Екатерина Петровна Шумаева
Грани уязвимости
– Я Оливия. Тебе плохо? – Обращается она к Стейси. – Что ты встал? Открывай дверь, ей нужна помощь. – Кричит она.
Я открываю дверь и захожу, ошарашенный тем, что происходит. Мы просто в секунде от апокалипсиса.
Оливия заводит Стейси в хорошо знакомую квартиру и сажает на диван. Я стараюсь совладать с гневом. Волосы Стейси растрепаны, в руках она держит какой-то пакет. Мешки под глазами стали еще больше, она даже похудела.
– Не нужно скорую, я уже ухожу. – Говорит Стейси дрожащим голосом.
– Картер, отвези ее домой, пожалуйста, чтобы я знала, что все в порядке.
Я вздыхаю, ее добродушие не приведет ни к чему хорошему. Молча встаю и иду к выходу, Стейси плетется за мной.
Мы выходим, я разворачиваюсь и смотрю на нее.
– Какого черта??? Что ты делаешь здесь? – Спрашиваю я.
– Я принесла тебе подарок. – Еле слышно говорит она, протягивая мне пакет.
– Оставь себе. Поехали, я довезу тебя до общежития, или где ты там сейчас живешь. Но только потому, что меня попросили. – Говорю я и отшвыриваю ее руку с подарком.
– В отеле. Я живу в отеле. Я доберусь сама, спасибо. Она красивая. – Говорит Стейси и убегает от меня.
Возвращаюсь обратно, где меня ждет моя Оливия. Мало нам проблем, теперь еще и объясняться со своей девушкой по поводу непрошеной гостьи.
– Почему ты так быстро? – Спрашивает она.
– Она живет где- то неподалеку и дойдет сама. – Отвечаю я.
– Бедная. Может она была под действием наркотиков?
– Именно поэтому ты привела ее к нам в дом. Оливия, так нельзя. – Я еще на взводе и не могу успокоиться, но не хочу срывать гнев на Оливию, сегодня ей и так не сладко. Решаю перевести тему и достаю из шкафа подарок.
– С Рождеством, Оливия. – Говорю я, протягивая сверток. Уже представил, как загорятся ее глаза, когда она откроет его.
Чтобы найти и купить ей такой подарок, мне пришлось потрудиться и немало потратиться. Но я очень хотел сделать ей приятно. Она берет книгу, аккуратно разворачивая упаковку.
– Почему сегодня? – Спрашивает Оливия.
– Хочу порадовать тебя.
Вижу ее горящие глаза, она открывает книгу и смотрит на меня.
– Это же коллекционное издание Шекспира. Книга девятнадцатого века, Картер. Я боюсь подумать, как сложно было ее достать. – Она бросается мне на шею, чуть не сбивая с ног.
– Да, было очень сложно.
– А еще я боюсь подумать, сколько стоят эти Сонеты.
И она опять же права, но все это мелочи, когда я вижу ее счастливые глаза.
Она садится на пол, открывает страницу наугад и читает:
«Откуда столько силы ты берешь,
Чтоб властвовать в бессилье надо мной?
Я собственным глазам внушаю ложь,
Клянусь им, что не светел свет дневной»5
Я улыбаюсь. Она продолжает открывать сонеты наугад и зачитывать мне вслух. А я любуюсь, наблюдаю за ее непосредственностью. Сейчас она такая счастливая, а час назад плакала и казалась беззащитной. Сейчас она полна доброты и спокойствия, вот так, сидя на полу и читая Сонеты Шекспира. А вчера вечером я видел в ее глазах страх и боль. Сейчас я понял, что я люблю ее.
Глава 15
Оливия.
Пятое июля.
– Миссис Тернер, я все понимаю, но Оливия должна рассказать мне о случившемся до судебного заседания. Только так я смогу помочь вашей дочери. – Говорит Мистер Гиллиган, пока я лежу в палате и пытаюсь уснуть.
Их с мамой голоса слышны даже не смотря на закрытую дверь палаты.
– Она будет говорить только в присутствии своего адвоката. Назначено лишь предварительное слушание, на котором будут рассматривать сумму залога и судья должна понимать, какое обвинение предъявить моей дочери. Сейчас она под арестом? – Спрашивает мама.
– Нет. Но.
– Никаких но, Мистер Гиллиган. Увидимся завтра, всего доброго.
Мама возвращается в палату.
– Оливия, девочка моя. Сейчас я попрошу врача вколоть тебе снотворное, чтобы ты смогла поспать. Завтра будет сложный день. – Говорит она и зовет врача.
***
Мы выходим из больницы, всюду вспышки фотокамер. Журналисты пытаются прорваться к нам, но их сдерживает нанятая отцом охрана. Садимся в машину и едем в здание суда.
Мой адвокат едет с нами и говорит:
– Дело очень запутанное. Следы пороха нашли у всех, кроме Картера Харисса. Поэтому нам нужно будет обдумать линию защиты. Представить все как самооборону. Скажите, Мисс Эдвардс когда – нибудь угрожала вам?
– Да. – Отвечаю я. – И не раз.
Апрель.
Говорить о своей любви к человеку, который не может ответить тебе взаимностью глупо. Точнее, говорить больше одного раза. Прошло уже четыре месяца, а Картер так и не сказал мне, что любит меня. Мы вообще больше не возвращались к этому разговору. Но радует то, как сильно он изменился за последнее время.
Никаких сцен ревности, практически, или же я просто привыкла к его чувству собственности. Мы чаще выходим в люди и он, относительно спокойно принимает мою дружбу с Чаком.
Конечно же, его это раздражает. Но ради меня он держит себя в руках. Может быть, его поведение было виной того, что он был травмирован? С нового семестра он играет, а я часто сижу на его тренировках. Он даже предлагал мне пойти в группу поддержки, но я не хочу тратить свое время на это. Тем более три года я не занималась, наверняка отстала от остальных чирлидерш.
Поэтому я решила больше не говорить ему о любви и не давить на него, пусть все идет, как идет.
Мы сидим на трибуне с Чаком, и я ем пончик, который купила заранее.
– Сколько времени тебе надо, чтобы подготовиться? Я думал, мы полетим домой на Пасху. – Говорит он.
– Мы договорились, что полетим в конце семестра. Не хочу торопить события. – Отвечаю я, Чак смеется. – Как же круто он выглядит в форме.
– Когда ты скажешь ему об этом? – Спрашивает младший брат.
– О чем?
– О том, что любишь его. – Он смотрит на меня, немного щурясь.
Чак отрастил волосы и теперь делает маленький хвостик на затылке. Но перемена прически никак не повлияла на перемену в стиле. Даже на спортивной тренировке он сидит в темных брюках, нежно голубой рубашке и оксфордах.
Я опускаю глаза. За несколько месяцев я так и не смогла никому сказать, что призналась Картеру в любви. Не потому что стыдно, ведь я призналась первой. А потому что он не ответил мне ничего.
– Говори. Я знаю этот взгляд. – Чак смотрит на меня пристальным взглядом.
– Я говорила ему. Но это тайна. – Я смотрю вверх, чтобы не заплакать. – Он обещал поговорить об этом и ничего.
– Подожди еще пару дней. – Отвечает Чак. – Картер сложный человек.
– Я жду уже четвертый месяц.
– Долго. Может сказать ему еще раз? Я уверен, он любит тебя. Давно я не видел его таким. – Говорит младший брат, надевая солнечные очки.
– Не хочу давить. Пусть все идет так, как идет. – Отвечаю ему я.
– Тогда почему ты плачешь? – Он смахивает слезу с моей щеки, я отодвигаюсь от него, чтобы не злить своего парня. – Прости.
– Ничего. Просто Картер снова будет злиться. Вы только наладили отношения.
Чак смеется.
– Поверь, он ненавидит меня еще больше, чем раньше. Терпит только ради тебя. Вот именно поэтому, я уверен, что он тебя любит.
Тренировка заканчивается, и мы выходим со стадиона. Возле машины Картера стоит какая-то девушка, чье лицо мне кажется смутно знакомым. На ней слишком теплый свитер для такой погоды, волосы спутаны и собраны в хвост, а в глазах какой-то нездоровый блеск.
– Привет. – Говорит она мне и Чаку.
– Добрый день. – Вежливо отвечаю я. – Мы знакомы?
– Да, мы знакомы. Ты увела у меня парня. – Говорит брюнетка.
– О чем вы? – Я действительно не понимаю. Почему она обвиняет меня в том, о чем я понятия не имею?
Она делает шаг вперед и оказывается слишком близко ко мне.
– Не смей приближаться к моему парню, иначе я убью тебя, клянусь. – Говорит она.
Чак быстро встает между нами. У меня нет слов, чтобы возразить, я просто не понимаю ее.
С тех пор, как мой папа объявил, что будет баллотироваться в Мэры Нью-Йорка ко мне на улицах часто подходят сумасшедшие. Я даже привыкла к журналистам, которые периодически охотятся за мной, в поисках сенсации, спасибо Доктору Хендерсону за то, что помогает мне справляться.
Часто ко мне подходят с претензиями и оскорблениями в адрес моего отца или матери, ведь под прицелом сейчас вся наша семья, но сейчас совсем иной случай. Именно поэтому я не знаю, что делать и как общаться с неадекватными людьми.
– Подождите, объясните нормально. Вы ошиблись, но подходить к человеку с угрозами чревато последствиями. – Говорю я, собравшись силами.
– Не делай вид, что ничего не понимаешь. Еще скажи, что ты меня не помнишь. – Отвечает девушка.
– Мы оба точно уверены, что не знакомы с вами. – Вмешивается Чак.
Картер
Выхожу с тренировки и направляюсь к машине. Как же меня раздражает мой брат, он специально везде таскается за Оливией, потому что она единственная, кто может вытерпеть его. Он так и сказал мне однажды, что Оливия его единственная подруга здесь, все остальные не подходят ему. Конечно, кто вытерпит его занудство и внешний вид. Прийти на футбольное поле в костюме, было очень смешно, но помимо этого мне было немного стыдно перед товарищами по команде. Но они отнеслись с пониманием, когда я сказал, что Чаки всегда такой высокомерный. Мы посмеялись всей командой, но чувствую, что меня ждут долгие подколы по поводу младшего брата. Направляюсь к машине и вижу то, чего совсем не ожидал. Оливия и Чак разговаривают с чокнутой Стейси. Я ускоряю шаг, чтобы быстрее прервать их разговор, потому что неизвестно, чего сейчас наговорит Стейси. Она очень странно себя ведет в последнее время. К счастью, это совершенно меня не касается, пока она не лезет в мою жизнь.
– Что ты здесь забыла? – Спрашиваю я, обращаясь к своей бывшей девушке на повышенных тонах.
– Привет, Картер. Как дела? – Поворачивается ко мне она.
Вижу округлившиеся глаза Оливии и понимаю, что теперь мне точно придется объясняться перед ней.
Надо подобрать слова, но сначала разобраться в ситуации. Что она здесь делает и что наговорила моей девушке? Стейси смотрит в мои глаза, и я вижу значительные перемены в ней. Во взгляде больше нет робости, он полон уверенности, но ее глаза чужие, не те, которые были раньше. Что-то в ней изменилось, но я не могу понять что.
– Еще раз я повторяю, что ты здесь делаешь? – Спрашиваю я.
– Вы знакомы? – Вмешивается Оливия.
– К сожалению. – Отвечаю я. – Что ты хотела от Оливии, Стейси?
Она смотрит на меня и твердым, уверенным голосом говорит:
– Я говорила, чтобы она больше никогда не приближалась к тебе.
Такой дерзости я не ожидал. Может, она пьяна? Но у нее нет никаких признаков алкогольного опьянения. Но я знаю одно, она знатно меня достала. Последний год она постоянно преследует меня везде, где бываю я. Рука сжимается в кулак, это видит Чак, который прекрасно понимает в каком я состоянии и пытается отвлечь меня.
– Картер, мы с Оливией пойдем, попьем кофе, а ты присоединяйся, когда закончишь разговор.
Он утягивает Оливию за руку, и в любое другое время я бы начал кипеть от злости, но сейчас меня совсем это не волнует.
– Еще раз ты подойдешь ко мне, к моей девушке или к моему брату, пожалеешь. Ты же понимаешь о чем я? – Говорю я Стейси, делая шаг к ней для устрашения моих слов.
– Я буду подходить к тебе, пока ты не поймешь главное, она тебе не пара, мы должны быть вместе. – Отвечает она с насмешкой.
Я открываю машину, кладу туда сумку, хлопаю дверью и прохожу мимо Стейси.
– Картер, подожди, я не договорила. – Кричит она мне в след.
– Пошла к черту. – Отвечаю я и направляюсь в кофешоп.
Оливия
– Куда ты меня так сильно тащишь? – Спрашиваю я у Чака, а он продолжает держать меня за руку. – Отпусти.
Он, наконец, отпускает меня, мы заходим в кофейню и садимся за стол. Чак уходит делать заказ, а я начинаю перебирать в голове события прошлого года, начиная с приезда в университет и знакомства с Картером. Девушка показалась мне очень знакомой.
– Вспомнила! – Громко восклицаю я, посетители оборачиваются, и теперь все внимание людей в кофейне приковано ко мне. – Извините.
Я хочу провалиться сквозь землю от стыда, пока жду Чака, который возвращается с двумя капучино.
– Я ее знаю. – Говорю я. – Мы виделись в Рождество, она спала у двери квартиры Картера. Тогда я не знала, кто она. И даже попросила его отвезти ее, куда ей нужно, мне показалось, что она неадекватная, потерянная, я хотела вызвать скорую, но Стейси отказалась. А Картер ничего мне не сказал.
– Это в его стиле, молчать, когда нужно что-то сказать. – Вздыхает младший брат.
В это время к нам подсаживается мой парень. Он выглядит злым, хоть и пытается изо всех сил скрыть свои эмоции. Но мы вместе не один месяц и я научилась видеть то, что он так тщательно скрывает от посторонних.
– Я все уладил. – Произносит он.
– Может, стоит объясниться? Начать с того, почему ты ничего не сказал мне в Рождество. – Говорю я, мне нужно знать, к чему быть готовой. Я и так постоянно разгребаю проблемы своей семьи с незнакомыми мне людьми, а сейчас еще и Картер.
Картер бросает взгляд на Чака, потом на меня.
– Не сейчас. Поговорим дома, Оливия. – Отвечает он.
– Либо сейчас, либо никогда. Мне угрожают. Она сказала, что убьет меня. Мне страшно. – Говорю я.
– Не воспринимай ее угрозы всерьез. – Ухмыляется он в ответ. – Это Стейси, она может только плакать.
Я понимаю, что он не собирается объясняться здесь и сейчас, а мне нужны ответы. Поэтому, я встаю и ухожу, зная, что он не пойдет за мной. Пусть подумает над своим поведением. Вся его жизнь до меня покрыта ореолом тайны и меня начинает раздражать этот факт.
Я для него раскрытая книга, которую он изучает изо дня в день, а он для меня ботанический справочник на китайском языке. При этом я не знаю ни китайский язык, ни о растениях.
Виню себя за глупость и неосмотрительность, ведь на стадион мы приехали на его машине, а моя осталась у нашего дома. Мне придется пройти пешком достаточное расстояние, а я на каблуках. Да, я пришла на стадион на каблуках, я же выросла там, где даже на бейсбол ходят при полном параде. Сегодня я планирую переночевать в общежитии, а завтра, пока Картер будет на тренировке, я заберу свои вещи из его квартиры.
Из нашей с Картером квартиры. Мне будет очень жаль расставаться с ней, ведь я полюбила наше жилище за все это время. Да и личный душ, а не общий, как в общежитии, будет теперь мне сниться только в хороших снах.
Захожу в комнату, разуваюсь и падаю на кровать. Чарли смотрит на меня удивленными глазами. Она уже привыкла жить одна, я ночую здесь, только в ночь перед игрой Картера, чтобы он мог выспаться и не отвлекаться ни на что. А сейчас я приехала сюда днем.
– Что-то случилось? – Спрашивает Шарлотта.
– Да, мы поссорились. Точнее снова поссорилась я. А ему словно все равно. – Отвечаю я, и по щекам катятся слезы.
– Так, я звоню Макс, и ты все нам рассказываешь. – Говорит она и выходит из комнаты.
Сбрасываю звонок Чака и жду подруг. Комната кажется мне очень маленькой, по сравнению с нашей квартирой. Мне уже не так уютно находиться здесь как раньше. Я настолько зависима от комфорта, что успела отвыкнуть от всех прелестей общежития. Хотя в нашем университете не самые плохие места для проживания студентов. Я знаю, что есть намного хуже. Тут бы Картер посмеялся и сказал бы мне, что всему виной мое происхождение. После Хэмптонса сложно жить в более стесненных условиях. И сейчас я с ним согласна.
Шарлотта и Макс заходят в комнату вместе. Одна держит ведро с мороженым, а другая бутылку вина.
– С вами можно завоевать мир, я говорила? – Я улыбаюсь, смотря на подруг.
– Говорила. – Смеется Макс и протягивает мне ложку. – Рассказывай.
За час я рассказываю все. Вот так можно уместить семь месяцев жизни в час рассказа.
– Лампой? Он кинул в тебя лампой? Почему ты никому не рассказала, Оливия? – Спрашивает Макс.
– Он был зол, к тому же был его День Рождения, а мы поругались. Потом же он приехал и извинился, больше такого не повторялось.
– А то, что ты затащила к вам в квартиру его бывшую, это нормально? – Удивляется Лотти.
– Я хотела ей помочь. Она спала на полу, возле двери. Я хотела вызвать скорую помощь. – Отвечаю я.
– Помогла? Теперь она тебе угрожает. Надо было вызвать психушку. – Говорит Макс. – Я так и знала, что вы ушли со свадьбы не просто так. Я знала, что у вас есть проблемы.
– Простите, что не рассказывала. И за то, что уделяла вам мало времени. – Я опускаю глаза. – Но я люблю его. А он, видимо нет.
И я пересказываю события свадьбы. Рассказываю о том, что призналась ему в любви еще четыре месяца назад. Я молчала об этом столько времени, но больше не могу держать все в себе. Меня словно прорвало, как плотину, только я наполнена не водой, а эмоциями, которые хлещут через край.
– Ну и кашу ты заварила. Почему тебе нравятся сложности? – Говорит Шарлотта, допивая третий бокал вина.
– Сложности бывают редко, просто если уж есть, то это конец света. – Отвечаю я.
Глава 16
Оливия.
Выхожу из общежития и направляюсь за порцией утреннего кофе, чтобы получить заряд бодрости перед началом занятий, ища глазами красный Додж. Но его нигде нет, это расстраивает меня, хотя ничего другого я и не ожидала.
Правда, теперь я не собираюсь уезжать домой, чтобы Картер приехал за мной, сделав красивый жест. Я не буду делать ничего. Сажусь за свободный столик и открываю Шекспира, он помогает мне отвлечься от проблем и забот.
Наверное, я была не права. Я не должна была уходить, должна была успокоиться и поговорить, но эмоции взяли верх. Переспав ночь наедине со своими мыслями, ко мне начал возвращаться здравый рассудок. Хотя, в отношениях с Картером порой я не вижу ни капли здравомыслия. После занятий поеду к Картеру, и мы спокойно поговорим обо всем. В том числе и о том, что я убегаю от проблем, а не пытаюсь их решить.
Выходя из кофейни, сталкиваюсь с Чаком.
– Оливия! Почему ты не берешь трубку? – Спрашивает он.
Сегодня на нем рубашка цвета марсалы и черные брюки. Вспоминаю вечные издевки старшего брата над его внешним видом и ухмыляюсь. Картер, со своими мыслями плотно засел в моей голове.
– Извини, была занята. – Отвечаю я, вспоминая наш вчерашний мини девичник.
Почему мы так редко собираемся вместе с девочками? Надо делать это чаще. Но тут же вспоминаю, что Картер всегда настаивает на том, чтобы мы проводили вместе как можно больше времени. Я хожу с ним на тренировки, он сидит со мной в библиотеке. Он называет это взаимными страданиями. Он так забавно морщит нос, когда я пытаюсь зачитать ему понравившуюся цитату, но терпит ради меня.
– Я волновался. Пообедаем? Надо поговорить. – Говорит он спокойным тоном.
– Давай, в столовой со скелетом моржа? – Улыбаюсь я.
– В столовой, со скелетом моржа. – Подмигивает он, – жду тебя там в два, не опаздывай.
Я ухожу, обдумывая план действий. Наверное, отложу поход к Картеру до вечера, он как раз вернется с тренировки, и мы поговорим, ведь ему не нужно будет никуда спешить и ни на что отвлекаться. Остается лишь надеяться, что он будет в подходящем настроении для разговора. Для спокойного объяснения и решения нашей проблемы. Я снова ухмыляюсь. Мистер Спокойствие перестает быть таковым, когда дело касается меня.
***
Занятия проходят почти без проблем. Несколько раз нам с Макс делает замечание преподаватель, на паре по введению в теорию искусства. Не знаю, зачем этот предмет моей подруге, но она пошла на него вместе со мной.
Она шепотом рассказывает мне о планах с Джеймсом на Пасхальных каникулах, приглашая меня тоже поехать домой, но мне не хочется. Мама устроит целый спектакль для прессы в Пасху, я уверена.
– Тебе очень идет этот цвет, я говорила? – Шепчет Макс мне, когда преподаватель снова обращает внимание на нас с ней.
Я сижу в платье цвета марсала с рукавами три четверти, оно настолько тесное, что в нем просто невозможно ходить. Но это любимое платье Картера, даже не смотря на то, что его длина ниже колена. Он говорит, что это платье подчеркивает мои достоинства. Я это прекрасно помню, именно поэтому сегодня выбрала его, надеясь направить наш разговор в правильное русло. Ну, или склонить его мнение в мою сторону при помощи красивого платья. Как-то Картер сказал, что он не может мыслить трезво, пока я в нем. Надеюсь, это пригодится мне сегодня.
– Спасибо. – Говорю я и хихикаю в ответ.
– Что смешного? – Спрашивает подруга.
– Утром Чак был в рубашке такого же цвета, а мы договорились пообедать. Будем выглядеть забавно. – Отвечаю я.
Интересно, о чем он хотел поговорить? Мыслями о Картере моя голова забита с самого утра, поэтому я даже не обратила внимания на всю серьезность предстоящего обеда.
Пара заканчивается, я выхожу из корпуса и направляюсь в нашу любимую столовую, со скелетом моржа. Мы с Чаком очень любим там обедать, а Картер всегда закатывает глаза, когда я говорю, что мы снова идем туда.
Опять я думаю о Картере, сказать честно, я очень скучаю по нему.
Заходя в столовую, я сразу же осматриваюсь и ищу свободный столик. Чак уже на месте и позаботился об этом.
– Привет еще раз. Утром даже не заметила, какого красивого цвета твоя рубашка. – Говорю я, напрашиваясь на ответный комплимент от всегда вежливого Чака.
– Поговорим? – Спрашивает он на полном серьезе. Это так на него не похоже.
Я беру рис с овощами и чай. Сажусь напротив него и внимательно слушаю его рассказ. Чак теребит салфетку и очень нервничает, это видно по его действиям.
– Ливи, я хочу поговорить о вас с Картером. – Говорит он.
– Да, я знаю, что была не права. – Перебиваю его я. – После тренировки схожу к нему и попрошу прощения.
Чак смотрит на меня обеспокоенными глазами.
– У Картера проблемы. – Говорит он. – Вчера он напился и сейчас находится в полиции. Его отпустят вечером, вам нужно будет серьезно поговорить.
– Где он?
– В местном участке. Все уже уладили, просто ты должна знать. – Чак начинает уплетать салат, словно сейчас, он не сказал мне ничего важного.
– Почему ты говоришь об этом только сейчас? Мы же виделись утром! – Вскрикиваю я.
– Ты спешила. – Поясняет мой собеседник.
Я встаю из-за стола, выбегаю из столовой и направляюсь к своему общежитию. Не слишком удачное платье я выбрала сегодня, но времени, чтобы переодеться во что-то более удобное у меня нет.
Сажусь за руль моей машины и направляюсь в полицейский участок. По пути, отвечая на звонок Чака.
– Я еду к нему. – Говорю я в трубку.
– Подхвати меня, пожалуйста.
– Хорошо, выходи, сейчас вернусь. – Отвечаю я и ищу место для разворота.
***
Мы приезжаем через десять минут, Нью-Хейвен маленький городок и я забегаю в здание полиции. Ищу шерифа, Картера и хоть одного человека, который может дать мне какую-то информацию. Наконец узнаю, что Картера отпустят в шесть и решаю подождать его в машине.
Чак слушает музыку и выглядит непринужденно.
– Такое чувство, что ты ни капельки не переживаешь. – Вздыхаю я.
– Не впервой забирать его из участка. Привык, наверное. – Отвечает он.
– А почему его забрали в прошлый раз?
– Я обещал никому не говорить. – Чак отворачивается в окно.
Я делаю музыку тише. Вот он, тот самый момент, когда я могу узнать правду. От Картера я ее не дождусь, он привык скрывать от меня все свое прошлое. И выдает только какие-то детали, по крупицам. Но Чак мой друг, он должен рассказать мне, что произошло три года назад, какую роль он сыграл в этой ситуации и почему Картера арестовали.
– Ты можешь доверять мне. Я никому не расскажу. – Отвечаю я. – Пожалуйста.
– Нет. Это не моя тайна. – Говорит Чак, все так же, не поворачиваясь на меня.
– Твоя тоже. Картер как-то упомянул, что ты причастен. – Я не хотела говорить, но не смогла удержаться.
Чак не отвечает. Я делаю музыку чуть громче и решаю провести оставшееся время в молчании.
Картер
Тюрьма – самое ужасное место на планете. В голове события вчерашнего вечера никак не могут сложиться в одну полную картину. Наверное, из-за сильного похмелья, а может из-за драки.
В памяти только отрывки. Я нервничал из-за обиды Оливии, решил убить время, чтобы потом пойти и поговорить с ней. Решил сказать ей правду про Аманду, правду про Стейси и самое главное, сказать, что я люблю ее.
Но мне не хватало смелости. Я нашел смелость в стакане бурбона. Если быть более точным, то в четырех стаканах бурбона. Помню, что мне было хорошо, я решился пойти к Оливии и увидел Стейси. Черт, там была Стейси. Мы ругались. Какой-то парень начал вступаться за нее, и я разбил ему нос. Дальше все как в тумане, а сегодня я проснулся в полицейском участке. Вот поэтому я не пью. Потому что я не могу контролировать свои эмоции и становлюсь слишком агрессивным.
До Оливии я так и не доехал, пропустил пары и тренировку, тренер будет очень зол на меня. Пришлось звонить матери, чтобы она нашла мне адвоката, а она наверняка рассказала все Чаку. Тот сразу же побежал к моей девушке, чтобы поделиться подробностями, завоевать плюсик себе в копилочку и выставить меня уродом в ее глазах.
Я вижу, как он смотрит на нее, но стараюсь не обращать на это внимание. Я всегда рядом с Оливией и он постоянно в поле моего зрения. Но это еще больше раздражает, ведь он только и ждет свой шанс. Оливия всегда смеется и говорит, что моя ревность абсолютно беспочвенна, но я знаю правду. Он так промахнулся с Амандой, ведь она нашла другого лучшего друга и парня в одном лице, а Чак остался ни с чем. Но здесь он не упустит возможность.
– Харрис, на выход. – Говорит полицейский, и я встаю.
Выхожу за ним молча и бросаю взгляд на моего сокамерника. Отличная идея посадить двух подравшихся людей в одну камеру на сутки. Честер не проронил ни слова до самого утра, и я был благодарен ему за это. Но утром он начал свой день с рассказа о своей сестре, которую бьет муж, извинялся и говорил, что всегда так реагирует на ссоры парня с девушкой. Даже предложил вечером выпить за его счет. Я согласился, только для того, чтобы он быстрее заткнулся.
Мне отдают мои вещи, телефон, часы, бумажник, ключи от авто, и я вспоминаю, что мой Додж остался около бара. А это значит, что мне придется тащиться домой пешком, или же искать такси. Накидываю джинсовку, выхожу из здания и вижу машину Оливии. Ну, конечно же я был прав, он все ей рассказал.
– Картер! – Восклицает она и бросается мне на шею. Потом отпускает, делает шаг назад и осматривает меня с ног до головы. А выгляжу я не очень. На лице щетина и пара ссадин, волосы всклокочены, костяшки на кулаках разбиты, джинсы порваны, майка в крови.
– Что произошло? – Спрашивает она, я вижу волнение в ее глазах.
– Можно я расскажу все после того, как приму душ? – Спрашиваю я.
– Конечно. Поехали, только завезем Чака домой. – Отвечает она и садится в машину.
– Какая неожиданность. – Говорю я, обращаясь к брату. Смотрю на его рубашку и ухмыляюсь.
– Привет. – Отвечает он. – Как ты?
– Если бы здесь не было тебя, было бы намного лучше. – Зло отвечаю я.
– Тогда тебе пришлось бы идти пешком. – Говорит он. – Ливи волновалась, пришлось ей рассказать.
До этого момента я думал, что выпустил свой гнев еще вчера, но сейчас я понимаю, что моя злость снова кипит во мне. И виной этому Чаки. Снова. Он словно специально выводит меня на эмоции, чтобы Оливия решила, что мы не подходим друг другу. Я сжимаю руки в кулаки, что приносит мне боль.
– И ты поспешил ей на помощь? – Говорю я. – Какой же ты молодец, Чаки.
Брат краснеет, его раздражает прозвище, которое я дал ему еще в школе, потому что я заставил его посмотреть тот фильм, и он запомнил свое прозвище, как сравнение с этой противной куклой.
– Картер, прекрати. – Вмешивается в разговор Оливия. – Лучше расскажи, что произошло.
– Я думал, ты уже в курсе. Я напился и подрался. Честер оказался нормальным парнем, просто полез ко мне не в то время.
Я откидываюсь на спинку заднего сидения и упираюсь коленями в сиденье брата.
Останавливаемся возле моего дома, я выхожу и говорю, обращаясь к брату:
– Дальше дойдешь пешком.
Чак прощается с моей девушкой и идет в сторону общежитий, а Оливия идет со мной.
Мы поднимаемся, и видим у моей двери сидящую на полу Стейси. Она сразу же встает, бросается мне на шею, и никакого внимания не обращает на стоящую рядом Оливию.
– Я так рада, что все в порядке. – Говорит она улыбаясь. Словно выиграла в лотерею. – Давай обработаем твои раны. Как ты после вчерашнего? Тому парню, действительно не следовало лезть в наш разговор, он виноват сам. Но я так переживала за тебя.
Стейси трещит без остановки, когда Оливия подает голос.
– Что здесь происходит? – Она обращается ко мне, и я, только хочу начать объяснять всю нелепость сложившейся ситуации, как Стейси вмешивается.
– А что, Карт тебе ничего не рассказал? Он подрался из-за меня. – Последнее предложение она произносит с особым удовольствием. Она победно смотрит на мою девушку, наслаждаясь своим триумфом.
Я вижу как округляются и без того, большие, голубые глаза Оливии, как она подбирает слова, чтобы сказать что-то в ответ, но не находит что сказать.
– Не говорил. – Отвечает она. – Я рада, что мы расставили все точки над и. – Говорит она, уже обращаясь ко мне. – На днях я уезжаю домой, на каникулы, а потом зайду за моими вещами. Оставшимися вещами.
Она разворачивается и идет к выходу в своем самом сексуальном платье, бордового цвета. Я бегу за ней.
– Подожди. Давай поговорим. Дай мне объясниться. – Говорю я, хватая ее за руку, но она освобождается от моей хватки и делает шаг назад.
– Мне уже все объяснили. – Отвечает она, садится в машину и уезжает.
Возвращаясь домой, вижу Стейси, которая победно улыбается.
– Пошла к черту. Чтобы я тебя больше никогда здесь не видел. – Говорю я. – Я тебе сказал все, еще вчера.
Открываю дверь и сильно хлопаю ей прямо перед своей бывшей девушкой. Теперь надо принять душ и подумать, как разгребать все то, что я натворил. И как назло у меня билет в Палм-Спрингс на завтрашнее утро, который нельзя отменить, ведь после моей вчерашней выходки мне предстоит встреча с родителями.
