Игорь Рыжков
Сказки для маленьких и взрослых
Привычный черный меч за спиной. Если говорить о том, что она была красива – разумеется, не сказать ничего. Оружие в руках воинов-дев всегда выделяло их среди прочих.
Доспехи на их телах выглядели иначе, чем тяжелые кольчуги на широких плечах мечников. Наверное, так же красивы смертельно опасные змеи в густых и сырых лесах, изрисованные яркими узорами и пятнами. Может быть…
– Присядь, Диана. Нам есть о чем поговорить. – Я не чувствовал в своем теле боли и страха. Возможно, это действовали лекарства Ши. В любом случае это означало то, что последний бой с Дианой на какое-то время отложен.
Диана присела на корточки с обратной стороны костра и протянула к огню растопыренные пальцы. Я был удивлен этим. У Дианы за спиной черный меч. Зачем ей понадобился огонь? Диана посмотрела на мое удивленное лицо и смутилась.
– Я уже не помню тепла, Мастер. Мне показалось, что в этот раз я смогу почувствовать его. – Я промолчал. Мы были разными сторонами одной силы, и границу между нами пересечь было нельзя. Но Ши говоря о парных метках и о том, что он дает их лишь немногим, навел меня на одну мысль.
Я качнул головой. Когда не можешь видеть умом, глазами, остается последнее – посмотреть сердцем.
– Спрашивай, Диана. – Диана смотрела на пламя и молчала. Я не знал, о чем она думает, и не мешал ей. Если собрать вместе девять дев ждущих ребенка он от этого не родится через месяц. Вопросы должны созреть.
Она глубоко вздохнула. Сняла свой шлем и положила рядом с костром. Поправила свои смоляные кудри, откинув назад голову.
– Она красива? – Я пожал плечами. Почему то я и не думал, что первый вопрос будет другим.
– Если ты о Хрустальной Эо, то да разумеется. – Диана все-таки оставалась девой, кем бы она ни была сейчас. Но мне показалось, что вопросы, которые она стала задавать очень и очень верные. Ведь важно не то, что она говорила. Важно то, что она чувствовала. – Она прекрасна настолько насколько прекрасны белые кристаллы на деревьях кварцевых садов Вечного Ши, Диана.
– Почему, ты не остался с ней, Мастер? Ты по-прежнему нравишься девам, и даже седина в твоих волосах не мешает их желанию быть с тобой рядом…
– Я не хочу быть богом, Диана. За мной идут четверо. Терра их дом, а я страж у его порога. Неужели я выпущу из рук свой меч, когда пришла беда?
– Ты бы мог жить вечно, Мастер. – Диана посмотрела мне в глаза.
– Это не стоит жемчуга в моем кошельке… Ничто не имеет смысла, если некому идти за тобой следом, Диана. Города будут пусты, и Терра превратится в песок, каким и была тысячи лет назад.
– Это сказал тебе Ши?
– Нет, это я увидел в домике Хрустальной Эо. Терра падет. Так было тысячу раз до меня и будет тысячу раз после.
– Что хочет Эо? – Я пожал плечами. Я не хотел говорить Диане о следах. Для того чтобы произошло невозможное, нужно и делать невозможное.
Я соврал, Диане, не смотря на клятву, данную на своем клинке.
– Ничего… – Я подбросил несколько тонких ветвей в костер.
Пламя легко приняло их и поднялось выше, я чувствовал жар на своем лице и быстрый ток крови в теле. Метка пламени ничего не давала мне кроме родства с огнем. Метка была бременем.
Но кому дано с того и спросится. Так было с начала времен. Если я носил на спине метку Ши, то моя жизнь никогда не будет легкой. Как, собственно, это и было с того момента когда я открыл глаза.
– Она просто будет ждать, Диана. Ждать столько сколько потребуется. Год. Век. Будет ждать до тех пор, пока Терра не сойдет с пути предопределения… – Диана свела брови над переносицей.
– А Ши? Он сможет остановить предопределение? – Диана тревожно посмотрела мне в лицо. – Что он сказал?
– Ши сказал, что если весы покажут десять, то он ничего не сможет сделать. Терра падет. Поэтому когда у него кончатся силы, он сделает Терру счастливой. Всех. Каждого без исключения. У тебя и Перевозчика почти не будет работы. – Диана положила подбородок на колени и обняла ноги руками.
Огни костра блестели в ее глазах, и мне показалось, что она так и не услышала меня.
– Всегда счастливы лишь безумцы. Ты хочешь стать безумным, Мастер? – Я молчал.
– Твои ручьи крови иссякнут, следы смоет белый прибой. Города опустеют, и шмели на твоих холстах перестанут собирать мед для шмелят.
– Нет, Диана. Города по прежнему будут полны и люди наконец-то станут счастливы как они того желали с момента когда появились на свет.
– Но, они перестанут искать тропы, рожать учителей и проводников. Перестанут чтить титанов. Они перестанут смотреть на звезды. Они перестанут жить… – Я кивнул.
– Я видел многих из них, Диана. Они не задаются вопросами и не ищут смыслов. Они просто трава, выросшая на груди Терры. Но, они будут счастливы. Останутся ли они людьми – я не знаю.
– Ты хочешь быть травой? Ты, Мастер. Мечник Хартланда. Архитектор Учитель и Проводник. Ты, который носит на плече звезду второго высшего иерарха? – Диана усмехнулась криво и отвернулась, разглядывая каменную осыпь неподалеку.
– Нет… Но, разве трава знает, что она трава?
– Я бы никогда не пришла к тебе, если бы ты улыбался каждый день и радовался только хлебу и солнцу. У травы не может быть тропы, и она не ищет путей. – Диана взяла кривую ветку из костра, и стала бездумно рисовать на песке какие-то знаки. – Жемчужный ручей погаснет и идущие путем познания и поиска смыслов перестанут собирать и хранить веками его сияющие искры… – Она склонила голову и вдруг, словно что-то осознав, посмотрела на меня в упор.
– Я перестану быть воином, и мне придется косить траву?
– И твой поцелуй, Диана, перестанет быть поцелуем. Траве безразлично – косят ее или целуют – Диана молчала, словно превратилась в каменную статую.
Возможно, она представила Терру… Пустую Терру с городами полными счастья.
Она закрыла лицо руками… Наверное то, что она увидела в своем воображении было не многим лучше того чего она опасалась больше всего.
Пилигрим
Шел по пыльной дороге старик. В потрепанной одежде с длинным посохом в стоптанных башмаках. Он обошел половину мира и никак не мог найти себе места.
Когда он был маленьким – его укусила пчела.
Ему было очень больно, и тогда он подумал
– Наверное, должно быть место, где не кусают пчелы.
Он обошел много стран и городов, но пчелы были везде. Тогда он решил уйти совсем далеко.
Он пришел в северную страну, но там дули холодные ветры и падал тяжелый снег.
– Здесь холодно – Подумал Пилигрим и пошел искать страну, где не было холода.
Он шел очень долго. Так далеко, что в этой стране не было ничего кроме палящего солнца и горячих песков.
– Наверное, здесь я смогу спокойно жить. – Подумал Пилигрим. Он прожил один день и второй. И потом ему захотелось пить, но воды не было.
– Наверное, есть страна, в которой не есть много воды – Подумал Пилигрим – Там меня не будет мучить жажда.
Он взял посох и шел еще несколько лет. Он был очень упрямым и верил, что найдет нужное место для себя, но у него так и не получалось.
Наконец он пришел в страну, где были только скалы и горы с белыми вершинами, на которых лежал снег. Ее омывал огромный океан.
– Сколько воды – Подумал Пилигрим. – Здесь и есть мое место. Он прожил в этом месте один день и другой, но не смог найти в скалах еды и решил идти туда, где можно найти, что поесть. Он взял посох и пошел дальше.
Он шел еще несколько лет и нашел страну, где росли огромные пальмы с орехами. В орехах была и еда и вода.
Он прожил здесь один день и второй, но никто вокруг не пел песен.
– Здесь никто не поет песен – подумал Пилигрим. Наверное, есть страна, где поют песни. Он взял посох и пошел дальше. Он шел еще год и еще год. Он шел до тех пор, пока не пришел в страну, где только и делали, что пели песни.
Пилигрим слушал их один день, второй. Слушал год. Но потом подумал – здесь совсем нет красивых женщин. Наверное, есть место, где женщины все были красавицами.
Он снова взял посох и пошел искать место, где жили красивые женщины. Он шел год, два и наконец, пришел в страну, где жили одни красивые женщины.
– Как хорошо – Подумал Пилигрим и стал жить. Он жил один день второй и жил десять дней. Но однажды подумал – здесь совсем нет мужчин. Женщинам не интересны рассказы о моих странствиях. Наверное, есть место, где живут одни мужчины. Им будут интересны мои рассказы.
Пилигрим взял посох и пошел искать страну, где жили одни мужчины. Он шел день. Потом много дней и пришел в страну, где жили одни мужчины.
Они слушали его рассказы и один день и другой, и третий, но Пилигрим вдруг подумал – Это совсем некрасивое место. Здесь совсем нет цветов. – Он взял посох и снова пошел искать страну, в которой все было, что ему хотелось.
Однажды он нашел долину, в которой не было ничего, кроме травы и чистого ручья.
– Здесь совсем ничего нет! – Заплакал Пилигрим.
– Лучше я лягу и умру! – На его слова о смерти прилетел черный Ворон сел на плечо и положил ему в ладонь кедровое семечко.
– Зачем мне оно? – Вскричал Пилигрим
– Ты посадишь его в землю, и, вырастет дерево, оно спрячет тебя от солнца.
– Но здесь нет женщин! – Вскричал пилигрим.
– Ты возьмешь семена выросшего дерева, и вырастут еще деревья. Половину ты оставишь, а из оставшейся половины ты построишь дом.
– Если будет дом, то женщина придет к тебе сама.
– Но будет ли она красивой? – Вскричал Пилигрим.
– Если ты ее полюбишь, то она будет красивой – Ответил Ворон.
– Но здесь совсем нет мужчин! – Вскричал Пилигрим.
– Рядом с твоим домом будут строить другие дома и мужчин и женщин будет в достатке.
– Но здесь совсем нет цветов! – Снова заплакал Пилигрим.
– Когда будет много домов – Каждая женщина посадит рядом с ним цветы и цветов будет в достатке.
– Но, тогда снова прилетят пчелы, и они начнут меня кусать! – Опять заплакал Пилигрим.
– Ты построишь для них ульи, и они начнут собирать мед. – Ответил Ворон.
– Но, здесь нет песен! – Снова заплакал Пилигрим.
– Ты возьмешь немного меда у пчел, сваришь медовухи и пригласишь в свой дом соседей, и тогда у тебя будет в достатке всего, и мужчин и женщин, и друзей и тех, кто захочет послушать рассказы о твоих странствиях и попеть с тобой песен.
– Но, я слишком стар, чтобы ждать, когда все это случится! Что мне делать? – Снова заплакал Пилигрим.
– Ты нашел прекрасную долину для того, чтобы здесь можно было построить целый город. Если ты посадишь семечко первым, то те, кто здесь будут жить здесь после тебя – назовут город твоим именем.
– И почему я только ушел из своей деревни? – Снова заплакал Пилигрим – Мне так было в ней хорошо.
– Потому, что тебя всего лишь укусила пчела. – Ответил Ворон. Забрал семечко и улетел.
Вначале было слово
Иешуа поднялся на ноги и посмотрел на безоблачное высокое небо. Где то совсем далеко, у самого горизонта сбились в кучу белые перистые облачка. Под ногами скрутилась спутанными плетями ковыльная поросль.
Он завязал в длинный хвост седые длинные волосы, поправил за спиной мечи, затянул туже вервье на ногах. Предстояла битва, не слишком тяжелая, но, тем не менее, он не хотел своему телу, ни ран, ни увечий. Споткнуться, когда перед тобой поединщик с оружием в руках означало проиграть. Обувь должна быть в идеальном состоянии, пусть она и стара.
Иешуа был Чтецом. Их осталось совсем мало в этом мире. Каждый из Чтецов нес в своей памяти одну книгу. Бумага и пергамент уже давно были не в чести.
Он стал спускаться по длинной кривой козьей тропке, которая петляла между скал, и вспоминал свою встречу с Чингисханом.
– Ты так и не понял царь, что царство строят не вокруг, армий или крепостей. Царство строят вокруг библиотеки. Только тогда оно простоит тысячу лет.
Великий хан не поверил Иешуа и прогнал его.
Прошли годы, и династия ханов пала. Иешуа улыбнулся. – Самым загадочным образом, причем. Великолепная конница Чингисхана боялась молний.
Дойдя до Великой Китайской стены, он развернул свои войска, обратно посчитав, что боги не будут к нему благосклонны.
– Надо же – улыбнулся Иешуа. Из-за каких мелочей гибнут великие империи. Хотя причина, наверное, у всех одна и та же, невозможность адаптироваться к новым условиями.
Иешуа присел на небольшой камень и достал из-за спины мечи. Посмотрел на режущую кромку каждого. Ударил лезвиями друг о друга, высекая голубоватые искры, остался доволен свои оружием, и снова убрал их в заплечные ножны.
– Какие библиотеки? Какие империи? – проворчал Иешуа, поднимаясь на ноги. – Если в его войске умел читать один из тысячи, и то… – Он недодумал.
Нужно было спускаться дальше. К началу узкого мостика, пересекающего глубокое ущелье внизу которого грохотал водный поток.
Через этот мостик нужно было пробраться к небольшой крепости Илая. Последнего из царей.
Иешуа был Чтецом.
Каждый Чтец не в себе Книгу и от того, что за Книгу он в себе нес зависела не только судьба самого Чтеца.
Бывало и так, что от книги Чтеца зависела судьба и того кому он ее прочтет.
– Хотя – Почесал Иешуа бровь. Его книга всегда доставляла ему много неудобств. Он нес в себе книгу Царств.
Он вспомнил свою беседу с Александром македонским. Его империя был велика и Александр был мудр. Но, он не хотел себе великого Царства. Он просто хотел остаться в памяти людей Великим Воином.
– Что ж. – пробормотал Иешуа. – у него получилось. – Империя Македонского пала.
Иешуа не стал вспоминать прочие империи. Все они были одинаковы. Звон мечей и золота почти не отличаются друг от друга, и действовали почти одинаково – они убивали.
Иешуа остановился у начала моста. Тропа заканчивалась. Мост охраняли пикинеры. Он достал мечи, крутанул ими в воздухе.
Двуручному меченосцу с пикинерами справиться было не слишком сложно.
Они были слишком длинны для индивидуального боя. Пикинеры хороши в строевом маневренном бою, особенно, если они защищены длинными, до земли щитами, от стрел неприятеля.
– Стрелы – пробормотал Иешуа. – Если будут лучники, даже взвод – мне не поздоровиться.
Чтец не мог погибнуть, не рассказав свой Книги, но свистеть дырками в легких при каждом вдохе – ему все – таки не хотелось.
У Иешуа не было ни доспехов, не было щита. Был только Книга. Причем вся проблема заключалась в том, что Флавий ненавидел Чтецов.
– Глупость царей – Самая расточительная глупость на свете – пробормотал Иешуа и ступил на мост. Пикинеры не обратили на него внимания. Пока не обратили.
Иешуа присмотрелся к зубцам каменных стен крепости и передернул плечами.
– Он мог бы сделать из них воинов, или разносчиков воды. Зачем так жестоко? – Из-за зубцов крепостных стен были выпихнуты наружу длинные деревянные балки, на каждом из которых, болталось, тело Чтеца, высохшее, исклеванное вороньем, скрюченное, издалека, похожее, на стручок красного перца.
– Мдя – Пробормотал Иешуа. – Для того чтобы завязать петлю нужна не Книга, а веревка, и только.
Иешуа прикрыл ладонью глаза, стараясь рассмотреть своих противников подробнее.
Из-за высокой горы, покрытой снежной шапкой, уже ложились на землю первые лучи утренней зари и били пикинерам в глаза.
– Что ж – пробормотал Иешуа. – у меня будет преимущество.
– Эй! – Крикнул первый заметивший его из пикинеров.
– Если ты Чтец, то иди своей дорогой – мы не тронем тебя. Если ты Пилигрим – положи мечи перед собой и отойди назад на несколько шагов!
– Досадно – подумал Иешуа. – Их четверо, я не хочу убивать всех. Было бы двое – остались бы в живых. Наверное.
Один из пикинеров подошел совсем близко, и упер пику с клетчатым флажком Иешуа в грудь.
Иешуа досадливо поморщился.
– Они даже пиками не умеют драться. – Пикой нудно колоть, и колоть в живот, а не в грудь. Но за глупость всегда приходится платить, и часто очень дорого. Он ждал второго.
Подошел второй охранник, и сделал то же самое, что и первый уперся острием пики в грудь Иешуа.
– Как глупо – подумал Ешуа. – пожалуй, их никто никогда и ничему не учил.
– Как глупо – повторил он, и, крутнувшись волчком, рассек грудь первому и второму.
Они упали ничком, остальные в страхе отошли на несколько шагов и теперь лежали пики перед собой двумя руками.
По камням из-под неловко упавших тел пикинеров быстрыми струйками побежали юркие, как змейки бурые струйки крови.
– Флавий поскупился даже на нагрудники для своей охраны – Скривился Иешуа. Он целился в нагрудный доспех и вряд ли смог бы их пробить с одного, тем более – рубящего удара.
Флавий смотрел на остальных.
Пикинеры жались к борту мостика, выставив острия длинных пик перед собой.
– Можно вывести из строя их оружие, обрубив острия пик – подумал Иешуа. – Тогда Флавий их повесит. Что за день?
Через мост быстрыми шахами шел Молох. Иешуа узнал его, но не знал, что он служит Флавию. Черные крылья за спиной высокий рогатый шлем. Длинный двуручный меч за плечами.
Он шел навстречу Иешуа и улыбался.
Улыбка Молоха Иешуа особенно не нравилась. Клыки опускались ниже губы, и он не очень напоминал человека, хотя – Склонил голову Иешуа – Кого я только не повидал в своих странствиях.
Он подошел на расстояние, с которого Иешуа не мог атаковать и остановился.
Сплюнул соломину, которую жевал через парапет мостика и скорчил обиженную гримасу.
– Иешуа. – Ты убил двух охранников. – Где я теперь возьму полный наряд для охраны?
– Я могу убить и остальных – Грубо проворчал Иешуа.
– Мдя – Промычал Молох. – Почему, то с тобой только одни проблемы. – Ты же принес Книгу – не так ли? – Молох глубоко вздохнул. Перегнулся через парапет и попытался рассмотреть бурлящий внизу поток.
– Я не пробовал сбрасывать Чтецов в пропасть, может попробовать сбросить тебя? – Он вытащил из-за спины меч и оперся на него словно на костыль. Похоже, было на то, что он не хотел ни драться ни, каким бы то ни было образом пленить Чтеца.
– Книга Царств утеряна, Иешуа, а рецепты сладких лепешек Илаю надоели. К тому же, Ешуа. – Молох взял меч двумя руками и описал лезвием в воздухе сверкающий круг.
– Мне отчаянно скучно. Все дни одинаковы как Чтецы на этих балках. – Он хитро улыбнулся.
– Иешуа, а хочешь пари? – Иешуа опустил мечи
– Молох – охотник за душами ничего не делает просто так. Молох кивнул.
– Это верно, но возможно, оно тебя устроит. Это достойно чести воина и позволит Царю прочесть свою Книгу.
Молох взялся за рукоять двумя руками и встал в боевую позицию.
– Если ты носишь книгу Царств, то сумеешь выбить у меня клинок, Иешуа. Не таки ли? – Иешуа поднял свои мечи на уровень груди, и прищурился, всматриваюсь в то, как Молох держит меч. Поморщился.
– Когда ты бился в последний раз, Молох? Ты держишь свое оружие за рукоять слишком жестко, словно – это доска для валяния шпалер. – Иешуа пожал плечами.
– Мне проще отрубить тебе руки, чем выбить клинок. – Молох опустил меч и заливисто засмеялся. Коснулся своим мечом клинков Иешуа.
