Илдус Маруфович Казанский
Узники тайги
– Значит, получается, Силантий не самый главный у них? – спросил Стас. – Если его, вместо того чтобы вытащить из изолятора, просто убивают, он точно не главный. Кто же тогда это все мог организовать? В тюрьме же просто так людей убить нельзя, наверное? Я имею в виду незаметно.
– Нельзя, конечно, но убивают же, не спрашивают никого. Этим двоим, наверное, посулили много денег, они и подрядились исполнять. Хотя нет, стоп, – Михайлов что-то вспомнил, – этих двоих посадили за наркоту. Как же я мог это упустить? И посадили их из Управления по контролю за оборотом наркотиков, ФСКН, короче. Тут же все просто: зэкам обещают свободу или на крайний случай условный срок, и те соглашаются. Что им терять: или долгие годы в тюрьме, или еще одна загубленная жизнь.
– А как же они попали в камеру к Силантию?
– Тут, брат, все просто. За хорошие деньги можно все решить: и людей перекинуть куда надо, и видеонаблюдение отключить. Главное, сумму назвать, чтобы человек не мог отказаться. Да и Силантий в преступном мире личность не важная. Он же не вор в законе, за него мстить некому. Тот, кто должен был ему помочь, наоборот, все на него хочет свалить. Только вот кто же этот серый кардинал? Они же сейчас концы обрубают: сначала убивают Силантия, потом покушаются на тебя с целью тоже убить – ты же свидетель.
– Так если я свидетель, то вам надо, думаю, трясти бухгалтера Силантия. Кто мог про меня сообщить серому кардиналу? Только двое: тот, которому я передал информацию от Силантия, и бухгалтер.
После этих слов Стас немного подумал и продолжил:
– А ведь он не зря попросил меня на следующий день прийти. Ему надо было кому-то сообщить или с кем-то посоветоваться. Вот и взял денек на тайм-аут.
– Так-то оно так, но ведь он никому не звонил, ни с кем не перезванивался. С работы пошел домой, никуда не заезжал. Из дома тоже никому не звонил. Следим мы за ним вплотную, да и прослушиваем – никаких намеков не было.
– А скажите, товарищ майор, – Стас официально обратился к Михайлову, – если ваши люди вчера целый день следили за бухгалтером и офисом, то тогда они могли увидеть, кто пришел в офис или кто ушел оттуда.
Майор пожал плечами, не понимая, что хочет этим сказать Стас.
– А не могли они увидеть, как из офиса выходила женщина? – продолжил Стас, вспомнив про то, что видел женщину в одном из кабинетов офиса.
Михайлов с ответом тянул, не зная, что сказать.
– Могли или не могли? – настойчиво повторил вопрос Стас.
– Сейчас я тебе этого не скажу, – попытался отговориться майор. – Попозже смогу уточнить у ребят. А что, у тебя есть какие-то подозрения? Поделись, давай обсудим.
– Вчера в одном из помещений офиса я мельком увидел одну женщину, когда шел в туалет. На обратной дороге дверь в это помещение была закрыта, и я не смог ее разглядеть. Но у меня такое ощущение, что я эту женщину где-то видел до этого, вот только не могу вспомнить, где. Посмотреть бы на нее получше.
– А что ж ты у Балабанова не попросил познакомить тебя с ней? Все вопросы снялись бы на раз, – шутливо спросил Михайлов.
– Да в том-то и дело, что Балабанов уверял, что он в офисе один находится.
– Так-так, – наконец Михайлов заинтересовался сказанным Стасом, – тогда это становится интересным. Давай проверим на всякий случай.
Майор начал звонить кому-то по сотовому телефону. Разговор длился пару минут. После того как Михайлов отключил связь, он какое-то время постоял в задумчивости.
– Я сейчас позвонил ребятам, ну ты сам слышал разговор, поинтересовался вчерашней женщиной. А ведь была женщина. Неприметная такая, говорят. Они видели, как она ушла примерно через час после твоего ухода. И ведь никто на это акцент не сделал, все сосредоточились на Балабанове. Так он мог через нее кому надо все передать, поэтому сам никуда не дергался.
– А деньги откуда мог взять? Говорите же, он никуда не отлучался: с работы домой, из дома на работу. Если допустить, что доллары фальшивые, не держал же он их дома или в офисе? Это же голимая статья, а он человек осторожный, я это заметил.
– Тут, Стас, ответ напрашивается один – эти доллары в офис кто-то заранее принес или поздним вечером, или ранним утром до начала рабочего дня. Надо срочно выяснить все про эту женщину. Может, она и проделала весь этот трюк. У них там наверняка видеонаблюдение есть, нужно срочно изъять записи под любым предлогом.
– Ну да, – снова заговорил Стас, – даже если и есть, Балабанов его после просмотра утром сразу уничтожает. Я же Вам говорю, он очень осторожный человек. Нужно рядом где-то искать, там же еще здание есть. Может, повезет и найдется камера, которая смотрит как раз на офис Силантия.
– А тебе на ум не пришло, что это могла быть просто уборщица? – засомневался в предположениях Михайлов. – Должна же у них быть уборщица. Не сам же Балабанов убирает здание.
– Не знаю, не знаю. Зачем уборщице копошиться в кабинете с документами? Та женщина была сосредоточена на бумагах, и перебирала она их тщательно, словно что-то искала.
– Ладно! – согласился Михайлов. – Я это поручу ребятам, пусть прорабатывают основательно. Может, какая-то зацепка и найдется. Давай поговорим теперь о тебе.
– А что обо мне говорить? Я свое дело сделал. Можно уже паковать чемоданы.
– Да, сделал, – согласился Михайлов, – только вот паковать чемодан рановато.
– Почему? – возмутился Стас. – Вы же обещали, что отпустите домой, как только получу информацию от Силантия. Я информацию получил, более того, даже помог ликвидировать киллера. Я не хочу больше быть мишенью, а то доиграюсь – убьют в самом деле.
– Убить тебя могут, если уедешь от нас, – прервал его Михайлов. – А здесь ты в безопасности будешь, под нашим крылом. Я же тебе говорю, мы еще верхушку этой группы не взяли. Поэтому тебе рисковать не надо. Ты для них теперь свидетель и причем очень опасный. Не смогли сегодня убить – постараются завтра или через неделю. Адрес, где вы живете, наверняка у них есть. Не удивлюсь, если в один прекрасный день они заявятся к тебе домой. Так что решение за тобой: или ты остаешься с нами, или едешь домой.
– А как же Лена? Ее-то я куда дену? Она одна вряд ли уедет.
– Ну и не надо, пусть остается с тобой. Вдвоем веселее будет. Кстати, а где ты ее оставил?
– Она меня в кафе около гостиницы ждет.
– Почему не в номере?
– Так, на всякий случай. Вдруг в мое отсутствие кто-то захочет ко мне в гости заглянуть, а она там одна. Вот я и подумал: пусть сидит в кафе и ждет меня. Wi-Fi там есть, так что она не скучает. Да и мне спокойней, когда людей вокруг полно.
– Когда на тебя с ножом накинулись, там тоже люди были, только я что-то не видел, чтобы хоть кто-нибудь бросился на помощь. Все шли мимо, не останавливаясь.
– Какие люди? Я сам-то не успел понять, что произошло, а проходящие-то откуда могли понять? Человека с ножом точно не заметили, увидели только тогда, когда его на асфальт повалили. Главное, чтобы никто не заснял на камеру телефона, а то увидишь себя в интернете – вот будет хохма.
– Не увидишь, – успокоил его Михайлов, – никто никого не снимал. Мои ребята сразу все засекли бы. Нам пока утечки информации не надо. Хотя наши друзья наверняка скоро узнают, что тебя устранить не получилось. Вот и начнется на тебя охота, а заодно и охота на твоего несостоявшегося убийцу – он для них тоже нежелательный свидетель.
– Неужели за всем этим такая мощная сила стоит? – удивился Стас. – Чем дальше в лес, тем страшнее. Вот тебе и община Силантия! Вроде все ясно было: кто хозяин, кто работник. А щупальца-то у общины, оказывается, были длинные.
– Ничего страшного, Стас. Перебьем мы эти щупальца. Главное – сначала выявить глаза медузы, потом их выколоть, чтобы оставить ее слепую, а затем доберемся и до сердца.
– Раз не Силантий сердце медузы, то кто же это может быть? Почему-то я был уверен, что всем заправляет он: все сходилось к нему, все решалось через него.
– Ты же сам недавно говорил про отвлекающий маневр. Здесь то же самое: Силантий – это отвлекающий маневр. Все считали, что он хозяин, но нет, оказалось, что простой бригадир и просто командует бойцами, не более того. Хотя наверняка он думал, что владеет всей ситуацией.
– Тогда точно надо копать под этого посредника: кому он передал информацию и за сколько. Вычислить-то их уже не трудно, просто нужно поднапрячься.
– Я же тебе сказал уже. Могу напомнить еще раз. Это не уличная шпана. Тут надо посоветоваться кое с кем. Если ошибешься, то проблем не оберешься. Самостоятельно принимать решение я здесь не могу. Если дадут добро, будем двигаться дальше, а если нет, значит, будем сворачиваться. Вот такая она – служба государева.
– Хорошо, Вашу перспективу я узнал. Но у нас-то какая перспектива? Если, как Вы говорите, мы свернем дело, нам-то куда деваться? Сами же говорили, что они нас везде достанут.
– Если что-то пойдет не так, я приложу все силы, чтобы эти люди насовсем о вас забыли.
– Да-а-а, – протянул Стас, – звучит, конечно, многообещающе, но на самом деле как все произойдет, Вы сказать не можете.
– Не могу, – согласился Михайлов. – Просто потому, что не знаю, чем все закончится. Такого развития событий мы не ожидали. Но унывать не будем. Так что сейчас ты берешь свою Лену, идете в гостиницу, тихо собираете вещи и потом уезжаете.
– Куда на этот раз? – спросил Стас. – Если, конечно, не секрет.
– Для вас не секрет, – ответил ему майор. – На базу ФСБ, в знакомые для вас места.
Тут Михайлову позвонили. Он быстро переговорил и отключился.
– Сейчас за нами Слава подъедет. Он уже где-то рядом, так что у вас времени собраться мало. Чем быстрее отсюда уедем, тем безопаснее.
– Слушайте, товарищ майор, – начал было Стас, но тут его перебил Михайлов.
– Стас, давай мы с тобой договоримся, что пока никаких товарищей и майоров не будет. Зови меня просто по имени – Дима – и на ты. А то ляпнешь где-нибудь в ненужном месте, и все пойдет насмарку. Договорились?
– Договорились, това… – хотел ответить Стас, но тут же осекся, – прошу прощения, Дима.
– Официально будешь ко мне обращаться, когда вокруг меня мое начальство будет. Так что ты там хотел сказать?
– Да я опять же про эту женщину из офиса.
– А что женщина? Я же сказал, что ребята проработают этот вариант.
– А может, – Стас немного замялся, – сами проработаем? Пока здесь находимся и далеко не ушли.
– И что ты хочешь сейчас сделать? С чего мы можем начать?
– Я уже говорил до этого: пройдемся около офиса ЧОП, посмотрим близлежащие здания и дома. Может, где-то еще камера висит?
– Которая смотрит туда, куда надо, – улыбнулся майор.
– Давай пойдем и посмотрим! На удачу. А вдруг повезет? – уже настойчивее просил Стас. – Полчаса потеряем от силы.
– Да дело не во времени, просто я думаю, что это пустая затея. Ну да ладно, давай только Славу дождемся. Лишняя пара глаз нам не помешает.
Вячеслав подъехал на серой «Мазде».
– Карета подана, – сказал он, опустив стекло с пассажирской стороны.
– А где «господа»? – спросил у него Михайлов. – «Карета подана, господа», – надо говорить.
– Я тут господ не вижу, – сориентировался с ответом Слава, – вижу офицера ФСБ и недавнего арестанта. Какие вы господа?
– Ладно, хорош тебе трепаться! – сел Михайлов рядом со Славой на пассажирское сиденье. – Разворачивайся давай и поедем обратно к «Беркуту».
– Вы что-то там забыли? Вроде планы другие были. Здорово, Стас, – поздоровался Слава со Стасом, севшим на заднее сиденье.
Стас ответил ему приветствием.
– Нужно будет нам втроем кое-какие следственные мероприятия произвести. Будем искать камеры видеонаблюдения, которые заинтересуют нас, и выявить их хозяев, чтобы показали нам записи, – ответил Вячеславу Михайлов, когда они тронулись в обратном направлении к офису «Беркута».
Близко подъезжать не стали. Машину оставили во дворах и разбрелись в поисках камер видеонаблюдения. Впрочем, долго блуждать среди домов не пришлось. В углу дома, где находился двухэтажный пристрой, висела камера, которая заинтересовала всех троих. Только было одно «но»: если вышедший из дверей ЧОПа решится пойти в другую сторону, то вероятность, что он или она попадет в обзор камеры, была ничтожно малой. Поэтому им осталось только надеяться, что камера направлена туда, куда им хотелось. Других камер, которые могли бы помочь в следственном мероприятии, рядом не наблюдалось. Сейчас нужно найти того, кому принадлежит эта камера. Как раз недалеко крутился мужичок в спецовке, не то дворник, не то сантехник. Решили спросить у него. Тот в свою очередь охотно объяснил, кто является хозяином камеры видеонаблюдения. Им оказалось местное домоуправление, а камеры повесили по просьбе жильцов. Также мужичок показал дорогу, как можно найти управдом, с которым можно было переговорить насчет просмотра записей за последние дни.
Женщина в возрасте представилась управляющей дома и стала внимательно изучать удостоверение, предъявленное ей Михайловым. Потом она провела их в комнату, где стоял монитор компьютера и показывал обзор всего дома.
– Сами разберетесь или мне показать? – властно спросила она.
– Давайте все-таки Вы сами, это все же чужой компьютер.
Женщина осталась довольной, что ее не попросили уйти, и охотно стала крутить запись камеры под номером четыре. Просматривать начали с утра вчерашнего дня. Стас ее заметил сразу, как только увидел, что она попала в объектив камеры. Походка, повадки – все кого-то напоминало ему, но для достоверности хотелось взглянуть ей в лицо. Но лица увидеть не было возможности, камера показывала все только со спины. Решили прокрутить запись вперед, чтобы посмотреть момент, когда она будет уходить. В самом деле, она вышла из офиса буквально через час после ухода Стаса. Им повезло – на этот раз в объектив камеры попало ее лицо. Долго всматриваться и изучать лицо женщины не пришлось. Стас ее узнал, несмотря на то, что она была без платка и без одеяний староверов. Это была жена Терентьевича, та самая неприметная женщина. Стас редко видел ее в общине, но когда приходилось встречаться, всегда с ней здоровался. На записи она выглядела моложе, чем казалась в общине. Возможно, одеяние влияло или она хотела выглядеть постарше. Стасу запомнились ее глаза, большие круглые глаза. Вот эти глаза он видел, когда был в общине, эти же глаза видел мельком в офисе и эти же глаза видел сейчас на записи камеры. Что же она тут делает? Стасу было неведомо, чем именно она занималась в общине, но он запомнил ее глаза и походку. Ее походка не подходила женщине, которая долгие годы жила в тайге. Походка была ровная, спина прямая, и она умело виляла бедрами. Также Стасу запомнилась ее повадка правой рукой разглаживать брови. Она делала это, даже сама не замечая.
– Ну, что ты застыл? – толкнул Стаса Михайлов. – Узнал, что ли, ее? Знакомая какая-то?
– Да, узнал, – выдохнул Стас, – эта женщина была с нами в общине.
– Ну, – ухмыльнулся майор, – там их в общине много было. Какую роль она может сыграть в нашем деле?
– Пока не знаю, – ответил Стас, – знаю только, что эта женщина – жена Ивана Терентьевича. По крайней мере, они там жили вместе, и нам так говорили. Пелагея ее зовут. Здесь на камере она моложе выглядит.
– Ну правильно, для кого в тайге она будет красоваться? Оделась в черное одеяние и ходит себе. Там же большинство мужиков без баб жили, поэтому не стоило лишний раз их провоцировать. Да и выделяться, наверное, не хотела. А здесь в городе другой контингент, и, чтобы не выделяться, нужно одеваться по-городскому, как все.
– Что же она делала в офисе? Какое отношение она имеет к бумагам? – все эти вопросы ставили Стаса в тупик. – Как мне помнится, никто о ней в общине плохого слова не говорил, даже Филимон при разговорах о ней ни разу не заикнулся. Если было бы что сказать, он бы не скрыл это от меня.
– Нужно будет за ней проследить, – сделал вывод Михайлов. – Сдается мне, что это она могла принести доллары, больше некому. По записям видно, что больше никто не приходил. Вот она уходит через час после тебя. Потом снова появляется часа через четыре, уже, видать, затаренная долларами. Скорее всего, это она оповестила о твоем визите кого следует. Только вот непонятно, какую роль она здесь играет.
– А что вы с ней сделали, когда из тайги вывезли? – уточнил у Михайлова Стас. – Допрашивали хоть?
– Ты давай не умничай! – обидчиво ответил майор. – Конечно, допрашивали, все как положено. Если мне не изменяет память, ничего нового от нее не услышали. Вроде говорила, что ездила с мужем на пару, не хотела его одного отпускать. А вот про мужа говорила, что, мол, он связался с какими-то людьми, и они постоянно его пугали. Нет, вру, сказала, что связался с Силантием. Ее муж когда-то склад у них под охрану взял, вот тогда все и закрутилось. Силантий заманил ее мужа в какие-то свои дела и пошло-поехало. Уйти не могли, боялись за свои жизни, вот и ездили летом в тайгу. Что там делали, подробностей она не знает, но по слухам знала, что выращивают что-то противозаконное.
– Да, может, и не знала, – подтвердил Стас, – она же на полях не работала. Если только Терентьевич ее не информировал о происходящем в общине.
– Знать-то она знала, – снова перехватил дискуссию Михайлов, – не такая уж она глупая женщина. По крайней мере, мне так показалось. Но ни арестовать, ни задержать ее у нас причин не было, пришлось ее отпустить. А сейчас я в смятении: получается, мы ее до конца не расспросили. Раз она вхожа в офис Силантия, значит, какую-то значимую роль играет. Слава, у тебя флешка есть? – обратился майор к Вячеславу.
– Да. А что? – ответил он сонным голосом.
– А ничего, – поддразнил его Михайлов. – Скинь все записи с камеры на нее, потом у себя еще раз посмотрим. Вам большое спасибо! – уделил он внимание управдому, – Ваша помощь бесценна для нас.
– Да что Вы! Да что Вы! – заговорила женщина. – Мы же все понимаем, должны Вам помочь. Можете обращаться в любое время.
Дальше они слушать ее не стали и вышли на улицу.
– Ну что, везунчик, – обратился майор к Стасу, – может, скажешь, что нам дальше предпринять? Женщину твою мы нашли, узнали, кто она. Вот как нам дальше действовать, чтобы узнать о ней всю правду?
– Ты же сам сказал, – не растерялся Стас, – организовать слежку, начать прослушку телефона. Хотя они по телефону вряд ли лишнего скажут. Но, я думаю, для нее и слежки хватит.
– Раз ты так говоришь и предлагаешь, – согласился с ним майор, – так и сделаем. Будем ориентироваться на твое везение. Ну, где он там застрял? – выругался майор, потеряв из виду Славу.
– Бегу, бегу, – отозвался тот, – за водичкой в магазин бегал, пока вы тут обсуждали дела насущные.
– Все. Поехали дальше вопросы решать. У нас их все больше и больше становится. Один решаем, два появляются.
– Ничего, решим, – подбодрил всех Слава. – Не впервой.
* * *
Лена сидела в кафе в самом углу. Перед ней на столе стоял фарфоровый чайник емкостью пол-литра и маленькая чашечка. Она время от времени, не отвлекаясь от экрана телефона, прикладывалась к этой чашечке с ароматным чаем.
– Ну что, не соскучилась еще по мне? – спросил Стас, оказавшись у стола.
– Ой! – вздрогнула Лена от внезапного его появления и, соскочив со своего места, повисла у Стаса на шее. – Конечно, соскучилась! Сколько уже одна сижу. Вон второй чайник чая уже заказала. Между прочим, этот чай очень даже вкусный.
– Смотри не лопни! – пошутил Стас в ответ. – Если лопнешь, улетишь, как мыльный пузырь.
– Не лопну. Назло тебе не лопну, – подыграла Лена Стасу.
– Интернет здесь хорошо, наверное, ловит, раз ты даже не заметила, как я подошел.
– А вот и заметила, – игриво ответила Лена, – я просто притворилась, что тебя не замечаю. Ты кушать будешь что-нибудь?
– Нет. Кушать-то охота, но нас на улице ждут. Нам нужно срочно ехать.
– Куда ехать? – непонимающе посмотрела Лена на Стаса. – И что за спешка?
– Пойдем, по дороге объясню. Ты расплатилась за чай?
– Нет, я же думала, что мы пообедаем здесь вместе.
– По дороге еду в «Макдональдс» купим. Тебя устроит такая еда?
– Еще как! – по-детски обрадовалась Лена. – Обожаю «Макдональдс».
– А я вот не очень, но все равно возьму что-нибудь. Есть-то хочется.
Стас подозвал официанта и расплатился за чай.
– Все-таки куда мы идем? – не унималась Лена.
– Мы сейчас зайдем в гостиницу в свой номер, соберем быстренько свои вещи и поедем обратно на базу ФСБ.
– И зачем опять туда? Ты же вроде говорил, что сегодня все закончится.
– Обстоятельства, Леночка, изменились. Придется нам еще чуток пожить там для нашей же безопасности.
– Ну, – выдохнула Лена, – опять. Сколько же это может продолжаться? Уедем мы когда-нибудь домой ли нет? Тимур с Андреем уже, наверное, давно дома. Может, даже успели забыть, что произошло с ними, а мы все тут околачиваемся.
– Потерпи еще немного, и мы тоже будем дома.
– А что опять могло случиться-то? В чем причина нашей задержки здесь?
– Понимаешь, – не зная, как преподнести сегодняшние приключения, начал Стас, – даже не знаю, как и сказать. В общем, на меня сегодня напали.
– Как напали? Кто на тебя мог напасть, если тебя охраняли? Сам же сказал.
– Так получилось. Не успели вычислить нападавшего сразу.
– И что он от тебя хотел?
– Кто?
– Ну, нападавший, кто же еще.
– Если представить, что он напал с ножом, то, наверное, убить хотел.
– Ты шутишь опять, Стас?
– Шучу, но шучу, говоря правду. Именно так, напал с целью убить меня, поэтому нам нужно еще немного переждать.
– А сам как думаешь? Кто это мог сделать? Силантий послал кого-то?
– Нет, Силантий не мог этого сделать. Его самого сегодня ночью в камере убили.
– Ну и ну! – уже не могла скрывать свое волнение Лена.
– Его нашли повешенным в камере. Сначала предполагалось, что он сам повесился. Но недавно позвонили при мне Михайлову и подтвердили, что его сначала убили, а потом только повесили. Так эксперты сказали. Мы с Михайловым так и думали. Силантия во сне убили двое сокамерников: накрыли подушкой и держали до тех пор, пока он дышать не перестал, а потом повесили к кровати, чтобы инсценировать самоубийство. Так получается, что еще не всех поймали, кто связан с этим делом.
– Я боюсь, Стас, – вымолвила Лена после услышанного. – А если он тебя убил бы?
Кажется, только теперь она поняла, насколько все серьезно.
– Да все нормально, – поспешил успокоить ее Стас. – Не убил бы, я живучий. Так что успокойся и возьми себя в руки. Да, еще одна новость, – вспомнил он.
– Хорошая или плохая? – спросила наперед Лена.
– Ну это как сказать. Сегодня я по видеокамере увидел ту женщину, которая была в офисе вчера. Я тебе еще про нее рассказывал. Так вот, этой женщиной оказалась жена любимого Ивана Терентьевича.
– Пелагея, что ли? – сделала удивленное лицо Лена.
– Именно она, ни дать ни взять.
– И что же она там делала?
– Мне самому это интересно. Я удивлен не меньше твоего. Думаю, в ближайшие дни мы все узнаем: что она делала в офисе, кто она на самом деле. Ее уже ФСБ в оборот взяли.
До фойе гостиницы их сопровождал Михайлов, а до номера они пошли вместе с Вячеславом. Быстренько покидали в рюкзаки свои пожитки и спустились обратно в фойе. Уладив все формальности с администратором, все вместе покинули гостиницу «Байкал».
* * *
Балабанова задержали после обеда. За ним приехали прямо в офис «Беркута». Сначала он был ошарашен внезапным визитом оперов, но потом немного успокоился. Он уже был готов к такому развитию событий: знал, что рано или поздно за ним придут и у следователей накопились к нему вопросы.
Сейчас он сидел в кабинете следователя Барсука Василия Викторовича и тихо сопел под нос. Уже прошло минут десять, как его завели в кабинет. Пока никаких вопросов со стороны следователя не последовало. Барсук, нахмурив брови, тщательно изучал лежащие перед ним бумаги. Наконец он отвлекся и посмотрел на бухгалтера ЧОП «Беркут». От его взгляда у Балабанова машинально забегали глаза. Он волновался, но старался этого не показывать.
– Балабанов Павел Сергеевич, – произнес Барсук после затянувшейся паузы.
– Так точно, – отреагировал по-военному бухгалтер, – он самый, Балабанов Павел Сергеевич. Простите, не знаю Вашего имени-отчества.
– Я следователь Барсук Василий Викторович. Буду вести Ваше дело.
– Извините, Василий Викторович, а в чем меня обвиняют? Не подскажете причину моего задержания?
– Подскажем, Павел Сергеевич, подскажем, – ответил ему Барсук, – охотно все подскажем, – и, взглянув снова в глаза Балабанова, продолжил: – Сегодня в одном из обменников города задержали молодого человека. Он попытался обменять фальшивые доллары на рубли. Он утверждает, что эти доллары он получил от Вас. Что Вы можете сказать по этому поводу, Павел Сергеевич?
Балабанов, сделав вид, что сильно удивлен сказанному, развел руками.
– Я, Василий Викторович, – начал осторожно бухгалтер, подбирая каждое слово, – конечно, передавал доллары одному молодому человеку по поручению своего руководства, но уверяю Вас, эти доллары были настоящими. Может, Вы о ком-то другом говорите?
– Да нет, Павел Сергеевич, именно о Вас говорим. Именно Вы передали ему эти доллары. И передали их в офисе охранной фирмы «Беркут». Вот я сейчас читал его показания, там прямо так и написано.
– Я не знаю, что и сказать, Василий Викторович. Если речь идет именно о тех долларах, которые я передавал, то они не могут быть фальшивыми.
– Почему? – задал вопрос Барсук.
– Потому что они не фальшивые, а настоящие. Зачем мне это надо было, сами посудите? Разве я похож на глупого человека? Я же знал, кому и за что деньги даю. И он знал, у кого и за что берет. Это же абсурд! Вы или кто-нибудь другой первым делом ко мне прибежите, если они фальшивые. Я что, не знаю, что за это бывает? Нет, Василий Викторович, мне кажется, Вы просто хотите меня развести. Не знаю, зачем Вам это, но предполагаю, что Вам что-то нужно от меня.
– Да боже упаси, никто Вас не хочет развести! Вот тут в деле есть протокол изъятий долларов, вот подписи понятых. Здесь же дальше идет вывод экспертов. Вот они черным по белому написали, что изъятые у гражданина Бородина доллары фальшивые. Но не могут же эксперты ошибиться? Хотя они написали, что фальшивка очень качественная, на глаз можно и не определить.
– Чушь полная! Не могли они быть фальшивыми, не могли! Этот ваш Бородин что-то сам «мухлюет». Надо проверить отпечатки пальцев.
– Для чего? – невозмутимо спросил Барсук. – Для чего проверять отпечатки пальцев?
– Может, он где-то успел сам купить фальшивые доллары?
– А зачем ему это надо было?
– Как зачем? За сто долларов купил пять фальшивых. Сами же говорили, что качество хорошее, вот и решил подзаработать.
– Так у него изъяли не двадцать пять тысяч долларов, а всего пять тысяч. Вы же ему столько передали? Или там другая сумма была?
– Нет, сумма именно такая была, – подтвердил Балабанов. – Пять тысяч долларов сотенными.
– Ну вот! Раз так, круг замыкается на вас, Павел Сергеевич. Да и отпечатки пальцев мы проверили. Знаете, что мы обнаружили?
Балабанов насторожился.
– Ни на одной из купюр Ваших отпечатков не обнаружили, только на конверте. Как это так получилось? Вы что, их не пересчитывали и не дотрагивались ни разу? Как-то Вы их в конверт-то положили.
– А откуда Вам известно, что там нет моих отпечатков? Вы даже не знаете, какие у меня отпечатки. Вроде у меня еще никто здесь их не снимал.
– Это верно, Павел Сергеевич, не снимали. Просто пока надобности не было, мы их из прошлых дел подняли. Вы же у нас личность известная. Я имею в виду для нас. Или Вы не помните?
– Помню, как не помнить. Вы тогда зря очернили меня, ведь ничего не доказали, ничего незаконного я не делал. Как и сейчас. Опять повторяете свои ошибки.
– Зря Вас очернили или не зря, я сейчас не смогу Вам ответить, но то, что Вы были причастны к созданию финансовой пирамиды, то тут уж извините. Вы же были в курсе того, что творилось в этой организации, бухгалтерию же Вы вели у них.
– Ну, вел, что с того? Я же вел ее правильно, а деньги перечислял всегда по указке руководства.
– Вы же знали или догадывались, что рано или поздно вся эта система рухнет?
– Нет, не знал и знать не хотел. Мне платили зарплату, вот я ее и отрабатывал. Откуда приходили деньги и куда уходили, я не заморачивался. Мое дело – приход и расход ставить, дебет с кредитом сводить и за налоги вовремя отчитаться.
– В общем, Вы вышли чистым из воды, – подвел итог разговора Барсук.
– Я и был чистым, – не хотел сдаваться Балабанов.
– Да подкупили, наверное, кого-нибудь? – пошутил следователь.
– Никого я не подкупал, – бухгалтер принял шутку всерьез. – Я еще раз повторяю: ничего противозаконного я со своей стороны не сделал. Поэтому меня и не задержали.
– Ладно, – остановил его Барсук, – давайте вернемся к нашим долларам. Как оказалось, что на них нет Ваших отпечатков, можете мне объяснить, Павел Сергеевич?
– Ну, тут сразу и не скажешь, – замялся бухгалтер. – Эта пачка давно уже лежала. Вот кто ее передал мне, не помню. Доллары прямо в конверте лежали, а сверху бумажка была с суммой, поэтому я и не пересчитывал, наверное.
– А где Вы хранили эти деньги?
– В офисе. Там у нас тайник был, хорошо замаскированный. При обыске его не обнаружили. Про этот тайник знали Силантий Валерьевич и я. Больше никто.
– И что, там много таких конвертов?
– Только эти доллары были. А рубли уже истратили на текущие расходы. После ареста Силантия Валерьевича у нас все счета арестовали, поэтому пришлось эту заначку вскрывать.
– А Вы как попали на работу к Епифанову?
– Я уж и не помню. По-моему, было объявление, то ли в «Авито», то ли в газете «Из рук в руки», – уклонился от прямого ответа Балабанов.
– А бухгалтерию только Вы ведете у него или еще кто-то есть?
– Раньше были у меня две помощницы. Года четыре, по-моему, назад. Тогда у нас объектов для охраны было намного больше, один я просто не успевал. А сейчас всего-то пара объектов, поэтому один вполне успеваю.
– Обороты у вас большие?
– Куда уж там: пара объектов много не наработает.
– Почему побольше не берете? Или не идут к вам?
– Конкуренция большая. Сейчас этих ЧОПов как грязи. В основном ваши бывшие коллеги и открывают. Уходят на пенсию, отслужив свое, и притом с большим багажом опыта и связей. Как с ними конкурировать? Скоро уже совсем без объектов оставят.
– Значит, Вы, Павел Сергеевич, не признаете, что знали о фальшивых долларах? – перевел разговор на прежнюю тему Барсук.
– Вы опять за свое, Василий Викторович, – снова возмутился Балабанов. – Не было там никаких фальшивых денег.
– Ну откуда Вы можете знать? Вы же сами сказали, что не пересчитывали. Может, Вам их уже принесли фальшивыми?
– Ну кто принесет к нам фальшивые деньги? Ну скажите мне. За это Силантий Валерьевич любому голову открутит, он же у нас строгий.
