Ирина Буря
Ангел-мститель
Так и остался у меня из всех рабочих дней один понедельник, когда я успевал хоть на час перед концом работы заскочить к Татьяне в офис и посмотреть, как там идут дела. Во все остальные дни – со всеми этими ненормальными разъездами из одного конца города в другой, если не за его пределы – мне даже Татьяну встретить с работы не всегда удавалось. Временами я умудрялся перехватить ее в метро, и мы хоть домой вместе возвращались. Но у новых клиентов было, как обычно, такое количество вопросов, что я возвращался существенно позже Татьяны. И потом сил оставалось только на то, чтобы поужинать, узнать, как у нее прошел день, и тут же провалиться в сон – утром ведь нам тоже раньше вставать теперь приходилось.
Все чаще я с завистью поглядывал, переминаясь от холода с ноги на ногу на всевозможных остановках, на лихо проносящиеся мимо меня машины. Права у меня есть, но как эту машину покупать? Как ее вообще выбирать? Залез в Интернет – список предлагаемых марок сразу же вызвал в памяти поиски подходящего мне имени. Да еще и моделей не счесть! Почитал их сравнительные характеристики – погиб на третьем предложении, как в разговоре с Тошей о компьютерах. Нет, определенно нужно со знающими людьми побеседовать. Из всех моих знакомых машины есть у Татьяниного отца, у Сергея и… у Марины. Марина отметается сразу – совсем не хочется лишний раз на ее ехидные насмешки нарываться. Перед Сергеем Ивановичем тоже как-то неловко полным профаном оказываться… Куда проще Сергею позвонить – пусть хоть подскажет, с какой стороны заходить.
Сергей моему вопросу не удивился и тут же начал деловито расспрашивать меня, какую именно машину я хочу. Я честно ответил ему, что мне все равно – лишь бы в ней четыре колеса были и руля слушались. В ответ он озадаченно помолчал (вот Марина уже точно начала бы издеваться!) и спросил, как я ее вообще собираюсь покупать.
– В смысле? – не понял я.
– Ну, в кредит или за наличные? – объяснил он.
– В кредит, наверное, – определился я. – А то пока всю сумму насобираешь…
– А для кредита справка о доходах нужна, – огорошил меня Сергей.
– М-да? – неопределенно промычал я, выигрывая время, чтобы сформулировать вопрос: «А где ее брать?» так, чтобы не выглядеть полным идиотом.
– Это, конечно, момент неприятный… – Сергей истолковал мою заминку по-своему. – Но у тебя-то какие проблемы? Попроси Марину, она тебе какую хочешь справку нарисует… Вот, кстати, и о марках лучше с ней поговорить – она уже третью машину поменяла, это я все на отцовском драндулете пыхчу…
Нет уж, решил я, поблагодарив его и положив трубку, к Марине ни за какими услугами я обращаться не буду. Я лучше в Интернете месяц просижу – уж как-нибудь разберусь. Мне бы только самых первоначальных сведений поднабраться – а там можно и Сергеем Ивановичем… как тогда, перед ремонтом…
Решение не связываться с Мариной получило блестящее подтверждение на ее дне рождения, но котором она все же снизошла до того, чтобы ввести меня в курс очередного «воздания по заслугам». И дело вовсе не в том, что она… чуть было не сказал: «Опять»! – вот же довела! – довольно неплохо справилась своими силами. Дело-то ерундовое было – ей нахамили, она щелчок по носу дала, как она выразилась. У наших служб такие пустячные случаи просто никакого интереса не вызывают.
Но она такие щелчки и нам всем – с первой же минуты! – начала направо и налево раздавать! Галю чуть ли не пинками в машину затолкала, да еще и намекнула, чтобы к следующей встрече подарок был готов; Тошу носом ткнула в то, что предварительную обработку недостаточно добросовестно провел. И когда я позволил себе выразить сдержанное, едва заметное неодобрение такой бесцеремонности, велела Татьяне – Татьяне, словно меня там и не было! – поставить меня на место.
И за столом – извольте ей, понимаете ли, тут же, без какой бы то ни было подготовки пожелать всего самого наилучшего, после чего быстро заглотить предложенное угощение – времени у нее, видите ли, мало! Она хоть слышала о том, что пищу тщательно пережевывать нужно? Хоть краем уха? Я ей и пожелал – чтобы не забывала об окружающих, о том, что у них тоже свои соображения имеются. Всегда. По любому поводу.
Но больше всего мне не понравился тот восторг, с которым Татьяна слушала ее рассказ о получившем свое хаме. Слушала – и тут же начала примерять Маринины методы к нашей жизни. Вот только мне еще не хватало, чтобы она всерьез о них задумалась… Минуточку, а бабуля здесь причем? Я же ее уже поставил на место! И, в отличие от Марины, никаких особых ухищрений мне для этого не понадобилось…
И тут выяснилось, что Татьяна опять принялась за старое – скрывать от меня то, на что, с ее точки зрения, я неадекватно реагирую. Что не преминула заметить Марина – вот нельзя было об этом в другое время и в другом месте заговорить? Ну, почему сразу – орать? Когда это я вообще орал? Можно подумать, что я не доказал ей уже – тысячу раз! – что прекрасно умею своего, не повышая тона, добиваться! Вон и Марина согласна, что крики здесь совсем ни к чему…
Тьфу, в гробу я видел Маринину поддержку! Так, пора домой – там и поговорим. Без всяких раздражающих факторов. И постороннего влияния.
Дома первой о старушке заговорила Татьяна. Даже не дома – прямо в лифте попросила меня помолчать до квартиры. Я только головой покачал – вот умеет же преувеличивать! То родителей боялась – до сих пор не пойму, почему; теперь при имени этого божьего одуванчика глаза, как блюдца, делаются. Нет, все-таки нежная у Татьяны натура, не приемлет она наскоков и неприкрытого давления. Не то, что некоторые.
Я тут же решил непременно еще раз поговорить с соседкой. Мягко, но окончательно. Скандала я, конечно, не допущу, но придирки эти свои она оставит. В конце концов, психолог я или нет? А пока нужно Татьяну хоть на пару дней от грубой действительности изолировать. Чтобы отдышалась.
На выходные мы наглухо заперлись в квартире и с удовольствием забыли об окружающем мире.
В понедельник, однако, когда мы вышли из дома и Татьяна тут же съежилась, крадучись направляясь к лифту, во мне опять вспыхнуло раздражение. Еще не хватало, чтобы эта бабка мне Татьяну до нервного срыва довела! Ей же русским языком было сказано, что мы больше не будем ее покой нарушать! Нас же с тех не слышно и не видно – целыми днями на работе, и по выходным носа за дверь не высовываем! Что ей еще нужно? Почему эти люди с таким удовольствием создают вокруг себя конфликты? И психолога им потом подавай, чтобы научил, как их разрешать… вот и мне сейчас – туристов ехать лечить, вместо того чтобы с Татьяной день провести, успокоить ее…
Не успев остынуть, встречу в Маринином агентстве я провел в строго предусмотренные договором сроки. Разбирая каждую из возникших в последнее время напряженных ситуаций, я посоветовал им побольше к себе присматриваться и прислушиваться, показал на двух-трех примерах, что при умении сдерживаться и уважительно относиться к интересам другой стороны любой скандал можно погасить еще до его начала, коротко ответил на вопросы и начал собираться.
Когда комната опустела, ко мне подошла Марина.
– У вас что-то случилось? – осторожно спросила она.
– Нет, – отрезал я, натягивая куртку.
– А чего ты тогда… как еж щетинишься? – прищурилась она.
– Марина, у меня нет ни малейшего желания разговоры разговаривать. – Я все еще сдерживался, но с трудом. – Мне нужно как можно быстрее к Татьяне вернуться.
– А что с ней? – тут же напряглась Марина.
– Ничего, – коротко ответил я.
– Слушай, у тебя совесть есть? – тихо проговорила Марина. – Я ведь не из простого любопытства спрашиваю. Татьяна – один из самых близких мне людей…
– Да говорю же – ничего, – уже спокойнее ответил я. – Ее эта бабка, оказывается, чуть ли не до смерти запугала…
– А ты куда смотрел? – воскликнула Марина.
– На клиентов, – взорвался я. – На твоих в частности. На работе. С утра до вечера. А она же молчит! Она же в жизни не пожалуется! Если бы она мне хоть словечком обмолвилась, я бы этой старушенции уже давно мозги вправил!
– Ну, ты посмотри… – протянула вдруг Марина, расплываясь в довольной ухмылке. – Получается, что и тебя достать можно! Получается, что и у тебя не всегда выдержки хватает! Получается, что и тебе иногда хочется сдачи дать. Да побольнее. Чтобы мало не показалось.
– А ты меня с собой не равняй! – возмутился я совершенно необоснованным намекам. – Я не за себя мстить собираюсь, а Татьяну ограждать от… несправедливости. И мне это по штату положено. Это в мои обязанности входит. А тебе кто право давал других носом во все подряд тыкать?
– Ах, право! – процедила Марина сквозь зубы. – Вот мне такой же, как ты, наверное, в прошлый раз зудел неустанно об отходчивости и незлопамятности – дозуделся! Спасибо – теперь я точно знаю, что в жизни нужно уметь защищать и защищаться!
– А ты откуда знаешь? – оторопел я.
– Я не знаю, – прошипела она. – Я чую. С тобой разговаривая. Сейчас поедешь Татьяне нашептывать, что не стоит обращать внимания на тупую ограниченность, что нужно быть выше ее…
– Марина, – снова попытался я взять себя в руки, – люди не могут вершить суд друг над другом. Этим… есть, кому заниматься.
– Так что, – снова прищурилась Марина, – будем ждать, пока каждый злопыхатель в откровенную сволочь превратится, чтобы они там внимание на него обратили? Может, и с Денисом подождать нужно было, чтобы он после Гали еще в кого-нибудь зубами впился – лишь бы только не в кого-то из ваших! – авось человечек крепким окажется? У тебя еще лицемерия хватило Тошу отчитывать, когда он за горло его взять хотел!
– Вот только не нужно сюда Тошу вмешивать! – возмутился я. – Ему еще учиться и учиться…
– Лучше бы ты у него поучился, – бросила в сердцах Марина. – Да что с тобой говорить… – Она махнула рукой, отвернулась и вышла из комнаты.
Честно говоря, от такой агрессивности я даже растерялся. Она мне еще рассказывать будет, как людей хранить! И чему это я, спрашивается, должен у Тоши учиться? Как скандалы своему человеку устраивать? Или тому, как от непосредственных обязанностей на всякую ерунду отвлекаться? Вот я сейчас не интереса же ради с работы на работу бегаю – мне на жизнь зарабатывать нужно! А у Тоши в той истории вообще все как-то наоборот было: вначале, когда нужно было любой ценой трезвую голову сохранить, он все кулаками норовил помахать, а потом, когда удалось все же прижать Дениса, тот у него ничего, кроме какой-то снисходительной брезгливости, уже, казалось, и не вызывал. С чего это, кстати, он тогда так быстро остыл?
Этот вопрос я и задал Тоше, когда мне – каким-то чудом – удалось добраться к ним в офис почти за два часа до конца рабочего дня.
– А чего же после драки-то кипятиться? – удивился он. – Когда есть непосредственная опасность – тогда да, любые средства хороши, чтобы ее отогнать, а потом… Пинка ей, что ли, под зад давать, чтобы быстрее катилась?
– Любые… – проворчал я, но решил сосредоточиться на главном. – Вот ты бы Марине об этом сказал… вы ведь уже такие друзья – не разлей вода… чтобы она не думала, что у меня особая ангельская точка зрения.
– Слушай, а чего ты на нее взъелся? – спросил с любопытством Тоша.
– Я? Взъелся? – От такой несправедливости я даже не сразу нашелся, что ответить. – Это она целью задалась впереди всех выскакивать! И среди людей она должна быть самая-самая, и в наших делах уже извольте ее планам следовать, да еще и при ее непосредственном участии и контроле!
– Ну и ладно, если получается, – пожал плечами Тоша. – Может, ей прямая дорога в каратели – пусть учится.
– Если бы! – чуть не подавился я сарказмом. – Учиться – это ниже ее достоинства, ей никто и ничто не указ, она сама лучше всех знает, что, когда и как ей делать! Ей даже хранитель без надобности!
– А-а, – усмехнулся Тоша, – вот, значит, в чем все-таки дело!
– Нет, не значит, – с нажимом произнес я. – Я просто считаю, что такая самонадеянность до добра не доведет. Она и Дениса без всякой оглядки приваживать начала – это уж потом ее Стас прикрыл…
– Ну, мне-то как раз жаловаться не приходится, – вставил Тоша.
– … а сейчас, – сделал я вид, что не расслышал, – и вовсе принялась тем, кто ей не нравится, соли на хвост сыпать.
– Об этом я слышал, – рассмеялся Тоша, – и по-моему, она очень красиво того типа умыла.
– По какому праву, хотел бы я знать? – процедил я сквозь зубы.
– А ты вспомни, – хмыкнул Тоша, – как тебя Франсуа – еще тогда, раньше – раздражал, и что тебе хотелось с ним сделать.
– Но ведь только хотелось! – запротестовал я. – И потом – я в первую очередь о Татьяне думал.
– Но бесил-то он тебя, – возразил мне Тоша, и, помолчав, добавил: – Мне вот тоже только хотелось… Дениса искалечить. В нас слишком сильно сидит привычка не вмешиваться напрямую в земную жизнь. А Марина, как человек, не боится идти дальше. И кто тебе, позволю себе напомнить, сказал, что ее действия с карателями не согласованы?
Я опять растерялся. Ведь мелькала же уже мысль, что каратели могли взять Марину под свое крыло. Может, и в самом деле – решили они не дать пропасть ее выдающимся способностям доставлять неприятности другим людям и направили ее энтузиазм на простенькие случаи, до которых у самих все как-то руки не доходят? С какой, собственно, стати они должны меня об этом в известность ставить? У меня своя работа есть.
Окончательно успокоившись, я и вернулся к этой самой работе. И к спокойной жизни, хотелось бы мне добавить, но, как я уже давно понял, на земле спокойной жизни мне не дождаться.
Не прошло и нескольких дней после всех этих разговоров, как я явно почувствовал, что Татьяна что-то от меня скрывает. Она словно опять нырнула в свою печально известную мне задумчивость, отгородившись от всего внешнего мира. От всех моих расспросов о том, как день прошел, отмахивалась, как от роя надоевших мух, а то и вообще невпопад отвечала, и даже когда мы вместе ехали на работу или – в редких в последнее время случаях – с нее, молча шла рядом, но как-то отдельно от меня. Мы как будто вернулись в то время, когда я в ее жизни незримо присутствовал. Еще пару месяцев назад, когда она изо всех сил рвалась поучаствовать в моей ангельской деятельности, такая перемена меня бы обрадовала, но сейчас мне как-то тревожно стало – как бы она не взялась, с тем же рвением, Марине ассистировать. В обход меня.
Пару раз я спросил у нее, не случилось ли чего, не приставала ли к ней опять соседка, но она только неопределенно пожала плечами и ответила, отводя глаза: «Да нет, вроде, ничего такого». Поговорить с бабулей мне так и не удалось – по вечерам возвращался, Бог знает когда, а на выходные жаль было терять хоть минуту драгоценного отдыха. Хотя, впрочем, однажды, когда Татьяна опять уклонилась от прямого ответа на мой вопрос, оставила ли та ее в покое, я решительно вышел из квартиры и позвонил в соседскую дверь. Которая так и не открылась, хотя я раз десять на звонок нажал. Не выламывать же мне ее! Чертыхнувшись в сердцах, я вернулся домой и дал себе клятвенное обещание при первой же встрече… Даже если с ног от усталости валиться буду…
Но если быть совершенно честным, никаких особых усилий, чтобы повстречаться с бабушкой, я не прикладывал. Я даже вспоминал о ней не часто – только когда отстраненность Татьяны мне особо в глаза бросалась. Из головы у меня не выходили мысли о покупке машины. И первым делом – где взять деньги на первый взнос и как оформить кредит. Как я ни крутил и ни вертел, на то, чтобы наскрести нужную сумму, еще хотя бы месяца два нужно было. Ну, зачем мы такой дорогой ремонт делали!
Татьяна к моей навязчивой идее отнеслась более чем прохладно. Сказала, что в машинах абсолютно не разбирается, поскольку всегда была к ним совершенно равнодушной. Я чуть было не обиделся – для нее же стараюсь! По крайней мере, в первую очередь. Я уже открыл было рот, чтобы поругаться с ней, как следует – может, заодно и выяснится, что ее гложет – как вспомнил тот отвратительный месяц после нашего свадебного путешествия, когда она взирала на меня из какой-то немыслимой дали и упрямо пряталась за стенку молчания. Все равно ведь пришлось ждать, пока она соскучится в своем гордом одиночестве.
Сергею опять надоедать своими дилетантскими расспросами мне было неудобно, советоваться с Сергеем Ивановичем я еще был не готов (информация из Интернета категорически отказывалась выстраиваться в ясную и четкую картину), к Марине же я решил обратиться только тогда, когда деньги на первый взнос накопятся. Чтобы, как говорится, одним выстрелом двух зайцев – и ее соображения послушать, и справку о доходах попросить; а то всякий случай общения с ней как-то неблагоприятно на моей самооценке сказывается.
Оставалось отводить душу с Тошей. Не чаще одного-двух раз в неделю – тем более ценными казались мне эти моменты. Ему, разумеется, мысль обзавестись машиной показалась совершенно естественной. Он даже помог мне – со сладострастной какой-то готовностью – существенно сузить поиски подходящей марки и модели. Чего не скажешь о моих финансовых проблемах.
– Вот с деньгами я тебе помочь не смогу, – сказал он, когда я коснулся мельком этой стороны дела. – Ноутбук же только перед Новым Годом купил – сам не один месяц всю зарплату откладывал.
– То-то и оно, – тоскливо протянул я. – Как-то долго эти деньги накапливаются! А меня разъезды по городу просто добивают – в невидимости никогда так не уставал, даже когда по десять раз в день от всех подряд уворачиваться приходилось. И не успеваю ничего – вон Татьяне уже самой домой возвращаться приходится…
– Слушай, – оживился Тоша, – а почему бы тебе к нашим не обратиться?
– Так меня же со снабжения сняли, – махнул рукой я.
– Ну, это же не фокусы какие-то, – возразил мне Тоша. – Тебе ведь нельзя Татьяну из поля зрения надолго выпускать…
Меня словно током ударило – а, в самом деле, почему нет? Кто же, как не родное ведомство, должно мне в поддержании основной работы на соответствующем уровне помочь? Сами ведь велели не стесняться – в любом случае за помощью обращаться. А тут не любой – самый, что ни на есть, серьезный случай – хранимый объект в потенциальной опасности может оказаться. Вот-вот, с ними главное – в правильную форму запрос облечь, в этом я уже не раз на собственном опыте убедился.
До самого конца дня я придумывал, отбрасывал, менял и уточнял формулировки, и даже дома не стал приставать к Татьяне ни с какими разговорами – она этого, по-моему, и не заметила. Мыла после ужина посуду, бродила по квартире, складывая какие-то вещи, готовилась ко сну – мурлыча что-то себе под нос и изредка бросая на меня короткие взгляды. Вот-вот, пусть почувствует, как это приятно, когда о тебе забыли!
Когда она, наконец, заснула, я потихоньку выбрался на кухню и изъявил мысленное желание побеседовать со своим руководителем. Он отозвался практически немедленно – мне не пришлось выслушивать противно-вежливый женский голос, уведомляющий меня, что мой руководитель чрезвычайно занят и свяжется со мной при первой же возникшей возможности. Так, нужно будет запомнить – по вечерам, похоже, достучаться до них намного проще. Линия, наверно, менее перегружена.
– Добрый вечер, Анатолий, – поприветствовал меня мой руководитель. – Чем могу быть полезен?
Я четко и кратко обрисовал ему возникшую проблему, перечислил свои аргументы, объяснил свое видение способа ее разрешения и – для максимально оперативного его достижения – попросил полторы тысячи долларов, ровно столько, сколько мне не хватало на первый взнос.
Мой руководитель крякнул.
– Я вижу, Вы по-настоящему входите во вкус земной жизни, – сухо заметил он.
– Как Вы совершенно справедливо однажды заметили, – осторожно произнес я, – обеспечение жизненных потребностей на земле действительно подразумевает куда большие расходы, чем я себе представлял…
– Машину, извините, – перебил он меня, – никак нельзя отнести к жизненно важным потребностям.
– Вы абсолютно правы, – тут же согласился я, – но машина – это, в первую очередь, средство передвижения, а мне в последнее время нужно столько передвигаться, что не всегда удается уделять моей… подопечной все необходимое внимание.
– Так, может, Вам не стоит брать на себя такое количество второстепенной работы? – вкрадчиво спросил он.
У меня екнуло сердце – они же обещали наблюдение с меня снять! Или все-таки посматривают иногда в мою сторону – при особо бросающихся в глаза изменениях в моей жизни?
– Но жить-то как-то надо! – не выдержал я, сорвавшись с сухого, официального тона.
– Так вот и давайте будем жить по средствам! – осадил он меня. – Умение находить баланс между эффективностью Вашей основной работы и всевозможными вторичными элементами входит в непосредственный круг Ваших обязанностей.
– А, может, все-таки дадите? – с медленно гаснущей надеждой спросил я. – В виде исключения?
– Анатолий, в Вашем случае исключения начинают уже переходить в разряд правил, – твердо ответил он мне. – В свое время, если я не ошибаюсь, Вам было ясно и однозначно сказано, что при переходе в постоянную видимость Вам придется – наряду с основной работой – справляться с заботами обычного человека. И рассчитывать в этом только на себя. Впрочем, – добавил он, помолчав, – в совете я Вам все же не откажу. Сократите объем дополнительной нагрузки, чтобы у нас не появились сомнения в Вашей профессиональной пригодности. Всего доброго!
Я еще, наверное, с добрый час сидел на этой кухне, с трудом переваривая разочарование и обиду. И это называется родной коллектив! И это называется поддержка собрата на чужбине и чувство локтя! А вот черта с два я количество клиентов сокращу! На земле, между прочим, мужчину оценивают и по росту благосостояния его семьи! Так что куплю я эту машину – сам! В первый раз, что ли, мне своими силами из чего угодно выпутываться? А советы в отношении обычной человеческой жизни они мне раздавать будут, когда сами – хоть пару месяцев! – этой жизнью поживут! Где они были, когда я учился есть готовить? А с Татьяниными родителями отношения налаживать? А в психологии конфликтов разбираться? А ремонт делать? А? Будет у меня машина! Подумаешь, подождать немного…
Но ждать мне пришлось совсем недолго – и я в очередной раз убедился, что дело взаимовыручки у людей намного лучше поставлено. Как выяснилось, Татьяна как-то в телефонном разговоре с матерью обмолвилась о целиком завладевшей мной идее, и спустя несколько дней Сергей Иванович позвонил мне сам.
– Мне тут мать сказала, – начал он без особого вступления, – что вы на машину нацелились?
– Да была такая мысль, – осторожно ответил я, судорожно вспоминая обрывки информации, которым удалось зацепиться у меня в голове после многодневных бдений в Интернете.
– И что выбрали? – поинтересовался он.
– КИА, – бросился я с разбега в омут, и, чувствуя, что он еще чего-то от меня ждет, добавил неуверенно: – Рио.
– Хм. – Какое-то время он помолчал. – Мощность, конечно,… детская, но с парковкой, правда, полегче… И маневренность для города вполне подходящая… Коробка, надеюсь, механическая? – перебил он сам себя.
– Конечно, – уверенно ответил я, понятия не имея, какая разница.
– Давай, я с тобой в салон подъеду – вместе опробуем, – предложил он.
Я похолодел. В том, что я умею водить машину, сомнений у меня не было – раз мне права в нашей небесной канцелярии выдали, значит, точно умею. Но мне же сначала осмотреться нужно будет… Так, завтра с работы – на такси, посмотрю, что там водитель делает. И главное – в какой последовательности.
– Да в салон еще рано ехать, – протянул я.
Весь дальнейший разговор прошел так быстро, что я едва успевал реагировать.
– А что так?
– На первый взнос еще откладываем.
– Сколько не хватает?
– Полторы.
– Ерунда. На следующей неделе я посвободнее буду – вполне смогу с тобой съездить, посмотреть, да и деньги заодно привезу. Вот во вторник неплохо было бы.
У меня перехватило дыхание.
– Сергей Иванович, – взмолился я, – я так не могу! Мы же с Вами уже говорили – это мое дело свою семью обеспечивать!
– Не выдумывай, – отмахнулся он. – Вы ремонт сами делали – с машиной мы поможем. С первым взносом, – строго добавил он.
– Ну, разве что в долг! – пробормотал я. – Как только кредит выплатим…
– В долг у друзей будешь занимать, – недовольно проворчал он. – А мы, как будто, не чужие… В общем, договорились. Накануне только позвони, в каком салоне встречаемся.
Я понял, что в понедельник Марина даст мне справку о доходах.
К понедельнику я уже в каком-то лихорадочном бреду был. Сложил в отдельную папку все нужные документы – диплом тоже пусть будет, вдруг потребуется соответствие занимаемой должности подтвердить. Проверил, не забыл ли что – ну, разве что Маринина справка. Раз десять пересчитал деньги – хорошо, что мы тогда портмоне такое вместительное купили. Не меньшее количество раз залез в Интернет, чтобы еще раз перечитать всю имеющуюся там информацию по выбранной мной машине – она мне уже в самом прямом смысле слова сниться начала. Обзвонил все автосалоны города – не ехать же наобум, не в супермаркет все-таки собрался. Предупредил моих новых клиентов, что встреча во вторник отменяется… нет-нет, переносится, через неделю два часа отработаем – мне же из чего-то кредит нужно будет выплачивать!
Хорошо, что с Марининой фирмой мы уже давно сотрудничали – беседу с ними я провел на автопилоте. Марины на ней опять не было, и, закончив отвечать на вопросы моих слушателей, я пулей помчался в ее кабинет.
– Марина, ты не занята? – выпалил я, просунув голову в дверь. – Пара минут есть?
– Заходи, – глянула она на меня, нахмурившись. – Что случилось?
– Да ничего не случилось, – нетерпеливо мотнул головой я. – У меня к тебе просьба есть.
– О-о! – Марина тут же натянула на лицо знакомое мне до боли насмешливое выражение. – Нужно будет этот день запомнить. Ну, выкладывай.
– Я хочу купить машину. – В глазах у нее вспыхнул огонек настоящего интереса. – В кредит. Мне нужна справка о доходах.
– Хм. – Она помолчала немного. – Понимаешь, я не могу дать тебе официальный документ, что ты у нас в штате состоишь – нас слишком хорошо в городе знают. Но можно написать, – быстро продолжила она, глянув на меня, – что ты с нами по договору работаешь. По долгосрочному. Мы его на сколько – на год заключали? Можно написать, что на три. И только попробуй его летом не продлить! – угрожающе добавила она.
– Марина… – простонал я.
– Хорошо – значит, на три, – ухмыльнулась она. – А ты в других местах справки уже взял? – вдруг спросила она.
– Зачем? – насторожился я, решив, что она хочет увильнуть от одолжения мне.
– Ну, я могу тебе сумму договора чуть побольше поставить, – задумчиво произнесла она, – но ненамного, чтобы правдоподобно выглядело. Ты какую машину покупаешь?
– КИА. Рио, – небрежно бросил я.
– Да ты же на ней в горку будешь дольше карабкаться, чем пешком дойти! – расхохоталась она.
Вот я знал, что она ничего, кроме недостатков… незначительных, не увидит!
– Марина, я деньги, что, рисую? – с тихой злостью спросил я, сжимаясь от унижения.
Ухмылку словно сдуло с ее лица.
– Да ладно-ладно, – пожала она плечами. – Начинать-то с чего-то нужно. Но наш договор все равно кредит не покроет, – уверенно добавила она.
Я похолодел. Ну, почему я об этом сам не подумал? Почему я так на нее понадеялся?
– Тебе когда в салон ехать? – спросила она.
– Завтра, – глухо буркнул я.
– Так перенеси, – предложила она.
– Да не могу я! – в отчаянии признался я. – С Татьяниным отцом договорились. И завтрашнюю встречу я уже отменил…
– Я, пожалуй, могла бы твоим новым позвонить… – медленно проговорила она. – Это я тебя, между прочим, рекомендовала!
Как будто я в этом сомневался!
– Придется тебе сегодня побегать, – с удовольствием заметила она. – Да ты садись – пока я позвоню, да справку распечатают…
Я присел на краешек стула, чтобы сорваться с него при первой же возможности. Марина взялась за телефон. Пока она разговаривала, я все никак не мог найти удобное положение – мне казалось, что этот стул гвоздями утыкан.
– А ты чего такой нервный? – спросила Марина, кладя трубку. – Дома-то все в порядке?
– Абсолютно, – отозвался я, изо всех сил прислушиваясь к шагам в коридоре.
– Бабушка ваша больше вас не мучает? – продолжала расспрашивать она, прищуриваясь и подергивая подбородком.
Я насторожился – такая заинтересованность чем бы то ни было у Марины никогда ничего хорошего не предвещала.
– Да нет, вроде, все успокоилось, – медленно ответил я, внимательно вглядываясь в ее лицо. – По крайней мере, я ничего не замечал. И Татьяна молчит…
Она расплылась в совершенно невыносимой самодовольной усмешке. Я еще больше напрягся – уж не потому ли и молчит Татьяна, что ей есть теперь, с кем консультироваться по вопросам борьбы с неприятностями? За моей спиной?
В этот момент мне принесли, наконец, драгоценную справку. Я вскочил, еще раз торопливо поблагодарил Марину («Всегда рада помочь», – ответила она с загадочным выражением) и помчался в находящееся неподалеку место моей новой работы. А в другое – только на такси…
Одним словом, я успел за Татьяной к самому концу рабочего дня. Когда я подъехал к крыльцу ее офиса, она как раз выходила оттуда. С Галей и Тошей. Последние пару часов я провел в каком-то безумном, рваном ритме – то бежать, то с ноги на ногу переминаться в ожидании – и в моменты вынужденного бездействия в памяти моей навязчиво всплывало то выражение надменного удовлетворения, с которым Марина закончила наш разговор. Неужели она не постеснялась воспользоваться тем, что я все силы бросил на обеспечение своей семьи средством передвижения, и втянуть Татьяну в какие-то свои очередные махинации? Еще, небось, под видом содействия ангельскому сообществу!
– Всем привет, – бросил я, выбираясь из такси. – Тоша, можно тебя на пару слов? Девчонки, две минуты – не больше!
Отведя его в сторону, я быстро, без всякого вступления, спросил: – Ты не в курсе – Татьяна с Мариной на работе не перезванивалась?
– Нет, а что такое? – озадаченно глянул на меня Тоша.
– Да что-то мне в последнее время не нравится ее настроение. Обеих, – пояснил я, предваряя вопрос, который уже нарисовался на его лице. – Марина прямо подобралась вся, словно след ведет, а Татьяна как-то уклончиво разговаривать вдруг начала…
– А… – рассмеялся Тоша. – Насчет Татьяны – не знаю, а Марина, если и ведет след, то далеко. Она меня просила разыскать какого-то мужика в Испании.
– Где? – Мне показалось, что я ослышался.
– Ну, в смысле, он наш, только там работает, – объяснил Тоша. – Их вина сюда поставляет. Я так понял, что Марина хочет винными турами заняться – это сейчас модно.
