Игорь Алексеевич Ковриков
Записки ритуального агента и другие истории
– Но мы заболтались! – громко зашипел демон. – Пора в дорогу, человек!
Свет почти полностью погас, а за окном начали сверкать всполохи, как будто от грозы, и в этих вспышках экзорцист увидел, что мертвецы двинулись в его сторону. Они вытянули вперёд руки, а глаза их загорелись ярким холодным светом. Матвей схватился за свой саквояж, где лежало большое серебряное распятие и томик Библии, но неведомая сила вдруг вырвала его из рук и швырнула в дальний конец вагона.
– Теперь ты полностью беззащитен, экзорцист, – радостно зашипел некромант. – Добро пожаловать в преисподнюю.
Мертвецы обступили Матвея. Они тянули к нему свои руки со скрюченными пальцами, и экзорцист слышал их глухое ворчание. Положение было угрожающим, но в этот момент он вдруг вспомнил о святой воде, лежащей у него в кармане.
Матвей выдернул из кармана бутылочку и сорвал пробку. Он вытянул вперёд руки, и мертвецы, почувствовав святую воду, отпрянули назад.
– Ты ещё сопротивляешься!? – взвыл демон.
Но экзорцист его уже не слушал. Он начал читать шёпотом молитву, изгоняющую злого духа, и почувствовал внутри себя зарождающуюся святую энергию.
Мертвецы опять рванулись на него, но Матвей уже вошёл в транс. Все его чувства ушли на второй план, а энергетическое поле внутри него достигло такой силы, что экзорцист еле его сдерживал. Он начал читать на арамейском языке самую сильную молитву и сразу направил энергетический поток на ближайшего к нему зомби. Несколько мертвецов, стоящих рядом, вдруг затряслись и взорвались, рассыпавшись по полу яркими искрами.
– Невероятно! – вскричал некромант. – Как у тебя это получилось!?
Зомби громко заревели. Они стояли вокруг, но не в силах были преодолеть защитное поле, созданное экзорцистом. Кривые когти мелькали прямо перед его лицом, но пока не могли его достать. Матвей знал, что если кто-нибудь из мертвецов дотронется до него, то он сам может превратиться в зомби. Весь его организм достиг наивысшей точки напряжения, по спине тёк холодный пот, а перед глазами поползли разноцветные круги. Бес-некромант был где-то совсем рядом, потому что экзорцист чувствовал кожей лица могильный холод, исходящий от него.
Но Матвей не обращал на это внимания. Он не прекращал читать молитву, и мертвецы один за одним начали взрываться и осыпаться на пол.
– Жалкий смертный!!! – в отчаянии заорал демон.
Экзорцист услышал за спиной громкое хлопанье крыльев и резко обернулся. Он махнул рукой и почувствовал, что прикоснулся к чему-то холодному и скользкому. Матвей тут же сжал кулак и понял, что в его руке зажато какое-то узкое липкое тело.
– Отпусти, экзорцист!!! – раздался страшный визг, от которого у Матвея заложило уши.
И в этот момент он увидел, что перед ним в воздухе начало проявляться отвратительное существо. Голова была похожа на голову летучей мыши, перепончатые крылья с силой колотили воздух, а узкое чешуйчатое тело и многочисленные щупальца обвили руку Матвея. Бес извивался и бился изо всех сил, но экзорцист только сильнее сжимал свою руку.
– Убирайся к себе домой в Ад, чудовище, – сказал он и, подняв бутылку со святой водой, вылил её содержимое на демона.
Опять раздался истошный визг, и тело некроманта вспыхнуло ярким белым пламенем. Матвей швырнул его себе под ноги, и оно сразу развалилось на части. Ещё некоторое время щупальца в агонии извивались на полу, а потом всё исчезло.
– Мы ещё встретимся, – раздался яростный шёпот, и всё наконец стихло.
Тут же зажегся свет, и экзорцист оглянулся на пустой вагон. Он был абсолютно пуст, и ничего не говорило о том, что ещё минуту назад здесь находились ужасные монстры.
– Станция «Войковская», – произнёс женский голос, и двери открылись.
Матвей прошёл в дальний конец, поднял свой саквояж, ещё раз оглянулся и спокойно вышел из вагона.
Выстрел, которого не было
Так было:
Петроград,
24-е октября 1917-ого года.
Поручик Левицкий командовал патрулём юнкеров, который стоял на Литейном мосту. Дул промозглый холодный ветер, и улицы были пустынны, но в десять часов вечера, когда уже совсем стемнело, через мост прошли два человека. Поручик поднял руку, и они остановились.
– Документы! – рявкнул Левицкий, и оба мужчин полезли в карманы.
– Эйно Рахьи, – произнёс поручик, глядя в паспорт одного из них.
– Точно так, – подтвердил высокий сухощавый человек.
– Понятно, – сказал поручик, открывая второй паспорт. – Константин Петрович Иванов.
– Это я, – произнёс второй человек, который был намного ниже своего приятеля.
– Скажите, Константин Петрович, где вы работаете? – неожиданно спросил Левицкий.
– Я рабочий Путиловского завода.
Поручик услышал, что человек картавил и не выговаривал букву «р».
– Что-то вы не очень похожи на рабочего, – с сомнением произнёс он.
– Внешность бывает обманчива, – ответил тот.
– Возможно, – согласился поручик, возвращая паспорта.
– Мы можем идти? – спросил высокий.
– Будьте осторожны, – сказал Левицкий. – В городе стреляют.
– Спасибо, – поблагодарил Иванов.
И оба развернулись и пошли прочь.
– Господин поручик, – сказал один из юнкеров, подойдя к нему, – я узнал этого человека.
– Да? – удивился Левицкий. – И кто же это?
– Ленин! – выдохнул юнкер.
Поручик обернулся и увидел, что люди уже скрылись за поворотом. Догонять их в такую погоду не было никакого желания.
– Ладно, – произнёс Левицкий. – Дальше полно патрулей, и кто-нибудь из них всё равно их задержит.
***
Так могло бы быть:
– Господин поручик, – сказал один из юнкеров, – я узнал этого человека.
– Да? – удивился Левицкий. – И кто же это?
– Ленин! – выдохнул юнкер.
Поручик обернулся и увидел, что люди уже скрылись за поворотом. Догонять их в такую погоду не было никакого желания, но офицер уже принял решение.
– Соколов и Терентьев – за мной, остальные – на месте! – крикнул он и рванулся вперёд.
Они втроём быстро добежали до поворота, и Левицкий увидел две фигуры в конце переулка.
– Стой! Стрелять буду! – крикнул поручик, расстёгивая кобуру.
Но люди вместо того, чтобы остановиться, бросились бежать. Левицкий с юнкерами побежали за ними и скоро начали их догонять, как вдруг тот, что был повыше ростом, бросился на них. Он расставил в стороны руки, пытаясь их задержать, но юнкер, бежавший слева от Левицкого, сбил его с ног ударом приклада.
– Стой! Стреляю! – опять крикнул Левицкий.
Но второй человек не останавливался, а вместо этого побежал зигзагами, петляя, как заяц. Тогда поручик встал, расставил ноги, тщательно, как в тире, прицелился и нажал на курок.
Грянул сухой выстрел, и бегущий человек споткнулся и упал. Левицкий с юнкерами подбежали к мужчине, который не шевелясь лежал на мостовой лицом вниз. Поручик склонился над ним и сразу увидел, что из-под лежащего тела растекается лужа крови. Левицкий перевернул его на спину и пощупал пульс, после чего понял, что человек, в которого он стрелял, был уже мёртв.
– Это точно Ленин, – сказал юнкер Терентьев. – Что же теперь будет, господин поручик?
– Что должно быть, то и будет, – ответил Левицкий.
***
Весть о смерти Ленина с утра облетела весь Петроград. В Смольном 25-ого октября должен был начаться II-ой Всероссийский съезд Советов, на котором все ожидали принятия решения о вооружённом выступлении, но он так и не начался. Депутаты отказывались верить в страшную новость, но Ленина не было, и все начали нервничать. И только к полудню в Смольном появился железнодорожный слесарь финн Эйно Рахьи, которому в ту ночь всё-таки удалось уйти от юнкеров. Он и подтвердил смерть Вождя.
Депутаты были в растерянности. Хотя все лидеры революционных партий на словах всегда выражали готовность к решительным действиям и даже к вооружённому мятежу, но сейчас, когда не было рядом Ленина, они растерялись. Каждая фракция заперлась в отдельном зале для заседаний, и эти заседания продолжались три дня. Время для восстания было безвозвратно упущено.
Новость о смерти Ленина быстро достигла Могилёва, где под арестом находился мятежный генерал Лавр Георгиевич Корнилов. Узнав об этом, солдаты и офицеры полка, охранявшие генерала, тут же освободили его. Генерал сразу объявил о втором походе на Петроград, и к нему примкнули все те, кто остался верен присяге. Отряд Корнилова двинулся к столице, по пути разрастаясь, как снежный ком.
В это время в Петрограде начался мятеж юнкеров под руководством главнокомандующего Петроградским военным округом полковника Георгия Петровича Полковникова, который и разработал план выступления. Юнкера, пользуясь неразберихой в командовании Красной гвардией, заняли ключевые объекты в городе и блокировали Смольный. Такая ситуация возникла из-за того, что рабочим отрядам приходили противоречивые приказы от разных фракций, и они не знали, кому подчиняться. Только Льву Троцкому удалось объединить несколько красногвардейских отрядов, и они с большим трудом отбросили юнкеров от Смольного, но ненадолго.
Генерал Корнилов приказал повесить зачинщиков забастовки на железной дороге, ведущей к Петербургу, и стачки сразу же прекратились. На нескольких эшелонах отряд генерала быстро преодолел семьсот километров, отделявших Могилёв от Петрограда. К моменту прибытия в столицу войска Корнилова имели численность примерно равную двум дивизиям, в составе которых находилось два полноценных офицерских полка.
Красные отряды не смогли противостоять регулярным частям. Они сопротивлялись, как могли, но силы были явно неравные. Советы, засевшие в Смольном, видя это, сразу разбежались, оставив красногвардейцев на произвол судьбы. Корнилов приказал не брать пленных, и мостовые города окрасились кровью вчерашних рабочих, солдат и матросов, воевавших в рядах Красной гвардии. Повторилась ситуация 1905-ого года, и генерал взял Петербург за два дня.
Тут же, не теряя времени, генерал во главе большого отряда офицеров выехал в Царское Село, где под арестом находилась семья Николая II. Царя освободили из-под стражи, привезли на следующий день в Петроград и поселили в Зимнем дворце. Кроме того, пошли слухи о жестокости Корнилова, и стачки на железных дорогах, ведущих к Питеру, моментально закончились. Составы с продовольствием, стоящие на дальних перегонах, достигли города. В лабазах появился хлеб, и рабочие на заводах, выполнявших в том числе военные заказы, перестали бастовать.
В это же время на фронте началось германское наступление. Французы, напуганные им, послали в ставку русских войск телеграмму с просьбой о помощи. Они предлагали крупную безвозмездную финансовую помощь, а также льготную поставку оружия, если русские войска начнут наступление. Николай II, узнав об этом, вышел из эйфории и начал принимать адекватные решения. Помощь из Франции была получена очень быстро, и это позволило провести ещё одну мобилизацию. Под ружьё было поставлено ещё более миллиона человек, которые направились на фронт. Пользуясь подавляющим превосходством в живой силе, русская армия начала наступление.
Русские войска смяли германский фронт и рванулись в глубь Европы. В короткий срок они достигли Берлина и осадили его. Через три дня немецкая столица пала, и в сражении за неё погиб тогда ещё никому неизвестный ефрейтор 16-ого пехотного Баварского полка Адольф Гитлер. После этого русские пошли дальше и остановились только у границы Франции. Первая Мировая война закончилась полной победой русского оружия.
Двуглавый орёл распростёр над Европой свои мощные крылья.
Памятник
Парень, который рассказал мне эту историю, утверждал,
что это чистая правда. Но я не могу за это поручиться.
Вождь ехал в гости к своему другу и соратнику Лаврентию Берии, который сегодня справлял свой день рождения. Горная дорога петляла высоко над морем, и из окна лимузина открывался изумительный вид на водную гладь. Сталин был один в машине, если не считать водителя, и никто не мешал ему наслаждаться дивным пейзажем. Он смотрел в окно, о чём-то задумавшись и слегка прищурив глаза.
Скорость вытянувшегося метров на сто кортежа была небольшой. Дорога была узкой, и, кроме того, почти все повороты были довольно крутыми. Поэтому Вождь имел возможность хорошо рассматривать всё, мимо чего проезжал. И он, конечно, очень хорошо разглядел памятник, который стоял на одном из поворотов дороги на широком плато, когда вереница машин проезжала мимо.
Иосиф Виссарионович нахмурился. Он какое-то время смотрел в окно, сдвинув брови, как будто о чём-то вспоминая, а потом выпрямился в кресле и наклонился вперёд.
– Володя, разворачиваемся, – сказал он водителю. – Возвращаемся к памятнику, который только что проехали.
– Понял! – сказал шофёр, и машина плавно остановилась.
На узкой дороге большой колонне машин разворачиваться было неудобно, но все водители были профессионалами высшего класса. Поэтому кортеж уже через несколько секунд ехал в другую сторону. А ещё через минуту сталинский лимузин затормозил прямо у подножия монумента, и Вождь сразу вышел из машины.
Памятник был огромный. Один только постамент имел высоту в два человеческих роста. Сталин поднял глаза и посмотрел вверх на высеченного из камня человека, который стоял, вытянув вперёд руку, как бы показывая куда-то вдаль. В такой позе обычно изображали Ленина, но это был не Ленин.
«Генеральный комиссар госбезопасности, Маршал Советского Союза, Герой Социалистического Труда Лаврентий Павлович Берия» было написано на постаменте золотыми буквами.
Вождь долго смотрел на изваяние, но его лицо в это время ничего не выражало, и поэтому нельзя было догадаться, в каком он сейчас находится настроении. Наконец, через некоторое время Сталин сел в свой лимузин, и колонна продолжила путь.
Лаврентий Павлович встречал Вождя на пороге роскошного средневекового дворца, принадлежавшего до революции какому-то князю. Берия специально выбрал его для празднования своего дня рождения, чтобы поразить высокого гостя. Когда сталинский лимузин остановился у ворот, глава госбезопасности с широкой улыбкой пошёл навстречу Отцу Народов.
– Здравствуйте, товарищ Сталин, – произнёс он.
Иосиф Виссарионович пожал протянутую ему ладонь и, кинув взгляд на роскошный дворец, брезгливо поморщился. Как известно, он любил скромность.
– Послушай, Лаврентий, – сказал с усмешкой Вождь тихим голосом. – Мы сейчас ехали к тебе и видели очень странную картину.
– Какую? – всё ещё улыбаясь, спросил Берия.
– Там возле дороги на обочине какой-то человек стоит, – невозмутимо продолжал Сталин. – Стоит и куда-то рукой показывает. Ты не знаешь, кто это?
И Вождь вдруг сразу стал серьёзным и прищурившись посмотрел прямо в глаза несгибаемому наркому. Улыбка сразу слетела с лица Лаврентия Павловича. Он слишком хорошо знал цену этого взгляда.
– Подумай об этом, Лаврентий, – произнёс Сталин. – А когда подумаешь, сделай выводы.
И Вождь пошёл к воротам мимо остолбеневшего Берии.
Лаврентий Павлович развернулся и засеменил вслед за Сталиным. Он растерянно покрутил головой и, увидев в толпе встречающих своего заместителя, жестом подозвал его к себе. Заместитель подбежал, и Берия шепнул ему на ухо несколько слов, после чего тот удивлённо уставился на своего шефа.
– И немедленно… – вслух сказал Лаврентий Павлович.
– Есть! – гаркнул заместитель и со всех ног бросился прочь.
Говорят, что памятник исчез уже к следующему утру. Даже следов не осталось.
