Евгений Кирюшин
Сон уходящего дня
Не коптя и не горяча.
Ляжешь спать. И я задремну,
Снов твоих покров отряхну -
Разукрашу их хохломой,
Полевых цветов бахромой.
Как заснешь.., за утро уйду,
Заронив в груди теплоту.
Ты проснешься. Будешь искать.
Вспоминать, чтоб снова позвать.
Путь
Ледяной ветерок налетает
Подо мною единственный брод.
Я по узкой дорожке шагаю
А вокруг колыханье болот
Впереди только ели чернеют,
Отсыревшие мхи и леса,
За лесами зарницы алеют.
Громыхает, хохочет гроза.
Не гляжу я туда и не знаю
Куда выведет путь мой прямой
Я по узкой дорожке шагаю.
Рядом нет, и не надо, другой.
Пыль
Будьте, кони вы в поле стойки.
В чистом поле, где сух ковыль,
Кто-то скачет на черной тройке,
Передо мной поднимая пыль.
Не видать мне места родные,
Все взвилось, все ревет в пыли.
Что ж вы, кони, да вороные,
Обогнать его не смогли?
Что же хочешь ты всадник смелый,
Муть пуская по небесам?
Только чую, ты – оголтелый,
Что желаешь, не знаешь сам.
Уж вы кони не подведите.
В чистом поле, где сух ковыль,
Тройку черную догоните,
Что в степи поднимает пыль.
Расцвет грозы
Посмотри за окно…
За окном расцветает гроза.
Кто обидел тебя, кто лишил твою душу покоя?
Драгоценным вином
На ресницах застыла слеза.
И наверное зря узнавать, что случилось с тобою.
В этой ложе нет мест,
Где твое преклонится чело.
В этой зале нет рук,
Что достойны к тебе прикоснуться.
Твой сверкающий Крест -
Безначального мира тепло,
Будто Ангелов звук,
Все трубящих, зовущих вернуться.
Ты объята огнем,
Винограда хмельная лоза.
В помутненных глазах
Только звезды незримого неба.
Посмотри за окно…
За окном расцветает гроза.
На земных небесах
Твоего отражение гнева.
Рельсы
Вприпрыжку, мелкими шажками
Бежит старик по магистрали.
Подошвы барабанят шпалы.
А солнце жжет глазниц провалы
И серебрит клочки волос,
Под стать святой коре берез.
Столбом парящих насекомых,
Пестрящих мушек глаз пунцовых.
Бежит неведая куда,
Верней, куда не знаю я.
Ему свернуть бы, отдохнуть.
Но чую, кончен его путь,
Когда свернет…Уснет беспечно.
Но рельсы эти бесконечны.
А справа, слева лес – тупик.
Беги вперед! Беги, Старик!
Сентябрь
Сентябрь небом летне-синим,
Стальною ватой облаков.
Огнем обожжены осины
Прохладой северных ветров.
Сентябрь между плетей веток
Берез в корзине у меня,
Сентябрь – мой холодный предок.
И я – осколок сентября.
Он ароматными грибами
Глядит из перезрелых трав.
За мною легкими стопами
Он пробирается в кустах.
А небо еще светит летом -
Цикорием сквозь войлок туч
Там еще столько много света…
Пока в замке не щелкнет ключ
И не захлопнет ветер ставней
На юг ведущего окна.
Я сентябрем немного стану,
А он – частицею меня.
Серенада Дня
Отступает ночь одинокая,
Поздняя звезда в небе плавает.
За окном весна синеокая,
За окном весна белоглавая.
Побежит каленый луч розовый
Босиком по снегу румяному.
С неба смыта майскими грозами
Растворится мгла оловянная.
В небеса парные далекие
Вознесу я руки усталые.
Радость даст весна синеокая,
Силы даст листва кучерявая.
Унесет в поля необъятные
Жаворонок мая цветущего
Серенаду дня непонятного
Серенаду дня настающего.
Сияние
Дождливый сумрак по небу катится.
Рекламой город горит, горбатится.
И шлет привет,
Да тепла в нем нет.
Не улыбается. Просто скалится.
Все деловиты. И озабочены.
Их лица, милые и непорочные,
Все в лепоте.
Только все не те.
А я туманом стальным проглоченный.
А может туча ко мне спустилась?
Водою черной в меня пролилась?
И даже снег
Для меня поблек.
Как-будто время остановилось.
Вся разноцветная гололедица
Огнем холодным крикливо бесится.
Тоска, курнуть
Захотелось – жуть!
Вот только бросил в начале месяца.
Сказка жизни
Передо мной во тьму открыта дверь,
Озябший мир промокших тротуаров.
Сменяет ночь сонливо – серый день
Рой тысяч глаз – мерцающие фары.
А я глотал соленый смог дождя,
А я нырял в асфальтовые реки.
Дарили грусть мне люди, уходя.
И блеск витрин мн не давал утехи.
Мои ладони – план путей метро,
Тоннелей темных, освещенных залов.
Томит нутро, безвременно старо
Соседство духа с духотой вокзала.
Чредой идей, где каждая права,
Нытьем сирен, торжественно-капризных
Проспектов хаос дарит мне слова
Индустриальной, мнимой сказки жизни.
Скворцы на помойке
У стыка панельных домов,
Близ старой заброшенной стройки
Игривая стая скворцов
Пирует на мерзлой помойке.
На блеск ледяного светила
Слетелись туда всей гурьбой
Отведать чем жизнь наградила?
И что им открыто судьбой?
В лучах ослепительно-едких
Сверкающий хлам теребят,
Массируя груды объедков
Все что-то нащупать хотят.
"Весеннего солнца гонцы!
Ручьев оболделых и бойких!
Вы что-то забыли скворцы…
Зимой на московской помойке?!"
Отчаянно пальцы сомкнулись
От крика досады, и вдруг…
К лицу моему потянулись
Крючки искорверканных рук…
И голос – "Спеши оглянуться.
Смотри, все грязнее твой шаг.
Но время не может вернуться
Скорее "на якорь", земляк".
Скворцов еще больше слеталось
Манил их помойный бачок.
А зимнее солнце смеялось,
Морозного неба зрачок.
Увидев картину такую
Я быстро стакан свой допил,
И резко бутылку пустую
В скопление птиц запустил.
Слово
Я – воплощенное в природе Слово
В венце природы, на пупе времен,
В Начале Безначалием основан,
В конце Я Бесконечностью явлен.
Непостижимого Творца я Постижимость,
Я – Он, твореньем пожелавший стать
Своим твореньем. Возглашая милость,
Всю тварь приблизить, все к Себе призвать.
Я Слово Славы, Я же Крик Страданья.
Через меня все пронзено Крестом.
как нет меня в движеньи мирозданья,
Так мирозданье все во Мне Самом.
Солнце
Прославленный в созданиях своих
Мои светлый День Великий
Глядит в окно мне солнечным лучем
Ведь это солнце встало!
Среди крыш стальных!
И его лики
На всем,
На всем, способном отражать сей свет.
Ведь это солнце встало!
Жар его.
Затеплился на рельсах от вокзала
Ведущих далеко.
К полям бескрайним источающим тепло,
На рыжий цвет спаленных солнцем нив
Цветущих желтизною и…залив!
К концу или к началу,
началу ль всех начал.
Вперед!
Ведь солнце встало!!!
Солнцелуна
Плывет между зубьев, заводов и призрачных башен,
Прокуренных ветхостью полузамшелых цехов
Оранжевый жар, то ли завтрашний, то ли вчерашний,
Украв циферблат вечноспящих фабричных часов.
Взвились дымовыми столбами на небо болота
Из, огненным бунтом ожившей лесной глубины.
Обратное время не слышно танцует в воротах.
Дурманом горелых полей его жесты пьяны,
Мягки и податливы словно смолистая глина
На крышах котельных. И можно что хочешь слепить
И просто понять, как бывает реальное мнимо,
Где прошлое с будущим рвет пограничную нить.
Что стрелки сместились, нарушив кругов постоянство,
Что странная полночь глядит из расщелины дня.
Блестит, но не светит в сиренево-сером пространстве
Монетою бронзовой древности СОЛНЦЕЛУНА.
Сон уходящего дня
Все, что было с тобой,
Что тебя волновало,
Будто чей-то закон,
Твою душу храня.
Все ушло стороной,
Намекнувши устало,
То, что это лишь сон,
Уходящего дня.
Что не так оценил,
В суете не приметив,
Что отныне старо
И тебе не чета.
Снегопад застелил
Заиграл зимний ветер.
В "паутине" метро
Затерялась мечта.
Что смешалось с тобой -
Пестрота переходов,
Городской авто-стон
И электрозаря,
И дымок голубой
Черных башен заводов
Это тоже лишь сон,
Уходящего дня.
Ты отходишь ко сну,
Обалдевший от шума
Вдруг послышался звон.
За дверями возьня.
Ты идешь открывать…
И ведь кто-бы подумал?
…На пороге был сон,
Уходящего дня.
СССР 93
Я помню злых простых и страшных
Людей обманутых ворьем,
Наивною толпой бежавших
На бой с железным вороньем.
И старика с сорванным ухом -
Героя отошедших дней.
И внука, пахнущего шлюхой,
Его дубинкою своей,
С ожесточением кромсая,
Как топором сухой чурбак…
Как сверху очередь косая
Рассеяла толпу "зевак".
Ударил взрыв. Метнулось пламя
На падающих стекол стон.
Ревел там, заживо сгорая,
Надежд туманных бастион.
Я помню, небо изменилось.
Я помню, воздух стал другим.
Внутри кольнуло и разбилось,
То, что казалось мне родным.
Старик и поле
Расскажи мне поле
О плакун-траве
О репейной моли,
Коршуне, сове,
Про Иван-да-марью,
Звезды-васильки
Сонный запах гари,
Веющий с реки.
О стрекозьих плясках,
О душе цветов,
О паучьих ласках
Вере муравьев,
Мерах жизни снега,
И судьбе камней,
Ребрах человека
В глубине твоей,
Таинствах фиалок,
Архаизме мхов,
Оргиях журчалок
В дебрях лопухов.
Пуле в обомшелом
Холмике крота.
Что такое дело?
Что есть суета?
Спой мне песню, поле
Про суровый лес
Что стоял стеною,
А потом исчез.
Как сухие нравы,
Все ровнящих лет
Насаждали травы
И меняли цвет?
Как от них весною
Кругом голова.
Спой мне песню, поле!
Нашепчи слова!
Что тебе возможно?
Говори, как есть,
Если подорожник
Проростает жесть?
Спой мне песню, поле
Проори, провой!
Но молчит родное,
Или я – глухой?
Стопка Серая вода
Я принял стопку
Город стал моим,
Еще постольку…
И уже братаюсь
С весенним строем улиц и витрин.
Я оживаю или возрождаю
Мой мир не нарисованных картин.
Я принял стопку и собой доволен
Еще постольку…Как же просто жить!
И где-нибудь еще принять настроен,
И цель моя сегодняшняя – пить.
А завтра цели нет, не будет.
Да вот уж завтра и рябит в глазах.
Мой Ангел, ты в слезах!?
Да будет…
Я чист от денег, грязен до стыда.
Я рыба, что в московской речке удят.
Течет с меня помойная вода.
Счастливая память
Счастливая память о детстве моем,
О "храмах" заброшенных строек,
Навеки согрета волшебным огнем
Костров подожженных помоек.
О диких "саваннах" ночных пустырей
Чарующих запахом гари,
Романтиков в даль уходящих путей,
Поэтов бетона и стали.
Спасибо за "Славу Борьбы и Труда!" -
Наивных плакатов воззванья.
Спасибо за то, что ушло навсегда,
Куда-то за грань осознанья.
Спасибо за цвет пробензиненых луж,
Во время весенних ненастий.
Он так и остался на дне наших душ
Далекою радугой счастья.
Счастливая память о детстве моем
Плывет на кораблике – спичке
Зовет заунывно манящим гудком,
Последним гудком электрички.
Танцор заката
Зажгу восток струной заката,
Танцую на вершинах скал.
Мой танец легким вихрем стал
Цветов рубина и граната,