Евгений Александрович Минин
Подкова для черепахи
Кузнец подхватил стальной щит за кожаный ремешок, предназначавшийся для всадника, и отошёл на безопасное расстояние.
– Так и должно быть? – спросил Авакий своего советника.
– Да, – неуверенно ответил генерал.
– Нет, – чавкая, ответил второй гость и указал на арену. А точнее, на ту её часть, где на земле лежал сосуд с маслом.
– Что? Когда?
– Стрелы. Он не пытался попасть во всадника. Он целился в сосуд, – обгладывая кость, ответил гость.
– Произвол! Где же честь воина?
– Господин, тут я должен сказать, что по этому вопросу мы сами не соблюдаем… – начал генерал.
– Да заткнитесь вы! – отмахнулся Авакий.
Обделённый третью города наследник упёрся руками в каменное ограждение. Напряжённый взгляд и стиснутые зубы Авакия заставили генерала отступить на шаг и замолчать.
А внизу Кузнец скакал по кругу, избегая гневного зверя. Овал арены стал заметно шире. Солдаты пытались сохранять дистанцию от набиравшего обороты действа. Сделав очередной кувырок и встав на ноги, покачивающийся герой прищурился. Солнце светило ему в глаза, и тут-то он сообразил.
Тем временем в тюрьме под имением Искор, перетирая листья, повторял звуки, необходимые для чудовства.
– Калакан! Калакан! – чётко выговаривая придуманное слово с ударением на обе “к”, Капюшон раскусил ягоду.
Туи стоял между прутьев в двери клетки и вдруг почувствовал, что становится тесно.
– Молодец, Искор! – довольно закряхтел Квасунт, искоса глядя на происходящее со стола, на котором лежал. – Всё-таки голова у тебя не сквозит.
– Туи, не бойся… И прости!
Но черепаха не воспринимала слова мальчишки, она была занята приступом активного роста. Стальные прутья загудели и разошлись под давлением панциря.
Когда же миг прошёл, клетка уже не была преградой. Толстые стальные прутья вырвало, и они отлетели в разные стороны.
Туи выскочил наружу, а следом за ним из клетки выбежал Искор.
Кузнец развёл руки, держа меч в одной и стальную пластину в другой. Дробитель принял вызов. Копая землю, монстр нёсся на самонадеянного человека. Герой воткнул щит перед собой, и лучи солнца, отражаясь в начищенной пластине, ослепили зверя. Дробитель сбился с курса и, не останавливаясь, на полном ходу влетел в ряды солдат, всё ещё наблюдавших за боем. Почувствовав хруст и визги войска Авакия, дробитель обезумел окончательно от количества окружавшей его добычи и, по мере возвращения зрения, затоптал ещё дюжину солдат. Всадник, сидевший на спине, сейчас благодарил недолю, что она забыла про него, и ему посчастливилось быть там, где дробитель не мог до него добраться.
Наблюдая за происходящим со второго этажа усадьбы, Авакий и его спутники не могли подобрать ни подходящих слов, ни действий. “Хуже и быть не может”, – подумал генерал. А где-то рядом недоступным для человеческого слуха голоском засмеялась недоля.
Главные двери усадьбы сорвало с петель, и на порог выскочил Туи. Верхом на панцире сидел Искор, прижимая Квасунта и топоры героя к себе обеими руками.
– Туи? – Кузнец обернулся и увидел своего малышка, вымахавшего до размеров чуть меньше дробителя. – Пацан, опять?
Туи пробился через поредевшую толпу к центру арены, где стоял Кузнец. Искор спрыгнул с панциря и был рад оказаться на земле. Черепаха привлекла внимание дробителя. Повис момент тишины, и, воспользовавшись им, войско разбежалось в разные стороны. Питомец Кузнеца и недоприручённый монстр нацелились друг на друга.
– Туи, – с тревогой в голосе Кузнец позвал черепаху.
Но верный спутник героя уже всё решил. Первый шаг сделал дробитель, но Туи не медлил и рванул навстречу превосходящему его в размере врагу. В последний момент перед ударом черепаха спряталась в панцирь, и произошло столкновение. Панцирь отскочил в сторону, но удар ошеломил чудище и ещё больше – всадника, который стрелой вылетел из седла и через открытые двери усадьбы влетел в дом, где, судя по звукам, наконец, вернулся на землю.
Кузнец выдохнул, когда Туи вылез из панциря, и приготовился к новой атаке. Герой посмотрел на второй этаж, где стоял непризнанный Буераком Авакий, и позвал Искора.
– Что тут происходит? – Авакий схватил генерала за грудки. – Почему это происходит? Кто выпустил гигантскую черепаху?
– Боюсь, она не из нашего загона.
– Тогда как она попала в мой дом?
– Возможна диверсия.
– Идиот! – Авакий отпустил генерала и бросил гневный взгляд на второго гостя. – А ты чего улыбаешься? Как я пойду на Буерак, если войско разваливается ещё до выступления?
– Я помог с подготовкой, остальное – не моя забота, – закончив с обглоданной костью, тучный гость встал и направился к выходу. – Гильдия не возвращает оплату.
В зале, ведущем на террасу, он пересёкся с Кузнецом и Искором, бегущими навстречу. Кивнув в знак приветствия, гость, не задерживаясь, прошёл мимо героя. Кузнец успел заметить неизвестного, чей облик показался ему смутно знакомым.
Искор кивнул случайному встречному, поздоровался и поспешил за Кузнецом на террасу.
– Ты? – Авакий уже достиг края своего недовольства и просто развёл руками. – Недоля по колено, где моя охрана? Как он прошёл?
– Те, кто ещё не сбежали, не сопротивлялись, – ответил Кузнец.
– Что стоишь? – Авакий Перамат гаркнул на своего генерала. – Защищай меня!
В отличие от всех встреченных ранее стражей и охранников, генерал выглядел крепким и бывалым. Он мог чувствовать себя провинившимся ребёнком в общении с благородным Авакием и подобным ему, но, когда дело дошло до битвы, он тут же расслабился и почувствовал себя в своей тарелке.
Пока Кузнец был занят генералом армии, Искор заметил, что Перамат собрался ускользнуть и, вспомнив удобное к применению и не требовательное к ресурсу чудовство, окатил его водой из невидимого ведра. Авакий от испуга ударился о стол с яствами, опрокинул поднос с объедками и, поскользнувшись на недавно оставленной там кости цыпочника, упал на мокрый пол. Пребывая в полном непонимании происходящего, он сдался и сидел беззвучно. Искор подбежал к нему и, увидев пустоту в глазах, оставил Авакия наедине с самим собой. Кузнец кружился в пляске клинков с генералом, который уже не сражался за своего хозяина, а бился ради забытого чувства. Того, что становится зависимостью для воинов, преуспевших в искусстве боя.
А за ограждением, десятью пышками ниже, перед домом Туи бился с дробителем. В арсенале черепахи помимо панциря – главного оружия и по совместительству щита, была ещё и пасть. За это время он успел сорвать остатки искусственной защиты в виде стальных пластин и несколько раз укусить тварь за незащищённые бока. Дробитель не успевал за скоростью своего врага. После очередного удара, отбросившего дробителя в сторону одного из костров военного лагеря, монстр сдался и спасся бегством. К сожалению для многих солдат, он выбрал для отступления тот же маршрут, которым дезертиры спасались от него.
Возможно, сыграй недоля свою роль в прошлом генерала, и он не получил бы повышения после той битвы, когда ещё служил в армии Молотограда, и во всех следующих войнах и стычках присутствовал бы в гуще событий, а не в палатке командования, он бы не растерял навык и смог отразить хитрый удар, но сложилось иначе. Генерал упал на колено, схватился за бок и отбросил свой меч, признав поражение.
Кузнец убрал топоры и переключился на Авакия. В свою очередь, Авакий Перамат был мыслями так далёк от своего тела, что не слышал слов героя и не заметил, что его, как тряпку, потащили за плащ в помещение. Заботливый Искор принёс стакан воды, и, сделав пару глотков, воевода, задумавший свержение правящей силы Буерака, очнулся.
– Что вам надо?
– У меня уже всё есть. Сдам Шёпота, и пусть в Буераке сами разбираются, что с тобой делать.
– Вы и его поймали?
– Кого его?
– Шёпота, – пугающе спокойно и отрешённо отвечал Авакий.
– Ты сказал, что Шёпот – это ты.
– Я не сказал, что Шёпот – это я, глупец. Значит, он ушёл…
– Так, – Кузнец почесал голову. – Нужны подробности.
– Шёпот помог мне набрать боевую мощь. Я получил поддержку гильдии за все ракушки, что изъял у Ёлаюха вместе с этим поместьем. А теперь я разгромлён, разорён и обесчещен.
– У тебя ещё есть твоя жизнь. Побереги её и говори, кто такой Шёпот.
– Он был здесь со мной, – Авакий огляделся по сторонам. – Он подставил меня. Мерзавец! Я отдал все сбережения за боевых монстров. Два месяца мои солдаты живут без жалования на обещания о богатствах Буерака.
– Шёпот – это тот пухленький мужичок, что выбежал с террасы? Он создал гильдию злодеев?
– Да, мерзкий жирдяй, – слеза скатилась по щеке Авакия. – Как мне теперь воевать с Буераком?
– Не думай об этом. Твой поход закончился.
– Но у меня ещё остались солдаты?
Кузнец посмотрел на лагерь, где от тысячного войска остались редеющие сотни. Уходящие солдаты забирали с собой котлы, палатки, оружие и всё, что могли унести. Самые шустрые уже разобрали кхоней и казуаров из стойл и один за другим исчезали за холмами.
Из дома выбегали стражники с мешками, из которых торчали подсвечники и звенела кухонная утварь.
Все они стороной обходили гигантскую черепаху. Она стояла посреди двора и, задрав голову, смотрела на террасу. Туи почувствовал, что мир вокруг него снова начал расти, и уже очень скоро всё вернётся на свои места.
– Могу тебе пообещать одно, – Кузнец похлопал Авакия по плечу. – Скоро ты будешь в Буераке! Вставай.
22: МИРОТВОРЕЦ
Вернувшись в большой город, Кузнец, Искор и их пленник направились к давальцу. А тот, встретив гостей, послал гонца в гильдию за носом. Влиятельные жители Буерака часто пользуются своей привилегией получать услуги на дому. Так, богатый и знатный торговец может пользоваться услугами героев, не посещая здание гильдии и избегая очередей и споров с другими давальцами. При этом он сам вправе повысить количество очков, присуждаемое за выполнение его работы, таким образом привлекая сильнейших героев и повышая внимание к своему заданию. А во власти таких ценных горожан, как Хвалабагам, есть возможность в ответ на гражданский иск вызвать судью и провести заседание с вынесением вердикта в уютной интимной атмосфере его каминного зала.
Поправляя повязки на рукавах, зашёл нос и тут же открыл свой драгоценный журнал. Слушая историю подвига, он всякий раз перебивал Искора, когда тот уходил в детали и эмоции, и возвращал мальчишку к сухим фактам и действиям.
– Награду за поимку разбойников в ущелье мы уже оформили, – монотонным голосом начал говорить нос, не отрывая взгляда от записей. – Прочие же активности нуждаются в рассмотрении. В кодексе не прописаны такие уникальные случаи, как разоблачение дрессировщиков монстров с Парящих островов и победа в неначавшейся войне. Это может занять время.
– Но мы же можем ускорить этот процесс? – вопрос купца звучал как утверждение.
– Думаю, – нос покосился на купца, – да. Я сейчас же отправлюсь в канцелярию гильдии и выдвину прецедент вне очереди.
– Славно, – улыбнулся купец. – А денежное вознаграждение я возьму на себя. Что с ним? – он кивнул в сторону старающегося не привлекать к себе внимания Авакия.
– Я пришлю стражу, и его отведут в гильдейскую тюрьму до рассмотрения новых поправок.
– Не утруждайтесь. Мои стражники сопроводят его, – купец призвал стражу, те взяли законного правителя одной трети Буерака под руки и увели из зала.
– Значит, всё? – Кузнец встал из-за стола, надеясь, что это утомительное мероприятие подходит к концу.
– От лица гильдии и города Буерака благодарю тебя…
– Кузнец, – ответил герой.
– И Искор, – добавил секундант.
– Кузнец, – продолжил нос, – за совершённый подвиг. Жизнь в Чаше стала лучше благодаря вашим стараниям.
– Да, да. Я понял.
– А вот и моё спасибо, – посмеиваясь, торговец протянул Искору мешочек с ракушками.
– Лёгкий, – сказал Искор и тут же устыдился.
– Там тринадцать пин, – засмеялся купец. – Занимает меньше места чем питары.
– Спасибо, извините. – Капюшон кивнул и отступил в сторону. Теперь он хотел побыстрее покинуть дом купца.
Попрощавшись, герой и секундант вышли на улицы Смоляных сопок. Глубоко вдохнув, они почувствовали, как особенный воздух этого района заползает в ноздри.
– Кузнец, – Искор открыл мешочек и достал одну ракушку, отличающуюся от привычных питар цветом и размером. – Пина – это сколько питар?
– Сто.
– Значит, у нас тринадцать по сто питар? – удивился мальчишка.
– Да, пацан. Я сам чуть не поперхнулся, когда услышал.
– А что мы будем с ними делать?
– То же самое. Не вижу смысла что-либо менять в том, как мы живём. Если хочешь, можем тебе сандалии поменять или балахон новый прикупить.
– Что за глупости! Этот балахон мне выдали, когда я повзрослел. А сандалии я и сам могу подлатать.
– Припрячь ракушки в сохранное место. Пора нам начать откладывать на случай, если не выиграем турнир.
– А сколько тебе надо пин на таверну?
– Сотни три.
– Три пафии?
– Молодец, пацан. Пойдём в “Барабан”.
За время их отсутствия что-то изменилось. Не сам город. В дорогах всё ещё не хватало булыжников. В стенах домов всё ещё выделялись те самые недостающие в дороге булыжники. Изменилось отношение людей к поборщикам из гильдии воров.
Раньше, проходя мимо поборщиков, общающихся с горожанами, можно было услышать слова, недостойные словоскладов и их работ, в основном, говорящие о недовольстве горожан поборщиками, членами их семей и министерством повинности в целом.
Сейчас же, проходя мимо булочника, Искор услышал совершенно другой разговор.
– Светлого дня! – сказал пекарь. – Как же прекрасно жить в городе, заботящемся о нас, людях, и о вас, поборщиках. Думаю, это было правильное решение – вооружить вас. Мне самому спокойнее спать, когда я знаю, что мой вклад защищён. А вам действительно разрешено использовать эти огнестволы после второго отказа выплатить повинность?
Поборщик молча кивнул и поправил стальную трубку с деревянной рукояткой на своём плече.
– Наверное, так правильно… – голос пекаря задрожал.
Вернувшись в “Весёлый барабан”, Искор и Кузнец встретили Маруса. Усадив гостей за стол и убедившись, что они получат свою порцию еды как можно скорей, он отправил Анеску наверх приготовить комнату. На закате Искор посетил гильдию, чтобы узнать о результатах их подвига. Нос засыпал Искора цифрами за каждое действие по отдельности, а потом назвал общий результат, и у Капюшона закружилась голова. Полторы тысячи очков, благодаря влиянию торговца, округлили в две, и пока мальчишка записывал цифры в журнал и складывал их с теми очками, что они заработали ранее, нос поднялся на лесенку и убрал табличку с именем трёхкратного легендарного героя с первого места. Кузнец опережал Воландера на почти четыре сотни очков.
В дополнение к немыслимым цифрам Искор получил грамоту о присуждении Кузнецу титула миротворца Буерака. На вопрос “Что это значит?” он получил прямой ответ – “Практически ничего. Но ваш герой пожизненно или до лишения титула – званый гость на любом мероприятии города”.
Искор поспешил обратно на постоялый двор обрадовать напарника. Кузнец же, услышав наполненные восторгом слова Капюшона, сказал:
– Молодцом, пацан. – Он бросил пару орешков Туи. – Слышал? Мы теперь – миротворцы…
В Смоляных сопках на Горелом переулке стояли две фигуры, скрытые плащами с глубокими капюшонами.
– О чём ты хотел поговорить?
– О воле отца, – ответил Скуп. – Низверг не придёт?
– Я оповестил его о твоём предложении.
– И оно мне не понравилось, – ответил голос выходящей из тени переулка фигуры. – Но всё же мы братья.
– Тогда убери руку с меча, Низверг, – огрызнулся Вульгар.
– Привычка, – скалясь, ухмыльнулся Низверг.
– Так уж получилось, что все мы избрали этот город для выполнения воли отца. Я лишь догадываюсь о том, что он сказал вам в тот день, но позволю себе поразмышлять, – начал Скуп. – С Низвергом мы столкнулись ещё в Топтанной долине, где он затеял безвыигрышную войну, которую, так уж получилось, я подпортил, а начавшийся монстропад отвлёк обе армии от сражения друг с другом. Вульгар подобрался к тем, кто руководит самым крупным городом Чаши с целью посеять хаос в его правящих силах. Нам необязательно открывать истинную волю отца друг другу, но, очевидно, у нас очень похожие планы на Буерак.
– Рад слышать, что ты ошибся в своих размышлениях, – улыбнулся Низверг.
– Что ты предлагаешь? – Вульгар сложил руки на груди, и огонёк загорелся в его взгляде.
– Из того, что я увидел в городе и на пиршестве Хвалабагама, я понял, что власть города опирается на старую трость. Мне видится, что её нужно выбить, попутно устроив восстание горожан. А разочарованному народу предложить взамен нечто новое или, по крайней мере, другое.
Братья переглянулись.
– Я смог подогреть ваш аппетит? – Скуп жестом пригласил братьев в таверну.
Они молча проследовали в заведение.
Гакка в этот вечер получила отгул и приняла приглашение Искора прогуляться в Огарок. Капюшон слышал, что самоучи часто устраивают там представления и демонстрируют свои изобретения. Гакка тоже знала о подобных мероприятиях и том, чем они зачастую заканчиваются, что, в общем, и служило причиной для горожан посещать Огарок в такие дни. Всё-таки публичные казни проводились всё реже в последние годы, а в Огарке всегда можно было увидеть добровольное и яркое представление с похожим итогом.
– Откуда берутся люди с такими талантами? – Искор следил за представлением, в котором самоуч демонстрировал колпачок для чайника, издающий свист, когда вода закипала.
– Да, – зевнула Гакка. – И зачем они оттуда уходят?
– Тебе неинтересно?
– Пока нет, но, возможно, самое интересное оставили напоследок.
– Меня увлекают даже такие незначительные изыскания самоучей, ведь всё это двигает нас к большим переменам.
– А ты уверен, что перемены – это то, чего хотят люди?
– Думаю, нет, но мне кажется, мы не способны осознать возможности, пока их для нас не откроют. Когда-то мы прекрасно справлялись с восьмигранными колёсами, но один из этих светлых умов подумал, “А что если граней будет столько, что их практически невозможно будет сосчитать?”.
– И всё же не все изобретения идут на пользу.
– Так мы тоже узнаём нечто важное.
– Что нам не нужно?
– Ага, – кивнул Искор.
На сцену вышел следующий самоуч и представил толпе своё изобретение. Гакка, услышав его вступительную речь, предложила воспользоваться моментом и отойти к зарекомендовавшему себя изобретению. На углу площади торговали брагой с игривыми пузырьками. Напиток был очень лёгкий и приятный. Именно по этой причине к нему стояла огромная очередь.
– Я посмотрю, может, на другой стороне площади не так много людей, – сказала Гакка и отошла.
Когда она вернулась, мальчишки не было.
23: СЕКУНДАНТ
Солнце заходило за стеногоры. Кузнец присел на ступеньки у “Весёлого барабана”. Выкрикивая недовольные лозунги, по улице прошла толпа мясников. Герой не обращал на них внимания и всматривался в землю. В голове новые догадки вяло выталкивали старые за борт.
– Здравствуй, – сказала Гакка, подходя к Кузнецу.
– Ничего? – вернувшись мыслями в тело, спросил девушку владелец “Трёх топоров”.
Она ничего не ответила и присела рядом.
– Скуп в последнее время часто занят делами, в которых от меня нет прока, и разрешил мне воспользоваться этим временем по моему усмотрению.
– Времени хватает, а вот идей и зацепок…
– Хозяин обещал попросить помощи у своих новых знакомых.
– Думаешь, это поможет?
– У Хвалабагама и других влиятельных горожан много связей и информаторов. Если Искор в городе, они должны что-то знать.
– Если он в городе. – Кузнец встал и отряхнулся. – Две недели прошло. Возможно, он не в Буераке.
– Дай людям Хвалабагама и Тритома пару дней. А сам займись делом.
– Герой без секунданта?
– Раньше ведь так и было.
– Мне уже кажется, что этого раньше и не было вовсе.
– Осенний монстропад начался. Отключи голову, поработай мышцами.
– Вот уж не думал, что получу дельный совет от девки, – усмехнулся Кузнец.
– Меня так с детства учили. Не унывай. – Гакка встала, попрощалась и оставила Кузнеца одного.
На следующее утро Кузнец отправился в сторону ворот в Смоляных сопках. Каждый день он старался выбрать новый маршрут, блуждая по городу и намеренно захаживая в тихие и тёмные подворотни в поздние часы. Он таскал с собой все питары, что у него были, и повесил кошелёк на переднюю сторону бедра на своём ремне специально, чтобы гремящие ракушки привлекали воров и разбойников. Спустя две недели слухи расползлись по городу, и ему приходилось самому гоняться за городским отребьем, так как те уже знали о напрашивающемся герое.
Так и сейчас, поймав за шкирку карманника и не успев задать свои вопросы, Кузнец получил развёрнутый ответ, “Нет, я ничего не знаю о мальчишке в балахоне. Всех, кто работает в Огарке, ты уже допросил. Банда из Доков даже скинулась на вознаграждение и вывесила объявление в гильдии героев”.
Проходя мимо гильдии, Кузнец увидел, что на доске действительно висит объявление о работе, связанной с поиском Искора, и портрет мальчишки. Почитав другие объявления, Кузнец заметил ещё одно знакомое имя. Награда за поимку Шёпота росла каждый день.
У ворот в город торговцы шумели и забрасывали залежавшимся товаром входящих в город купцов.
– Катитесь за край!
– Вам места в Яме мало? Чего припёрлись в наш город?
– У нас своя свёкла есть, не хуже вашей.
– Нам не нужно привозное! Буерак – горожанам!
– Права буеракским торговцам!
Пробираясь через толпу, Кузнец не привлекал к себе внимания. Герои для мирных горожан уже не были самой страшной угрозой. Они нашли другого врага.
За целый день Кузнец так и не нашёл монстра для разминки и разгрузки. Причин было несколько. Первая: герой не хотел сражаться с теми тварями, которые искали убежища. Как в начале каждого сезонного монстропада, в эти первые дни осени количество героев в местах осадков увеличилось. А вблизи городов так и вовсе превосходило спустившихся с лун монстров вдвое. Вторая причина – нежелание сражаться с безобидными существами. Да, падающий с неба копытень может внушить ужас. Жуткий рёв, пугающая морда и гора мышц с торчащими через короткую шерсть венами взывала к принятию самого важного в жизни любого человека решения: бей или беги. Но, несмотря на всё это, копытень – существо травоядное. Из-за того страха, который он наводит на обычных горожан, не знакомых с повадками и пищевыми предпочтениями этого чудища, гильдия щедро награждает героев, разделывающихся с копытнями при большом количестве зевак. Третья причина была связана с тем, что действительно злобные и кровожадные твари стали редко встречаться вблизи городов. Набив желудок сразу же после мягкого приземления, монстры отправлялись на поиски подходящих для обитания мест. А герои часто воздерживались от сражений с ними, надеясь, что гильдейские носы после подсчёта результатов всех осадков с Парящих островов поднимут количество очков за самых свирепых тварей. Именно таких противников и искал Кузнец, но он был в Буераке, а значит, о присутствии всех злобных бестий первым узнавал Воландер и тут же отправлялся к месту подвига вместе со свитой обожателей. На обратном пути Кузнецу всё же повезло столкнуться с пастушкой, на которую напали – нет, не когокрады – банда разбойников. Лиходеи, видя слабую девушку со стадом откормленных пышков, предложили ей отдать им половину отары за сладкий поцелуй.
На бой потребовалось чуть меньше времени, чем то, что злодеи потратили на угрозы в адрес героя. Один разбойник, доставая кинжал из-за пазухи, сам порезал себя. Рана была незначительная, но, взвесив все за и против, он выписался из боя с меньшими, в сравнении с его подельниками, потерями.
– Это же тот сумасшедший, – один из разбойников узнал Кузнеца. – Он дрался с всадником на дробителе.
– Уходим! – крикнул неудачливый негодяй, поддерживая порезанные штаны на порезанном заду.
Трое убежали прочь, а Кузнец сопроводил девушку до её деревушки около Буерака. Вокруг города тут и там были разбросаны небольшие поселения. Многие не хотели въезжать в город, но пользовались им для торговли и поддержания своих деревушек на пять-десять домов.
– Спасибо тебе за помощь, – сказал девушка, когда они подошли к загону для пышков. – Сейчас всё чаще встречаются такие налётчики в окрестностях города.
– С такими девицами удивительно, что только сейчас, – усмехнулся бывалый воин.
– Задорный ты для своего возраста!
– Надо тебе было всё портить… – Кузнец вздохнул и погладил свои усы.
– Да не расстраивайся. Я очень уважаю старых героев. В смысле – старого времени. Ты определённо из таких. Мне дед много про вас рассказывал.
– А вам-то, молодым, какое дело до старых баек?
– Никакого, – девушка пожала плечами. – Но лучше их слушать, чем гильдейских бардов. Пользы от героев сейчас нет. Особенно таким, как мы. А их всё больше и больше. Хоть под землю зарывайся.
– Что?
– Говорю, много их, – девушка повторила чуть громче.
– Не глухой я. Чего орёшь? – отмахнулся Кузнец, – Бывай.
Девушка бросила уходящему герою вдогонку пару хвалебных фраз, но он её не слышал. Мысли в голове заняли всё место и не пускали посторонние шумы. Кузнец даже не заметил, как начался дождь, и удивился тому, что вымок насквозь, когда добрался до Луж.
Взяв у Маруса в “Барабане” масляную лампу, которую можно было прицепить на пояс, Кузнец отправился на поиски ближайшего спуска. Не прошло и два буба, как он оказался в подземных тоннелях канализации города.
Две недели Кузнец даже и подумать не мог о том, что мальчишку могут держать где-то под землёй. Неудивительно, что никто на поверхности его не видел. Уцепившись за эту возникшую в его голове и ни на чём другом не основанную наводку, он почувствовал прилив сил и после долгого дня был готов бегать по подземным коридорам Буерака.
Жители города распускают много слухов о монстрах, поселившихся в канализации, но, в основном, это всё слухи. Конечно, Кузнец вместе с Искором столкнулись с тварями канализации, когда выполняли работу для торговцев с базара, но то была лишь одна стычка, и она не даёт полной картины опасности подгорода. А вот запах… Блуждая по тёмным подземным улочкам, Кузнец познакомился со всеми его скверными представителями. От тех, что заставляют нос шевелиться, до тех, что способны навсегда отбить желание дышать.
Было и другое неудобство. В части тоннелей вода, так, во всяком случае, хотел думать Кузнец, стояла так высоко, что он промочил кончики усов. Причиной высокой воды были закрытые двери. Удара топора хватило, чтобы сбить старый ржавый замок и открыть дверь. После чего, ухватившись обеими руками за ту же дверь и надеясь, что петли надёжнее замка, Кузнец ждал, пока поток жижы не успокоится, и он сможет продолжить движение по коридорам.
Известно, что канализация Буерака когда-то была системой соединённых между собой погребов. В те времена жители часто подвергались атакам стад монстров и, не желая просиживать штаны дома, пока по улицам бегают свирепые твари, они начали копать тоннели, связывающие дома между собой, и за несколько лет совместными усилиями создали город под своим городом. Кто-то предложил использовать всю ту землю, песок, глину и камни, что они выносили из своих подвалов, для возведения стены вокруг города. Конструкция была ненадёжной и время от времени тут и там обваливалась, но горожане продолжали копать тоннели, а значит, у них всегда был ресурс для восстановления стены.
Так, поколение за поколением город всё реже испытывал необходимость пользоваться подземельями. А потом пришла гильдия и объявила Буерак своей столицей. Наличие таких хищников, как герои, отпугнуло последних монстров от окрестностей города. Подгород какое-то время пользовался популярностью среди нечистых на руку горожан, и тогда было принято решение закрыть все двери, ведущие из домов на подземные улицы, на замок, а ключи сдать в гильдию. Один из самоучей, отличавшийся излишней чистоплотностью, но при этом не покинувший Буерак, предложил создать канализацию. Затраты для города были приемлемыми, ведь большую часть работы люди уже сделали, и так всего за два года город преобразился. А самоуч, создавший канализацию, осознал, что запах города, как оркестр, и, лишившись одного инструмента, играть он не перестанет.
Хоть это и было ожидаемо, в этот вечер Кузнец не нашёл Искора. Вернувшись на поверхность, он направился прямиком на постоялый двор, где его ждала Гакка.
– Ты плохо пахнешь, – поморщилась девушка и сказала не то, что изначально хотела. – Охота удалась?
– Искал мальчишку в канализации. Если его похитили, возможно, держат где-то там.
– А ты не думал, что его не похитили или не держат в плену? Две недели поисков и никакого результата. Что если есть другая причина его исчезновения?
– Говори.
– Он секундант.
– Мы же напарники. Я знаю, что он секундант.
– Кому нужно похищать секунданта?
– Скажу, когда найду его и допрошу похитителя.
– Я к тому, что выкупа не просили, и ценности от него, кроме как герою, нет. Верно?
– Знаешь, – Кузнец посмотрел на Гакку из-под своих густых бровей. – Самый простой причиной его исчезновения был бы обыкновенный побег. Ему надоело всё это, и он решил убежать. Вот только этот мальчишка даже представить себе такого не смог бы. Он никогда не выбирал логичные и простые решения.
– Я знаю его совсем недолго, но ты прав.
– Тогда я озвучу вторую простую причину его исчезновения – он мёртв. И если его не скинули в канализацию, то тело бы уже нашли.
– Наверное, ты прав.
– А значит, надо искать под землёй. Он где-то там. Живой или мёртвый.
– Я думала о том, кому может быть полезна смерть или исчезновение Искора как секунданта и, глядя на таблицы турнира…
– Воландер, – перебил Кузнец. – Я думал о нём, но если он решил забрать у меня секунданта, чтобы обогнать в турнирной гонке, то он один из тупейших людей, каких я встречал.
– Верно, тогда… – девушка задумалась. – Я не знаю.
– Я тоже. Так что завтра продолжу поиски под городом. Надо только карту найти. Или начать свою рисовать. Сегодня раза три проходил одни и те же коридоры.
– Кузнец, – к ним подошёл Марус. – На заднем дворе стоит купальная бочка. Одежду можешь оставить там же. Анеска ей займётся. И давай побыстрее. Гости у меня непривередливые, но это перебор.
– Понял, дружище. – Кузнец кивнул и попрощался с Гаккой.
– Я попробую найти карту, и завтра, как будешь готов, приходи на Горелый переулок, – сказала Гакка.
Комната была слишком большой для тюремной камеры и сырой для хранилища ресурсов. Свет в тёмный зал попадал через решётку под потолком. Через неё же неизвестные спускали еду и менее необходимые для жизни предметы. А днём опускали лампу, которая висела так высоко, чтобы до верёвки нельзя было дотянуться. Искор сидел на деревянной скамейке, достаточно широкой, чтобы на ней спать, и достаточно неудобной, чтобы не высыпаться. Опустившийся фонарь оповестил о начале нового дня.
