Елена Счастная
Жена напоказ
Всё это он говорил, не сводя неподвижного взгляда с Ренельда.
– Стража для безопасности гостей, – процедил тот. – Пока мы с Лабьетом не проверим окрестности.
– Естественно. – Братец дёрнул уголком рта. – Миледи, дайте нам переброситься парой слов. Я тотчас же вас нагоню.
Графиня перевела взгляд с него на Ренельда и обратно, а затем прошествовала к двери. Чуть задержалась, поднимая с пола тонкие перчатки – нарочито неспешно, – но всё же вышла.
– Займись Леонорой, будь добр! – как только за ней закрылась дверь, тихо рыкнул Ксавье. – Или любой другой девицей. После твоего грандиозного появления среди них в полуголом виде желающих, думаю, найдётся немало. Мари – моя. И ты прекрасно об этом знаешь!
– Думаю, у неё другое мнение на этот счёт. – Ренельд пожал плечами. – Вряд ли она вообще одобрит то, что ты так легко её присваиваешь. Такие женщины принадлежат только тому, кому захотят.
– Считаешь, она не хочет? – Глаза брата сощурились в два ледяных осколка.
– Я не знаю. Просто наблюдение.
Каждое слово поднимало из нутра волну тошноты. Неугомонный жар носился по телу, ударяясь горячими сгустками то в голову, то в грудь, то куда-то в низ живота. Пожалуй, такой обмен аурами с вдовушкой опасен, а вот может ли быть от него толк – это совсем другой вопрос.
– Просто не трогай её. Ты должен видеть, что ей это не доставляет радости.
– Я веду следствие. И мадам д’Амран пострадала уже во второй раз. Мне придётся с ней видеться. Как бы ни мало тебе это нравилось.
Ксавье хмыкнул.
– Ты прав, мне это не нравится. Хоть я и понимаю важность расследования. Однако… Просто имей в виду, что я собираюсь сделать ей предложение. Совсем скоро.
“Проклятье! Да с чего вдруг? – взвыл Лабьет. – Рен! Сделай с этим что-нибудь!”
– А ты не желаешь для начала убедиться, взаимно ли твоё рвение?
– Знаешь, я очень многое желаю по отношению к Мари. И её… желания тоже выясню. Обязательно.
Ксавье нарочито холодно поклонился и быстрым шагом вышел. Судя по замаху, хотел хлопнуть дверью, но не стал.
Ренельд, стараясь не сбиваться на бег, дошёл до умывальника – и вот тут-то всё съеденное утром резво метнулось из желудка прочь.
“Странно, – задумчиво проговорил шинакорн. – Мне не было так плохо, как тебе”.
– У тебя другая структура ауры. А мы… Боюсь, с мадам д’Амран мы несовместимы.
Кто же мог подумать, что получится именно так? Всё внутри бунтовало, не жалая принимать в себя чужой свет. Тьма упруго клубилась, закручивалась спиралями, вызывая ощущение дурноты. И всеми силами стремилась вытолкнуть посторонние силы.
И отчего-то вспомнился сон, в котором Мариэтта сожгла Ренельда в пепел. Его ощущения сейчас были очень похожими на те.
“Тебе нужно попробовать ещё раз!” – настоял Лабьет.
– Ты так хочешь стать королевским псом? – Ренельд повернул к нему голову, вытирая губы полотенцем. – Или ты хочешь моей смерти в муках?
“Иногда второе, – хмыкнул пёс. – Но чаще я всё же хочу, чтобы ты обрёл то, чего достоин”.
– Я выясню, что с аурой Леоноры. А там… Буду думать над другими вариантами. Теперь пойдём. Нам нужно осмотреть окрестности.
Кажется, гости скоро перестали тревожиться о том, что случилось утром. Стража надёжно охраняла периметр, да против них никто и не рвался: всё и так было хорошо. Вино подносили к столам без остановки, Ренельд видел среди остальных и бутыли с этикетками Шато Д’Амран. Похоже, матушка благоволила Мариэтте.
Закуски не иссякали, столы пополнялись всё новыми и новыми – все старания местных поваров налицо. Музыканты, устроившись под навесом, задумчиво наигрывали незамысловатую приятную мелодию. Кто-то, расположившись на пледах в тени деревьев, затеял беседы или игру в ленард. Щёлкали игральные кости и фишки, которые двигали по расчерченному полю доски. Женщины смеялись над шутками мужчин. Те, в свою очередь, слегка скучали, с тоской поглядывая в сторону лесочка, где ещё недавно проходила охота.
Мать, как истинная хозяйка, пыталась уделить внимание всем. Всем улыбнуться, каждому сказать что-то приятное. Но, наверное, только сыновья способны были разглядеть в её глазах неутихающее беспокойство.
Нападение на приглашённых прямо во время пикника! В гостях у будущей жены короля! Скандал, достойный первых страниц всех газет. И потому она старалась, как могла, смягчить гнетущее впечатление от этих неприятностей.
Ренельд, вместе с Лабьетом и двумя стражниками исследуя сквер и место охоты, то и дело оказывался среди гостей. Графинюшка как будто и не замечала его. Ксавье нарочито воротил нос, обхаживая её так внимательно, как вообще мог. Но, похоже, настроение у Мариэтты было испорчено окончательно. Она рассеянно смотрела мимо кавалера, рассеянно отвечала и отрешённо улыбалась на его слова. И как бы невзначай, но достаточно заметно для стороннего наблюдателя избегала любых касаний, на которых Ксавье то и дело пытался настаивать.
“Что-то мне кажется, что сегодня мы вернулись к исходной точке… – недовольно ворчал шинакорн. – А ведь Конфетка была уже почти у нас в руках. Вернее, у тебя. И не только в руках. После такого – только в храм и брачную постель, честное слово!”
Ренельд отмалчивался, не желая вступать с ним в пустые пререкания. И всеми силами пытался вытолкать вдовушку из своих мыслей.
В итоге ничего особо полезного вокруг имения обнаружить не удалось. Всё те же обрывки заклинания, подпалины в виде кругов на земле и обрывочный след канала, который внезапно терялся, словно его обрубили. Одно лишь пополнение в фактах: последние две ловушки и правда были связаны. Их силы стекались к одному источнику. К какому – вот главный вопрос. Это человек или просто некий накопитель? В любом случае становилось понятно всё отчётливее: там точно замешана тёмная аура. Только она может притягивать свет так быстро, а от взаимодействия с ним, да при умелом использовании, её след сам собой нейтрализуется.
От длительной прогулки остатки пекущих ощущений в теле наконец растворились, оставив только лёгкий шлейф, словно бы ожог. Надо же! А впервый раз, когда Ренельд соприкоснулся с аурой вдовушки, всё выглядело гораздо приятнее. То ли состояние её ауры с того дня изменилось, то ли поток оказался слишком сильным. Но сейчас это больше походило не на опьянение, а на похмелье. Причём похмелье довольно жестокое. Словно после бочки дешёвого креплёного вина, что подают в окраинных тавернах.
Но наконец сумасшедший день закончился, и с рассветом Ренельд отправился обратно в Марбр. Королевский заклинатель обещал предоставить исследования тех знаков, что сумела увидеть Мариэтта на двери своего погреба. Возможно, и Юго прислал что-то. Желательно обнадёживающее.
Едва переведя дух с дороги, Ренельд вошёл в приёмную своего кабинета, и Тибер тут же подскочил с места.
– Вам письмо, ваша светлость, – бодро выдал он.
“Радуйся, что наша светлость не светится на самом деле, – по привычке забыв, что тот его не слышит, проворчал Лабьет. – Была такая опасность”.
Ренельд проводил напарника хмурым взглядом, принимая из рук помощника большой конверт. Подписан тот был неразборчивыми, но знакомыми закорючками Юго – это хорошо. Хоть какие-то новости.
Ренельд вскрыл конверт ещё по дороге к столу, вынул бумаги и прочёл, быстро перебирая листы со схемами, формулами, выводы из которых не предвещали ничего радостного. Большей частью, конечно, для самой Леоноры. Да и вообще любому чтецу видеть и ощущать разрушенную магию всегда печально.
“…Таким образом, Рен, боюсь, что аура мадемуазель де Берг не подлежит восстановлению, – было написано в небольшом неофициальном послании от Юго, что он приложил к документам. – При личной встрече я порекомендую ей некоторые регенерирующие эликсиры и курс магического воздействия. Но только для того, чтобы её перестали мучить слабость и головные боли. То, что осталось от её ауры, затянется, придёт в какое-то упорядоченное состояние ровно так, чтобы не доставлять ей неудобств в дальнейшей жизни. Но продолжить обучение в Санктуре она не сможет. А также не сможет рассчитывать на устройство жизни в магической сфере или на замужество с магом”.
– Тибер! – позвал Ренельд помощника, склонившись к диску передающего звук войта на столе.
– Да, ваша светлость! – откликнулся тот с лёгкими повизгивающими помехами.
– Составь извещение для мадемуазель Леоноры де Берг. Об аудиенции со мной. Отправь в гостиницу “Коломб Волант” немедленно.
“Хочешь преподнести неприятную новость лично? – Лабьет перестал созерцать двор Марбра и спустил передние лапы с выступа под окном на пол. – Заодно заберёшь все надежды на то, что вы будете вместе”.
– Эти надежды и так были малы.
“Но ты отчего-то за них цеплялся”.
– Я не цеплялся, а рассматривал первый доступный вариант. Он был бы гораздо лучше, чем опасность быть запечённым аурой мадам д’Амран, как гусь в печи.
“Здесь что-то не так, Рен, – настоял шинакорн. – Что-то не так стало после второго нападения на неё. Я не хочу, чтобы ты считал, будто мадам Конфетка может тебя убить”.
– Но она может. – Тот посмотрел на него искоса. – И не делай вид, что ты этого не понимаешь. Конечно, не всё однозначно. И стоит проверить ещё раз. Но я должен над этим хотя бы подумать. Потому что будет пахнуть моей палёной шкурой. Если что.
– Ваша светлость! – внезапно раздалось из войта. Ренельд едва сдержал желание прихлопнуть визгливый диск ладонью. – Я едва не забыл! Его величество ещё вчера передал пожелание, чтобы вы зашли к нему, как только вернётесь. У него какие-то важные вести. И он срочно хочет их с вами обсудить.
– Я понял. Спасибо.
Войт недовольно шикнул, прежде чем отключиться. Магам-артефакторам, кто его разрабатывал, ещё стоило бы покорпеть над совершенством своего устройства. А то порой от него только раздражение.
Что ж, раз его величество просит, надо покончить с этим поскорей.
“Боюсь, король приготовил для тебя стимулирующую поиски жены дубину, – заметил Лабьет, следом за ним выходя из кабинета. – Я бы на его месте так и поступил”.
– Хорошо, что ты не король.
Вместе они прошли по широкому, освещённому через огромное арочное окно коридору, затем свернули к мужской части замка и через неё направились к лестнице, что выходила во двор. Судя по времени, у Ивена как раз короткий предобеденный моцион.
Но, проходя мимо одной из дверей, Ренельд резко приостановил шаг. Тело сработало раньше, чем разум успел осознать, что из комнаты доносится очень знакомый и очень возмущённый женский голос.
– Ты не обсудил это со мной! – он зазвенел стальным негодованием, таким яростным, что им можно было бы убить, если приложить к тому ещё и магию. – Почему ты вдруг решил, что вправе так поступать?!
Мужской голос ответил гораздо спокойнее и тише, потому его слова невозможно было разобрать. Лабьет прислушался и недовольно чихнул:
“Не пойму ни словечка”.
Но в следующий миг из комнаты быстрым шагом вылетела герцогиня Энессийская. Она успела пройти немного в сторону от Ренельда, но заметила его и остановилась. Дверь приоткрылась снова, и следом за ней, не торопясь, вышел посол соседнего королевства Сьерво – Эктор Балленас. Однако, неожиданный приезд! Конечно, он не мог пропустить свадьбу, на которую его наверняка пригласили заранее. Но и никаких слухов о том, что он приедет так скоро, до Ренельда не доносилось.
Вот только беспокоило не это, а причина, по которой он успел поссориться с матерью.
– Рени! – Та натянуто улыбнулась. – А я как раз собиралась передать тебе просьбу сегодня явиться на обед к королю. Вот, приехал герцог Балленийский. Слегка неожиданно. Но это и хорошо, мы все давно не виделись!
Ренельд наклонил голову, приветствуя двоюродного дядю. Между ними никогда не было особо близкой связи. И виделись они и правда давно – последний раз на похоронах отца.
– Честное слово, Ренельд! – зычно воскликнул Эктор, выходя дальше в коридор. – Ренельд, встреть я тебя мимоходом, и не узнал бы. Ты ещё больше возмужал!
Его густой голос мало подходил весьма утончённой и в чём-то жгучей внешности. Тёмные волосы до плеч, всегда педантично зачёсанные назад и закреплённые серебряными кольцами в замысловатом перплетении на затылке, – как принято у многих знатных мужчин Сьерво. Чёрные брови, хищные черты носа и губ, но при этом весьма выразительные большие глаза.
– Приходится мужать, – ответил Ренельд сдержанно. – От такой-то жизни.
– У Рени сейчас весьма сложное расследование, – пояснила герцогиня. – Поразительные вещи творятся. И страшные тоже.
– Я уверен, он справится! – Герцог опустил взгляд на шинакорна. – А Лабьет! Вот это вымахал! Мне кажется, он был меньше. Вот такой.
Эктор показал ладонью где-то у середины бедра. Шинакорн настороженно махнул хвостом из стороны в сторону пару раз и снова замер, навострив уши.
Герцога Балленийского Лабьет знал совсем мало. После смерти кузена, с которым Эктор был очень дружен, тот почти совсем перестал приезжать. Во время большого конфликта между их королевствами герцог страдал, кажется, едва ли не больше других. Ведь по ту сторону от моря у него оставались довольно близкие родичи – по матери. Война закончилась. Брат короля погиб, как и его прямой наследник. Напряжение между соседями осталось. Но все делали вид, что всё в порядке. Послам в такой обстановке всегда приходится сложнее всего.
– Лабьет просто удивительный. – Матушка улыбнулась. – Рени даже отказывается от других напарников. Но сейчас у них очень напряжённое время. Не далее, как вчера…
– Думаю, я смогу рассказать интересующие всех детали за обедом, – Ренельд постарался как можно мягче прервать матушку. – А сейчас, с вашего позволения, я пойду. Меня ждёт его величество.
– Да, конечно, – тут же нахмурилась герцогиня, оглядывая его лицо.
Словно пыталась понять по его выражению, как много он слышал.
“А вот не надо стоять и орать возле двери”, – едко заметил Лабьет, будто прочитал и её мысли тоже.
И Ренельд был с ним вполне согласен. Никогда, даже в самые благоприятные времена, он не замечал, чтобы мать близко общалась с Эктором. Хоть они всегда довольно приветливо относились друг к другу. Но не вели никаких дел и не решали серьёзных вопросов. А потому её столь резкие слова, обращённые к нему, казались и вовсе абсурдными.
– С вашего позволения. – Ренельд кивнул дяде и направился прочь, решив пока принять вид, будто ничего не заметил.
Но поговорить с матерью явно стоит. Наедине – так будет проще склонить её к откровенности.
В то время, когда он спустился в сад, король уже возвращался. Они пересеклись на дорожке, что вела обратно к замку. Ивен сразу остановился и, оглядевшись, указал на боковую тропинку. Махнул страже, отгоняя их подальше, а Ренельда, напротив, подтянул к себе поближе, крепко ухватив за локоть.
– Что случилось? – Тот высвободился и одёрнул рукав. – Здесь посол. И мать явно чем-то недовольна.
Детали её недовольства он пока опустил.
– Конечно, недовольна! – хмыкнул король. – Эктор отличился так, что хоть падай!
“Я так и знал, – протянул Лабьет. – Вот и почему мы должны всеми лапами встревать в эти политические дрязги? Как будто нам своей головной боли мало!”
– Не припомню, чтобы посол раньше выдавал внезапные решения.
– А тут вот выдал. – Ивен вздохнул, качая головой, словно ещё и сам не до конца в это верил. – Помнишь его старшего сына Виктора? Такой мальчишка, ужасно несносный. Постоянно его ловили на каких-то проделках.
– Помню. – Ренельд кивнул. – Но это было давно.
– Он будет участвовать в испытаниях за право стать моим преемником.
“Эта зараза?! – Лабьет даже тихо проскулил. – Этот головастик вообще магией обладает или только хитрожо…”
– Обладает, – прервал его Ренельд. – Тебе же он подпалил тогда хвост. Или ты забыл?
“Мой мозг предпочёл избавиться от таких унизительных воспоминаний”.
– Я не понимаю, что тебя удивляет, – Ренельд вновь обратился к Ивену. – Виктор из рода Таури. Пусть и по бабке. А на испытания приедут даже те, в ком той крови гораздо меньше, чем в нём.
– Меня удивляет не это! – жёстко проговорил король, останавливаясь. – А то, что это решение принял Эктор! Мне казалось, он всегда был на нашей стороне и старался смягчить наши отношения с Сьерво. Но ты знаешь, что означает, если Виктор победит? Что Гриффанруж после его восхождения на престол лишится многих земель, за которые мы когда-то проливали кровь и ради которых многие маги рискнули своей аурой. А может, лишится и всего своего суверенитета!
– Почему ты так в этом уверен? Может, намерения посла противоположны. И тем самым, напротив, дружба между королевствами укрепится.
– Потому что я вижу это. Отношение Эктора к нам изменилось. Изменилось его ведение дел. Он резче стал отстаивать интересы своего короля. Связь крови для него теперь значит гораздо меньше. Ты можешь не знать этого. Но я знаю. Мне многое докладывают наши люди при дворе короля Тирсо Третьего. И я видел Виктора – в последний мой визит в Сьерво.
“У-у, похоже, там всё стало гораздо хуже, чем было”. Лабьет прижал уши.
– И что же? – Ренельд посмотрел вдаль, уже чувствуя давление Ирвена. Упругое касание его ауры.
– А то, что он очень силён. Внушительные способности к магии, сильная светлая аура. И он уже далеко не тот сопляк, каким ты его помнишь. – Его величество пошёл дальше по тропе. – Ты сильнее. Но…
– Но я ленойр. Я помню.
“Редкий зверь, – ободряюще заметил шинакорн. – Лично я этим горжусь”.
– Мне не хотелось бы разочаровываться, – особо отметил его величество.
– Усиление ауры Виктора не кажется тебе подозрительным? – поинтересовался Ренельд, чуть поразмыслив.
– Ты намекаешь на то, что это может быть связано с нападениями Собирателя?
– Почему нет?
Король покачал головой.
– Его аура развивалась с возрастом. И это случилось ещё до того, как мы впервые услышали об этом мерзавце. Я не исключаю хитростей со стороны Балленасов. Но чтобы идти таким путём…
– Им выгодно. В этом их прямой интерес.
– Как и у других претендентов на место преемника, – напомнил Ивен.
– Значит, нужно проверить всех. За всеми понаблюдать. И мне нужна будет помощь твоей Тайной службы.
– Всё что угодно, Рен. – Король кивнул с самым серьёзным видом. – Я и сам не прочь их прощупать. И уже начал это делать, признаться. Если вдруг обнаружится что-то подозрительное…
– Я хочу знать об этом в числе первых.
Они немного помолчали, размышляя, возможно, об одном и том же.
– Что у тебя с поисками жены? – Выражение лица короля стало чуть отрешённым. Но он с явной надеждой ждал ответа. – Нужна помолвка, свадьба – всё это требует времени на подготовку. Чтобы не вызывало подозрений. Я вижу твоё нежелание этим озадачиваться. Но ты должен понимать, что положение гораздо серьёзнее, чем мы думали. Это теперь не просто моя прихоть.
– Поиски ведутся, – размыто ответил Ренельд.
“Ваше величество, у нас есть кандидатура! – рыкнул Лабьет, словно пытаясь дозваться короля. – Ужасно симпатичная и вредная. Как и все сладости”.
– Мне не нравится твой ответ! – Глаза Ивена потемнели, а густые брови сошлись к переносице.
– У меня нет другого! – Ренельд невольно повысил голос тоже. – Но… кажется, я нашёл верное направление.
– Что ж, пусть так. Но рекомендую тебе ускорить шаг. На нашей с Виоленой свадьбе я хочу видеть тебя вместе с невестой. Считай теперь, что это твой долг! Слышал, даже твой брат собирается жениться. Виолена упомянула утром. Правда, не сказала на ком. Но у неё есть предположения. В конце концов, Рен, хватит строить из себя одиночку с собакой.
“Я не собака, – возмутился шинакорн. – Эй!”
– Я понял. – Ренельд кивнул. – Про мой долг перед королевством и про опасность. Но у нас тут свои опасности, и заниматься матримониальными вопросами мне как-то не хватает времени.
“Можно сочетать”, – бодро подсказал Лабьет.
– Не хватает времени – значит, этим займусь я, – пригрозил Ивен. – Но тогда выбора у тебя точно не останется. У меня уже есть список самых сильных незамужних магисс. Получил на днях. Я ткну пальцем, и если она окажется сварливой непривлекательной грымзой, то это будет твоя дополнительная проблема. Женю тебя на Денизе д’Амран, к примеру.
Король тихо расхохотался, явно довольный своей шуткой. А может, и не шуткой – кто его знает. В любом случае от осознания такой возможности у Ренельда стрельнуло в затылке.
“Что-то мне поплохело”, – вторил его мыслям Лабьет.
Глава 17
Первым, что я прочла сегодня утром ещё до традиционной газеты, оказалось послание от Ксавье де Ламьера. Мадам Хибоу принесла мне его лично, торжественно, словно официальный документ от самого короля. Признаться, я даже заподозрила, что она каким-то образом успела его прочитать. Но, видно, уже само имя младшего из братьев на конверте повышало ей настроение.
– Благодарю, мадам Хибоу, – кивнула я ей.
Но экономка не сдвинулась с места, как будто решила, что я не замечу. Или прочту письмо вслух. Прогонять я её не стала. Но после прочтения письма, довольно учтивого и в то же время пылкого содержания, у меня внутри накрепко засело нехорошее предчувствие. Словно где-то я совершила ошибку. Хотя, казалось бы, ничего особенного, просто приглашение на конную прогулку по окрестностям. Ксавье обещался прибыть в Пайет, а там и в Эйл. И собирался он это сделать уже сегодня.
Я сразу прикинула, какие дела успела запланировать. Ведь, похоже, моего согласия маркиз не спрашивал – и это раздражало больше всего. Ну кто так поступает? Как будто он боится куда-то опоздать! Что ж, отказываться я пока не стану. Но вот на прогулке придётся прояснить для него некоторые моменты нашего дальнейшего общения. Как и рассказать о пользе своевременного планирования подобных встреч.
– Мадам Хибоу, передайте на конюшню, чтобы сегодня к шести часам Карамель подготовили для прогулки, – проговорила я, откладывая письмо на столик трюмо и возвращаясь к лёгкому массажу лица.
К слову сказать, Ивлина между делом преподнесла мне маленький презент – удивительный крем на основе каких-то совершенно умопомрачительных трав. И, недолго думая, я решила его опробовать.
– Хорошо, миледи! – Экономка, кажется, едва не подпрыгнула от радости.
Через отражение я проследила за тем, как она танцующей походкой вышла из комнаты, и покачала головой. Ухаживают за мной, а радует это кого-то другого. Вгляделась в своё лицо, приблизив его к зеркалу: и что со мной не так? Почему даже собственный план уже не вызывает во мне и малой доли энтузиазма? Ксавье неплох. Слегка самовлюблён, порой резок и порывист. Но, кажется, и правда хочет меня поддержать, пусть это удаётся ему не так хорошо, как его брату.
Или мне просто хочется так думать?
Я закрыла лицо руками – как по заказу перед внутренним взором замелькали обрывки воспоминаний о дне пикника. И сам месье очень-тяжёлый дознаватель собственной внушительной персоной. От мыслей о непозволительной близости с ним у меня до сих пор становились горячими ладони. Грех Первородных, кажется, все его прикосновения – пусть и невольные – мне вообще никогда не забыть. А уж как я успела его ощупать – тоже, разумеется, совсем не нарочно! – что теперь знала все его мышцы наперечёт.
А это смешение аур? Словно раскалённый кофе с мороженым – какой-то невероятно контрастный коктейль. После него я все оставшиеся полдня ходила сама не своя. Мысли разбегались, взгляд сам собой постоянно шарил по лицам гостей в попытке отыскать Ренельда. Но как только я на него натыкалась, меня словно бы дёргали за рукав – и я торопилась отвернуться.
Лучше бы не сталкиваться с ним хотя бы неделю. Или две…
Закончив курс самокопания пополам с самобичеванием, я наконец собралась к завтраку. И только устроилась за столом, встряхнула пахнущую типографской краской газету, как в столовую спустилась Ивлина, чем-то очень озадаченная. А судя по чуть сероватому цвету кожи и явным кругам под глазами, она ещё и спала крайне мало.
Вчера, после возвращения с этого во всех смыслах незабываемого пикника, мы даже не встречались, хоть, кажется, и живём временно в одном доме. Я только узнала у мадам Хибоу, соизволила ли моя гостья хотя бы раз за день поесть, и заглянула в лабораторию. Увидела всклокоченную макушку аспиранки, которая как раз наливала в одну из колб какой-то реагент, и закрыла за собой дверь. Лучше не беспокоить. А то мало ли: неосторожное движение, неправильное соотношение – и разнесёт полдома.
Но дом, к счастью, остался цел, а мрачный вид Ивлины говорил о том, что она пришла к каким-то неутешительным выводам.
– Есть какие-то подвижки? – поинтересовалась я, позволив аспирантке хотя бы начать завтрак.
– Есть. – Та с готовностью кивнула. – Но, боюсь, это ещё не конец. В смысле, излечить виноградник я смогу в ближайшие дни. Реагент, который будет нейтрализовать попадающую в ваш пруд магическую заразу, уже почти готов. Так, осталась пара поправок…
Она поморщилась и потёрла тыльную сторону ладони, на которой виднелось заметное покраснение.
– Вы бы поосторожнее, – заметила я, взглядом указав на пострадавшую руку.
– Ерунда! – Ивлина отмахнулась. – Так вот. Дополнительно моим составом можно будет полить виноград, тогда зараза уйдёт из земли гораздо быстрее. Но это не перекроет её источник. И пруд будет постоянно заражаться. А это, к сожалению, может плохо сказаться на всём винограднике в целом. В воду придётся постоянно заливать нейтрализатор. А это, сами понимаете, хлопотно и дорого.
– Да уж. – Я поковыряла вилкой омлет. – Значит, придётся искать источник… Это вы хотите сказать?
– Думаю, да. Придётся, – уверенно подтвердила девушка, но, заметив кислое выражение моего лица, немного сникла и смущённо убрала упавшую на плечо рыжую прядь. – Если у вас есть связи в следственных органах, это было бы очень кстати.
Самой страшно подумать, какие у меня связи есть. И какого размера те следственные органы. Нет, всё логично, ведь месье дознаватель уже не раз помогал мне. Но ведь он ясно выказал своё нежелание даже пальцем касаться моих виноградников, а дальше ничем его не подтвердил. В открытую. С жандармерией у меня отношения и вовсе не сложились. Там меня, кажется, уже тихо ненавидели. Особенно месье Лимиер.
– А без связей никак не справиться? – как бы невзначай уточнила я. – Например, найти того, кто это делает, и отбить ему то, что отвечает за желание гадить в чужих виноградниках…
– Знаете, а мне нравится эта мысль, – вдруг развеселилась Ивлина. Но добавила серьёзно: – Но всё же лучше, чтобы всё было официально. К тому же… кажется, я знаю, кто это может быть. У кого ваш милый родственник мог заказать такого рода заклятие. Формулы уж больно характерные. Если же нет, возможно, он сумеет подсказать, куда нам двигаться дальше.
Я едва не поперхнулась и с особым вниманием взглянула в милое веснушчатое личико аспирантки. Она знакома с магкриминальным миром? Откуда бы?
– Наверное, лучше мне не знать подробности того, откуда у вас такие сведения. Для меня главное – результат.
Ивлина приподняла брови, словно мои слова её удивили.
– Не думайте, я не какая-то там преступница! И никогда не использовала магию в плохих целях. Но не все мы рассуждаем так же. И порой некоторые наши знакомые ступают на неверный путь.
– Я рада, что вы не хотите прикрывать… вашего знакомого.
Не слишком-то хотелось бы привечать в своём доме тех, кто связан с нечистыми делами.
– Раньше он уже попадался на таких проступках. Ему даже купировали ауру, насколько я знаю. – Девушка чуть взволнованно отпила кофе. Блаженно вздохнула и продолжила: – Нет! Я не общаюсь с ним. Не хочу, чтобы вы думали обо мне плохо, мадам. Но я предполагаю, где его можно найти.
– То есть от меня требуется лишь собрать нам достаточно весомое и устрашающее сопровождение?
– Думаю, вам вообще лучше не мараться о такие дела.
– Это мои дела! – возмутилась я.
Похоже, она всё-таки считала меня довольно брезгливой особой, которая предпочитает, чтобы всё исполняли за неё.
– Как пожелаете. – Ивлина пожала плечами. – Как только я закончу нейтрализующий состав, мне нужно будет отлучиться в Жардин. Кое-что уточнить.
Да, и отчитаться перед месье дознавателем. Он, наверное, уже заждался очередного листочка, который дополнил бы моё досье.
– Делайте всё, что посчитаете нужным.
На том мы и порешили. Ивлина вновь отправилась в лабораторию, а я занялась разбором бумаг и дел, которые пришлось оставить без малого на два дня. Но мысли постоянно возвращались к будущей встрече с младшим де Ламьером. Взгляд останавливался на часах, перемещался на строчки отчётов по расходам винодельни за второй квартал, обращался к окну – и тогда я понимала, что толком не способна ни о чём думать.
Но когда мне наконец удалось сосредоточиться, время до вечера пронеслось удивительно быстро.
– Миледи! – голос экономки выдернул меня из пучины нескончаемых забот. – Кажется, вам пора собираться на встречу.
Ну конечно! Разве она могла позволить мне предстать перед маркизом в недостаточно подобающем виде. Нет, это был бы кто угодно, но не мадам Хибоу!
Пришлось подниматься к себе, и когда я наконец покончила со сборами, то услышала отчётливый стук копыт по гравию во дворе. Выглянула в открытое окно, и Ксавье махнул рукой, мгновенно разглядев меня среди зелёных ветвей акации.
А мне захотелось спрятаться под кровать. Или в шкаф – лишь бы избежать этой прогулки. Потому что вид у маркиза был настолько воодушевлённый, что это выглядело даже подозрительно.
Но пришлось безжалостно отмести в сторону малодушные порывы. Я спустилась к кавалеру, нещадно сжимая в пальцах короткий хлыст – так, что он рисковал сломаться.
– Как вам удаётся каждый раз быть ещё более умопомрачительной, чем в нашу предыдущую встречу? – Ксавье улыбнулся, протягивая мне руку.
Подленькое желание распознать в его словах нарочитую лесть жгучим всполохом лизнуло сердце. Но маркиз смотрел на меня так безмятежно и открыто, бережно сжимая мои пальцы, что я сама себя укорила за попытки очернить его намерения.
– Как только я раскрою свой собственный секрет, обязательно соберу обучающие курсы мастерства для девиц. – Я не позволила своей ладони задержаться в его. – Отчего такая спешка, милорд? Такая внезапность?
– Мне просто хотелось вас увидеть. Без кучи гостей. И лишнего наблюдения, – хитровато щурясь, ответил маркиз.
И мы вместе вышли на крыльцо.
– Боюсь, без наблюдения не обойдется. – Я указала взглядом на двух сопровождающих, что уже ждали нас снаружи. – Его светлость не рекомендовал мне совершать прогулки и выезды без охраны.
– Но я же с вами, – заметно возмутился Ксавье, неодобрительно оглядывая мужчин.
– Милорд, – произнесла я с лёгким укором в голосе. – Вы светлый маг, и если мы наткнёмся на ловушку, то тоже можете пострадать.
Но, кажется, об этом младший де Ламьер, чуть подслеповатый от самоуверенности, даже не думал.
