рядом. Я переменил шар на водный и выбросил его в землю впереди, осмотрелся и увидел Эльфа, стоящего в нескольких шагах от меня.
– А где Маэль?– От неожиданности я не смог придумать ничего лучше глупейшего вопроса.
– Тебе лучше знать,– довольно язвительным тоном ответил этот… эльф. Теперь я его вспомнил, это был помощник Кальера, карликовый эльф. Его рост позволял ему быть похожим на ребенка, но вот черты лица, изрядно поношенного лица, использованного, можно сказать. У него не было морщин, но кожа была довольно грубой, а зеленые глаза излучали глубину прожитого опыта.
Он стоял и изучал меня спокойным и проницательным взглядом. Я тоже не торопился начинать разговор.
– Молчание не драгоценность, не стоит его хранить,– уверенно, с долей покровительства, сказал он.– Мое имя Клэст.
– Не слишком эльфийское имя,– как-то машинально ответил я.
– Не вежливо напоминать другим об их недостатках, так у тебя никогда не будет друзей.
– А вы мой друг?
– Конечно, ведь я помогал тебе бежать…
– В навеянных галлюцинациях.
– Вовсе нет, ты, разве, отличаешь иллюзию от реальности? Все иллюзия, но она, как видишь, более, чем реальна.
– Где Маэль?– Повторил я свой вопрос, игнорируя тот бред, что он пытался мне продать.
– Ты повторяешься, это становится скучно.
– Клэст, откуда ты здесь взялся?
– О! Прогресс. Хотя и это не отличается незаурядностью. Прилетел на флатке.
– Ты следил за мной?
– Какой догадливый мальчик.
– А где Маэль?
– Где? Где? Где? Не знаю где. Улетела. Не все ли равно? Она отказалась от задания и вернулась… Ей, кстати, некуда вернуться – наш город-то того, разрушен. Впрочем, это ничего, обоснуется во временном лагере выживших, привыкнет, а там, глядишь, и город заново отстроим.
– Есть выжившие?
– Конечно, есть, король Даэль не даст так легко убить себя и своих друзей.
– А ты?
– А что я? Мое задание следить за тобой и привести обратно… точнее в лагерь.
– Так зачем же ты раскрылся?
– Они мне не нравятся… Эти каждодневные насмешки, унижения… Быть маленьким в мире великанов – худшее преступление. Но что поделать, если рецепт величия мне неизвестен, приходиться прозябать в низах.
– Почему ты сказал, что Маэль привыкнет к королевскому лагерю?
– Она смышленая, самая приспосабливаемая из нас, конечно привыкнет.
– Она туда не сунется, иначе ее убьют.
– Что ты, что ты. Да ее наградят, продвинут по службе.
К горлу подступил ком, голова закружилась, а желудок не хотел дальше держать содержимое в себе. Сердце кольнуло, грудь, словно, перетянули тугими жгутами, дышать стало невыносимо.
– Вижу для тебя это новость. Я подумал, что ты ее раскрыл, вот она и вырубила тебя, а сама сбежала, предоставив работать мне.
Его слова ножом царапали по сердцу, а спокойствие и покровительственный тон давили тяжелым грузом.
– Что ты теперь будешь делать?– Задал я самый простой вопрос.
– Для начала, сохранил тебе жизнь, мог и спасибо сказать. Вряд ли ты собирался загорать от своей ручной звезды.
– Хотел лишь отпугнуть надоедливых насекомых.
– Как скажешь. А теперь помогу тебе добраться домой.
– Как?
– На флатке, конечно же.
– Почему я должен тебе верить?
– Слушай, ты ведь видел, как со мной обращаются мои братья, ты думаешь, я упущу свой шанс удрать от них? Я так надеялся на Ферона, но эти подлецы хитрые смогли выкрутиться и здесь. Вся эта шайка Совет магов и сам король Даэль выжили, хотя именно они и заслуживали смерти больше, чем кто-либо другой из жителей Иаркли.
Его голос баюкал, внушал доверие, а история звучала складно. Голова болела от новостей про Маэль. Она всего лишь играла со мной. Выполняла задание короля Даэля, использовала меня. Я был выжат до последней капли. Тень надежды, что она вернется и простит меня, растаяла.
– Справедливости нет,– глухо произнес я.
– Уж точно не в этом мире,– ласково ответил Клэст.
– Вряд ли мы попадем в какой-то другой.
– Ну-ну, полно тебе. Довольно отчаяния, мой друг, полетели лучше домой.
Во всяком случае, делать все равно нечего, уж лучше остаться в его компании и прилететь куда-нибудь, чем беспорядочно скитаться в чистом поле желтого благоухания. Я сел во флатку, и он поднял ее в воздух.
– То, что ты попался в коварные сети Маэль, нет твоей вины, она невероятная актриса, способная обмануть любого. Ее при дворе боялся каждый эльф, потому что она сгубила ни одну знатную семью своими интригами,– говорил он нежнейшим баритоном. Я лишь безучастно смотрел в сторону, за линию горизонта и слушал его слова вполуха.– Она ведь и не дурна собой, какой мужчина устоит перед ее чарами? Хотя… Тебе-то вряд ли она пришлась по вкусу, все-таки вы столь разные.– Его тон изменился на более осуждающий, но я по-прежнему не проявлял интереса к его словам, думая о Маэль. Вовсе мы и не разные, однако, вслух ничего не сказал.– Жаль, она на меня никогда не посмотрит.– Резко он оборвал фразу.– Ее ведь интересуют высокие, длинноухие, синекожие эльфы с накаченным телом.
У меня возникло ощущение, что он пытается вывести меня из себя, ему явно не по вкусу мое молчание.
– Что думаешь, Эрик?
– Тебе виднее,– беззаботным тоном ответил я, пожав при этом плечами.
– Да, ты прав, прости за вопрос, быть единственным в своем роде, наверное, одиноко. Я тебя понимаю – ведь я тоже единственный в своем роде, в каком-то смысле.– Понятно, он хочет выговориться.
– Клэст, тяжело было расти среди высоких собратьев?
– Иногда. Но это закалило меня, научило самому важному.– Он задумчиво поглядел вдаль.
– Чему?
– Выживать,– зловещим тоном произнес он.
– А все остальные умерли?
– Я говорю не о жизни и смерти,– ответил Клэст, но пояснять не стал. Я снова потянулся взглядом к горизонту, но за секунду до погружения в свои мысли, мне пришло в голову важное наблюдение: солнце было не с той стороны, с которой было раньше.
– Почему мы летим в другую сторону?– Настойчиво спросил я.
– От чего же в другую? Мы летим к Темной половине мира.
– С Маэль мы летели туда,– я указал направление рукой.
– С ней вы летели туда, куда прикажет король Даэль,– пожал плечами карлик.
– А куда он приказывал лететь?
– Откуда ж мне знать, моя миссия была следить за вами и подстраховать Маэль, если ситуация выйдет из-под ее контроля.
– И что бы ты сделал?
– Все зависит от ситуации.
– Убил бы меня?
– Нет, что ты. Ты слишком ценный объект, тебя не хотели потерять, поэтому и послали меня, скорее всего, я бы продолжил следовать за тобой и сообщать координаты.
– Маэль тебе передавала, что я делал, находясь в ее палатке?
– Она не знала обо мне.– Мне полегчало, но не радовало, что он видел, как мы с ней целовались. С другой стороны, это было высоко в небе.
– Она рассказывала, что никто не знает о ее палатке, будто она единственная, кто умеет делать такие трюки.
– В одном она не солгала – этой магии нет ни у кого, кроме нее, но не знать о ней Совет не мог, она сама и принесла эту магию на показ Совету.
– А Совет не смог добиться от нее секрета?
– А как добиться? Лучшие маги и мудрецы пытались разобраться, как устроена палатка, чтобы скопировать, но ничего не вышло.
– Она сказала, что у нее был рецепт с нужными заклинаниями.
– Это она так сказала тебе. Доподлинную историю я не знаю, но в ее руках оказался лишь сам предмет и инструкция к нему.
– Зачем нас ловили дважды, если Маэль в любой момент могла меня доставить в замок Иаркли?
– Им с твоей магией не совладать, они пытались дважды тебя удержать, но ничего не вышло, поэтому ее приставили за тобой наблюдать в естественных условиях, чтобы она выведала секрет твоей магии.– Я вспомнил, что пытался научить ее нужным заклинаниям, вот только у нее ничего не получилось. Странно, что он об этом не знает. Внизу луг сменился каменистыми склонами, среди которых высились стены огромного неприступного замка.
«Как тебе замок?»– прозвучал голос Клэста в моей голове. Я проигнорировал его вопрос.
– Впечатляет замок?
– Не могу понять, зачем в него летим.– Он не упомянул про телепатию.
– Надо запастись припасами, следующий населенный пункт еще очень не скоро, а я почти все израсходовал.– Он похлопал ладонью по сиденью, намекая, что под ними грузовой отсек. С Маэль я даже не задумывался об этом, ни к чему было.
Клэст посадил флатку на тихой улочке замка, где было поменьше разумных. Вид этих существ был мне не знаком прежде, Клэст их называл альгонцами. Их облик был подобен нашему, от эльфов отличались тем, что уши были короткие, да кожа была как у меня или прекрасной половины эльфов по цвету. Глаза были черными, нос в виде круга с двумя отверстиями, а щеки обвисали двумя складками на лице. В остальном же ничего примечательного. Были высокие, низкие, худые и толстые. Эльф попросил держаться рядом с ним, и мы двинулись в сторону площади, которую заприметили еще на подлете.
Главная площадь замка оказалась торговой: здесь развернулись баталии за право получить больше, а отдать меньше. Клэст без особых усилий лавировал между альгонцами гордой походкой, при этом никого не задев, а я с трудом поспевал за ним, порой пихая кого-нибудь плечом или локтем. Мне надоела эта гонка, поэтому я остановился и развернулся, чтобы пойти обратно к флатке. По дороге назад я увидел впереди еще одного эльфа, точнее эльфийку и сердце мое замерло от волнительного узнавания в ней черты родной и близкой.
Среди рядов с товарами, протискиваясь мимо альгонцев, шла Маэль. Все тело охватила дрожь. Я не мог к ней не подойти, даже узнав некоторые ее тайны. Догнав эльфийку, я коснулся ее плеча, она вздрогнула и повернула голову на меня, наши взгляды встретились. Рассеченная губа припухла и покрылась корочкой запекшейся крови, а на щеке красовался синий след от моей руки. На ее лице была гримаса разочарования еще до того, как она до конца повернулась и посмотрела на меня, но после того, как ее взгляд поймал человека, держащего ее за плечо, то боль отпечаталась в ее глазах.
Маэль стояла неподвижно и смотрела на меня глазами, полными скорби, в которых влага начала скапливаться, готовая хлынуть по своему руслу к земле. Она не пыталась оттолкнуть меня, освободить свою руку из моей хватки. Она заговорила.
– Оставь меня в покое, прошу,– ее голос предательски дрогнул. Я прошептал «куратио» трижды и поднес ладонь к покалеченному лицу. Следы ледяной ярости на ее лице, так глубоко отпечатавшиеся в моем сердце, что помогли преодолеть тягу к проклятому фрукту, исчезли. Она прильнула на пару секунд к моей ладони, но отдернулась. В ней велась борьба.
– Ты не можешь взять и бросить меня вот так посреди чистого поля без еды, карты, транспорта не объяснившись.
– Не здесь,– она потянула меня за руку за торговую палатку, где было мало места, но не было товаров и спешащих альгонцев, покупающих их.– Я видела Асаэля.
– Еще эльф? Как вас тут много. Я ведь тоже прилетел с эльфом, бывшим шпионом короля Даэля.
– Бывших шпионов не бывает.
