Ирина Зубковская
Дедуля
После этих слов, он сам почуял как его разморило, да так сильно, что он еле дошел до кровати. Толя лег спать, и сразу крепко уснул. Перед этим успев подумать: «Вот я проснусь и этот ужас закончатся». Ему приснился кошмар.
Он сидел в светлой и круглой комнате, которая вся состояла из зеркал, зеркала были сверху и снизу, и вокруг, они были повсюду. А он сидел на стуле посреди этой комнаты. Вокруг стояли два подсвечника, с горящими свечами. В этой могильной тишине было жутко, тишина давила на него со всех сторон. Толя обратил внимания на отражения в зеркале. Они корчили рожи, душили себя, кривили рот и смеялись в беззвучном смехе. Он закрыл глаза, но продолжал видеть сквозь веки. Сверху на него что-то капало, липкое и пахнущее железом. Это была кровь. В зеркале появились какие-то твари, похожие на козлов, длинные, тощие, на двух ногах, с кровавой бородой. Их желтые глаза уставились на него, с бород капала кровь. Толя закричал: «Помогите, я в ловушке, мне нужно выбраться отсюда!». Его же слова эхом возвращались к нему, ударяя по перепонкам. И тут он услышал крик мамы, он звучали со всех сторон: «Толя, я прошу не сдавайся, ты сможешь, очнись Толя!». Он стал разбивать зеркала, одно, второе, третье. Но за ними были лишь стены. Никакого намека на дверь и на то, что он отсюда выберется. Толя изранил руки в кровь и услышал тихое пение: «Оставайся в этом сне, в этой сладкой тишине. Тут никто тебя не тронет, безопасность здесь, в тебе». Что означают эти слова? Замкнутое пространство давило на него, голова была готова лопнуть от боли. Он должен проснуться!
Толя проснулся, яркий солнечный свет слепил глаза. На кухне кто-то что-то готовил, он почувствовал запах яичницы с беконом. Неужели бабушка еще тут? Он с осторожностью зашел на кухню и увидел маму. Толя очень обрадовался, ему показалось, что он так давно ее не видел и успел соскучиться. Он подошёл к ней и обнял ее сзади, она засмеялась. Наложила ему поесть. Толя рассказал ей, про то, что с ним произошло пока ее не было. Она погладила по голове и сказала, что это ему просто приснилось. Стресс после бури. Он поверил ей, да это все объясняло. Она заварила чай, но оказалось, что у них закончился сахар. Толик сказал, что сейчас сбегает. Но мама ответила, что сходит сама, что после стресса ему лучше отдохнуть. Он согласился, слишком много выпало на его нервную систему.
Мама ушла за сахаром в ближайший магазин. Толик включил тетрис и начал играть в любимые гонки, пройдя очередную миссию, он понял, что мамы долго нет. Толя подошёл к окну, за окном стояла солнечная погода, но во дворе не было никого, очень странно. В это время его товарищи во всю должны играть в футбол. Издали он увидел маму. Облегчённо вздохнул, что с мамой все в порядке. Когда мама приблизилась к подъезду, она тоже заметила его в окне и помахала ему рукой, он помахал в ответ. Подошел к входной двери, и стал прислушиваться, идет мама или не идет. И вот наконец послышались ее шаги, мама приближалась, вот она уже поднимается на этаж, он услышал знакомый ему цокот ее каблуков. Он открыл защелку замка, но мама не торопилась открывать дверь. «Ну что она там застряла?»-подумал он. Открыл дверь и обомлел. На площадке было пусто. Мама как будто исчезла.
«Этого не может быть! Я слышал ее шаги, я видел ее. Может она что-то забыла в магазине и пошла обратно?» Тут он вспомнил, как читал дедушкин журнал НЛО, и там описывались случаи внезапного исчезновения людей. Разве в реальной жизни такое возможно? Он подбежал к окну, мамы там не было. Толя наспех оделся и погнал на улицу. Сердце его колотилось как бешеное, в душе разгоралась паника. Он никак не мог восстановить дыхание. Дыхание было сбивчивое, с хрипами. «Ну не дай бог еще астму подхватить. Да какая к черту астма, что ты городишь. Успокойся, возьми себя в руки. Все хорошо, сейчас ты добежишь до магазина, а мама там, делает покупки». Толя побежал сломя голову по улице, солнце жарило как ненормальное. Ему казалось, что его тело пульсирует, в такт биения сердца. Но он все равно продолжал бежать.
Наконец он забежал в магазин. Там стояла кромешная темнота. Понятно, опять отключили свет, у них это часто бывает. Наверняка поэтому мама решила вернуться, какой-то из продуктов забыла в потемках. Он постоял немного, чтобы глаза привыкли к темноте, а потом пошел дальше, ведь где-то рядом должен быть кассир. Он шел аккуратно и на что-то наткнулся, по ощущениям это была деревянная доска. Он постоял, чтобы глаза привыкли к темноте. И увидел вдали два огонька, он пошел на тусклый свет. Подошел ближе, пригляделся и ужаснулся. Это была страшная гипсовая статуя, вся в трещинах, опутанная ветками деревьев, рядом горели тускло свечи. А справа от статуи стояла крышка гроба. И вдруг резко включился свет, и он увидел весь магазин, это был тот же магазин, который он знал с малых лет. Но теперь он стал магазином ритуальных услуг, кругом стояли гробы, венки, статуи. И запах, этот неприятный запах ладана. От которого его затошнило. Посередине магазина стоял гроб и в нем кто-то лежал. Играла тихая, грустная музыка, издавал ее похоже граммофон, но источника звука он нигде не видел, от музыки бросало в дрожь. Он не хотел смотреть, кто лежит в гробу, но природное любопытство, заставляло его посмотреть. Он должен посмотреть, просто должен, чтобы доказать себе, что он не трус. Он посмотрел и понял, что лучше бы он бежал отсюда! В гробу лежал он сам! Голова его стремительно закружилась. Он упал в обморок.
Очнулся он от яркого света, и какого-то шума. Шум шел отовсюду. У него ужасно болела голова. Он услышал: «Мальчик, ты в порядке?». Толя ответил: «Да в каком еще порядке? Я ничего не понимаю, вы кто?». Глаза начали привыкать к яркому свету, и он разглядел щекастого парня, лет двадцати, в черных брюках и белой рубахе, на рубахе красовался бейджик. Он прочел: Юрий Михайлович Ваганов.
Парень рассмеялся: «Как это кто я? Я администратор игрового центра. Вы у нас заказали игру. Вас ждет игра, но перед тем, как играть вы упали в обморок. Вас что-то напугало?». Толя ответил: «Я ничего не помню, какая игра?» Парень показал рукой в сторону большого игрового автомата, на игровом автомате лежал шлем с очками. «Игру виртуальной реальности. Игра сейчас начнется! Наши игры лучшие на планете Земля!» Он подтолкнул его к автомату. Толя с недоверием взял шлем в руки и надел его на себя.
Он резко оказался в кипельно-белой комнате, у единственного окна стояла кровать, на ней лежал мальчик лет десяти и возле него, наклонившись, сидела рыжеволосая женщина. Она что-то говорила лежавшему без движения мальчику. Помещение было похоже на больничную палату. Он подошёл ближе и услышал слова женщины: «Родной ты сможешь, ты у меня молодец сынок, медвежонок, ты очнешься». Он узнал этот голос, это был голос его мамы! Он пригляделся к мальчику, который лежал на кровати. На ней лежал он. Он спал? Или был в коме? Он слышал писк аппаратов, поддерживающих его жизнеобеспечение. Он все понял! Вот почему он все это время жил будто во сне, вот почему слышал странные слова мамы. Где бы ни находился. Он был в коме! Давно ли он так? Или совсем недавно? Что произошло с ним? Он не помнил ничего.
Он закричал: «Мама я тут, вот я, обернись прошу! Ну услышь меня!». Но мама его не слышала, он очень хотел ее обнять, прикоснуться к ней, но не мог понять, как это сделать. «Я должен что-то сделать, как приходят в себя люди после комы? Они шевелят пальцами, или открывают глаза?». Он начал припоминать, перед глазами вспыхивали картинки. Как они едут на машине, как папа говорит, что он снова забыл свои плавки. Потом увидел другую машину, мчащуюся навстречу им. «Авария! Вот оно что! Папы не стало в той аварии, а мама выжила, и я видимо тоже. Но как теперь мне вернуться?». Мама что-то шептала ему на ухо. Точнее его телу. Он подошел к ней и положил ее руку на свою, он почувствовал ее тепло, и ему стало так хорошо. Он очень захотел вернуться к ней, он понял, что отдал бы все, чтобы быть сейчас там, рядом с ней, чтобы очнуться. Его тело казалось ему чужим. Он огляделся и увидел в стене большую трещину, на его глазах эта трещина росла, она превращалась в большую дыру, похожую на темный тоннель. Он подумал: «Ну все, вот и тоннель. Это значит тот свет, наверное больше я не увижу маму, не увижу дом, попугая, друзей». Ему стало горько. Но заплакать он не мог, а ведь раньше, стоило ему заплакать и слезы приносили облегчение. Он посмотрел на маму и захотел только одного, чтобы она больше не плакала и не страдала по нему. Что он всегда с ней и любит ее. Он подошел к дыре и его словно мощным магнитом затянуло внутрь. Он почувствовал себя невесомым, он перестал чувствовать тело, ему стало очень хорошо. Но мысль о маме его не покидала, он подумал: «Я же умираю, я должен оставить все страдания там, но я не могу, я хочу жить! Я хочу быть с мамой! Я хочу жить! хочу!». Он увидел свет и полетел к нему.
Мама сидела возле сына, сегодня она хотя бы смогла поспать пару часов благодаря таблеткам, которые посоветовал доктор Юрий Михайлович Ваганов. Завтра выходить на работу, месяц отпуска прошел, помимо отпуска ей дали еще неделю ухаживать за сыном, но завтра придется выходить, чтобы не потерять место. Она целый день говорила с сыном, который лежал в коме, она должна верить, она верит в своего сына. И чтобы ей не говорили, она будет верить. Ей нужно было уходить, она заплакала, и взяла сына за руку. Она гладила его руку и говорила ему, что завтра, как только закончит работу, сразу же приедет к нему. Она уже хотела выпустить его руку и встать, как рука сына сжала ее руку в ответ. «Толик, господи, ты смог! ты смог, сожми еще!». Но Толя больше не сжимал, мама заплакала, неужели ей это показалось? Она сидела и ждала, когда он снова сожмет руку, но он не сжимал. "Может показалась-подумала она-Но все равно, нужно будет рассказать врачу". Она хотела встать, пойти позвать врача, но ноги как будто приросли к полу. Она вспомнила, что принесла с собой сегодня мяч для Толи. Врач сказал, что можно принести его любимую вещь и может это поможет ему скорее прийти в себя. Хотя врач сам в этот исход не верил. Это скорее говорилось для ее успокоения. Она сказала тихо: «Сынок, совсем забыла, а мяч твой я накачала и принесла сюда. Лучше конечно купить новый, но пока и этот вроде бы ничего». И вдруг услышала: «Мама не надо нового»-тихим голосом ответил Толя. А потом очень медленно открыл глаза. Взгляд был рассеянный и растерянный, но это было не важно. Мама закричала, она стала звать врачей. Сама она не рискнула бежать за врачами, боясь, что он снова впадет в кому. Врачи были очень удивлены, но и очень обрадовались, не так часто у них подобное чудо происходит. А Толик лежал и не верил своим глазам, он просто был рад тому, что жив, что видит маму, что наконец просто может видеть и чувствовать и это все по-настоящему! Это же все по-настоящему?
Бабуля
Вот вы говорите: подвал, мать его, подвал! Чердак-вот по-настоящему, жуткое место. Владельцы частных домов могут скрывать, что именно туда они постоянно откладывают визит, даже если в этом есть необходимость. Потолки почти везде зашиваются гипсокартоном, чтобы не слышать шумов сверху, хотя все до одного хозяина будут клясться, что это сделано исключительно для утепления комнат. Так оно и есть, кто же спорит: тёплый воздух задерживается в помещении и становится комфортнее. Даже имея второй этаж вместо чердака, не каждый остаётся там на ночлег. Взрослые люди уже ставят барьеры в сознании и не замечают характерного скрипа балок как при ходьбе, или странных звуков прямо над головой. Это просто проседает дом или дует ветер – так обычно отговариваются разумные, вроде бы, люди. И лишь маленькие дети и старики, впадающие в детство, до дрожи в коленках боятся чудовищ, живущих в вечном сумраке.
Страшно? Да что вы, я не собираюсь никого пугать.
Итак, тёмной-темной ночью в деревне отключился свет. Это бывает частенько в нашей стране – платишь ты за электричество или нет – абсолютно нет никакой разницы: оно отключается внезапно, в любое время дня и ночи, и так же неожиданно включается.
Так или иначе, но в этой деревне люди быстро поняли, что жалобы и просьбы, не отключать свет им не помогают и поэтому попытались обезопасить себя как могли. И приобрели бесперебойники. Вот и в этом доме, в небольшой семье из трёх человек, присутствовали необходимые инструменты для более или менее комфортной жизни: холодильник, телевизор, стиральная машина и старенький компьютер, нужный для учёбы ребенка, тихонько спящего сейчас под одеялом. Впрочем, сон был быстро прерван, переливчатым перезвоном источников бесперебойного питания, этот сигнал поднял всю семью из постелей: каждый раз одно и то же: надо чуть ли не вслепую продираться на ощупь к проклятой пищащей коробке, чтобы нажать на паршивую кнопку выключения этого устройства, ничем не выделенную, идентичного цвета и размером с горошину. Вы проделываете это с закрытыми глазами? Поздравляем, вы достигли уровня гуру!
Кажется, мы опять-таки отвлеклись. Итак, двое взрослых и один ребёнок, шаря руками спросонья как слепые кроты, начали продираться сквозь беспорядочно поставленные стулья, тумбочки, шкафы (и почему днём они никогда никому не мешают?), спотыкаясь о ковры, тапочки (какого хрена? Они же были под кроватью!) к чертовым бесперебойникам, чтобы выключить их. Обычно люди пытаются ещё включить свет, зная, что его как раз-то и нет. Если кто-то узнал сейчас себя, то жмите большой палец вверх. Ну вот, наконец, наши герои, произнося ругательства, разобрались с проблемой и направляются опять к кровати, чтобы досмотреть сны, прерванные с такой наглостью, в будний день, за пару часов до будильника. Глаза начинают слипаться, полудрема охватывает все сильнее, вот-вот должен начаться долгожданный сон.
Бумм! Бумм! Бумм! По потолку словно стадо беременных слонами бегемотов проносится что-то. "Спи, сыночек, это соседи сверху" – пытается успокоить мама ребенка, неожиданно оказавшегося у нее под одеялом. Ага, соседи! Какие соседи на чердаке, ты понимаешь, что никаких соседей там и быть не может. У нас же не квартира, а частный дом и из соседей могут быть только мыши. Тут звуки затихают и мама засыпает. А ты не спишь, ты ждёшь, изучаешь. И тут снова звук, как будто кто-то, что-то тащит по полу. Затихло..Уф, слава богу! Потом скрип, такой неприятный, противный скрип. Что может так скрипеть? Стул? Открываемый ящик? Или же… кресло-качалка.
Ты вспомнил, что наверху раньше стояло сломанное кресло-качалка. Неужели папа починил? А почему не сказал? Любопытство льется через край, тебе очень хочется посмотреть, правда ли папа починил кресло-качалку? Оно ли это качается? И что это в конце концов? Страшно? До дрожи в коленях. Но любопытство конечно же сильнее. И ты тихонько, на ощупь, идёшь к лестнице. И ставишь на нее свою ногу. Дальше идти тебе совсем не хочется, но нога уже стоит на лесенке, назад дороги нет. И ты тихонечко забираешься на чердак, отодвигаешь деревянную заслонку. И пытаешься что-то рассмотреть. В одинокое круглое окошко, льется лунный свет. Твои глаза привыкают к темноте. И ты видишь качающуюся кресло-качалку, кач-кач, скрип-скрип. А в кресле чья-то тень? Там кто-то сидит? Сердце твое замирает! Ты как загнанный кролик, застыл, ни туда и ни сюда. "Да нет, трус!-говоришь ты себе,-это же плюшевый медведь, большой, папа мне дарил когда я был совсем маленький. Мама назвала его пылесборником и мы его отнесли наверх. А я как трусишка чуть не описался ..или…" Ты подходишь ближе к креслу, чтобы убедить себя, что ты смелый и большой и что никаких монстров не существует.
И тут ты слышишь тихий шепот, похожий на скрип сгнившего дерева: "Внуучек, внуучек, покачай меня!". Вот тут ты уже реально наделал в штаны. Этого не может быть, это был голос бабули. Бабуля умерла месяц назад. Полезла на чердак за одеялом, неудачно оступилась и сломала шею. И теперь сидела с согнутой набок шеей и его мишкой в руках. "Внучь, ты что испужался?. Иди покачай, а я котлет напеку. Только вот голову никак поднять не могу, рассмотреть тебя мой касатик". Ты должен закричать, кричи, кричи! Но у тебя, только что-то заклокотало в горле. Это похоже на сон, наверное, ему снится сон. За окнами прогромыхал гром и молния осветила бабушку. Нет это не сон! Это его бабуля, только какая-то жуткая, страшная. Язык на боку, глаза мутные, голова свешена на бок. Ты попятился назад. Нужно уходить, нужно бежать. И тут бабушка начала вставать с кресла, как неумелая кукла. Ее шатало, голова болталась, челюсть свесилась. Она шла как пьяная вытянув вперёд руки и кряхтела: "Ох внучя, ох как тяжко, ну ничего мы с тобой сейчас вместе пойдем напечем котлеток, мяско твое свеженькое, мягкое". И тут ты орёшь как резанный, оступается и падаешь в открытый проем. Летишь по ступенькам. Вроде жив. Главное, чтобы ничего не поломалось, ты лежишь внизу и смотришь наверх, в черный квадрат. Вход на чердак. Который ты так и не закрыл.
И оттуда появляется отекшее лицо, бабушка решила спустится вниз, но не как обычно спускаются люди. А лицом и руками вперёд и поползла как паук. И ты закрыл глаза и стал готовится к страшному. Но тут включился свет. Ты посмотрел вверх, ничего, просто темнота. Ты не рискнул закрывать чердак. Ты разбудил папу, он выругавшись, закрыл чердак. Выключил свет и лег спать. Ты успокоился, накрылся с одеялом. И услышал скрип-скрип..скрип-скрип. Ну нет, фигушки. Больше я проверять не стану!
Вечная темнота
Осень вступала в свою силу. Последние листья отчаянно сражались за свое место. Пройдет совсем немного времени, и обнаженные деревья будут склоняться под порывами ветра, а дождь будет смывать с них последние краски осени. Лиза шла со школы, домой.
Она совсем не думала о том, что последние осенние деньки утекают, как песок сквозь пальцы. Она думала, о чем угодно, только не об этом. О том, что в этом году нужно думать, в какой институт поступать, о Толике из 11-Б, о том, что все-таки стоить купить сегодня шаурму, и ничего, что она влияет на фигуру, иногда можно. Фигурка у Лизы была хорошая, и на внешность она не жаловалась. Высокая, стройная, длинные светло-каштановые волосы, серо-зеленые глаза и милые веснушки. Как и большинство подростков, внешность свою она не ценила. Не видела в себе расцветающую красавицу. Одевала мешковатые вещи, делала конский хвост.
Лиза купила шаурму, жадно вцепилась в нее, шутка ли, целых шесть уроков ничего не ела. Капли жира упали ей на ветровку, Лиза выругалась про себя и снова начала жадно поглощать сочную шаурму. Вдали виднелась с детства знакомая Лизе пятиэтажка. Сейчас она выглядела как-то тускло и уныло на фоне этой дождливой осени. Лиза увидела окна своего балкона. И улыбнулась. На балконе висела ее майка с Губкой Бобом, которую та повесила сушится еще в августе и так и забыла оттуда снять. Лиза жила на пятом этаже.
Она шла и представляла, как сейчас придет, примет ванну, потом посидит и посмотрит интересные ролики.
Лиза насытилась, и настроение ее немного повысилось. Жизнь снова заиграла своими красками. Лиза надеялась, что это не временное явление. Потому, что с ней часто такое бывало, сначала настроение хорошее, веселое, чувства льются через край, но любая мелочь могла привести ее настроение в никуда. В такие моменты она саму себя не узнавала. Вот совсем же недавно, она веселилась, радовалась жизни и не прошло и получаса как сидит задумчивая и грустная. Папа говорил это гормоны, у подростков такое бывает.
У подъезда было непривычно тихо, что показалось очень странным, потому что соседские бабушки редко упустят шанс посидеть и пообсуждать кого-то. Но сегодня было тихо, и это тоже был большой плюс!
Зайдя домой, Лиза обнаружила настежь открытое окно, она не помнила, чтобы, уходя, открывала его. «Но все возможно, ведь в том году я смогла как-то оставить включенный утюг, хорошо отец пришел рано с работы и выключил». Она закрыла окно и пошла на кухню, кастрюля с уже протухшим супом. И когда успел? Пришлось вылить в унитаз. Из еды только пельмени. Хорошо, что она уже поела. Папе останутся пельмени. Ох еще мыть посуду, делать уроки, и снова долгое ожидание папы с работы. Иногда она была рада своему одиночество, а порой оно просто сводило ее с ума. Она набрала воду в ванну, наспех разделась и легла в теплую воду. «Интересно, во сколько сегодня придет папа и, может, хотя бы сегодня он придет трезвый?». Она погрузилась в размышления и воспоминания. И на нее напала такая тоска. После смерти мамы, отец часто напивался, и Лиза редко видела его трезвым. А ведь когда-то все было хорошо, как в доброй сказке. Лиза расслабилась, закрыла глаза и представила себя в невесомости. Ей стало так хорошо. Она приоткрыла один глаз, ей показалось, что вода имеет красноватый оттенок. «Как красиво, но почему красноватая? Неужели месячные?» – подумала она. Потом открыла второй глаз, вода была обычного цвета. Показалось.
Выйдя из ванной, Лиза попила чай, посмотрела видеоролики и решила подремать. Проснулась она, когда за окном уже смеркалось. Посмотрела на часы, было 20.00 по местному времени. Удивилась, что так долго спала, и посуда снова останется не мытой, а уроки недоученными. Отца все еще не было, она начала немного волноваться. Она встала, посмотрела в окно, но за окном стояла такая темень, что ничего не было видно. Хоть глаз выколи, как в народе говорят. Лизу охватила непонятная тревога. Сквозь эту темноту не было ничего видно. Это было так необычно! Ведь напротив ее дома стояла многоэтажка, и в ней должны гореть окна. «Возможно, у них свет отключили», – подумала она.
Но чувство тревоги не покидало. «Где же папа, почему его снова нет, когда надо?». За ней пришла новая мысль, которая ее напугала: «Лиза, вообще-то, такого не может быть, чтобы за окном стояла непроглядная тьма. А как же луна? Лунный свет в конце концов. Так, давай проверь, выключи свет и потом уже смотри в окно, тогда тебе будет лучше видно, что там за окном». Лиза, немного волнуясь, выключила свет и будто ослепла. Было темно, как в подвале. Такое ощущение, что в ее доме заколотили все окна. Вот оно как, ослепнуть. Ей стало очень страшно, она долго не могла нащупать выключатель. Наконец, она включила свет, и все страхи сразу уменьшились. Лиза решила выйти на улицу, там подождать отца.
Спустившись на первый этаж, она открыла дверь подъезда и оторопела… Кругом была тьма… Темнота была как живая, бурлила, двигалась, пульсировала, шипела, как клубок змей. Она не решилась войти в эту темноту, темнота показалась ей страшным существом, которое поглотит ее. Лиза выставила немного вперед ногу и не нащупала опоры. А ведь она должна была встать на порог входа в подъезд, на что-то твердое наконец! Она почувствовала, как волосы на голове зашевелились. «Этого не может быть, – подумала она, – я, наверное, сплю. Но как же я сплю, если я вот стою тут и не сплю». И ущипнула себя так сильно, что аж вскрикнула от боли. И тут паника охватила ее, как цунами. Она хлестала, как огромные волны. Лиза решила стучаться к соседям, узнать у них, видят ли они то же самое или она сошла с ума. Она сначала стучала и звонила в двери первого этажа, но никто не открывал. Она начала задыхаться от страха и не разбирая дверей, стучала во все подряд.
В одной из квартир она услышала какое-то движение. Не поверив своим ушам, прислушалась. Да, точно, кто-то тихонько шаркает по полу. Судя по звуку, в тапочках. Дверь со скрипом открылась, заставив вздрогнуть. На пороге показалась женщина лет 70. В халате, тапочках, волосы были красиво уложены. Лизе сразу полегчало, она была рада увидеть хоть какого-то человека.
Женщина с порога спросила: «И чего тебе девонька?»
Лиза затараторила:
– Здравствуйте, подскажите пожалуйста, что тут происходит, почему кругом такая темнота? Где все люди?
– Полегче, девочка, куда столько вопросов на бедную женщину? Проходи, я чай заварю. Тебе липовый или обычный? Проходи. И хотя бы представься.
– Лиза из 21-й квартиры. Соседка ваша, а вас я в первый раз вижу.
– Акулина Дмитриевна. Живу тут долго, но тебя не помню. Штаны у тебя порвались глянь.
– Это джинсы, такой стиль. Ладно, давайте чай. Иначе я сейчас с ума сойду.
Она прошла на кухню. Кухня была уютной, столик покрывала скатерть в ромашках, красивый красный абажур, старый, даже древний холодильник. Про такой мама рассказывала, если в такой залезть, обратно не вылезешь. Конечно, Лиза тогда пропустила слова мамы мимо ушей.