Ирина Аркадьевна Алхимова
Приключения Снежного короля
– Эта комната очень похожа на… Она напоминает малую гостиную в замке…
– Эрендал. Вам нужно еще какое-то подтверждение?
Сандрин не успела ответить, потому что раздался вежливый стук в дверь, и в комнату вошел молодой офицер с небольшим металлическим чемоданчиком в руке.
– Спасибо, Гарет. Поставьте, пожалуйста, прибор на стол и пригласите сюда капитана Гордона и Кристофа Балестрана. Сами тоже останьтесь.
Теперь Сандрин стало понятно, у кого Рейнар перенял эти спокойные, полные достоинства манеры и безупречную учтивость. Пока офицер выполнял поручение, герцог собственноручно приготовил прибор к работе. В присутствии трех свидетелей Крэнбрук и Сандрин по очереди приложили правую ладонь к пластине сканера-идентификатора, а после ввели свои данные. Устройство отобрало на анализ кровь и кожу, пожужжало, пощелкало и через несколько томительных минут выдало результат.
Сандрин бросила беглый взгляд на лежащую в лотке прибора тонкую пластиковую карточку: совпадение 99.9%… У нее внезапно зазвенело в голове, каменный пол под ногами утратил свою монументальную устойчивость.
– Сабрина!
Повернувшись на голос, она почему-то не почувствовала опоры и провалилась в тягучую, вязкую темноту.
– Первый уровень мы прошли, переходим ко второй фазе.
– Почему процесс идет так медленно?
– Тебе когда-нибудь приходилось видеть последствия урагана? Здесь не память, а сплошные развалины, даже смотреть страшно. Чтобы ее восстановить, каждый виток воспоминаний придется синхронизировать с матрицей.
Рейнар слышал рядом голоса, но не мог пошевелиться или открыть глаза. Воспоминания возвращались к нему в виде отрывочных сновидений, сменяя и буквально расталкивая друг друга. Чтобы призвать их к порядку, Рейнару пришлось сделать значительное ментальное усилие.
– Вы начали слишком часто отвлекаться, мой король. Или делайте ход, или признайте поражение.
– Ни за что! – Рейнар неохотно отвел взгляд от белоснежного плеча, с которого соблазнительно соскользнуло черное кружевное неглиже, и посмотрел на доску. – Вы случайно не воспользовались моей рассеянностью в своих корыстных целях? Положение, несомненно, сложное, но не безнадежное, – он быстро переставил фигуру, оценил комбинацию и откинулся на спинку кресла. – Нет, все без толку, признаю, вы снова выиграли.
Сидящая напротив женщина мелодично рассмеялась.
– Мне никогда не надоест принимать вашу капитуляцию, мой король, это так возбуждает.
Чувствуя, как напрягаются и начинают пульсировать чресла, Рейнар мысленно согласился, что игра в шахматы становится гораздо увлекательней, если поединки устраивать в спальне.
Когда король Северного предела вышел из юношеского возраста и больше не мог проводить время со случайными подругами, встал вопрос о том, как легализовать его отношения с женщинами и при этом избежать брачных оков. Жениться Рейнару было рано, и после недолгих размышлений герцог Крэнбрук решил познакомить молодого короля с графиней Де Вер. Красавица брюнетка недавно овдовела, срок ее траура подходил к концу, поэтому она как нельзя лучше подходила на роль королевской фаворитки.
В Эвелин Де Вер удачно сочетались женственная прелесть, острый ум, миролюбивый характер и чувство юмора. Она была на десять лет старше молодого короля, что оказалось для него большой удачей. В ее объятиях Рейнар постепенно превратился из юноши в мужчину, за любовь которого многие женщины королевства согласились бы продать душу. Король с графиней сошлись так легко и красиво, что со временем Эвелин пришлось принимать защитные меры от неизбежной влюбленности в Рейнара Анкалиму.
– Один из нас должен проявить инициативу, и это снова буду я, потому что вы слишком удобно устроились, – отодвинув в сторону шахматный столик, Рейнар опустился на колени рядом с креслом графини. Обе его ладони скользнули под черное неглиже, погладили нежные бедра и слегка развели их в стороны. – Я даже отсюда чувствую ваш жар, в который мне не терпится погрузиться… Вы словно огонь посреди снежной равнины, от вас невозможно отвести глаз!
Эвелин соскользнула с кресла, чтобы оказаться как можно ближе к любовнику.
– Я требую полной и безоговорочной капитуляции, ваше величество.
– Какое сложное положение… Просто сдаться на милость победителя? Признать, что он будет диктовать мне условия?
– Вы мой пленник, подчинитесь или умрите!
Рейнар обозначил свое поражение тем, что опустил руки и позволил Эвелин распустить пояс своего шелкового халата. От ее прикосновения легкая ткань оказалась на полу, обнажились скульптурные линии тренированного мужского тела. Увидев явное свидетельство его желания, Эвелин с трудом втянула воздух в легкие. Коленопреклоненный, исполненный страсти молодой король был просто неотразим. Ей захотелось немедленно спрятать его от всех, запереть в самой дальней опочивальне, чтобы без помех наслаждаться этими крепкими мускулами, горячей гладкой кожей, волнистыми прядями платиновых волос…
Отбросив крамольные мысли, графиня Де Вер нарочито неспешно избавилась от кружевного пеньюара. Они состояли в близких отношениях шесть лет. За это время привязанность Эвелин к молодому королю выросла так сильно, что уже грозила перейти в зависимость. Если не оборвать связывающую их нить прямо сейчас, ее положение станет крайне уязвимым.
Эвелин внезапно утратила интерес к игре, прильнула к Рейнару и позволила перенести себя на постель. Ей хотелось сполна прочувствовать его мужскую силу, еще раз насладиться ласками и страстными поцелуями, вдохнуть знакомый аромат зимней свежести с ноткой огненных специй.
Рейнар умел не просто доставлять удовольствие, он мог искупать Эвелин в блаженстве, и она пока не представляла, как сможет без этого обходиться. Чтобы хоть немного оттянуть неизбежное, она крепко зажмурила глаза, но разве можно остановить несущуюся с горы снежную лавину? Ее внутренние мышцы рефлекторно сократились, она услышала, как вскрикнул Рейнар, обвила его руками и изо всех сил прижала к себе…
– Эва, дорогая, посмотри на меня, – он явно обращался к ней уже не первый раз. – А лучше поговори со мной, я должен знать, какое решение ты приняла.
Эвелин в бессильном отчаянии раскинула руки, отпуская Рейнара на свободу. Создатель, неужели это все? Больше не будет долгих разговоров, пикантных шахматных партий, поздних ужинов при свечах… Ушли в прошлое наполненные страстью ночи, украдкой срезанные в оранжерее цветы, которые он оставлял для нее на подушке… Рейнар всегда уходил первым, его призывал королевский долг.
Эвелин проглотила слезы и неохотно открыла глаза.
– Признаться, я надеялась, что будет немного легче… Мне сделали предложение, Рейн, и я его приняла. Скоро сорок, нужно устраивать свою жизнь. Не знаю, что еще сказать…
Король бережно прижал графиню к сердцу, его ладонь легла на ее хрупкий затылок. В этом объятии уже не было страсти, лишь благодарная нежность и забота.
– Ты застала меня врасплох, дорогая, я даже не успел приготовить прощальный подарок.
Эвелин замотала головой.
– Не нужно никаких подарков! Ты был в моей жизни, прекрасный Снежный король, и это все, о чем только может мечтать женщина.
– На сегодня хватит, ему необходимо отдохнуть. Мы столько времени боремся с нервным истощением, а результат по-прежнему не вдохновляет.
– Потому что было не одно, а целых два воздействия на его мозг. Я бы назвал их просто варварскими…
Голоса удалились, и Рейнар остался один на том невесомом облаке, куда его поместили неизвестные благодетели. Странно, он совершенно не помнил, как сюда попал… Король больше не ощущал давления на мозг, но картина его жизни по-прежнему состояла из разрозненных частей, которые еще только предстояло собрать воедино.
– На, выпей, на тебе лица нет, – князь так настойчиво пытался напоить Сандрин из своей походной фляжки, что она в конце концов подчинилась, глотнула и тут же поморщилась.
– Что за гадость вы таскаете с собой, эрнил? На вкус как топливо для тягача.
– Обижаешь, Веран, – ухмыльнулся Кристоф, – это никакое не топливо, а мой секретный эликсир, можно сказать, лекарство от всех болезней. И не зови меня больше князем.
– А как я должна к вам обращаться? За один день себя не переделаешь… – Сандрин огляделась по сторонам. – Где все?
– Думаю, до сих пор снаружи. Твой отец пытался объяснить моему, в какое место ему следует засунуть свои амбиции, но тут явилась губернаторская охрана, и теперь, похоже, на Малом Арнорском назревает военный конфликт.
– Вы это серьезно? Может дойти до боевого столкновения?
Кристоф пожал широкими плечами.
– Если мой папаша отдаст приказ, они попытаются выкурить нас отсюда. Похоже, он помешался на этих порталах, ему просто до зарезу хочется пообщаться с кем-нибудь на ТОЙ стороне.
Сандрин поднялась на ноги, убедилась, что они не дрожат и занялась проверкой своего боевого арсенала.
– А вам самому, эрнил, никогда не хотелось там побывать?
– Не особенно, – без раздумий ответил Кристоф. – Большая ответственность и избыточная секретность наводят на меня тоску, я не создан для тайных собраний. Другое дело…
Дверь резко распахнулась, и в комнату стремительно вошел герцог Крэнбрук.
– Хорошо, что ты уже в порядке, – он коротко сжал руку Сандрин. – Обстановка немного накалилась, возможно, нам даже придется оборонять станцию. Вы с нами, Кристоф?
– Как всегда, милорд, – невозмутимо отозвался младший Балестран.
– Тогда пора занимать позиции.
Свой восемнадцатый день рождения Рейнар встретил не в королевском замке, а в кресле первого пилота космической яхты «Эйде», принадлежавшей его наставнику герцогу Крэнбруку. Это был поистине знаменательный день, потому что юному королю доверили управление кораблем. У Рейнара еще немного сосало под ложечкой, но с каждым маневром, с каждой введенной командой его уверенность росла. Наставник молча сидел рядом, не вмешиваясь в процесс, и выглядел если не расслабленным, то абсолютно спокойным.
Два года назад регент передал юному королю всю полноту власти, однако период обучения продолжался, и Крэнбрук по-прежнему был на подхвате. По закону обе правящие персоны не имели права одновременно покидать планету, поэтому поездку пришлось засекретить и заодно отказаться от обязательного эскорта. Они сильно рисковали, но миссия по своей важности превосходила соображения безопасности.
Целью их путешествия была планета-океан Арнор, а точнее, остров, затерявшийся в бесконечной массе воды недалеко от Южного полюса планеты. Снаружи виднелась только верхняя часть массивной горы со срезанным пиком, на все четыре стороны прошитая сквозными штольнями и снабженная к тому же огромным подъемно-спусковым механизмом. Герцог назвал это странное место Арнорской межгалактической станцией, хотя на самом деле оно больше напоминало заброшенное подземелье в каком-нибудь старинном замке.
Время от времени по стенам вырубленных в породе коридоров встречались покрытые ржавчиной, вросшие в грубый камень металлические двери, которые легко открывались, стоило только Рейнару к ним прикоснуться. Как правило, за ними оказывались абсолютно пустые каменные боксы, поэтому, увидев очередную обшарпанную створку, король лишь небрежно хлопнул по ней ладонью. Он еще успел ощутить шероховатую, покрытую коростой отложений поверхность двери, а в следующее мгновение она просто исчезла, свернувшись в точку, как отключенная голограмма. Сквозь четко очерченный проем стал виден идеально чистый безликий коридор, какие обычно бывают в больницах, из него потянуло запахом дезинфектанта…
Застывший в проеме Рейнар почувствовал на спине руку наставника.
– Входи, не бойся, нас там ждут.
– Но как это возможно, милорд? Дверь есть или ее на самом деле нет?
– Полагаю, и то, и другое, мой мальчик. Мне не хотелось забивать твою юную голову теоретическими выкладками, лучше один раз увидеть, особенно, если дело касается магии.
– Магии, милорд? – Рейнар снова притормозил, и наставнику пришлось его поторопить.
– Все, что не поддается объяснению, человек для удобства называет волшебством. Вселенная хранит неисчислимое множество тайн, и чем больше ты о них узнаешь, тем меньше понимаешь.
– Приветствую вас на Сирионе, мой король! Добро пожаловать в наш научный центр, – при звуке чужого голоса Рейнар снова застыл в проходе. – Лучше побыстрее войти внутрь, иначе вы рискуете привлечь к этой точке пространства нежелательное внимание.
Рейнар машинально подчинился и изумленно уставился на молодого парня, одетого в зеленую больничную униформу. Он выглядел … вполне обычно, если не считать импланта, вживленного в висок чуть ниже линии роста волос, и прикрывавшего его левый глаз тонкого полупрозрачного щитка.
– Вы меня знаете? – спросил король первое, что пришло в голову.
– Само собой. Вы Рейнар Магнус Анкалима, король с планеты… – парень сверился с какой-то информацией на внутренней стороне щитка, – … Ангрим и наш плановый пациент. Некоторые из моих коллег считают, что матрицу следует накладывать в более зрелом возрасте, но я с ними не согласен. Чем раньше начнется ассимиляция матрицы с организмом носителя, тем ярче будет эффект и увереннее переход. Конечно, каждый случай индивидуален… Простите, я не представился. Адан Римен, научный сотрудник лаборатории нейронных связей.
Он протянул руку, и Рейнар автоматически ее пожал. Видимо, сотрудники межгалактической лаборатории ко всем своим пациентам относились одинаково и не считали нужным соблюдать дворцовый протокол. Только сейчас король разглядел прикрепленную к вороту униформы плоскую коробочку синтезатора речи и прилегающий к нижней челюсти ученого крохотный микрофон. Адан Римен говорил на незнакомом языке, а гости слышали его слова в синхронном переводе.
– Рад знакомству, доктор Римен. Моего наставника вы тоже знаете?
– Конечно, мой король, мы с герцогом не так давно встречались. Пойдемте, я провожу вас в зону ожидания.
Все, что Рейнар увидел и услышал по ЭТУ сторону исчезнувшей двери, было, мягко говоря, необычным, но настолько хорошо подготовленным и организованным, что ему и в голову не пришло воспротивиться. Короля раздели догола, обработали какой-то белесой взвесью, потом облачили в стерильный хирургический комплект и отвели в операционную. Во время вживления матрицы он находился в сознании, но боли не чувствовал. Его левую руку плотно прификсировали к столу, и над ней принялись колдовать четверо сотрудников лаборатории.
Врачи работали молча, до слуха Рейнара доносились лишь звяканье инструментов и тихое шипение органических жидкостей, когда их касался тонкий как игла лазерный луч. Судя по косвенным ощущениям, разрез был большой, плоть левой королевской руки разрезали от запястья до локтя, раскрыли и практически вывернули наизнанку.
После длительных хирургических манипуляций к столу подкатили какое-то громоздкое устройство в медном корпусе, и практически сразу к руке Рейнара начала возвращаться чувствительность. Медики расступились, рядом с диковинным прибором остался только Адан Римен.
– Мой король, закройте глаза и мысленно представьте разряд молнии на фоне ночного неба, – просьба оказалась несложной, и Рейнар послушно смежил веки. – А теперь резко сожмите левую руку в кулак!
Онемение в конечности еще не полностью прошло, поэтому Рейну пришлось сделать приличное усилие, но как только его пальцы плотно сжались, операционный стол содрогнулся. Король открыл глаза и не поверил увиденному. Он лежал на мягких матах в абсолютно пустой комнате, стены которой были обшиты листами вспененного пластика.
– Как ощущения, король Анкалима? Не тошнит, голова не кружится? – раздался из невидимого динамика голос Адана Римена.
– Нет, ничего такого, – Рейн с детства был приучен четко отвечать на вопросы, поэтому добавил. – Есть лишь небольшая потеря пространственной ориентации.
– При квантовом переходе это обычное явление. Попробуйте встать и самостоятельно добраться до зоны ожидания, только не совершайте никаких действий с матрицей.
Каких еще действий? Рейн и так старался не сжимать пальцы, чтобы ненароком не оказаться где-нибудь в космическом вакууме. Он выбрался из комнаты и направился в противоположный конец коридора, пытаясь осознать, что же с ним сейчас произошло.
Чем больше воспоминаний выходило на свет из сумеречной зоны королевского мозга, тем неохотнее Рейнар шел им навстречу. Вот и сейчас он был готов быстро перевернуть страницу, но память неожиданно крепко вцепилась в давний эпизод.
Ночью в здании ориллийской торговой биржи горели только редкие дежурные лампы, что никак не мешало Рейнару свободно ориентироваться в лабиринте ее запутанных переходов. В детстве они с Кристофом излазили здесь каждый уголок и могли найти главный торговый зал с закрытыми глазами. Шагая по разноцветным изразцам мозаичного пола, молодой король старался пригасить глухое раздражение. Его совсем не радовала назначенная отцом поздняя встреча, потому что она не сулила ничего хорошего. Последний раз они виделись года два назад и успели перекинуться всего парой слов.
Эдуар Балестран при каждом удобном случае подчеркивал, какие у него прекрасные отношения со старшим сыном, но Рейнар ни разу этого не подтвердил. Он терпеть не мог играющих на публику притворщиков. Главный торговый зал биржи был погружен в густой полумрак, светился лишь один экран, на котором Эдуар просматривал итоги дневных торгов. Король остановился в центре амфитеатра, у него не было намерения подниматься на самый верхний ярус, где сидел его родитель.
– Я откликнулся на приглашение только из уважения к нашему родству, лорд Балестран. В отличие от вас, я не веду активную ночную жизнь, поэтому постарайтесь изложить ваше срочное дело как можно короче.
– Ты всегда так невыносимо официален, Рейн. Не хочешь для начала поздороваться с отцом?
Король молча ждал, и Эдуар был вынужден спуститься вниз.
– Давай пройдем в комнату для переговоров, там нам будет удобнее.
Там хотя бы светлее… Иногда Рейнар по-хорошему завидовал младшему брату, которого не обучали дипломатии и дворцовому этикету. Кристоф никогда не стеснялся хамить отцу и открыто говорил все, что о нем думает. Лампы над длинным столом в одной из многочисленных комнат были расположены таким образом, чтобы ни одна буква в документе, ни одно движение пальцев переговорщиков не ускользнули от внимания оппонентов.
Эдуар с хозяйским видом уселся в кресло с одной стороны стола, король занял место напротив.
– После долгих размышлений я принял решение передать основные активы Корпорации под твое управление, – заявил старший Балестран и откинулся на спинку кресла в ожидании восторгов и благодарностей.
Реакция Рейнара на такой щедрый жест неприятно его удивила. Молодой король даже глазом не моргнул.
– Вы и без этого прилагаете массу усилий, чтобы осложнить мое существование, а теперь и вовсе решили соскочить? Я не хочу взваливать на себя лишнюю ответственность.
– Поздно, я уже подписал все необходимые бумаги, так что либо бери управление в свои руки, либо распиливай Корпорацию на части.
Деланая небрежность, с которой Балестран высказал свои пожелания, ни на миг не обманула Рейнара.
– Устали от нападок, покушений и прочих преимуществ своего положения, лорд Балестран? Хорошо вас понимаю. Но почему вы решили все переложить на меня? Почему именно я должен управлять вашей Корпорацией?
– Ты – мой первенец и единственный наследник, Рейн. Эндерби мертв, Кристоф незаконнорожденный, остальные, вроде Берни Штоха, и вовсе мусор. Ты справишься, у тебя есть матрица, а значит и суперспособности.
Рейнар внутренне напрягся. Что это, очередной блеф в попытке получить закрытую информацию? Молодой король вгляделся в красивое лицо Эдуара. Странно, он даже мысленно никогда не называл его отцом…
– Не знаю, какие суперспособности вы имеете ввиду, но в них точно не входит управление финансами. Вам отлично известно, что мой конек – промышленность, преимущественно горнодобывающая. Инвестиции и биржевые сделки меня не интересуют.
– Это уже не моя проблема, – Эдуар подтолкнул папку с пакетом документов к противоположной стороне стола, – как-нибудь разберешься. В ближайшее время мне предстоит дальняя поездка, и я больше не хочу забивать себе голову проблемами Корпорации.
– Потому что проблем стало слишком много?
– Умен не по годам… – невнятно пробормотал Балестран и тут же бросил на сына острый взгляд. – Ты переместился сюда при помощи матрицы?
Резкая смена темы не застала короля врасплох.
– Я пришел пешком из дома леди Хол.
– Значит, ты переместился с Ангрима на Андор?
– Естественно, поэтому мой «Формен» в космопорту, а охрана за дверью.
Эдуар нервно сжал кулаки, чем выдал свою острую, даже какую-то болезненную заинтересованность.
– Опять уходишь от ответа? Я твой отец, ты мог бы доверять мне немного больше. Лично я доверил тебе все, чем владею.
– Не обольщайтесь, ваше доверие, в отличие от активов, ничего не стоит. Если дорогая игрушка надоела старому хозяину, я так и быть найду ей нового. Приятной поездки, лорд Балестран, – король взял папку с документами, поднялся и вышел из переговорной, оставив отца переживать разочарование в одиночестве.
