Ирина Васильевнв Крилишина
Найди меня!
Попа моя представляла собой то ещё зрелище. Шесть дней в нее четыре раза в день тыкли по нескольку уколов. Черные пятна перемежались синими и желтыми разводами, а на ощупь чувствовалось, как будто гальки под кожу насыпали. Бугры и шишки.
Я услышала как коляска мягко вкатилась в комнату.
– Ох, ничего себе! – Видимо Миша увидел мои красивые ягодицы.– Классно вас отделали! Куда колоть то?
Я почувствовала его пальцы на моей коже. Он аккуратно прощупывал мою многострадальную пятую точку, в надежде найти место для инъекции. Нащупав свободное место, Миша быстро сделал укол. Почти не больно, терпимо.
– Погодите, не вставайте. Нужно сделать компресс на ваш этот кошмар! Не хватало ещё абсцесс на попе заиметь! Хотя наверное, сначала искупаетесь, а затем компресс поставлю.
В ванной плескалась горячая вода, такая как я люблю. Очень гарячая!
Я с наслаждением погрузилась в прозрачную воду. И только прикрыла глаза, как дверь в ванну с треском распахнулась и в нее влетела Ника.
– Папа сказал помочь тебе намылиться, а то тебе одной рукой не удобно.– Ника схватила с полочки мыло.
– Подожди Ника! Дай я полежу, так приятно, просто лежать.
Ника уселась рядом с ванной на низенькую скамеечку и уставилась на меня.
– Маш, а уколы больно?
Я повернулась и показала девочке свою попу.
Ника ойкнула и зажала ладошкой рот. Ее глазенки округлились.
–Маш, а ты не умрешь? У тебя там все чёрное, синее и зелёное! Это очень больно? У моей бабушки так посинели ноги и она умерла.
– Нет, Ника, не бойся. Теперь не умру, вы же с папой меня спасли. А это пройдет, как только закончатся все уколы.
Потом Ника помогла мне намылиться и поливала меня чистой водой из ковшика.
На кухню мы пришли в обнимку. Ника схватила меня за руку и низачто не хотела отпускать. Мы и чай так пили, вместе.
Миша молча наблюдал за нами.
После чая он налепил мне компресс на места инъекций и сделал перевязку. Рана на руке хорошо выглядела и явно заживала.
– Из вас получилась бы отличная медсестра, вернее медбрат. Вы так все аккуратно и профессионально делаете.
– Научился. Мама болела долго, пришлось ухаживать. Слушайте, Маша, а давайте на ты перейдем, раз уж так получилось. Вы не против?
– Не против, давай на ты.
Первый раз за много дней, я заснула спокойно. Постель была удобной, подушка мягкой, но самое главное – ощущение безопасности. Да, это самое классное в мире ощущение! Хотя и война ещё не закончилась и я ещё не до конца выздоровела, но вдруг появилось ощущение, что все будет хорошо. С этим ощущением я и заснула.
Утро было добрым и ранним. Петух начал орать точно по расписанию. Подьем дался мне легко, значит пошло дело на выздоровление.
На кухне было темно из-за закрытых жалюзи. Я открыла окна и решила напечь блинов на завтрак. В подвале у этого семейства точно найдется баночка с вареньем. Малиновым!
Как бы тихо я не старалась, но дверки шкафов стучали, ложка падала и как бы я не старалась тихо мешать тесто, все равно получалось громко.
– Кто здесь грохочет с самого утра? – В кухню вкатилась инвалидная коляска. Миша сегодня улыбался. – Ты решила разгромить мою кухню?
– Нет! Только блинчиков напечь, но одной рукой получается плохо!
– Давай помогу!
Миша забрал у меня ложку. Ловко замесил тесто, нагрел сковороду и начал печь блинчики. Так ловко у него это получалось, видно, что для него это знакомое занятие.
Мы уже пили чай и ели блинчики с малиновым вареньем, когда на кухне появилась заспанная, в пижаме Ника.
– Вы без меня чай пьете? Да?– Ее подбородок предательски задрожал.
– Дочь, ну ты что? Давай быстро одевайся, пей чай и у меня к тебе дело!
Глазенки девочки заблестели. Она шустро развернулась и побежала одеваться.
Сделав все болезненные для меня процедуры, Миша уложил меня на диван, включив кино. Сами с Никой собрались и куда-то ушли. Я смотрела кино, пока не заснула.
Миши с Никой не было два часа. Где они мне не сказали, а я и не спрашивала. Они совсем не должны передо мной отчитываться.
Неделя пробежала очень быстро. Я совсем поправилась. Рука быстро заживала.
Миша с Никой опять куда-то уехали, а я потихоньку готовила обед. Завтра Миша отвезет меня на прием к врачу, а потом домой. Я уже не понимала хочется мне домой или нет. В голове я уже составила план уборки и ремонта своего дома. Потихоньку сделаю.
Я очень буду скучать за Никой. Рядом с ней ощущаешь полноту жизни, начинаешь ценить по настоящему важные вещи.
Ворота открылись и во двор въехала машина. Хозяева вернулись.
Дверь открылась и в кухню влетела Ника.
– Маша, Маша, смотри!
В руках у нее был рыжий и очень грязный кот, очень похожий на Тишку. Кот, увидев меня, громко мявкнул и рванул ко мне.
– Тишка! Тишенька! Неужели это ты? Где же ты был?
Я обнимала кота и плакала. Он был жутко грязный, худой и вонючий. Главное живой!
В дверях кухни Миша наблюдал за мной и улыбался.
– Миша, где же вы его нашли? – Я не могла успокоится. Слезы текли и текли и я размазывала их по лицу.
Миша молчал, зато Ника молчать не стала.
– Маша, представляешь, мы целую неделю искали твоего кота, только папа не разрешал тебе говорить. Мы хотели тебе сюрприз сделать!
Весь вечер был занят котом. Сначала мы с Никой его купали, затем срезали колтуны, потом сушили. Бедный Тишка съел три порции еды, никак не мог насытится, а затем свернулся калачом на моих коленях и заснул. Думаю ближайшее время он от меня ни на шаг не отойдет.
Я была счастлива. Мама и Тишка – вся моя семья. Миша весь вечер наблюдал за нашей колготней с котом и улыбался.