Иван Сергеевич Воробьев
Ремень Альфа-воина
Оно стало пошевеливать когтями и издавать при этом странное шипение, от которого у рыцаря мурашки прошлись двойной волной по всему телу.
Мерзопакостная тварь набросилась на успевшего вооружиться своим смертоносным диском рыцаря и своими когтями отбросила со звоном оружие в сторону, едва только Джалел успел запустить его в неприятеля. В следующий момент рыцарь, проявив чудо реакции, едва уклонился своим корпусом назад от зловещих и, как оказалось, очень прочных когтей, не уступавших стали боевого бумеранга, и, вынув меч из ножен, отразил следующий удар.
Тварь отпрыгнула назад при виде славного оружия воина.
– Ага, испугался? – Понял Джалел и с презрением усмехнулся, переводя дух.
Похоже, у нечистого существа что-то пошло не по плану. Хотя изначально оно заняло очень выгодное положение, находясь не слишком далеко от рыцаря, что дало бы тому больше времени для подготовки к обороне (впрочем, герой итак справился), и не слишком близко, так как в сем случае металлический диск воина вонзился бы ему в грудь раньше, чем чудовище успело бы отразить бросок своего противника.
Рыцарь, увидев замешательство неприятеля, надвинулся на то с мощными ударами своего меча, и тварь понемногу начала пятиться. Джалел не мог понять, как её когти выдерживают атаки его меча. Когти любого другого хищника уже давно бы изломались, но когти монстра оказались чересчур крепкими, словно были выплавлены из стали. В один момент отважный рыцарь загнал чудище в тупик: оно уткнулось спиной в дерево.
Теперь мерзкому существу нужно было менять тактику. Издав такое же противное шипение, как и в первый раз, тварь, видя свое безвыходное положение, отчаянно набросилась на рыцаря и начала изо всех сил орудовать когтями. Рыцарь в свою очередь, не ожидав такого противостояния, невольно занял позицию обороняющегося и отбивался, как только мог. Несколько раз смертоносные когти монстра, быстро вошедшего в азарт, проскакивали буквально в дюйме от его шеи.
Какое-то время монстр действовал аккуратно, занимая выгодное положение нападающего, но, осмелев вконец, перешел через безопасную границу. Один неаккуратный его замах своей уродливой рукой, и кровь зеленого цвета полилась фонтаном из места сруба. Отрубленная ладонь с длиннющими когтями уродливо и безжизненно валялась на земле, вызывая у воина рвотный рефлекс.
Чудовищное создание зашипело гораздо громче и противнее, чем в предыдущие два раза и, отскочив назад и подняв искалеченную руку кверху, взялось за неё другой рукой, содрогаясь от боли.
– Сдохни! – Произнёс громко рыцарь и, воспользовавшись коротким отвлечением монстра, захотел было покончить с тварью сокрушительным ударом своего меча, но тварь в последний момент успела отразить удар.
Тогда рыцарь, воспользовавшись замешательством монстра, молниеносно вынул свой кинжал из ножен и запустил в тварь. Нож также не принес вреда чудовищу, но отвлекающий маневр удался: пока урод отражал бросок, Джалел успел сделать сильный замах мечом и с плеча поразил чудище в грудь, оставив на его теле длинную зеленую полосу, и кровь полилась из раны водопадом, орошая собой сырую землю.
Чудище постояло секунды две и упало замертво. Джалел не мог побороть того волнения, что царило сейчас в его груди. Дыхание рыцаря, частое и глубокое, стало постепенно приходить в норму. Теперь рыцарь мог в полной мере вдохнуть свежий, ароматный воздух леса, наполнив им свои легкие до отказа.
Никогда ему ещё не приходилось сталкиваться с нечистью. Люди, порой вооруженные до зубов и отлично обученные воевать, никак не могли устрашить рыцаря так же, как это чудовищное создание. Такой опыт воину пришлось пережить впервые. И он справился с испытанием.
Только Джалел успокоился и, помолившись перед едой, начал трапезу, как принцесса опять возникла перед его образом. Та очаровательная улыбка, та удивительная нежность её руки. Он не мог это забыть. И сейчас рыцарь поймал себя на мысли, что ради того, чтобы увидеть её ещё раз, он сделает всё, чтобы выжить.
Правда, воина брали большие сомнения насчёт того, что Её Высочество захочет выйти за него. Что он из себя представляет? Она принцесса, а он просто рыцарь, в основном только и обученный тому, чтобы воевать. Она столь совершенна и невинна, а он убивает людей. Она добрая и нелицеприятная, и уважает сильных, а он только и ненавидит слабых, хотя и тоже нелицеприятен, но только в плане сословий.
Джалелу даже стало довольно смешно при мысли, что ему вдруг удастся стать королём. Ведь кроме принцессы у Его Величества детей не было. Да, когда-то в детстве он мечтал об этом. Но сейчас возмужавший воин осознавал, что реальность никак не соответствует слишком уверенным и убежденным детским представлениям. А что будет, если он, и вправду, станет королем? Интересно представить. Насколько страна при его правлении будет процветать, или, наоборот, остановится в своём развитии из-за ряда определенных, непредвиденных причин? А вдруг начнется воина с каким-то другим государством?
По этому поводу у рыцаря было много разных мыслей. И Джалел сильно сомневался, насколько путевый из него выйдет правитель.
А пока он будет просто выживать. И в таком случае ему нужно хорошо выспаться для того, чтобы завтра продолжить свой путь.
Глава Iv. Чудесное спасение
Солнце взошло и Джалел проснулся. Надо продолжать путь.
Рыцарь встал, громыхая доспехами, и размял кости. Да, ему пришлось спать вот так, в броне. Ведь всё что угодно может произойти в любой момент, и надо быть всегда вовремя готовым ко всему.
Погода была теплой и солнечной. И хотя рыцарь бы неприхотлив к любым условиям жизни, навязываемой природой, людьми, их понятиями, да всем, чем угодно; такая блажь ему была весьма по душе.
Но в то же время какое-то стонущее, щемящее сердце чувство тоже дало о себе знать. Одиночество. А ведь как бы Джалел оказался счастлив, будь кто-то рядом. Они бы с тем человеком непременно нашли бы здесь какую-нибудь прохладную речку или озеро и искупались бы.
По правде говоря, воину сейчас очень хотелось видеть рядом с собой принцессу. Рядом с ней тело приобретало такую необъяснимую легкость, что казалось, вот-вот оторвется от земли и взмоет в синее небо. В её присутствии вся боль, как душевная, так и физическая, вроде нытья суставов, внезапно куда-то исчезала. Подобные, по крайней мере, впечатления остались в голове мужчины о его вчерашней собеседнице.
Как скоро Джалел предался воспоминаниями недавних событий, так же скоро дело стало клонить к вечеру. Рыцарь успел порядком устать, но тем не менее следовало оставаться на чеку и ожидать чего угодно.
Да, оно стоило того. В один момент, спустившись с неба, перед рыцарем предстало гигантское черное крылатое насекомое, походившее на муравья, с неисчислимым количеством злых красных глаз на голове. Чудовище, посмотрев на воина, взмыло вверх.
Вскоре в небе среди высоких деревьев и неба, окрашенного в оранжевый цвет, так как солнце уже стремилось к горизонту, появилось невероятное количество летающих монстров, заполонивших и сотрясавших собой весь воздух.
Джалел вынул свой меч из ножен и держал наготове. Сердце его сильно забилось, нервы натянулись в струны, и сильная дрожь прошла по ногам.
– А-а-а-а! – Заорал рыцарь, когда первое чудовищное создание налетело на него, и встретил тварь острым лезвием своего меча, сокрушив голову того напополам.
Герой понял, что нужно бежать из этого ужасного места. Но не тут-то было. В следующую секунду на него набросились ещё две отвратительных твари с разных сторон. Молниеносными и красивыми движениями своего тяжелого меча рыцарь отправил на тот свет и этих двух. Благо, правда, что их нападение оказалось не совсем одновременным.
Удивившись своей первоклассной скорости и реакции, воин всё же сразу почувствовал, что одним мечом ему будет достаточно сложно противостоять столь неисчислимому множеству. Меч – оружие довольно громоздкое, и, хотя им можно наносить сокрушительные удары, оно лишает его обладателя определенной доли поворотливости и маневренности.
И потому герой, продвинувшись вперед на пару шагов, убрал меч в ножны и, достав свой смертоносный диск, лишил им жизни очередного нападавшего спереди и сбоку. В тот же момент рыцарь улучил одно мгновение, для того чтобы взять кинжал в другую руку. Тут же Джалел почувствовал, как кто-то на него устремлялся сзади. Чувства героя: слух, обоняние – были настолько обострены за счет выброса адреналина в кровь, что тот не упускал ни одного действия или движения со стороны неприятеля, что максимально превосходил его количеством.
Следующему гнусному созданию не повезло так же, как и предыдущим. Воин чуть было не оставил свой кинжал в голове твари, но отпихнул её ногой и продолжал бой.
В следующую секунду на рыцаря устремилось три твари: две сзади и одна спереди. Помчавшись навстречу последней, Джалел умертвил её своим кинжалом ударом в голову и, резко развернувшись, прикончил и другие две своим острым стальным бумерангом.
Надо было продолжать двигаться. В один момент, едва рыцарь успел продвинуться вперед на несколько локтей, как узрел летящих на него спереди с разных фронтов двух кошмарных тварей и, в то же мгновение краем уха услыхав трепыхание крыльев сзади, решился пойти на риск и оставить себя на пару секунд без своего фирменного метательного оружия, запустив то в двух негодяев, после чего набегу совершил разворот на все триста шестьдесят, налету ранив кинжалом летящего с тыла, оставив того истекать поганой зелено-фиолетовой кровью, изливающейся из-под головы, что теперь безжизненно свисала от остального тела над оскверненной его мерзким трупом землей. Исполнив этот ловкий, непревзойденный трюк, боец, вернувшись в исходное положение, вовремя успел поймать плавно скользящий по воздуху по направлению к нему бумеранг, залитый кровью первых двух. За мгновение до сего момента ещё при развороте уловив краем глаза ещё одного нападавшего, Джалел, как только рука рыцаря почувствовала тяжесть холодного оружия, снес его гладким лезвием башку уродливому созданию и, развернувшись обратно, продолжал двигаться вперед.
Совершив сие эффектное представление, рыцарь, по-видимому, нагнал страху даже на таких бестолковых тварей. Но, пробежав локтей семьдесят, воину, уже достаточно уставшему, пришлось продолжить борьбу против нечисти.
Следующее исполнение героя вышло бесподобным, словно тот его отрепетировал заранее. Увидев стремящуюся сразиться с ним уродину прямо по курсу и уловив притом обостренным чутьем наступление с левого и правого фронтов, ловкий боец метнул в первую нежить кинжал, после чего почти не глядя выкинув правую руку в сторону, держащую излюбленное оружие воина, и, к своему счастью, почувствовав на лице брызги крови пораженного им существа, молниеносно перехватил диск другой рукой и, описав тем идеальную полуокружность, сразил последнего. На все сие действие у ловкого мужчины хватило одной секунды.
Герой не мог быть полностью убежден, что те две твари мертвы, и мог только надеяться, что они не совершат повторное нападение. Подбежав к проткнутому его кинжалом и ещё живому отвратительному созданию, беспомощно ползущему по земле, рыцарь, не рассчитывая на скорейшее избавление от столь кошмарного ужаса, устремился вперед.
И вот ещё пятьдесят локтей за плечами. Пятьдесят весьма удачно пройденных локтей, где не пришлось тратить силы на сих с виду грозных, но в данному случае по истине жалких созданий, а только ловко избегая их, маневрируя между ними, пропуская их мимо себя.
Это преодоленное рыцарем расстояние закончилось нападением на него четверых гигантских насекомых одновременно со всех сторон. Причем Джалелу повезло тем, что безмозглые твари сами лезли на рожон, а ему оставалось лишь, грубо говоря, шевелить руками. Опершись левой ногой в землю, убийца монстров сделал полный круговой оборот против часовой стрелки, держа на вытянутой левой руке свой смертоносный дисковый режущий предмет, и описал в воздухе диском правильную окружность, поразив своим изощренным оружием сразу всех четверых.
Тут же боевой бумеранг, запущенный приноровленной рукой, пролетев по кривой линии около тридцати локтей, отрубил по паре передних лапок двум негодяям, находящимся спереди в расстоянии друг от друга порядка семидесяти градусов в обозрении воина, так что те тяжелыми мешками повалились на рыцаря; одну прикончив своим кинжалом, а другую просто отпихнув от себя локтем и в то же мгновение поймав возвращавшийся к нему диск, Джалел добил чудовище. После чего, расправившись со следующей тварью, пытавшейся нагромоздиться на обороняющегося сверху с другой стороны, так что та повисла пронзенная кинжалом на локте рыцаря, воин, выпрямив ногу назад, отпихнул, а точнее, приостановил ею мерзавца, подкрадывающегося сзади, и бросил полуживое-полумертвое создание, всё ещё остававшееся подвешенным тяжелым мешком на острие кинжала, в неприятеля, притом с немалым усилием вынув из пораженной плоти своё оружие.
Покончить с той тварью не удалось. К ней на помощь подоспело несколько чудищ с её же стороны, против которых Джалел справился молниеносными движениями боевого диска попеременно в одну и другую стороны, кинжал же держа прямо перед собой; к счастью, длины руки рыцаря хватило, для того чтоб держать уродцев от себя на расстоянии.
Услышав сзади трепыхание крыльев и почувствовав их легкое дуновение приближающегося крылатого монстра, мужчина в самый последний момент успел принять упор лежа, и тварь пролетела мимо, остановившись, развернувшись и паря над головой героя ту долю секунды, когда тот успел приподняться и, выбросив руку, держащую кинжал, вверх, пронзил его острым лезвием противника в районе перешейка.
Та же тварь, что, почувствовав силу мощной ноги рыцаря, была накрыта полуживым трупом своего собрата, освободилась от его тяжести и двинулась на рыцаря. Джалел только успел встать и, едва узрев мчащийся на него ужас во плоти на крыльях, встретил тварь омытым кровью подобных ей лезвием кинжала, слегка отпрянув назад и пропустив перед собой пролетающего по инерции мимо него и немного над ним крылатого людоеда, ещё оставленного жизнью вкушать её воздух, возможно, считанные минуты.
Машинально, как бы следуя за сим насекомым-титаном, Джалел, повернув пяту, двинулся своим корпусом в ту сторону, куда держал до этого своё направление, и продолжил движение.
Где-то с минуты три к герою, успевшему за это время пробежать всего около тысячи локтей, крылатые убийцы подлетали по одиночке, что было счастливым подарком для Джалела. Попеременно то двигаясь лицом вперед, то используя задний ход, боец против нечисти крушил несчастных тварей по очереди.
Но счастье Джалела длилось недолго. В какой-то момент за ним собралась уже цепочка лютых насекомых-голиафов, следовавшая за рыцарем как за потенциальной жертвой. Вообще непобедимый воин стал всё больше замечать, что жалкое порождение преисподней всё меньше решается нападать на неукротимого рыцаря. И потому та самая цепочка, преследовавшая чудо-человека не так уж мало времени, не торопилась ускоряться.
Всё же наконец первый преследователь приблизился к человеку настолько, что воин смог услышать трепыхание его крыльев; и потому в следующий миг, резко развернувшись, Джалел оказал сильнейшее противостояние. Лавируя то влево, то вправо, всячески увертываясь от чудовищных хищников, рыцарь разрубал им головы и конечности смертоносно острыми лезвиями диска и кинжала, стараясь притом двигаться задом, дабы не останавливаться, так как выход непременно должен был встретить испытуемого борца за жизнь где-то впереди.
Едва воинственный муж успел разобраться с тварью, составлявшей предпоследнее звено достаточно длинной цепи, как сзади сбоку на него набросилась одна здоровая махина, чуть не сбив с ног стойкого рыцаря. С превеликим трудом локтем отпихнув сорванца, утомленный воин, уже с трудом контролировавший ситуацию, оставил свой кинжал в том чудище, что являлось последним звеном в до недавнего момента живой цепи.
В следующий момент Джалел, осаждаемый тем самым здоровяком, которого ему секунду назад еле как удалось от себя оттолкнуть, вынул свой меч из ножен и прикончил чудище. Тут же боец почувствовал сильный толчок в голову, отчего его шлем оказался на земле; с сим коварным хищником сильный рыцарь поступил подобающе, с особым злорадством оставив глубокую, смертельную рану в плоти монстра.
Тут подоспели ещё четверо, да притом с разных сторон. И тогда герой совершил невероятное. В первого из них рыцарь ловко ногой запустил валявшийся на земле шлем, тем самым сбив того с толку буквально на одну секунду; за это время воин успел метнуть во второго боевой бумеранг, третьего поразил мечом с плеча, четвертого же, нападавшего сзади, встретил ударом своей мощной ноги по его уродливой голове. Пришедшего в легкое замешательство броском в него железного головного убора, отчаянный боец, контролируя ситуацию сзади, взяв в две руки свой булатный меч, наградил неприятеля сокрушительным ударом смертоносного оружия, раздвоив тому башку. В этот момент диск, описав кривую линию в воздухе, несколько напугавшую презренных тварей, вернулся к своему владельцу в самый подходящий момент: в следующий миг последнее из четырех чудище отведало его отлично наточенное лезвие.
В этот момент Джалел, сильно отклонившись назад, чуть было не упал, но удержал равновесие, придя в устойчивое положение, задыхаясь от испытываемой нагрузки. Теперь он вырвался из страшной заварухи. У него имелось не так много времени, чтобы подбирать что-либо из утерянного. Потому воин продолжил движение как есть, без кинжала и без шлема. Рыцарь подозревал, что стоит ему только наклониться, для того чтобы подобрать эти пусть и дорогие для него элементы своего вооружения, как на его спину тут же обрушится орава этих злых и свирепых существ.
Оставалось взять себя в руки и всеми силами устремляться вперед, хотя от сил этих имелись лишь жалкие остатки. Сердце героя неистово билось, голова в районе висков пульсировала со страшной силой, мышцы мужественного воина ужасно болели и, казалось, будто истерлись в прах. А конца пути ещё было не видать.
Своим стальным бумерангом воин прочищал себе дорогу впереди, пуская тот по воздуху на небольшие расстояния, притом поглядывая назад и при случае встречая одного, другого, третьего, разящим лезвием прекрасного своей славой и смертоносностью меча, который был ещё более прекрасен тем, что находился в руках столь достойного и отважного рыцаря. Пока диск находился в полете, герой держал меч двумя руками, при возвращении же метательного оружия – в одной. Если в это самое время нападала какая-нибудь тварь, то Джалел использовал не такую уж сложную схему, к которой уже успел здорово приноровиться, и с каждым разом стойкий мужчина становился всё увереннее во всех своих движениях и непревзойденных по своей красоте и изощренности приемах: рыцарь отпихивал от себя очередную тварь мощным толчком правой или левой ноги, после чего, снова запуская словленный бумеранг и беря меч в обе руки, нещадно расправлялся с чудовищем.
Такой метод боя против хищников-насекомых оказался довольно-таки неплохим по эффективности, правда, стоило учесть то, что Джалелу удалось выйти из эпицентра, и теперь оставалось только дойти до конца.
Итак, шаг за шагом, используя всю свою энергию и мужество, отчаянный герой пробивался вперед из последних сил. Деревья заметно редели с неуловимой быстротой, и в какой-то момент их вообще не стало. Джалел не понял, как это произошло, как с ужасом увидел, что забежал в тупик. Он находился на высоком возвышении. Внизу также распростирался лес, и верхушки деревьев можно было увидеть, не доходя до края обрыва локтей сорок.
Тут же в голову героя пришла безумная мысль. Весьма…
Засунув бумеранг себе за ремень и прикончив напоследок двух отвратительных громадных насекомых, атлет, всунув меч в ножны, собрав все свои последние силы, набирая полные легкие воздуха через ноздри и выпуская его через собранный чуть ли не в трубочку рот, отчего из уст воина выходил свист подобно тому, как ветер в зимнее время задувает в щели, помчался к самому краю возвышенности, навстречу смерти, одновременно и спасаясь от неё. Легкие воина, когда-то знавшие определенные границы своих возможностей, перешли за них. Словно их обладатель был не человек, а какая-то сверхмощная машина.
Отчаянный любитель экстрима почувствовал большое облегчение в ногах, когда оторвался от земли, от панического страха затаив дыхание, что немного облегчило участь дыхательной системы воина, еле как справляющуюся со своей задачей, работая непрерывно подобно насосу с вечным двигателем. Только бы не остановилось сердце от таких бешеных темпов…
Едва ступни героя оторвались от твердой поверхности, в то время как уже целая вереница страшной, отвратительной нечисти собралась за его спиной, так что одна из тварей, влетев в рыцаря, подтолкнула того немного вперед, как перед глазами отчаянного удальца замелькало гигантское множество картинок с удивительной быстротой, представлявшее рыцарю всю его жизнь во всей её порой замечательной, а порой уродливой красе. То были и детские забавы, и моменты из подростковых лет: и те, где ему пришлось несладко, и те, где он сам кого-то немилосердно и несправедливо обижал, отчего благочестивому мужчине стало даже довольно стыдно; то были моменты, где о нём кто-то заботился, пусть то были его мама и папа, что ушел из жизни в раннем возрасте ребенка, и моменты, где он сам кому-то помогал и поднимал с колен, будь то крестьянин или же просто бездомный; то были и моменты одиночества, и моменты приятных бесед с кем бы то ни было на разные и интересные темы, где перед воображаемым взором рыцаря и возникла картина его последнего разговора, что был проведен с принцессой; и когда до сего момента перед глазами Джалела промелькнуло множество разных лиц: и уродливых, и красивых, и усталых, и жизнерадостных, и злых, и добрых, лицо принцессы по сравнению с ними со всеми, за исключением лица его дорогой матери, оказалось особенно прекрасным.
Наконец воин приземлился пусть не совсем мягко, но всё же остался жив, и грезы рассеялись. Переломав несколько веток с характерным хрустом, Джалел оказался на вечно зеленом одеянии ели, переводя дух.
К счастью, герой остался не только жив, но и невредим. А так можно было и костей не собрать, если бы отважному смельчаку не удалось приземлиться на мягкий покров дерева. Хорошо ещё, не получил сотрясение мозга. А то без шлема сделать это было проще простого. Хотя буйная голова рыцаря и ударилась обо что-что в тот момент, когда послышался хруст ломающихся ветвей, но не слишком сильно.
А со шлемом могла, кстати, выйти и другая ситуация: стоит его неудачно помять, и его тогда и не снимешь. Всё же это лучше, чем сотрясение.
Едва перебирая конечностями от невероятно большой усталости, мужчина-обезьян через несколько минут спустился. Глотнув глубоко нехилую порцию воздуха, изможденный воин потерял сознание и тяжело повалился на землю.
Теперь он был за границей территории свирепых насекомых. И, наверное, даже в безопасности более и менее.
Вдали где-то послышался тоскливый вой волка. Рыцарь его не услышал. Он спал.
В это время солнце только приближалось к горизонту…
Глава v. Удивительная находка
Рыцарь проснулся глубокой ночью и услышал в темноте странный шепот. Кто-то явно с кем-то разговаривал. Джалел попытался вслушаться, о чем говорят, но это у него не вышло. Только у героя было чувство, что те, от кого он слышал речь, что-то явно или замышляли против кого-то или что-то хотели найти в этом лесу. Или кого-то?
Но бодрствование воина длилось недолго. Рыцарь заснул очень скоро, едва шепот неизвестных личностей превратился в безмолвное молчание…
Джалел поднялся достаточно рано, едва только солнце успело взойти.
Рыцарь, припомнив чье-то странное присутствие в лесу, решил двигаться как можно осторожнее, оставаясь все время на чеку.
Джалел, уже успевший пройти через довольно-таки жесткие испытания жизни ещё до последнего этапа соревнований, сейчас ещё больше ощущал себя мужчиной. И хотя ему было всего двадцать шесть лет, он лет семь назад уже перестал ощущать себя юношей.
Когда-то давно рыцарь был слугой не того доброго барона, о котором он недавно рассказывал принцессе. Тот, предыдущий, тоже был не слишком влиятельном человеком в государстве, а всего-навсего обычный феодал. О нем у Джалела было что вспомнить: однажды воин, будучи ещё совсем маленьким, разбил красивую вазу в саду господина, и тот приказал его выпороть. Порка была жестокой. После того ужасного события маленький Джалел по крайней мере сутки не мог спокойно садиться, притом не испытывая боль. Мать же, что хотела заступиться за него, грубый хозяин просто-напросто оттолкнул. После чего ещё замахнулся кулаком на неё, тем угрожая ей. Благо ещё, не ударил.
И это был, к несчастью, не один случай, когда ещё не окрепший нервами ребенок мог видеть и чувствовать нечто подобное. Все эти ситуации, картины глубоко вошли в память невинного, чувствительного создания. К слову сказать, рыцарь изначально не был рыцарского происхождения. Джалел родился в семье мужика крестьянина.
Многие вассалы того жестокого дворянина давненько хотели прикончить. Но сделал это Джалел. Дело в том, что его отец был заведующим хозяйством деревни. Один год вышел неурожайным, и злой хозяин не получил достаточной дани. За это он приказал высечь родителя Джалела. Отец же семилетнего мальчонки был хотя и не слишком стар, но слаб сердцем, и потому скоропостижно умер от пережитых страданий.
Тогда маленький Джалел решил, что отомстит своему злостному врагу. И он исполнил своё желание в пятнадцать лет. После чего бежал прочь из тех владений со своей матерью. Притом вдвоем они очень сильно боялись, что их поймают. Вскоре в лесу, измотанных и обессиленных, их подобрал добрый барон и забрал к себе. Этот человек сделал из крестьянина рыцаря, никому притом пообещав себе не выдавать его истинного происхождения кроме жены, разумеется, и детей.
Тогда, в том головокружительном полете, рыцарь вспомнил это всё прежде всего остального. И вот теперь тоже. Тут в голову Джалелу пришла одна интересная мысль. А что если здесь, в этом лесу, от него ждет помощи кто-нибудь? Какое-то странное предчувствие подсказывало мужчине, что так оно и есть. И почему-то это странное чувство повело его к основанию той самой возвышенности, откуда он спустился сюда.
Герой не поверил своим глазам. Перед ним лежала, распростертая на земле, красивая черноволосая девушка. Воин чутьем самого сердца понял, что сия незнакомка – беглянка. Скорей всего, её кто-то взял в плен, и она сбежала. Если бы изначально она родилась в доме злого хозяина, ей бы вряд ли такое пришло в голову. Всё-таки эта незнакомка, судя по всему, явно не амазонка ни какая, а просто обычная девушка, а не такой молодой и сильный боец, как он.
Бледное лицо девушки на фоне черных волос являлось весьма заметным, удивительным контрастом, в котором присутствовала необычайная прелесть. Она лежала неподвижно, и в ней отлично чувствовалось, что силы оставили её. Красавице определенно нужен был тот, кто бы ей мог помочь.
