Ганва Равиэрэ
Жертва. Том первый
И вот Сиф зашёл за угол комнаты, он увидел постель, в которой лежала сейчас Маргарита:
– ТЁТУШКА, ЧТО С ТОБОЙ?! ТЫ ВСЯ ТАКАЯ… ТАКАЯ ИЗРАНЕННАЯ, С ТАКИМ БОЛЕЗННЫМ ВИДОМ!!! – закричал в ужасе Сиф при виде Маргариты.
Оно и понятно… Маргарита была сине-гранатовая из-за ранений полученных «матерью» нашего героя. Практически всё тело было в бинтах, скорее всего Маргарита пыталась себя вылечить, но это было без толку. Народная медицина, увы, справляется только с малыми увечьями, а более серьёзные повреждения, (даже если быть экспертом в этом деле) предотвратить врачевание не сможет. И многие вещи тётушке Маргарите просто уже не вернуть в прежнее состояние: У неё были выбиты зубы, большинство волос были выдраны с корнем, она облысела, всё её тело лишилось массы. И, кажется, что на кровати лежит не та красивая, милая женщина, которая проживает бальзаковский возраст, а существо непонятного происхождения.
Глаза Маргариты были стеклянные, они смотрели в потолок, совершенно не моргая. Когда она поняла, что к ней пришёл Сиф. Она медленно-медленно повернула свою безостановочно дрожащую голову в его сторону. И шепеляво с той же дрожью, но только в голосе сказала:
– М-мальч-ч-ши-и-к мой, м-милы-ый мо-ой! – она зарыдала вне себя от горя, взглянув на нашего Сифа.
Сиф был весь абсолютно весь в ушибах, синяках и ранах. А шея его была красного цвета, будто бы ему на ночь, как собаке, ошейник узкий нацепили… Ошейник такой ужины, что натёрло ему горло. Спина была покрыта сплошной синевой. А также у него были худощавые и красные от увечий руки.
– С-сиф-в, со-о-олнче м-моё,
ч-щто случ-щи-илось с-с то-бою?! – плача, прошепелявила она.
– А ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ТОБОЙ, ТЁТУШКА?! – кинулся Сиф к Маргарите, не сдерживая слез. – ТЁТУШКА МОЯ, ЭТО Я! Я В ЭТОМ ВИНОВАТ, ВО ВСЁМ!!!
Маргарита еле как, всё так же дрожа от произошедшего с ней, дотянулась до лба Сифа и поцеловала его своими сморщенными губами и снова решила сказать ему пару слов:
– Т-ты не-е в-винова-ат, м-мил-лый м-мой, н-не вин-новат. А… – снова обсмотрев всего Сифа, продолжила Маргарита, вставая с постели. – Я д-должна в-вылечить те-ебя, С-сиф.
– Тётушка не вставай! – вскричал он в беспокойстве. Но Маргарита его не слушала, она взяла трость, с которой породнилась со вчерашней ночи. И тяжело-тяжело, медленно-медленно начала идти к выходу из спальни, направляясь к кладовой, чтобы найти нужные растения, для лечения Сифа. Но она не смогла дойти даже до двери. Она упала, и трость её откатилась в сторону, тут Сиф снова бросился кричать:
– Тётушка, Тётушка, не ходи туда прошу тебя! – подбежал к ней Сиф, подавая ей в руки трость. – не исцеляй меня, тётушка, давай лучше я… вылечу тебя, тётя!
– М-ма-а-л-лен-нький, т-ты у меня п-похоже в-вырос. Бо-ольшой с-стал, об-бычно я т-тебе увечья леч-щу, а т-тут т-ты м-меня т-теперь.
IV
Сиф помог Маргарите дойти до кровати и тётушка его, сказала такие слова, которые Сиф запомнит на всю оставшуюся жизнь… Сейчас эти слова Сиф собирается цитировать Ганве:
«Сиф, я сейчас гляжу на тебя… И в моих глазах, тебе вовсе не одиннадцать, ты в моих глазах старше этого возраста. Я вечно тебя видела в одном возрасте: в пятилетнем, и я не заметила совершенно, как ты у меня вырос. Ты оставался у меня маленьким, беззащитным, оставался тем, кому всегда была нужна моя поддержка. А сейчас… Когда мне необходима помощь, если бы ты был мал, ты бы не смог мне её отказать. А ты оказывается уже… Ты уже взрослый, мой мальчик… Ты – взрослый,
самостоятельный. Я очень рада этому… – тётушка пустила слезу, когда она этого говорила.
– Почему она так сказала, Сиф? – спросила Ганва у Сифа.
– Я у неё тоже тогда спросил: «почему?» И на меня после молчания ответила: «… Я рада… Что я тебе уже не жизненно важный орган, без которого ты в скором времени сгинешь. Ты можешь справиться, ты самостоятельный,
ты взрослый, ты ответственный. Поэтому… Когда моя рука перестанет держать твою, и когда я уже просто не смогу вести тебя за собой по тропе бытия… Я могу с Миром отпустить тебя… По этой тернистой дороге жизни…
Ты сможешь, ты справишься – я верю». – Я тогда совершенно не понимал, что она мне говорит. Но я запомнил эти слова, чтобы потом понять их смысл.
Сиф, после этого наставления принялся лечить тётушку Маргариту, он втирал мази в её увечья и перевязывал бинтами, давал тёте разные настойки из растений, всё ради того, чтобы тётя чувствовала себя хоть немного лучше…
Уже вечерело. Маргарита со слезами на глазах, отправила Сифа домой. Наш герой не понимал этих слёз. Он думал, что всё это из-за физической боли, по его вине. Но на самом деле слёзы Маргариты глубоки… Её душа, имея много увечий, которые ещё болят, выносит скорбь, муку свою через слёзы наружу. «Через пару часов моя роковая ночь настанет» – думала только тягостно Маргарита, ничего не сообщив об этом Сифу.
Сифа пришёл домой, «мать» его была дома… Это было удивительно, ведь она никогда не появлялась дома в такое раннее время:
– Ха! – усмехнулась она и довольно спокойным тоном продолжила. —
Опять к ней ходил? А знаешь ли ты то что… Ну, хотя, что это я… не время сейчас, не время…
– ТЫ С ТЁТУШКОЙ ЭТО СДЕЛАЛА?! ЗАЧЕМ???!!! – закричал тут же Сиф. Этот вопрос его тревожил больше всего.
– Ха-ха! Ну, я, а что?
– А ЧТО?! ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ГОВОРИШЬ, «МАТУШКА»?!
– Вот это да! Никогда я не видела тебя таким злым, ты ведь был обычным щенком, а тут. Я, наверное, просто дала тебе волю… Ну, давай, пока ты живой и твоя тётушка, ПЕРЕГРЫЗИ МНЕ ШЕЮ! ХА-ХА, ДА, ТЫ – НИЧТОЖЕСТВО!!! – проявила свой характер «мать».
– «Пока я живой и тётушка» – что ты имеешь в виду?!
– Ха-ха-ХА-кха-ха-А-а-ХА-ХА-ХА!!! – с безумием засмеялась мать,
продолжив свою речь. – ЧТО Я ИМЕЮ В ВИДУ??? ДУМАЕШЬ ТЫ ДОЛГО, ДОЛГО, ДОЛГО, ДОЛГО!!! Ты хоть знаешь о том, что сeгодня ночью… Настанет смертельный час твоей любимой тётушки?!
Знаешь об этом или нет?! Или она промолчала, чтобы не нарушить твой покой?! А?
– ЧТО?! ЗАЧЕМ, ЗАЧЕМ, ЗАЧЕМ?! – закричал от боли Сиф.
– Ох, Тень мой, добродетель, спасибо, что избавишь меня от этого щеголя… Спасибо, милостивый Тёмный государь. – «Мать» начала молиться дьяволу Теню, чтобы тот принял жертву: страдалицу Маргариту как дар. – «Великий дьявол Тень, благослови меня, внешнюю твою рабыню, на молитву:
Дьявол Тень, прими ты старческую жертву мою. И сделай Тёмным моё сердце! Благослови меня на жестокость с телом жертвы сей. Облей меня чёрной кровью своею, да будет так!»
Сиф, слыша её молитвы, пытался сообразить, что всё это значит:
– Она поклоняется д-дьяволу… Почему? Как? Зачем? Что? Для чего она это делает?! Неужели она всегда была приспешницей дьявола Теня?! Это всё объясняет… Мне безумно страшно! Она сама как бес!!! Я не хочу об этом думать, не хочу… – Пролетели в мыслях у Сифа такие слова.
– Как хорошо, когда обратишься к Теню…
Ой, я тебя, наверное, напугала, ты не бойся, я же твоя мама, а ты мой сын. – сказала это «мать», с совершенно другими глазами, совершенно другим голосом и с приятной улыбкой на лице.
– НЕТ! НЕТ!! НЕТ!!! ТЫ – НЕ МОЯ МАТЬ!!! ТЫ – НЕ МОЯ МАТЬ!!!
– РАЗ ТЫ ТАК ДУМАЕШЬ… ТОГДА ТЫ УМРЁШЬ ВМЕСТЕ С МАРГАРИТОЙ! И ТВОИ МУКИ ПРОДОЛЖАТЬСЯ!!! Ха-ха-ха! ХА-ха-ХА-КХА-а-а-а!!! – с безумием в глазах, закричала она.
Мать хотела снова начать избивать Сифа, но тот вырвался из-под её нападений, сказав при этом:
– Ты не посмеешь меня больше избивать! Я этого не допущу!
– ОТКУДА В ТЕБЕ ВДРУГ ВЗЯЛАСЬ ЭТА СМЕЛОСТЬ?! А?
– Я не отвечу тебе на этот вопрос, ведь на мои вопросы ты не даёшь ответа!
Тут из маленьких окон этого худощавого домишки, стали виднеться люди. Они шли с факелами, видно, на площадь, где происходило нечто важное… И это было аутодафе нашей тётушки.
День назад, после избиения Маргариты, «мать» сразу же отправилась в церковь, к священнослужителям, чтобы оклеветать тётю, полить её грязью и у неё это получилось, она сказала: «Маргарита поклоняется дьяволу. Я наблюдала за ней, и видела своими собственными глазами, как каждую ночь она уходит из деревни, в неизвестном мне направлении. Она явно посещает Секту Тени, приходя домой с самыми дьявольскими глазами. Да, она сама – дьявол! Духовники мои, милостивые, ведь поговорка наша про неё нам и глаголит: «В тихом омуте, Тёмные водятся», она – живой пример этому! Священники мои, давайте проведём аутодафе над ней без инквизиции, ведь смысла допрашивать такую, как она – нет. Вы же знаете, как я благочестива. Мои слова – истинная правда! Прошу, давайте избавим нашу Восточную деревню от таких, как она».
«Мать» Сифа имела огромное влияние на жителей поселения.
Она была для всех мужчин в деревне страстной, великолепной в своём деле, жрицей любви. От неё теряли голову… Она настоящим была воплощением стандарта красоты того времени: Блондинка с вьющимися волосами и высоким лбом. Блондинка, глаза которой, отдавали прекрасным, неповторимым зелёным оттенком. Очи её для всех казались веселы и радостны, (но только не для Сифа, для него они были жестоки, яростны и безумны). Она была бледна как смерть, но всё же, её ланиты горели нежным красным румянцем. Тонкие как ниточки губы, для всех виделись милыми и изящными. Аккуратная маленькая грудь, узкие бёдра и немного выпирающий живот. – Всё было в ней прекрасно и это играло важную роль.
А так же она была великолепным оратором и чудесным лидером.
Она могла повести за собой полки. Ей это было по силам.
Поэтому даже священники были ею очарованны и поддались её просьбе.
Было сделано всё, что просила у священников. Сегодня весь день (когда Сиф лечил Маргариту) трубили об аутодафе… И каждый человек о нём знал. Но давайте вернёмся к Сифу и к его «матери»:
– Ну, сейчас ты получишь у меня ответы на вопросы… Просто пойди туда, куда все они идут, посмотри, что там происходит с твоей тётушкой, ПОСМОТРИ! ВПЕРЁД ЖЕ!!!
V
И сразу же Сиф побежал в центр деревни. Там были толпы народа, которые переговаривались между собой, смотря на Маргариту, привязанную к столбу. И смотря на инквизитора, который готовился к своей речи. Тётя Сифа находилась в том же ужаснейшем состоянии… И стоя с отпущенной головой, она понимала: «Это конец»
– ТЁТУШКА!!! – Прокричал Сиф на всю площадь. Вдруг сзади обняла его старушка Евдокия и сказала ему слабым голосом:
– Тихо, Сиф, тихо… Ты, наверное, не знал. Ты, я надеюсь, просто не знал…
– Бабушка Евдокия, что вы говорите? Не знал, что я не знал?!
– Кх-Кхм… – прокашлялся инквизитор, собираясь сказать свою речь.
– А вот слушай, сынок, слушай. – сказала Сифу на ухо Евдокия.
– Жители Восточной деревни, священный суд инквизиции торжественно совершит общее аутодафе над Маргаритой, что была для нас лекарем и врачевателем. Все те, кто, так или иначе, примет участие в совершении или будет присутствовать на аутодафе, воспользуются всеми духовными милостями, какими располагает наши священнослужители. Врачевательница Маргарита приговаривается, по милосердию Мира – Бога нашего, к сожжению на костре. И я призываю на сцену свидетеля, у которого из уст будет лететь истина от самого Господа Бога.
Тут вышел человек в длинной, чёрной мантии. Его невозможно было разглядеть, но Сиф сразу понял, что это его «мать».
Безумно улыбнувшись, она начала произносить свою клевету:
– Под покровом ночи, каждый Божий день она выходила за пределы нашего Светлого, религиозного поселения. И куда? И куда?! В антиСветлую группу людей, называемой себя «Сектой Тени».
– О, ужас! – закричал народ от такой шокирующей информации.
– И представьте себе… Представьте себе, её, нахальство, её наглость,
когда она возвращалась в нашу с вами Светлую деревушку! Она ведь портит, портит людей, портит землю нашу, на которой мы живём. И вам, братья и сестры, не противно от этого?!
– Противно! – крикнула в ответ молодая женщина.
– ПРОТИВНО!!! – баритоном подтвердил работящий мужичок.
– А её лицемерная, добрая улыбка, которую мы все принимали за настоящую? Не отвратительно ли это?! Её руки бесчестны уже давно, а она нас ими исцеляла! В нашу кровь из-за неё попали Тёмные пороки и недуги. Мы заражены Тенью из-за неё!