Екатерина Попова (Калиткина)
Живые есть?
Глава 3
Я сидела в кабинете шефа, и молча грызла ногти. В окне за спиной Анатолия Геннадьевича отражались мои седые пряди. Да, было как-то непривычно, словно, я всё ещё находилась в мире мёртвых. Как такое могло произойти?
– Как такое могло произойти? – повторил мои мысли шеф. – Ты должна была контролировать ситуацию. Алиса, ты ведь не первый год работаешь в нашей конторе.
– Я, не заходила так глубоко. Всё происходило на самой поверхности.
– Ты забылась, и теперь, Алиса, у тебя проблемы, – шеф встал и прошёлся к шкафу с папками, потянулся к одной из них, но потом передумал.
– В смысле проблемы? Волосы можно перекрасить, – заупрямилась я.
– Ты ведь знаешь протокол, я должен отстранить тебя от работы на две недели, пока твоя внутренняя гармония не сольётся с внешней. Ты ведь могла остаться там навсегда. Что отвлекло твоё внимание, что ты не заметила ход времени? Так ведь и помереть не долго.
Ну конечно он меня просто запугивает. Я чувствовала, когда нужно остановиться, просто он переживает за своих сотрудников.
– Вы всё, Анатолий Геннадьевич?
– А ты хочешь услышать что-то ещё?
Мужчина в рубашке и джинсах наклонился в мою сторону. От него пахло сигаретами. Сладко так, пахло. На его лысине играли блики от солнца, а в карих глазах проглядывалась искренняя забота.
– Нет.
И не дожидаясь ответа, я вышла из кабинета.
Отстранить меня на две недели от работы, в которой я души не чаю? Я не чувствовала себя больной, утомлённой или грустной. Я была, всё та же я, только цвет волос чуть изменился. Но не иметь шансов погружаться в иной мир, для меня было равносильно смерти. Я игралась с призраками столько, сколько себя помню. Проживаю две жизни, и они мне обе нравятся. Я часть обоих миров. Меня воспитывали интересные души, а с живыми сложно найти общий язык.
– Зайка моя,– подсела я к Антошке, – Ну, хоть ты скажи, что со мной всё нормально.
– Алиса, с тобой всё нормально, – ровным тоном сказал Антошка.
– Дай, мне какое-нибудь маленькое дельце. Ну, хоть какой-нибудь домик, где недавно скончалась простая добрая старушка.
– Ты же понимаешь, что мне уже сообщили, и ты отстранена.
– Ну, и не надо, – психанула я, и вышла из конторы.
Сами потом пожалеют и позовут меня обратно, чтобы я разбиралась с домом Лаврова.
Я вернулась домой, чем приятно удивила свою близняшку. Она несказанно обрадовалась, что мы сможем провести вечер вдвоём, посмотреть какой-нибудь ужастик с попкорном, и поболтать о мальчиках.
Какие ужастики? Какие мальчики?
Единственное, что меня радовало – это общение с мёртвыми.
– Алиска, я только что скачала новый фильмец и заказала две огромные пиццы.
Дома пахло сыром и скукой.
Я, молча, прошла мимо неё и закрылась в своей комнате. Но дошла до середины и замерла. На своей шее я почувствовала тёплое дыхание. Всё в точности повторялось, как в доме Лаврова. Но ведь Он не может находиться здесь? Я закрыла глаза, и шагнула через марёво тумана. Комната тут же преобразилась. В углу на старом сундуке сидела старушка и что-то вязала, справа от меня у окна на толстый верёвке висел мужчина лет сорока с высунутым языком, яростно пытаясь что-то мне сказать, помогая себе жестикуляцией.
И всё, а Его здесь не было.
Я тут же шагнула обратно. Если узнают в конторе, меня вообще уволят к чертям. По правилам, мы не должны переходить порог иного мира в своём доме, это грозит вечным сумасшествием.
Зазвонил телефон.
– Чего тебя? – грубо спросила я.
– Алис, ты дома?
– Дорогой мой, Эдуард, вам фото прислать или сестру позвать?
– Не ерничай, я сейчас подъеду, поговорить надо.
– Как хочешь, – я отключила телефон и свалилась на кровать.
Почему тот парень не выходит у меня из головы? Чем он так зацепил, что я до сих пор не рассказала о нём начальству? Такие серые и грустные глаза, и тепло его руки. Оно было намного сильнее, чем страдания той бабы в автобусе. Смерть совсем уже близко, не иначе.
– Алис, тут к тебе пришли, – заглянула в комнату Алина, и сразу же вслед за ней втиснулся Эдик.
Он оглядел комнату, присвистнул и бочком, бочком, что бы ничего не задеть уселся в одиноком кресле.
– Ты случаем не ведьма?
Я продолжила лежать, глядя в потолок.
– У тебя тут тысячи ловцов снов, какие-то пучки с травами, мешочки с камнями. Я не удивлюсь, если за полками стоит метла, – он привстал и тут же сел обратно. – У тебя там метла!
– Эдик, ты по делу или как?
– Зачем тебе метла? Ты медиум, а не колдунья.
– Это для антуража. До встречи с конторой я выживала, как могла.
Через открытое окно влетела бежевая моль и уселась на оплавленную свечу.
– Боюсь представить, как твоя комната выглядит в другом мире.
– Намного лучше, поверь, – я села, и, пождав колени, опёрлась на подушки. – О чём хотел поговорить?
Эдик заёрзал в кресле, вероятно, ища подходящие слова.
– Рассказать, наверное, не смогу. Попробую, показать.
О, я слышала об этой методике. Когда один медиум делиться своими эмоциями от пережитого момента. Но на практике, ни разу не видела. Ознакомительную теорию мне давали ещё на первом году службы. Пару раз пробовала, но кроме головной боли ничего не получила.
– Падай рядом, – и я похлопала по кровати.
Эдик пересел из кресла и взял меня за руки.
– Только не сопротивляйся, а то в обморок упадёшь.
Я переложила свои руки поверх рук Эдика и почувствовала прохладу. Совсем другие чувства. И, не успела сделать вдох, как волна эмоций захлестнула меня. Сначала, это были нерешительность и растерянность. Дворик с евреями, подумала я. Но тут, же холодная решимость свинцом осела в ступнях, и Эдик двинулся дальше. А потом, началась неразбериха. Я скорее увидела, чем услышала разные голоса. Они все твердили одно, и тоже: «Алиса».
Почувствовала неуверенность, а впереди ждали двое деток, жалость к ним захлестнула весь разум. Ещё один ребёнок. Бесстрашие таяло, как снег на солнце. А потом и вовсе встало в ступор.
– Что это? – едва заставляя язык слушаться, спросила я.
– Лестница на второй этаж, – далёким эхом ответил Эдик.
Страх, чёрной пеленой стоял перед нами, не пропуская наверх. Что-то неосязаемое появилось на ступенях и вдруг, на огромной скорости бросилось прямо на нас. Я застыла с бесконечным желанием сделать вдох. Сколько бы я не старалась, но лёгкие не наполнялись воздухом. Ещё мгновение и нечто поглотит нас. И тут, я заорала, что есть силы.
Эдик отпустил мои руки, перед глазами всё плыло разноцветными кусками, а в голове пульсировали крики с моим именем.
– Это Лавров? – задыхаясь, спросила я.
– Точно, не он. Я вообще не уверен, что он всё ещё там.
– Святые духи, – я схватилась за голову, стараясь побороть тошноту. – И ты отправил меня в этот хаос? Ты хотел моей смерти? Уходи.
– Алиса, всё нормально? – заглянула в комнату Алина.
– Я только, что узнала, что дом, над которым я работала, ушёл в другое агентство, – не задумываясь, соврала я.
Близняшка перевела взгляд на Эдика и взметнула вверх брови.
– Спасибо, Эдик, что предупредил меня, и жаль, что так рано уходишь.
– Алиса, – сквозь зубы произнёс бывший боксёр.
– До встречи завтра на работе.
– Ты нужна им больше, чем мы представляем. Они ведь столько ждали, просто, ты, наверное, ещё не готова.
– Это я-то не готова? – вскочила я, и тыкнула Эдику пальцем в лоб. – Такой жлоб испугался, а я не готова?
Эдик поднялся и вышел. Алина закрыла за ним дверь. Мысли в моей голове кружили по спирали, то вверх, то вниз. Почему ему не встретился мой сероглазик? Его глаза вновь появились перед моим лицо. Столько боли. Откуда такие раздираемые чувства в столь юном теле?
– Алина, – заорала я из комнаты, – Где там твоя киношка? Будем устраивать пижамную вечеринку двух старых дев.
Из коридора донёсся взрыв хохота. Мы были во многом с ней похожи, и обе так и не вышли замуж. Ждали того самого. А тот самый, возможно, ещё не родился.
До полуночи время пролетело, как на метле. Были просмотрены два фильма ужасов про зомби, и съедена груда попкорна и мороженного. Такие вечера – редкость в нашей маленькой семье.
– Алис, это ваш охранник из конторы был? – засыпая, спросила Алина, укутавшись в плед на диване перед телевизором.
– Эдик? Нет, он такой же сотрудник, как и я.
– Большой.
– А то, он бывший боксёр, – ответила я и с удовольствием зевнула.
– Из боксёров в риэлторы?
Так, и что ей ответить? Не скажешь же, что после нокаута у него открылся дар, и он начал видеть погибших бойцов на ринге. Чуть не свихнулся, но вовремя попал в нашу контору. Нет, не скажешь.
– Это всё из-за матери. Больна она, и он не может постоянно рисковать, участвуя в боях, вот и выбрал спокойную работу.
– Значит, он не женат? – лукаво спросила сестрёнка.
– Даже не думай! У него в голове не просто тараканы водятся, а целые крокодилы.
Мои глаза медленно закрывались, в голове становилось мягко и воздушно. Я приобняла Алину, и отдалась власти Морфея.
– Алиса, – голос позвал тихо, но настойчиво. Я почувствовала прикосновение к щеке и открыла глаза. Около меня лежал парень с дома Лаврова. Он гладил левой рукой мои серебристые волосы и грустно смотрел в глаза. Блин, даже во сне не даёт покоя.
Вокруг всё казалось серым и старым. Даже кровать, на которой мы лежали, при движении издавала пыльные вздохи. Но сейчас пыль заботила меня в последнюю очередь. Тепло исходившее от молодого тела рядом, переходило ко мне и наполняло странной энергией.
– Откуда ты знаешь, как меня зовут?
Его пальцы скользнули по плечу и пробежали до локтя. Остановились, слегка сжали и снова вернулись в исходную точку. Мне понравилось. У меня было немного мужчин, и не сказать, что бы я была избирательная, нет, просто работа занимала большую часть моей жизни, и я не жаловалась. А тягу к физическим контактам никто не отменял.
Я хотела снова спросить про имя, но его рука резко переместилась на мою талию и сильно сжала. Было не больно, было горячо. Тепло исходившее от него, зажигало в моём теле яркие вспышки неконтролируемого пламени. Неужели, во сне можно ощущать такое?
Кровать скрипнула, и он навалился на меня сверху. Жар пробежал по всему телу, срываясь с губ тихим стоном.
– Алиса…
– Да, – ответила я, с трудом выравнивая дыхание.
– Алиса, – и он поцеловал меня.
Цунами эмоций настолько захлестнуло меня, что кажется, я потеряла во сне сознание, так как иных объяснений у меня не было. Всё закружилось только вокруг наших губ. Моих, пухлых и его тонких, больше в мире ничего не существовало.
Я проснулась от яркого солнечного света, бившего прямо в лицо. Проснулась у себя в комнате, а не в зале перед телевизором. Потянулась и почувствовала усталость в ногах. Вот так вот, спать в неудобной позе.
Дверь в комнату приоткрылась, и голова Алины заняла большую часть проёма.
– Проснулась, соня?
– А, что уже утро? – поморщилась я от того, что сегодня не смогу пойти на работу.
– Дело к вечеру идёт.
– Да ладно, я столько проспала?
За окном действительно садилось солнце, а мне жутко хотелось есть.
– Злая ты, Алиска, – близняшка вошла и прыгнула ко мне в кровать. – Мне боксёра не дала, а сама с ним ночью гулять ходила.
– Чего? – не поняла я.
– Ночью убежала и вернулась лишь под утро. Ещё и грязная вся. Так бы сразу и сказала, что сама на него глаз положила.
Алина говорила, что-то ещё, но я её уже не слушала. Ночью я была точно не с Эдиком, тогда с кем? Неприятные подозрения ползли по пыльной одежде к тому месту на талии, где виднелся отпечаток руки. Горячие поцелуи, объятия и возможно, что-то ещё. Я ночью была в доме Лаврова!
Вот теперь пора бить тревогу. Таких странностей за мной ещё не наблюдалось.
– И голова вся белая, – Алина взъерошила мои волосы. – Не отходит, чем измазалась?
Я встала, и не говоря ни слова, направилась в ванную. Нужно привести в порядок себя и свои мозги. Кажется, эту ночь я провела с призраком. Но самое странное в этой истории, что мне нравились наши встречи и прикосновения. Этот парень зажигал во мне такие чувства, о которых я даже в самых лучших романах не читала. Он пробуждал во мне древние силы природы и освобождал от оков мира живых. А вот, с волосами придётся, что-то делать.
Глава 4
Два дня я провела в состоянии амёбы. Ела, спала, ползала по квартире. Алина, приходя с работы, заставала меня в основном, лежащей посреди комнаты прямо на полу. В дом Лаврова по ночам я больше не бегала, но мысли о сероглазом пареньке не оставляли в покое.
А ещё, безумно хотелось в иной мир, к его мрачным красотам и обитателям. Наркотическая зависимость по мёртвым. Но шеф прав, гармония должна быть восстановлена. И я его покорно слушалась.
На третий день, когда на звонящем телефоне высветился номер Антошки, я чуть не завизжала от радости.
– Слушаю, Александр, – деловым тоном ответила я.
– Алис, шеф разрешил взять тебе небольшое дело, так что заедь…
– Антошечка, любимый мой, сразу бы так, – замурлыкала я.
– Заедь в контору, подлиза, и поработай со стажёром.
– Александр, вы в своём уме, какие стажёры, я одиночка!
Но пятки уже чесались, руки искали чистые джинсы, мозги думали, как на месте избавиться от новичка и свалить к Лаврову.
– Через полчаса у меня в кабинете, – и Антошка положил трубку.
Вот оно, истинное счастье трудоголика – вызов на работу.
Вихрем ворвалась в автобус, даже не замечая, кто находится рядом. Семь остановок пронеслись, как мгновение. И вот, двери конторы! Одноэтажное задние с окнами без решёток, бежевые стены и деревянные советские двери. Замерев перед входом на минуту, восстановила дыхание, и как ни в чём не бывало, вошла.
В кабинете Антошки ко мне спиной сидела девушка, по беглому осмотру было понятно, что она нервничает и боится. Я плюхнулась в соседнее с новенькой кресло и улыбнулась.
– Физкульт привет!
– Я смотрю, ты соскучилась? – со смехом произнёс Антошка.
– Не говори ерунды, я прекрасно отдыхала.
– Могу, конечно, ошибаться, но на тебе топик от пижамы.
Я медленно опустила взгляд на грудь и покраснела.
– Лето, жара. Ой, да, пофиг! У меня тут в шкафу полно одежды. Даже больше, чем дома. Так, что не парься, переоденусь.
– Как скажешь. Алиса, это Марина. Она на неделю твой стажёр и я хочу, чтобы ты объяснила ей принцип работы, – Антошка повернулся к девушке, – Марина, это Алиса, она поможет тебе разобраться, что да, как.
Я посмотрела на Марину. Ненавижу людей с этим именем. Судьба поистине коварна.
В кресле сидела серая мышка в очках, с ободком, держащим короткую чёлку, в юбке до колен и серой блузке. С какого столетия её выкопал шеф?
– Мне просто с ней сидеть? – морщась, спросила я.
– А хочешь?
– Не хочешь!
– Тогда держи.
И Антошка протянул мне дело в файловой папке. "Кузьмина".
– Это ты? – посмотрела я на мышку.
– Нет. Я Хвостикова.
– Храни нас духи! – воскликнула я и махом головы, показала Антошке на дверь.
Он вышел вслед за мной.
– Алиса, я понимаю, что ты способная, но так открыто глумиться на новенькой?
– Я хочу к Лаврову.
– Дело Лаврова заморожено. Но его курирует Эдик.
Я из-под бровей глянула на сотрудника.
– Ладно, расскажи о Марине.
– Монастырская. Как туда попала, не говорит, но до недавнего времени была не примечательной. А после смерти игуменьи стала видеть странные вещи. Ну, шеф, конечно, её и прибрал к рукам. А, что? Леся замуж вышла и теперь с детьми возится, Армешка до сих пор в гипсе, кому работать?
– А мне нравилась наша маленькая конторка. А эта, Марина, точно одна из наших, может, просто умом тронулась?
– Наша. Шеф проверил.
В коридоре запахло плесенью, и по ногам ударил горячий влажный воздух.
– Алиса, хватить мутить, иди, работай.
Я заглянула в кабинет и позвала мышку. Она, молча, вышла и потопала за мной. В комнате отдыха никого не было, и мы уселись на полу среди больших подушек. Монашечка никак не могла устроиться, чтобы не помять юбку.
– Читай дело и говори, что об этом думаешь.
– Я? – спросила мышка.
– Мне бумага не нужна, чтобы понять, кто помер и кого нужно искать.
Моя гордыня начинала переливаться через край. А девушка открыла папку и тихо, но вслух стала читать.
Кузьмина, квартира, шорохи, стуки, серые грустные глаза. Дыхание на шее. Прикосновение к талии.
– Вы уснули? – вернул меня голос к реальности.
– Чего?
– Вы, как будто уснули, – повторила мышка.
– Так, давай сразу обговорим мелочи, тебе сколько лет?
– Двадцать восемь.
– А мне тридцатник, так, какая я тебе "вы"? И если я застыла, это не значит, что сплю, я работаю.
– Угу.
– Что ты поняла из дела?
– Что в квартире обитает сущность. Раз даже соседи жалуются.
– Бабка это. Наверное, что-то забыла и теперь постоянно возвращается. Зайти, найти и выйти.
Хотела ты, Алиска, бабку, вот тебе, пожалуйста. Возись!
Мышка смотрела на меня, как щенок на косточку, только ещё и с восхищением.
– Запоминай, по негласному протоколу, в первую очередь, мы обязаны проверить на наличие живых.
– Это, как?
– Куда бы ты не вошла через порог миров, всегда спрашивай " живые есть".
– А если есть? – испугалась мышка.
– Значит, в первую очередь вытаскиваем живых.
– Это люди?
О, почему Я не задавала таких вопросов?
– Чаше всего это либо свои, либо те, кто случайно находится там в это же время. Ну, соседи зашли, или бездомные.
Мог ли мой сероглазик быть бездомным? На вид он вроде одет опрятно.
– Алиса, а что дальше?
– Дальше? Поедем искать нашу бабку.
Я зашла к себе в кабинет и среди кучи тряпья нашла нормальную футболку. Рыжик Антошка проводил нас взглядом из окна своего кабинета и продолжил курить.
Автобусы в ту часть города, куда нам надо, не ходили, пришлось взять такси. Водитель попался молчаливый, и быстро довёз до места назначения. Пятиэтажный дом, третий подъезд, второй этаж. И, очередная глухомань! Поднялись по ступеням. Я достала ключ, данный Антошкой, и открыла дверь.
– Есть живые? – заорала мышка.
– Ты больная, что ли? – я подтолкнула её внутрь и захлопнула дверь.
Квартира нас встретила запахом плесени и тёплой сырости, словно соседи затопили кипятком.
– Я по протоколу.
– А по логике не пробовала? Мы не в гос. учреждении работаем, нам лишняя огласка не нужна. Ладно, давай руку, буду учить на деле.
Мышка протянула свою холодную лапку, и я отметила, что прямо сейчас до чёртиков хочу в дом Лаврова. Хочу в этот пыльный музей с его странными обитателями, к евреям и деткам. Но больше всего, хочу вновь почувствовать тёплое дыхание на шее.
– А теперь, закрой глаза.
– Угу.
– Видишь, клубится туман у ног?
– Нет, я ничего не вижу, глаза же закрыты, – виновато произнесла Хвостикова.
– Храни, нас духи! – я выдохнула, и шагнула в туман, силой таща за собой бывшую монашку.
Тихая до этого квартира наполнилась треском и шорохами. Обои мокрыми кусками скатывались со стен, под ногами хлюпала зелёная жижа. С потолка свисали лохмотья, похожие на водоросли. Вот ведь бабка запустила себя!
– Что скажешь? – повернулась я к мышке.
На её месте стояла красивая девушка без глаз. Такое впечатление, что они отсутствовали с рождения. Просто два гладких бугорочка под бровями. Душа красива, но слепа.
– Поэтому в монастырь пошла? Не видела ничего хорошего от людей?
– Не только. А у вас… тебя, волосы изменились.
– Знаю.
Я два часа вчера красила волосы, чтобы не дай бог, кто-либо в конторе заметил, что они поседели. И вообще, это странно. Все, кто переходит порог миров, меняет облик тела на душу, а у меня лишь волосы седеют, да глаза зеленеют. Что не так с моей душонкой, даже шеф не знает. А может, знает, но молчит.
– Это мир мёртвых?
– Да. А теперь, быстро собралась и сказала мне, что не так с бабкой.
– Ну, всё кругом сырое и мокрое, это её душа так выстрадала много влаги?
– Верно. Полжизни нытья и самобичевания, и вот, результат. А теперь, по протоколу, живые есть? – крикнула я.
Из комнат не донеслось ни звука. Топая по воде, мы прошли в кухню. За небольшим столиком сидела старуха больше напоминающая жабу, вся в слизи, противно издавая, квакающие звуки. Заметив нас, она зашипела и сползла с табуретки.
– Не пойду! – гаркнула бабка.
– Куда ты денешься! – я подошла, как можно ближе и ткнула пальцем прямо в её мерзкий лоб.
Бабка забулькала, как сода на уксус и превратилась в пар, оставляя после себя лужу грязи с пузырями.
– Куда она делась? – спросила мышка, выглядывая из-за моего плеча.
– Ушла. Наше прикосновение для них, словно лифт.
– Куда?
– Я там не была, поэтому ничего путного сказать не могу. Но здесь им не место.
– А, тот кто?
От этих слов мне стало не хорошо. Я не чувствовала ещё чьё-то присутствие, но это не означало, что его нет.
– Алиса…
В затылок ударилось тёплое дыхание, и я на долю секунды потеряла над собой контроль.
– Это свои.
Резко обернулась, в желании встретится взглядом с серыми глазами, но за мной никого не было.
– Он совсем не был похож на человека. Даже после смерти.
– А на кого похож? – спросила я, боясь ответа.
– Демон, – прошептала мышь.
– Зайти, найти и выйти, – произнесла я, взяла за руку мышку, закрыла глаза и шагнула через туман.
Кухня преобразилась, и имела традиционный вид советских Хрущёвок. Отныне, квартира пуста и готова к заселению.
– А, что это было? – спросила мышка, когда мы вышли из подъезда и остановились.
– Где? – в моём кармане джинсов лежала начатая пачка сигарет. Алина таскает мои шмотки, или я в тайне от себя начала курить?
– Оно было длинное и тёмное. Я в монастыре находилась недолго, но если верить писаниям, то с нами в квартире была нечистая сила.
– Бес, демон?
– Ты мне не веришь?
Если бы! Твоя душа может увидеть многое, но это точно был не демон.
Мы пошли пешком до дороги чтобы поймать такси, а я хотела успеть за один день объяснить принцип нашей работы потому, что Марина мне не нравилась всё больше и больше.
– Три главных слова-действия: зайти, найти и выйти. Чтобы осуществить последнее, нужно найти душу и прикоснуться к ней. Я, например, тыкаю пальцем в лоб. Эдик, щёлкает по уху. Леся, сейчас она в декретном отпуске, прикладывает руку к сердцу. Придумай, что-нибудь своё и получай от этого удовольствие. И потренируйся переступать порог. Я тебя вечно водить за ручку не буду.
– А, кто такой Лавров?
Под ногами покатились камушки, птицы словно притихли в деревьях. Мышка стояла так, как будто не сделала ничего странного. Словно, мы подружки и обсуждаем давних друзей.
– Где слышала? – я достала из пачки сигарету и покрутила между пальцами.
– Просто, фамилия сама на ум пришла. Может, это от бабушки?
– От внучки. Не лезь в это дело, если хочешь остаться с глазами.
На этом наш разговор закончился. Мы, молча приехали в контору и так же молча разошлись, мышь в комнату отдыха, я в кабинет Антошки.
– Саш, – начала я.
– Ого, с козырей заходишь, чего хочешь? – он сидел за столом, зарывшись в бумаги.
– Убери от меня эту странную девку, а?
– Не понравилась?
– Нет.
– А шеф от неё в восторге. Может, пришло время научиться работать в команде?
– Ты спятил? Я сумасшедшая на девяносто шесть процентов, а она, просто, странная.
– Боишься, что переплюнет тебя? – он достал телефон и ответил на сообщение. – С волосами, что?
– Что? – вскочила я и подбежала к зеркалу. Фух, просто лохматая, седина не вылезла. – Дурак, ты Антошка!
– А ты, ненормальная! – крикнул он мне вдогонку, когда я покидала кабинет.
Был только полдень, а мои ноги тянуло в сторону дома Лаврова. Покататься в автобусе, что ли, утолиться разноготивной энергией?
– Алис, – крикнул Эдик, пробегая мимо моего кабинета, – Привет, бежим, срочный вызов, расскажу по дороге.
Я пулей вылетела в коридор и столкнулась с мышью.
– Мне сказали, что я поеду с вами.
– Хорошо, но не путайся под ногами, – а сама подумала, лишь бы она ногу по дороге сломала себе.
У выхода из конторы стояла малышка Эдика – красный БМВ. Что тут скажешь, такие мы сумасшедшие. Я запрыгнула на переднее сиденье и приготовилась к поездке, но озвученный адрес, согнал краску с моего лица. Это был мой дом.
– Алис, что-то случилось с Алиной.
– Дурной, что ли? – моя реакция всегда была сумбурной.
– Шеф сказал ехать без тебя, чтобы дров не наломала, но я так не могу. Просто, давай доедем и уже на месте всё решим. Ты только не паникуй раньше времени, договорились?
– Если ты сейчас не тронешься с места, тебя не найдут даже ни в одном из миров, – сквозь зубы процедила я.
