Екатерина Мортус
Если с вами заговорит кот…
– Это ложь! – выкрикнул Уголек. – Он не имеет дара некромантии.
Аура судьи не менялась. Прозрачная, как вычищенное стекло, она не демонстрировала никаких колебаний.
– Она говорит правду.
– Его подставили. – Кот когтями впился в руку Ильи. – Они должны были провести тщательное расследование.
– Потому. – Голос судьи стал строгим. – Совет решил отправить заключенного на пожизненную работу на рудниках.
Студент облегченно выдохнул, но Уголек отреагировал иначе.
– Это хуже смерти. Пожизненное рабство.
– Приговор вступает в действие прямо сейчас. – Широкая рука ударила по трибуне.
Два стражника, звеня ключами, сняли кандалы, что приковывали Вилена к столбу, и нацепили новые, тяжелые на вид. Стараясь держаться гордо, пленник бросил на толпу презрительный взгляд и хотел что-то сказать, но толчок в спину заставил его двигаться к повозке с клеткой. Сейчас Илья заметил, что там были другие люди, настолько потерявшие свой облик, что их тела сливались с серыми подстилками, служившими временным ночлегом.
Люди, чем-то разочарованные, стали расходиться.
– Знал бы, что он встрял в такие неприятности, собрал бы армию, а не с тобой возился. – Уголек провожал взглядом повозку и людей, которые зачем-то шли следом.
– Не обвиняй меня в своих провалах, – ответил Илья.
– Мы дерзить стали? – Кот нервно ударил хвостом по камню. – Вынужден признать, что ты прав. Идем, я должен знать, какой именно рудник они выбрали.
Студент ощущал себя частью похоронной процессии. С единственным отличием – сопровождающих стражники пытались разогнать, лениво угрожая мечами и копьями.
Пыльна дорога оседала на одежде и обуви, делая когда-то белоснежные кроссовки жалким напоминанием ухоженной обуви. Илья не поддерживал их чистоту с момента, как попал сюда. Думая о том, как его свободное время было занято бесславными приключениями, он удивился, что за этот период не видел свое отражение. Даже мыслей не было найти зеркало.
День склонялся к вечеру. Розовая клякса растеклась по небу, провожая уставшее солнце и подготавливая полотно к россыпи звезд. Зеваки возвращались домой. Осталась горстка людей, среди которых было сложнее прятаться. Один из стражников с подозрением наблюдал за Ильей, хмуря брови. Студент хотел поинтересоваться, сколько идти до ближайшего рудника, но шорох в кустах привлек внимание. Уголек тоже это услышал и, прижав уши к голове, выгнул спину. Шипение привлекло людей, но они в темноте, в которой тонул лес, ничего не могли рассмотреть.
Илья видел два горящих глаза, как огромные рубины. Тяжелое дыхание выдавало затаившегося монстра.
– Бублик? – осторожно спросил студент.
– Меня зовут Арташ. Я – правая рука предводителя армии, которая служит ему и после смерти. – Упырь вышел из укрытия, протягивая руку. На когте болтался амулет. – Носи его, тогда мои братья и сестры тебя не тронут.
Илья принял подарок. Череп грызуна, из глазниц которого выглядывала змея, бугром выпирал из-под рубашки.
– Спасибо, – искренне поблагодарил студент, а потом добавил: – Спасибо, Арташ.
Звук имени заставил длинные уши пошевелиться. Ссутулившееся тело стало удаляться, поглощаемое тенью.
– Подожди! – Илья крикнул это раньше, чем выстроил молниеносный план у себя в голове. – У тебя есть армия, да?
– Чего ты хочешь? – Арташ сверкал глазами. – Крови?
– Нет. – Студент отрицательно покачал головой. – Освободите заключенного. Одного.
– Некроманта? – Упырь с шумом вдохнул. – Да, мы можем.
– Он не некромант! – Уголек зашипел. – Его подставили.
На его заявление никто не обратил внимания.
– Только его. – Снова уточнил Илья. – Других не надо. Я не знаю, за что их наказали, а выпускать маньяков на свободу не хочу. – Немного помолчав, он добавил: – И без жертв.
– Не обещаю. Потери могут быть с двух сторон.
Следовало принять непростое решение, но мертвый союзник помог с выбором.
– Все равно мы собирались на них напасть. Мы – естественные враги, сражающиеся множество лет.
Бросив взгляд на удаляющуюся процессию, Илья сказал:
– Хорошо.
Арташ растворился, как дымка. Листья шелестели, будто перешептывались, унося свои сплетни все дальше, в недра леса. Процессия под стук колес продолжала свой ход, не замечая сменившейся атмосферы, не понимая, что горн войны протрубил, бросая вызов всему живому. А потом стало тихо. И это чувство давило хуже сирены, вгрызаясь в мозг, как паразит, протачивая ходы и поедая самые вкусные кусочки.
Первый крик рассек воздух, как острый клинок. Тело, скорчившись, упало на землю. Зловоние забивалось в нос, вызывая приступ тошноты. Упыри, выталкиваемые чувство азарта, мести или охоты, посыпались с неба, как дождь. Рубя когтями, перекусывая зубами хрупкие сухожилия, они шли плотной стеной, подступая к клетке. Мертвые тоже падали под натиском вооруженных людей. Даже в большем количестве, чем живые.
– Тебе надо снять замок! – завопил Уголек. – Он, как и кандалы, магический.
Илья смотрел на бившиеся в ярости тела воинов и не решался сделать даже мизерный шаг. Одно неверное движение – и он погибнет.
– Быстрее! – поторапливал кот. – Они расчистили дорогу. Быстрее, не стой столбом.
Плохая физическая подготовка, онемение, что внезапно ударило в ноги, когда руки коснулись замка. С лязгом металлический «страж» подчинился и упал на землю. Решетка со скрипом отошла в сторону, открыв путь к свободе. Злой взгляд поприветствовал спасителя. Илья не сразу понял, что это предназначалось не ему. Вилен, оттолкнувшись от пола, прыгнул на студента, придавив его к земле. Над головой просвистел меч, рассекая темноту вспышкой и треском.
Руки в кандалах зависли нал лицом, требуя, чтобы запястья освободили от оков. Коснувшись пальцами замка, Илья услышал, как звенит цепь и, как змейка, сползает на землю. Вилен прокричал что-то на незнакомом языке, и вспышка света ослепила нападавшего. Стражник, закрывая лицо, выронил меч, и тут же получил толчок в грудь и удар цепью по голове.
Подняв спасителя рывком, пленник толкнул его в спину, избавляя от очередного удара. Следующие слова создали разряд, проходивший по пальцам, как тонкая паутина. Коснувшись лужи, в которой стоял нападавший, Вилен тут же отпрыгнул в сторону. Вспышка все-таки слегка задела, но это того стоило: стражник, задергавшись, упал на колени.
– Уходим. – Приказал хриплый голос.
Илья, стараясь придерживаться темпа беглеца, отставал. Уголек бежал наравне со своим другом, но никто из них не оглянулся, чтобы проверить отстал ли виновник побега. Звуки борьбы, теперь казавшиеся такими чужими, затихали, слегка озаряемые вспышками волшебных мечей.
Тяжело дыша, упираясь ладонями в колени, Илья остановился, чтобы перевести дыхание. Пересохшее горло ныло и требовало стакан воды.
«Если я отстану, то могу никогда не выбраться из этого мира».
Словно прочитав его мысли, Вилен остановился. Убирая грязные волосы назад, он хрипло засмеялся.
– Кажется, я должен поблагодарить тебя, – сказал певец. – Не думал, что неопытному магу удастся вытащить меня из клетки. Ты, наверное, некромант?
– Нет. – Илья выпрямился. – Помог упырю, а в обмен он оказал мне услугу.
– Вот как. – В голосе Вилена чувствовалось разочарование. – А я думал, что ты мертвыми умеешь управлять.
Студент сделал пару шагов навстречу, но певец попятился назад.
– Прошу, держи дистанцию. – Руки взмыли вверх, будто хотели создать стену. – Я не помню, когда последний раз мылся и менял одежду. Я сам себе противен, потому, пожалуйста, не приближайся.
Его аура не менялась. Он не лгал.
– Раз упыри возвращают долги, то и я обязан. Идем, у меня есть убежище в паре километров отсюда. О нем никто не знает. Вот там и поговорим.
– Как по заказу, – выпалил Илья.
В ответ его одарили вымученной улыбкой.
– У меня их много, очень много. Никогда не знаешь, где придется прятаться.
И снова он не лгал.
Домик, наспех собранный из кирпича, зарос плющом и мхом, что только было на руку его владельцу. Скрытый от посторонних глаз, его можно было найти, если знаешь, где искать.
Вилен держал в своем убежище продукты, которые могли храниться несколько месяцев, а то и долгие годы. В основном тут были местные лепешки, диковинные овощи и что-то похожее на консервы. Илья от еды отказался. Сердце только-только утихомирилось и перестало биться, как пойманная птица. Ноги гудели, а на спине ощущались новые синяки.
Певец, не стесняясь присутствующих, скинул с себя одежду, и затолкал в угол, как что-то ненавистное и мерзкое. Проступающие кости сквозь тонкую кожу, выглядели, как бугорки демонического существа. Можно было сосчитать каждый позвонок, даже не приближаясь к изувеченному телу. Покрытое шрамами, ожогами и какими-то пятнами, оно никак не ассоциировалось с человеком.
– Что ты за существо?
– Я? – Вилен выпрямился, рассматривая в руках банку, исписанную неизвестными словами. – Человек. Когда-то давно пришел из нашего с тобой общего мира. И на множество лет застрял тут.
– Как ты понял, что мы…
– Их два. Наш и этот. Другие, если и есть, не доказаны.
– Как давно ты тут? Ты выглядишь… – Илья замолчал. – Лет на двадцать пять.
Вилен хмыкнул.
– Подожди, пойду и смою грязь. Может, прибавлю пару лет. Или скину. Но в какой-то степени ты прав: мне двадцать пять. Было, когда я сюда пришел. С тех пор прошло около ста семидесяти лет, если считать по местному времени.
– У нас сейчас…
– Стоп. Я не хочу знать. Не говори о том, о чем не просили.
Аура не менялась.
– Пока я буду приводить себя в порядок, можешь порыться в моих вещах. Конечно, одежда могла провонять сыростью, но, может быть, что-нибудь себе найдешь. – Вилен бросил изучающий взгляд. – Возможно, даже по размеру.
Уголек, хоть и назвал Илью «тощим, как крыса», парень на самом деле таким не был. Полнота ушла, но худым сложно было его назвать.
– Так ты – некромант?
Вопрос вызвал ухмылку, но ответ на ауру не повлиял.
– Пытаюсь им стать. Осваиваю, как и все другие искусства. Как оказалось, любая возня с мертвыми тут запрещена, кроме захоронения. Но меня это не остановит.
– Время идет, а мальчишка не меняется, – прокомментировал Уголек. – Я должен был догадаться, что он свяжется с темной магией.
– Так всему можно обучиться?
– Лучше задавай вопросы Вилену. Я всего лишь кот.
День за днем, неделя за неделей. Так пролетел месяц. Хижина в лесу сменилась подвалом в городе, а потом пришлось переехать в домик у реки. Илья несколько раз напоминал, что ему не помешало бы вернуться домой. Он уже начинал скучать по мобильному телефону, компьютеру и всех благ цивилизации. Вилен, вцепившись в него, как хищник в добычу, не желал отпускать. Болтливый, рассказывающий о разных магических трюках и заклинаниях, которые доступны в основном магам, он попутно пытался узнать, каким даром наделен Илья. Студент не желал отвечать на этот вопрос, но догадывался, что именно по этой причине его тут держат.
Уголек исчезал на несколько дней, иногда возвращался с новостями о том, что листовки с корявым изображением Вилена продолжают распространять, с каждым днем обещая все большую награду. Это вызывало у певца приступ смеха или ярости, которую он гасил, уничтожая все, что попадалось под руки. Один раз даже задел Илью, оставив на его щеке след от ожога.
– Ты его плохо знаешь, но истерики он умеет закатывать. – Уголек старался держаться в стороне, не пытаясь даже успокоить друга.
Студент один раз попробовал, но его наградили пощечиной. Больше он не пытался. Искренние извинения за каждый устроенный концерт для единственного зрителя пробуждали в голове мысли об одиночестве. Эту идею подпитывали навязанные диалоги, к которым Илья не привык. Постепенно смягчаясь, студент начал отвечать на вопросы и задавать свои. Развернутые ответы не сопровождались запахом мускуса и болотной аурой. Казалось, что все это осталось позади. Чувство, что его насильно пленили, отошло на задний план, уступив место жалости и доверию к истеричному и одинокому человеку, который пытается найти единомышленников. Болотная дымка появилась один раз, когда Вилен сказал, что все хорошо, но, кроме специфичного цвета, напряжение выдавали искусанные губы и сгорбленная спина.
