Иван Александрович Мордвинкин
Слезы на том берегу
Марина глянула на него сквозь мокрые ресницы.
– Помыслы? – она нехотя вовлекалась в его рассуждение. – Тревожные помыслы… Да.
– Да, – повторил Олег. – Не верь им сейчас, они врут тебе. Ты телом уже пришла, а душой всё ещё на морозе. Вот, пока душа не догонит, не расслабляйся, продолжай терпеть!
Марина склонила голову и устало опустила глаза долу.
– Я не вывернула, там скользко было…
– Стой! – перебил её Олег. – Что скажешь себе, то и запомнишь! Терпи! Говори помыслам, слава Богу, мол, что живы остались. Не унывай теперь, когда уже све позади. Отвечай, что переживём мы это. Поняла? Ты поняла? Переживём с Божьей помощью!
– Переживём, – повторила Марина со вздохом и только теперь осмыслила, что муж ей толковал. – А ведь и правда, слава Богу, что живые остались. Только за руль теперь не сяду…
– Нет-нет! – опять оборвал её Олег. – Ты слышала?
Она взглянула на него яснее.
– Может быть… Ты прав. Я ведь и тогда, когда с мотоциклом, могла не испугаться.
– Могла! И сейчас не пугай себя. Видишь, какая хитрость здесь – беды уже нет, а слёзы текут. Если сейчас их сдержать, то станешь сильнее. Понимаешь? А тогда поверила и потому, как вспомнишь, так вздрогнешь. А нужно часик потерпеть, пока нервы не улягутся… Переживём с Богом, и все тут!
Марина всмотрелась в его лицо пристально, будто увидела в нем ответы на все свои мучительные вопросы. Она поднялась, сбросила с плеч теплое покрывало и с показным аппетитом, как плохенький актер сельского театра, потерла руки, будто все у нее хорошо и настроение её боевое.
– Где тут чаёк? – подошла она к столу, и рвущаяся от ужаса душа её, расточая остаток сил на притворную залихвать, перелилась двумя крупными слезинками через глаза.
Марина подала Олегу знак – ничего, справлюсь.
Старик, хозяин дома, игру их уловил и подхватил с пониманием:
– Эт верно-то оно! – засуетился он над столиком, подвигая Маринину чашку. – Когда душа болит-то, самое оно – не дать ей верх над тобою взять, а наоборот, прогреть её хорошенько добрым словом. Так мы что угодно переживём, с Божьей помощью-то! Что угодно!
***
Утром гостеприимный хозяин вручил Олегу свой снегоход, с тем, чтобы бросил в любом дворе Озерного, когда доберётся – по берегу все друг с другом знались, как родня.
