Елена Владимировна ВАХНЕНКО
Прошу на бис!
Знаешь, что сам Папа говорил об этом времени? Сейчас процитирую… “Жестокий и губительный недуг переживает церковь, потому что ее собственные сыны разрывают ей грудь змеиными зубами”… эта запись обнаружилась в его дневниках.
В общем, как видишь, ситуация сложная, и помощь такого человека, как я, была очень кстати! Я и помогал… и заслужил лучшую награду – кардинальскую шапочку.
Впрочем, обо всем по порядку.
Итак, расскажу…
…как я стал кардиналом
Увы, мы, люди, не вечны. И даже лучшие из нас порою умирают… не минула чаша сия и Папу Урбана VI. Впрочем, жил он долго и ушел от нас в мир иной в весьма преклонном возрасте.
Поначалу я немного волновался – кто знает, как его преемник отнесется к “главному дознавателю”? Вдруг откажется от моих (хм!) палаческих услуг?
Тревожился я напрасно. Я понял это в тот же миг, когда назвали имя нового Папы, Бонифация IX.
–О! – обрадованно воскликнул я, обращаясь к Яндре. – Это хорошая весть.
–Ему тоже нужен такой человек, как ты? – деловито уточнила моя умненькая подруга.
Я усмехнулся и потрепал ее по светлым волосам:
–Несомненно! Видишь ли, он неплохо знает семейство Косса… и уж точно найдет для меня занятие…
Так и получилось, друг мой! Я продолжал выполнять свою работу, делал все, что мне велели, и даже более того, и не забывал о собственных нуждах, конечно. Меня многие осуждали, говаривали, будто я неприлично обогатился и разносили еще бог весть какие слухи, по большей части – неправдоподобные… я нисколько не возражал против подобного рода наговоров, они сродни мифов и легенд! Придают ореол тому, с кем связаны…
Например, секретарь Ватикана Дитрих фон Ним писал обо мне такие вот вещи: «Неслыханные, ни с чем не сравнимые „дела“ творил Косса во время своего пребывания в Риме. Здесь было все: разврат, кровосмешение, измены, насилия и другие гнусные виды греха, против которых обращен был когда-то гнев Божий. … Только в Болонье Коссе удалось совратить более 200 женщин. Он поехал туда по поручению папы для решения различных вопросов, касающихся церкви и политики, но не забыл при этом и своих любовных дел. Любовницами его были замужние женщины, вдовы, девушки и монашки, жившие в монастырях. Некоторые из них любили его и добровольно становились его любовницами, но некоторые были грубо изнасилованы прямо в монастырях».
Ты испуган? Поверь, это все чрезмерное преувеличение… в Болонью (о которой сказ позднее) я действительно поехал по важному поручению Папы, и я правда не брезговал интрижками, но 200 совращенных женщин… это чересчур! Впрочем, я не считал…
Папа меня ценил и одаривал по мере возможности… а возможностей у такой личности ох как много! Например, он назначил меня, вчерашнего пирата, архидиаконом собора святого Евстафия в Ватикане! Недурна должность, верно? Признаться, я мысленно посмеивался, исполняя свои новые «святые» обязанности! Тот ещё святоша…
Хотя, положа руку на сердце, скажу: я привыкал к новому распорядку. И Яндра, моя ”почти жена”, тоже легко приспособилась к приятной беспроблемной жизни, даже помолодела как будто… все-таки роль пиратки плохо отражается на внешности дам: никаких тебе удобств, вечная непогода… а тут роскошь, нега, праздность! Правда, Яндра порою начинала изводить меня ревностью – качество, ранее за нею не наблюдавшееся… это меня утомляло, но я пока терпел. Менять в своём поведении я ничего не собирался. Вот ещё! Я и без того одарил ее сверх меры, все вокруг считали красотку моей невенчаной супругой (иной мне теперь по статусу и не полагалось)… и все равно недовольна?! Что за капризный народ эти бабы!
Однако я в очередной раз отклонился от темы. Итак, мое назначение архидьяконом стало лишь первой ступенькой лестницы духовного восхождения – если мне позволено будет так выразиться! Кривишь губы? Полагаешь, на духовное восхождение я не тяну? Что ж, тебе виднее… как бы там ни было, это оказалось лишь началом. И уже в феврале 1402 года я был возведен папой Бонифацием IX в сан кардинала.
Конечно, свою роль сыграло и близкое знакомство с папой, но не только. На самом деле, резоны были, и неплохие: мое отличное происхождение, подходящее образование, религиозный опыт… в конце концов, зря я, что ли, возле пап крутился несколько лет кряду?! Ну, а мое пиратское прошлое… что ж, кто знает, может, это просто клевета врагов… или эпизод бурной молодости.
Итак, я стал кардиналом… и вскоре показал, что могу быть не только разбойником или палачом, но и полководцем. Пожалуй, пришло время поговорить о Болонье, что упомянута в письме Дитриха фон Нима.
Вот мой рассказ о том…
…как я покорил Болонью
Минул примерно год с тех пор, как я стал кардиналом. Я отлично сжился со своей новой ролью, даже наслаждался ею… как и Яндра, которая уверенно и с удовольствием пользовалась благами статуса любовницы “Его высокопреосвященства”…
–Мне суждено спать с кардиналами! – иронизировала она, явно намекая на ту давнишнюю историю со стариком ди Санта Кьяру. Мне не нравилась эта шутка, которую девчонка повторяла с упрямым постоянством, словно бы не замечая моей досады. Или нарочно вызывала во мне ревность, мстила за свободолюбие моей натуры? Впрочем, неважно! Господин Кьяру сослужил нам обоим неплохую службу – не будь его, мы бы вообще не познакомились. Да и потом, он давно ушел в мир иной и перестал нас беспокоить. Нелепо ревновать к покойнику… по крайней мере, так я убеждал себя.
В общем, жизнь была неплоха, а стала ее лучше, когда мне поручили одно непростое задание…. но расскажу обо всем по порядку.
Итак, меня в очередной раз вызвал к себе Бонифаций IX. Я шел к нему со спокойной душой – не было и тени волнения, порою посещавшего меня, когда я работал на его предшественника. В старичке Бонифации я был уверен, тогда как предугадать мысли и поступки упрямца Урбана VI никогда не мог. Я был свидетелем переменчивости его натуры не единожды, убеждаясь, что вчерашний друг в мановение ока пополнял ряды врагов!
Когда церемония взаимного приветствия завершилась, и я, облобызав кольцо Святейшего, расположился в указанном мне кресле, Бонифаций скорбно вздохнул и начал свою речь – как всегда, издалека. Он любил приходить к цели окольными путями.
–Сын мой, надеюсь ты пребываешь в добром здравии? – скрипучий голос неприятно резал слух, но я уже привык к этой неблагозвучности и потому не поморщился.
–Да, Ваше Святейшество, – вежливо сказал я, учтиво склоняя голову. – Благодарю, что справляетесь о моем самочувствии.
Раздался сухой смешок.
–Бальтазар, мальчик мой, я пекусь о благополучии всех сынов Церкви… и не только… каждый, кого создал Наш Господь и кто следует истинной вере, – мой подопечный.
Я снова кивнул, пока не понимая, к чему клонит Бонифаций. Он не торопился продолжать, сверлил меня своим настойчивым взглядом, причмокивал тонкими губами.
–Об этом, собственно, и речь… – наконец заговорил святой отец, видимо, удовлетворив свое любопытство и смежив веки. – О тех, кто следует истинной вере. Иным я помочь не в силах.
Я свел брови, все еще не улавливая, чего хочет от меня этот древний старик.
–Порою дети бунтуют, и задача взрослых – их усмирить, – зашел с другой стороны Бонифаций. – И в роли детей выступает наша паства, в роли родителей – мы, первейшие лица Католической Церкви. Согласен, мальчик мой?
Я осторожно кивнул и уточнил:
–А кто именно бунтует, Ваше Святейшество?
Бонифаций снова открыл глаза и скупо улыбнулся:
–В данном случае я подразумеваю Болонью, Перуджу и Ассизи… они… хм… выказывают свой строптивый нрав в последнее время. Хотят отделиться… позволить им сделать это равносильно греху. Не так ли, сын мой?
–Безусловно, Ваше Святейшество, – охотно подтвердил я, будучи того же мнения. Грех или нет, судить я не брался, но упускать из нашей хватки эти лакомые кусочки было бы по меньшей мере глупо!
–Я рад, что мы совпадаем в нашем мнении, сын мой, – удовлетворенно изрек Папа. – Значит, задание, которое я поручу тебе, ты выполнишь с особенным энтузиазмом.
Бонифацию потребовалось еще минут пять, чтобы окончательно сформулировать свое пожелание. Попросту говоря, Папа хотел, чтобы я вернул эти строптивые области под власть римского первосвященника. Задачка была не из простых, но, с другой стороны, в свою бытность пиратом я руководил весьма хитроумными операциями, стратегию которых составлял самостоятельно.
Я направился к себе в задумчивом настроении, размышляя, как лучше всего подойти к делу. Из этого рассеянного состоянии меня вывела Яндра, которая тотчас наскочила с вопросами, выясняя, что произошло. Читать по лицам она умела, как никто… особенно по лицу того, с кем спала, конечно.
Я рассказал ей обо всем, не было смысла скрывать. Яндра встревожилась, новость ей не понравилась.
–Это наверняка опасно! – запричитала она.
Я поморщился:
–Не опаснее наших старых акций, когда мы штурмовали чужие корабли…
–Я надеялась, те дни остались в прошлом!
–Они и остались, – заверил я. – На сей раз все иначе. Я не пират, я представитель Папы… и буду выступать в роли, скорее, полководца. Понимаешь? Чувствуешь разницу?
В итоге она, разумеется, смирилась. Я успокаивал ее, как умел, не только словами, но и лаской, – лучшим лекарством против женской тревоги, скажу я тебе!
Яндра как будто притихла, и какое-то время я наслаждался затишьем перед бурей – которая грянула, когда я сообщил, что еду один, без нее. Она просто разъярилась!
–Это не поход по галантерейным лавкам, дорогая! – рассердился и я. – Это военное мероприятие!
–Ты сам сказал, что это неопасно! – ядовито напомнила Яндра.
Я мысленно чертыхнулся. Выругался бы и вслух, однако поминать рогатого всуе мне как-то по статусу не полагалось…
–Это не так опасно, как наши прежние странствия, но я не говорил, что неопасно совсем! Да и вообще, о чем речь?! Ты мне будешь там мешать!
Яндра обиженно надула губки.
–Когда я тебе мешала?! Я никогда не вмешиваюсь в твои дела…
Я успокаивающе потрепал ее по плечу, с трудом скрывая раздражение.
–Вот и не вмешивайся, крошка. Не хватало мне еще волноваться, как бы с тобой чего не сталось…
В общем, переспорил. Да и был ли у нее выбор?
Решив эту проблему, я всецело переключился на составление стратегии военного похода. Много часов размышлял, продумал каждую деталь, обсудил план с Бонифацием и только после этого, собрав все требуемые силы, двинулся в путь. Яндра провожала меня расстроенная и злая одновременно, и мое ликующее лицо едва ли ее утешило.
–Ты как будто рад уехать отсюда, – сквозь зубы процедила она, целуя меня на прощание.
–Не говори ерунды! – пренебрежительно отмахнулся я, хотя она угадала: я был рад! Правда, по иной причине…
Черт возьми, я тосковал по приключениям! Роскошь, изобилие, власть – эти блага, несомненно, искупали отсутствие свободы, которой было вдосталь раньше… но скучать я все равно скучал. И вот он шанс проявить себя – и развеяться, тряхнуть стариной, вспомнить былое!
Не стану вдаваться в детали акции, буду лаконичен: мне все удалось наилучшим образом! Я провел военную кампанию просто блестяще! Можно сказать, превзошел самого себя. Я оказался отличным стратегом и полководцем. Папа Бонифаций торжественно меня поздравил и, как водится, отблагодарил. И эта благодарность оправдала мои самые смелые ожидания: мне подарили (вдумайся!) отвоеванные мною провинции. Официально выражаясь, я стал править там от имени Святейшего, в качестве легата Папы Бонифация IX… но ты-то понимаешь, верно? Понимаешь, что, по сути, Болонья, Перуджи и Ассизи стали истинно моими, попали под именно мое непосредственное влияние?
Своей официальной резиденцией я выбрал Болонью. Немудрено: тут я провел студенчество, здесь я верховодил 10 Дьяволами… лихие года! Первые успехи, первые победы, первые угрозы… все это было неразрывно связано с Болоньей. И теперь я вернулся сюда победоносным правителем.
Вскоре из Рима ко мне прибыла и Яндра – я вызвал ее, как только немного обустроился.
Так начался очередной период моей жизни… и он тесно связан с тем…
…как я управлял Папой
Нет, я имею в виду не Бонифация IX. Подобно большинству Пап, он вскоре пополнил ряды почивших с миром. А чему удивляться? Эту почетную должность занимают обычно в весьма преклонном возрасте, когда смерть так близко, что ее зловонное дыхание ощущается вполне явственно… мало кому удается продержаться “в седле” достаточно длительный срок. И Бонифаций не был исключением…
Следующим Папой стал Козимо Мильорати, он был избран единогласно – восемью кардиналами, в октябре 1404 года и получил имя Иннокентия VII. Тоже прожил недолго и умер 6 ноября 1406 года, причем так внезапно, что многие приписывали мне его смерть, мол, его отравили по моему поручению. Уверяю, клевета! Если кто и приложил к этому руку, то не я… хотя я уверен, что бедняга умер в силу естественных причин.
Конечно, я понимаю, почему оказался среди подозреваемых. После старика Мильорати папскую тиару получил (не без помощи твоего покорного слуги!) мой ставленник, понтифик Григорий XII. О, он был истинной марионеткой! Я вертел им, как сам того желал, буквально управлял его поступками: мягко, ненавязчиво советовал, что сделать, какую стратегию выбрать… чудесное время! Власть, она пьянит…
И не спеши меня осуждать. Мои мотивы были благими. Я хотел ликвидировать раскол в нашей церкви, чтобы вместо двух пап остался один – и, желательно, в Риме! В сердце истинной веры… На воплощение этой высокой цели и были направлены мои устремления. И я почти преуспел!
Тут, скажу я тебе, требовалась тонкая игра… кое-то из европейских монархов поддерживал Григория XII, иные были за понтифика из Авиньона… нужно было ублажить, образно говоря, всех! Политика, она такая.
“Пора провести еще одни выборы! – решил я. – И не где-нибудь, а в Ватикане!” Оставалось убедить в этой надобности моего марионеточного папу…
–Ты хочешь, чтобы я отрекся от тиары? – помню, как нахмурился Григорий XII. Идея не пришлась ему по вкусу. Марионеточный или нет, а он все-таки оставался папой, и лишаться новых привилегий ему ой как не хотелось.
–Только мнимо и временно, – вкрадчиво увещевал его я. – При условии, что то же сделает и авиньонский понтифик… Бенедикт XIII…
–Авиньонский?! – возмутился он. – Я – единственный Папа, этот авиньонский выскочка самозванец…. как и его предшественники!
–Вот именно! – сладким голосом подхватил я. – Осталось убедить в этом прочий христианский народ… мы проведем повторные выборы и выберем единственного Папу – вас!
–А если выбор падет на иную кандидатуру? – уже отступая, с сомнением спросил Григорий XII.
–Уж я позабочусь, чтобы он пал на вас! – горячо и очень искренне пообещал я.
Еще бы! Зачем мне строптивый Бенедикт XIII или кто угодно иной, когда вот он, Григорий XII, послушный и податливый, словно глина?! Эх, не знал я тогда, где черти-то водятся! Омутом оказался старичок Григорий… но об этом потом.
–И вы станете не просто единственным понтификом, вы не только единолично возглавите весь христианский мир, вы прославитесь как укротитель раскола добродетелью! – многозначительно довершил я свою речь.
Мои слова ему понравились. Звучали они и правда мощно! Он посмаковал их – я даже как будто видел, как он перекатывает их своим языком, пытаясь распробовать… и, конечно, согласился.
И началась воистину титаническая работа! Ведь если на Григория я влияние имел, то с Бенедиктом XIII пришлось изрядно повозиться. Я действовал хитростью и лестью, я обещал, я врал напропалую, лишь бы добиться своей цели. И почти добился! По крайней мере, мне так казалось.
В тот день, когда я получил добрые вести, я ворвался в свой особняк в приподнятом настроении, ликуя. Яндра сразу поняла, в чем дело, и заулыбалась при виде моего столь явственного торжества.
–Ты победил? -уверенно спросила она, встречая меня.
–Почти, – ответил я с гордостью, без ложной скромности. – Я близок к цели… как ты догадалась, чаровница?
Она хитро улыбнулась, прищурилась:
–У тебя так сияют глаза… это верный признак!
Яндра тоже смотрела на меня с особенным чувством… я даже припомнил свои молодые годы, когда эта девчонка сводила меня с ума… в общем, мои достижения мы обсудили несколько позднее, за ужином… а чем занимались до вечерней трапезы – догадайся сам! Намекну лишь, что сей род деятельности приятен и повышает аппетит.
–Да, оба понтифика дали согласие! – весело вещал я, вгрызаясь в хорошо прожаренное мясо. О, я как следует поработал и заслужил свою порцию жаркого! – Они встретятся в Савоне.
Яндра нахмурилась:
–Почему именно там?
–Ну, этот итальянский городок расположен примерно посредине между Авиньоном и Ватиканом, – пожал я плечами. – Стратегически правильный выбор, я так полагаю.
–Ну, если так рассуждать, то да, – признала Яндра.
И вскоре Григорий XII отправился в путь – в моем сопровождении, разумеется. Я просто обязан был присутствовать на переговорах, без меня наш римский понтифик все испортил бы.
Я ехал в Савону с уверенностью в успехе… ничто не предвещало провала! И все-таки я проиграл. В последнюю минуту, когда победа,казалось, была так заманчиво близка!
Итак, расскажу о том…
…как мои планы провалились
Это был не первый мой провал, безусловно, нет… но, пожалуй, он оказался первым внушительным провалом!
Своей вины я не ощущал. В конце концов, я сделал все, что в моих силах: убедил обоих пап, подготовил как следует почву… Я наводил справки и вел переговоры. Просил, угрожал, когда нужно. И именно благодаря мне заинтересованные стороны согласились встретиться и хотя бы переговорить, обсудить создавшееся положение, найти некий компромисс. Разве этого мало?! Мне думалось, нет… Обманчивое впечатление! Я понял свою ошибку, как только очутился в Савоне.
Тут было неспокойно. В воздухе веяло опасностью… ее даже было “слышно”, она доносилась четким, хорошо уловимым гулом недовольных голосов…
Я прибыл в Савону первым – и теперь радовался своей отрадной предусмотрительности. Судя по здесь царящей атмосфере, Григорию ХII появляться в этом итальянском городке не следовало…
Я ходил по улицам, стараясь оставаться как можно более незаметным, ибо понимал, что стал для здешнего населения персоной нон-грата. Я не боялся, нет, просто предпочитал не лезть на рожон понапрасну. Сохраняя инкогнито, я спокойно изучал обстановку… и то, что видел, энтузиазма не вызывало.
Вокруг было слишком много подозрительных людей – с напряженными лицами, плотно сжатыми губами и нахмуренными лбами… эти непонятные личности ходили небольшими группками, перешептывались и как будто готовились к чему-то… ждали!
Я понял, к чему они готовятся, пару дней спустя, когда начались первые вооруженные столкновения. Что ж, интуиция (или инстинкт?) в очередной раз меня не обманула, хотя я бы предпочел ошибиться…
Я вызвал своего секретаря. Он появился подобно тени, пересек комнату и склонился над моей протянутой рукой. Поцеловав рубиновый перстень, мой слуга снова выпрямился и воззрился на меня, смиренно выжидая.
–Пошли кого-нибудь предупредить Его Святейшество, – приказал я ему, величественно восседая в кресле и надеясь, что мой помощник не догадывается, с каким нервным видом я только что расхаживал по комнате. – Ему нужно переждать бурю…
–Слушаюсь, Ваше Высокопреосвященство, – кивнул секретарь с непроницаемым лицом. – Что-нибудь еще?
–Да, – подтвердил я. – Выясни, что происходит. Кто все эти люди? Чего они хотят?
–Будет исполнено, господин кардинал.
Он ушел, и я снова дал волю своим эмоциям. Нет, не подумай лишнего, я не бил посуду, не бросался вещами, я просто расслабился, чего не позволял себе в присутствии секретаря. Я давно усвоил важное правило: никому не доверяй, никому не показывай собственных слабостей, тем паче – ближайшим помощникам! Особенно таким, как мой секретарь… он был чересчур умен и тщеславен, скромная роль простого слуги его вряд ли устраивала… и кто знает, что могло прийти ему в голову, на что он мог решиться, дабы возвыситься? И, вероятно, пришло… хотя об этом я упомяну позднее.
Секретарю не потребовалось много времени, чтобы исполнить мои поручения. Он вскоре появился вновь, причем с подробной информацией, обладать которой я столь жаждал.
Прежде всего, он уверил меня, что Григорий XII в безопасности, после чего умолк, торжественно ожидая моей реакции.
Я кивнул, подтверждая, что принял к сведению все сказанное, и хмуро поторопил его:
–Итак, мой друг, что ты узнал?
–Судя по всему, столкновения на улицах организованы теми, кто против единого духовного центра в Европе, – пояснил секретарь.
–То есть один-единственный понтифик устраивает далеко не всех, – задумчиво повторил я, размышляя, что можно (и можно ли?) сделать при сложившихся обстоятельствах.
–Да, это так, Ваше Высокопреосвященство, – со вздохом (мне показалось, – не слишком искренним) подтвердил мой собеседник.
Я прищурился, обдумывая услышанное. Конечно, все пошло не по плану, но, быть может, есть шанс как-то повлиять на ситуацию? Стоило проанализировать создавшееся положение…
Я потратил какое-то врем, силясь отыскать возможные рычаги влияния. Увы, тщетно! Я упустил правильный момент: вооруженные группировки, нанятые противниками единственного Папы, успели сделать свое черное дело, растравив в местных жителях их давно тлеющую злость. Теперь в Савоне бушевали разгневанные толпы черни, и никто толком не помнил, с чего все начиналось… сейчас их было уже не остановить! Да, я опоздал.
–Боюсь, это неудача, Ваше Высокопреосвященство, – сказал мне секретарь, когда я испробовал все, что только мог придумать. – Придется отступить…
Мне чудилось, я слышу в его голосе смутное удовлетворение… это впечатление мне не понравилось, и я сделал себе мысленную зарубку как следует присмотреться к вроде бы верному помощнику… возможно, он стал опасен.
–Да, мы отступим, но это временное отступление, – холодно сказал я вслух, с деланным равнодушием взирая на собеседника и не показывая, до какой степени разочарован. – Это стратегический шаг назад…
