Елизавета Звягина
Тлеющая искра
– Последний шанс, – хладнокровно предупредил Василиск.
– Не надо! – заревел Игорь, потянув на себя рукав Макара. Куртка треснула по швам, оставляя трофейный кусок ткани в руках оторопевшего парня. Гудок поезда вновь завизжал. Семь метров. Пять. Четыре… Макар прыгнул.
Дефибриллятор впился в рёбра, шарахнув зимней грозой. Яркий свет, писк и тишина. Только треснувшие песочные часы зависли в окровавленном космосе.
«Правильно ли я поступил?»– думал Макар, пока его кости дробили колёса поезда. – «Впрочем, не важно. Всё равно так жить невозможно.»
Эпилог
Он очнулся в больнице. Женская рука в кольце-крылышке сжала его ладонь. Дарья Воробьёва посмотрела на него красными, опухшими от слёз глазами и выдохнула:
– Слава богу! – её лицо, изрытое мелкими царапинами, напряглось. На голове красовалась слегка пропитавшаяся кровью повязка. Поджав разбитые губы, Дарья мотнула головой и прошептала:
– Ты меня извини, но я больше никогда туда не поеду. Это уже перебор… – погладив её ладонь, Макар кивнул.
– Понимаю. Думаю, я тоже. Родители поймут… – Дарья облегчённо вздохнула.
– Как ты? – спросил Макар. – Смотрю, тебе досталось.
– Мне? – Дарья отмахнулась. – Я так, временно похожа на Фредди Крюгера. Пройдёт. А ты… – её голос надломился, как тонкий пучок соломы. Ладонь похолодела. – Ты чуть не умер.
– Теперь всё хорошо… – ответил Макар. Рёбра всё ещё ныли, голова болела, но на душе было отчего-то легко и спокойно.
– Тебя всю ночь оперировали… – она всхлипнула.
– Всего лишь? – удивился Макар. Дарья кивнула.
– Потом ты четыре часа отходил от наркоза.
– Во сне несколько дней прошло.
– Во сне? – переспросила Дарья. – Что тебе снилось?
– Что тебя нет на свете, – признался Макар. – Будто стёрли. Но ты пробилась в мою память призраком и позвала обратно.
– Романтично! – Дарья хихикнула. Её лицо, наконец, расслабилось и снова стало красивым, не смотря на отёки и царапины. – Знаешь, я тебя и правда звала… – призналась она смущённо. – Я, конечно, не особо верующая, особенно после того, что с Игорем стало, но мало ли… – она поправила волосы. – Вдруг кто услышит…
– Я услышал! – заверил Макар. Дарья наклонилась к нему. Макар с усилием приподнялся на кровати и потёрся носом о её нос.
– Теперь всё будет хорошо! – пообещал он. Макар не был в этом уверен, но очень захотел так сказать. Произнеся эти слова, он почувствовал силы сделать всё возможное, чтобы они оказались правдивыми.
Через несколько дней они вернулись домой. Услышав шаги в коридоре, агама зашуршала в террариуме.
– Васенька! – радостно воскликнул Макар и, не разуваясь, кинулся к питомцу. Улыбка сошла с его лица, когда он встретился глазами с Катей. Точнее с актрисой на ветхом постере, висевшем напротив жилища ящерицы. Облачённая в красное платье, она стояла, уперев левую руку в бок, а правой посылала в камеру воздушный поцелуй.
Макар резким движением сорвал плакат и принялся рвать его на куски. Василиск удивлённо моргнул. Дарья выглянула из коридора.
– Ты чего? – спросила она, кидаясь к мужу. – Она сто лет тут висит. Твоя, как ты выражался, «вайфу», – вспомнив слово, Дарья хихикнула и поинтересовалась:
– Чем помешала?
– В кошмаре приснилась… – объяснил Макар, разрывая пополам лицо своей первой любви.
– В каком? – уточнила Дарья.
– Не помню… – честно признался Макар.