Илдус Маруфович Казанский
Узники тайги
– Был, – сказал спокойно Барсук.
– Почему был? – спросил бухгалтер. – Да, он сейчас сидит в СИЗО. Надеемся, он скоро выйдет и во всем разберется.
– Уже не выйдет ваш руководитель, Павел Сергеевич. Никогда. Убили его там.
Балабанов потерял дар речи. Он не знал, что говорить, что отвечать. Была заметна его растерянность. Он спрятал под стол свои трясущиеся руки. Он пытался этого не показывать. Так продолжалось минуты две. Барсук дал ему время переварить сообщение о смерти Силантия.
– Можно водички? А то что-то в горле пересохло, – попросил Балабанов, когда начал приходить в себя.
Следователь молча налил ему воды из графина и подвинул стакан к Балабанову. Тот залпом осушил содержимое.
– А за что могли его убить? – заговорил бухгалтер. – Ведь никаких причин для этого не было, по-моему.
– Без причины убийств не бывает, Павел Сергеевич, – Барсук встал с места и зашагал по кабинету. – Причина есть, и эту причину наверняка Вы знаете. Просто не хотите в этом признаться.
– Да не знаю я ничего, – снова заговорил бухгалтер, испугавшись от сказанного следователем. – Откуда мне может быть известно, за что его убили, если о его смерти я узнал от Вас?
– Да Вы успокойтесь, Павел Сергеевич, не надо так горячиться. Берегите нервы! – сказал в ответ Барсук и снова сел на свое место. – Хорошо, допустим, Вы не знаете, за что его убили. А вы можете допустить, что следующим человеком, которого нужно убрать, окажетесь Вы, Павел Сергеевич?
– Как я? – начал заикаться бухгалтер. – Почему это я? Что я такого сделал, чтобы меня убить? Я просто бухгалтер. Мое дело – бухгалтерию вести.
– Успокойтесь! – повторил еще раз Барсук. – Вспомните, может, Вы вели еще какую-то бухгалтерию? Это важно не только для нас, но и для Вас тоже. Поэтому, прежде чем отвечать, подумайте хорошенько.
– А Вам точно известно, что меня хотят убить? Не зря же вы это сказали? – уже жалостливо спросил Балабанов.
– К сожалению, да, – ответил Барсук, гладя свой подбородок. – Поэтому и пришлось Вас оперативно задержать, иначе мы могли бы с Вами сейчас и не разговаривать.
– А моя семья? – закричал вдруг Балабанов. – Как же моя семья? Их же тоже могут убить?
– Успокойтесь! – уже тверже сказал Барсук. – Мы позаботились о Вашей семье. Они сейчас в безопасном месте. Жена и две Ваши дочери. Все с ними хорошо. Теперь все зависит от Вас, насколько Вы будете с нами искренни.
– Что Вы хотите услышать от меня? Что мне нужно рассказать?
– Правду и только правду. Иначе мы Вам не сможем помочь. Вы меня поняли, Павел Сергеевич? – и Барсук в упор посмотрел на бухгалтера.
– Хорошо, – согласился Балабанов, обессиленный от такого напряжения. – Спрашивайте.
* * *
– Ну что, раскрутил нашего любимого бухгалтера? – встретил Барсука Михайлов у себя в кабинете. – Много наговорил?
– Да вроде все рассказал. По крайней мере, на все наши вопросы ответил.
– Излагай тогда, обрадуй меня новостями.
– Это уже как получится, – ответил Барсук, садясь на стул напротив Михайлова. – В общем, доллары принесла Пелагея. Все как Вы предполагали. То, что они фальшивые, он на самом деле не знал – как ему принесли конверт, так он Стасу и передал. Даже не взглянул, говорит, на содержимое.
– Это он, наверное, лукавит. Что-то не верится, что он не заглянул в конверт.
– В любом случае банкноты он не проверял, это уже по отпечаткам ясно было. Вот где Пелагея взяла эти доллары, ответить не смог.
– И какую должность Пелагея занимает?
– Такую же, как Балабанов, бухгалтерией занималась. По сути, она была главнее Балабанова. Работу делал он, а она проверяла приход – расход. В общем, контролировала поток денег.
– А Балабанов знает, где деньги от продажи наркотиков сосредоточены?
– Скорее, знал, чем знает. Деньги уже, наверное, давно со всех счетов перекинули на другие, да и наличность перепрятали.
– Значит, мы опять опоздали, – с досадой сказал Михайлов. – Опередили все-таки.
– Я бы сразу в отчаяние не впадал, товарищ майор. Данные о счетах мы получили. Большинство денег за границей, пароли в банк-клиентах кем-то изменены. Пока зайти и проследить, куда ушли деньги, мы не можем.
– А кто мог поменять пароли?
– Скорее всего, опять же Пелагея.
– Кто-то же этой Пелагеей рулит, не одна же она все это проделывает?
– Балабанов сам шокирован, он же думал, что Силантий все решает, а после того как узнал, что его убили, находится в растерянности. Даже приблизительно назвать не может, кто за всем этим стоит.
– Приблизительно-то он, наверное, знает, только боится сказать, не хочет быть свидетелем. Да еще за семью опасается.
– А как Вы вычислили, товарищ майор, что его собираются убить? – поинтересовался Барсук.
– В принципе, ничего здесь секретного нет, Вася, – Михайлов обратился к Барсуку по имени. – Когда убрали Силантия, стало ясно, что кто-то подчищает хвосты, поэтому нетрудно было догадаться, что попытаются убрать и Стаса. Это у них не получилось. Единственное верное решение было посмотреть записи с видеокамер, на чем настаивал Стас. Когда определились с тем, кто мог принести доллары, предположили, что Балабанова тоже попытаются убрать, отрубить концы, так сказать, к финансовому потоку. Успей они это сделать, мы опять в тупике оказались бы. Хорошо, что семью Балабанова мы успели увезти, а то могли бы их похитить и шантажировать бухгалтера. Здесь мы должны быть благодарны Стасу за то, что поторопил с просмотром видеокамер. А сейчас меня беспокоит Пелагея: попытаются ли они с ней что-нибудь сделать или не тронут ее?
– Если она знает про все потоки и где находится вся наличность, то вряд ли посмеют. Балабанов сейчас вне игры, он уже точно не сможет показать, где деньги, а вот Пелагея наверняка сможет. Может, мы ее тоже допросим с пристрастием, товарищ майор? Думаю, она все расскажет.
– Может, и расскажет, но это не очень хорошая идея, – не поддержал Барсука Михайлов. – Нам нужно знать, кто за ней стоит. Возьмешь ты ее, а она возьмет да в отказ пойдет, ничего не будет рассказывать. Что тогда? Нет, давай здесь не будем горячку пороть, а то наломаем дров. Наши ребята за ней вплотную следят, все прослушивают. Сейчас она узнает, что Балабанов испарился, может, паниковать начнет. В любом случае она должна к кому-то побежать или позвонить, вот тогда мы и поймем, кто за ней стоит. Ты пока с Балабанова не слезай, пусть вспоминает, может, чего утаил. А на тех счетах, которые заблокировали, есть деньги?
– Есть, и суммы там внушительные. Что с ними будем делать?
– Пусть пока лежат. Когда все кончится, определимся, как с ними поступить. Кстати, у них еще управляющий есть. Он в отсутствие Силантия фирмой руководил. Ты не спрашивал про него у Балабанова?
– Спрашивал, только этот управляющий понятия не имеет про все дела Силантия. Он только охраной и занимался. По словам Балабанова, его наняли только для этого.
– На всякий случай с ним надо поговорить, может, чего хорошего скажет.
– Хорошо, поговорим, – согласился Барсук.
В это время в дверь постучали.
– Да! – отозвался Михайлов. – Заходите! Кто там еще?
Дверь открылась, и в проеме появился Стас.
– Можно войти? – спросил он. – Не помешаю?
– Ты уже вошел, – ответил ему майор. – Что-то срочное у тебя?
– Разговор был один. Надо бы переговорить.
– Если о делах, то можешь говорить при Василии, он в курсе всего, – сказал Михайлов, увидев некоторое замешательство со стороны Стаса.
– Может, снова назначить встречу? – произнес Стас.
– С кем назначить? – не понял майор. – Говори яснее.
– С тем, который на площадь Революции приходил.
– А-а-а, – протянул Михайлов, – вон ты о ком. А что это даст?
– Так можно будет вычислить, кто отправил ко мне убийцу. Они же сейчас не знают, где я. Опять позвоню по знакомому номеру и назначу встречу.
– А если не согласятся? Не захотят с тобой встретиться?
– Тогда я им напомню про фальшивые доллары, которые мне подсунули через Балабанова, и в придачу – что хотели убить. Пригрожу тем, что всех сдам, если не согласятся на мои условия.
– Ладно, допустим, прокатила твоя болтовня, – согласился с ним Михайлов. – А дальше-то что? Ну, придут, или даже не придут, а отправят по твою душу кого-нибудь посерьезней. Второй раз могут и не промахнуться.
– Надену бронежилет, да и вы будете страховать, только тоже посерьезней. Если приедут с целью убить, то уже будет точно известно, кто засылает убийц. Думаю, Вам труда не составит его вычислить среди своих.
– Хорошо, – и здесь согласился майор. – Можно допустить возможность и этого варианта. А что будешь говорить, если согласятся и придут на встречу?
– Скорее всего, придет тот же человек, что и раньше. Буду просить, чтобы выдали нормальные баксы. Также расскажу про нападение. Скажу, что я не один был, что у меня есть знакомые ребята, которые подстраховали после получения денег от Балабанова, на всякий случай для защиты, если вдруг какие-то гопники решатся напасть.
– А с нападавшим что сделали? Его-то куда дели?
– Забрали с собой. Отпустим, мол, когда расплатитесь за услуги. Плюс проценты попрошу за беспредел. Думаю, поверят, правдоподобно же, а если не согласится, скажу, что пойду и сдам кому надо. А еще и фальшивые доллары отнесу. Скажу, что там быстро разберутся, кто за всем этим стоит, что даже чихнуть не успеют. Забрать с собой они тоже не посмеют. Если я не один, значит, как только меня тронут, информация дойдет до нужных ушей. Для пущей правды можно одному из ребят поблизости околачиваться. Покажу, что меня подстраховывают, и скажу: «Или зелененькие, или вам кранты!», примерно вот так, – закончил Стас.
– Ну, что скажешь, Барсук? – обратился Михайлов после небольшой паузы к следователю. – Можно рискнуть или не стоит?
– В принципе, расклад хороший, – заговорил Барсук, – попробовать можно. Тут уже все будет зависеть от Стаса, как он себя поведет, как будет держаться при разговоре. Главное, чтобы не смандражил. Тогда все получится. Но если где-нибудь проколется, боюсь и представить, чем это все может обернуться.
– Хорошо, – сделал выводы после сказанного Михайлов. – Ты сам это предложил, Стас, тебе и банковать, как говорится. Нужно будет набросать план действий. Встречу назначь опять на площади Революции. Людей нужно будет расставить заранее по всему периметру, чтобы ничего не пропустили. Так что будем готовиться. В долгий ящик откладывать тоже нельзя.
– А кто приходил в тот раз на встречу, удалось узнать? – спросил Барсук у майора.
– Удалось. Это майор Ларягин, он при нашем полкане служит, в общем, правая рука, все его делишки через Ларягина проходят. В тот день он наверняка сидел в машине и ждал своего верного человека.
– Ну конечно, не самому же ему идти на встречу, – поддержал Михайлова Барсук. – Кто-то должен решать вопросы, а он сверху прикрывает – все в лучшем виде, мафия отдыхает.
– Есть еще вопросы? – Михайлов хотел закруглить разговор, но тут вмешался Стас.
– Есть один.
– Говори, если есть, слушаю тебя.
– А вы установили личность того, кто на меня напал?
– Наш клиент, неоднократно судимый, некий Коротихин Илья Александрович. Каждый раз сидел за убийство, в общем, профессиональный «убивец». Поэтому у него такой опыт владения ножом.
– Он что-нибудь говорит, кто послал и зачем? – снова спросил Стас.
– Нет. Тут они мастера. Он вряд ли заказчика сдаст. Чушь всякую несет: телефон, говорит, хотел отобрать, вот и весь сказ. Стоит на своем.
– А нож? Холодное оружие все же.
– А что нож? Ножи сейчас везде продаются. Для них же разрешение не нужно: купил – и гуляй себе. Вот и он так говорит: купил по случаю в каком-то магазине. Разбойное нападение мы ему обеспечим, там тоже хороший срок.
– Не Балабанов его надоумил случайно? – спросил Стас.
Тут майор и следователь засмеялись.
– У Балабанова свои проблемы насчет этого: ему не киллера, а охранника себе нанимать надо, – ответил Стасу Барсук. – Да и не способен он, по-моему, такие вещи проделывать, слабоват.
* * *
Лена сидела в углу комнаты, в которую заселили их со Стасом, и тихонько плакала, время от времени шмыгая носом. Стас стоял около окна и смотрел на двор учебного полигона. Так продолжалось минут пять.
– Хватит уже, Лена, – первым не выдержал такой длительной паузы Стас. – Я же тебе сказал: все будет нормально, ничего со мной не случится. Не будем же мы с тобой здесь вечно сидеть? Поэтому я решился на такой поступок. Чем раньше найдем организаторов, тем быстрее домой поедем. А сидеть и ждать, пока кто-то все решит, я уже устал. У них работа такая – могут годами расследование вести и годами искать преступников. Я тебе гарантирую, что это в последний раз – сегодня схожу на встречу и все. Должно же, наконец, все решиться. Сколько можно уже этот клубок разматывать? Я уже и сам устал от этого, не меньше твоего домой хочу. А пока все не решим, уехать не сможем, вернее, уехать опасней будет. Я не хочу, приехав домой, без конца оглядываться и ждать непрошеных гостей. И тебе это не нужно, никому это не нужно. Давай, успокойся и не плачь больше, – Стас оторвался от окна и посмотрел на Лену. – Вон уже глаза все красные, и один, по-моему, больше другого стал, да еще из носа сопля течет, – тут он не выдержал и засмеялся, а Лена, поверив ему, стала вытирать кончик носа.
– Врун, – заговорила она, – ничего там у меня не течет.
– Наконец-то, заговорила. Я уже думал, что, пока ты плакала, язык проглотила. Так бывает, прямо проваливается вовнутрь – и все, уже не достанешь.
– Хватит уже прикалываться, – засмеялась Лена. – Я уже не плачу.
– Ну вот, другое дело, – вдохновился Стас и снова повернулся к окну. – Смотри, смотри, Лен, вон твой любимый щеночек в нашу сторону бежит. Наверное, опять кушать хочет. Так что, как только я уйду, займешься им. Вот увидишь, ты с ним даже наиграться не успеешь, а я тут как тут, мигом обернусь. Дел-то там на десять минут, пару словечек передам и обратно, ты даже соскучиться не успеешь. Хотя когда тебе скучать – у тебя вон какой друг есть. Вон прибежал к окну и хвостом виляет.
Лена неохотно встала и подошла к окну. Стас обнял ее за плечи и прижал к себе.
– В детстве у меня тоже был щенок. Мы тогда летом жили на даче, с отцом в магазин пошли, а когда возвращались, щенка маленького встретили. Щенок был не породистый. С ним играли ребятишки, как я, наверное. Мы у них спросили, чей он, они ответили, что ничей. Говорили, что он в кустах живет. Мы постояли немного, я успел с ним поиграть и мы собрались домой идти, а он увязался за нами. Так и доковылял пришлось взять с собой. Отцу ничего не оставалось, как уговорить мать оставить щенка. Сначала она была против. Оно и понятно: кончится дачный сезон – куда его девать? Дома держать собаку ей не очень хотелось. Пришлось мне чуток всплакнуть по этому поводу. Может, это и сыграло роль, в общем, мама дала свое согласие, но с условием, что убирать за ним мы с отцом будем сами. Что только я с ним ни делал: и купал, и гулять с собой брал, и дрессировать пытался. Один раз, помню, пошли на речку. Километра два-три, наверное, надо было идти. Туда он еще за мной ковылял, своим ходом шел. Потом вдруг небо затянуло, и мы обратно пошли, испугались, что дождь ливанет. Пришлось бежать, а щенок не успевал, отставал от меня, и он начал визжать, боялся, что я его брошу, наверное. Я его подожду, пока добежит до меня, и дальше бегу. А он опять за мной и опять визжать. Только догонит меня – сразу садится. Ну, устал, в общем. Глаза такие жалкие. Пришлось его на руки взять. Так и прошли остаток пути. Мне тогда где-то пять или шесть лет было. Хорошо, что дождя так и не было, по грязи вряд ли бы я смог его нести. Щенок был маленький, но пузатенький и тяжелый для меня. Потом он как-то начал чесаться, блохи появились, в общем. Я и мыть его пробовал с мылом, и шерсть расческой чесать – все равно ничего не помогало. Он как чесался, так и чесался. И вот однажды я увидел, как мама травила из какого-то баллончика мух, их у нас на веранде было полно. Вот тогда я подумал, что раз уж жидкость из этого баллончика убивает мух, то она вполне могла бы убить и блох у моего щенка. В общем, я побрызгал на щенка дихлофосом, а вечером он умер. Скрючился в предбаннике и умер. Я его отравил дихлофосом как муху, сам не зная того. Потом мы с отцом его похоронили в конце огорода, где ничего не сажали. Плакал я тогда или нет, не помню, но жалко было потерять щенка. Родители, по-моему, так и не узнали, от чего он умер. Я им ничего не сказал, боялся, что ругать будут. Они подумали, что щенок съел что-то ненужное. Вот такие печальные воспоминания.
– А как его звали?
– Бобик. Имя как раз для обыкновенной дворняжки. Черно-желтого окраса он был. До сих пор помню его и до сих пор перед глазами, как он умирал в предбаннике, корчась о боли.
– Ты же не знал, что так получится, – хотела защитить Стаса Лена. – Ты, наоборот, помочь хотел.
– Да, конечно, – согласился он. – Только вместо помощи угробил щенка. Так что будь внимательна с этим щенком, – и Стас тихонько щелкнул Лену по носу, – не повторяй моих ошибок. Так, Лена, – произнес он, посмотрев на часы, – мне пора.
– Я тебя провожу.
– Нет, не надо. Оставайся здесь, вон со щенком поиграй. Можешь побегать от него, пусть тебя догоняет.
Стас еле заметно оттолкнул Лену от себя, посмотрел в ее глаза и, мягко поцеловав в губы, вышел из комнаты. Больше всего Стас не хотел, чтобы Лена увидела, как на него надевают бронежилет. Если она это увидит, то точно места себе не найдет, будет думать о плохом.
* * *
Стас уже минут десять как прогуливался на месте встречи со старым знакомым. Он специально приехал пораньше, нужно было осмотреться, привыкнуть еще и к местности. В общем, заранее обдумать моменты, которые могут появиться во время встречи.
Стас позвонил утром. Трубку взял тот же человек, который приходил на встречу в прошлый раз. Это был тот самый майор Ларягин, о котором говорили в кабинете у Михайлова. Стас говорил с ним спокойно, без лишних волнений. Дождавшись ответа в трубке, Стас сказал: «Надо встретиться. Ситуация после нашей встречи сильно изменилась. Я думаю, что это в Ваших интересах. По телефону все сказать не могу». На вопрос «Где?» Стас ответил: «На том же месте». После этого Ларягин выдержал небольшую паузу и попросил Стаса перезвонить через пятнадцать минут. Ровно через пятнадцать минут Стас перезвонил, на том конце сказали: «Хорошо, встречаемся в два часа дня». И вот назначенное время подходило, а Ларягина не было видно. Стас уже начал сомневаться, что тот вообще придет. «И что делать, если он не придет? – размышлял Стас. – Снова звонить? А если больше трубку не возьмет, что тогда? Не будем же его около Управления караулить? Тут уже хочешь – не хочешь, подумаешь, а не заслал ли он вместо себя кого-нибудь подстрелить меня ненароком?». От таких мыслей Стасу стало жутковато, и он машинально начал изучать, что творится вокруг него. Вроде никаких подозрительных личностей он не заметил. Гуляли мамы с детьми. Недалеко маячил Слава. Как и условились заранее, он должен был играть роль человека, которого Стас взял на встречу для безопасности. Фактическая роль Вячеслава также заключалась в том, что он обеспечивал Стасу безопасность. Случись что, он должен был первым ринуться в бой. Но пока все шло, как было задумано.
И вот появился он. Ларягин шел спокойным шагом, не торопясь. Взгляд у него был уверенным и сосредоточенным на Стасе. Видно, уже издалека изучал и принимал решение, что будет делать. Руки у него были свободными. Стасу показалось, что под легкой курточкой что-то при ходьбе выпирало сбоку. Нетрудно было догадаться, что без оружия он не придет, он же полицейский. Вполне может быть, что он сложил легенду, что идет ловить наркоторговца, а при попытке к бегству застрелит. А пока сюда все набегут, подкинет пару пакетиков наркоты для пущей верности. Все красиво и без проволочек: и проблему решит со Стасом, и благодарность получит от руководства.
– Ну, здравствуй, дорогой, – произнес Ларягин, подойдя к Стасу и отвлекая его от мыслей. – Что там у тебя стряслось?
– Добрый день, – ответил ему Стас. – Сразу хочу предупредить, что я пришел не один. Это я так, на всякий случай, если Вы надумали что-то нехорошее против меня предпринять.
– Это случайно не тот пассажир с тобой пришел? – показал Ларягин в сторону Вячеслава.
– Он, – подтвердил Стас. – Только подальше еще один стоит, а еще дальше – еще один. И все видят впереди стоящего, так что, если что-то не так, сработает цепочка.
– Да-а, – протянул Ларягин, – серьезно подготовились. Только я не знаю, для чего весь этот маскарад? Тут никто ничего не собирается предпринимать. Говори, зачем звал.
– А вы не догадываетесь?
– Давай говори или я ухожу! – строго ответил Ларягин. – Некогда мне тут с тобой в догадки играть.
– Понял, – спокойно отреагировал Стас на выпад Ларягина. – Я пришел за своими деньгами, за настоящими, а не фальшивыми.
– За какими деньгами? – переспросил удивленный Ларягин. – Что ты несешь? Какие деньги?
– Деньги, которые мне выдали за услуги, за ту информацию, которую я принес Вам от Силантия. Доллары были фальшивыми.
– Ты что, парень, несешь, а? Решил наехать, что ли? Какие я тебе деньги давал, притом фальшивые? Ты ничего не попутал? У тебя с головой все в порядке? Может, мне ее продырявить, чтобы весь негатив вытек?
– Вы меня не поняли, – снова спокойно отреагировал Стас. – Деньги выдали не Вы. Вы только получили информацию. Деньги мне выдали в другом месте, такой уговор был с Силантием.
– Ну-ка, ну-ка, продолжай, – уже заинтересовался разговором Ларягин. – Где же это тебе деньги выдали? И кто это сделал?
– А вы, значит, не знаете?
– Если честно, что-то новенькое для меня. Давай рассказывай дальше про деньги. Самому уже интересно становится.
– Хорошо, – согласился Стас, – раз не знаете, могу рассказать. В общем, в офисе Силантия мне выдали за мои услуги пять тысяч долларов.
– Ого! – воскликнул Ларягин. – Нехило тебе зарядил Силантий! Ну, продолжай, продолжай.
– Как только я получил деньги, не успел даже уйти далеко от офиса Силантия, на меня напал какой-то мужик и хотел убить. Но ему не повезло, меня опять же подстраховали ребята, поэтому мы его быстро скрутили. Сейчас он у нас. В общем, возвращайте мне мои пять тысяч долларов плюс проценты за такой инцидент. Если не согласитесь, то я пойду в полицию и все расскажу, и доллары тоже туда отнесу, пусть разбираются.
– Ты забыл одну вещь упомянуть, – перебил его Ларягин. – Кто тебе передал деньги?
– Бухгалтер. Балабанов его фамилия.
– И что, ты пришел к нему, и он просто взял и выдал деньги? Ничего не попросил?
– Я ему бумажку от Силантия передал, вот по ней он и выдал деньги. Правда, на другой день, но выдал, и вот они оказались фальшивыми.
– Вот теперь уже что-то понятно, а то деньги, проценты – ничего не пойму. Так тебя же Балабанов надул, я-то тут ни при чем. С него и требуй.
– Нет Балабанова, как сквозь землю провалился. Не можем найти. В офисе его нет. Наткнулись там на какого-то управляющего, он дал номера телефонов и домашний адрес Балабанова. Все без толку: телефон не отвечает, дома тоже его нет.
– Слинял, значит, ваш Балабанов, – сделал вывод Ларягин. – Кинул вас и слинял. А вы, значит, решили за него у меня спросить?
– Конечно, – подтвердил Стас, – у кого же еще? Вы в курсе должны быть.
– Вот именно – должен быть, а я не в курсе. Ты же нам бумажку не показывал и на словах про деньги ничего не сказал. Откуда мне знать, врешь ты или правду говоришь?
– Помогите найти Балабанова, тогда узнаете всю правду.
– А как его найдешь? Если это правда, что он отправил за тобой убийцу, то уж он наверняка спрятался. Позвонил исполнителю, тот не ответил, вот Балабанов и понял, что что-то пошло не так. На его месте оставалось только бежать. Наверняка и семью спрятал. Он же понимает, что вы обычные ребята и долго искать его не будете. Отсидится где-нибудь и вернется потом.
– И что Вы нам предлагаете? Сидеть и ждать, пока он появится? Мы так не можем, поэтому выплачивайте Вы за него или найдите его, и мы сами стребуем с него денег.
– А чего ж ты не проверил доллары, когда получил их? – вдруг спросил Ларягин.
– Как их проверить-то? Они же как настоящие, ни фига не отличишь. Только в обменнике и узнали, что фальшивые. Там тоже сразу не могли понять. Ладно мы успели ноги сделать, пока нас не сдали полиции.
– Ну и дела! – цокнул языком Ларягин. – Пока не знаю, что и сказать.
– А не надо говорить, Вы верните нам доллары с процентами и все. Если Балабанова не сможете найти, то Вы все равно же Силантия вытащите из изолятора. По сравнению с тем, что он Вам обещал за свое освобождение, наши требования – как капля в море. Поэтому, думаю, не стоит усложнять данную тему. Решим миром и разбежимся.
– Боюсь, не все так просто, как вы себе представляете.
– А что, есть какие-то сложности?
– Да, есть. Вытаскивать из тюрьмы некого.
– Как некого? – сделал непонимающий вид Стас. – А Силантий? Тоже сбежал, что ли?
– Нет, не сбежал, – ответил невозмутимо Ларягин, – хуже – умер.
– Я так понимаю, – Стас сделал вид, что не поверил Ларягину, – Вы хотите меня ввести в заблуждение, выставить, так сказать, дурачком. Но я Вас предупреждаю: со мной такие шутки не пройдут. Придумали тоже. Он здоровее здоровых был там.
– Да здоровье тут ни при чем, – ответил Ларягин, – умереть можно и против своей воли. Помогли ему уйти из жизни, так что шантажировать своей информацией не сможешь, она уже никакой цены не имеет. А тебе мой совет: если хочешь вернуть свои бабки, то поработайте с исполнителем. Говоришь же, что он у вас. Он наверняка поможет вам выйти на Балабанова, если тот жив.
– Не понял, – возразил Стас. – Силантия убили? Балабанова тоже?
– Про Балабанова не знаю, – прервал его Ларягин. – Это только мое предположение.
– А кому это надо? Кому они мешали?
– Этого, брат, я не знаю. Самому все интересно становится, поэтому прежде чем кинуться на поиски Балабанова, хорошенько подумайте, стоит оно того или нет. Тут в ящик можно сыграть ненароком. А телефон, по которому ты мне звонил, забудь и больше не беспокой меня. Ни к чему хорошему это не приведет, – и Ларягин, показательно подправив под курткой пистолет, развернулся и так же, не торопясь, спокойным шагом удалился, оставив Стаса в задумчивом состоянии.
* * *
В кабинете у Михайлова сидели трое: Бородин Станислав Петрович, Барсук Василий Викторович и сам хозяин кабинета.
– Ну что, друзья мои, – прервал тишину майор Михайлов, – может, подведем предварительные итоги? Сегодняшняя операция доказала, что наши коллеги из Управления по контролю за оборотом наркотиков к убийствам непричастны. Это радует. Радует, что они далеко не зашли. Ну что, боец, – обратился он к Стасу, – мандражил сегодня или нет? Только честно говори, – засмеялся майор.
– Если честно, волнение небольшое было, – ответил ему Стас, – но это не помешало выполнить поставленную задачу.
Тут засмеялся и Барсук.
– Уважуха тебе за это! – сказал Михайлов после того, как перестал смеяться. – Так что можешь собираться домой – это тебе вместо благодарности. Можешь идти и обрадовать свою Лену. Пока вы сюда ехали, она несколько раз уже заходила, все о тебе справлялась.
– Ну как же так, товарищ майор? Дело-то до конца не довели, организаторов всей схемы еще не нашли, – попробовал возразить Стас.
– Ты уже нам помог, чем мог, поэтому больше задерживать не будем.
Тут постучали в дверь, отвлекая их от разговора.
– Войдите, – ответил Михайлов.
В кабинет вошел Вячеслав.
– Привезли, товарищ майор, – отрапортовал он.
– Заводите, – спокойно ответил ему Михайлов.
В кабинет зашла Пелагея. Вячеслав отошел в сторону, чтобы пропустить ее.
– Проходите, Пелагея Семеновна, – обратился к ней Михайлов, – садитесь на стул поближе ко мне.
Она покорно прошла и села на указанное место.
– Я могу идти, товарищ майор? – вновь спросил разрешения Слава.
– Иди, Слава, иди, – махнул ему рукой Михайлов, – а мы побеседуем с Пелагеей Семеновной.
– Мне тоже идти? – хотел встать с места Стас.
– Нет, – остановил его майор, – ты можешь остаться. К тебе могут возникнуть вопросы у Пелагеи Семеновны. Не так ли, Пелагея Семеновна? – Михайлов перевел взгляд со Стаса на нее.
В ответ она промолчала, опустила голову и что-то разглядывала на полу.
– Ну, расскажите нам, – продолжил Михайлов, – где Вы взяли фальшивые доллары? Все отрицать бесполезно. То, что их принесли Вы, мы знаем. Если хотите, можем устроить очную ставку с Балабановым. Хотите?
Пелагея слушала, но продолжала молчать.
– Значит, в молчанку будем играть? Хорошо. Тогда следующий вопрос: куда Вы успели перекинуть деньги со счетов Силантия после Балабанова? Тоже не хотите отвечать? Хорошо, – согласился на ее молчание Михайлов. – Тогда я Вам расскажу небольшую историю про жизнь Зубковой Пелагеи Семеновны, в девичестве Хромовой. Жила-была девочка Пелагея, – начал по-сказочному Михайлов. – Училась хорошо, была примерной девочкой, поступила в финансово-экономический институт, как и наш общий знакомый Балабанов. Да-да, вы не ослышались, Вы с Балабановым учились в одной группе и окончили институт вместе. И вот интересный момент: Вы были влюблены в тогда еще молодого и стройного Балабанова. Это он сейчас округлился. Но, к сожалению, внимание он Вам не уделял, общался только с однокурсниками. Но когда понял, что Вы влюблены в него, решил на этом сыграть и склонил Вас к сожительству. К этому времени Вы уже успели устроиться на работу бухгалтером и получали зарплату. Так продолжалось полгода. Жениться он на Вас не собирался. Приходил, когда приспичит, и уходил. А когда узнал, что Вы забеременели, вообще перестал появляться, посоветовав Вам сделать аборт. Но Вы его не послушали и сделали по-своему. Так родился у Вас мальчик – внебрачный сын Балабанова. Он Вас одну не бросил, всегда помогал. Жить с вами не жил, но помогал. Так и вырастили вы сына. К этому моменту Балабанов уже официально женился на другой женщине, а Вам ничего не оставалось делать, как тоже выйти замуж, когда на горизонте появился Иван Терентьевич. Так Вы стали Зубковой. Мы нашли Вашего сына и знаем, где он работает.
Тут Пелагея не выдержала и заплакала. Пришлось подождать, когда она успокоится.
– Вы с ним ничего не сделаете? – спросила она впервые за все время нахождения в кабинете.
– А это будет зависеть от Вас, Пелагея Семеновна, – ответил ей Михайлов. – От Ваших показаний и чистосердечных признаний.
– Вы обещаете, что вы с ним ничего не сделаете? – со слезами на глазах вновь спросила Пелагея.
– Обещать Вам ничего не буду. Я сделаю все максимально справедливо. Вы готовы отвечать на все наши вопросы?
– Да, – прошептала неуверенно Пелагея, – готова.
