Илья Никулин
Во имя надежды
На третий день, вместо уроков немецкого, он на удивление для Ивана, даже просил хотя бы часик поговорить с ним на немецком языке, дабы его разговорные навыки совсем не зачахли за время проведённое дома. На пятый день, Женя чувствовал себя уже довольно бодро. Пропала температура, жар, головная боль и насморк. Этому и способствовала моральная поддержка со стороны матери, которая сама ровно в девять часов звонили сыну и спрашивала как обстоят дела со здоровьем.
На понедельник следующей недели, Иван уже ходил на работу, пока Евгений сам продолжал своё остаточное лечение, и даже смог убраться по дому согласно уборочному расписанию, затем читал, и после делал свои оздоровительные процедуры. А вечером, когда Иван приходил домой с работы, они устраивали небольшие прогулки вдоль ближайших улиц, и чувствовали себя вполне комфортно от всей этой рабочей суеты.
На следующий день пришёл врач, тот самый который давал диагноз Евгению ровно неделю назад. После осмотра, он заявил о полном выздоровлении, и разрешил вновь Евгению отправляться на работу и уроки, чему он был несомненно категорически рад.
Вернувшись к работе, он был несомненно рад вновь увидеть столь приятную площадку, которая довольно сильно изменилась за всё то время, пока он дома боролся со своим неприятным заболеванием. Уже полностью была постелена дорожка для ходьбы, везде были расставлены лавочки и вдалеке виднелась первая детская площадка.
“За этот месяц мы конечно далеко продвинулись, но останавливаться пока рано. У нас ещё остались объекты, до которых руки ещё не дошли, а потому я рад, что ты вернулся, и поможешь нам быстрее завершить работу” – произнёс его начальник, после чего отвёл Женю на место работы и приступили они все к заготовке места для второй детской площадки. Весь день был плодотворным и трудоёмким, что аж в конце дня у него вновь болели руки и ноги, но Евгению после ленивого недельного отдыха это даже понравилось.
Плодовитостью и трудоёмкостью также отличился и сегодняшний, почти завершающий урок немецкого языка, на котором, преподаватель подготавливал его к будущему языковому экзамену, а также поступлению в до университетский колледж, рассказывала как там всё будет происходить, какие предметы будет в зависимости от выбранной специальности, и как в общем будут проводится уроки. Крайне много информации нужно было запомнить в такой крайне маленький промежуток времени. Из-за болезни, наступал непростой период в жизни Евгения, вызов который, он был готов принят с гордо-поднятой головой.
Весь последующий вечер он готовится к приближающемуся тесту. Смотрит пройденный материал, повторяет его, практикует диалог со своим дядей. Он сидел чуть ли не до одиннадцати часов вечера, внушая себе то, что у него есть всего одна попытка на всех этапах поступления, и при самой, даже мелкой неудаче, он вернётся обратно на родину в Россию, тем самым, так сильно подвёв своих родителей и других родственников, которые так сильно на него надеются. Видя всё это, Иван говорил ему: “Всё будет нормально. Тебе ведь сам учитель говорил, что уже с самого первого дня мог бы сдать этот экзамен. Что ты так переживаешь?”
“Не, я должен к нему подготовится как можно лучше, что бы в тесте не допустить ни единой ошибки, и что бы всё было идеально” – уже пароноедально внушал себе Женя, сидя и проговаривая в слух каждое предложение. Так он сидел вплоть до одиннадцати часов вечера, лишь единожды отвлёкшись на звонок родственникам.
Следующий день в первое время не выделялся весьма особенностью. Хотя он прекрасно понимал, что именно сегодня должен был состоятся его последний урок немецкого языка, после которого последует сдача экзамена и последующее поступление в колледж.
Рабочий день казался ему весьма обыденным. В первой половине дня они достроили вторую детскую площадку, а после обеда отправились на площадь, где будет стоять сцена, делали замеры и подготавливали почву, усердно работая, гребя землю лопатой. По благополучному пришествию на урок немецкого, всё также по началу было как обычно без ярких моментов. Первый час поговорили о насущем языковом экзамене, а другой час обсуждали всякие разные темы. И за десять минут до конца самого последнего урока, учитель задаёт ему один вопрос: “Помню, ты как-то на первом уроке говорил мне, что тебя отправили родители Германию, заниматься языком, поступать, учиться, что бы ты так сказать, помогал им в будущем. Но, если бы у тебя не было мотивации, ты бы сам не выучил язык, каких бы учителей тебе бы не преподносили. А потому, я задаю тебе последний вопрос, после которого мы завершим наш месячный курс.
Что именно тебя самого мотивировало учить язык, и со столь трепетным желанием ехать именно в эту страну?” – спросил учитель с полной заинтересованностью в глазах.
“Город” – спокойно, быстро и чётко отвечает Евгений. “Я с самого детства пересмотрел множество видео, фильмов, онлайн-экскурсий по Гамбургу, и о величии Германии в целом, что по моему с пяти или шести лет, я хотел приехать именно в этот город, дабы увидеть и насладиться им в полной степени, не через экран ноутбука.”
“И как, насладился по приезду?” – спрашивает учитель, перебивая его.
“Да, в полной степени. За только одну, первую неделю в городе, я испытал куда больше чувств и эмоций, чем за все восемнадцать лет жизни с родителями в России.”
“И я так понимаю, ты остался полностью доволен от города и своих ожиданий?”
“Определённо” – с воодушевлением говорит Женя. “Малоэтажная застройка, ровная брущатка, прямые автомобильные дороги и ухоженные дома с площадками на них, но…”. После этого, Евгений молчит пять секунд, после чего продолжает: “Но, мне рисовали картину города, как место идеальное для жизни. Как тут хорошо и все люди живут счастливо. Но всё больше гуляя по городу, я замечал его довольно серьёзные изъяны” – уже с некой грустью говорил Женя.
“Отсутствие чувства безопасности при ночных прогулках. Как сейчас вспомню, как мы один раз шли с дядей домой, а на нас напёрлись двое, не совсем так сказать подходящих под определение “европейцев” людей, и стали просить приобрести их товар. Как я тогда испугался, это просто ужас. Но к счастью, мой дядя уверенно дал им отпор, и с того момента, никто к счастью ко мне более не лез. Но всё равно когда я иду домой после уроков, чувство тревоги и опаски, не перестаёт меня покидать.
Дальше идут магазины. Они хорошие, но почему так рано закрываются?” – с возмущением спросил Женя. “Даже у меня в стране, практически все магазины имеют круглосуточное расписание, где я даже придя в два часа ночи, смогу купить всё необходимое”.
“Ну а также к проблеме могу отнести и вандалов. Те вандалы, которые своими баллончиками разукрашивают все стены, порой настолько красивых и великолепных домов”.
“Да, эти проблемы есть” – спокойным тоном сказал учитель.
“Надеюсь, на этом примере ты понял, что на нашей планете не существует ни одной идеальной страны, ни целиком идеального города. Излишнее идеализирование чего-либо, крайне неправильный шаг. Ведь у каждого, даже на первый взгляд, самого идеального места есть свои проблемы. А если ты изо всех сил будешь верить в совершенство того или иного города, страны или чего угодно, то при встрече с ним, крайне высок шанс разочароваться и потерять к нему всякий интерес”
“Я понял” – даже с каким-то расстроенным тоном сказал Женя.
“Чтож” – произнёс учитель, будто собираясь сказать что-то ужасное.
“Меня об этом всячески твои родители просили не говорить, но раз уж ты собираешься остаться тут жить, то рано или поздно всё равно с ним столкнёшься, а потому, готов ли ты услышать про остальные проблемы Гамбурга и всей страны в целом?”
“Ну, ладно, давайте” – с грустным тоном ответил Женя. “Раз я всё равно с ними встречусь, тогда что бы мне не узнать обо всём заранее” – произнёс он тогда в слух для учителя.
После этих слов, неожиданно для Евгения, она встала и закрыла входную дверь, раньше которая была открытая, дабы в кабинете не было через чур душно. Затем, ещё более неожиданно садится к нему рядом за парту и начинает тихо говорить:
“В Германии, как ты и сам наверное знаешь, очень много достойных и привлекательных плюсов. Стабильная экономика, качественное образование, медицина, дороги, еда, чистая экология, сама по себе страна является четвёртой в списке сильнейших экономик планеты, потому в неё и стекается столько людей чуть ли не со всей Европы. Но и у этой как ты говорил, “идеальной страны” есть свои проблемы и недостатки, некоторые из которых, только и могут, что поражать своей критичностью.
Первая и самая такая заметная проблема, как ты об этом сам и говорил так это именно мигранты. До пятнадцатого года, конечно, был небольшой приток, но было это совсем незаметно и то, во что это всё обойдётся, даже никто не думал. Затяжные военные конфликты на ближнем востоке и перенаселение многих африканских республик, заставили многих иммигрировать в Европу якобы спасаясь от войны, хотя на самом деле, уже просто от ужасного уровня жизни.
Большая, часть из ныне живущих немцев, отказывается их принимать как часть общества, в следствии чего, создаются для них отдельные зоны проживания, где они зачастую всячески не соблюдают законы, где они создают собственные религиозные общины, и где им всячески помогают оплачивая квартиру, мебель, предметы обихода, отопление а также дают чистыми деньгами около четырёх ста евро ежемесячно. Казалось бы совсем не много, для Германии уж так и подавно, но учитывая всё то, что государство всё необходимое уже оплачивает, то эти четыреста евро сразу заиграют новыми красками. А откуда идут все эти деньги? Правильно, из кармана честных и верных налогоплательщиков, которых государство в последнее года обдирает до нитки, оставляя на проживание по сравнению со средней зарплатой, совсем уж скудные денежные размеры. А кто это делает? Наша толерантная и спешащая всем на помощь верхушка власти, которая всеми своими законами всячески легитимируют всё то, какой ужас у нас в стране происходит. И почему так происходит? Да потому что видите ли Европа исповедует принципы толерантности, помощи и свободы, только этой свободой тут так и не пахнет.
Из рассказов моего деда, который проживал в Мюнхене, в те далёкие времена, семидесятые, средина восьмидесятых годов и раньше, это…, было совсем другое время. Была наука, культура, искусство, цивилизация, и просто красота. И вот, уже к концу восьмидесятых, начало девяностых годов, всякие левые идеи уже стали поражать, тогда ещё здоровый и чистый организм Европы. Но я это видела только в конце восьмидесятых годов, когда собственно мы и переехали в Гамбург. Также как и сейчас, это были лишь жалкие отбросы общества, которые якобы сражаясь за великую идею, просто хотели сами заработать ничего не хотя делать и ничего не умея. И поверь мне, если, по какому-то невиданному чуду, у них появляются деньги, то все их ярые порывы в построении равенства зачастую куда-то сами по себе улетучиваются. Ну не лицемеры ли они в таком случае?
Но, к большому сожалению, на них никто тогда не обратил внимания. Кроме моего отца, который был доктором исторических наук, и который сразу увидел в них угрозу, болезнь, и чуму. Он ещё тогда предсказывал, что если не пресечь их на корню, то со временем, их количество со временем будет только расти, так как все эти лёгкие популистские идеи, в купе с прошедшей безбедной жизнью, будут вместе образовывать союз, благодаря которым, число последователей социалистических идей будет только расти. Также он утверждал, что из-за истории самой европейской нации, то есть апартеиды, рабство, колониальное прошлое, европейцы будут чувствовать стыд и вину за своё столь не толерантное прошлое. И он ещё тогда оказался прав. Он объяснил нас с матерью про все минусы и опасности этого движения, с историческими фактами, справками, документами, благодаря чему у маня с мамой появился как он говорил “иммунитет” от этой ужасной заразы.
Как бы это не было печально, его тогда услышали только мы. Он старался эти идеи публично освещать, публиковать, но его тогда никто не слушал, называя это чрезмерным преувеличением. И к чему всё это привело мы можем видеть сегодня. Вот если бы тогда, в 60-ых годах в Европе и США не появились первые группы “новых левых”, которые боролись против социального неравенства, “общества потребления”, и бездарности массовой культуры, всего того, что происходит за окном, возможно никогда бы не было. Вот если бы тогда, их пресекли на корню, то они бы не выросли, не добрались до власти, и не устраивали бы весь тот беспредел, творящийся сегодня в Европе.
И ты наверняка думаешь: “Почему я закрыла двери и говорю с тобой шёпотом?”. Да потому что если ты хоть слово скажешь против главенствующих партий, их взглядов, политики и мнений, в сторону более угодных индивидуумов, то тебя моментально лишат работы!”
Произнесла с экспрессией учитель, даже после этого немного отдышавшись, но после продолжив.
“Ты наверняка слышал выражение: “История циклична”.
“От чего пала Римская империя? Верно от варваров. Это многократно доказанная и неоспоримая истина. Невероятная степень цивилизации, сытость народа, всё это приводит к тому, что начинает сносить голову. Варваров пропустили в сенат, другие прослойки общества, и к чему всё это привело? Пало одно из величайших в мире государств подаривших миру историю, право, искусство, письменность, архитектуру, организованное военное дело и ещё много другого. Но это всё умерло. И надлежащая ситуация в Европе и в особенности в Германии, являются шикарным основанием для повторения римского сценария.
Ты не задумывался: “А почему же в Восточной Европе, нет такого количества “беженцев””?. Единственная и основная причина, по которой это происходит, так-как восточная часть является куда менее богатой и развитой по сравнению с их западными соседями. Им бы просто на просто не давали бы такое количество пособий, такое количество услуг, и такое количество привилегии. Им либо приходилось оставаться и там работать, или же, искать новое место для проживания. И так как они обыкновенные, примитивные создания, которые даже наверняка и в школу не ходили, а потому не имеющие образования, то конечно, они выбрали не первый вариант.
Десятилетия безбедной жизни в сытости, тепле, достатке и культуре, привели западную цивилизацию к альтруиским настроениям с желанием всем сочувствовать и помогать.
И к чему это в итоге привело? Они массово стали переселяться в западные Европейские страны, после чего последовала серия терактов, убийств, продажи наркотиков, нападений, грабежей, которые были устроены существами, якобы спасаясь от войны. Смотрю на восточных соседей и задумываюсь: Да, может “социалистический укол” и загнал их в экономическую яму, поле тотальной цензуры и временами катастрофический дефицит базовых средств существования, но может и это всё, привило им любовь к своей родине, к своей земле, своей культуре. А ведь именно культурный аспект в данном случае играет непосредственную роль. На протяжении всей жизни, это были выходцы воспитанные в строго-консервативной, строго-религиозной модели поведения, которая не способна к ассимиляции на чужой земле. В следствии чего, и происходит столкновение культур, последствия которые мы можем видеть в новостях в минутке “экстренных новостей”. И нет бы, видя как убивают твоих же граждан, образуя опасные районы и грабя местное население, хоть как-то остановить этот поток миграции, так нет же.
Нет, ты не подумай. Сама миграция, это благо. Благо, когда она контролируемая, и будет существовать чётко выверенная программа интеграции. А не как здесь, просто расселили в определённые зоны, создавая опасные районы, и спонсируя лодырей деньгами за счёт тех, кто упорно и долго работал. Вот ты приехал сюда, выучив язык, ты будешь учиться, работать и помогать обществу своими знаниями и способностями. Это я поддерживая и одобряю. Ведь это и есть свойство умного человека, стремиться к большим перспективам. Но в этом случае, надо признать – план правительства по интеграции беженцев провалился. Они надеялись прибавить приток рабочей силы, но НЕТ. Так как единственным чем они занимаются, так это грабежи, разборы, теракты и продажа наркотиков. И никакой рабочей силой, тут и не пахнет.
В следующем году по статистике, прибыло ещё больше нелегалов, и только после 16-ого года, численность прибывающих стала идти на спад. Но тенденция всё равно остаётся катастрофической. Ведь они толпами запускают врагов. Врагов европейской цивилизации, врагов европейского общества, врагов европейской культуры.
И если это не остановиться, к чему это всё приведёт? К ещё большим убийствам? К ещё большим терактам? К ещё большему страху? Или всё это развернётся в полномасштабной войне?”
После этого монолога, учитель аж немного отдышался и протёр лоб платком. Но после продолжила, пока Евгений сидел и слушал с удивлённым и вовлечённым лицом?
“А такие “истинно” верные взгляды у правительства не только на мигрантов, а также, на всякие левые и крайне левые взгляды. Вот ты, возможно видел в новостях парады, так сказать, радужного оттенка. И даже слова против них ты не имеешь сказать. Так как я повторюсь, у тебя просто на просто отнимут работу. А потому то, и об этом и никто публично не говорит. Ты можешь говорить своё слово протеста, только против тех, против кого выступает наше правительство. А если ты будешь нейтрален ко всем этим идеям “равенства” и “свободы”, то ты также будешь считаться враждебным. И при любом подозрении на хоть малейший протест, чревато печальными последствиями. А поэтому, когда говорят, что Германия это свободная страна, то знай, что они категорически неправы. Она свободна ровно до тех пор, пока ты будешь следовать всем догматам партии”.
Прослушав это, Евгений тут же вспоминает его первую прогулку с дядей по городу. И тот момент, когда по подъёму домой после стычки с варварами, при разговоре с дядей по вопросу только что прошедшей ситуации, он говорил встревоженно, нервозно, и даже с какой-то степенью, долью страха. И теперь, он понимает почему.
“Вторая проблема страны, это собственно цены на жильё и высокие налоги. По второму пункту, думаю, мы сами понимаем куда они идут. И нет, не только кормление безработных лиц, но и действительно на нужные для города вещи. Дороги, образование бесплатное между прочим, образование, сам внешний вид городов, всё это обустраивается, не без нашей помощи. И приятно знать, что хотя бы часть этих налогов, идёт на пользу нашей стране.
А по первому собираюсь дать совет. Если ты собираешься жить одному как студенту или в будущем как одному человеку, то если хочешь брать квартиру в аренду, то бери однокомнатную квартиру в месяц с расчётом до шести ста евро, плюс коммунальные услуги. Но а если так сказать, карман не бедствует, то можешь снять двух или даже трёх комнатную квартиру, уже с расчётом до тысячи евро.
А если же ты в будущем планируешь покупать свою собственное жилище, то пожалуйста соизволь потратить минимум полмиллиона евро за благоустроенную квартиру в новостройке и что немало важно, в прилежном районе. Да, я соглашусь, цена мягко говоря, достаточно не маленькая, и этому способствую несколько причин:
1) Чтобы в районе не было “интеллигентных” представителей нового общества. И чтобы прямо у твоего подъезда не торговали не пойми чем.
2) Приход рабочих рабочих, также пошатнули цены на недвижимость.
3) Ну и третье, компании в последние годы начали скупать всю недвижимость, из этого следует, что для обычных граждан создаётся дефицит и в последствии этого, цену собственно и растут.
Но я тебе скажу больше. Около 70-ти процентов людей до конца жизни только и снимают квартиру. И дело не в том что они бедные и плохо получают. Просто многие считают, что так удобней. Так как можно сохранить капитал на семью и собственные удовольствия. А потому ещё раз говорю, когда в первое время будешь снимать квартиру, то бери с расчётом до шестиста-семиста евро. Это будет хорошая однокомнатная квартира со всеми удобствами, при условии если будешь жить один. Хотя не пойму кто будет жить в двух, или тем более трёхкомнатной квартире совершенно один, просто пустая трата денег за лишне метры получается”
Может он и продолжал делать вид, что он также внимательно слушает, но на самом деле, он глубоко ушёл после этих слов в свои мысли, задаваясь вопросом: “Раз дядя Ваня живёт один, тогда зачем он снимает трёхкомнатную квартиру, где живёт только он один? Неужели этот факт никак не бьёт по его кошельку, а в его голове не приходили мысли о смене жилья?” – задумчиво спрашивал он у себя.
Складывая весь этот вопрос в голове, ему невольно приходили другие недосказанности дяди по поводу тех людей с фотографии и продолжении истории с университета, словно он намеренно утаивал от него всю надлежащую правду.
“Всё” – уверенно произнёс Евгений про себя. У него было слишком много вопросов, а потому вечером, он наконец решится начать столь важный и чуть ли не даже, судьбоносный диалог, от которого он потребует Ивана, ответов на множество важных вопросов. Но пока ему придётся дослушать этот длинный, но полезный монолог от своего преподавателя.
“Ну и последняя такая, критичная проблема, это бы я сказала, наше подрастающее поколение, в котором я всё также считаю виновато, наше правительство” – она стала говорить так, словно это проблема была для неё особенно печальная. А потому, уже без экспрессии, и даже с какой-то долей грусти, он начала говорить о последней весомой проблеме.
“Почему я так считаю? Нет, это не в коем случае не банальная ненависть к молодёжи на фоне моего поколения. Это всё здравый анализ бытности, бытности простого гражданина, которыми мы с тобой и являемся.
Да дело в том, что я думаю, что знакомить ребёнка со всеми видами рас и разновидностями так сказать, любовных интересов, это не совсем то, что необходимо ребёнку в возрасте шести лет. Назначение гормональной терапии, вместо таблицы умножения и гендерное самоопределение, вместо правил по правописанию, вот чему учат современных детей, вместо действительно правильных вещей.
Я сама как ты наверное понимаешь, человек старой, я бы даже сказала, пролетарской закалки. Во время наших разговоров, я как-то рассказывала, что сама родом из Берлина, причём восточного. А ты должно быть знаешь, под каким государством находилась эта часть Германии лет 50 назад. Но даже тогда, когда людям в открытую говорили в какую верить идеологию, со школы выходили образованные и грамотные ученики.
И всё это навязывание в наше время, якобы либеральных, даже в какой-то степени, социалистических ценностей, коснулись и…, моего сына.
Мы с мужем были целый день на работе, а потому, в основном его воспитанием занималась школа. И раз ты сам упомянул о проблеме с граффитистами, то я то и заметила его совершенно случая проезжая мимо, что он раскрашивает стены зданий, окутывая их “красными” лозунгами, рисуя портреты Маркса и Энгельса, попутно держа в зубах какой-то непонятный дымящийся свёрток. Когда я это увидела, то была совершенно поражена, так как он мне сам говорил, что просто пойдёт поиграть в футбол со школьными товарищами. Естественно, злостно подойдя к нему, я заставила его выбросить тот свёрток, немедленно сесть в машину и уехать домой, пока вечером нас ожидал серьёзный разговор.
“Вы не понимаете!!!” – чуть ли не кричал он нам тем вечером.
Как бы мы не старались объяснять, говорить и упрашивать, всё это оказывалось бесполезным. Тогда мы обратились к школьному психологу, и первого приёма, тот нам заявил:
“Всё это юношеское проявление тяги к высшим социалистическим идеалом, вероятнее всего вызвано недопониманием этого мира, его правил и устоев. Этот, юношеский красный порыв ко всеобщему равенству, случай совершенно не уникальный и вполне обыденный для его поколения. Но курс я знаю замечательное лекарство от этой, как вы говорите проблемы. Время. Вот какой курс лечения я прописываю вашему ребёнку. В его возрасте, действительно, почитав все эти исторические заголовки, где все люди в стране живут счастливо и хорошо, все эти крайне простые для человека вещи, очень легко ложатся на неокрепший и слабо понимающий ум ребёнка. А потому, пускай пройдёт время. Он повзрослеет, прочувствует жизнь так сказать, и со временем, все эти “красные” взгляды исчезнут, словно ничего и не было.” – сказал психолог, после чего мы стали ждать.
Естественно, с того момента контроля стало куда больше. Мы сами привозили его в школу и сами старались забирать. Еженедельно был осмотр личных вещей, дабы не нашлось никаких баллончиков, а не то ли чего похуже. Старались с того момента проверять всё то что он делает, читает и смотрит. А при малейшем подозрении в хотя бы малейших социалистических наклонностях, мы проводили с ним очень долгие и основательные профилактические беседы.
Так прошло два года. И со временем, ситуация к сожалению только обострилась. Когда ему было семнадцать лет, ну то есть почти что как и тебе, мы не смогли забрать его со школы, потому как у меня был урок, а у отца срочное совещание. Я ему позвонила, сказала, что бы он шёл домой сам, там на самом деле минут 15 ходьбы, и он ответил: “хорошо, я приду”. Думали, он придёт быстро и точно во время, как-никак два года наблюдений всё же не должны пройти зря, но всё оказалось плачевно.
На звонки он не отвечал, учителя также говорили, что он ушёл и более его не видели, звонили на телефон одного из его приятелей, всё было бесполезно. Мы баялись, волновались и надеялись, что всё с ним будет хорошо. А теперь угадай, во сколько он в тот день пришёл домой? В час ночи. В час ночи! Именно в час ночи, он пришёл в стельку перебравший всяких алкогольных напитков, пока от его рта и его самого пахло не пойми чем, а на одежде был символ борьбы с капитализмом.
Естественно, после такого наше терпение лопнуло. В результате очень громкого спора. Где чуть ли дело не доходило до драки, мой муж сказал следующее: “Раз уж ты считаешь себя приверженцем таких взглядов, то уходи и не смей пользоваться плодами грязных и консервативных по твоему мнению капиталистов. Уходи, и более не возвращайся.” – угрожающе тогда сказал его отец. После этого, не сказав ни слова, он пошёл в свою комнату, выйдя из неё о своей поношенной кофтой, которую он хранил как утверждал, из приятных воспоминаний, после уйдя, громко хлопнув за собой дверь.
Естественно мы потом ругались по этому поводу, я обвиняла его в излишней жестокости, хотя он утверждал, что это будет ему хорошим жизненным уроком. В итоге, в тот вечер, после того как он ушёл, мы после ссоры так и не пришли к соглашению, и опечаленные, злые, мы ложились спать после столь непростого вечера.
На следующий день, я естественно попыталась найти своего сына. В школу он после этого перестал ходить, на звонки он не отвечает, мне с отцом также не звонил, в общем, он был полностью от нас отрезан.
Я опрашивала всех его друзей, всех учителей и других хоть маломальских знакомых. И посредством всех опрошенных людей, я узнала, что в тот вечер, он находился в так называемых “сквотах”. Ты наверное не знаешь, но это пустующий дом в котором уже долгое время никто не живёт, а потому в него нелегально вселяются всякие анархисты, современные марксисты, идейные художники, борцы за свободу и другие им подобным. Как к сожалению оказалось после, из всех его друзей, именно он был самым ярым и сильным приверженцем “красных” идей. И только он ходил по всем этим сквотам, только он из его друзей, и никто более.
Но мне ничего не оставалось делать, кроме как пойти туда и попытаться найти его в этом самом месте.
Приближаясь к нему, мне на глаза попалось абсолютно страшное, изрисованное в граффити здание, на которое без страха и не взглянешь.
Войдя в него, прямо возле входа лежал непонятно накаченный какими препаратами бродяга, сразу на первом этаже меня ударил резкий запах какого-то перегара, а на стенках весела плесень и потёки.
Обойдя все пять этажей этого здания, заглядывая во все приоткрытые комнаты этого здания, я так и не встретила своего сына, ни на одном из этажей, ни в одном из комнат. И поэтому, как бы мне этого не хотелось, но я была вынуждена хотя бы спросить одного из постоянных жильцов этого заведения, чтобы узнать где он наверняка мог бы находиться. Конечно, не желая нарваться на неприятности, я пыталась найти более менее спокойного человека, который наверняка не станет проявлять агрессии при задавании вопроса.
К счастью, одного такого я вроде бы заметила. Он сидел на подоконнике третьего этажа, глядя в окно, куря длинный свёрток с непонятным мне содержимым внутри. С лёгким волнением подойдя к нему, спокойным голосом, я задала ему вопрос: “Здравствуйте. Я ищу одного человека. Его зовут Томас. Вот его фотография, а я его мама. Он вчера был здесь, но после этого дома он не проявлялся. Может, он вам не говорил, куда мог бы пойти?”
Втянув тот свёрток поглубже и выдохнув сгусток едкого дыма, он медленно повернул на меня голову, и на удивление, сказал довольно ясным и спокойным голосом:
“Да. Может я знаю где он, может и нет. Хотя, вы вполне можете внести ясность в мою голову” – проговаривает он, и тянет мне пустую руку и вновь проворачивает голову обратно к окну.
Поняв, что он хочет денег, я положила ему на руку десять евро. В ответ на это, он своими пальцами пару раз подтянул к себе, дав мне ясно понять то, что ему этого категорически недостаточно. Тогда я положила ещё одну купюру, зачем ещё, и ещё, в общей сумме положив ему на руку около двух ста пятидесяти евро, но вот только он всё не поворачивался.
“Это все деньги, которые у меня есть” – в отчаянии ответила я ему.
Но он же, продолжая сидеть повёрнутой в окно головою ответил мне, всё тем же спокойным голосом: “Я заметил у вас хорошие серёжки, думаю, они то уж точно внесут мне ясность в память”.
Простояв так из последних сил секунд 10, я так уж и быть, отдала ему эти треклятые серьги, которые мой муж подарил мне на десятилетие годовщины нашей свадьбы.
Ощутив их вес на своей руке, он кладёт серёжки вместе с деньгами в левый карман, после чего поворачивает ко мне голову и говорит: “Да. Он вчера здесь был. Пришёл он сюда абсолютно уставший, с явно нехорошим настроением. Всосав в себя одну другую бутылочку пива, он на полном серьёзе громким тоном заявлял: “Всё, хватит. Они никогда меня не понимали, а потому, когда я ушёл, и назад дороги больше нет, меня здесь более ничего не сдерживает.
Они слишком стары. Они слишком глупы. Всю жизнь сидя в своих удобных и тёплых офисных креслах, пока люди по всему миру голодают и страдают от рук угнетателей. Маркс был прав, и наконец, настало время, когда мы уже можем построить мир, где все живут в мире и согласии друг с другом. Мир, где нет угнетателей и угнетённых. В мире, где все наконец смогут жить счастливо. Они этого не понимают. Но я всё должен исправить” – заявлял он прям таки с огненными глазами.
