Наталия Журавликова
Я и это переживу
– Извини, я просто уже разучилась близко общаться с мужчинами. Только по работе, а там без плоского юмора никак. Сплошные гы-гы-гы.
– Ты не представляешь, как я рад слышать, что ты давно ни с кем близко не общалась. Это был мой следующий вопрос, кстати.
– Ого! А ты не оборзел, часом? – на этот раз она совершенно искренне возмутилась. – Кто-то только успел с очередной девушкой расстаться, в то время как я практически в весталки ушла и почти закопалась в материнстве.
– Люблю я твои художественные обороты, – вздохнул Егор. – И ты права, конечно. Но мне всё равно приятно, что у тебя никого не было. Ну, кроме бывшего мужа, понятное дело. Хотя, я сейчас не об этом. Суть моего спича – согласишься ли ты снова быть со мной. Со всеми далеко идущими последствиями.
– Но ты же понимаешь, Ульяна, – начала Ира.
– Ульяна – это твоя дочь, она не моя мама. Даже если душа у них одна и та же, но это другой человек, другой опыт и другая судьба. Это я определённо понимаю. Но почему-то я чувствую, мы с ней легко подружимся. Именно как с ребёнком. Ты же не думаешь, что я сумасшедший псих, который способен перенести на пятилетку свои детские комплексы?
Нет, она так не думала. Да ей вообще сейчас думать не хотелось. Хватит уже бурной мыслительной деятельности, можно хоть немного побыть вне этих проблем.
– У нас может получиться, – убеждал Егор. – Если человек способен родиться заново, что уж об отношениях говорить.
– Только вот ещё что, – вспомнила она перед тем как кинуться в омут возрождающихся отношений. – Никаких больше Пусь, ладно?
– Вот права всё же была моя мама, у разведённых женщин с детьми обычно скромные запросы, – съязвил Егор, за что был беспощадно побит подушкой.
– Тебе не кажется, что мы уже как-то очень долго разговариваем? – весело спросил он, не пытаясь обороняться.
– Не кажется, так и есть.
– Ну, всё, поговорили.
И он решительно смёл все подушки в сторону.
Утром он вернул Ирину домой. Совершенно непостижимым образом оба чувствовали себя загулявшими подростками, являющимися с рассветом под очи строгой матери. Не двое взрослых людей с разветвлённой любовной историей, а сопливый молодняк, право слово. Ульяна и Ольга уже не спали, занимались завтраком в четыре руки, поэтому часть продуктов пострадала.
– Рановато вы прискакали, – удивилась подруга. – Я думала, до обеда будете разногласия улаживать.
– Ира очень… контактная, – сказал Егор, за что получил локтем в бок. – Она быстро пошла на сближение и мы пришли к полному и обоюдному согласию.
– Вот вроде бы все слова приличные, а в голову мне одни пошлости лезут, – одобрительно кивнула Ольга. – Чего зарделась, как восьмиклассница? Давно пора было.
Ира побаивалась, как воспримет происходящее Ульяна. Поймёт ли девочка, или живущий в ней дух строгой учительницы, что сейчас происходит. Но дочь отнеслась к реинкарнации их личной истории вполне благосклонно.
– Теперь ты чаще будешь к нам приезжать? – уточнила она у Егора.
Тот кивнул.
– А в гости будешь нас звать?
– Даже с ночёвкой, – пообещал Егор.
Похоже, это девочку устроило абсолютно. Лёгкий завтрак рисковал превратиться в праздничное чаепитие. Ольга порывалась уйти, но её так легко не отпустили, вызвалась работать сводней, так терпи.
Когда Егор с неохотой, уже под вечер собирался домой, Ульяна отвела его в сторону, подмигнула и сказала заговорщицки:
– Будешь ей опять предложение делать, подари моё кольцо. Я всегда этого хотела, просто сказать не знала как.
Значит, всё же помнит, кем была. Поначалу ему и самому было страшновато. Это ж в какую родственно-кармическую реку он собрался войти?
Кем он станет? Отчимом своей покойной матери, которая переродилась в ребёнка его бывшей и будущей жены? От одних мыслей мурашки по коже. Но постепенно всё сглаживалось. Было всё больше Ульяны и всё меньше Анны Викторовны.
– Она отработала болевые моменты, которые заставляли её всё время вспоминать о прошлом, – объяснила Тара. – Больше ей эти переживания не нужны. Вы теперь вместе, она не стоит между вами. Можно сказать, исправила свою ошибку, поняла, что её любят, приняла и полюбила тебя. И ты теперь знаешь, что перед смертью она подумывала помириться, хотела выбрать подарок. Она тебе об этом сказала. И показала, что хочет вам с Егором счастья. Так что теперь её душа свободна для новых открытий и наслаждается детством.
– Ульяша совсем всё забудет?
– Нет, душа-то останется прежняя. Могут проскакивать привычки из прошлой жизни, это будет проявляться в любви к каким-то вещам, фильмам, книгам. Возможно, в жестах, играх. Но совершенно уже неосознанно.
Через месяц после свершившегося с ними примирения и согласия, Егор позвал Иру и Ульяну отдохнуть вместе на природе.
– Серьёзно? – прищурилась Ирина, увидев, куда он их привёз. Тот самый отель, те самые воспоминания.
– Пожалуйста, притворись, что ты не догадываешься, зачем я тебя сюда пригласил, – попросил Егор. – Или мы опять в машине всё начнём?
– Нет, – вздохнула она. – Не буду тебе портить красивый сценарий.
– Тут и лошадки есть, помнишь?
– Лошадки? – теперь уже оживилась Ульяна.
Кольцо на этот раз было не в конфетах, он просто протянул ей футляр за ужином, и спросил, согласна ли она дать ему ещё шанс. Хоть это и звучало вычурно и как-то слишком картонно, Ира опять расплакалась. А следом за ней и Уля, сама не зная, почему. Возможно, увидела «своё» кольцо и расчувствовалась.
– Видимо, с каждым моим предложением будет плакать всё больше народа, так что на этом пора остановиться, – сказал Егор.
Ира вначале категорически возражала против свадьбы, считая её смешной, в сложившейся ситуации.
– Я, как твой первый и будущий третий муж, тоже ведь имею право голоса, – убеждал Егор. – Мне хочется праздника, и чтобы все видели, что я тебя снова завлёк в свои сети. Друзья и в прошлый-то раз удивлялись, как я такую шикарную девицу под венец затащил. Мирон даже сказал, что ты под гипнозом была, либо мне в руки попали фотографии, где ты носишь брекеты, и ими я тебя шантажировал. И потом, может и смешно, да. Но разве ты против веселья? Давай развлекаться.
– Не носила я брекеты, – обиженно сказала Ира.
– Это всё, что ты поняла из моей речи? – Егор сделал нарочито заботливое лицо.
– Я всё поняла. Давай сюда свою свадьбу, так и быть. Только в белом платье я позориться уже не буду.
– Ладно, можешь позориться в любом другом, на твой выбор, – разрешил Егор, и предусмотрительно отскочил подальше.
Правда, секунд через десять вернулся к невесте, чтобы попросить прощения за свои глупые шуточки и уверить, что позориться она ни при каких обстоятельствах не будет ни в одном из придуманных человечеством нарядов, или совсем без них, что даже намного лучше.
– Вот как тебя всерьёз воспринимать, а? – спрашивала Ира, возводя очи к потолку.
Впрочем, вопрос этот был риторический, поскольку на самом деле всё было ого-го как серьёзно, а Ира вновь пребывала в эйфорическом состоянии, и дала себя уговорить и на платье, и на торжество, и на фотосессию. Особенно когда Егор взял в союзники Ульяну. Похоже, против этого сложившегося тандема она бессильна, порой это даже пугало. Неужели это те же грабли, только модернизированные? Более компактные, так сказать. Но жених был внимателен, старался предвосхищать все её желания, а с девочкой выстраивал отношения, согласно иерархии ребёнок-взрослый. И, к счастью, роль взрослого отводилась ему.
С небольшим внутренним содроганием Ирина думала, как оповестить о предстоящей свадьбе Петра. Его реакции она слегка побаивалась. Как-то раз замученный героический отец забежал проведать Ульяну, и та с порога обрадовала его новостью. Уж очень она была большая и важная, и девочке хотелось разделить радость обладания ею со всеми близкими людьми. «Вот и хорошо, самой не рассказывать» – вздохнула про себя Ира. Петя хмуро на неё глянул, и этот взгляд говорил: «Я так и знал». Что ж, подтверждать чужие подозрения ей было не впервой.
А вечером Ира во второй раз в жизни встретила Дашу. Да и как сказать, встретила. Та приехала в гости, с тортом и бутылкой шампанского, поздравить.
– Знаешь, я до сих пор боялась, что Петька к тебе сбежит. Есть у него такая фишка, между бабами суетиться. Открывай шипучку!
– А ты разве не кормящая? – растерялась Ира.
– Фигня вопрос, разок сцежусь, – Дарья хлопнула ладонью по столу. – Давай за окончание всех наших разногласий. Как это психологи говорят? Закроем гештальт.
«Что-то много в моей жизни стало всяческой психологии и терминологии» – подумала Ира, но пошла за бокалами. Против Даши она никогда ничего не имела, да и чисто женское любопытство никуда не денешь, интересно с ней поболтать. По счастливой случайности пара фужеров в полупустом шкафчике осталась. Посуды у них уже почти не было, Ира и Ульяна уже пару недель как понемногу перевозили своё не такое уж и богатое имущество. Егор, ранее в амурных делах не очень поспешный, на этот раз приложил немалые усилия, чтобы убедить Иру переехать к нему, надолго не откладывая. Он развернул бурную деятельность, и через знакомых нашёл молодую семью, которой «вот прям скоро» нужна была квартира на долгое время, именно в том районе, где жила его дама сердца. Наведался в гости к заведующей детского сада в своём микрорайоне. Она, по счастью, была знакомой его мамы и согласилась принять новенькую девочку, не затягивая процесс. Тонко действовал через Ульяну, так что Ирина отбросила свои сомнения и вещички собирала ещё до предложения руки и сердца. Дарья скудность обстановки и коробки по углам сразу отметила.
Подготовка к свадьбе велась уже не с таким размахом, как в первый раз. Ира настояла на более скромном торжестве, где и гостей по-минимуму, и в ЗАГС не на лимузине. Платье не шили, купили готовое, приятного голубоватого оттенка, она в нём просто отлично смотрелась.
Добрые подруги нарисовали огромный плакат «Поздравляем с Deja Vu». Родители Иры в открытую приехали по отдельности, не изображая семейную пару. Отец Егора выглядел ещё более обескураженным, чем семь лет назад. Ире показалось, что он не очень осознавал, что происходит, и не сразу понял, что невеста та же самая, что и в прошлый раз. Ольгу вновь позвали в свидетельницы, хоть она и сопротивлялась. Призывала не повторять в деталях прошлый брак. Но молодожёны настояли на своём, пообещали привлечь другого свидетеля со стороны жениха, для разнообразия. В прошлый раз Мирон был, а сейчас Жеку попросят. За праздничным столом, наконец, был представлен Иннокентий, официальный Ольгин «бойфренд». Он оказался вполне компанейским и сумел расположить к себе даже требовательную Ульяну, из которой получилась очаровательная подружка невесты. Правда, девочка, похоже чувствовала себя при этом кем-то вроде управляющего церемонией бракосочетания.
– Не обижайте друг друга, поняли? – строго сказала она счастливым брачующимся. Впрочем, после свадьбы она перестала разговаривать с ними, как с неразумными детьми. Они в её иерархии прочно заняли место взрослых, а она – позицию любимого ребёнка.
Если бы на этой свадьбе и состоялась драка, то она была бы не типичной, поскольку участвовали бы в ней свидетельница и один из друзей жениха. Поскольку, на взгляд Ольги, «парубки» пошутили весьма неуместно и даже зло. Они подарили паре красивые дизайнерские грабли, с привинченной к ручке табличкой «Не наступать». Вот не зря Ира именно об этом садовом инструменте размышляла.
– Это Серый придумал, – оправдывался потом Мирон. – Он очень переживал, когда вы развелись.
– Ты не обиделась? – шёпотом спросил Егор, когда довольные своим чувством юмора мужики внесли в зал выполненный на заказ инструмент.
– Мне сложно сформулировать, что я сейчас чувствую, – растерянно, но так же тихо ответила невеста. – Так-то с ними не поспоришь.
– Дорогие наши молодожёны, – вступил Сергей, он же Серый, идейный вдохновитель сатирического подарка. – Мы желаем вам не повторять прежних ошибок, а эти грабли использовать только в качестве экспоната.
Сидящая рядом с Ириной Ольга медленно наливалась маковым цветом, будто приняла намёк на свой, а не подругин счёт. Как бы в бой не кинулась, тем более что и подходящее орудие как раз к столу подали. Положение спас жених, бросившись на амбразуру. Он поблагодарил друзей и громко сказал:
– Чтобы ситуация не повторялась, её просто надо преломить. Сейчас я так и сделаю.
Он уверенно взял грабли и резким движением сломал их о колено. Нет, вручную обработанное дерево не сразу прямо так взяло и треснуло, хоть черенок и был достаточно изящным. Пришлось приложить ещё раз. Но в сухом остатке, выступление получилось впечатляющее.
– Если это и грабли, – дополнил Егор, – то вы, ребята, даже себе не представляете, насколько приятно на них наступать.
Присутствующие находчиво закричали: «Горько!», чем очень удачно всех отвлекли от произошедшего.
– Блин, – заметил Олежка, один из дарителей грабель. – Похоже, им до сих пор нравится целоваться. После стольких лет знакомства. Странные люди.
Сам Олежка не так давно развёлся, и делил с бывшей женой всё, вплоть до ложек и полотенец. Ему и подумать было дико, что можно развенчанной супруге хотя бы руку по своей воле пожать.
Егор с Ирой частично сами были виноваты в таком антибрачном выступлении друзей. После их феерического объединения они ни разу не выбрались вместе с тёплой Егоровой компашкой ни на пикник, ни хотя бы по улице погулять. Собраться не смогли, всё время дела какие-то, а потом и вовсе подготовка к свадьбе. Егор только по телефону с ребятами общался. Вот и выстрелили грабельки.
Героический поступок не прошёл бесследно, до конца вечера жених слегка прихрамывал и морщился. А потом (спойлер) на месте встречи черенка с телом долго красовался солидный кровоподтёк. Подвыпив, друзья подошли к паре с повинной головой, которую, как известно, меч не сечёт.
– Ир, ты нас прости, – вздохнул тот самый Серый. – Мы не со зла. Так-то мы уважаем Гохин выбор.
Ира была в курсе, как друзья называют её мужа, но не выдержала, засмеялась, уткнувшись носом в букет невесты.
– Но-но, тебе его кидать ещё, – шутливо запротестовал Егор.
– Да чего кидать, опять в Ольгу прилетит.
Но свадьба – свадьбе рознь. На этот раз цветы пролетели мимо свидетельницы, ударив по затылку Марту, которая в тот момент принимала рабочий звонок, судя по всему совершенно неотложный. Лицо её во время разговора всё больше и больше озарялось, и как раз на пике сияния и случилось букетопадение. Впрочем, даже такая неожиданность не смогла снизить накала чистой радости журналистки. В тот день причины она не сказала, дабы не перетягивать на себя даже крошечную частичку внимания, озвучила лишь через пару дней. Практически перед самым отъездом. Нет, девушка не покидала столицу насовсем, хотя в каком-то смысле, из своего вояжа должна была вернуться другим человеком, уже не той самой Мартой. Ей пришло приглашение из того самого монастыря в заброшенной деревушке, где пребывал в нирване её ночной гость. Добиться возможности посетить святыню было непросто, но Марта очень постаралась. Описала подробнейшим образом причины, по которым хочет видеть Ринпоче. Её письмо прочитали почтенному учителю, и монахам показалось, что старец мимолётно улыбнулся краешком губ, как Мона Лиза. А через час прошёл благодатный дождь, которого ждали уже пару месяцев. Это поразило последователей мудреца до такой степени, что они согласились принять русскую журналистку и провести её к Пхубу, всё ещё неподвижно сидящему в своей полувековой медитации.
Накануне вылета, по счастью, был четверг. Хотя надо сказать, после того самого телевизионного эфира старец к ней больше не приходил. Возможно, Марта сама испугалась, что человек, которого она принимала за порождение своего подсознания, оказался реальной личностью. А может, Пхубу был рад встрече с соратниками, пусть и молчаливой, и сам не хотел уже летать во сны к своей молодой подруге. Эта загадка так терзала Марту, что она и решила во что бы то ни стало отправиться к истокам. Более удивительным фактом, чем контакт с бестелесным воплощением великого Учителя, Марте показался неожиданный энтузиазм Самуила. Он даже согласился отправить сотрудницу в творческую командировку. Какой профит он собрался получить с этой поездки, осталось загадкой. Вероятно, обладание таким эксклюзивом и подстегнуло его щедрость. В ночь перед отправкой в заброшенную деревню Марта неожиданно для себя увидела во сне Пхубу, и ужасно растерялась.
– Нашла меня, свиристелка? – ласково сказал дедок. – Рад буду твоему приезду. Тебе давно пора куда-нибудь выбраться.
– Тебе привезти что-нибудь? – невпопад спросила Марта.
– Ты прямо сейчас в круглосуточный магазин побежишь? – дребезжащий смешок старика был таким громким, что Марта побоялась, как бы не проснуться.
– Впрочем, свечи с запахом лайма ты купить успеешь. В монастыре жгут всякое старьё, честное слово.
– А ты и ароматы чувствуешь, когда в теле?
– Конечно. Я живой, ты не подумай чего.
– Почему ты не приходил так долго? – задала девушка животрепещущий вопрос. – Я, может, и не вызванивала бы твоих монахов так усердно, если б с тобой могла поговорить.
– Пугать тебя не хотел. Одно дело – воображаемый друг во сне приходит, другое – могущественный тибетский лама.
Свечи Марта нашла и купила, эзотерическому журналисту это раз плюнуть, хоть глубокой ночью.
Вернулась она почти через месяц, умиротворённая и тоже с загадочной полуулыбкой. Ольга сказала, что от мудреца ей явно передался «синдром Джоконды». Старец так и не пробудился, но Марта была уверена, что он всё слышит, когда навещает своё бренное иссохшее тело. Правда, это бывает нечасто, потому что в основном его душа преодолевает временные и пространственные барьеры, путешествуя почти круглосуточно.
Ульяна ещё какое-то время помнила события прошлой жизни. В возрасте примерно шести с половиной лет она увидела странный сон. В нём она была на похоронах, своих собственных, разумеется. С памятника на неё смотрела Анна Викторовна. Фото было густо заставлено венками, и словно выглядывала из кустов. Ульяна… или Анна… чувствовала себя потерянной и словно замёрзшей, хотя не могла ощущать перепадов температуры. У могилы стоял Егор с убитым выражением лица, его держала под руку Ирина. Ульяна – Анна видела, что между этими двоими словно проявляется трещина. Они вроде бы и рядом, но уже не вместе. И тут ей стало жаль сына. И эту упрямую девчонку, живущую какими-то шаблонами, которые она искренне считает своими идеалами. Вот бы сказать им, что с ней всё в порядке и она не умерла. Хотя, её состояние и жизнью назвать сложно. Ира вдруг подняла глаза и посмотрела в упор, будто могла увидеть. И судя по испугу на лице, и правда увидела. Разве может такое быть? Почему она, а не её родной мальчик? Потом Анну будто завертело, скрутило в спираль, она пронеслась, кажется, через всё кладбище, а затем услышала громкий хлопок. И очутилась перед тем же странным существом, что и сразу после аварии. Мамы… то есть, её, Анны мамы, на этот раз не было.
– Что-то пошло не так? – спросила новопреставленная душа.
– Ничто не может пойти не так, – получила она ответ. – Всё может пойти по-другому. Но как правильно, этого никто не знает. Попробуешь ещё раз, уже скоро. Может, с твоей помощью он даже станет счастливым. Хотя – это только в его руках.
После этого она проснулась, но ничего уже толком не помнила. Воспоминания словно растворились в ней, дверца во вторую память захлопнулась, уступив всю инициативу нынешней, новой жизни. Она уже не понимала, зачем ей было сбегать от воспитателей и почему пыталась ссориться с мамой. Со своей единственной мамой, а других она и не знала, да и не надо, ведь эта – самая хорошая и ближе неё нет никого и никогда не было. Всё находилось на своих местах. Возможно, какое-то «правильно» всё же есть.
***
Они гуляли втроём по предновогодней Праге. Ульяну очаровал красивый город, нарядное рождественское оформление. Девочка нашла детскую площадку и самозабвенно её исследовала.
– Из неё отличная путешественница выйдет, – одобрительно сказал Егор, наблюдая как девочка общается с совершенно незнакомыми ей чешскими детьми.
– Уже, смотрю, вышла, – засмеялась Ира. – Она меня вчера спрашивала, когда мы в Индию полетим.
– Ну, это уже теперь только после того, как у нас новый компаньон подрастёт.
Оба посмотрели на уже заметный Ирин живот, он слегка выступал, из-за чего дизайн пальто выглядел скруглённым. Пятый месяц уже идёт, как-никак.
– Как думаешь, закончились наши испытания? – спросила она, взяв мужа за руку.
– Конечно. Мы с тобой уже женаты дольше, чем обычно.
– Да ну тебя! – Ира шутливо толкнула Егора. – Знаешь, я себя чувствую немного Петей. Чуть что – сразу детей рожаю. Они сейчас третьего совместного вынашивают.
Странно, конечно было вспоминать о своём, можно сказать, случайном бывшем муже в такой момент, но реплика вполне к месту. Уля буквально перед отъездом сообщила, что видела тётю Дашу с большим животом: «Там, наверное, ребёночек или их даже сразу пять». А несчастный Петин вид эти слова полностью подтверждал.
Егор с сомнением оглядел Ирину.
– Не. Ты на него не похожа. И у нас не чуть что. Нам давно пора было. Я очень жду нашего с тобой мальчика.
– Очень надеюсь, что на этот раз без неожиданностей обойдётся, – вздохнула Ира. Проходить заново кармические уроки с чьей-нибудь реинкарнацией ей не хотелось категорически. Она когда узнала о новой беременности, сначала немного испугалась, хоть они ребёнка и планировали, потом уже ощутила ту радость, которая и по сей день с ней пребывает. Сына собирались назвать Даниилом.
Егор обнял жену.
– Впереди у нас ещё много-много счастья. Все сложности и неясности наконец-то, закончились. И наступающий год будет удивительным.
– Да, – согласилась Ира. – Ведь у него и цифра такая необычная, волшебная. 2020.
