Екатерина Маркмирова
Падший. Вопреки
– Дитя сумасшедшей богини, приветствую тебя! – проговорил демиург, приближаясь ко мне вальяжной походкой, будто здесь цветочное, а не смертельное поле.
– Всемогущий Алиандр, приветствую, – устало поздоровалась я, не обращая внимания на его сарказм.
Мне и самой стало казаться, что я сошла с ума, а всё происходящее – игры моего больного рассудка. И это было бы лучшим вариантом развития событий, нежели все эти ужасы, что творились вокруг.
– Посмотри, Рейнхара, к чему привело твоё сопротивление, – произнёс Алиандр, очерчивая рукой круг в пространстве.
– О чём Вы говорите, Создатель? – не поняла я.
– О моём предупреждении и драконе, которого я даровал тебе, – речь Алиандра была спокойной, будто сказка на ночь и острой, словно стрела в моё сердце. – Ты должна уничтожить Падшего Ангела.
– Ни за что! – прорычала я, наконец-то понимая, к чему он клонил.
«Нет. Никогда. Ни за что!» – ответило моё сердце.
– Разве он не растоптал твои чувства? – жестокий бог резал по едва затянувшейся ране.
– Это мои проблемы! – ответила я грубее, чем следовало. Но сейчас точно не время соблюдать правила.
– У тебя странная любовь, нездоровая. Как можно любить того, кто предал? – насмешливо спросил он.
– Перестаньте, я скорее себя лишу жизни, чем его! – выпалила я и, как не прискорбно, поняла, что мои слова – чистая правда. Я давно проиграла, полюбив Джордана всей душой. Зачем бог это опять продолжал?
– А ты посмотри! Глянь на этих несчастных магов, – Алиандр обвёл рукой пространство.
– Они убийцы! – возмутилась я.
«Он что, не понимает? Понимает, конечно, но продолжает настаивать на своём».
– О, нет. Они не убийцы. Давай подойдём к ним ближе, – предложил Создатель.
Не сделав и шага, я в один момент оказалась в искрящемся кругу вместе с Алиандром.
– А теперь приглядись к ним повнимательнее, – потребовал он.
Мне непонятно, что он хотел от меня, но я медленно перевела взгляд на предателей. Их застывшие лица искажены гримасой ярости, обезображивая до отвращения.
– Я вижу в их глазах только злость, – ответила я Алиандру.
– А теперь вот так, – на этих словах бог щёлкнул пальцами и тела магов стали практически прозрачными.
– Что это? Это тоже тени? – ахнула я от увиденного зрелища.
Внутри каждого из магов были тени, такие же, которые налетели на нас с Джорданом, когда мы только вошли в ворота дворца.
– Увидела? – Я кивнула. – Это тьма. Тьма Мироздания из-за нарушенного баланса. Сначала проявился фантом, которого ты назвала другом. Он был словно маленькая трещинка на поверхности земли. По мере того, как он обретал плотность, сливаясь с сознанием Падшего Ангела, трещина увеличивалась, разрывая пространство. Тьма Мироздания вышла на поверхность. Ты должна решить, что делать, Рейнхара. – Речи Алиандра звучали жестоким приговором. – Мир нужно очистить от Тьмы, залатать раны, принеся жертву.
–Почему именно я? Почему Вы сами этого не сделаете? – всхлипнула я. Сейчас мне снова стало страшно.
– Твой глупый альтруизм восхищает меня. Но сам я не могу это сделать. Если я проиграю Каллистрате, то проиграет весь Карстак, – заговорил он со мной, как с ребёнком.
Алиандр снова щёлкнул пальцами, и тени разлетелись, подобно чёрным капелькам росы, и впитались в землю.
– Это только начало, Рейнхара, – предупредил бог и его образ рассыпался на тысячу золотистых искр.
Электрический круг резко погас, кровля крыши перестала полыхать. Маги словно очнулись ото сна, в недоумении глядя друг на друга, но, тем не менее, опускались на одно колено, произнося в унисон клятву верности. Царал вернул себе человеческий образ, понимая, что агония борьбы схлынула.
А что делать мне? Кого винить в случившемся – Мироздание или себя?
Кровавая одежда на мне давно высохла, но меня всё равно колотила дрожь. Так бывает, когда спадает шоковое состояние и приходит осознание случившегося в полной мере.
Кратор с одним из магов повёл Эдриана в темницу. Остальные маги приступили к «уборке территории». Я подошла к дракону и прижалась к его тёплому телу, чтобы успокоиться и избавиться от дрожи. Со стороны ворот показался знакомый силуэт Джордана в его привычном образе. Меня царапнуло странное чувство, неестественное и непонятное. Я видела в нём Архаэля–Джея, с которого сняла маску. Что-то неуловимое изменилось во внешности Джордана, делая его похожим и на Падшего Ангела, и на себя одновременно. По всей видимости, у меня и впрямь эмоциональное расстройство.
Джордан поставил на землю кристалл, по размерам немного меньше, чем родовой кристалл Нордов, произнёс незнакомые слова заклинания и сделал несколько пассов руками. Кристалл вспыхнул и с разных сторон территории дворца открылись порталы, из которых выходили люди.
Отойдя от Шторма, я поспешила в сторону Джордана. Он повернулся ко мне.
– Рейни, по портальным браслетам прибыли маги-целители – бывшие студенты Академии Всесилия. Они будут искать выживших и тех, кому нужна помощь. Моя стража в городе уже приступила к наведению порядка, – быстро объяснил Джордан, а потом стал оглядываться по сторонам и в недоумении спросил: – Рейни, что произошло за время моего отсутствия?
– Тёмные сущности были в магах, и они руководили нападениями. – Я снова не выдержала и всхлипнула, не отказываясь от успокоительных объятий Джордана, в которые он поспешил заключить меня.
Царал подошёл к нам, бросая неодобрительные взгляды. Опомнившись, я отпрянула от Джордана и обратилась к Кратору:
– Царал, спасибо огромное за оказанную поддержку, я не забуду этого, – искренне поблагодарила я мужчину.
– Рейни, я жду тебя в гости в ближайшее время, и ты расскажешь мне, что произошло. Я почувствовал, что мой разум, словно кто-то заморозил. И отказ на приглашение не принимается. – Испепеляя взглядом Джордана, Царал практически приказал мне и, не дожидаясь ответа, обернулся шаркаром, взмывая к небу.
Алиандр сказал, что это начало. Страшно ли мне? До жути! Но я что-нибудь придумаю, обязательно придумаю! А сейчас я хочу лишь одного – предаться своей скорби, похоронить и оплакать родителей. Эта очень долгая и чёрная ночь унесла много жизней.
Глава 5 Последствия чёрной ночи
Джордан
Когда ты рушишь чужое, созданное не твоими руками, ты упиваешься своей беспринципной сутью и насмехаешься над участью проигравших. Ирония моей новой жизни заключалась в том, что я сам отдал половину этой человеческой жизни на то, чтобы создать новое и лучшее. Нет, меня не мучала совесть прошлого, но разрывало от желания уничтожить тех, кто посмел претендовать на моё. И сейчас моё – это Рейнхара. Вот он я, Архаэль – изгнанный Ангел, решивший, что всесилен и всемогущ, направляя Армию Тьмы на маленький Мир – Мир моей сестры, неповинной в моих страданиях. Мой отец придумал отличное наказание для своего ребёнка: он не поставил меня в угол, а усадил за стол, полный вкуснейших угощений, и когда потянулся к ним, мне отрубили руки и заклеили рот.
***
Лекари успели спасти от смерти многих пострадавших магов, но жертв всё равно оказалось больше. Помимо родителей Рейни, погибли ещё двадцать магов-соратников Дориана, стражники и ни в чём не повинные прислужники. Аарона Халлса тоже нашли мёртвым во дворце. Меня не покидало чувство, что тёмная материя специально нанесла первый удар по родителям Рейни, словно именно её хотели наказать больше всего.
Церемония прощания с жертвами проходила вдоль каменистого побережья Фаурина. Океан безмятежно принял почти сотню погребальных костров в свой дом. Моё сердце разрывалось от боли моей малышки во время похорон её родителей, ведь я не в силах что-либо изменить. Нет, мне не жаль мёртвых. Моя тёмная суть не изменила своё отношение к круговороту человеческих душ, ведь это естественный жизненный цикл. Страдали не ушедшие, а те, кто остались, оплакивая невосполнимую потерю. Во мне лишь недавно начали теплиться человеческие чувства, но это не означало, что меня сильно трогала чужая боль. Единственная боль, которая словно адово пламя сжигала изнутри – это её боль, хотя я сам источник её страданий.
Рейни превратилась в бесцветную тень самой себя. Она, словно оживший мертвец, безэмоционально контролировала восстановление города и ближайших пострадавших поселений, распоряжаясь казной, выделяла помощь семьям погибших. Со мной разговаривала, на мои вопросы отвечая односложно: «Да», «Нет», «Не знаю». А в остальное время она садилась на Шторма и улетала на поиски Дориана, хотя этим и так занималась вся стража и Старксиса, и Париссандра. Но благодаря этой усиленной защите, я практически не получал зов помощи и мне не на ком было выместить свою злость.
Как мне поговорить с ней? Как заставить разговаривать со мной? Я продолжал сидеть на короткой цепи, на которую меня посадила она, но позабыла об этом. Но я не в силах снять с себя этот ошейник, хотя его шипы чересчур сильно впивались в шею и мешали дышать.
Рейнхара
Ранним утром, приоткрыв один глаз, я наблюдала за упрямым солнечным лучиком, проникшим через маленькое отверстие между двух плотных парчовых штор тёмно-зелёного цвета. Лёгкий ветерок из приоткрытой створки окна слегка всколыхнул ткань, и тёплый лучик скользнул по моей руке. Я приоткрыла второй глаз и потянулась на кровати, вдохнув полной грудью, наверное, впервые за последние дни. Отбросив одеяло, я столкнула его ногами в сторону, спустилась с кровати и подошла к окну. Раздвинув шторы, я снова впускала яркий свет в свой мир. Жизнь продолжается.
После негромкого стука в дверь, в мои покои вошли две миниатюрные прислужницы Рина и Кора. Девушек-маралок в услужение мне выбирал Джордан, лично проверив на детекторе опасности их намерения. Он и всех придворных служащих выбирал сам, пока я занималась похоронами родителей и поиском Дориана. Регент из меня паршивый, к сожалению. Но и Эдриана я не могла выпустить, поставив под сомнение свои права.
Прошла неделя с той длинной ночи, сначала бессонной в Царксе, а потом печальной здесь, в столице. Боль потери немного притупилась, и пришло понимание того, насколько всё в нашей жизни относительно, и то, что угол зрения – вещь, не имеющая абсолютной точности, а лишь приблизительные значения. Я видела всё, что делал Джордан, чувствовала его помощь, но не могла преодолеть себя.
«Как поверить? Как довериться?»
Не прекращая, я прокручивала в голове мысли о том, что его забота лишь из-за престола. В ушах звучал голос Сары, зачитывающей его оскорбительные записи обо мне, его сокрушительная исповедь о том, что он вообще не способен чувствовать и им движет одно желание – получить трон. Наверное, поэтому он приходил ко мне в образе Джея, а потом играл новую роль неприступного Джордана Старкса. Да я только и делала, что перематывала в голове встречи с Джеем, воссоздавала хронологию последних событий.
Как он смог находиться рядом со мной в доме Джордана и смотреть на себя спящего? От попытки вдумываться в суть темной личности Джея, мой разум закипал. Лучше не думать об этом вовсе.
Поиски Дориана приводили меня к сильнейшим оракулам и астралам Париссандра. При помощи астралов я несколько раз пыталась связаться с родителями и попросить у них прощения. Но те лишь разводили руками, говоря, что высшие силы не дали разрешения на связь с умершими. В чём тогда сила этих медиумов? Как они вообще учились в Академии Всесилия?
То же самое можно сказать и про оракулов. Трое провидцев с разных концов Париссандра начинали захлёбываться кровью, пытаясь узнать местонахождение Дориана, а потом все трое, как один, падали в обморок, а приходя в себя, пели одинаковую отговорку: «Высшие силы не позволяют вмешиваться». Удобная фраза. Наверное, в Академии они экзамены сдавали на «отлично», ведь можно просто взять и свалить все неудачи на божественные запреты. Зачем мне тогда эта Академия? Конечно, тут и со своими убеждениями можно поспорить, ведь Феруарто многому меня научил, но всё же не всему, ведь я недолго была студенткой.
Рина наконец-то закончила с моей причёской. Она по обыкновению заплела мне какую-то сложную косу, а Кора подготовила одежду и умело нанесла макияж. Надев чёрную блузку с изящной брошкой в виде белой орхидеи и брюки кремового цвета, я обула аккуратные туфельки и спустилась в холл, где меня встретил Элиот Робертс, заменивший погибшего секретаря. Мистер Робертс – друг моего отца-дяди Питера Штерна, сильный маг Воздуха. Он и его жена Рита Робертс – одни из немногих выживших, кто всегда стоял на стороне Дориана. После нападения его чёрные волосы заметно поседели, и взгляд серых глаз не скрывал грусть. Джордан назначил Элиота решать текущие вопросы, в которых я сама с трудом разбиралась.
Я во всём разбиралась с трудом и по сути являлась марионеткой. Страной правил Джордан и все это понимали. Лишь его влиятельное положение удерживало Париссандр от бунта. Его мечта, можно сказать, сбылась – вражда между братьями привела к тому, что власть целиком в его руках. Но это временно! Я найду Дориана, чего бы мне это не стоило, и уйду в сторону!
– Ваше Величество, нужно подписать несколько приказов, – сдержанно начал секретарь. А у меня «Ваше Величество» каждый раз вызывало оскомину на зубах.
– Рейнхара, мистер Робертс, Рейнхара, – напомнила я упрямцу свою просьбу называть меня по имени.
– Не положено, Ваше Величество. Приказы в кабинете короля, – отрапортовал мужчина, провожая меня в роскошную банкетную залу к аккуратно сервированному столу с королевским завтраком.
Наспех заглотив бутерброд с ветчиной и сыром, пару яблочных долек из фруктового ассорти, я запила всё это чашечкой горького кофе, и отправилась в кабинет. Открыв двери, я в раздумьях прошла к столу из птерокарпуса и не сразу заметила букет белых роз в красивой вазе. Я подошла к нему ближе и вдохнула приятный аромат. Обнаружив записку, почувствовала лёгкое волнение, но как оказалось, напрасно. Букет не от того, о ком я подумала…
«Ваше Величество, выражаю Вам своё почтение и желаю прекрасного дня. Валентино Браун», – было написано в записке. Валентино Браун являлся наместником Рутера – торгового города, соседствующего с Фаурином. Сорокалетний полноватый мужчина уже два дня назад выразил своё желание взять меня в жёны, дескать, он завидный холостяк, а государству нужна крепкая мужская рука, ведь неизвестно, вернётся ли Дориан Норд Париссандрийский. И таких наместников в течение траурной недели было несколько. Наивные.
Паломничество началось сразу же после газетных публикаций о том, что произошло в столице. Желтоватые тонкие листы бумаги пестрили статьями, где зачастую обсуждался мой внешний вид, полёты на драконе и, с особой тщательностью обмусоливались мои кости и моих настоящих родителей. Меня абсолютно не тронули публикации с заголовками: «Скандал века» и «Королева-регент – самозванка на драконе». Я поступала просто: надевала свою обычную одежду, садилась на Шторма и улетала на поиски Дориана. Дракон рассказывал мне последние дворцовые сплетни. Как оказалось, многие, особенно прислуга, воспринимали моего фамильяра, как глухонемую огромную рептилию, что для меня оказалось очень удобным. Поэтому я знала, что Джордан Старкс закрыл навсегда самые «языкастые» печатные издательства. Наместникам тактично запретили посещать королеву-регента по негосударственным делам в ультимативной форме. Опять же, кто запретил? Верно – Джордан Старкс. Он действовал очень тонко, практически незаметно. За последнюю неделю мы, наверное, и пары слов друг другу не сказали. Каждый раз, натыкаясь на его хмурый ледяной взгляд, мне хотелось залезть подальше в свою скорлупу. Он будто без слов, лишь глазами говорил мне: «Ты сама полезла на рожон, заняла трон, а теперь расхлёбывай!»
Хуже всего мне бывало в те моменты, когда в размышления вклинивались угрозы Алиандра, в прах разрушая мои принципы, и всё моё естество требовало, чтобы я посылала к демонам свои обоснованные страхи, осуществляя лишь одно желание – вцепиться изо всех сил в любимого, снова чувствовать вкус его поцелуев, принимать нежные объятия, терять голову от чувственных слов и тонуть в омуте его небесно-голубых глаз. Но, между нами стояло большое и жирное НО.
Я молюсь, чтобы Дориан нашёлся живым, и не успокоюсь, пока не найду его, потому что это не мой трон. Только не имея ничего за своими плечами, я смогу поверить в то, что Джордану нужна именно я.
Приказы, приказы, приказы. Я внимательно вчитывалась в каждый лист. Подписала все пять, кроме шестого, в котором должна поставить гербовую печать и свою же подпись, соглашаясь с тем, что Рейнхары Штерн больше не существует, а появилась Рейнхара Норд Париссандрийская. Элиот упрямо подсовывал мне эту бумагу, а я упрямо рвала её на клочки и выбрасывала в мусорное ведро. Я желала продолжить свою жизнь под фамилией Штерн. Держу пари, завтра я снова услышу нравоучения от секретаря, что это недопустимо, родовой кристалл подтвердил моё право. А мне стыдно перед родителями, я словно предательница, хотя ко дворцу меня привела именно жажда мести за них.
Проведя в кабинете короля положенный час, а это время, которое я честно отбываю в качестве регента, чтобы меня совесть не мучила, я вернула ценный увесистый фолиант «Права и обязанности парисов» на полку высокого книжного шкафа и с лёгким сердцем поторопилась в свои покои, чтобы переодеться в удобную для полёта на Шторме одежду. Шагая по длинному коридору вдоль стен, увешанных портретами Нордов всех поколений, упорно игнорируемые мной, я услышала топот бегущих ног, а потом оклик Коры:
– Ваше Величество, простите! Ваше Величество, но для Вас посыльный принёс важное послание. Просили передать лично в руки. Вот, – прислужница протянула мне конверт с очень знакомым почерком. Эти своеобразно изогнутые буквы точно принадлежат Люси, хотя отправитель не указан.
Поблагодарив Кору, я забрала письмо и чуть ли не бегом направилась к себе. Закрыла дверь на защёлку и быстро разорвала конверт, вытаскивая вчетверо сложенный лист.
«Подруга, надеюсь, это письмо читаешь именно ты. Пришлось приложить максимум усилий, чтобы оно дошло к тебе, сама знаешь, что посещать Париссандр вампирам нельзя, да ещё и с визитом к королеве-регенту. Что тут сказать – я в шоке! Мне безумно хочется узнать все подробности, но в Тарлионе нет ни одной статьи о перевороте. Мы гостили пару дней в Царксе у Юна Гонгю – друга Деймона и доверенного лица Кратора Малфа. От Юна и узнали о тебе. Подруга, прими наши с Деймоном искренние соболезнования. Мне так жаль… Царал сейчас тоже скорбит. По возвращении из Париссандра он узнал, что его матери, Селесты Малф, не стало. Мистер Гонгю что-то о духе рассказывал, но я ничего не поняла. Рейни, если сможешь посетить Тарлион, я буду очень счастлива! Адрес помнишь. Крепись, ты у меня сильная, я знаю».
Прочитав письмо, я так и осела на пол. Боги, как же стыдно! Царал оказал помощь, когда она была нужна мне, а я даже не соизволила посетить его, хотя он просил.
«Так, поиски Дориана на сегодня отменяются, мне нужно срочно попасть в Царкс!»
Мы вряд ли пройдём со Штормом через портал над океаном, увы, придётся через Старксис. А регенту туда можно добраться только на вектуре, значит…
Мигом я переоделась в удобную одежду, схватила документальную карту Рейнхары Штерн и, никого не предупреждая, незаметно пробралась к Шторму, чтобы Элиот не задавал вопросов. Не хотелось ему врать, он хороший. По пути я рассказала фамильяру о своём плане тайно проникнуть к порталу без пафоса и официоза, не привлекая лишний раз внимание.
Шторм приземлился, придавив несколько кустарников своими лапами, недалеко от врат Старксиса, как раз в том лесу, где я пряталась от бандитов, а Джей впервые спас меня. В голове скользнула мысль, что нужно всё же поговорить с Джорданом на эту тему, дать ему возможность объясниться… Если он захочет, конечно. Я встряхнула головой, выветривая неприятные чувства, бередящие душу.
При виде безупречных огромных кованых врат с двумя лиственными деревьями по бокам, за которыми прятался город моих разбитых надежд и несбывшихся желаний, я набрала в лёгкие воздух и нацепила маску уверенности.
Стражники оглядели меня с ног до головы. О чём-то пошептались между собой и один, с длинной бородой и большим носом, спросил:
– Штерн? Тёзка ведь? Ты же не та самая? – Видно было, как они боялись оконфузиться. Вроде, данные имени совпадали, но внешний облик обычной девчонки в спортивной одежде далёк от их представления о королевских особах.
– Не, я не та. Она – во-о-он там, – сказала я на манер простолюдинки и указала пальцем вверх. – А я просто тёзка. Просто удачное совпадение, тем более, что она-то, уже, наверняка, Норд.
– А-а-а, ну да, точно! – Плечи мужчин сразу расслабились и интерес ко мне явно пропал.
Быстро пройдя сине-зелёный круг пост-контроля, я пожелала им отличного дня, надвинула посильнее на глаза козырёк своего объёмного кепи и направилась в сторону городского управления со стационарным порталом. Чтобы не встретить знакомых, я старалась идти очень быстро и довольно скоро запарилась в костюме. В отличие от Фаурина, в Старксисе осень решила не наступать, в небе светило яркое солнце, согревая своими лучами пернатых жителей, и сильно надоедало местным обитателям – представителям трёх рас. Зато в Царксе в это время уже прохладно.
Мой путь пролегал через улицу с видом на храм богини. Её величественный колосс высился над округой, надменно взирая на этот город. И тем не менее, запах волшебства всё равно витал здесь, очаровывая и окутывая своей потрясающей аурой, наверное, потому что он наполнен ИМ. Даже брошенная мной Академия, мимо которой я сейчас быстро прошмыгнула, не вызывала такой сильной тоски, сжимающей грудную клетку.
Подойдя к административному зданию, я открыла высокую деревянную дверь и прошла к стражникам, курирующим портальные перемещения. Нараспев рассказав им ту же сказку, что и на главных вратах города, я оплатила переход, с улыбкой поблагодарила их и пожелала отличного дня.
Светящееся прямоугольное окно вспыхнуло, открыв путь через небольшой тоннель, ведущий к раздвоенному дереву, сквозь который виднелся выход в Царкс. Я похвалила себя за то, что всё ловко провернула и могла так же завтра попробовать попасть в Тарлион к Люси. Приблизившись к дереву, я чуть не взвизгнула от того, что кто-то резко схватил меня за руку, а рот накрыла большая ладонь в кожаной перчатке. От неожиданности я выпустила столп молний, но они остались в тоннеле. Запах пепла ударил в нос, а через мгновение глаза ослепил яркий солнечный свет, льющийся из окна моей комнаты во дворце. Положение моего тела сравнялось с горизонтом из-за того, что Джей, перевоплотившись в Джордана, толкнул меня на кровать. Я попыталась встать, но он грозовой чёрной тучей навис надо мной, замораживая ледяной бурей своих глаз.
– Какого демона?! Что ты там делала?! – сквозь зубы прошипел он.
– Какого демона, Вы, Ваше Превосходительство, ведёте себя так со мной?! Вы забываетесь! – В такой же грубой форме попыталась вразумить я его. Отползла к другому краю кровати и слезла на пол, чтобы наконец-то ощущать твёрдую поверхность под ногами.
– Забываюсь? Назвалась регентом – заруби на своём носу, что ты не можешь делать всё, что тебе вздумается, Ваше Величество! – он желчно выплюнул последние два слова. – Что ты забыла в Царксе?
– Вас это не касается! – Меня переполняло бешенство.
Какое право он имел так вести себя со мной? По телу пробежала волна горячих импульсов, а сердце заклокотало в области горла. Мы сцепились в боевом танце наших глаз, ещё немного и воздух наполнится искрами нашего напряжения.
– Да? Не касается? А может не стоило тебя тащить к родителям? Так бы и продолжала гостить во дворце Царала. Помешал тебе? Или ты собиралась выйти за него замуж?! – Его глаза презрительно сузились, словно перед ним стояла не я, а что-то отвратительное.
Он выкрикивал оскорбительные слова, а во мне поднимался ураган жгучей обиды. Меня всю затрясло от злости и в голову не пришло ничего другого, как тоже сделать ему больно.
– А что, ты из-за трона печёшься? Не оставляешь надежды править Париссандром? Так ты итак им правишь! Мало тебе? Я тебе вручила в руки все карты! Можешь не благодарить!
Несколько секунд тянулись целую вечность, мы мерились полыхающими взглядами, пока Джордан не сменил облик и не растворился, оставляя запах пепла. Не успела я выдохнуть, как через миг он появился снова, схватил меня за руку и вернул в портальный тоннель.
– Беги! Хочешь к нему – вперёд! Только приведи себя в порядок! – Я уставилась на него, не понимая, что со мной не так, пока не увидела на его ладонях две большие водяные сферы. Он обрушил их противным холодным потоком на мою голову. – Беги! Только макияж поправь, он у тебя потёк, – процедил он, кривя губы, и исчез.
– Он просто взял и оставил меня здесь?! В таком виде?! – спросила я пустоту.
Первое моё желание было – дать волю чувствам и разреветься, но я сдержалась. Уверенно и неторопливо я просушила себя и одежду воздушными потоками, благо желающих пройти через портал не было, подняла с пола своё упавшее кепи и вышла обратно в Старксис, гордо приподняв подбородок.
– О, мисс, Вы так быстро! – встрепенулся страж, не ожидая моего скорого возвращения.
Пробубнив в ответ что-то невнятное, я поспешила убраться подальше от этого города. Весь обратный путь я мысленно выливала на этого лживого градоправителя всевозможные ругательства:
«Чопорный гад! Зараза! Демонов мерзавец!»
Как он вообще узнал о моём местонахождении?! На мне сейчас нет ни одного выслеживающего альбастраинового украшения! Шторма не могли заметить, он находится достаточно далеко от врат. Никаких версий, кроме той, где стражники всё же не поверили моей сказке и доложили ему.
«Зараза такая! Почему он ведёт себя так, словно это я поступила с ним подло, а не наоборот! Это он должен был просить прощения! А он… Да чтоб его!»
Так я и шла, бездумно, как по магнавигатору вектуров, в сторону ворот пока меня не схватила за плечо чья-то рука. Первая мысль была, что это опять Джордан и я, разворачиваясь к нему, заготовила ладонь для хлёсткой пощёчины. Как замечательно, что у ректора Пульсиля такая быстрая реакция. Он перехватил мою руку и щёлкнул пальцами.
– Успел! Теперь мы под иллюзией. Рейнхара, ты вся светишься, в прямом смысле слова. У тебя снова неконтролируемые вспышки стихии? Быстро, вдох-выдох, – попросил Феруарто, взяв мои ладони в свои, пока я, глотая воздух, пыталась осмыслить происходящее.
Я перевела взгляд на свои руки. Ох! Вены пульсировали электрическим током. Почему этот Падший так действовал на меня? Ну что тут скажешь? Как я не сдерживала я себя, а волю чувствам в итоге дала на плече у рыжего ректора.
– О, Ваше Величество, кто тебя расстроил? Ну-ка, идём со мной, – заговорив в ласково-приказном порядке, Пульсиль повёл меня в ресторан, около которого мы стояли.
Феруарто выбрал столик, уютно расположившийся в приличном отдалении от остальных. Мужчина заказал для меня кофе и протянул платок, чтобы я утёрла с глаз свои проступившие эмоции, которые не позволяли мне разглядеть ни красоту внутренней обстановки ресторана, ни гостей в нём.
– Всё, я в порядке, спасибо большое! – шмыгнув носом, ответила я ректору, глядя во взволнованные тёмно-синие глаза.
– Рейни, неужели ты здесь, чтобы снова учиться? – В его интонации не было сарказма. Я вернула ему влажный белый платок, и он спрятал его в нагрудный карман своего дорогого синего пиджака в светлую клетку. Ректор всегда умел найти верный подход хоть к человеку, хоть к дракону.
– Нет, мистер Пульсиль. Вы это и сами знаете. – Спрятав глаза в чашке, я притворилась, что внимательно рассматриваю её содержимое.
– Рейни… Можно тебя так называть? Или всё же по титулу? – Получив моё согласие, ректор продолжил: – Не сейчас, конечно же. Сам понимаю, что пока короля нет, ты не сможешь. А потом… Я прошу прощения за поступок моей дочери. Знаешь, женская ревность порой заставляет совершать ошибки, а любовь вообще толкает на безумные вещи. Я никого не оправдываю, к тому же Сара покинула Старксис.
– Его Превосходительство сообщил мне об этом. Мистер Пульсиль, может это прозвучит слишком высокопарно, но я благодарна ей за правду. Жить во лжи намного хуже, – искренне заверила я мужчину.
Феруарто сделал облегчённый выдох, и я непроизвольно повторила за ним, чем вызвала тёплую улыбку на холёном, слегка веснушчатом лице. Я уважала ректора за его справедливость и честность. Он не стал относиться ко мне хуже, после того как Джордан бросил его дочь из-за меня. Мне импонировала его искренняя преданность делу. Не изменится ли моё мнение в конце нашего разговора?
– Вообще, Рейнхара, наша встреча – либо чудесное совпадение, либо богиня услышала мои желания. – Мне не понравился чересчур хитрый блеск его глаз, и улыбка стала уж о-о-очень располагающей. Ректор – мастер по расположению к себе. – Мистер Робертс игнорирует мои послания с просьбами об аудиенции, а Его Превосходительство лишь разводит руками. Я собирался завтра без прошений выехать в Фаурин во дворец.
Ректор издалека начал о том, как ему жалко терять время на дорогу, потому что Норды испокон веков твёрдо стояли в своём решении о запрете порталов на территории Париссандра. Я согласна с Феруарто, что это очень экономило бы время. Связные браслеты и те использовались лишь последние два десятка лет. Поэтому ректор ценил свою работу в Старксисе из-за очень современных взглядов и активных дипломатических отношений. И вот меня плавно подвели к цели желаемого визита.
– Рейни, ты же знаешь, что в эту субботу состоится «Василиск» – праздник в честь дня образования Академии Всесилия. Это, прежде всего дипломатич…
– Вы издеваетесь?! – я резко перебила ректора, чуть не поперхнувшись своим напитком. – Какой праздник?! В Париссандре траур по погибшим! Король не найден! Вы в своём уме?! Естественно, что Элиот не давал Вам разрешения на эту беседу! – Да я чуть не выплеснула на ректора остатки кофе.
– Рейни, послушай…
– Не собираюсь! Я своих родителей похоронила! Неделя! Прошла лишь неделя! А Вы устраиваете «танцы на пепелище»! А как же студенты, чьи родители погибли? – внезапно я запнулась, сообразив. – А Его Превосходительство, выходит, дал на это разрешение?
Ректор почесал свою огненную шевелюру, пока я прожигала его взглядом. Красноречивая заминка с ответом сказала мне всё.
– Какого демона, мистер Пульсиль?! – Я почувствовала, как гнев вновь закипал во мне.
– Ваше Величество, – ректор вдруг начал с титула, – Вы регент этого государства, а не маленькая взбалмошная девочка. Вы выбрали эту дорогу, обратного пути, увы, нет. Если Вы только не поддадитесь ребячеству и не сбежите, как это делали принцы.
