Игорь Николаевич Крончуков
Дьявол придумал зеркало
В своих рассуждениях «по понятиям»,
Короткая грань от друга и предателя.
Как ни странно и часто, и явно,
Как расстрелы проводили рано,
С тем, с кем навеки клялись,
Но мир этот перевернись.
Как менялись люди и мир вокруг
Кто приятель, а кто всё-таки друг.
– Что вообще есть за человечество это?
Как оно примитивно рубит.
Поменяй врагу лицо на близкого человека,
Он и его любить будет ‒
Излагал ярко выраженный из квартета с фармазонами,
Частые встречи с тюрьмой и зонами.
Так Петро Гонорадаприволок
К действующим авторитетам.
С такими людьми есть толк,
Если есть свободные на вход билеты.
Один видно старой закалки,
По законам живущий в Гулаге,
С малолетки милицейской мигалки,
Повидал своей отваги.
Второй более современный,
Лысый и в малиновом пиджаке.
Коммерсант ботал по фени,
По рации орал наедине.
Третий ‒ чисто браток,
Кожа и белые кроссовки,
Наколок на шеи держит тот
В этой блатной тусовке.
Четвертый чисто на спорте,
Вообще ничего не говорил,
С автоматом сидел в комфорте,
Сок апельсиновый пил.
Веселая четверка собралась, слушаю.
Говорить с такими увлекательно
Начитанные и Ницше, и Пушкиным,
И растолкуют по понятиям.
– Был у нас тут один терпила ‒
Начал у кого пальчики в наколках,
Официантка в юбочке преплыла,
Принесла бутылку водки.
– Горячий на голову был,
В каких передрягах бывал.
Он степлер с собою носил,
Чтоб от ноживых ран, себя заштоптывал.
Казалось, деньки коротенькие,
Когда день такой.
Ему наколки-родинки
Накололи под счастливой звездой.
– Знавал я одного бойца ‒
Продолжил в кроссовках белых.
– Что не пить воду с лица,
Норовят на беспределы ‒
Малиновый пиджачок головой кивает,
Про кого разговор знает.
– Сейчас ходит ниже травы,
Тише воды,
Когда правды не правы,
Жди беды ‒
Подхватил в пиджачке, не сдержался или,
Не досказанность от морали.
– До того, как чай Британцы пили,
Они изрядно воевали ‒
Дружно похохотали, хлоп в ладоши
Речь пошла о каком-то Сереже.
Тема сменяла тему
Мозговой штурм в расход голда́.
Гонорад только ловил официантку, Лену.
– 0,5 пенного сюда!
– Иногда пощечин для пользы ребятам
– Рот разевать, подумает, кем были.
Не хило мы немчуре дали в 45-ом,
Что они даже rave изобрели.
Экий ферзь с фармазоном
С муркой и жиганчиком ‒
Все дружно в сторону, в цвете неона,
Замолкли в миг и снова пацанчиком.
Хи-хи да ха-ха лишь иногда,
В сторону уходила братва,
Между куражей себя водит.
– Под одним богом ходим ‒
Присоединилась мадам, красотка
И все потекли «официант еще водки!».
Все сразу забыли о чем был диалог,
Взгляд в сторону уволок,
– В общем, Гонор,
Такая движуха тут, понял? ‒
Тот в ответ кивает,
Друг друга улыбают.
– Вот, возьми телефон,
Через некоторое время пробьем,
Но есть одна маза,
В клубе эта тупая ваза.
Там чел один фраерил,
Бабосом не хило сорил.
Вот адресок, поезжай,
Если что, меня набирай.
– Спасибо, друган. Привет братва! ‒
Шёл дальше он к упырю,
Позади слышались голоса.
– Я жемчуг ей подарю ‒
Клубная жизнь ‒ это вообще умора.
В туалетах и белый порошок и интим,
Наслушаться такого вздора
И понять не можешь, кто из нас кретин.
Приходят подраться или подцепить кого-то,
Из кармана выпал Т.Т,
В неадекватном состоянии на охоту,
Или пропаганда ЛГБТ.
Гонорад давно перерос всё это.
Ему это было, как забежать в столовку.
Дождливым летом съесть котлету
И ловить другую тусовку.
Ему интересен светский мир,
Но отнюдь не голова без башки.
Ему встречи, сделки, банкир,
Зеленой капустой горшки,
Решать серьезные вопросы,
А не тратить свое время в пустую,
Смотреть на обсаженных, на колесах,
Вертел он это вкрутую,
Лярв с потекшей тушью,
По ошибки с другим уже в десну.
Только что была Ксюшей,
Лера теперь суши вёсла.
Грязь всё это для Гонорада.
Фейс контроль был предупрежден,
Без разговоров пустили ребята.
Бармена быстро нашел он
– Да был тут с красным шарфо́м,
Его четыре охранника выводили,
Подзатыльника дали пото́м
Этим же шарфо́м чуть не задушили.
Орал вообще жесть, в неадеквате,
Диджею мешал работать,
Ксивой махал, типо при брате,
За косяк нам потом копоть,
Да у нас с таким разговор короткий,
Палево себе дороже,
Сейчас он борзый, а завтра робкий,
Дать остыть попозже,
Но да выкинули его на улицу,
По пристижу заведение, вызвали такси,
Поди, в обезьяннике молится,
Чтоб отпустили менты.
Нам лишней грязи не надо,
Директора на условном сроке,
За оставленные пол ляма дали награду,
Вызвали такси до ближайшего караоке ‒
Гонорад, конечно, не ожидал
Такого вот подгона,
Думал всё… уже отыскал
И домой валить есть резоны,
Да не тут-то было,
Теперь и сам ловит такси,
Но что сказать…очень мило,
Время час ночи и вот в пути,
В караоке частенько ходят
Либо пародисты-плагиаторы,
Либо по уху медведь бродит,
Воющие не по нотам ораторы.
– Во, был прикол, какую песню
Заказал бы кретин-Козица,
Дали бы ему микрофон если,
Можно тупо застрелиться-
Караоке, кальянки дурманом
Выше колен натянула дамам,
Микрофон по рукам гуляет,
Песню попсовую выбирают.
Приехал Гонорад, а тут дела,
Переполох был как с полчаса,
Козице на месте не сидится
И здесь сволочь устроил дебош,
До сих пор бычок его дымится,
Растрачивая чужую грош.
Видимо, разъехались недавно,
Но зато всё ближе и ближе
Подбирался к Козице явно,
А город становился тише.
Угарная пьянь засыпала,
Пустили лавочки от людей,
Что не скажешь про урны сначала
Ждала осень своих октябрей.
Оставил пару сотен на дела житейские
Козица, ладно хоть не пол мульта!
Заказывал зачем-то песни армейские,
Где не служил никогда.
Много чего Козица
Вытворял в своей никчёмной жизни.
Провернуть такое ведь не боится,
Либо в себя уверовал лишний
За какие такие заслуги
Его батя Святослав держал,
Чтоб однажды пригрел руки,
Один лишь господь Бог и он знал.
В караоке не пришлось доставать
Липового удостоверения,
Да и он не любил его применять,
Имел ради впечатления.
По приколу много забав,
Имея такой нрав.
Гопота на крыльце
«Есть сигарета?»
Смешно, иногда на лице
Смотреть было на всё это.
Монолог или диалог, сейчас не разобраться.
Он мог долгим состояться.
Подъехал таксист, голосом отплясывая.
– Такси заказывали? ‒
Уберёг Господь, быть может,
От рукоятки, по лбу ножик,
От утреннего приема врача,
Переломов и вывихнутого плеча.
Уберег Господь от побегов на вокзал,
Бесу в тот миг глаза завязал,
Чтоб тот не распоясался,
Не хохотал и не выплясывался.
За окном такси, инновация
Почти мало что назовешь совковою
И вот зазвонил телефон, точнее рация,
С антенною двухметровою.
– Ну что, «Иван Сусанин»!
В какие заведешь болота.
– Вообще, мы узнали
Он в нумерах, на охотной.
– И что он там забыл? ‒
В изумлении пробубнил.
– Ты, браток, послухай!
Они все там под мухой,
Так что аккуратней пачкай руки,
На иглах там все суки.
Мало ли чем они там заболевают
И на тот свет с собой забирают.
Вспомни на перилах иголки тыкали,
Не стало дочек малых у Вити блин.
Аккуратно зашел и вышел,
Никого там не бей
Или позвони Миши,
Он позовет алкашей,
Пусть эту дуру оттуда вытаскивает
В любом виде, грязную.
– Спасибо, брат, за совет.
Справлюсь, по чём нет?!
Потом тебе отпишусь, как и что
Благодуха тебе за то-
И так адресок по блату,
Путь держал в нарко хату,
И вот такси подъезжает
Тут с хлебом-солью не встречают.
Особняк захудалый стоит
И огороженная территория,
Сколько памяти он хранит,
И счастье и горе,
А теперь там один стыд-головы осиновые,
Нашедшие из синтетики цунами,
В подвалах совсем падшие, героиновые.
На этажах мажоры с порошками.
Сколько слез отцовских,
Сколько криков матери-одиночки.
Видеомагнитофоны да цацки Сваровски
Тащили по соседству барыги-торчки.
Лишь только над этим зданием
Везде ярко, а здесь тучи.
