Фёдор Филиппович Небесный
Страшная сказка для всех
На аверс тиснуто, где кромочка идёт:
– Две тысячи тридцать четвёртый год -
Выходит отпрыск беса – государь?
И проба золота в золотниках как встарь?
Оно огнём мне пальчики печёт.
И адская смола с него течёт!
ХХIII
В шандале распалив свечи огарок,
До дна сундук пытаясь разгрести,
Я нахожу листочек без помарок,
В котором писано, – Сие тебе подарок
Из будущего За «язык» прости
Я не творю добро без эпатажа
На золоте монеток пекла сажа
Других мне просто негде наскрести!..
Читая текст без точек-запятых,
Решаю – всё что вижу инфернально!
Но тусклый блеск червонцев золотых
Доказывал: фантомное, реально!..
XXIV
Стул венский опрокинув в полумгле,
Бегу из номера, баул в руках сжимая.
Пусть божоле осталось на столе,
Но сундучок со мной, в бауле, с края!
Я должен быть у выездных ворот
Минутою! Но спутал редингот
Мой шаг. В падении подвёрнута нога.
К тому ещё спешащего конфуз:
Я в миг паденья потерял картуз!..
Но сундучок, с которым шёл в бега,
Не потерял. С тем кучеру взываю.
Он из конюшни: «Барин, запрягаю!..»
XXV
Когда рассвет почти рассеял тьму,
Когда рысцой мы проскочили хутор,
Я золоту припал как экзекутор
Над жутким даром развязав тесьму.
Теперь уже на реверсе монеты
Найдя иных времён забавные приметы:
К примеру вижу – шлюзовой рекой.
Плывут на юг бездымно пароходы.
И тиснуто вдоль кромочки строкой:
– Российская империя свободы рабов Крымля –
Культ личности рукой.
.
XXVI
Я рад тому, что трон Руси сгодился,
Что Русь и дня не может без царя!..
Припомнив адрес Нины, я катился
В столицу трактом, вдоль монастыря.
Вот тут к нам рыжий чёрт и прицепился.
Я крикнул Ваньке: «Мчи до косогора,
У нас форейтор упырь-кикимо́ра!..»
Хлестал коней как не своих, Ванёк.
А я отродье сбросил на пенёк
Ударом сапога! Так мы спаслись,
И к Питеру на крыльях понеслись…
XXVII
Примчав в столицу, кажется в четверг,
Я шёл с поэмой в Савскую обитель.
Мой труд партнёр, плюя в окно, отверг,
Сказав, что я не модный сочинитель,
И беса власть в России опроверг.
Ему был чужд моей поэмы склад.
Он требовал, – Под сенью анфилад,
Чтоб в вашей книге бабочки порхали.
Чтоб книгу трижды переиздавали.
Чтоб раскупили тысячный тираж,
А ваш тираж и первым не продашь!..
XXVIII
Поставив крест на книге, у министра
Я откупил роскошный дом в Москве.
И дачу, там где плещет речка Истра
В изломанной, береговой канве.
Пусть жизнь течёт как Истра – быстро-быстро!
Но ставший предводителем дворянства,
Я бросил стих писать. Курю! И пьянство
Не осуждаю. В праздник для своих
Чту репортаж-поэму, славя стих.
Жена и дочь её строкам внимают.
Жаль, криком браво-бис не донимают!
XXIX
Зачем храню поэму? Я лелею
Мечту её издать. Внутри бюро,
Хранится рукопись. Теперь уж и не смею
В ней строчку изменить. Сложил перо
Между страниц навеки, разумею.
Живу на капиталы от наследства,
Растратив всуе от Сатира сре́дства.
Пятнадцать лет на женщине женат
С которой близок был тот ретроград,
Который Гость! Но этот бзик навряд
Случился. Нине бесы не нужны!
О том спросите сами у жены.