Jacob Davidovsky
Ленин. 1917-06
6 июня 1917 года.
Было проведено совещание ЦК партии большевиков. С докладом выступил Подвойский, который проинформировал о росте влияния большевиков в Петроградском гарнизоне и высказался за демонстрацию рабочих и солдат в ближайшее время, во время прохождения Всероссийского Съезда Советов.
При обсуждении выявились две точки зрения. Ленин считал целесообразным провести совместную демонстрацию рабочих и солдат против Временного правительства с требованием перехода власти к Советам. Эту точку зрения поддержали члены ЦК Свердлов и Сталин. Зиновьев, Каменев и другие выступили против.
Решение было отвергнуто.
Ленин принял это спокойно. Да, его уже начинало тяготить положение, при котором завоевание контроля над Петроградским Советом оставалось такой же несбыточной мечтой, как и в день его возвращения в Россию. Соответственно, свержение правительства при поддержке Советов, то есть цель, указанная Владимиром Ильичом во время Апрельского Кризиса оставалась столь же далёкой.
Поэтому вождь большевиков начал задумываться об иных возможностях. В частности, свержении правительства вооружённым путём без согласия Совета. Например, проведя мирную поначалу демонстрацию с перерастанием в восстание.
Но эти мысли ещё не были до конца оформившимися, поэтому обострять ситуацию в ЦК прямым противостоянием Ленин не стал.
Но этот вариант продолжал обдумывать.
9 июня 1917 года.
На конспиративном заседании большевистского ЦК утром был поднят вопрос о проведении на следующий день, 10 июня, мирной манифестации рабочих и солдат с возможным переходом в не столь мирную.
Ленин и его ближайшие сторонники занимали следующую позицию: не идти прямо на захват власти, но взять власть при благоприятной обстановке, для создания которой принять меры.
Против этой осторожной тактики высказались двое членов ЦК, Сталин и Стасова, поддержанные одним из двух главных руководителей большевистской военной организации Невским. Они предлагали форсировать движение и довести его при всяких условиях до конца.
С другой стороны, два члена ЦК, Зиновьев и Каменев, высказались против выступления вообще.
Большинство отвергло оба эти крайние предложения и приняло следующий план действий, исходящий от Ленина:
Ударным пунктом манифестации, назначенной на 10 июня, являлся Мариинский дворец, резиденция Временного правительства. Туда должны направиться рабочие отряды и верные большевикам полки.
Особо назначенные лица должны были вызвать из дворца членов кабинета и предложить им вопросы.
Другие особо назначенные группы – во время министерских речей выражать народное недовольство, поднимать настроение масс. Если массы окажутся настроены достаточно решительно и активно начнут это проявлять, Временное правительство должно было быть тут же арестовано.
Воззвание ЦК к солдатам и рабочим было уже подготовлено. В этом воззвании, которое распространялось на заводах, фабриках, казармах и на улицах Петрограда 9 июня 1917 года, говорилось:
“Рабочие! Присоединяйтесь к солдатам. Все на улицу, товарищи!
Солдаты! Протяните руки рабочим. Ни один полк, ни одна рота не должна сидеть сегодня в казарме.
Все на улицу, товарищи!
Вся власть Всероссийскому Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов”.
Однако этот план сорвал сам Всероссийский съезд Советов, который категорически запретил любого вида демонстрации.
Большевики оказались в сложном положении. Проведение демонстрации противопоставило бы их съезду, что давало предлог обвинить большевиков в заговоре и расправиться.
Под давлением Первого Съезда Советов и собственной фракции на съезде ЦК большевиков вечером 9 июня отменил выступление.
Ленин в этот день успел много. Кроме участия в описанных выше двух заседаниях ЦК он ещё и выступил на Съезде. В его выступлении следует выделить изменения в точке зрения большевиков по национальному вопросу.
Как мы помним, Ленин с большевиками всегда стояли на самых либеральных для национальностей России позициях. Они провозглашали безусловное право всех наций на самоопределение. Что не вызывало восторга у сторонников территориальной целостности, которых в России всегда было весьма немало.
– Помилуйте, – как бы рассуждали даже самые мягкие адепты территориальной целостности, – ну поляки и финны, например – ладно. Они совершенно другие, да и независимость для них важна. Так уж и быть – пусть отделяются – если очень хотят. Ну, раз финны, то и эстонцы – пусть. Раз эстонцы, то и литовцы с латышами. Понятно. Кавказ – армяне, грузины, азербайджанцы – это иная культура. С зубовным скрежетом, но можно понять. Опять же раз иная культура, то и все эти киргизцы с туркменами – куда ни шло.
Но Украина! Два с половиной столетия вместе! Сами к нам просились при Богдане Хмельницком! Да они такие же как мы! Воля ваша, но это принять никак невозможно.
Даже среди большевиков многие рассуждали так же. Терять сторонников Ленин не любил и поэтому давно искал формулу государственного устройства России, которая удовлетворила бы и сторонников права наций на самоопределение, и адептов целостности государства.
К Первому Всероссийскому Съезду Советов Ленин такую формулу нашёл и огласил 9 июня с трибуны Съезда.
Признавая по-прежнему право народов на самоопределение, он предложил создать новую Россию, как федерацию республик. “Пусть Россия будет союзом свободных республик”, – прозвучало с трибуны.
Вот так. Вроде и право на самоопределение соблюдено, и страна осталась в прежих границах. И овцы сыты, и волки … тоже удовлетворены.
В тогдашней обстановке постоянных дискуссий о войне, об отношении к правительству, о восстании, в конце концов, мало кто задумался над этими словами. Кого тогда в Петрограде волновал национальный вопрос?
А напрасно. Как мы теперь знаем, через пять лет государственное устройство России станет соответствовать этому тезису. Впервые оглашённому Лениным на Первом Съезде Советов. Хотя бы формально.
16-23 июня 1917 года.
В эти дни ЦК партии большевиков ЦК провел Всероссийскую военную конференцию большевистских фронтовых и тыловых организаций.
Ленин великолепно понимал, что в борьбе за власть один пролетариат – ничто, если армия в решающий момент окажется на стороне правительства. Армию надо было правительству противопоставить, а для этого дать ей такие лозунги, которые были бы доходчивы и доступны простому солдатскому уму.
Первое место отводилось лозунгу, впервые, надо сказать, озвученному Троцким – “немедленный мир, положить конец проклятой бойне и отпустить солдат домой”.
ЦК издавал директивы о создании большевистских ячеек во всех полках и на кораблях. Уже к маю в Петроградском гарнизоне было около шести тысяч большевиков, а ячейки – во всех полках
ЦК через специальную газету для армии – “Солдатскую правду” – создаёт особую сеть пропагандистской службы Связь между партией и армией становится регулярной. Только за июнь в Военную Комиссию ЦК за советами и инструкциями обратились более девяти тысяч делегатов фронта и тыловых гарнизонов. Военное Бюро Московского Комитета объединяло свыше двух тысяч военных коммунистов из московского гарнизона.
В Балтийском флоте партийные организации были почти на всех крупных кораблях. Численность коммунистов там к лету 1917 года доходила до трёх-четырёх тысяч человек. Военная организация Двенадцатой армии, стоявшей в районе Латвии, составляла более трёх с половиной тысяч. Она издавала газету “Окопная правда”.
На конференции были представлены 43 фронтовых и 17 ты¬ловых организаций (26 тысяч членов партии). Доклад о текущем моменте сделал, разумеется, Ленин. В резолюции по этому докладу конференция записала: “Самым энергичным образом всесторонне готовить силы пролетариата и революционной армии к новому этапу революции” – то есть к захвату власти.
Был утвержден Устав военных партийных организаций, в котором определялась структура партийных организаций от ротной ячейки, как элементарной единицы, до Всероссийского Бюро военных организаций при ЦК, как высшей инстанции. Во Всероссийское Бюро были избраны Антонов-Овсеенко, Крыленко, Подвойский и другие. Председателем был избран Подвойский.
Партия всё активнее подготавливала насильственный захват власти.
