Ирина Июльская
Леночка, или Анна Каренина наших дней
глава 6 Наряд для Золушки
С утра мама разбудила спящую Леночку со словами:
– Вставай, а то все проспишь, и так времени у нас мало осталось, а дел еще полно. —
Леночка наскоро позавтракала и они с мамой решили поехать по магазинам, находящимся в центре города.
В отделе готового платья на вешалках висели модели сшитые по устаревшим советским лекалам и ГОСТам. Скользнув по ним взглядом, Леночка с грустью посмотрела на маму, пытающуюся разыскать среди этого «мышиного братства» хоть один чудом попавший сюда экземпляр, который можно было бы назвать платьем для коктейля. Одно на бретелях с огромным бантом на боку, неопределенного ядовито-зеленого цвета, мама пыталась уговорить Леночку примерить. Цена неприятно удивила, что совсем не соответствовало ни качеству материала, ни фасону. Лена категорически воспротивилась его примерить и решительно сказала, что такой «наряд» она не наденет ни за что, даже если ей предложат его бесплатно. Продавщица, слышавшая их разговор, подошла и окинув Леночку взглядом профессионала, сказала, что она купила для своей дочки платье на Новый год, но оно, к сожалению, оказалось ей маловато и если они хотят, она может им его показать.
Мама сразу согласилась. Продавщица попросила их не выходить из примерочной кабинки и тихонько просунула в нее сверток. Мама развернула его и осторожно достала из полиэтиленового пакета что-то серебристое, которое в ее руках развернулось и превратилось в настоящее коктейльное платье, нежно поблескивающее тысячами искорок. У Леночки дух захватило, именно о таком она и мечтала. Несомненно, это было платье ее мечты! Быстро сняв с себя свои старые брючки и свитер, Леночка подняла обе руки и мама ловким и уверенным движением облачила ее в это сверкающее серебро. Платье заструилось легким шелковистым трикотажем по Леночкиной фигурке и когда мама застегнула сзади молнию на спине, они обе застыли в немом восторге, глядя на отражение в зеркале примерочной. Из зеркала в полный рост на них смотрела Принцесса, Золушка, собравшаяся на бал… Она искрилась и сияла, а наряд лишь подчеркивал ее красоту и молодость. Лена смотрела и не узнавала себя, разве что волосы были точно ее, а лицо, глаза, губы сияли светом преображения. Лена даже невольно закрыла глаза, потом снова открыла, чтобы убедиться, что отражение в зеркале не пропало и это в самом деле она, Лена Крылевская.
Первой из оцепенения вышла мама, она сказала:
– Берем! – даже не поинтересовавшись ценой. У продавщицы в глазах блеснула хищная искорка, наверное, в этот момент она мысленно прикинула сколько можно взять по максимуму с этих, оторопевших от великолепия наряда, женщин. Она назвала цену, от которой Леночке стало не по себе, а мама сразу погрустнела, но только на мгновение, потом опять произнесла:
– Берем! – на что Леночка решительно возразила: – Нет, мама, это слишком дорого…
Продавщица, смекнув, что рыбка срывается с крючка, достала свой «козырь»:
– Платье сидит, как влитое. Импортное, привозное и вряд ли можно сейчас перед праздником что-то купить даже по этим деньгам. – Это был железобетонный аргумент. Мама отсчитала требуемую сумму и вручила ее продавщице, не дав Леночке опомниться. Затем платье было быстро снято с оторопевшей Леночки, упаковано и продавщица, осторожно озираясь, проводила покупательниц из отдела готового платья, минуя кассу.
Уже вне отдела Леночка, сделав мученическое лицо, прошептала маме:
– Что ты наделала! Это целая зарплата папы за месяц, а ведь мы еще хотели купить туфли. – На что мама ответила, серьезно глядя Леночке в глаза, что в жизни иногда бывают случаи, когда нужно потратиться и иногда от платья зависит и сама судьба.
– Как у Золушки. – подумала Леночка. – Хотя там судьба зависела от туфельки. —
Тут Лена вспомнила, что у нее только одни выходные туфли и то черные, которые не подойдут к такому воздушному великолепию, а только убьют его. Сердце Леночки сжалось, когда в отделе женской обуви, они увидели поредевшие ряды туфель и то для женщин за сорок. Были и какие-то завалявшиеся босоножки цвета асфальта. Мама взяла их в руки, рассмотрела и со вздохом поставила обратно на полку. На этот раз к ним никто не подошел и ничего не предложил. Наверное, у продавцов из отдела женской обуви был профессиональный нюх на деньги, которых в кошельке мамы почти не осталось.
Выходя из магазина, Леночка бросила взгляд на как-то сразу постаревшую и ссутулившуюся маму, сердце защемило от нахлынувшей жалости к ней. Вдруг Леночку осенило, она даже остановилась на дороге… Наташка! Наташка была на свадьбе в чудесных серебристых туфельках, а сейчас она – Наташка ходит глубоко беременная и туфли в простое. И еще… Леночка вспомнила, что еще в школе они с Наташкой обменивались нарядами и Леночка частенько выручала Наташку, когда ей нужно было идти на свидание и, главное, у них с Наташкой одинаковый размер обуви 37 или 24! И чтобы успокоить маму Леночка выпалила:
– Мама, мне в голову пришла счастливая мысль! Не надо покупать мне туфли. Я позвоню Наташе и попрошу у нее на вечер ее свадебные серебристые туфли. Они очень подойдут к моему платью. Сейчас придем домой, я позвоню ей и спасибо тебе, мамуля! – Она редко называла ее так, в их семье не принято было сюсюкаться с Леночкой, разве что папа… Папа, тот любил «щенячьи нежности», так называла их мама. Папа приходил и целовал Леночку на ночь, часто уже спящую, но она сквозь сон чувствовала его поцелуи и крепче засыпала, успокоенная, что папа был и поцеловал ее.
Наташка с радостью согласилась дать на прокат свои туфли, вспомнив, что есть еще и сумочка, купленная в комплекте с этим шедевром обуви, маленькая, легкая на цепочке из серебристого металла. Через полчаса Леночка выпорхнула из подъезда Наташки с коробкой в которой лежали эти драгоценности. Внезапные снежинки, вдруг полетевшие с серого низкого неба, серый, затоптанный бесчисленными подошвами снег на тротуаре, все приобрело серебристый оттенок, мир преобразился. Леночке захотелось закружиться вместе со снежинками здесь, прямо посредине мостовой, подняв лицо к небу и раскинув от счастья руки. Но в руках была коробка с ее драгоценной ношей и потом.., если бы она была одна, но вокруг люди, она же не девочка. Да, уже взрослая, пора стать взрослой.
Вечером, лежа в постели, Лена погрузилась в грезы… давно, очень давно она не мечтала под музыку любимой Эниа, от звуков которой шли волшебные волны, на которых в своих сладких мечтаниях покачивалась Леночка. В конце концов, она заканчивает институт, она взрослая и ей давно пора прекратить этот затянувшийся период ожидания. Она решилась, она сделала свой выбор. Олег! Да, Олег, несомненно он! Ну и пусть, что старше и намного старше. Он красив, он в тысячу раз привлекательней многих молодых ребят, которых она иногда замечала.
– Постой, притормози, Лена. – Встрепенулся Разум – У Олега семья, жена, дочь, ей сейчас лет пятнадцать? Может она тоже студентка? Он женатый человек, опомнись, Лена! Это табу, это тоннель, ведущий в тупик. Лучше и не иди по этому пути. —
Лена даже встала с кушетки, на которой лежала и подошла к окну. За окном все тот же, знакомый с детства пейзаж, только в зимнем варианте. Комната, в которой она росла, кушетка роста, из которой она выросла. Леночка, окинув взглядом свою комнату, впервые ощутила себя узницей в тюремной камере. Ее вдруг затошнило от этого острого и давящего чувства. Пора, пора выбираться из этой клетки, из этого проклятого кокона. Пора прогрызть в нем дырку, вылезти из него, расправить свои крылья и полететь к свету, к любви.
– Любовь ли это? Люблю ли я Олега? – задалась вопросом Леночка. – Не знаю… Но он первый, кто заставил меня мечтать, волноваться, хотеть, наконец. И не желаю я ничего знать о его семье, жене. Я хочу быть просто счастливой и с тем, с кем я хочу. – и, поставив на этом жирную точку в своем сознании, Леночка выключила свет, упала на кушетку и сразу уснула.
Утро следующего дня было таким же серым для всех, но только не для Леночки. Для нее оно было, по-настоящему, радужно-серебристым. Сегодня Новый год! Сегодня к ним приедет Олег, а потом… потом они поедут к нему и пусть все сложится, как сложится. Лежа в постели, Леночка слышала тихие разговоры мамы с папой, они боялись ее разбудить и говорили тихо, почти шепотом.
Леночка сладко потянулась и улыбнувшись, окинула взглядом свою комнату, которая теперь не казалась ей тюремной камерой, пригрезившейся накануне, ведь кругом ее вещи, ее книги, ее игрушки, как можно это не любить, это ее навсегда. Просто с сегодняшнего утра, все это в прошлом, просто детство прошло, сразу так раз… и закончилось, ушло навсегда. Давно пора. Сегодня она другая, нежели вчера.
Леночка скинула с себя одеяло, легко поднялась, не забыв улыбнуться себе в зеркале напротив, подошла к нему на цыпочках, заглянула, и увидев себя в нем в полный рост, осторожно спустила с плеч бретельки ночной рубашки, обнажив маленькую, почти детскую грудь с розовыми сосками. Откинув назад свои длинные русалочьи волосы, невольно залюбовалась собой. Она прелестна в своей девственной красоте. Она подобна утреннему цветку, раскрывшему на рассвете свои нежные лепестки. Леночка слегка погладила себя по нежной коже груди и сорочка соскользнула на пол. Теперь Леночка видела себя всю… через тонкую белую кожу просвечивали голубые жилки.
– Даже и не подумаешь, что у меня кровь красная. – сама на себя удивилась Леночка. Всматриваясь в зеркало, она искала в себе хоть какие-то недостатки, придирчиво рассматривая свое отражение, но не находила. Разве у русалок из сказки могут быть недостатки? Тем более, что у нее нет русалочьего хвоста, а есть пара стройных ножек с небольшими ступнями и розовыми пяточками.
Лена еще раз окинула себя взором: – Нет с ней все в порядке, такая не может не понравится. – Волосы подмышками Леночка аккуратно сбривала лет с тринадцати. Лобковые волосы… золотистые, чуть кудрявые и не очень густые. Лена провела по ним ладонью… нет, с этим она ничего делать не станет. А вот ногти на пальцах ступней надо обязательно покрыть серебристым перламутровым лаком. Раньше она это делала только летом.
– Сейчас в душ, а потом займусь ногтями. – Леночка накинула на тело халатик и направилась в ванную, не встретив на своем пути маму с папой, чему была очень рада. Ей захотелось быстрее под живительные струи воды, которые смоют с нее «греховные» мысли, как будто, разглядывая свое тело в зеркале, она занималась действительно чем-то греховным. Леночка встала под сильные струи воды, нанося на себя душистый гель, настоящее немецкое чудо, она обожала этот аромат, он заменял ей дорогие импортные духи, о которых она мечтала, но которых у нее не было. Запах был нежный, но стойкий, держался не менее суток, Леночка использовала этот гель только по особым случаям, экономя его. На этот раз она щедро распорядилась им, покрыв всю себя с головы до самых розовых пяточек и пальчиков, а также потаенных местечек на своем теле.
глава 7 Зимняя сирень
За завтраком родители сидели притихшие, за столом царила атмосфера какого-то напряженного ожидания. Как же! Сегодня дочь впервые покинет их и уедет праздновать Новый год в компании мужчины.
Быстро позавтракав, Леночка спросила маму чем она может быть полезна на кухне и дома? Но тут раздался звонок в дверь, это пришла парикмахерша Ольга Семеновна. Услышав ее голос, Леночка ускользнула в свою комнату, чтобы еще раз не подвергнуться уговорам мамы сделать себе прическу с химией. Леночка не хотела видеть тяжело переступавшую порог их кухни, грузную Ольгу Семеновну, которая как бы не слышала уговоров мамы и давно махнула рукой на свою несостоявшуюся клиентку Леночку.
Весь день прошел в ожидании чуда. Ногти были покрашены серебристым лаком, волосы высушены и заплетены в тугую косу, чтобы потом перед самым приходом Олега заструиться шелковым волнистым водопадом по спине и плечам Леночки.
После 17 часов Леночка начала прислушиваться к телефонным звонкам, но трубку сама не брала, к телефону подходила мама, реже – папа. Звонили все, даже те, о которых уже как-то и подзабыли; знакомые по Коктебелю, сотрудники и бывшие соседи. Позвонили две Леночкины приятельницы, не звонившие сто лет, но Олег почему-то не звонил.
Лена решительно не знала, что делать и чтобы как-то успокоиться подошла к полке с книгами, рука почему-то потянулась к «Незнайке», она вспомнила с каким восторгом читала ей эту книгу мама, когда Леночке было лет пять. Лена открыла книгу и из нее выпал рисунок, который она нарисовала примерно тогда же, в пятилетнем возрасте. На листе бумаги детской Леночкиной рукой был изображен городок, где малыши-коротышки занимались своими делами, Винтик и Шпунтик чинили машину, доктор Пилюлькин шел больницу, а Незнайка в своей огромной шляпе стрелял из рогатки. Лена улыбнувшись, положила рисунок обратно в книгу, закрыла ее и поставила на место, затем посмотрела на часы, на них было без пяти минут девять вечера. Телефон в коридоре предательски молчал.
В большой комнате уже накрыт накрахмаленной скатертью стол, разложены столовые приборы, придвинуты к столу стулья. Елка мигает разноцветными огоньками замысловатой импортной гирлянды. Мама с папой, притихшие смотрят «Новогодний Огонек» по телевизору, но лица у них почему-то грустные.
Вдруг тишину квартиры разрезал резкий, даже какой-то незнакомый звонок их телефона. Мама по привычке дернулась с дивана, готовясь схватить трубку, но Леночка сделала ей знак, чтобы та оставалась на месте и в одно мгновение оказалась у телефона. Она сняла трубку и услышала в ней шум улицы, мобильных еще не было и люди звонили из помещений или телефонных будок, сейчас такое сложно представить. Среди уличных шумов Лена услышала мужской голос, голос Олега. Он говорил спокойно и кратко, что он неподалеку и где-то через 15—20 минут подъедет к ним, затем раздался треск в трубке и гудки.
Леночка вошла в комнату, где на диване сидели притихшие мама с папой, которые всем своим видом ждали от нее команды или распоряжения. Впервые она, их дочь Лена, говорит, что нужно делать, да еще вечером перед Новым годом.
Мама с химией и прической от Ольги Семеновны в своем лучшем платье и папа в брюках от парадного костюма и тщательно выглаженной руками мамы рубашке. Они смотрят на нее и ждут.
Лена, стараясь не волноваться, каким-то чужим, не своим голосом сообщила, что Олег Геннадьевич будет через двадцать минут. Мама с папой встали с дивана, как по команде и начали суетиться, хотя все давно было готово: и гусь с яблоками в духовке, и заливное в холодильнике, и салаты, заботливо приготовленные самой Леночкой. Нужно всего лишь несколько минут, чтобы все это оказалось на столе. Особенно немного смешно было смотреть на папу, он решительно не знал, что ему делать. Наконец, взял, лежавшую на столе газету и стал ее читать, сидя на диване. Тупо смотреть телевизор ему не хотелось. Улыбнувшись ему, Леночка скрылась в своей комнате, чтобы облачиться в наряд Золушки, едущей на бал. Платье не подвело, оно струилось по Леночкиной фигуре, облегая и подчеркивая девичий стан. Волосы растекались по плечам золотыми струями, легкий акварельный макияж подчеркивал прозрачные серо-голубые глаза и нежный рот. Ножки в серебристых туфельках были великолепны. И вдруг острое чувство голода внезапно дало о себе знать. Лена вспомнила, что весь день ничего не ела с самого утра, кроме ложки салата «Оливье», когда пробовала достаточно ли соли она положила в этот любимый всеми новогодний салат. Но тут ей вспомнилась Мамушка из «Унесенных ветром», которая заставляла Скарлетт плотно позавтракать, чтобы потом не набрасываться на еду перед гостями.
– О, как права была Мамушка! – подумала Леночка и стремглав побежала на кухню к холодильнику, открыв который, она застыла в раздумьях, что собственно, она может прямо сейчас отправить себе в рот, чтобы заглушить чувство голода.
– Оливье? Времени нет. Сыр? Рыбу? Нет, от нее тогда будет пахнуть рыбой и, пришедший с улицы Олег, заметит это.
Схватив большое красное яблоко, Леночка вонзилась в него зубами, подавшись вперед, чтобы не испачкаться брызнувшим соком. Откусив пару раз, она услышала звонок в дверь. Бросив яблоко, она побежала отворять. На пороге с цветами и внушительным пакетом в руках стоял Олег, снег не успел растаять и поблескивал на его шапке и дубленке. Лена пригласила гостя войти в квартиру, он вошел, протянув ей цветы. Такого букета среди зимы Леночка еще не видела. Из красивой упаковки на нее смотрели: тюльпаны, нарциссы и даже ландыши!!! Но поразила ветка белой сирени, издававшая тонкий аромат. Леночка ахнула, пораженная этим чудо-букетом и даже немного забыла про Олега, а он стоял рядом и с улыбкой любовался на нее, на ее восторженную молодость, на золотистые волосы, спадавшие до пояса, на ее улыбку… Это тот самый случай, когда хочется воскликнуть: – «Остановись мгновение, ты – прекрасно!» Лена вдыхала теплые, живые ароматы, исходившие от цветов и подняв на Олега свои восхищенные глаза, прошептала:
– Спасибо… – Затем она указала Олегу где он может повесить дубленку, а после повела его в большую комнату, где на диване близко друг к другу сидели папа с мамой. Родители, как по команде встали. Олег протянул свою руку папе:
– Добрый вечер, Николай Константинович! Мы с Вами встречались, я приезжал к Вам в музей лет восемь назад, я тогда собирал сведения о потомках графа Воронцова-Хрусталева. Я Олег Воронцов.
Папа напряг свои близорукие глаза за толстыми стеклами очков и его губы растянулись в улыбке:
– Как же! Олег Геннадьевич, отлично помню! Очень рад Вас видеть у нас. Очень приятная неожиданность. —
Мама протянула свою руку, на пальцах которой были старинные, еще бабушкины кольца, одно с небольшим рубином, другое с изумрудом. Маникюр от Ольги Семеновны поблескивал в приглушенном свете лампы. Олег бережно поднес ее руку к своим губам. Мама была тронута этим красивым жестом.
– Да, он не изменяет себе, – подумала Леночка, – интересно, как он целуется в губы? – И она улыбнулась про себя какой-то скрытой внутренней улыбкой, которая на миг засветилась у нее на лице. После нескольких фраз о здоровье, женщины пошли на кухню, а папа включил люстру и комната озарилась светом всех двенадцати ламп-свечей. Быстро был накрыт стол и гость был посажен на почетное место слева от папы, а Леночка села рядом с Олегом.
Только сейчас при ярком освещении люстры ей удалось хорошенько рассмотреть его вблизи. До этого она видела его в темноте при свете уличного фонаря, в полумраке салона его автомобиля, в квартире Олега тоже был приглушенный свет от торшера и настольной лампы. Лена увидела, что виски у него уже почти поседели, но волосы были прекрасны, густая, волнистая шевелюра очень украшала его. Небольшой прямой нос, красивые губы, мужественный подбородок с ямочкой, именно такие подбородки и именно с такими ямочками обожала Леночка у мужчин.
Глаза… Олег разговаривал с родителями, его лицо было повернуто к ним, Леночке очень захотелось заглянуть ему в глаза, но все не удавалось. Но вот он повернулся к ней и она увидела его глаза, – большие серо-голубые, как и у нее. Олег что-то спросил и улыбнулся ей, обнажив ряд великолепных белых зубов.
– Да, он несомненно красив, с этим нельзя не согласиться. Ну и пусть ему под тридцать пять, пусть! Он – джентльмен, он – личность, а это главное! Кого из немногочисленных знакомых ребят можно сравнить с ним? Да никого! Олег – лучший! Он – самый лучший! – И Леночка слегка улыбнулась своей внутренней улыбкой, которую никто не заметил у нее, никто, кроме Олега. Он заметил и улыбнулся ей в ответ и они почувствовали себя, как люди, связанные общей тайной.
Олег вспомнил, что в коридоре на столике он оставил пакет, вышел из комнаты, а затем вернулся, чтобы вручить свои новогодние подарки родителям Лены. В пакете был популярный французский коньяк «Наполеон», огромная коробка конфет для Надежды Борисовны. Вручив подарки и поздравив всех с наступающим Новым годом, Олег тихо сказал Леночке, что подарок для нее будет несколько позднее, он у него дома и он вручит ей его сразу после прихода Нового года. Так как Олег был за рулем, то кроме сока ничего не пил. Часы в гостиной пробили десять вечера. Олег поднялся из-за стола и поблагодарив хозяев, спросил у них разрешения похитить их дочь на празднование Нового года. Папа тоже встал и сказал еще раз:
– Очень рад, мы спокойно вручаем вам свою дочь. Спасибо, что посетили нас, Олег Геннадьевич, приходите еще. – Рука мамы была еще раз поцелована Олегом на прощание, затем он помог одеться Леночке, оделся сам и они, окончательно распрощавшись с родителями Лены, вышли из квартиры.
Когда Леночка ехала вместе с Олегом в лифте, она чувствовала себя такой счастливой, как никогда в жизни. Она ощущала себя настоящей леди, которая едет на бал со своим джентльменом. Олег ухаживал за ней, подавал пальто, открывал перед ней двери, все эти самые обыденные вещи трогали ее до глубины души, ей нравились его манеры, его уверенность, его негромкий голос, нравилось, как он одет, как он пахнет.
Олег открыл перед Леночкой дверцу своего серебристого Мерседеса и она скользнула в салон машины. Через минуту он сел рядом с ней, завел мотор и включив тихую музыку, положил свои руки на руль. Лена смотрела и не могла оторвать взгляда от его рук. Это были чуткие руки врача с красивыми длинными пальцами, на верхних фалангах которых, Леночка заметила небольшие волоски. На правой руке блестел золотой браслет, но обручального кольца не было.
– Почему он не носит кольцо? Тогда в Крыму носил… А ведь я и забыла, что он женат. Размечталась, но и он тоже ведет себя свободно… хотя что у меня с ним? Он просто пригласил меня на Новый год. Да и что у меня может быть с таким взрослым и женатым мужчиной… – спрашивала сама себя Леночка. А глаза никак не хотели отрываться от его рук. Полы дубленки на Олеге распахнулись и она увидела его ноги, вернее бедра в облегающих серых брюках. Затаив дыхание Леночка воспользовалась тем, что Олег выруливал из ряда припаркованных машин и отвернулся. Нескромным взглядом Леночка скользнула по бедрам Олега в плотно облегающих брюках, блеснула серебристая пряжка черного кожаного ремня. Леночка вдруг почувствовала, что ей сейчас очень хочется сесть к Олегу на колени и гладить его лицо и шею своими ладонями. И еще, она безумно хочет запустить свои руки в вырез его рубашки, чтобы погладить волоски на его груди. Леночка даже слегка закусила губу и застонала про себя от этого нового и доселе неведомого ей чувства. Хорошо, что Олег не заметил того, что происходило с рядом сидевшей с ним Леночкой. Он удачно сманеврировал и вот его серебристый Мерседес уже выехал на проезжую часть.
Повернувшись к Леночке, Олег сообщил ей, что они сейчас заедут забрать его друзей, семейную пару, это здесь неподалеку. На часах была половина одиннадцатого вечера. Они поехали на улицу Маяковского, что в центре города. Подъехав к дому, Олег попросил Леночку подождать несколько минут в машине, а сам вышел и направился к подъезду, где живут его друзья. Его не было около десяти минут, вернулся он один, как оказалось у друзей заболела бабушка, на которую они надеялись оставить своих детей и они остались дома.
– Делать нечего – сказал Олег, – Поедем справлять Новый год вдвоем. Ты не возражаешь? – обратился он к Леночке.
– Нет, не возражаю – ответила она серьезно.
Когда они вошли в квартиру Олега, было одиннадцать вечера. Оставался всего лишь час до прихода Нового года. Олег помог Леночке снять шубку и загадочно улыбнувшись произнес:
– Леночка, проходите в гостиную и ждите меня там. —
Через несколько минут Олег в смешной новогодней шапочке Деда Мороза вкатил в комнату сервировочный столик, на котором стояла бутылка шампанского, напитки, закуски, фрукты. Все было красиво разложено на тарелочках и приготовлено заранее умелыми и заботливыми руками. Стол в гостиной был сервирован на четыре лица. На белоснежной, накрахмаленной скатерти стояли тонкие фужеры, столовые приборы поблескивали старинным серебром. На столе был обязательный новогодний салат, всеми любимый «Оливье», семга с лимоном, маслины, которые Леночка обожала, заливная рыба, ветчина и масса другой снеди, обильно украшенной свежей зеленью и овощами. Но это было еще не все…
Олег вышел из комнаты, чтобы вернуться с большим серебряным блюдом, на котором лежали, образуя круг, вареные красные раки с тарталетками между клешнями. Тарталетки были наполнены красной и черной икрой, это был настоящий шедевр кулинарного искусства, Леночка ахнула от всего этого великолепия, на что Олег ответил, что аплодисменты не ему, а его домохозяйке Лидии Сергеевне, которая и приготовила все новогоднее угощение, Олег даже пошутил, что Лидия Сергеевна угадала, сделав дары моря основным угощением новогоднего стола, так как гуся с яблоками они отведали у Леночки в гостях.
Столовые приборы непришедших друзей, были убраны со стола и Леночка с Олегом оказались вдвоем за этим большим дубовым раритетом. Лена поинтересовалась, где Рекс, оказалось, что Рекс принадлежит все тем же друзьям Олега, которые остались дома.
Огромная антикварная люстра ярко освещала гостиную, Лена осмотрелась по сторонам, она здесь уже второй раз, но тогда освещение было приглушенным и она плохо разглядела обстановку комнаты.
А время шло, часы пробили половину двенадцатого, совсем скоро наступит Новый 1993 год! Чего ждать от него? На сердце у Лены было не совсем спокойно, не давала покоя мысль где семья Олега и почему он встречает Новый год не со своей семьей, а с ней, Леной Крылевской, в общем-то, чужим для него человеком, с которым они случайно встретились всего несколько дней назад.
– Спросить о семье? – Леночка даже слегка поежилась… – Нет, не буду, пусть все идет, как идет. Может он в разводе? Да, скорее всего, это так… – Чтобы не углубляться в эти размышления, Леночка перевела глаза на Олега, который с легкой улыбкой смотрел на нее своими светлыми, лучистыми глазами.
И вот настал кульминационный момент. На экране телевизора Куранты московского Кремля, стрелки стремятся к двенадцати часам. Удар, еще удар! И вот заиграл гимн России и настал, наконец, новый 1993 год! Олег успел откупорить шампанское с последним ударом Курантов и подавая Леночке фужер с искрящимся золотистым напитком, поздравил ее с наступившим Новым годом и пожелал ей успешно закончить институт, определиться с работой и стать классным специалистом.
А Леночка слушала и не слышала всего этого. Она смотрела на Олега взглядом вопрошающего ребенка, который ждет обещанного сладкого.
Олег подошел к шкафчику, открыл его и достал коробку с французскими культовыми духами «Клима». Леночка сразу узнала эту голубую квадратную коробочку, похожую на кубик детской игры. Она любила «Клима» и всегда старалась незаметно для окружающих втянуть в себя их многослойный сладковатый аромат, исходивший от богатых студенток. У самой Леночки «Клима» никогда не были и потому, что дорого, и потому, что не достать. Поблагодарив Олега, Леночка окончательно растерялась, у нее самой не было подарка для него, о чем она смущенно сообщила Олегу. Он, улыбнувшись сказал, что очень благодарен ей, что она пришла к нему в гости, разделить с ним его одиночество.
Лена внимательно посмотрела на Олега и вымолвила:
– Одиночество? Вы одиноки Олег Геннадьевич? —
– Да! – ответил Олег, – Я уже два года один встречал этом замечательный праздник и вот теперь Вы разделили его со мной. Спасибо, Леночка. Моя жена и дочь погибли в автокатастрофе три года назад, через пять месяцев после нашей с Вами встречи в Крыму, перед самым Новым годом. Вот с тех пор я и одинок. Да, я очень одинокий человек. —
Оба замолчали, опустив глаза. Олег встал из-за стола и подошел к окну, повернувшись спиной к сидящей за столом Леночке. Она оцепенела. Она была готова услышать и про развод, и про уход жены к другому, но смерть близких людей, горе непоправимое.
Первым нарушил тишину Олег. Он повернулся к Леночке, отошел от окна и сел рядом, взяв ее руку в свою, тихо произнес:
– Вот так… —
Они помолчали еще с минуту, в телевизоре веселились и поздравляли всех с наступившим Новым годом. Олег виновато улыбнулся, выключил телевизор, который обоим не хотелось смотреть. Затем включил музыкальный центр. Стереозвук плавно поплыл и заполнил собой комнату. Синатра пел своим завораживающим голосом о снеге, который накрыл сразу все вокруг. Олег подошел и галантно пригласил Леночку на танец. Они впервые так близко друг к другу с тех самых пор, когда танцевали под звездами в приморском ресторане в Крыму. Леночка уткнулась в плечо Олега, ей было жаль этого мужчину, она вдруг остро почувствовала к нему удивительную смесь нежности и сочувствия, да так, что ей захотелось расплакаться. Это чувство передалось и Олегу, он чуть отстранился от Леночки, заглядывая ей в лицо, и со смущенной, слегка виноватой улыбкой произнес:
– С Новым годом, Лена Крылевская, с новым счастьем! Вы так молоды, у Вас все впереди. Это я старый, а Вы… – он не досказал фразу и Леночку, как прорвало: – Нет, Олег Геннадьевич, Вы нестарый, Вы даже очень нестарый. – сказала она так, как будто от ее слов он сейчас же станет двадцатипятилетним. Но она верила, искренне верила в то, что говорила. Она потянулась к нему и начала целовать его лицо быстрыми, легкими поцелуями и слезы брызнули у нее из глаз. Он взял ее лицо обеими руками и тоже стал целовать ее щеки, лоб, волосы, но она перехватила его, подставив ему свои губы, и он крепко поцеловал ее с таким чувством, что у Леночки подкосились колени и ноги перестали ее держать.
Олег усадил ее на диван и поднес к ее заалевшим губам прохладный апельсиновый сок. Она чуть отпила и попросила шампанского. Он принес бутылку с шампанским, фужеры, фрукты и поставил рядом на маленький столик. Олег разлил шампанское по фужерам и они выпили до дна этот благородный и такой новогодний напиток.
Лена обняла Олега за шею и так они сидели какое-то время, а она вдыхала его запах и рассматривала волоски на его груди, видневшиеся из расстегнутого ворота его рубашки. Ей вдруг пронзительно захотелось положить ему руку на грудь и гладить ею под его рубашкой, такой голубой, как и его глаза. И она решилась… ее рука скользнула ему на грудь и начала свое путешествие, она ощупывала его соски, слушала рукой стук его сердца, которое учащенно билось под ее пальцами. У Лены закружилась голова, она стала целовать его в шею, за ухом, а он только шептал ей:
– Леночка, нет… Лена, это невозможно, я не имею права… Лена, что ты со мною делаешь… —
